Текст книги "Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1"

«Завидное хладнокровие, – с неподдельным уважением отметил про себя шериф, – я бы наверняка так не смог, это уж точно…»

Наконец Купер, обнаружив то, что искал, извлек из-под ногтя убитой маленький прямоугольный квадратик бумаги и с торжествующим видом протянул его шерифу, держа квадратик бумаги на пинцете.

Трумен, осторожно взяв из рук Купера пинцет, поднес его к глазам. На квадратике была изображена буква «Р».

– Что это может быть? – задумчиво поинтересовался Купер.

Шериф пожал плечами.

– Не знаю…

– Может быть, чьи-то инициалы?..

– Может быть, – ответил шериф, – в Твин Пиксе больше пятидесяти тысяч населения, наверняка имена и фамилии многих жителей начинаются с этой буквы…

– Хорошо, – кивнул в ответ Купер после некоторого раздумья, – хорошо. А как на ваш взгляд, это не может быть первой буквой названия какого-нибудь заведения… Например, бара, казино, ночного клуба?..

– В Твин Пиксе только одно увеселительное заведение, – ответил шериф, – так называемый «Дом у дороги»…

Купер, аккуратно положив свою находку в маленький полиэтиленовый пакет, направился к дверям. Трумен, застегнув мешок с телом Лоры Палмер – при этом он старался не смотреть на труп – последовал за ним…

Сидя перед телевизором с подключенным видеомагнитофоном, Купер и Трумен в который уже раз просматривали найденную в доме Палмеров кассету. Как Купер и предполагал, просмотр ничего не дал. На экране всякий раз появлялись кадры, запечатлевшие Лору и ее подругу Донну на каком-то пикнике – девочки радостно выкрикивали какие-то глупости, кривлялись, корчили смешные физиономии – словом, вели себя как маленькие дети.

– Все понятно, – упавшим голосом произнес Трумен. – Все понятно.

Купер медленно обернулся.

– Ну, и что же вам понятно? Например, мне – абсолютно ничего…

– Мне кажется, – ответил шериф, – нам это ничего не даст. Ну, нормальный уик-энд, девочки выбрались на природу, бегают, дурачатся… Не понимаю, какое отношение это может иметь к убийству?..

Купер молча покачал головой.

– Хорошо, – произнес он после небольшой паузы, – хорошо, шериф. Если вам все понятно, ответьте мне в таком случае, кто это мог снимать?..

Шериф на мгновение осекся и задумался.

«Действительно, – подумал он, – действительно, раз эта видеокассета существует, следовательно, ее кто-то снимал… Интересно, кто?» – Трумен вновь почувствовал к Куперу уважение; его возникшая было неприязнь к «этому заезжему агенту ФБР из Сиэтла» мгновенно улетучилась. – Наверняка, камера была у кого-то, кто хорошо знаком и с Лорой, и с ее подружкой Донной…»

Купер со скрытой иронией посмотрел на шерифа.

– Какие у вас будут на этот счет соображения?

– Не знаю, – ответил Трумен с некоторым замешательством. – Ничего не могу сказать…

– А мне кажется, – Дэйл нажал «стоп» на пульте дистанционного управления, – мне кажется, нам следует сейчас же допросить Донну.

– Отличная мысль! – воскликнул Трумен. – И как это я сам не догадался?.. Сейчас же пошлю за ней кого-нибудь из помощников…

Спустя полчаса Энди Брендон вошел в кабинет вместе с Донной Хайвер.

– Итак, – начал Купер, едва поздоровавшись с девушкой, – итак, мисс Хайвер, вы только что видели любительский видеофильм.

– Да, – ответила она с некоторым, как показалось Трумену, вызовом. – Да, видела…

Купер продолжал:

– Вы признаете, что на видеоленте запечатлены ваша покойная подруга Лора Палмер и вы?..

Домна утвердительно кивнула. – Да.

– Скажите, когда снимался этот видеофильм?..

Донна Хайвер наморщила лоб, пытаясь вспомнить время.

– Мне кажется, – ответила она после непродолжительной паузы, – это было месяца три или три с половиной назад, точно не помню… Кажется, в середине ноября прошлого года…

Купер внимательно посмотрел на нее.

– А теперь попрошу вас ответить на главный вопрос: кто снимал эту видеокассету?..

Трумен внимательно следил за реакцией девушки – по тому, как изменилась она в лице, едва услышав вопрос агента ФБР, шериф понял, что она взволновалась.

– Я точно не помню… Это было так давно…

Купер строго посмотрел на Донну. «Словно школьный учитель», – подумал Трумен.

– Донна Хайвер, я вынужден напомнить вам, что за дачу ложных свидетельских показании вы можете быть привлечены к уголовной ответственности… Итак, повторяю вопрос: кто снимал этот видеофильм?..

Донна опустила глаза.

– Я не хотела бы говорить об этом… Ну, если хотите, я могу вспомнить… Мне кажется, это была какая-то заезжая туристка, я видела ее в первый и в последний раз… Мы с Лорой попросили ее заснять нас…

– Хорошо, – кивнул Купер, – не хотите говорить об этом – не надо. А теперь попрошу вас еще разок просмотреть видеокассету.

Прокрутив запись назад, Дэйл нажал кнопку «стоп» в тот момент, когда неизвестный оператор крупным планом запечатлел лицо Лоры – и Трумен, и Донна сразу же обратили внимание, что в зрачке Палмер заметно какое-то расплывчатое изображение человека в мотоциклетном шлеме, сидящего за изогнутым рулем «Харлей-Дэвидсона».

– Ну, что вы на это скажете? – обратился Купер к девушке. – Кто это такой?..

Донна молча опустила глаза; лицо ее, смуглое от природы, неестественно побледнело…

– Донна, – произнес Купер, стараясь казаться как можно более мягким. – Донна, произошло жестокое убийство. Жертвой стала ваша лучшая подруга. Мне кажется, помочь следствию – в ваших интересах…

Девушка продолжала молчать – казалось, еще несколько секунд, и она расплачется…

– Что ж, – произнес Купер, – если вы не хотите помочь нам установить убийцу – это ваше дело… Можете идти, – Купер выключил телевизор, давая таким образом понять, что разговор закончен…

Пройдя в кабинет шерифа, Купер с удивлением обнаружил прекрасно сервированный стол. На белоснежной скатерти, застланной прямо поверх обшарпанного стола Трумена, стояла вазочка с печеньем явно домашнего изготовления и, что самое главное – две чашки кофе – судя по аромату, только что приготовленного…

– Прошу, – кивнул Гарри.

Сев за стол, Купер с удовольствием отхлебнул из чашки маленький глоток и с удивлением обернулся к Трумену.

– Никогда бы не подумал, что в Твин Пиксе придется пить такой замечательно приготовленный кофе…

Трумен слегка улыбнулся.

– Это – заслуга моей секретарши Люси Моран… Кстати, печенье она печет сама. Попробуйте, – шериф придвинул к Дэйлу вазочку. – А вы что, тоже любите кофе? Может быть, хотите по-венски? Со сливками?..

Купер улыбнулся – Гарри отметил, что впервые за время их кратковременного знакомства агент ФБР действительно улыбнулся искренне.

– Спасибо, – мягко ответил он, – я считаю, что продукты следует потреблять в чистом виде, без примесей… Особенно такой божественный…

В последующие пятнадцать минут Купер наговорил о кофе столько, сколько шериф никогда не слышал за всю свою жизнь. Это укрепило его симпатии к Дэйлу – Гарри также не мог жить без кофе…

Когда Люси убрала со стола, Купер, вытащив из кармана сигару, закурил, в двери без стука вошел Томми Хогг и, молча протянув шерифу запаянный в целлофан пакет, тут же удалился.

– Что это? – поинтересовался Купер.

Гарри улыбнулся.

– Я тут тоже кое-что предпринял со своей стороны. Я выяснил, что Лора Палмер арендовала сейф в отделении местного банка. Получив согласие ее отца, я направил туда своего заместителя, который в присутствии понятых вскрыл его…

Купер, взяв из рук Трумена пакет, разорвал целлофан.

В нем находилась большая пачка долларов, в основном – купюрами по пять и по десять, и журнал в глянцевой обложке, с изображением обнаженных женщин.

Дэйл, послюнявив пальцы, быстро пересчитал деньги – в пачке было ровно десять тысяч.

– Это – ее деньги? – Купер с некоторым удивлением протянул доллары Трумену, который, повертев их в руках, спрятал в шуфляду своего письменного стола и тут же закрыл ее на два оборота ключа.

– Видимо, ее, – ответил шериф после некоторого раздумья, – хотя, не исключено, что кто-то мог дать их Лоре на сохранение…

– Так, хорошо, – задумчиво произнес Купер, – это уже кое-что. Теперь посмотрим, что это за журнал… «Суперплоть», – прочитал он название. – Ага, это тоже любопытно. Насколько я понимаю, это – чтиво для гиперсексуальных подростков и престарелых онанистов. Классика жанра. Типично порнографическое издание в стиле так называемого «хард-порно»… Никак не могу понять, что заставляло покойную держать его в сейфе…

Купер пролистал несколько страничек.

– Что-нибудь интересное? – поинтересовался шериф.

Протянув Трумену журнал, Дэйл указал пальцем на фотографию обнаженной девицы, снятой в совершенно вызывающей позе…

– Узнаете, кто это?..

Гарри не мог поверить своим глазам – вне всякого сомнения, это была Лора Палмер…

– Господи, неужели? – воскликнул он и брезгливо положил журнал на стол. – Этого просто не может быть!..

– Тем не менее, это действительно так, – произнес Купер. – В данном случае, шериф, перед нами не порнографическое издание, а вещественное доказательство, документ, из которого явствует, что Лора Палмер действительно была порномоделью…

Но ведь весь Твин Пике знал ее как исключительно порядочную и достойную девушку! – Трумен никак не мог поверить в слова Купера, – никто в городе ни за что не мог бы подумать, что она…

Купер, наклонясь к Гарри, произнес:

– В тихом омуте черти водятся… Слышали, наверное, такую поговорку. Интересно знать, известно ли что-нибудь об этом ее родителям?..

Трумен отрицательно покачал головой.

– Наверняка – ничего. Если бы Лиланд узнал, это был бы такой скандал…

Наступила пауза. Шериф в это время пытался представить реакцию отца покойной, если бы тому стало хоть что-то известно, Купер же попробовал как-то связать найденные в сейфе десять тысяч долларов и компрометирующий покойную фотоснимок. Первым прервал молчание Трумен.

– А эти деньги… Я не думаю, что они в самом деле принадлежали Лоре…

Купер скривился в усмешке.

– Разумеется… Не могла же она их сэкономить на мороженом и кино…

– Нет, я не то хотел сказать… Мне кажется, Лора действительно получила их от кого-то на сохранение… Мне кажется, что их владелец вскоре должен как-то дать о себе знать.

– Разумеется, – поддержал его Купер, – еще бы!.. Десять тысяч долларов – не те деньги, чтобы просто так, за здорово живешь, подарить…

– Значит, будем ждать, пока объявится их владелец? – поинтересовался шериф.

– Да, – согласился Дэйл. – Придется…

Выйдя из кабинета шерифа, Донна сразу же направилась на поиски Джозефа Хэрвэя, того самого мотоциклиста, который и запечатлел ее с Лорой на той видеокассете. Однако ее поиски были тщетными – Джозефа нигде не было.

«Надо предупредить его, – все время вертелось в голове девушки, – надо, во что бы то ни стало, найти Джозефа и предупредить… Из-за этой дурацкой кассеты его начнут подозревать… Он невиновен… Надо предупредить…»

Наконец, отчаявшись отыскать Джозефа в городе, Донна решилась отправиться к его дяде со стороны матери – Эду Малкастеру, владельцу единственной в Твин Пиксе бензоколонки.

Эд Малкастер, или как его еще иногда называли в городе – Большой Эд – приходился Джозефу дядей, младшим братом его матери. Мать Хэрвэя, журналистка, практически все время находилась в разъездах по Тихоокеанскому побережью, собирая материалы для своего издания на протяжении от Сиэтла до Сан-Диего, штат Калифорния; она не столь часто наведывалась в Твин Пикс. Таким образом, Джозеф, к зависти сверстников, жил один…

Старенький «плимут» несся по неширокой трассе в сторону коттеджа Малкастера. Донна прекрасно знала, что на такой скорости машина почти всегда начинает вибрировать, и, несмотря на всю поспешность, старалась, чтобы стрелка спидометра не заходила за критическую отметку пятидесяти миль в час. Запах горячего масла, грохот изношенного донельзя двигателя, жалобный скрип коробки передач – все это воскрешало в памяти смутные воспоминания о том, как в детстве ее с Лорой катал на «форде-мустанге» отец… Они с подругой всегда видели впереди, всю дорогу хохоча и визжа от восторга.

Сейчас Донна сидела за рулем сама, ведя машину сквозь вечерние сумерки – было шесть вечера, навстречу мелькавшим огням встречных автомобилей. У нее было время подумать, но на фоне мыслей тотчас же возникали воспоминания о недавних событиях – смерть Лоры, исчезновение и находка этой тихони Пуласки, трахнутой где-то за пакгаузами, странные подозрения заезжего агента ФБР Купера по отношению к Джозефу… Все это порождало острую тревогу.

Донна резко затормозила перед домом Малкастера. И выйдя из машины, она заметила сидящего на крыльце Эда.

– Привет, – поздоровалась девушка. Тот кивнул в ответ.

– Здравствуй. – Подойдя к нему, она тут же, без подготовки спросила:

– Послушай, Джозеф у тебя?..

– Нет, – ответил Эд, – он заезжал ко мне утром. Сказал, что, может быть, заедет еще разок, часов

Донна вытащила из сумочки блокнот и авторучку, написала несколько слов и, вырвав листок, протянула его Малкастеру.

– Как увидишь, передай ему это…

Эд протянул руку за запиской.

– Можно прочесть? – улыбнулся он. – Что ни говори, а он мой племянник…

Донна равнодушно кивнула.

– Читай. Там нет ничего такого… предосудительного…

Эд развернул записку.

«Сегодня в девять тридцать в доме у дороги», – прочитал он.

Донна пояснила:

– Мне необходимо встретиться с ним. Не знаю, но, кажется, у Джозефа могут быть неприятности…

Эд добродушно улыбнулся.

– Какие еще? Выгонят из школы за прогулы? Ничего страшного, без куска хлеба он никогда не останется… Пойдет работать ко мне…

В это время рядом с коттеджиком притормозил старый белый «сеат»; многочисленные царапины на кузове, оторванный бампер и разветвленная паутина трещин на лобовом стекле свидетельствовали, что он явно куплен на автомобильном кладбище.

– Эй, Донна!..

Девушка обернулась и заметила сидящего в автомобиле Майкла Чарлтона – все в Твин Пиксе были уверены, что это ее постоянный кавалер.

– Да…

– Послушай… Нам с тобой необходимо поговорить.

Донна отмахнулась.

– Я не хочу с тобой разговаривать, Майк… У меня нет настроения, извини… Как-нибудь в другой раз.

Чарлтон продолжал настаивать:

– А я повторяю – сейчас же садись ко мне в машину. У Бобби серьезные неприятности, нам надо…

– А пошел бы ты со своим Бобби подальше! – неожиданно выругалась девушка.

– То есть… – угрожающим тоном начал было Майкл, но его тут же осадил Эд:

– Послушай, приятель, проваливай-ка отсюда…

– А ты кто такой?..

– Это – мой дом, Майкл, и теперь я не хочу тебя тут видеть, – твердо произнес Малкастер. – Проваливай отсюда…

– Хорошо, – процедил Майкл сквозь зубы, – хорошо… Только вот Бобби…

Когда Чарлтон, наконец, уехал, Донна вновь спросила Малкастера:

– Так ты передашь?..

Тот поспешил ее заверить:

– Передам, не волнуйся…

Полицейский «ниссан-патроль» неспешно катил в сторону старых пакгаузов лесопилки.

– Значит, эту Роннету Пуласки действительно обнаружили неподалеку? – спросил Купер.

Шериф, свернув с асфальтовой дороги на гравийку, слегка обернулся.

– Да.

Купер произнес задумчиво:

– Интересно… Эти пакгаузы, как я понял, расположены неподалеку от того самого места, где был обнаружен труп… Мне кажется, что Лору Палмер убили именно там, после чего, завернув тело в целлофан, оттащили к океану. В любом случае, это очень правдоподобная версия – если учесть, что смерть Лоры и насилие над Роннетой – дело рук одного и того же человека… Сейчас посмотрим.

Автомашина притормозила около приземистого одноэтажного строения. Выйдя из машины, шериф вытащил из куртки карманный фонарик и, включив его, дернул двери пакгауза – они оказались незапертыми.

Ярко-желтый электрический круг, высветив паутину, полу истлевшие стружки и старый хлам, уперся в какое-то белое пятно. Купер подошел поближе – это был носовой платок. Поднеся его к глазам, Дэйл обнаружил расплывчатые буквы, выведенные какой-то темно-бордовой жидкостью – это, вне всякого сомнения, была запекшаяся кровь.

– Посветите мне, – негромко сказал он Трумену. Тот направил электрический луч на находку Купера.

«Огонь, пойдем со мной», – прочитал Купер, – Написано кровью, видимо, принадлежавшей покойной…

– Его следует сдать на экспертизу в лабораторию… – Он внимательно изучал платок. – Ага, а вот и монограмма «Л. II-р». Лора Палмер… Шериф, посветите мне…

Спустя несколько минут Купер обнаружил еще одну находку – медальон из желтого металла, скорее всего – золота, выполненный в виде небольшого стилизованного сердечка – вроде тех, что влюбленные дарят друг другу на день святого Валентина. Одна половинка сердечка была отломана…

Протянув эту находку Гарри, Купер задумчиво прим шее:

– Скорее всего, эта вещь тоже принадлежала Лоре Палмер… – Он повертел медальон в руках. – Одна половинка отломана. Очень даже похоже, что теперь она находится в руках убийцы. В любом случае, это может быть достаточно веской уликой…

Дэйл и Гарри возвращались с пакгаузов в полном молчании. Купер наверняка что-то просчитывал в уме, едва заметно шевеля губами – видимо, готовя черновик для очередного звукового послания к Даяне. Гарри, прислушиваясь к шуму двигателя автомобиля, пытался выстроить все сегодняшние находки в какую-нибудь логическую цепочку, но это у него никак не получалось.

«Хорошо, – думал он, – хорошо. Ну, допустим, связать порно-журнал и десять тысяч долларов еще можно… Но как все это состыковать с половинкой золотого сердечка и носовым платком? И что могут означать эти слова – „Огонь, пойдем со мной“?.. И почему кровью? У них что, не оказалось при себе шариковой ручки?..»

Глава 4

Визит к семье Палмеров. – Дневник Лоры Палмер. – Инициалы «Дж». – Одри Хорн срывает переговоры своего отца с норвежскими бизнесменами. – Мэр Дуайн Милтон объявляет комендантский час для подростков.

С посещением пакгаузов лесопилки Купер не считал день законченным. Предстояло нанести визит в дом Палмеров – прежде всего для того, чтобы убедиться, что половинка сердечка действительно принадлежала Лоре.

Зная, какие потрясения получила Сарра Палмер после страшного известия о смерти дочери, Трумен постарался быть как можно более деликатным.

– Извините, миссис Палмер, – шериф вытащил из кармана медальон, – извините, эта вещь принадлежала вашей дочери?..

На мать Лоры было страшно смотреть – за полутора суток она постарела лет на десять.

Подняв иссушенные слезами глаза на шерифа, она взяла из его рук медальон. Едва посмотрев на него, Сарра одними губами сказала:

– Да…

– Скажите, – продолжал Трумен, – когда в последний раз вы видели его на Лоре, он был целый?..

Сарра тихо зарыдала. Трумен, терпеливо дождавшись, пока она немного успокоится, повторил свой вопрос:

– Скажите, миссис Палмер, когда в последний раз вы видели на дочери этот медальон?..

– Кажется, незадолго до смерти… – тихо ответила та. – Дня за четыре…

Трумен продолжал:

– А вы не можете сказать, этот медальон был целый? Он, случайно, не был разломан пополам?..

– Не помню… Кажется, нет… – Ответила Сарра после продолжительной паузы.

Трумен, поняв, что Сарра несколько успокоилась, решил попробовать получить от нее в этот вечер максимум информации.

– Миссис Палмер, вы не могли бы показать нам хоть какой-нибудь платок вашей дочери?..

Сарра молча потянулась к шуфляде комода.

– Вот, пожалуйста…

Купер, повертев в руках шелковый платок, сразу же обнаружил на нем искомые метки – «Л. П-р».

Дэйл многозначительно посмотрел на шерифа – тот согласно закивал.

– Скажите, миссис Палмер, – продолжил Трумен, – мы не могли бы дать мне какие-нибудь записи Лоры… Сарра, может быть, записки… Может, ваша дочь вела дневник? Насколько я знаю, многие девочки в ее возрасте…

Сарра всхлипнула.

– Да, Лора действительно кое-что записывала в той общей тетради, – ответила она, – я предполагаю, что это и был дневник… Она никогда никому не показывала своих записей, даже нам с Лиландом…

Еще бы, – подумал Гарри, вспомнив о снимке в порнографическом журнале, – еще бы… Представляю реакцию Лиланда…»

– Не могли бы вы нам, уважаемая миссис Палмер. – начал было Трумен и запнулся, – не могли бы нам показать, в интересах следствия…

Сарра подняла полные слез глаза.

– Но Лора… Я не думаю, что ей бы это понравилось, будь она жива… Когда посторонние люди… – Поняв, что она употребила не совсем подходящее выражение, она тут же поправилась: – когда люди, с которыми она даже не была толком знакома, станут читать ее записи, когда ее мысли и переживания станут предметом обсуждений…

Дэйл произнес, стараясь вложить в свои слова максимум участливости:

– Миссис Палмер! Мы прекрасно понимаем ваше состояние, мы очень сочувствуем вам… Такая потеря, такая невосполнимая утрата…

Сарра зашмыгала носом.

– Но в данном случае дневник вашей дочери нужен нам не для праздных разговоров… Вы же прекрасно понимаете, что нам необходимо во что бы то ни стало найти и покарать убийцу вашей дочери… Миссис Палмер,

я очень прошу вас – дайте нам записи Лоры… Хотя бы на какое-то время. Мы вернем их вам, обязательно вернем…

Заметив, что Сарра колеблется, на помощь Дэйлу Куперу пришел Трумен:

– Да, нам действительно необходимо ознакомиться с дневником… В интересах… – он хотел было вновь сказать – «в интересах следствия», но поняв, сколь официальна эта фраза, поправился: – в интересах справедливости…

Сарра, молча поднявшись, прошла в соседнюю комнату. Спустя несколько минут, она вернулась и, протянув шерифу растрепанную общую тетрадь, произнесла:

– Прошу вас… Только ради всего святого, не смейтесь над этим…

– Что вы, миссис Палмер, – поспешил заверить ее Трумен, – что вы…

– Ведь она была, в сущности, совсем еще ребенком…

Трумен, вспомнив позу, в которой была изображена Лора в порножурнале «Суперплоть», едва подавил в себе нехорошую усмешку.

– Да, совсем еще ребенком… Моя бедная девочка, моя бедная Лора…

После этих слов Сарра, опустившись в кресло, громко и безутешно разрыдалась…

Сидя за столом своего кабинета, шериф Гарри Трумен читал:

«Жизнь в нашем странном городке течет вяло и скучно. Никого ничего не интересует, кроме денег, работы и своих сопливых детей. Впрочем, если по большому счету, работа и дети тоже не очень-то интересны жителям города… в последнее время я замечаю, что меня все раздражают, даже мои родители, которых, как раньше казалось мне, я очень любила. Мой папа – типичный неудачник, я только теперь начинаю понимать, какой лютой ненавистью ненавидит он мою мать. Еще бы – из-за того, что, оказавшись в этом городке по поводу пустякового наследства, он, скуки ради, трахнул ее, ему пришлось жениться… Правда, в результате этого на свет появилась я, но мне кажется, лучше бы папочка этого не делал. Теперь мне очень понятна фраза, сказанная в конце шестидесятых не помню, кем и не знаю, по какому поводу: „Мы не просились в этот сраный мир, так чего же вы от нас хотите?..“ Я впервые услыхала эти слова от Эда Малкастера, по его словам, эта фраза принадлежит кому-то из хиппи… Впрочем, это не имеет абсолютно никакого значения… Моя мамочка – типичная провинциальная гусыни, как совершенно верно заметила однажды моя кузина Мэдлин… Мне кажется, больше всего на свете она боится, чтобы папочка не связался с какой-нибудь девкой, помоложе и попривлекательней и не убежал бы от нее… Впрочем, я уверена, что рано или поздно это произойдет… Говорят, где-то недалеко от канадской границы есть какое-то веселое заведение, что-то вроде публичного дома или притона… Я как-то краем уха слышала – по-моему, от этой придурковатой Одри Хорн, – что многие мужчины нашего города время от времени посещают его… Впрочем, Бобби утверждает, что Одри – не такая уже и идиотка, какой хочет казаться… Интересно, а для чего ей это надо? Я еще понимаю, когда люди стремятся казаться умнее, чем они есть на самом деле – например, как наш мэр, но когда они хотят доказать всем, что они недалекие?.. Не понимаю. А насчет публичного дома – надо бы спросить Жака Рено. Он все на свете знает… Интересно, что может чувствовать женщина, которую за ночь имеют несколько десятков мужчин?..

Только что поймала себя на мысли, что неплохо было бы попробовать… Ну, с несколькими за одну ночь. Интересно, что сказала бы мамочка, если бы прочитала это? Испугалась бы. Наверное… Однако я уже достаточно взрослая – мне шестнадцать лет, и я вот уже полгода, женщина… Спасибо Бобу. Хотя Донна и говорит, что я слишком поздно начала трахаться, ну ничего, лучше поздно, чем никогда. Я вообще несколько запоздала в развитии – первые месячные у меня начались только в четырнадцать, а у Донны – в двенадцать…»

Трумен перевернул страницу.

Далее шли совершенно незначительные описания пикников, проведенных в компании Бобби Таундеша, Донны Хайвер и ее приятеля Майкла Чарлтона, размышления о некоторых горожанах – шериф был поражен точности характеристик, которые Лора дала Бенжамину Хорну и его жене Джулии.

«Наш шериф Трумен, – читал Гарри, – по-моему, он большое дерьмо. Он хочет выглядеть в глазах горожан чуть ли не Шерлоком Холмсом. Мне кажется, он считает, что в городе ему оказывают недостаточно уважения… Даже к самым последним людям в Твин Пиксе он обращается „мистер“ и „сэр“ не потому, что действительно уважает их, а потому, что таким образом рассчитывает завоевать их признательность… Мне кажется, этот парень нравится китаянке Джози Пэккард… Впрочем, это всего только мои догадки. А эта Джози – ничего баба: как-то случайно я подсматривала за ней, когда она купалась… По-моему, такие женщины всегда возбуждают мужиков…»

Трумен, поморщившись – то, что он прочитал о себе, действительно было правдой – перевернул страницу.

«Интересно, – читал он, – когда женщина умоляюще смотрит на мужчину, по ее мнению, такой взгляд должен означать пылкую муку. Мужчины же считают, что это означает ужас кролика, зачарованного удавом…»

Трумен перелистал еще несколько страниц – некоторые из них были вырваны – скорее всего, рукой Лоры Палмер. Он остановился на последних записях.

«Я всех и вся ненавижу, – читал он строки, начертанные круглым полудетским почерком, – мне это надоело… Завтра необходимо встретиться с Дж.»

На этом записи Лоры обрывались.

Трумен еще раз внимательно перелистал дневник, просматривая хронологию записок – Лора очень тщательно проставляла числа, дни, а иногда – и часы. Последняя запись датировалась двадцать вторым феврали этого года, то есть где-то за сутки до ее загадочной смерти.

Отложив дневник, Трумен принялся размышлять – однако, в который уже раз все его попытки сложить горстку фактов во что-нибудь целостное заканчивались безрезультатно. Размышления шерифа постоянно вертелись вокруг небольшого квадратика бумаги с буквой «Р», извлеченного пинцетом Купера из-под ногтя трупа и этих непонятных инициалов «Дж».

«И кто это мог быть? – подумал Трумен, развалившись в кресле, – кто это такой?..»

Бенжамин Хорн всегда отличался обходительностью и умением ладить с людьми – в этих качествах он мог сравниться разве что с шерифом Труменом.

В тот день, когда его юрист Лиланд Палмер, узнав о трагической гибели дочери, уехал из гостиницы, где шли переговоры с норвежскими бизнесменами, домой, Бенжамин Хорн быстро загладил возникшую было неловкость; зная национальную склонность его партнеров к горячительным напиткам, он распорядился принести несколько ящиков «Джонни Уокера» прямо в каминный зал, где шли переговоры, заявив при этом, что прежде, чем подписать соответствующие документы, необходимо еще раз подумать и все основательно взвесить, а подобным размышлениям ничто так не способствует, как хороший алкоголь. Потомки викингов сразу же согласились с Хорном, с удовольствием отложив подписание бумаг еще на сутки.

Видя, в каком состоянии находится Лиланд, Бенжамин Хорн решил подписать договор и без него – тем более, что все необходимые для этого бумаги Лиланд подготовил заблаговременно.

Переговоры шли в просторной комнате, занимавшей весь нижний этаж, с низким потолком, опирающимся на могучие закопченные балки из старого дуба.

Мраморный пол был натерт до неестественного блеска.

В камине, вспыхивая и стреляя искрами, горел огонь. Рядом сушилась стопка нарубленных дров. Запах смолы и дыма расходился по всему залу.

Стоя на возвышении перед сидящими в зале норвежцами, Хорн в который уже раз повторял:

– Господа! Вы уже неоднократно имели возможность убедиться, что Твин Пикс – наиболее перспективное место для вложения капиталов во всем штате Вашингтон, если не во всей Америке. Вы подробно ознакомились с моим планом создания в нашем городе оздоровительного комплекса. Теперь, когда времена экономических депрессий и прочих потрясений миновали и, как мне кажется, надолго, люди в нашем штате, да и на всем Тихоокеанском побережье поняли, что зарабатывать много денег – это еще не все. Люди начинают понимать, – Бенжамин поднял вверх указательный палец, словно пытаясь показать нечто невидимое, но очень и очень важное, – да, начинают понимать, что заработанные деньги можно тратить, в том числе и на отдых… Несколько десятилетий назад Твин Пикс являлся крупным центром семейного туризма, но теперь потерял былое значение… Господа, – продолжил он голосом, в котором прозвучали металлические нотки, – деньги, много денег, валяются прямо под ногами… Это целебный воздух, это девственные леса, эта нетронутая цивилизацией природа… Вот они, деньги, – Хорн сделал рукой небольшой полукруг – его палец указал в сторону окна, за которым виднелся океан, – вот они, сотни тысяч, миллионы долларов… Их только надо взять. А для этого…

В этот момент норвежские бизнесмены почему-то обернулись в сторону – Хорн, рассказывая им о своем замечательном проекте преобразования окрестной природы в капиталы, не заметил, как в каминный зал вошла его дочь Одри. Став у стены, девушка принялась несмело переминаться с ноги на ногу, всем своим видом стараясь показать, как неинтересны ей коммерческие разговоры отца и как интересны сидящие в зале мужчины.

Бенжамин запнулся на полуслове.

– Одри, – прошипел он, – Одри… Что ты тут делаешь?..

Бенжамин прекрасно знал, на что способна его дочь – однажды, несколько лет назад, на приеме у губернатора штата Одри перебила его фразой, заставившей покраснеть не только чету Хорнов, но и всех присутствовавших: «Папа, у меня, кажется, начались месячные, попроси для меня у жены господина губернатора хороший тампон…»

– Одри, – зашипел Бенжамин, – Одри, сейчас же пройди ко мне в кабинет… Я только подпишу необходимые бумаги и приду к тебе…

Одри, словно не расслышав слова отца, продолжала изучать сидящих в зале норвежцев. Те с любопытством смотрели на дочь будущего компаньона.

– Одри…

– Ну что, папа, – тоном избалованной девочки ответила та, – неужели я не могу тут постоять? Разве я кому-нибудь в чем-нибудь мешаю?.. – Она неожиданно обратилась к сидящему недалеко от нее седоволосому мужчине: – мистер норвежец, скажите, я мешаю вам?..