Текст книги "Ложь, которую мы произносим"

Глава 25. Том

Я должен был знать, что прошлое не может вечно оставаться в прошлом.

Саре же, в свою очередь, не следовало соглашаться на участие в выставке. Это было нечестно по отношению к Фредди. Рисуй моя жена собак или цветы, еще куда ни шло. Но обнаженные мужские фигуры вызывали у меня физическое недомогание. Стоило ли удивляться после того, через что я прошел? Думал, она поймет.

Моделью на всех ее картинах был молодой человек, один из студентов художественного колледжа, где Сара преподавала.

– Могу я тоже пойти? – спросил Фредди за завтраком в день открытия.

– «Можно», – твердо поправил его я, – а не «могу». «Могу» подразумевает физическую способность что-то сделать. А «можно» требует разрешения. И ответ: нет. Ты же знаешь, мы уже это обсуждали.

Сара договорилась с няней; очередная причина для возмущения Фредди, поскольку он считал себя «слишком взрослым». Сара ушла раньше меня. Я уже объяснял ей, что могу опоздать из-за национальной конференции актуариев.

Когда я пришел в зал, где проходила художественная выставка, народу там оказалось довольно много. Сначала мне не удавалось разглядеть жену. Потом заметил ее в углу – Сара стояла совсем близко к мужчине с торчащими рыжими волосами. Они казались увлеченными разговором и не обращали внимания ни на кого вокруг. Мужчина касался ее поясницы.

– Привет, – произнес я, подходя.

Сара, явно чувствуя себя неловко, теребила волосы, как и всегда, когда нервничала. Она что-то сделала со своими глазами. Их обрамляли черные линии, отчего глаза стали еще красивее. На губах была красная помада того же оттенка, что поразил меня, когда мы впервые встретились.

– Том, – сказала Сара. – Это Зак. Он учился со мной в школе искусств.

Я взглянул на этого тощего мужчину в джинсовой куртке и с татуировками на шее.

Был ли он одним из ее друзей-наркоманов, как та женщина на улице?

– Как поживаете? – холодно произнес я.

Он воспринял это как приглашение пожать мне руку. Хватка у него была твердой.

– Спасибо, приятель. У твоей Сары отличная работа тут.

Я взглянул на картину на стене. Сара раньше не показывала мне этот рисунок. Говорила, что хочет сделать сюрприз. Напоминало застывшую яичницу-болтунью. Потом я понял, что это двое, обхватившие друг друга голыми конечностями.

– Очень… очень необычно, – сказал я.

– Значит, тебе не нравится. – Сара фыркнула – ее не удивила моя реакция.

– Я этого не говорил.

– Знаю, что ты имел в виду.

– Оставлю вас наедине, – сказал Зак. – Приятно было познакомиться.

Как только он ушел, Сара набросилась на меня:

– Почему ты постоянно принижаешь меня?

– Я не принижаю. – Я наблюдал, как мужчина пересекает комнату. – Он знает, что ты была в…

Слово «тюрьма» не мог даже произнести, но она поняла, о чем я.

– Да.

– А другие тоже знают?

Она взглянула на симпатичную женщину – с такой же ярко-красной помадой, – сжимавшую вместо спиртного кружку чая.

– Может быть, Кристал. Она училась на моем курсе в школе искусств. Я не ожидала, что окажется здесь. Сейчас она живет во Флориде, и, прежде чем спросишь, Кристал была из хороших девочек.

Мой взгляд снова упал на того мужчину. Я не мог избавиться от чувства ревности.

– А что насчет этого Зака? Вы двое встречались в колледже?

Сара покраснела:

– Какое-то время. Но это было несерьезно.

Ее тон казался оборонительным, так некоторые люди реагируют на справедливые обвинения.

– Он касался твоей спины.

– Просто по-дружески. Ничего больше.

На нас начали оглядываться.

– Ты достаточно лгала в прошлом, – сказал я спокойнее.

– Думаешь, я этого не знаю? Но, как ты говоришь, это было в прошлом. Теперь я совсем другая.

Потом кто-то подошел и похлопал мою жену по плечу.

– Мне нравится портрет старой леди в углу. Не могли бы вы рассказать подробнее о том, что вас на него вдохновило?

Я начинал чувствовать себя неуютно из-за того, что все эти люди разговаривали на каком-то ином языке. Где Оливия и Хьюго? Оба обещали прийти.

В конце концов я ушел.

Мог бы пойти домой. Но не пошел.

«Что ты делаешь?» – спрашивал я себя, направляясь к квартире Хилари. Это было совершенно не в моем характере. Или наоборот? Цифры, казалось, наконец-то сложились. То, как Зак прикасался к моей жене, наводило на мысль о близости определенного характера.

Но дело было не только в этом. Еще и во Фредди. Сын и жена ополчились на меня. Что бы я ни предлагал, их все не устраивало. Когда эти двое были против меня, я чувствовал себя лишним.

– Могу я вам чем-нибудь помочь, сэр? – спросил портье.

– Э-э, мисс Мортон…

Я колебался. Хилари, возможно, даже нет дома.

– Мисс Мортон, – повторил портье. – Квартира двадцать четыре. Полагаю, она дома. Я могу позвонить ей, если желаете.

– Это было бы очень любезно с вашей стороны, – сказал я как можно более небрежным тоном.

И попытался успокоиться, слушая разговор мужчины по телефону.

– Она велела вам подниматься, – передал он. – Второй этаж.

– Спасибо.

Я вошел в лифт, мое сердце колотилось. «Еще не слишком поздно», – сказал я себе, когда двери закрылись. Оставалось лишь нажать кнопку «Открыть». Уйти, позвонить Хилари с улицы и придумать какое-нибудь оправдание. Но моя рука не двигалась. Лифт начал подниматься и остановился на втором этаже.

Я не верил в судьбу, но чувствовал, что мои ноги идут по предначертанному пути. Я позвонил в дверь.

На Хилари было красивое голубое платье в цветочек. Ее лицо выглядело встревоженным.

– Все в порядке, Том?

– И да, и нет, – ответил я.

Она жестом пригласила меня войти.

– Неуверенность – это совсем на вас не похоже.

– Знаю, – сказал я, закрывая за собой дверь.

– Но как вы узнали, где я живу?

Я почувствовал, как краснею.

– Боюсь, некоторое время назад я выписал ваш адрес из документов в офисе.

А потом – не в силах удержаться – я наклонился и поцеловал ее.

* * *

– Мы на месте, – говорит он. – Ты как?

Я пытаюсь обрести дар речи. Но голос не слушается.

– Это круто! – смеется он. – Вот увидишь. Никто не пострадает. Я обещаю.

Мое сердце бешено колотится. Желудок сжимается, словно меня сейчас стошнит.

Но какой у меня выбор?

Глава 26. Сара

Пусть я раньше не рассказывала Тому о Заке, сейчас не соврала. У нас была всего лишь интрижка. А то, что за ней последовало, заставило меня забыть большую часть жизни в колледже. Так что Зак исчез вместе со всеми остальными.

Каким же потрясением стала наша новая встреча после стольких лет! Зак объяснил, что заметил мою фотографию в местной газете рядом с объявлением о выставке, и догадался, что это я. Он по-прежнему носил мешковатые джинсы, у него были все те же колючие рыжие волосы и испачканные никотином пальцы. Но выглядел он мужчиной средних лет, который пытается молодиться. Когда мы встречались, он мне, конечно, нравился, но теперь я гадала: что, черт возьми, нашла в нем?

Я решила, что несколько минут побуду любезной, а потом найду предлог уйти. Но он не оставлял меня в покое. И продолжал класть руку мне на спину. Было неловко, и все же я боялась, что, если покажу это, он что-нибудь скажет. Вот тогда-то к нам и подошел Том. Я знала, что он все понял неправильно. И, честно говоря, не могла его винить. Поэтому не удивилась, когда оказалось, что мой муж, не сказав ни слова, ушел. Мне пришлось задержаться допоздна и помочь прибраться. А когда я поняла, что Зак все еще там, у меня засосало под ложечкой. В конце концов я осознала, что придется с ним поговорить.

– Рада снова тебя видеть. – Я улыбнулась, как надеялась, пренебрежительно.

– Твой муж не из тех, с кем я ожидал тебя увидеть, – ответил он.

– Почему ты так говоришь?

– Я бы назвал его очень степенным.

– Он хороший человек, – отрезала я.

– Но дает ли он тебе пространство для творчества? Понимает ли, какая ты внутри?

– У нас сын. Он значит для меня все.

– Я не о том тебя спросил. Я знаю тебя, Сара.

– Нет, не знаешь. Ты знал меня прежнюю.

Он протянул руку и коснулся моей щеки.

– Знаешь, что я вижу?

Я вздрогнула:

– Нет.

– Я вижу прежнюю Сару.

– Пожалуйста, Зак. Уходи.

– Знаешь, ты не одна была виновата. Эмили тоже. Она была не настолько наивна, как ты думаешь.

– Я пошла. – Мой голос зазвучал громче, и один из служителей оглянулся.

– Ладно, ладно. Ухожу. Но будь верна себе, Сара. Если я чему-то и научился в жизни, так этому.

Я шла домой. Меня трясло.

Дома перед телевизором спала няня. Значит, Том все еще не вернулся?

Я проверила сообщения на телефоне. От Тома ничего, от Оливии – тоже, а она могла бы объяснить свое отсутствие.

Мне было плевать на Хьюго, который тоже не появился, но подруга меня разочаровала. Она же знала, насколько важна для меня эта выставка.

– Все в порядке? – спросила я няню.

– Да, – пробормотала она, явно пытаясь притвориться, что вовсе не дремала. Это была одна из секретарш центра искусств. Я уже дважды оставляла ее с Фредди, и тот, несмотря на все свои предыдущие возражения и заявления о том, что слишком взрослый для няни, казалось, принял ее, поскольку она была «классной».

– Фредди как примерный мальчик отправился спать в девять часов, – продолжала она, с трудом поднимаясь на ноги и потягиваясь. – С тех пор от него ни звука.

Меня охватило беспокойство. В доме царила полная тишина. Сын обычно громко включал музыку в своей комнате. Том постоянно придирался к нему по этому поводу.

– Только возьму деньги наверху, – сказала я. Но сначала направилась в комнату Фредди. Дверь была закрыта.

«Ты должна стучать, мама».

Это было его новое правило. Я понимала. Ведь сама не имела личного пространства в подростковом возрасте. Тетя постоянно врывалась без стука.

Войдя, увидела смятое одеяло, а на ковре компакт-диски, книги и футболки. Но Фредди не было. Может, он в ванной? Нет.

Мое сердце пропустило удар. Я побежала вниз.

– Ты уверена, что он не спускался? – спросила я няню.

Она нахмурилась:

– Совершенно уверена.

Возможно, он готовил тосты с сыром на кухне. Так мы с ним делали поздно вечером, когда Том задерживался на работе.

Но и на кухне Фредди не оказалось.

В туалете на первом этаже? Нет.

Будь у моего сына мобильный, я бы смогла ему позвонить. Но Том заявил, что телефон начнет отвлекать от домашних заданий, хотя из соображений безопасности я была на стороне Фредди.

– Так с ним можно будет связаться, – возражала я.

– В наше время не было никаких мобильных, и мы прекрасно обходились без них, – ответил мой муж.

И тут до меня дошло. Черная толстовка с капюшоном, которую сын заставил меня купить ему вместо более практичной куртки, которую предпочитала я, исчезла. И кроссовки тоже.

– Должно быть, он улизнул, – с трудом выдавила я. – Неужели ты его не видела?

– Нет.

– Тогда, может, тебе не следовало, черт возьми, спать!

Обычно я не ругалась. Больше не ругалась. Но ощущала, как нарастает истерика. Раньше Фредди никогда так не поступал. Куда он делся? И где же Том?

Я позвонила мужу на сотовый. Звонок ушел на голосовую почту. Попыталась еще раз. То же самое.

– Фредди пропал, – сказала я, слыша, как мой голос дрожит от паники. – Перезвони мне.

– Я могу что-нибудь сделать? – спросила няня. В ее голосе звучала тревога, чего и следовало ожидать.

– Оставайся здесь на случай, если он вернется. И тогда позвони мне. А я пойду искать.

– Но мне действительно нужно домой.

– А мне нужно найти своего сына, за которым ты должна была присматривать, – огрызнулась я.

После встречи с Заком и пропажи Фредди ко мне вернулись прежние страхи и гнев. Если бы кто-нибудь прикоснулся к моему сыну, убила бы.

Я выбежала на холодный ночной воздух. Часы недавно перевели назад, и, хотя уже стемнело, ночь казалась чернее, чем обычно. Выбегая из дома, я в панике забыла накинуть пальто, но не собиралась возвращаться.

– Фредди! – прокричала я. – Фредди!

Мимо прошел собачник.

– Вы не видели мальчика в черной толстовке с капюшоном? – настойчиво спросила я.

– Нет, извините.

Я побежала дальше, оглядываясь по пути по сторонам. Фредди говорил о собаке с тех пор, как был маленьким. «Я хочу песика, мам». Но Том наложил вето: «Они линяют. Из-за этого к Фредди может вернуться астма. Животные – это обуза».

«Если я найду Фредди, то заставлю Тома позволить нам завести собаку», – пообещала я себе. Где, черт возьми, мой муж? На бегу я снова набрала его номер и, поскользнувшись, едва не вылетела на мостовую. «Пожалуйста, оставьте сообщение…»

От паники мой желудок скрутило в узел. Я уже представляла вой сирен. Поиски с собаками. Мертвое тело в заросшей части парка…

– Фредди? – снова закричала я. – Фредди!

Глава 27. Том

Я проснулся около часа ночи и обнаружил шесть пропущенных от Сары, а за ними множество сообщений. Набрал номер, размышляя о том, как объясню свое отсутствие. Включилась голосовая почта жены.

– Что там? – раздался голос рядом.

– Фредди не было дома, когда Сара вернулась, – ответил я, вскакивая с кровати. Обычно не вскакиваю, но известие потрясло меня. – Няня сказала, что он улизнул.

– Он уже вернулся?

– Не знаю. Телефон Сары переключается на голосовую почту. Мне нужно идти.

– Я понимаю.

Хилари говорила с тем же спокойствием и участием, как и когда я только пришел. Я не собирался спать с ней. Возможно, и не стал бы, если бы не увидел ее снова на конференции, из-за чего и опоздал на выставку Сары. И я, возможно, не пошел бы к ней, если бы не Зак и мысль о том, что он и его друзья-художники могут смеяться надо мной. Воображаю, что они сказали бы. «Видел чудика, за которого вышла Сара? Небо и земля, скажи? Интересно, знает ли он…»

Это было последней каплей. Но теперь чувство вины стало неодолимым. Я был мужем. Отцом. Что же я наделал? Оказался ничем не лучше собственного отца.

– Я не должен был этого делать, – сказал я, натягивая трусы. – Это была ошибка. Мне очень жаль.

– Было чудесно.

Хилари сидела прямо. Ее груди были беззастенчиво выставлены напоказ, победоносно нависая над пуховым одеялом; идеально пропорциональные, без третьих сосков или других изъянов.

– А еще неправильно. – Она прикусила губу. – Я никогда не спала с женатым мужчиной. Чувствую себя ужасно виноватой.

– Это не твоя вина, – торопливо возразил я. – Не твоя.

Ее голос был печален:

– Дело в том, что ты женился не на той женщине.

Как верно подмечено.

Я оказался в безвыходной ситуации. Если брошу Сару, то буду ужасно себя чувствовать всю оставшуюся жизнь. Ведь так я бы нарушил брачные обеты и бросил своего сына. Даже если бы мы продолжали общение, это уже не семья.

Но остаться значило бы мириться с ужасным поведением Фредди, пока тот не поступит в колледж, и жить с женщиной, с которой у меня не было ничего общего.

– Если бы я только встретил тебя раньше, – пробормотал я, прижимаясь губами к ее макушке.

– Знаю, – сказала она. – Я бы тоже этого хотела. А теперь ступай домой и проверь, все ли в порядке с твоим сыном.

– Мы можем увидеться снова? Просто как друзья.

– Нет. Мы оба знаем, что это было бы неправильно. Ведь так?

Она отвернулась, но не раньше, чем я заметил слезы в ее глазах.

– Счастливой жизни, Том.

Глава 28. Сара

Мне нужно было найти сына.

Я пересекала парк. На скамейке сидел мужчина, его беззубый рот приоткрылся во сне. Мужчина храпел. Рядом с ним лежала бутылка виски. Не видел ли он Фредди? Я стояла, раздумывая, стоит ли будить этого незнакомца. Когда-то я могла быть в похожем положении. Оказалась на самой грани того, чтобы снова стать бездомной, когда меня спас Том. А теперь посмотрите на нас. Когда моя жизнь снова пошла наперекосяк?

«Нужно найти Фредди».

Скамеек становилось все больше. Как и людей, которые спали или пили на них.

– Потеряла своего гаврика, милая? – прошамкал один.

– Сына, – ответила я.

– Эй! – Он сунул пальцы в рот и свистнул. – Слушайте все. Эта леди потеряла своего пацана.

– Сколько ему лет, милая? – спросила женщина в надвинутой на лоб красной шапке и с сигаретой в руке.

– Четырнадцать, – сказала я.

– У него черные волосы, да?

– Да!

Меня окатила волна страха и облегчения.

– Я видела его там с Ангусом.

С мужчиной? Значит, Фредди похитили. Мои ноги подкосились, и я опустилась на землю. О боже мой! Фредди поймал педофил…

– Все в порядке, милая. – Женщина в шапочке помогала мне подняться. – Ангус нормальный. Он не причинит вреда твоему мальчику. Пойдем со мной. Мы найдем его.

Ее рука – та, что была свободна от сигареты, – сжала мою, точно клешня. Ногти впились в ладонь.

– Вы сказали, Ангус нормальный. Он опасен?

– Нет. Просто вроде как чувствительный. Жизнь не была к нему добра. Вот он. Видишь? Это твой мальчишка?

Слезы катились по моему лицу, пока я бежала к фигуре, сидевшей на скамейке рядом со стариком. Колени обоих закрывал черный спальный мешок.

– Фредди! – закричала я.

Он посмотрел на меня снизу вверх.

– Мама? – В его голосе звучало удивление.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, тяжело дыша.

Он пожал плечами, словно это глупый вопрос:

– Уже тебе говорил. Я слишком взрослый для няньки. Она велела идти в свою комнату, а мне стало скучно. Так что я вышел. А потом встретился с Ангусом.

– Тебе не положено разговаривать с незнакомцами, – прошипела я.

– Он не незнакомец. Да, Ангус? Я здороваюсь с ним каждый день по дороге из школы. Он жил здесь, когда был мальчиком. Кстати, он рассказывал мне истории о тех днях.

– Совершенно верно.

Никогда раньше не слышала, чтобы Фредди так четко выражал свои мысли. Это были самые длинные предложения, которые он произносил за… я не знаю, за сколько времени. Тогда до меня дошло. Фредди чувствовал себя чужаком. Точь-в-точь как я в его возрасте. Возможно, как и этот Ангус. Поэтому они сблизились.

– У вас смышленый мальчишка, – сказал мужчина.

– Спасибо. Но теперь нам нужно возвращаться домой. – Разговор казался неуместно вежливым.

– А Ангус может пойти с нами? – попросил Фредди. – Здесь холодно по ночам, и у него разыгрывается ревматизм.

У Тома случился бы сердечный приступ, если бы, вернувшись домой, он обнаружил на нашем диване бездомного.

– Мне очень жаль. – Я достала из кармана двадцатифунтовую банкноту, которой собиралась расплатиться с няней. – Купите утром что-нибудь на завтрак.

Ангус быстро схватил деньги.

– Та.

Всякий раз, когда я подавала людям на улице деньги, Том говорил, что они все спустят на наркотики или выпивку и что я помогаю подпитывать их дурные пристрастия. (Единственным исключением были «отступные» Келли.) Но я знала, каково это – мерзнуть и голодать. А если мои деньги позволят бедняге пережить еще одну ночь, что в этом плохого? Кроме того, Фредди в безопасности.

– Ты никогда не должен так поступать, – сказала я, пока мы шли домой.

– Почему?

Временами мне казалось, что мой сын взрослый не по годам, а временами – что он почти ребенок.

– Я уже говорила тебе. Нельзя доверять незнакомцам.

– Но каждый человек – незнакомец, пока ты его не узнаешь. Так ты тоже говоришь. Разве нет?

– Да… но когда ты становишься старше, учишься различать, кто хороший, а кто нет.

– И всегда получается?

Нет, не всегда. Но как я могла это объяснить?

– Пожалуйста, больше не выходи из дома, не предупредив меня. Тебя уже отстранили от занятий. Разве этого недостаточно?

– Ты расскажешь папе?

Голос у него звучал обеспокоенно. Том умел быть острым на язык.

– Я должна.

Но муж все еще не брал трубку.

– Он разозлится, когда узнает.

– Нет, не разозлится. Я объясню ему.

Я потянулась к руке Фредди, но он оттолкнул мою ладонь.

– Я уже не ребенок.

– Тогда не веди себя как маленький.

– Мне нужно было выйти.

Я точно знала, что он имел в виду.

– Слушай. Что скажешь, если мы купим тебе собаку? Тогда начнешь уже слушаться?

– Да! – Фредди захлопал в ладоши. Не видела его таким взволнованным с тех пор, как он был маленьким мальчиком. – Конечно. А когда мы ее купим? А я смогу сам ее выгуливать? А она сможет спать на моей кровати?

Что я наделала? Том страшно рассердится. Но ведь его здесь нет? И это не ему пришлось бродить ночью по парку, разыскивая нашего сына. Тома никогда не было рядом, когда мне приходилось решать проблемы в школе или уговаривать Фредди сделать домашнее задание. Он все время проводил на работе.

– Посмотрим.

Няня до сих пор не ушла, зато муж все еще не появился. Возможно, он вообще не в офисе. Возможно, они с Хьюго в каком-нибудь баре жалуются друг другу на жен.

– Вы его поймали. – Няня явно испытала облегчение от того, что ее шкура спасена. – Почему ты ушел вот так, ничего не сказав мне, Фредди?

Мой сын пожал плечами:

– Ты спала.

Она покраснела.

– Я не спала!

– Да, спала. Ты задремала на диване.

Я была слишком зла, чтобы даже просто вступать в этот разговор. Мне хотелось, чтобы эта женщина ушла из моего дома.

– Убирайся! – сказала я.

Она посмотрела сердито.

– Мне нужны мои деньги.

Я грозно повернулась к ней.

– Позже отдам, хотя могла бы наказать тебя за небрежность, за то, что недоглядела за ним. Уходи, ладно?

– Круто, мам, – восхитился Фредди, когда няня с грохотом захлопнула дверь.

– Что касается тебя, – сказала я. – Ты больше никогда так делать не будешь. Понял?

Сын с недовольным видом затопал вверх по лестнице.

А я снова позвонила Тому. Он все еще не брал трубку. «Пожалуйста, оставьте сообщение после…»

К черту! Он все равно увидит пропущенные звонки. И конечно, поймет, что что-то случилось.

А потом я увидела сообщение от Зака:

«Рад был снова тебя увидеть. Не хочешь пропустить по стаканчику?»

Я удалила это и пошла в душ. Осознание того, что каждый день мне доступна горячая вода, по-прежнему доставляло удовольствие. Вода успокаивала. Очищала. Затем я нагая скользнула в постель между хрустящими простынями и свернулась калачиком, словно ребенок. Но было слишком холодно, поэтому я надела одну из свежевыстиранных фланелевых рубашек Тома для тенниса – первое, что попалось под руку.

Через некоторое время кто-то встряхнул и разбудил меня.

– Сара! Фредди вернулся?

Том. Ну наконец-то!

– Он в своей комнате, – сонно пробормотала я.

– Что произошло?

Я приподнялась на локтях.

– Я нашла его в парке с какими-то бездомными.

– Что?

– С ним все в порядке. Почему ты не отвечал на звонки? Где ты был?

– Долго гулял.

– В такое время? Почему меня не предупредил?

– Мне показалось, ты занята со своими друзьями-художниками.

– Ну правильно. Поверни это против меня.

Мне уже не хотелось спать, хотя часы показывали три ночи.

– С меня хватит. Тебе нужно чаще бывать рядом. Тогда у Фредди будет мужчина, с которого он сможет брать пример.

В его лице что-то дрогнуло.

– Я постараюсь. Но моя работа…

– Твоя работа не важнее нашего ребенка. И еще кое-что. Мы заведем собаку. Не говори «нет», я уже все решила. Фредди целую вечность просит об этом.

Он покачал головой.

– Так ты наградишь его за плохое поведение.

– Это научит его ответственности. В любом случае, на нашей улице произошла еще одна кража со взломом, и собака станет хорошим охранником.

Том выглядел так, будто собирался возразить, но просто вздохнул:

– Хорошо.

– Знаешь, увидев Фредди на скамейке с тем бездомным, я пришла в ужас. Дети страдают, когда их родители расстаются. И у тебя, и у меня были разные варианты ужасного детства. Неужели мы хотим повторить этот сценарий?

– Нет. – Он говорил медленно, словно эта мысль только что его посетила. – Ты права. – Затем Том обратил внимание на то, во что я одета. – На тебе моя тенниска.

– Мне было холодно.

Он нахмурился:

– Теперь мне придется снова ее постирать. Она будет вся в поту.

Так типично для Тома. Наш сын пропал, потом вернулся, а моего мужа волновало лишь то, что он считал «несовершенством». Я встала с кровати.

– Куда ты? – спросил он.

Я стянула эту дурацкую рубашку и швырнула в него.

– Спать на диване.

Он пожал плечами:

– Если ты этого хочешь.

Когда я уже почти заснула, зазвонил мой мобильный. На миг мне показалось, что это Том позвонил из спальни, чтобы извиниться. Но это оказалась Оливия.

– Ты одна? – прошептала она.

– Да. Что случилось?

– Мы с Хьюго сильно поссорились перед тем, как пойти на твою выставку.

– Из-за чего?

– Он нашел в моем телефоне сообщение.

– От меня?

Мы с Оливией постоянно посылали друг другу сообщения. Иногда с жалобами на мужей. Хьюго это не понравилось бы.

– Нет. – Она тихо рассмеялась. – От моего… ну, от моего коллеги с работы.

Меня пронзило неприятное чувство.

– Не хочешь рассказать мне больше?

– Я бы сказала тебе раньше. Честно. Но это застало меня врасплох. И я хотела сперва убедиться, что все серьезно. Мы работали вместе еще до того, как я вышла замуж за Хьюго, и теперь начали сначала. Прежде чем спросишь, он не женат. Ну, уже нет.

– Но ты замужем.

– Я знаю. И на этом все. Ты же понимаешь, каково это – быть замужем за Хьюго. Я достаточно тебе рассказывала. Ты чувствуешь то же самое к Тому.

– Но мы всегда соглашались, что сохраняем браки ради детей.

– Да, но ведь жизнь не вечна? И девочкам вредно видеть, как мы с Хьюго постоянно ссоримся. Слушай, я не могу долго задерживаться. Мне пришлось пойти в ванную, чтобы позвонить. Дело вот в чем: мне нужно, чтобы ты сказала Хьюго, будто вечером в прошлую среду я была с тобой. Сможешь?

– Хорошо, – медленно произнесла я. По средам у Тома всегда было позднее совещание на работе. Если что, я просто сказала бы, что Оливия приходила к нам домой. Он ничего не узнал бы.

– Спасибо. Ты замечательная. – Голос Оливии зазвучал мечтательно. – До чего приятно быть рядом с мужчиной, который считает меня привлекательной. С тем, кто понимает меня.

– Оливия, ты все обдумала? А как же девочки?

– Я бы никогда их не бросила, – сказала она. – Если я уйду, они уйдут со мной. Алекс это знает.

Алекс. Вот как его зовут.

– Звучит так, будто ты все спланировала.

– Ведь нужно подумать наперед, да? Мне пора. Большое спасибо. Я у тебя в долгу.

После перерыва мы возвращаемся в зал суда. Адвокат перебирает бумаги. Судья делает глоток воды. Присяжные выглядят самодовольными.

Заслушаны новые показания.

– Этот молодой человек снова и снова демонстрировал, что неспособен следовать нормам приличия. Он совершил несколько преступлений, в том числе кражу ценных ювелирных изделий и денег.

Я не уверена, что могу слушать дальше. Но должна. От этого зависит жизнь Фредди. И моя.