Текст книги "Всё страньше и страньше. Как теория относительности, рок-н-ролл и научная фантастика определили XX век"

По иронии судьбы главные участники и советской, и американской ракетных программ в глубине души считали разработку оружия только ширмой для детской мечты о путешествиях в космос. Убедить правительство выделить колоссальные средства на погоню за этой мечтой в послевоенные годы не представлялось реальным. Но оказалось, что создание ракеты, достаточно мощной, надежной и точной, чтобы поразить атомной бомбой страну на другой половине земли, – та же самая инженерная задача, что и создание ракеты, способной преодолеть земную гравитацию и выйти в космос.

Колоссальные расходы на военные разработки не помогали создать тот образ, который хотели бы представить миру главы государств. Куда симпатичнее выглядели устремленные в будущее успехи в мирном освоении космоса. Но одно дело – просто иметь межконтинентальную ракету; однако, чтобы она могла служить сдерживающим фактором, нужно, чтобы о ее наличии у тебя знал противник. Объявить о том, что у страны есть технология, необходимая для освоения космоса, было кодом, который сообщал, что страна может нанести ядерный удар по любой точке планеты.

За Сергеем Королевым пришли в девять вечера 27 июня 1938 года. Его жена в панике вбежала в их московскую квартиру на шестом этаже, где они жили с трехлетней дочерью. Она встретила в подъезде офицеров НКВД. И почему-то сразу поняла, что пришли за ее мужем. Королев был ученым-ракетчиком, а в военной науке, как и во всей советской системе, царили страх и паранойя. Недавно забрали его коллегу и друга Валентина Глушко. Предполагалось, что он донес на всех, кого ему указали палачи. Такова была реальность сталинской «большой чистки».

Чекисты действовали быстро – обыскали квартиру и увезли Королева. Два дня спустя, после пыток и угроз расправы с его близкими, он подписал признательные показания народному комиссару внутренних дел, где подтверждал, что в участвовал в контрреволюционной организации и занимался вредительством. Он признал обвинения против себя от двух его старших коллег, которых уже расстреляли. Без всякого суда Королева приговорили к десяти годам лагерей на Колыме, у Полярного круга.

Вряд ли стоит уточнять, что не было никакого вредительства и контрреволюционной организации и Королев ни в чем не был виновен. Во время Большого террора пострадало множество невиновных. В нем не было ни смысла, ни справедливости.

Королев выжил чудом. На Колыме каждый месяц умирали тысячи. Королева избивали и морили голодом, ему выбили зубы и сломали челюсть. Жестокий мороз был нестерпим, от плохого питания началась цинга. Но в конце концов его спасли события, происходившие на другом конце страны. Назначение нового наркома внутренних дел, которым стал Лаврентий Берия, обернулось пересмотром многих дел, открытых при прежнем наркоме. Королев получил приказ прибыть в Москву для нового суда – по менее тяжким обвинениям.

Свободных машин не было, и Королеву пришлось голосовать на тракте. Водитель грузовика повез его за 150 километров в Магадан, порт на Охотском море, но на последний в том году корабль на материк они опоздали. За провоз водитель забрал бушлат Королева, и тот остался выживать: истощенный, в легкой одежде, что по ночам примерзала к полу.

Королев остался зимовать, а в Магадане зимой температура падает до –50°C. Весной он переплыл на материк и сел на поезд до Москвы, но в Хабаровске его сняли с поезда, поскольку он был слишком болен, чтобы продолжать путь. Королев бы вскоре умер, если бы не старик, который его нашел, пожалел и выходил. Несколько недель спустя Королев лежал под деревом и почувствовал на коже весеннее солнце. Открыв глаза, он увидел порхавшую над ним бабочку необычайной красоты. В это мгновение он понял, что будет жить.

13 мая 1946 года в ответ на ядерный удар американцев по Японии Сталин издал указ о создании научно-исследовательского института НИИ-88. Это стало вторым рождением советского ракетостроения, разгромленного во время Большого террора тридцатых. Королев вновь оказался в деле, куда его, как Парсонса и фон Неймана, привела детская мечта о космических путешествиях.

Первым делом советским ученым нужно было изучить все разработки Третьего рейха. Сергей Королев приехал в Берлин через день после того, как Вернер фон Браун навсегда покинул Германию. Из фашистских ракетных заводов в Миттельверке и Пенемюнде американцы подчистую вывезли всё, что могло бы пригодиться русским, но они недооценили цепкость советских товарищей и гений Сергея Королева. По обрывкам и зацепкам, по крупицам русские кропотливо восстанавливали конструкцию «Фау-2». Королев понял, как устроена эта ракета. Но главное, он увидел ее слабые стороны. Глядя на величайшее достижение фон Брауна, он думал, как можно его улучшить.

В 1950-е недоверие между Западом и Востоком стало магистральной политикой. Антикоммунистическая паранойя в США вылилась в расследования сенатора-республиканца Джо Маккарти. Его «охота на ведьм», доведшая до черных списков, доносов и сожжения книг, весьма тревожила Эйнштейна. Он-то видел зарождение нацизма, и теперь ему казалось, что история повторяется. Правда, для выправления собственных перегибов либеральная демократия располагает механизмами, которых не было в Веймарской республике, но Эйнштейн не увидел, как они работают. Он умер в 1955 году в принстонской больнице в возрасте 76 лет, многими любимый и многих восхищавший, но встревоженный сложной международной обстановкой, что сложилась не без участия его теории.

Тем временем Вернер фон Браун все больше досадовал, что военное командование США не дает ни ему, ни его людям настоящей работы. Пентагон не видел смысла финансировать дорогостоящие разработки, которые помогут фон Брауну воплотить его мечту – покинуть планету. Сотрудничество Брауна с «Диснеем» в середине пятидесятых выросло из желания Брауна подогреть в обществе интерес к космическим полетам – а тогда, глядишь, потекут и деньги. Появление в телепередачах сделало фон Брауна лицом космических исследований, но никакой любви к бывшему нацисту не испытывали ни в армии, ни в правительстве. Исследовательские проекты, для которых он идеально подходил, отдавали ВМС, ВВС или другим инженерам в армии.

Королев между тем упорно работал. Он сумел вернуть доверие Сталина и убедил его в важности ракет дальнего радиуса действия. К 1947 году он построил и испытал копии «Фау-2». В 1948-м начал работать над ракетой собственной конструкции, Р-2, которая была точнее и вдвое дальше летела. В 1950 году он успешно ее испытал. В 1953 году Королев убедил Кремль поддержать его проект еще более крупной ракеты, Р-7, достаточно мощной, чтобы запустить на орбиту искусственный спутник Земли. Всего этого он сумел достичь при жесточайшей потогонной системе, в послевоенной разрухе, в экономике, организованной по сталинским невыполнимым «пятилетним планам» под контролем государства. Лагерный опыт научил Королева выживать, но работой он сводил себя в могилу.

И Королев, и фон Браун научились подавать космическую гонку так, чтобы увлечь параноиков-милитаристов. Страна, которая первой выйдет в космос, обещали они, будет господствовать во всем. Постоянные орбитальные станции позволят следить за каждым шагом противника и при необходимости сбрасывать бомбы на любую точку земной поверхности. Нужно успеть разработать эту технологию первыми, говорили они, поскольку соперник точно уже на подходе. Королев убедил Сталина и его преемника Хрущева, что ракетная наука достигла уровня, где все это уже возможно, но правительство Соединенных Штатов к фон Брауну, несмотря на его растущую популярность, относилось с некоторым подозрением.

Официально Америка включилась в космическую гонку в 1955 году, когда Эйзенхауэр объявил о планах отметить международный год геофизики (1957) запуском на околоземную орбиту искусственного спутника вроде «второй Луны». Но Эйзенхауэр хотел, чтобы этот прорыв совершили не немцы, а американцы. К досаде фон Брауна, готовить запуск поручили ВМС США.

Королев также планировал в 1957 году запустить на орбиту Земли искусственный объект. Это был металлический шар полуметрового диаметра, оснащенный четырьмя удлиненными радиоантеннами. Он был выполнен из полированного металла, что придавало этому простому предмету удивительный и футуристичный облик. Странным образом, это замечательно изящная вещь. Королев это видел и говорил, что этот снаряд нужно показывать в музейной витрине. Он назвал его «Спутник-1».

Технически спутник был очень прост. Помимо базовых систем наблюдения за температурой и давлением, он состоял, в общем, только из радиопередатчика, передававшего регулярные сигналы на двух разных частотах. Сначала планировалось запустить более сложный аппарат, но его придержали, потому что в Кремле торопились запустить на орбиту хоть что-нибудь раньше американцев. Сложный вариант спутника сконструировали и построили, но не успевали отладить. Да еще водитель грузовика, везший его по российским дорогам, приняв изрядный объем технического спирта, врезался в дерево.

4 октября 1957 года «Спутник-1», металлический шар, мало что умевший, кроме как посылать в эфир «бип-бип», и в последнюю минуту заменивший настоящий сателлит, стал первым в истории человечества объектом, запущенным с Земли на орбиту. По всей Америке, как и всюду в мире, люди могли настроить коротковолновые приемники на нужную частоту и услышать сигналы, которые передавал спутник, пролетая у них над головами. Почти весь мир поздравил Советский Союз с этим историческим достижением, но для простых американцев это было страшное и неожиданное потрясение. Русские летали над ними.

Состязание пошло всерьез. Внезапно недостаток политической воли развивать космическую программу как рукой сняло. К огорчению американцев, Королев, несмотря на больное сердце, не собирался сбавлять обороты. После запуска «Спутника-1» не прошло и месяца, как на орбиту вывели «Спутник-2». В нем была собака по кличке Лайка – первое живое существо, полетевшее в космос. Охлаждающая система спутника отказала, и собака в полете сварилась живьем, но об этом не стали сообщать, и Лайка стала героем советского фольклора. Первым космическим аппаратом, приземлившимся на другое небесное тело, стала «Луна-2», севшая на свою тезку 14 сентября 1959 года. Строго говоря, этот аппарат не сел на Луну, а врезался в нее, но и так выполнил свою миссию – доставить на Луну пластину с изображением советского герба. Копию этой пластины Хрущев преподнес Эйзенхауэру – в намеренно бестактный дар. Следующий лунный зонд в октябре 1959 года сделал снимки обратной стороны Луны. 19 августа 1960 года две собаки по кличке Белка и Стрелка стали первыми живыми существами, которые слетали в космос и, главное, вернулись живыми. А 12 апреля 1961 года деревенский мальчишка из разоренной войной западной России, сын плотника и доярки, стал первым человеком в космосе. Его звали Юрий Гагарин.

Советский Союз победил в космической гонке.

«Вижу землю… Самочувствие отличное, – сообщал он с орбиты. – Чувство невесомости интересно. Все плавает. Плавает все. Красота! Интересно… Вижу горизонт Земли. Очень такой красивый ореол… Наблюдаю Землю. Пролетаю над морем…»[56]56
  Запись, произведенная космонавтом на бортовом магнитофоне 3б-24 № 008 в полете корабля «Восток» 12 апреля 1961 года. https://epizodsspace.airbase.ru/bibl/i_tsk/zv-reis.html.


[Закрыть]

Гагарин был спокойным и добродушным, с красивым мальчишеским лицом. Он идеально подходил на роль символа для страны, еще не оправившейся от потерь войны, он помог русским вернуть гордость и веру в себя. В один день он стал всемирной знаменитостью.

Перед полетом Гагарина Королев с командой поняли, что надо как-то называть капсулу «Восток-1», которую тот будет пилотировать. После жарких споров остановились на термине «космический корабль». Все это происходило до появления нынешних цифровых компьютеров и всего двадцать лет спустя после взлета первого реактивного самолета.

Американская космическая программа продвигалась с трудом. В 1957 году попытки ВМС запустить сателлит не увенчались успехом, и фон Браун внезапно снова оказался в фаворе. Не теряя времени, он сумел в январе 1958 года вывести первый американский спутник на орбиту, но это был лишь проблеск успеха в череде унизительных поражений. Американцы спешили догнать СССР, и это значило, что многие ракеты либо не взлетали вообще, либо взрывались. Не помогало делу и то, что все неудачи американцев происходили на виду и освещались в прессе, в отличие от СССР, где аварии привычно замалчивали. Газеты моментально реагировали заголовками типа «Капутник!». Особенную неловкость вызвала ракета, оторвавшаяся от земли всего на десять сантиметров. В день, когда мир узнал о полете Гагарина, американский репортер позвонил в недавно созданное аэрокосмическое агентство NASA, рассчитывая получить комментарий. Было 5:30 утра, и к телефону подошел пресс-атташе, работавший допоздна и заночевавший в кабинете. «Отстаньте, – сказал он журналисту. – Мы все спим». Свою статью журналист озаглавил «СОВЕТЫ ЗАПУСТИЛИ ЧЕЛОВЕКА В КОСМОС, А ПРЕСС-АТТАШЕ NASA СКАЗАЛ, ЧТО АМЕРИКА СПИТ». Америке удалось отправить человека в космос 5 мая 1961 года, но примечательно, что этот астронавт совершил только суборбитальный полет. В отличие от Гагарина, облетевшего планету, американский астронавт Алан Шепард просто поднялся над землей, а через 15 минут вернулся на то же место.

В декабре 1960 года у Сергея Королева случился первый сердечный приступ. Поправившись, он вернулся к работе, где, как и прежде, взваливал на себя куда больше того, что мог выдержать его организм. Здоровье Королева ухудшалось, к нарушениям сердечного ритма добавились внутренние кровотечения и болезнь кишечника. Со смертью он уже встречался в ГУЛАГе и теперь не собирался из страха перед ней откладывать работу. Он успел приложить руку еще к нескольким историческим достижениям: полету в космос первой женщины в июне 1963 года и первому выходу в открытый космос в марте 1965-го. Но в январе 1966 года Королева не стало, и вслед за его смертью обрушилась и советская космическая программа. Эпоха советских первопроходцев в космосе внезапно оборвалась.

При жизни Королев не был известен. Его личность держали в секрете, опасаясь, как бы Америка не подослала убийц, и народ знал только анонимного «главного конструктора». После смерти, однако, Королев прославился. Его прах с почестями захоронили в кремлевской стене, и сегодня история знает этого человека как архитектора первых шагов человечества в космос. Со временем, если человечеству действительно суждено продолжить путь к звездам, Королева назовут одной из ключевых фигур XX века.

25 мая 1961 года, всего через шесть недель после полета Гагарина, новый президент США Джон Ф. Кеннеди, выступая перед Конгрессом, сказал: «Страна должна приложить все усилия, чтобы до конца десятилетия отправить человека на Луну и благополучно вернуть его на Землю. В ближайшие годы не появится космического проекта, более значимого для человечества и более важного для дальнейшего изучения космоса, и ни один не будет столь же трудным и дорогостоящим».

Речь шла о программе «Аполлон». Во многих отношениях идея казалась безумной. Космическая гонка проиграна. Кеннеди справедливо заметил, что проект будет «трудным и дорогостоящим», но забыл добавить слово «опасным». В январе 1967 года три астронавта заживо сгорят в капсуле «Аполлона-1».

Если целью проекта был сбор на Луне образцов грунта для изучения, то более здравым представлялся советский подход. Русские отправили на Луну беспилотный аппарат («Луна-16»), который опустился на поверхность, собрал грунт и вернулся на Землю. Если целью была поездка по Луне на вездеходике с фотоотчетом, то СССР преуспел и тут – с помощью беспилотной станции «Луна-17». Проект пилотируемого полета был настолько опасным и дорогим, что обосновать его казалось невозможным.

Но перед программой «Аполлон» стояли не только научные задачи. Она должна была отразить американский дух, который задаст характер второй половине XX века. Какая разница, что космическая гонка проиграна? Если представить картину публике в радикально ином свете, еще можно победить – переписав правила игры.

США понимали, чего хотят люди: увидеть, как астронавты садятся в космический корабль, приземляются на Луне, выходят и играют в гольф. Как они катаются на космических вездеходиках по инопланетным ландшафтам, передавая приветы женам и детям. Точная и полезная наука, которой занимался Королев, – это все прекрасно, но на самом деле людям хотелось того, что им обещали низкобюджетные научно-фантастические фильмы и комиксы. Программа «Аполлон» должна была перевернуть взгляд обычных людей на космическую гонку. Представить ее не как поражение, но как победу, которая изначально была суждена Америке. Риск неслыханный, ведь Кеннеди ставил NASA настолько трудную задачу, что в тот момент она казалась просто невыполнимой. Это был самый дорогой ход ва-банк в истории.

Как следует из речи Кеннеди, для него важнее были не научные, а политические цели. «Если мы намерены выиграть битву, которая сейчас идет во всем мире между свободой и тиранией, – сказал он в конгрессе, – то великие прорывы в освоении космоса, случившиеся в последние недели, должны показать нам, как показал в 1957 году запуск спутника, насколько подобные предприятия влияют на умы людей повсюду в мире, которые пытаются сделать выбор, какой дорогой им идти дальше». Иными словами, героический полет Гагарина может склонить людей к коммунизму. Если западная демократия как система стоит выше, то почему русские кружат по орбите и одно за другим являют миру свершения, недоступные, говоря по совести, американским инженерам?

Чтобы переломить ситуацию, нужно было влить огромные деньги, и Кеннеди пришел в конгресс именно затем, чтобы испросить немалую сумму из федерального бюджета. «Наша главная опора в этой борьбе – народ Америки, – подчеркнул Кеннеди. – Его готовность платить сколько понадобится, участвовать в долгой борьбе, делиться тем, что они имеют, с теми, кому повезло меньше, и вынести тот уровень налогов, который я предлагаю, чтобы собрать необходимые средства и закрыть бреши». Сегодня трудно представить, чтобы президент США произносил подобные речи. Кеннеди просил 7 миллиардов долларов, но окончательная стоимость программы составила более 25 миллиардов. Это одна из многих шуток судьбы с американской космической программой: чтобы доказать превосходство американской системы – свободы и индивидуализма – над коммунизмом, она смогла только усовершенствовать достижения одержимого русского гения за счет солидного государственного финансирования.

Настал час фон Брауна. Не в пример Королеву, усердно пахавшему в полной безвестности, фон Браун стал лицом космической программы США. Продвигать его начали еще раньше: в 1960 году вышел документальный фильм «Я стремлюсь к звездам», слегка подчищенная история жизни фон Брауна. В британский прокат фильм выпустили под названием «Вернер фон Браун», видимо, чтобы не поощрять шутников, утверждавших, будто полное название фильма – «Я стремлюсь к звездам (но иногда попадаю по Лондону)». И все же, несмотря на его прошлое, фон Браун, бесспорно, лучше всех подходил для поставленной задачи. Огромная ракета «Сатурн-5», созданная его командой, стала современным чудом света. 16 июня 1969 года она изящно взмыла в небо над Флоридой, неся в носовой части миниатюрный по сравнению с ней космический корабль «Аполлон-11». На его борту находились астронавты, лучшие из лучших: Майкл Коллинз, Базз Олдрин и Нил Армстронг.

Центр управления полетом начал обратный отсчет: …три, два, один, ноль – пуск. Идею позаимствовали из фильма Фрица Ланга «Женщина на Луне» (1929). Фон Браун был большим поклонником этой ленты и даже нарисовал его эмблему на корпусе первой ракеты «Фау-2», запущенной из Пенемюнде.

Четыре дня спустя, пролетев 384 400 километров, Нил Армстронг стал первым человеком, ступившим на поверхность другой планеты. Как уместно сформулировал Армстронг, это был один маленький шаг для человека, но гигантский скачок для всего человечества.

И гигантский скачок для Америки. В XIX веке в культуре, науке и общественном развитии задавала тон Британия. В первой половине XX ее потеснили Германия и немецкоязычные страны. Пораженные раковой опухолью нацизма, они сдали позиции, и в мире обозначились две гигантские сверхдержавы, готовые поспорить за звание мирового лидера. В ситуации ядерного сдерживания и холодной войны площадка, где они могли безопасно соревноваться, должна была находиться где-то не на Земле. Победитель определился, когда подошва ботинка Армстронга прикоснулась к тонкой серой лунной пыли. Отныне и навсегда XX век стал известен как век Америки.

Программа «Аполлон» сработала сверх научных, военных и политических достижений. Не только Джек Парсонс, Сергей Королев и Вернер фон Браун росли на бульварной научной фантастике и мечтали, чтобы она стала реальностью. Исключительная целеустремленность, которую продемонстрировали эти трое, конечно, редкое свойство, но их мечты разделяло несметное множество.

14 декабря 1972 года «Аполлон-17» покинул Луну. Они не знали, что будут последними землянами, улетевшими дальше околоземной орбиты, по крайней мере еще полстолетия. Есть надежда, что в XXI веке Китай или частные компании смогут отправить человека на Луну или даже на Марс, но велика вероятность, что мы больше не вернемся в дальний космос. Едва «Аполлон» выполнил свою политическую задачу, не осталось причин в таком масштабе финансировать космические программы из бюджета. Амбиции вернулись к уровню, обозначенному русскими в 1950–1960-х годах, когда финансировать полеты автоматических зондов, выполняющих важные научные задачи, имеет смысл, а мечту об освоении космоса ради самого освоения – нет. Развязка могла бы показаться печальной, если бы не одно «но».

В декабре 1968 года космонавты экипажа «Аполлона-8» первыми из землян вылетели за околоземную орбиту, в космос. Они намеревались облететь Луну и стать первыми людьми, которые своими глазами увидят ее обратную сторону. Это получилось, но астронавты увидели кое-что еще. Не то, что ожидали увидеть, но нечто необычайно важное. Выплывая из-за Луны, астронавты стали первыми людьми, которые увидели Землю целиком, висящую в космической черноте, бело-голубую и невыносимо прекрасную. Они сфотографировали ее, дав снимку название «Восход Земли» («Earthrise»).

В 1948 году английский астроном Фред Хойл, автор термина «Большой взрыв», предсказывал: «Когда появится фотография Земли, сделанная со стороны, родится новая идея, мощная, как ни одна другая в истории».

Земля, которую покидал экипаж «Аполлона-8», была огромной и непоколебимо надежной, и вот они увидели ее крошечной и пугающе хрупкой. Сто километров атмосферы, когда-то казавшиеся Парсонсу, Королеву и фон Брауну непреодолимым препятствием, выглядели тонкой пеленой, обволакивающей земную поверхность, – простой линией, отделяющей мокрый каменный шар от пустоты.

В XX веке человечество полетело на Луну, а в итоге открыло Землю.