Текст книги "Риск"

Я попыталась проглотить кусочек ростбифа, но ведь я никогда не ела мясо за завтраком. При виде того, как лорд Уинтердейл намазывает мясо горчицей, меня передернуло.

В пятом часу утра мы уже снова сидели в фаэтоне и мчались по направлению к дороге на Лондон. Солнце еще не взошло, и было холодно. Лорд Уинтердейл вытребовал для меня у дворецкого лорда Марша шерстяное одеяло, и я закуталась в него, как крестьянка. Я знала, что выгляжу ужасно: под глазами темные круги, косы растрепаны, и из них выбились длинные пряди, платье помято.

– Если бы меня сейчас увидел мистер Стэнхоуп, он бы наверняка расторг нашу помолвку, – хмуро заметила я, пока мы ехали в серых предрассветных сумерках. – Я сейчас страшна, как ведьма.

– Он еще скорее расторгнет помолвку, если узнает о вашем путешествии в моей компании, – холодно возразил лорд Уинтердейл.

Я вздохнула и протерла заспанные глаза.

– Что будем делать с лордом Маршем?

– Я уже размышлял об этом, – последовал мрачный ответ.

– Вы не можете вызвать его на дуэль, – сказала я. – В противном случае все решат, что поединок из-за меня, а не из-за Анны, и это уж точно отпугнет мистера Стэнхоупа.

– Да, мне это тоже пришло в голову.

Я посмотрела на него и прямо заявила:

– Благополучие Анны для меня превыше всего. Вы это, надеюсь, понимаете, милорд?

Солнце начало подниматься из-за горизонта, и небо покрылось золотыми и розовыми полосами.

Вероятно, виной тому были моя усталость и пережитые волнения, но я вдруг заговорила с ним о том, чем до сих пор не делилась ни с кем.

– Женщиной быть так тяжело, – сказала я. – Нам не дано быть хозяйками собственной судьбы. Бывая на балах во время сезона, я приглядывалась к людям, окружавшим меня. Я видела молодых девушек в роскошных нарядах и понимала, что между ними и бездомной, полной лишений жизнью стоит только один человек – их супруг. Это ужасно.

Он мельком взглянул на меня, и его взгляд был как вспышка голубого света.

– Ну, бездомная жизнь – слишком сильно сказано, – заметил он.

Солнце светило все ярче, и длинные тени от изгородей легли на дорогу.

– Возможно, – сказала я. – Но для нас с Анной это реальность.

Он умолк. Слышался лишь мерный стук копыт – лошади уже не неслись галопом, как накануне.

– Как бы вы поступили, если бы у вас не было Анны? – спросил он немного погодя. – Вышли бы замуж за сына сквайра?

– Не знаю, – ответила я и попыталась рассмеяться, но у меня вырвался только невеселый смешрк. – Возможно, убежала бы из дому и стала цирковой наездницей.

– Сомневаюсь, – сухо промолвил он.

– Да, вы правы. – Я со вздохом выпрямилась на сиденье. – Но вернемся к моему вопросу, милорд. Что вы собираетесь предпринять в отношении Марша? Мы должны предотвратить его дальнейшие попытки похитить Анну и в то же время по возможности не затевать скандала.

– Ох уж этот вечный страх перед общественным мнением, – заметил он с неожиданной, поразившей меня горечью. – Единственное, что я могу сказать хорошего о своем отце, это то, что ему было наплевать на сплетни. – Он помолчал, словно пытаясь успокоиться. – Как бы мне ни хотелось вызвать этого мерзавца Марша на дуэль и всадить в него пулю, мы не можем затевать скандал. Что ж, вместо этого нанесу ему визит и пригрожу придать огласке его грязные делишки, если он еще хоть раз осмелится похитить Анну. Его репутация в порядочном обществе и так уже висит на волоске. Еще один скандал – и волосок оборвется. Ему это невыгодно.

Я поразмыслила над его словами и спросила:

– Вы уверены, что таким образом сможете обеспечить безопасность Анны?

– Уверен. Дай Бог, чтобы и другие дети, за которыми он охотится, чувствовали себя в такой же безопасности. – Он помолчал и чуть хрипло добавил:

– Я согласен с вами, мисс Ньюбери. В этой жизни женщинам приходится нелегко.

Глава 14

Мы прибыли в Лондон около десяти часов утра и в четверть одиннадцатого уже были в Мэнсфилд-Хаусе. Анна бросилась ко мне на шею, истерически рыдая, и я увела ее наверх, пока лорд Уинтердейл объяснялся со своей тетушкой. Успокоив Анну, я оставила ее с Нэнни и ушла к себе в комнату. Мне нестерпимо хотелось принять ванну и вымыть волосы, но когда ванну внесли в комнату, ко мне зашла Кэтрин.

– Я на минутку, – сказала она. – Хотела только узнать, как ты, Джорджи?

Я подбежала к ней и крепко обняла ее.

– Благодаря тебе, Кэтрин, все обошлось. Тысячу раз спасибо! Если бы ты не встретила карету лорда Марша или не стала бы преследовать ее…

Я невольно поежилась при одной мысли о том, что могло бы тогда случиться.

Кэтрин обняла меня в ответ.

– Ты должна и Уильямса тоже поблагодарить, Джорджи. Ведь это он первым заметил Анну.

– Конечно, я непременно поблагодарю его, – горячо подхватила я.

Ванну поставили перед камином, и Бетти с двумя другими горничными начали наполнять ее, таская в бидонах горячую воду. Как только они удалились на кухню, чтобы принести еще воды, я сказала Кэтрин:

– Прошлой ночью я спала прямо в одежде, платье у меня помялось и перепачкалось.

– Филип сказал маме, что вы переночевали в Марш-Холле, – ответила Кэтрин.

Я кивнула.

– Я страшно замерзла в холодной, нетопленой комнате, а потом мы поднялись в четыре часа утра и выехали в Лондон, чтобы вернуться раньше, чем кто-нибудь заметит наше отсутствие.

– Как это все ужасно! – сочувственно воскликнула Кэтрин.

– Было бы еще ужаснее, если бы Маршу удалось увезти Анну, – возразила я.

– Да, это правда. – Она поежилась. – Бедное дитя! Ты знаешь, ей дали снотворное, чтобы хоть немного успокоить.

В этот момент в комнату прошествовали горничные с бидонами, и Кэтрин вышла, сказав напоследок, что увидится со мной позднее.

Приняв горячую ванну и вымыв волосы, я немного пришла в себя и провела утро в своей комнате за книжкой, сидя перед камином. Кэтрин сообщила мне, что лорд Уинтердейл отправился погулять по городу, чтобы показаться в обществе. Я сочла это решение разумным, хотя была совершенно уверена, что мы и так в безопасности.

Вряд ли кому известно, что мы вместе уехали на целую ночь. Лорд Марш уж точно никому ничего не скажет, учитывая обстоятельства, в которых он оказался!

***

Вечером того же дня должен был состояться бал у Ричвудов, и леди Уинтердейл настояла на том, чтобы я там присутствовала. Я успела немного подремать днем, и когда мы вышли из кареты и направились к особняку Ричвудов на Портланд-сквер, чувствовала себя посвежевшей и отдохнувшей.

Бал был в самом разгаре, когда я заподозрила, что творится что-то неладное. Окружающие бросали на меня косые взгляды, и двое джентльменов, которые обычно всегда танцевали со мной, ни разу меня не пригласили. Я просидела в одиночестве целых два танца, чего раньше со мной никогда не случалось.

К тому времени, когда мы покидали бал, леди Уинтердейл была в ярости.

– Что случилось, мэм? – спросила я, заняв свое место в экипаже. – Я же чувствую, что-то не так.

– Трое из гостей независимо друг от друга сообщили мне дошедший до них слух, что вы с Филипом провели ночь вместе, – ответила леди Уинтердейл. – Я постаралась, как могла, опровергнуть это, но, очевидно, кто-то видел, как вы возвращались в Лондон. – Она повернулась ко мне, и юбки ее зловеще зашуршали. – Мне не нравится такой поворот событий, Джорджиана. Я недовольна тобой.

– О Господи, – слабо вымолвила я. – Но кто же мог нас видеть? В этот час те, кто прокутил всю ночь, уже давно дома, а для утренних визитов еще слишком рано.

– Мистер Танби имеет обыкновение прогуливаться по утрам, и он как раз проходил по Парк-лейн, когда увидел вас с Филипом. Согласись, Джорджиана, по твоему виду любому стало бы ясно, что ты провела ночь не дома.

Мы действительно проезжали мимо уличного фонаря, который осветил одинокую фигуру джентльмена, направлявшегося по тротуару в сторону Сент-Джеймс-стрит, где находились клубы для мужчин.

Леди Уинтердейл продолжала:

– Я и сама пришла в ужас, когда увидела, в каком состоянии твои платье и прическа.

Кэтрин нагнулась и слегка сжала мою руку, безвольно лежавшую на коленях.

– Уж и не знаю, как поведет себя мистер Стэнхоуп, когда обо всем узнает, – мрачно добавила леди Уинтердейл. – Ни один джентльмен не захочет жениться на женщине, которая дала повод для сплетен.

– Но он ведь не откажется от своих намерений, – возразила Кэтрин. – Это было бы недостойно джентльмена.

– О помолвке не было официально объявлено в газетах, – злорадно заметила леди Уинтердейл. – Он запросто может ее расторгнуть. – Она помолчала и добавила:

– К сожалению.

– Обязательно все ему объясню, – спокойно сказала я. – И он поймет, что у меня не было другого выбора, кроме как ехать за Анной.

– Надеюсь, Джорджиана, надеюсь, – промолвила леди Уинтердейл тоном, который явно доказывал всю бесполезность моих попыток. – Свадьба могла бы спасти твою репутацию, но если мистер Стэнхоуп расторгнет помолвку, тогда, боюсь, твои шансы выйти замуж сведутся к нулю.

Леди Уинтердейл произнесла это так, что мне стало ясно: вряд ли она будет проливать горькие слезы по этому поводу.

***

Обычно я старалась не обращать внимания на замечания леди Уинтердейл, но то, что лорд Генри Слоан не нанес мне на следующее утро свой обычный визит, заставило всерьез подумать о том, что на сей раз ее предсказания, похоже, сбываются.

У меня не было возможности поговорить с лордом Уинтердейлом о том, что произошло на балу у Ричвудов, поскольку он на все утро заперся в библиотеке со своим управляющим, обсуждая какие-то дела, а потом ушел и вернулся, когда я уже была в постели.

На следующее утро на Гросвенор-сквер явился Джордж Стэнхоуп и попросил меня переговорить с ним с глазу на глаз. Я пригласила его в гостиную, и мы застыли друг перед другом на персидском розово-голубом ковре под хрустальной люстрой.

Обычные сдержанность и холодность слетели с него, как маска.

– Джорджиана, – начал он, – я слышал от своей сестры ужасающую историю… – Он умолк, вероятно, не зная, как продолжать.

Я еще раньше решила, что единственный способ как-то уладить дело – это рассказать ему всю правду. И я поведала о том, как лорд Марш похитил Анну, как мы с лордом Уинтердейлом были вынуждены поехать за ним в Гэмпшир, но лишь там обнаружили, что ездили напрасно. Я также сказала ему, что ночь мы провели в Марш-Холле – в разных комнатах, – а в четыре часа утра поехали обратно в Лондон, надеясь, что наше отсутствие не будет замечено.

– Можете себе представить, как я тревожилась за Анну, – сказала я в заключение. – Это просто чудо, что Кэтрин удалось ее спасти.

Мне казалось, он согласится со мной, разделит мои переживания по поводу похищения Анны и обрадуется, узнав о ее чудесном спасении. Но получилось совсем иначе.

– Что заставило вас отправиться вместе с Уинтердейлом, Джорджиана? – спросил он тоном, в котором не было и намека на сочувствие. – Он бы отлично управился без вас. И я никогда не прощу ему, что он взял вас с собой. Он не мог не знать, что вы не успеете вернуться в Лондон до наступления темноты!

Я уставилась в его сердитые зеленые глаза.

– Но я сама упросила его взять меня с собой, – ответила я. – Если бы мы нашли Анну, ей была бы необходима моя забота.

– Уинтердейл мог взять с собой ее няньку, – сердито отрезал он. – А вот вас ему следовало оставить дома!

Меня рассердили напрасные обвинения в адрес лорда Уинтердейла – ведь это было мое решение ехать с ним.

– Дело в том, – сказала я, – что я пригрозила отправиться верхом вслед за ним, если он меня не возьмет.

– Ему следовало запереть вас под замок, – последовая немедленный ответ. – Джорджиана, ведь он сделал вас пищей для сплетников и…

Запереть меня в комнате! Глаза мои метали гневные молнии. Я шагнула к нему, сверля его взглядом, и холодно произнесла:

– Скажите, Джордж, вы действительно считаете меня виновной в недостойной связи с лордом Уинтердейлом?

Кровь прилила к его бледным щекам.

– Но, Джорджиана…

Я сделала еще шаг.

– Ну так как, Джордж?

Он неохотно промолвил:

– Не думаю, что вы сделали это по своей воле.

Мой взор застлала красная пелена гнева.

– Понятно, – сказала я. – Значит, по-вашему, он изнасиловал меня?

– Джорджиана, ну как вы можете так говорить! Благовоспитанной леди не пристало произносить подобные слова.

Я окончательно вышла из себя.

– Тогда позвольте сказать вам, Джордж, что такие подозрения недостойны порядочного джентльмена. – Мы стояли так близко, что мне пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в лицо. – Между мной и лордом Уинтердейлом ничего не было! Я не ложилась с ним в постель – ни по своему желанию, ни против воли. Мы поехали в Гэмпшир за лордом Маршем, который похитил мою сестру, и вернулись сразу, как только узнали, что она в безопасности. Вот и все!

Красные пятна медленно исчезли с его лица, и оно стало еще бледнее, чем до этого. Мы стояли почти вплотную, но он не попытался обнять меня.

– Возможно, вы говорите правду, Джорджиана, но люди другого мнения на этот счет.

Я отступила от него, опустила голову и промолвила как можно спокойнее, борясь с новой вспышкой гнева:

– Поверьте, Джордж, я не прошу вас держать данное мне слово. Боже вас упаси жениться на той, что запятнала себя позором.

Он смотрел на меня, и вид у него был самый несчастный.

– Вы говорите так, словно я не испытываю к вам никаких чувств. Это не правда. Просто я должен беречь репутацию своей семьи.

– Джордж, – промолвила я самым любезным тоном, на который была способна в данную минуту. – Я бы ни за что не вышла за вас замуж, будь вы даже единственным мужчиной на земле. Я бы не доверила такому трусу, как вы, свою собаку, не говоря уже о моей бедной сестренке. А теперь будьте любезны, оставьте меня.

Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но, поразмыслив, повернулся и быстро вышел – почти выбежал – из комнаты.

Я продолжала стоять на том же месте, меня трясло от негодования и обиды. Дверь снова отворилась, и в гостиную тихо вошел лорд Уинтердейл.

– Мне встретился мистер Стэнхоуп, – сказал он. – Он, кажется, чем-то расстроен.

– Мы решили разорвать наши отношения, – сдержанно ответила я.

Он изумленно вскинул брови:

– Черт побери! Я боялся, что произойдет нечто подобное. Очевидно, этот проныра Тэнби видел вчера утром, как мы возвращались по Парк-лейн.

Я стиснула руки перед собой и кивнула:

– Да, весь город только об этом и болтает.

– Идемте в библиотеку, – произнес он. – Нам надо поговорить.

Я проследовала за ним из гостиной в холл, затем в его уединенный кабинет в библиотеке. Как только мы вошли туда, он занял свое обычное место за столом и жестом пригласил меня сесть в кресло напротив. Я села. Он смотрел на меня, и лицо его хранило непроницаемое выражение.

Он начал так:

– Боюсь, у нас нет выбора, мисс Ньюбери. Вам надо выйти за меня замуж.

Я уставилась на него в полном недоумении, решив, что ослышалась.

– К-как вы сказали? – заикаясь, пробормотала я.

– Я сказал, что вам придется выйти за меня замуж.

Я в молчании смотрела ему в лицо, в котором изучила каждую черточку: черные волосы, дерзко изогнутые брови, яркие голубые глаза, твердые губы, которые иногда трогала нежнейшая из улыбок. Он встретился со мной взглядом. По выражению его лица ничего нельзя было понять, но я чувствовала, что он вовсе не так спокоен, как хочет казаться.

Наконец я вымолвила осипшим от волнения голосом:

– Вы серьезно?

– Ну конечно, серьезно, – раздраженно сказал он, откидываясь на спинку кресла. – Какие уж тут шутки.

Если бы Стэнхоуп остался верен своему слову, нам бы удалось избежать скандала. Но теперь… не столько вам, сколько мне необходим этот брак. – Он вскинул бровь. – Я не желаю выглядеть в глазах света совратителем невинных девушек.

– Вот как, – промолвила я. – Понимаю.

– Не бойтесь, все будет хорошо, – холодно усмехнулся он. – Я буду добр с Анной, а вы же сами неоднократно повторяли, что выйдете замуж только за того, кто сможет о ней позаботиться. У меня есть поместье Уинтердейл-Парк в Суррее, и я уверен, ей там будет хорошо.

Как будто издалека я услышала собственные слова:

– Да, она будет счастлива.

Он переложил несколько бумаг у себя на столе, делая вид, что поправляет их, хотя они лежали в совершенном порядке.

– Итак, решено. Я спрошу у тети Агаты, что лучше – огласить наши имена в церкви или получить специальное разрешение на брак, чтобы обвенчаться немедленно.

– Хорошо, – еле слышно вымолвила я.

Он вежливо кивнул мне и предложил:

– Ну а теперь почему бы вам не позвать ко мне тетю Агату? А потом можете сообщить новость Анне.

Я медленно поднялась с кресла. Мне вдруг пришло в голову, что это, вероятно, первый случай в истории, когда девушке предлагают руку и сердце, сидя за столом. Я прошла к двери, открыла ее и обернулась. Он сидел в кресле, уставившись на пресс-папье из зеленого мрамора. Во всей его позе чувствовалась невыразимая усталость, и я в который раз подумала, что он самый одинокий человек из тех, кого я знаю.

Я так люблю его. Я люблю его и скоро выйду за него замуж. Почему же мне хочется плакать?

«О Филип, – подумала я, впервые решившись назвать его по имени. – Если ты и дальше будешь замыкаться в себе, то разобьешь мне сердце».

***

Леди Уинтердейл решила, что нам лучше получить специальное разрешение и обвенчаться не позднее чем через неделю в гостиной Мэнсфилд-Хауса.

– После брачной церемонии мы устроим праздничный завтрак, а потом вы с Джорджианой можете на несколько недель уехать в твое загородное поместье, – объявила она лорду Уинтердейлу. – Будем надеяться, что к тому времени, когда вы вернетесь в Лондон, страсти вокруг скандала поутихнут.

– Я не могу покинуть Лондон больше чем на две недели, – возразил лорд Уинтердейл. – У меня назначена встреча, которую нельзя отменить.

Уже не в первый раз я задалась вопросом, что он делает днем в городе. Вечерами, вероятно, сидит в своем в клубе, пьет и играет в карты, но ведь порой он отсутствует целыми днями. И что у него за встречи? Его жизнь представлялась мне полнейшей загадкой, в то время как моя была для него словно раскрытая книга.

При таком положении дел брак вряд ли будет удачным.

К моему удивлению, Анна очень обрадовалась, когда я сообщила ей, что мы с лордом Уинтердейлом собираемся пожениться.

– Как хорошо, Джорджи! – воскликнула она, хлопая в ладоши. – Лорд Уинтердейл такой добрый. Он часто играет со мной в мяч в саду.

Я этого не знала.

– Мы немного поживем в его загородном доме. Он называется Уинтердейл-Парк, и там очень красиво. Ты ведь хочешь поскорее уехать из города, не так ли, моя дорогая?

– О да! – горячо подхватила Анна. – А мне можно будет взять с собой Снежка, Джорджи?

– Почему бы и нет, – согласилась я. – Уверена, что лорд Уинтердейл не будет против. Мы пошлем за твоим песиком в Уэлдон-Холл.

Когда Анна за обедом сообщила об этом лорду Уинтердейлу, он улыбнулся ей своей особенной теплой улыбкой и сказал, что она может привезти с собой любых животных, какие ей нравятся, – в Уинтердейл-Парке места предостаточно.

Анна посмотрела на него широко раскрытыми глазами и спросила:

– А можно мне завести ослика, лорд Уинтердейл? Я всегда хотела иметь ослика, но папа не разрешал.

– Ну конечно, у тебя будет ослик, – ответил он. – И поскольку мы с тобой скоро станем братом и сестрой, я бы хотел, чтобы ты звала меня просто Филип.

Она улыбнулась ему сияющей улыбкой и захлопала в ладоши.

– Как чудесно! – сказала она и повернулась ко мне. – Ты слышишь, Джорджи? У меня будет ослик!

Как-то раз Анна увидела в книжке картинку, изображавшую испанского мальчика с осликом. С тех пор иметь собственного ослика стало ее заветным желанием.

– Это просто замечательно, – сказала я.

Властный голос леди Уинтердейл прервал нашу беседу о собачках и осликах.

– Я говорила с леди Джерси, Филип. Она согласилась посетить церемонию венчания и остаться на свадебном завтраке. Ее присутствие придаст респектабельность вашему с Джорджианой союзу.

– Благодарю вас, тетя Агата, – сказал лорд Уинтердейл – впрочем, пора называть его Филип. – Я тоже побеседовал на эту тему с лордом Каслригом, и он вместе с леди Каслриг будет на нашей свадьбе.

Леди Уинтердейл уставилась на племянника в полной растерянности.

– Каслриги? – недовольно переспросила она. – Я и не знала, что ты с ними знаком, Филип.

Лорд Каслриг занимал пост министра иностранных дел в правительстве, а леди Каслриг была одной из патронесс «Олмэкса». Эта супружеская чета пользовалась огромным влиянием в Лондоне.

– О, я знаю Каслрига несколько лет, – небрежно ответил Филип.

– Но ты никогда не говорил мне об этом! – Острый нос леди Уинтердейл задрожал от негодования. Он бросил на нее насмешливый взгляд:

– А я и не предполагал, тетя, что должен давать вам отчет о том, с кем вожу дружбу.

Как обычно, она пропустила его оскорбительные замечания мимо ушей и спросила:

– Но как же именно ты познакомился с Каслригами?

Он неопределенно пожал плечами, но потом, видимо, решил, что она все равно не оставит его в покое, пока не получит исчерпывающий ответ.

– Сначала я познакомился с лордом Каслригом, мэм. Как вам известно, во время войны я жил на континенте, и мне часто удавалось получать информацию, которую Каслриг находил очень полезной. Одним словом, он мой должник и будет присутствовать на моей свадьбе.

Я ошарашенно уставилась на своего будущего супруга. Оказывается, он был шпионом!

Тут подала голос Кэтрин:

– Если на свадьбе будут Каслриги и Джерси, мама, то вряд ли этот брак посчитают фальшивкой.

Леди Уинтердейл обратила на дочь неодобрительный взгляд.

– Фальшивкой? – повторила она. – Кэтрин, ума не приложу, где ты набралась таких выражений?

– Прошу прощения, мама, – промолвила Кэтрин, которая ничуть не выглядела виноватой.

Я уже не в первый раз отметила про себя перемену, произошедшую в Кэтрин, и вспомнила о музыкальных раутах и о старшем сыне герцога фэркасла. Но хотя мне было приятно наблюдать, как она потихоньку становится самостоятельной в суждениях и поступках, я боялась, что ее любовь так же безответна, как и моя.