Текст книги "Рыцарь"

Глава 39
ВОЛШЕБСТВО В ВОЗДУХЕ

Это Гильф нашел меня, а не я Гильфа. Когда я зашел довольно глубоко в лес и уже начал думать, что заблудился, то услышал позади легкий дробный топот. Я сел на бревно (не более мокрое, чем я) и знаком – надеюсь, дружелюбным – велел псу подойти.

– Вы не против? – Он приближался медленно, шаг за шагом, не вполне уверенный в моих намерениях.

– Если бы я не хотел видеть тебя, то не стал бы тебя звать, верно?

Я улыбнулся, и тогда он подошел ко мне и подставил голову, чтобы я почесал за ухом. Немного погодя я сказал:

– Не стану отрицать, я действительно пытался избавиться от тебя до того, как сел на корабль. Прошу прощения. Возможно, я уже извинялся перед тобой, и если да, извиняюсь еще раз. Наверное, ты заподозрил меня в том же самом, когда я не пришел за тобой, но я не знал, что ты ждешь меня в Эльфрисе. Я подумал, что ты возвратился на корабль. Я отправился туда, а потом уже не смог вернуться к Гарсегу. Он рассказывал тебе, что случилось?

Гильф помотал головой.

– Возможно, он не знал.

Я уже думал об этом. Умнее Гарсега я никогда никого не встречал, и он страшно много знал; но таких людей легко переоценить, и ты легко можешь убедить себя, что они всеведущи. Но даже Вальфатер знает далеко не все.

– Раньше я думал, он все так подстроил, чтобы я встретился с Кулили, а мы с тобой потеряли друг друга, – сказал я. – Точно не знаю, но мне теперь мне кажется, что я ошибался.

– Мне тоже.

– Правда?

Я на пару минут задумался. Похоже, после того как мы с Гарсегом расстались, Гильф еще довольно долго ждал меня внизу, где обитали келпи, и если Гарсег вернулся туда, Гильф мог что-нибудь слышать. Наконец я принялся рассказывать про огра – просто потому, что он долго не выходил у меня из головы и мне хотелось обсудить эту тему. Я рассказал Гильфу, как он покалечил Данса и напугал Нукару.

– Я не верю, что это вообще призрак, – сказал я. – Зачем призраку удирать от Данса? Он мог просто исчезнуть. Баки, например, исчезает без особого труда, а она даже не призрак. Люди думают, что все огры погибли, но ведь на севере еще осталось полно великанов. Я думаю, это настоящий огр, который остался в живых и чувствует себя в безопасности, поскольку все считают, что огры давным-давно вымерли.

Гильф кивнул не сразу, но все же кивнул.

– Я пришел сюда не в поисках огра, я искал Дизири. Но возможно, мне следовало бы поискать именно его. Он наверняка живет здесь, в лесу.

Гильф помотал головой.

– Нет? Откуда ты знаешь.

– По запаху. – Гильф широко зевнул и лег у моих ног.

– Конечно, ты не чувствуешь запаха. С чего бы вдруг? Еще до сих пор моросит, а недавно шел проливной дождь. Во время дождя запахи не распространяются. Это всем известно.

Гильф ничего не ответил, но по его взгляду я понял, что он остался при своем мнении.

– Послушай, – сказал я, – все говорит в пользу моего предположения, и ты должен понимать это. Окна были открыты, поскольку стояла жара. Призрак или огр – я думаю, огр – мог просто забраться в дом через окно.

Гильф снова помотал головой.

– По-твоему, он слишком большой? Но он же выпрыгнул из окна, когда Данс погнался за ним, значит, он мог и залезть в окно.

Гильф из вежливости промолчал, но я понял, что он думает.

– Большое существо, вроде змеи в человеческом обличье. Так описал огра Данс, а уж Данс-то знает. Возможно, мы вернемся туда, когда погода станет лучше. Тогда ты сможешь выследить его для меня.

Гильф положил голову между лап и закрыл глаза.

– Тебя клонит в сон от моей болтовни? – спросил я. – Надеюсь, ты не боишься огра.

– Нет, – очень отчетливо произнес Гильф.

– Я, например, боюсь тебя. Потому-то и пытался отделаться от тебя до того, как мы переправились через Ирринг.

Гильф сделал вид, будто не услышал.

– Мне нравится рассказывать всем, какой я смелый. Вот ничтожество! Я сказал хозяйке фермы, что в Ширволе нет рыцаря, с которым я побоялся бы скрестить мечи. Возможно, так оно и есть; я не врал, когда говорил это. Но я видел, как ты изменил обличье, когда мы сражались с разбойниками, и перепугался тогда до смерти. Я не пугался, когда Дизири меняла обличье. Или когда Баки делала то же самое, как несколько минут назад. Я даже не очень испугался, когда увидел истинное обличье Гарсега при свете дня, хотя позже, в Муспеле, здорово испугался. Но с тобой совсем другое дело.

Гильф переложил голову на лапы и протяжно вздохнул, вроде как застонал.

– Извини. Я не хотел тебя расстраивать. Мне жаль также, что я оказался недостаточно смелым. Я рыцарь, а рыцари не должны ничего бояться. Кроме того, ты мой самый лучший друг.

– Пес.

Он взглянул на меня. У него были глубоко посаженные карие глаза на коричневой морде, и большую часть времени я не обращал на них особого внимания. Но когда Гильф сказал «пес», его глаза посмотрели прямо в мои, и я понял что он просит меня понять, кто он такой и что он чувствует.

– Да, – сказал я, – ты мой пес, и никто не должен бояться дружелюбного пса. Во всяком случае, рыцарь. Дизири говорила, что мечом под названием Этерне владеет один дракон – дракон вроде Гарсега, полагаю. Но как я смогу сражаться с драконом, коли боюсь собственного пса?

Гильф только смотрел на меня извиняющимся взглядом, словно желая сказать, что он ну никак не может стать меньше, чем сейчас. (Он был действительно огромным, больше любой из собак, каких мне доводилось видеть прежде.)

– И еще я должен сразиться с Кулили. – Мне тут же захотелось закрыть лицо ладонями. – Я дал Гарсегу слово, а он столько сделал для меня. Но я не хочу убивать ее. Эльфы ненавидят Кулили, поскольку боятся ее, – вот и все. Вот что, помимо всего прочего, делает с тобой страх: он вызывает у тебя желание убивать все, что даже не причиняет тебе никакого вреда, – и только потому, что теоретически оно может причинить вред. Именно поэтому я попытался избавиться от тебя до перехода через Ирринг. Я стыжусь своего поступка, честное слово.

Я долго ждал, не заговорит ли Гильф, поскольку самому мне больше не хотелось ничего говорить. Наконец я спросил:

– Почему ты не вернулся обратно на корабль? Ты пошел за Гарсегом, но в конце концов он появился только в сопровождении водяных эльфов. Почему ты не пришел с ними?

– Меня посадили на цепь.

– Точно, жена трактирщика говорила, что у тебя болтался обрывок цепи на ошейнике.

Я повернул ошейник с шипами и действительно увидел несколько звеньев цепи. Там не было никакой застежки, поэтому я просто стянул с Гильфа ошейник через голову и отбросил далеко в сторону. Поначалу я решил, что он изготовлен из какой-то эльфийской кожи, но шипы были острыми, как акульи зубы. Потом я спросил Гильфа, знает ли он, почему Гарсег посадил его на цепь.

– Боялся меня.

– Ну вот, видишь, тоже боялся. – Я глубоко вздохнул и с шумом выдохнул. – Ладно, я извинился. И возможно, Гарсег тоже в конце концов извинится. Но он все же отпустил тебя на волю, как только мы с ним расстались. Я рад этому.

– Сам порвал цепь, – лаконично сказал Гильф.

– И добрался до Форсетти, чтобы дождаться меня там?

Из-за дерева выступила Ури. Казалось, она ждала там с самого дня сотворения Митгартра.

– Он пришел сюда в поисках вас, господин. Он искал вас, господин, в этом лесу и во многих других местах. Мы с Баки время от времени мельком видели его там и сям, когда наблюдали за вами.

– Мне не нравится, что вы за мной наблюдали, – сказал я. – Но раз уж вы наблюдали, то почему не поставили меня в известность?

– Вы же не спрашивали. Вы практически не разговаривали с нами, только велели стащить и вернуть вам ваше оружие.

Я не купился на это.

– Я никогда не замечал, чтобы вы с Баки стеснялись досаждать мне своими разговорами.

Ури почтительно присела на женский манер, изящно приподняв воображаемую юбку.

– Потому что вы недостаточно наблюдательны. Мы застенчивы, замечаете вы это или нет.

– Значит, у тебя есть серьезные основания встревать в наш с Гильфом разговор?

– Да, господин. Кто-то же должен объяснить вам, что ваш пес не в первый раз оказался в этом лесу. Далеко не в первый. Похоже, вы думаете, что он только что явился сюда и…

– Нет! – сказал Гильф. Могло показаться, что он просто гавкнул, но он выпалил «нет».

– …что он не чует запаха огра из-за дождя. Но на самом деле он бывал здесь много раз, в самую разную погоду. Ты когда-нибудь чуял здесь огров дух, пес?

Гильф посмотрел на нее неприязненно, но помотал головой.

– А ты вообще когда-нибудь чуял его? Где-нибудь?

– Нет.

– Возможно, на самом деле чуял. – Я проверял Гильфа. – Возможно, ты слышал странный запах, но не знал, какой именно.

Он закрыл глаза.

– Он понимает, что говорить с вами бесполезно, поскольку вы все равно не поверите, – пояснила Ури. – Мы с Баки часто испытываем такие же чувства, поэтому я узнаю симптомы.

Я поднялся на ноги, широко взмахивая руками, чтобы согреться.

– Но такое ведь возможно, верно?

– Нет, господин.

– Откуда ты знаешь?

– Он же сказал, что не чуял огрова духа. Я верю псу, и вам следует верить. Возможно, ваш огр действительно призрак. Трудно сказать. Я никогда не видела его, да и не чуяла носом. Но если он призрак, его нет в этом лесу. Уж я-то знаю.

– А Дизири? Она здесь? Мне следовало спросить тебя раньше, да и Гильфа. Кто-нибудь из вас видел ее?

Гильф встал и помотал головой.

– Вы голодны?

– Нет, – сказала Ури. – Я не могу с уверенностью утверждать, что Дизири здесь нет, ибо она гораздо хитрее меня. Но если бы она сейчас вышла из-за дерева, я бы удивилась не меньше, чем удивились вы при виде меня.

– Отправляйся обратно в Эльфрис, – велел я. – И жди там, покуда я тебя не позову.

Она кивнула и удалилась.

– Когда мы найдем этого огра, – сказал я Гильфу, – я самолично сражусь с ним. Я был бы тебе очень признателен за любую помощь в розыске огра, но как только начнется поединок, ты предоставишь дело мне.

Гильф посмотрел на меня с несчастным видом.

Я должен доказать самому себе, чего я стою, сказал я и только потом осознал, что сказал это не вслух. Действительно ли мне нравилась Кулили? Кулили являлась всего лишь скоплением червей, неким животным организмом, который возникает, когда множество червей собираются вместе. Возможно, я просто убедил себя, что она мне нравится, поскольку не хотел сражаться с ней. Не была ли моя победа над сэром Нитиром сродни случайной и неожиданной победе, какую порой одерживает слабейшая команда лиги над лидером? Я знал, что с пикой я управляюсь плохо. А был ли я силен хоть в чем-нибудь?

Я не знал – и это настолько тяготило меня, что я был готов поставить на карту почти все, дабы только выяснить.

Дождь уже прекратился. Из-за туч вышло солнце – не безжалостное солнце, нещадно палившее нас с Поуком днем, а прекрасное солнце нового золота. На востоке воссияла во всем своем великолепии радуга – мост, построенный Великанами Зимы и Древней Ночи для оверкинов, чтобы они могли взбираться на небо.

– В воздухе разлито волшебство, – сказал я Гильфу. – Мне это нравится!

Он ничего не ответил, но я начал весело насвистывать.

Глава 40
ОБИТАТЕЛЬ ПОДВАЛОВ

Ужин состоял из свежеиспеченного хлеба (еще горячего) с маслом и вкусного овощного супа. Нукара убралась в свободной комнате, предназначенной для меня, постелила чистые простыни и одеяла и все такое прочее. За ужином она поблагодарила меня за любезность. Я потряс головой:

– Я обещал мастеру Агру вернуть лошадей сегодня вечером, и герцог хочет, чтобы я проводил все ночи в Ширволе, покуда он не позволит мне отправиться на север. Я думал, что гроза послужит уважительной причиной для моей задержки на ночь здесь у вас, но она закончилась. Нам с Поуком придется попрощаться с вами, как только он подготовит лошадей.

Нукара перестала улыбаться; она действительно хотела, чтобы мы остались.

– Думаю, я в любом случае смогу разобраться с вашим призраком. Если нам повезет, он навсегда покинет ваш дом еще прежде, чем Поук закончит нагружать нашу вьючную лошадь.

– Так быстро? – Она явно мне не верила.

Я кивнул и дал Гильфу кусок хлеба.

– Если вы позволите мне воспользоваться помощью Анса. Вы позволите?

Анс продолжал смотреть в свою тарелку.

– Вы не… его не убьют? Или не покалечат, как Данса?

Я помотал головой.

– Я собираюсь сразиться с огром, коли нам с Ансом удастся найти его. Анс не пострадает.

Поук прочистил горло.

– Я бы хотел присмотреть за вами, сэр. С вашего позволения.

Я обмакивал в суп кусок хлеба для Гильфа и таким образом получил возможность все обдумать, прежде чем ответить. Наконец я сказал:

– У тебя есть чем заняться. Мы с Ансом пойдем искать огра в поля. Возможно, в лес. Скорее всего, ты заблудишься, пытаясь найти нас. Думаю, тебе лучше остаться здесь.

– Скоро стемнеет, сэр Эйбел, – заметил Данс.

Я сказал, что огр наверняка не покажется при дневном свете, а потому у нас есть время посидеть, поболтать и спокойно доесть наш суп.

– Когда все закончится, – сказал я, – мы с Поуком сможем ехать при лунном свете. Сегодня ночью взойдет полная яркая луна. А когда мы доберемся до замка, часовые опустят для нас мост.

Я подождал, не подаст ли голос Анс, но он так и не произнес ни слова.

Я вышел из дома в сопровождении Гильфа, трусившего рядом, и Анса, ковылявшего позади. За неимением лучшего выбора, я двинулся по узкой тропинке, которая тянулась между полями и уводила в лесную чащу, – по ней, наверное, Анс и Данс ходили в лес по дрова. На опушке мы остановились. Помню, луна тогда только-только показалась над горной грядой на востоке. Когда Анс нагнал нас, я сказал:

– Я пришел сюда не для того, чтобы гоняться за вашим огром; я не хуже тебя знаю, что его здесь нет. Я пришел сюда, чтобы поговорить с тобой наедине.

Я подождал, не заговорит ли он, но парень хранил молчание.

– У меня плохо со временем. Ты это знаешь. Ты сэкономишь мне время, коли расскажешь все сейчас. Я не хочу обижать тебя и восприму твою откровенность с благодарностью.

Анс открыл рот, поколебался и снова закрыл. Мгновение спустя он помотал головой.

– Как знаешь. Но теперь ни о чем не проси меня. Я тебя честно предупредил, так что не жди от меня милости.

Гильф тихо заворчал.

– Еще до моего прибытия сюда, – сказал я, – пара моих подруг поджидала меня здесь. Они называют себя моими рабынями, но на самом деле они подруги.

Из-за сгорбленной спины Ансу было трудно смотреть вверх, но легко смотреть вниз. Сейчас он предпочел не напрягаться и тупо таращился на свои измазанные в грязи ноги.

– Гильф не нашел никаких следов огра в этом лесу. Гильф – мой охотничий пес. Кажется, я говорил тебе. У него отличный нюх.

Анс кивнул.

– Но огр действительно существует. Твой брат боролся с ним и в результате оказался на год прикованным к постели. Не знаю, верю ли я в призраков, но я точно не верю в призраков, которые ведут себя как живые. Я велел одной из своих подруг последить за обитателями фермы в мое отсутствие. Надо ли мне говорить, что она увидела? Это твой последний шанс, Анс.

Анс повернулся и побежал прочь. Я кивнул Гильфу, и он повалил парня на землю, не успел тот пробежать и десяти ярдов.

– Она увидела, как ты спускаешься в подвал и разговариваешь с огром, – сказал я Ансу, над которым нависал угрожающе рычащий Гильф. – Именно там он и прячется, полагаю. Вероятно, он таскает пищу с кухни. Ты предложил мне ночевать там. Ты хотел, чтобы огр убил меня во сне? Или хотел, чтобы он хотя бы одну ночь ничего не своровал у вас?

– Уберите пса, – сказал Анс.

– Подожди минутку. Это живой огр, надо полагать, если это вообще огр. Так ведь?

– Не знаю. Наверное.

Он впервые признал хоть что-то, и я решил, что мне лучше сделать вид, будто я не обратил на это внимания.

Я выдвинул подбородок и спросил, что говорит огр по этому поводу.

– Он мало говорит.

– Но все-таки говорит?

– Немного. Я учил его.

Я улыбнулся, хотя мне совершенно не хотелось улыбаться.

– Полагаю, ты поймал огра еще совсем маленьким. Как его зовут?

– Орг. Уберите пса, или я больше ничего не скажу.

Я велел Гильфу отпустить парня, и он отступил назад, продолжая угрожающе рычать.

Анс подождал немного, явно опасаясь, что Гильф оттяпает ему руку, коли он встанет. Наконец он поднялся на ноги – с трудом, поскольку из-за горба еле удерживал равновесие.

– Наверное, тебе кажется, будто мне все известно. Но это не так. Самое главное, я не знаю, смогу ли я победить огра в честном поединке. Ты тоже не знаешь, даже если думаешь, что знаешь. Ты поймал его маленьким?

– Я вообще никого не ловил, – невнятно пробормотал Анс. – Евонная мамаша лежала мертвая в лесу, вся утыканная стрелами, а Орг помирал с голоду. Нужно было дать ему помереть, я знаю. Только я тогда сильно тосковал и потому взял его домой.

– И спрятал в подвале?

– Да, сэр. Там есть одна кладовка, про которую ма начисто забыла; вот там Орг и живет.

– Ясно.

Анс с усилием поднял голову и посмотрел мне в глаза, ища понимания.

– Он здорово воняет, поскольку спит в собственном дерьме, и порой мне хочется выгнать его. Только он дерет скотину. Потому-то и убили евонную мамашу. Вот я и не выгоняю. Но я хочу выгнать и выгоню когда-нибудь.

Я молчал, не сомневаясь, что он продолжит, коли получит возможность хорошенько все обдумать.

– Научил его немного говорить, сэр. Пытался научить слову «огр», поскольку он и есть огр. Только он говорит «орг». Вот я и называю его Оргом, сэр. Он умеет говорить «Да» и «нет». И другие короткие слова.

Я кивнул.

– Наверное, когда у тебя появился свой собственный огр – чудовище, о котором никто в доме не знает, – ты почувствовал превосходство над братом. Возможно, и над матерью тоже.

– Почувствовал, что ничем не хуже них, сэр. Ма…

– Продолжай.

– Она моя мать, верно, но иногда я все равно сильно тоскую. Это мамина ферма, и она оставит ее Дансу, когда умрет.

Я кивнул.

– А если у меня есть Орг, значит, я тоже не последний человек.

– Ты можешь незаметно вывести его из подвала и привести сюда?

Анс поколебался, кусая губу.

– Вы собираетесь убить Орга, сэр Эйбел?

– Я собираюсь бороться с ним, коли он согласится бороться со мной. Возможно, он убьет меня, переломив мне хребет или свернув шею. Если такое случится…

Гильф зарычал. Ты не раз слышал такой звук, но всегда думал, что это отдаленный раскат грома.

– …тебе с Гильфом и Поуком придется разбираться с ситуацией. А возможно, это я убью Орга. Посмотрим.

– Вы собираетесь бороться честно, сэр?

– Да. Без оружия, если ты об этом. Так ты сможешь привести его? Чтобы никто не видел?

Анс вскинул голову.

– Да, сэр. Выведу через подвальную дверь. Никто не увидит.

– Тогда приведи. Приведи сейчас же, и я постараюсь не причинить твоему Оргу никакого серьезного вреда.

Гильф хотел пойти с Ансом, но я не позволил. Когда Анс ушел, я снял сапоги и перевязь и отложил в сторону, вместе с Мечедробителем и кинжалом, по-прежнему остававшимися в ножнах. Потом я снял одежду. Она была все еще мокрой, но без нее мне стало гораздо холоднее, чем раньше. Я положил перевязь на сапоги, чтобы она не мокла на влажной земле, и засунул Мечедробитель и кинжал в голенища. Сверху я положил одежду, стараясь не намочить еще больше и без того мокрые вещи.

Раздевшись, я сделал разминку наподобие той, что делают на школьных уроках физкультуры: наклоны вперед с касанием руками поочередно правой и левой ступни. Море во мне катило свои мощные приливные волны и призывало к действию, пока я разогревал мышцы. Благодаря Дизири я был рослым мужчиной, на голову выше почти любого, с широкими плечами и мускулистыми руками толще, чем ноги у большинства мужчин. Я знал, что мне понадобится вся моя сила – и в первую очередь, сила моря. Огромные волны набегают одна за другой и откатываются. Они мощны, но не жестки и поглощают все, что вы в них бросаете, – а потом бросают обратно в вас, еще сильнее.

Гильф зарычал, и я понял, что Орг уже близко. Я глубоко вздохнул и медленно выдохнул.

Потом я скрестил руки на груди и стал ждать. Мне предстояло серьезное испытание, и я не знал, чем оно закончится.

Глава 41
ОРГ

– Он кусается, сэр. Должен предупредить вас. И он малость подрос с того времени, когда Данс дрался с ним.

Чувствуя легкую тошноту, я сказал: «Все в порядке». Огр, стоявший в ярком лунном свете за спиной Анса, вроде не намного превосходил того ростом, но плечи у него были широченные. Насколько я мог судить, голова у него была в два раза больше, чем у Анса, но на этих могучих плечах казалась маленькой. Длиннющие руки огра свисали до самой земли, но я настолько обалдел при виде его, что не сразу понял: он передвигался, упираясь костяшками пальцев в землю.

– И он проворный, сэр. – В голосе Анса слышались горделивые нотки. – С ним нужно держать ухо востро, сэр. Не думайте, что он неповоротливый, раз такой большой. Он очень проворный и быстро работает руками. Вроде как шлепает тебя ладонями, только удары нисколько не похожи на шлепки.

– Похоже, ты тоже с ним дрался, – сказал я.

– Не так, как Данс, сэр. Он сразу сшиб меня с ног, только я растолковал малому, что я ему нужен. Кто-то же должен заботиться о нем. Думаю, он хотел меня съесть.

– Ну, я-то ему не нужен. – Я сделал шаг вперед. – Он может съесть меня, коли получится.

Орг взмахнул левой рукой, стремительнее, чем самые искусные фехтовальщики на моей памяти взмахивали мечом. Я попытался увернуться, но он задел меня ребром ладони по затылку. У меня потемнело в глазах, но я понял, что мне нужно сократить дистанцию, пока он не нокаутировал меня страшным ударом длинной руки. Я бросился вперед и изо всей силы ударил плечом в огромное обвислое брюхо.

С таким же успехом я мог бы молотить кулаками по валуну. Я нанес несколько коротких быстрых ударов, а потом перешел на мощные длинные: правой-левой, правой-левой и снова правой-левой. Я здорово ободрал костяшки пальцев о жесткую чешуйчатую кожу, но боль почувствовал только позже. В следующее мгновение огр оторвал меня от земли и швырнул далеко в сторону. По идее, я должен помнить, как летел кубарем по воздуху, но я не помню.

Когда я очнулся, то лежал на мокрой траве, с таким тошнотворным ощущением, будто проглотил кусок мыла. Я понял, что заснул в самый неподходящий момент, хотя мне следовало сделать какое-то дело, очень важное дело, но какое именно, я не помнил. Скоро придет Бертольд Храбрый и увидит, что я не закончил работу; он из вежливости промолчит, и я почувствую желание просто наложить на себя руки, и пропади оно все пропадом.

Но возможно, я увижу, что за работу такую я не выполнил, если сумею сесть и оглядеться по сторонам; и коли у меня хватит сил, возьмусь за дело, и Бертольд Храбрый по возвращении застанет меня за работой, и так оно будет лучше. Потом я услышал собачье рычание и подумал, что дело в овцах. Я пообещал кому-то присмотреть за овцами и уснул. Только сейчас стояла ночь, лунный свет заливал все вокруг, и овцам, вероятно, давно уже положено быть в хлеву, а я не загнал их туда, поскольку заснул еще до захода солнца.

Судя по рычанию, собака была размером с медведя.

Бертольд Храбрый, скорее всего, умер. Дизира тоже умерла, а маленького Оссара я отдал бодаханам, когда они отдали мне Гильфа. Я поднялся на ноги, чувствуя сильное головокружение и с трудом подавляя рвотные позывы. Трава оказалась ячменными колосьями, уже высокими, но еще не вполне созревшими.

Когда я нашел Орга, Гильф держал его зубами за горло, и Гильф был черного окраса, размером с лошадь. Он тряс Орга, точно крысу, и Орг пытался вырваться, а двухголовая огненно-медная змея вонзала острые зубы ему в лицо. Я громко закричал на змею; она неохотно отползла в сторону и, окутавшись клубами дыма, превратилась в Ури и Баки.

Я велел девушкам помочь мне оттащить Гильфа от Орга. На моей памяти мне еще ни разу не приходилось заниматься делом более трудным. Мы с Баки пытались разжать челюсти пса палками и отлетали в разные стороны, когда он мотал головой, тряся несчастного Орга, а все принесенные Ури палки ломались как спички. Когда мы наконец оттащили Гильфа в сторону, Орг разом обмяк и неподвижно распластался на земле – и я хорошо представлял, каково бедняге сейчас. Я извинился перед ним и сказал, что хотел честного поединка и что он победил в нем и я признаю свое поражение. Может, мне следовало предложить Оргу свои доспехи и коней, но тогда такая мысль не пришла мне в голову, и в любом случае, он не был рыцарем. Я сказал, что никогда не стану заявлять, будто одержал верх над ним, и если кто-нибудь меня спросит, я скажу правду.

Гильф не желал принимать размеры обычного пса, но я настоял, а потом помог Оргу подняться на ноги и дал слово, что Гильф на него не набросится.

– Я готов снова сразиться с тобой, коли ты хочешь, – сказал я (я говорил неправду, но я думал, что Оргу, наверное, сейчас еще хуже, чем мне). – Если тебе нужно несколько минут, чтобы отдышаться, я не возражаю. Но у нас мало времени, поскольку мне нужно вернуться в замок Ширвол.

Несколько раз в жизни мне приходилось испытывать сильное удивление, и то был один из таких разов. Орг снова повалился на землю и подполз к моим ногам на брюхе.

– Он сдается на вашу милость, господин, – сказала Ури. – Таким образом он признает свое поражение.

– Это так, Орг? – спросил я. – Ты действительно сдаешься?

Он испустил протяжный стон и поставил мою ногу себе на голову. Та казалась холоднее любого камня.

– Он хочет присоединиться к нам, о прекрасный обнаженный господин. – Тут Ури рассмеялась, и мне захотелось убежать и спрятаться в ячмене.

– Эти две эльфийские девы называют себя моими рабынями, – объяснил я Оргу. Я прикрывал ладонями низ живота и чувствовал себя самым большим дураком на свете. – Они думают, что ты тоже хочешь быть моим рабом. – Я на мгновение умолк, все еще борясь с головокружением и задаваясь вопросом, понимает ли он хоть что-нибудь. – Во всяком случае, они хотят, чтобы мы думали, что они так думают, – наконец сказал я. – Ты хочешь этого?

Он дважды утробно хрюкнул.

– Ну вот! – воскликнула Баки с таким торжеством, словно выиграла в лотерею. – Видите, господин? Он сказал «у-гу».

Я разозлился.

– Я ничего такого не слышал, и я не знаю, что он сказал. Да и ты не знаешь, думаю.

Я нашел свою перевязь и надел. Я сомневался, что смогу проломить огру череп Мечедробителем, но мне хотелось попробовать, и я никак не мог отделаться от мысли о том, что скажут люди в Ширволе, если я убью последнего из огров. Сейчас, когда он лежал передо мной на земле, я чувствовал великое искушение. Поэтому я велел ему подняться.

Он подчинился и застыл передо мной в нелепом полуприседе.

Ури легко пробежала пальцами вверх-вниз по моей спине.

– Вы не приняли его на службу, господин. Он боится, что если он встанет в полный рост, вы воспримете это как вызов на поединок.

Я держал руку на эфесе Мечедробителя.

– Если ты мой раб, Орг, я могу продать тебя. Ты это понимаешь? Могу – и, вероятно, так и сделаю. Ты этого хочешь?

Он потряс головой. Движение было не вполне определенным, но я понял, что оно значит.

– Тогда чего ты хочешь? Я не могу отпустить тебя обратно в дом Нукары. Я обещал ей прогнать тебя, коли сумею. Если я отпущу тебя… ну, Нукара боялась, что ты начнешь убивать коров и овец, но я лично боюсь, что ты начнешь убивать людей.

– Я с вами, – невнятно пробормотал он.

Я не знал, что сказать, и потому дал Баки подержать свою перевязь, а сам стал натягивать мокрую одежду. Надев плащ, я сказал:

– Ты имеешь в виду, как Поук? Но мне будет очень трудно защитить тебя от других людей, которые попытаются убить тебя.

Орг снова повалился на землю и подполз ко мне на брюхе.

– С вами, хозяин.

– Ладно, можешь быть моим слугой. – Я сказал это, толком не подумав, и впоследствии много раз жалел, что не подумал хорошенько. – Только послушай меня внимательно. Если ты собираешься служить мне, тебе придется пообещать, что ты никогда никого не убьешь без моего позволения. И домашний скот нельзя убивать. – Я не был уверен, что он понял выражение «домашний скот», и потому пояснил: – Никаких лошадей, коров, овец или ослов. Никаких собак и котов. Никаких домашних птиц.

Огр поднял на меня глаза, засверкавшие в лунном свете, и мне показалось, будто он силится понять, серьезно ли я говорю. Спустя несколько мгновений он кивнул.

– Порой ты будешь чувствовать голод, но твой голод не станет для тебя оправданием, коли ты нарушишь мои запреты.

– Полагаю, вы прикажете забрать его в Эльфрис и нянчиться с ним, покуда он вам не понадобится. Знаете, на такое вам не стоит рассчитывать.

– Ты серьезно? – Я передвинул перевязь на талии таким образом, чтобы иметь возможность быстро выхватить Мечедробитель в случае надобности. – По-моему, вы все-таки не рабыни.

Баки попыталась принять смиренный вид.

– Мы выполним любое ваше приказание, господин. Мы должны. Но я сомневаюсь, что нам удастся перенести его в Эльфрис. Он слишком большой…

Ури кивнула, весьма энергично.

– Вдобавок он слишком тупой. Он станет совершенно неуправляемым, когда окажется в Эльфрисе. Мы не могли справиться с ним даже здесь, с помощью Гильфа.

Я кивнул.

– Вы не спросили у меня совета, – сказала Ури, – но я все равно дам вам совет. Мне доводилось общаться с такими существами еще в ту пору, когда они встречались повсеместно. Они тупы, ленивы и вероломны. Но они умеют очень хорошо маскироваться и незаметно подкрадываться к людям, поскольку принимают любой цвет, какой пожелают. Если вы прикажете огру следовать за вами, не привлекая ничьего внимания, мало кто хоть мельком увидит его. Я не говорю, что вообще никто не заметит, поскольку здесь многое зависит от места и освещения. Но все равно, думаю, вы удивились бы, узнав, сколь немногие люди способны увидеть огра.

Я пожал плечами, чувствуя острое желание обратиться за советом к Гильфу.

– Ладно, это мы проверим. Но сначала я хочу, чтобы вы отвели Орга обратно на ферму и показали Дансу и Нукаре, а также выяснили, куда делся Анс. Потом, пожалуй, я познакомлю его с Поуком. Поуку придется присматривать за ним и кормить его. Я лишь надеюсь, что сам Поук не станет пищей для огра.

– Он же не съел Анса, – улыбнулась Ури.

– Да, но лучше бы съел. Возвращайтесь в Эльф…

– И что? – спросила Баки.

– Возвращайтесь и скажите королеве Дизири – если увидите ее, то есть если найдете, – что я страшно хочу быть с ней. Что я безумно люблю ее и бесконечно благодарен ей за все знаки расположения, мне выказанные.

Они пообещали так и сделать и исчезли в густой тени деревьев.

Я повернулся к Гильфу:

– Ты не эльфийский пес, и, должен признать, у тебя нет эльфийских повадок. Так кто же ты?

Гильф с печальным видом улегся на землю и положил голову между передних лап.

– Неужели тебе трудно ответить? Ну же, Гильф! Ты действительно один из псов Вальфатера? Мне так сказали.

Он бросил многозначительный взгляд на Орга.