Текст книги "Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1"

Глава 23

Возвращение Лео Джонсона. – Лео находит зажигалку с изображением футбольного мяча. – Лучше бы Шейла провела ночь в одиночестве. – Но пострадал, в общем-то, невиноватый Лео. – Бобби следует опасаться… – Офицер Брендон и следопыт Хогг идут по звериной тропе, но находят птицу. – Специальный агент ФБР возвращается в отель и находит неожиданного, но желанного посетителя.

Сильно заляпанный грязью по улице Твин Пикса ехал пикап Лео Джонсона. Сам Лео сидел за рулем. Его лицо было уставшим и недовольным. Работала полицейская рация. Лео по старой привычке прослушивал полицейскую волну. Но сегодня ничего, что могло бы привлечь его внимание, не передавалось. Из полицейских переговоров Лео узнал о двух мелких кражах в универмаге Хорна и о дорожном происшествии в двадцати милях южнее Твин Пикса. Там огромный трейлер соскочил с дороги и сорвался в кювет. Водитель остался жив…

У самого дома Лео выключил рацию и, резко развернув машину, въехал во двор. За занавеской мелькнуло испуганное лицо Шейлы.

– Доброе утро, Лео! – заискивающим голосом произнесла Шейла.

Но Лео даже не взглянул на нее. Он сразу прошел в дом, оставляя па полу грязные следы. От тяжелых ботинок отваливались куски грязи.

– Лео, ты бы хоть ноги вытер, посмотри, я же ведь все убрала!

– Ты и должна убирать, – сказал Лео, входя в кухню.

В пепельнице дымилась сигарета.

– Я же просил тебя не курить, я же говорил тебе, что не выношу табачного дыма.

– Но, Лео…

– Что Лео?! Ты только и знаешь: Лео, Лео, Лео… Я тебе сказал, не курить?! И чтобы я никогда больше не видел тебя с сигаретой! Это дурная привычка.

Шейла виновато опустила глаза. Она не знала, что ответить. Она боялась начинать спор, потому что чувствовала, что Лео взведен. Казалось, что одно ее неосторожное слово – и в их доме снова разразится скандал, который может кончиться очередной дракой. Даже не дракой, а избиением Шейлы. Поэтому она смолчала. И резко вышла из кухни в гостиную.

Лео схватил пепельницу и выбросил в мешок с мусором.

– А почему мусор не убран?

Шейла ничего не отвечала. Она сидела на диване около окна и, казалось, вот-вот заплачет.

– Ты почему не на работе?

– Позвонила Норма и сказала, что посетителей не очень много, и она сама справится, а я пойду после обеда.

Но оказалось, что такой убедительный и полностью правдивый ответ не удовлетворил Лео. Он нервно зашагал по гостиной. Потом его взгляд за что-то зацепился. Лео резко развернулся, встал на колени и выкатил из-под комода блестящую зажигалку. Он повертел ее в руках, щелкнул – вспыхнул огонек. На корпусе зажигалки была наклейка с изображением футбольного мяча.

– Знакомая вещица. Откуда она в моем доме?

Шейла засуетилась и не сразу нашлась с ответом.

– Знаешь, я как-то принесла ее из кафе. Кто-то ее забыл…

– Кто забыл? Почему она у меня дома?!

– Лео, я не знаю, кто ее забыл, она была на стойке. Я спрашивала у всех, не забыл ли кто-нибудь зажигалку, но никто не подошел. И я принесла ее домой.

– Принесла домой и спрятала под комод?!

– Нет, она просто туда закатилась…

– Слушай, Шейла, может, хватит врать? Я и так все знаю.

– О чем ты, Лео? Что ты знаешь?

– Я все знаю. Так что лучше признавайся сама.

– Лео! Я говорю правду. Я принесла эту зажигалку из кафе, можешь спросить у Нормы!

– А может мне спросить у Бобби? Ведь он же у нас капитан футбольной команды!

От упоминания имени любовника Шейла побелела. Ее лицо сделалось бледным, глаза забегали. Длинные тонкие пальцы дрожали.

– Я говорю тебе правду, чистую правду. Лео, поверь мне.

– Правду? А почему ты тогда дрожишь? Чего ты испугалась? Врешь ты мне все!

– Нет, нет, Лео!

– Врешь! Лучше признавайся сама!

Глаза Лео наливались кровью, его ноздри хищно вздрагивали. Он сжимал кулаки… Лео явно искал повод, за что бы еще зацепиться… Наконец он вспомнил про свою синюю рубашку?

– Шейла, ты нашла мою синюю рубашку?

– Какую, Лео?

– Мою синюю рубашку, любимую!

– Лео, я ее в глаза не видела!

– Ты говоришь, не видела ее?!

– Лео, все, что ты мне дал, я давным-давно уже выстирала, высушила и отутюжила!

– Шейла! Я тебя последний раз спрашиваю, где моя синяя рубашка.

– Лео, я не знаю, я ее не видела!!!

– Шейла, если ты не скажешь, где синяя рубашка, тебе будет очень плохо, я предупреждаю…

И Лео зло ударил кулаком по столу.

– Я тебя предупреждаю в последний раз!!!

– Ах, так?

Шейла взорвалась.

– Если ты еще хоть раз ударишь меня, то тебе будет плохо.

– Что?! – взревел Лео. – Ты меня пугаешь? Ты мне угрожаешь?

– Нет. Я тебя предупреждаю. В последний раз предупреждаю. Лео, запомни это!

– Да ты… ты живешь у меня на шее, ты живешь за мои деньги и еще позволяешь угрожать мне?

Лео уже не контролировал ни свои слова, ни свои поступки. Он сорвал со стола скатерть, грохнула на пол ваза. Ее мелкие куски усыпали ковер… Лео схватил скатерть, намотал ее себе на кулак, подскочил к Шейле, которая испуганно прикрылась руками и прижалась к комоду – и ударил ее в грудь.

Шейла качнулась, приоткрыла рот и упала на колени у комода. Лео ударил ее еще и еще раз. Женщина вытянулась на полу, судорожно вздрагивая… Потом она поджала ноги и закрыла лицо руками…

– Мне угрожаешь? Мне угрожаешь? Ты, проститутка, мне угрожаешь? – Лео тяжело дышал, не решаясь больше ударить женщину.

Шейла приподнялась на локтях и посмотрела мужу прямо в глаза. Она так и не отвела своего взгляда все время, пока говорила:

– Ну все, Лео. Я тебя предупредила. Но ты посмел ударить меня. Так вот, знай, что сейчас я пойду к шерифу и скажу ему, что это ты заставил меня сказать, что звонил мне из Монтаны в день гибели Лоры Палмер.

Лицо Лео налилось кровью. Он прямо-таки застыл на месте с открытым ртом. Шейла в ужасе отпрянула от Лео. Она еще никогда не видела его таким разъяренным.

– Убью!!! – закричал Лео, бросаясь на жену.

Уже совсем не соображая, что делает, Шейла успела вытянуть ящик комода и нащупала под бельем гладкую холодную рукоятку пистолета.

Первый удар обрушился ей на ключицу. Шейла еще крепче сжала пистолет в руке.

Лео схватил жену за плечи и приподнял над полом. Он швырнул ее прямо на платяной шкаф. Посыпались коробки, которые стояли на нем.

Шейла выставила перед собой пистолет, сжимая его двумя руками.

– Лео, не подходи… Лео, остановись…

Но он уже, казалось, ничего не соображал. Он надвигался на жену и громко хрипел:

– Ты не посмеешь! Ты не посмеешь выстрелить! Отдай пистолет!!!

Шейла, зажмурив глаза, уже нажала на спусковой крючок.

Прогремел выстрел, отбросивший Лео на диван, но он тут же поднялся на ноги. На плече проступило пятно крови.

Лео, когда увидел кровь, мгновенно изменился в лице. Он побледнел.

– Лео, я тебя предупреждаю, я выстрелю еще. Лео, я тебя прошу… – слезы текли из глаз Шейлы.

Лео, как бы не веря в то, что происходит, недоуменно разглядывал свою окровавленную руку.

– Ты… – шептал он, – ты хотела меня убить?! Шейла, Шейла… Ты хотела меня убить?!

– Я тебя убью! Убью! Убью! – закричала Шейла и медленно подняла пистолет.

Лео пошатываясь вышел из гостиной. Так же пошатываясь, зашел в кладовку и снял со стены узкий длинный брезентовый чехол. Он пытался расстегнуть его, но раненная рука не слушалась. Тогда Лео вскинул чехол на плечо – в нем явственно слышался звон железа…

– Так, значит ты все-таки была с Бобби, – проговорил Лео.

– Что ты, что ты! – закричала Шейла.

– Ты еще пожалеешь об этом, – так же медленно проговорил Лео и, покачиваясь, пошел к своей машине, зажимая рану пальцами.

Стоя на крыльце, Шейла видела, как Лео, морщась от боли, забросил на заднее сиденье чехол и принялся заводить машину.

Она так и стояла на крыльце, сжимая опущенный пистолет…

Мотор несколько раз чихнул, но потом завелся, и пикап быстро покатил в гору.

Шейла проводила его глазами.

Она вернулась на кухню и долго не решалась поднять телефонную трубку. Раньше она сама никогда не звонила Бобби, но теперь она пересилила свою нерешительность, сняла трубку и набрала номер. Ей ответил старший Таундеш.

– Простите, – стараясь изменить голос, говорила Шейла, – Бобби дома?

– Нет, Бобби ушел.

– Вы не знаете, когда он будет?

– А что ему передать?

– Спасибо, ничего. Я перезвоню сама.

Шейла положила трубку, медленно прошла в спальню, посмотрела ни разбросанные коробки, на сорванные дверцы платяного шкафа, потом подошла к тумбочке возле кровати, вынула оттуда не начатую пачку сигарет… Долго дрожащими руками сдирала целлофановую обертку. Наконец, ей это удалось. Шейла нервно закурила… Она еще некоторое время смотрела на желтый огонек зажигалки с наклейкой, изображающей футбольный мяч… Потом она спрятала зажигалку в карман халата и погасила сигарету…

Бегло осмотрев дом Бернарда Рено и не найдя там ничего подозрительного, Хогг и Брендон вновь сели в полицейскую машину.

– Послушай, Хогг, – сказал офицер Брендон. – Почему мы так мало искали? Может, если поискать что получше, оно и найдется?

– А что ты там искал? – спросил Хогг, хитро глядя на Брендона.

Тот пожал плечами.

– Наверное, улики? Я думал, ты знаешь, Хогг.

– Я тоже не знаю, что мы ищем конкретно, а уезжаем мы отсюда так быстро, потому что у нас нет разрешения на обыск.

Брендон изумленно посмотрел на Хогга.

– А я-то думал, что у нас все в порядке… Ты так смело расхаживал по дому. Почему ты мне ничего не сказал раньше, а?

– Я тебе ничего не сказал раньше, потому что тогда бы ты со мной не поехал.

– Ну, что ты! Я бы с тобой поехал обязательно. Но я вел бы себя осторожнее.

– Хорошо, Брендон, я это учту на будущее.

Полицейская машина понеслась по шоссе.

Через пару миль Хогг свернул на проселочную дорогу и слегка сбавил скорость.

– Куда мы едем? – засуетился Брендон. – Ведь эта дорога ведет к лесному озеру!

– Правильно, вот туда мы и едем.

Хогг всегда был немногословен. Поняв, что от своего напарника он многого не добьется, Брендон смирился со своей участью и принялся жевать бутерброд. Когда его рот был чем-то занят, Брендон был спокоен… Но вот, бутерброд кончился, и офицер вновь забеспокоился. Он вытащил из ящичка карту Твин Пикса и его окрестностей и принялся искать на ней ту дорогу, по которой они сейчас ехали.

– Послушай, Хогг, – сказал Энди, – но тут нет никакой дороги, на карте сплошной лес.

– Это старая индейская тропа, и она не нанесена ни на одну из карт. И, вообще, Энди, ты смотришь совсем не в той стороне, куда мы едем.

Хогг оторвал одну руку от руля и, почти не глядя, ткнул пальцем в маленький черный квадратик на берегу небольшого лесного озерца.

– Читать умеешь?

– Конечно! – ответил Энди.

– Так прочитай название озера!

– Гнилое… – прочитал Энди. – Слушай, Хогг, а ты часом не знаешь, почему оно так называется?

– А черт его знает? – пожал плечами Хогг. – Так назвали его мои предки, так называю и я. И, кстати, Энди, так его будешь называть и ты.

Дальше Хогг молчал. Брендон сосредоточенно изучал карту. Но возле маленького квадратика, обозначающего домик, никаких подписей не было. Лишь только стоял значок «одиноко стоящая ель».

– Я думаю, сказал Хогг, что это озеро назвали гнилым, потому что из него нельзя пить воду.

– А что, кто-нибудь выпил воды и умер? – Энди Брендон уже начинал волноваться.

– Не знаю, приедем, можешь попробовать…

– Слушай, Хогг, а что это за домик на карте?

– Энди, я думал, что ты уже давно понял, зачем мы выбрались сегодня из полицейского участка. Этот домик принадлежит Жаку Рено и его тоже надо осмотреть…Полицейская машина остановилась почти у самого низенького крыльца охотничьего домика Жака Рено.

Хогг неспешно вышел из автомобиля и направился прямо к дому.

– Хогг, послушай, надо сначала постучать в дверь…

– Знаешь что, Энди, постучать можно себя по голове. Ты что, не видишь? У дома нет ни одного следа. А если нет следа, значит и дома давно уже никого нет.

– Каких следов? – изумился Энди. – Откуда ты видишь, что их нет?

– Трава после дождя успела подняться.

– А-а-а, – изумился Энди и с нескрываемым восхищением посмотрел на Хогга. – Тебе хорошо, ты знаешь всякие там эти ваши индейские штучки про следы, про траву, про дождь… Нас в полиции этому не учили.

– Ну и зря!

Хогг толкнул дверь. Она была не заперта…

Единственное, что привлекло внимание Хогта и Брендона – это большая клетка для птиц. Она висела над столом, дверца была распахнута. Под клеткой на несвежей скатерти громоздились пустые бутылки. Грязные стаканы, несколько пепельниц, полных окурками и тарелки с засохшей едой.

– О, черт! Да они здесь неплохо отдыхали, пытаясь посчитать бутылки, сказал Брендон.

Хогг на его слова ничего не ответил. Он прикоснулся пальцем к клетке. Она начала раскачиваться. Маленькая дверца скрипнула…

– Ты посмотри внутри дома, а я посмотрю снаружи, – сказал Хогг и вышел на крыльцо.

На несколько мгновений он остановился, взглянул на небо и принялся тихо насвистывать… И именно в это мгновение на этот свист прямо на плечо полицейского села небольшая птица. Она повторила мелодию, которую насвистывал Хогг прямо ему в ухо. Полицейский, боясь повернуть голову, изумленно слушал птичий голос:

«Жак-жак-жак. Жак-хороший…» – прозвучало прямо в ухо Хоггу.

Он осторожно поднес указательный палец левой руки к птице. Она ловко перескочила на палец, как на жердочку в клетке:

«Жак-жак-жак-хороший-хороший…» – проскрипела птица.

Хогг осторожно вошел в дом, неся на пальце прямо перед собой птицу. Он поднес палец к клетке и птица перескочила с него в клетку. Хогг ловко защелкнул маленькую дверцу.

Брендон с изумлением смотрел на своего напарника.

– Хогг, послушай! Ты что, поймал птицу? Ну, ты даешь! Ты – настоящий индеец! Как ты это сделал?

– Знаешь, Энди, она сама прилетела ко мне в руки. Это не простая птица.

– Да? – изумился Брендон.

Он подошел к клетке и принялся ее разглядывать.

Но той, видимо, явно не понравился полицейский. Она качнулась на жердочке и клюнула его прямо в нос.

– О, черт! – закричал Энди. – Она еще и клюется! Смотри, Хогг, она еще и напала на полицию!

– Она просто голодная, – веско сказал Хогг. – И еще. Такие птицы в наших лесах не водятся. Вот ее-то мы и заберем с собой.

Энди вытирал большим носовым платком свой покрасневший нос. Прямо на кончике носа выступила кровь.

– Слушай, Хогг, что мне делать? Из меня хлещет кровь, как из зарезанной свиньи.

– Знаешь, я могу тебе посоветовать старый индейский способ.

– Ну, говори же быстрей, ты видишь, как хлещет кровь!

На носовом платке Энди действительно образовалось красное пятно размером с раздавленную зрелую вишню.

– Возьми кусочек газеты, пожуй ее и залепи нос.

Энди стал оглядываться по сторонам, ища газету.

Газеты не оказалось. Тогда он полез в карман и вытащил инструкции офицера полиции, оторвал уголок, пожевал и заклеил нос.

Кровь остановилась. На бумаге выступило розовое пятнышко.

– Хогг, я тебя поймал на вранье.

Хогг посмотрел на офицера Брендона.

– Ты что, хочешь сказать, что твои индейцы выписывали газеты? Может быть, ты хочешь сказать, что они читали биржевые сводки «Вашингтон Пост»?

– Не знаю. Индейцы газет не читали и ими носы не заклеивали. Это точно.

– Так, как же ты мне такое посоветовал? – обиженным голосом проговорил Энди.

– Я видел, как это делает парикмахер в Твин Пиксе, когда кому-нибудь порежет нос, щеку или шею.

– А! – успокоился Энди.

Прихватив еще кое-что подозрительное из охотничьего домика Жака Рено, они помчались в город. Офицер Брендон всю дорогу заглядывал в зеркало заднего вида и ощупывал свой нос.

– Господи! Как я покажусь в таком виде перед Люси?

Хогг улыбался, явно довольный экспедицией в охотничий домик Жака Рено.

На заднем сиденье машины стояла клетка с нахохлившейся птицей, незнакомой даже потомку местных индейцев Хоггу.

Раздосадованные и страшно недовольные тем, что убили столько много времени на поиски Жака Рено, шериф Гарри Трумен и специальный агент ФБР Дэйл Купер возвращались в Твин Пикс.

В «Доме у Дороги» сказали, что хозяина уже нет два дня и где его искать они тоже не знают. Не помогло ни удостоверение сотрудника ФБР, ни звезда шерифа.

А когда Дэйл Купер позвонил в казино «Одноглазый валет», ему сказали, что Жака Рено сегодня у них еще не было, а где его можно найти, не ответили.

– Слушай, Дэйл, иди ложись отдыхать!

– Отдыхать еще рано. Нужно еще поужинать!

– А, ну да! Извини, я забыл! У тебя режим.

– Да, конечно режим. О своем здоровье надо заботиться самому.

Шериф остановил машину у отеля. Мужчины пожали друг другу руки.

– Ну что, встречаемся завтра в участке?

– Конечно, я обязательно приду вовремя. Только я прошу тебя, шериф, чтобы к тому времени, когда я приду, ты уже дожевал свой бутерброд.

– Хорошо! Если только Люси их принесет. Она на нас очень сильно обиделась.

Дейл чувствовал себя страшно уставшим. Он еле плелся по коридору отеля, и его раздражало все – безвкусные картины на стенах, шумные туристы, хлопанье дверей…

Наконец, он добрался до своего номера.

– О, черт! – вздохнул Дейл. – Целый день пропал. Так ничего нового узнать и не удалось! Может следующий день будет счастливее…

Он открыл дверь своего номера, сбросил плащ.

Несмотря на усталость, он аккуратно повесил свой костюм, которым очень дорожил.

Посидел несколько минут в кресле, понемногу приходя в себя…

«Нет, Дэйл, – сказал сам себе Купер, – ты хоть и слишком устал, но спать сразу не ляжешь. Нельзя отступаться от своих привычек… Сначала тебе надо принять душ».

Боясь передумать, он решительно поднялся и зашел в ванную.

Шумела вода, упругие струи били в утомленное тело специального агента ФБР, он блаженно потягивался, встряхивал головой…

Дэйл закрыл глаза и стал представлять себе, что это не душ, а водопад, и он стоит под низвергающимися с горных вершин прозрачными струями кристально чистой воды…

Он не слышал, как скрипнула дверь, и как кто-то очень торопливо и осторожно проследовал в его номер.

Наконец, Дэйл подумал: «Какого черта! Никогда в водопаде вода не будет теплой, даже, если будет стоять горячее лето».

Усталость немного отступила, он растерся большим махровым полотенцем, накинул на плечи халат.

Одевшись, он несколько минут рассматривал себя в зеркале.

Дэйл любил рассматривать себя в зеркале, ему вообще нравились зеркала и все блестящее, сверкающее.

Душ привел его в чувство и Купер вновь подумал: «Хорошо, что в этом отеле такие уютные номера, что такой хороший напор горячей воды».

Он побрился, тщательно и долго причесывался, разглядывая свое отражение в запотевшем большом зеркале. Наконец, набросил домашнюю пижаму и покинул душ.

На его широкой кровати сидела, закутавшись в одеяло, Одри. Она смотрела на Купера, как бы спрашивая, что ей делать дальше.

На лице специального агента ФБР не отразилось никакого волнения. Он спокойно сел на край кровати, пружины печально скрипнули, и Дэйл отвернулся от девушки.

Некоторое время они молчали, как бы не зная, с чего начать разговор. Купер смотрел на стены своего уютного номера. Его взгляд почему-то все время останавливался на перекладине для подтягиваний, на которой он так любил повисеть, зацепившись ногами.

Одри рассматривала закрепленное на стене большое охотничье ружье с оптическим прицелом. На вид оно было довольно грозным, но Одри знала, что в этом прицеле нет ни одной линзы, что это всего лишь бутафорская штука, служащая единственной цели: придать номеру вид и убранство настоящего охотничьего домика.

– Одри, – прервал молчание агент Купер, – ты – школьница, – и пригладил волосы.

Одри с укором посмотрела на Дэйла, и он понял, что сказал нетактичную вещь, произнес то, чего не следовало говорить в присутствии обнаженной девушки.

Лицо Одри исказила гримаса недовольства, на глаза навернулись слезы. Но девушка быстро справилась с ними. Она тряхнула черными волосами и краешком простыни, которой прикрывалась, вытерла глаза.

– Ты школьница, – повторил Дэйл Купер, – а я специальный агент ФБР.

Одри смотрела на крепкий аккуратно стриженый затылок специального агента ФБР. По ее глазам было нетрудно догадаться, что ей очень нравится Купер. Об этом можно было догадаться даже по тому, что она находилась в его номере, в его постели.

– Так что, мне уйти? – спросила Одри.

– Но, понимаешь, то, что я хочу, и то, что мне нужно это настолько не соответствует друг другу, – принялся рассуждать специальный агент ФБР, не глядя в глаза Одри.

Мужчина понимал, что стоит ему приблизить свое лицо к девушке, стоит заглянуть ей в глаза и что-то в нем надломится. И тогда он уже будет не властен над своими желаниями. Поэтому он сидел, не поворачивая головы, и разглядывал свои аккуратно постриженные розовые после душа ногти.

– Пойми, Одри, – голосом учителя заговорил Дэйл. – Когда человек вступает в ФБР, он дает определенные обязательства. Он обязан неукоснительно поддерживать определенные моральные устои общества.

Одри покусывала губы и недовольно вертела головой с красиво уложенными волосами.

– Это неправильно, Одри, и мы оба об этом прекрасно знаем.

Одри не смотрела на Дэйла. Она тоже принялась рассматривать свои аккуратно наманикюренные ухоженные ногти.

– Но разве я не нравлюсь вам? – робко спросила девушка, неожиданно для самой себя, перейдя на «вы».

– Нет, ты мне очень нравишься, – резко обернулся и посмотрел в глаза девушке Дэйл. – Ты красивая, умная, желанная… Казалось бы, что

еще нужно мужчине в жизни?

– Мне это уже много раз говорили, – призналась Одри, откидывая со лба волнистую прядь.

– Но сейчас тебе нужно совершенно другое, – тем же голосом продолжал Дэйл. – Сейчас тебе нужен не я, а друг, который может выслушать все, что ты ему расскажешь.

Одри шмыгнула носом.

Дэйл, уже как-то совершенно по-другому, по-отечески вытащил из кармана большой накрахмаленный носовой платок и подал девушке.

– Возьми, вот это сейчас тебе совершенно необходимо, Одри.

– Спасибо, – сказала она, взяла двумя пальцами платок и промокнула глаза.

– Вот и хорошо, – сказал Дэйл. – А то ты бы мне тушью всю простыню и подушку измазала.

– Но я не крашусь, у меня естественный цвет лица. Я никогда не крашу ни глаза, ни брови.

Эти ее слова рассмешили специального агента ФБР Дэйла Купера и ее саму, поскольку на платке остались темные пятна туши.

– А сейчас я пойду вниз, спущусь в бар и возьму две порции хорошо поджаренного картофеля, два кусочка пирога и пару коктейлей и тогда мы с тобой поужинаем.

Дэйл поднялся.

– Неужели ты так собираешься решить все свои проблемы? – спросила Одри.

– Ну, проблемы я, может, все и не решу, но зато смогу тебя выслушать.

– Но чтобы меня выслушать нужно очень много времени.

– Времени? – Дэйл взглянул на часы, – у нас еще впереди его очень много, ведь ночь такая длинная и она вся принадлежит нам.

– А мне что делать? – поинтересовалась Одри, нервно теребя край простыни.

Дэйл обернулся, оперся руками о спинку кровати, хитро подмигнул девушке.

– А тебе, а тебе я советую одеваться.

– Но я не смогу рассказать все свои секреты.

– Секреты – это очень опасная вещь. Запомни это, Одри, – вновь голосом учителя сказал Дэйл.

– А у вас есть секреты?

– У меня? У меня нет секретов, – сказал Дэйл и покачал головой.

– А вот у Лоры было очень много секретов, – сказала Одри.

– Вот-вот, и выяснить их – моя первейшая задача. Именно для этого я здесь.

Дэйл Купер повернулся, на ходу дотронулся до перекладины и вышел из номера. А Одри еще долго сидела, закутавшись в одеяло, и смотрела на дверь.

Ей так не хотелось одеваться.