Текст книги "Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1"

Глава 2

Шериф Твин Пикса Гарри Трумен и его секретарша Люси Моран. – Взгляды шерифа на свою службу. – Помощник шерифа Энди Брендон, сентиментальный полицейский. – Его отношения с Люси Моран. – Второй помощник, Томми Хогг. – Обследование места находки трупа. – Гарри Трумен выстраивает первые версии убийства Лоры Палмер. – Рассказ о школе, в которой училась Лора. – Друзья и подруги: Бобби Таундеш, Майкл Чарлтон, Донна Хайвер, Джозеф Хэрвэй. – Допрос Боба Таундеша. – Истерика в кабинете директора. – Город узнает о смерти Лоры Палмер. – Переговоры Бенжамина Хорна с норвежскими бизнесменами. – Реакция отца. Лесопилка Пэккардов. – Янов Пуласки, мастер лесопилки узнает об исчезновении дочери Роннеты. – Размолвка Кэтрин и Джози. – Находка Роннеты. – Размышления на этот счет шерифа Трумена.

Гарри Трумен стал шерифом города сравнительно недавно – всего четыре года назад. За это время он успел приобрести в городе репутацию человека уравновешенного, спокойного – во всяком случае, Гарри приложил все усилия, чтобы казаться таким в глазах горожан.

Имя и фамилия шерифа Твин Пикса совпадали с именем и фамилией американского Президента, прославившегося в истории тем, что в 1945 году приказал сбросить па Хиросиму и Нагасаки ядерные бомбы; это совпадение и какой-то мере льстило самолюбию Гарри. Однажды на каком-то уик-энде он не без юмора рассказывал историю своего поступления в Академию Полиции: экзаменаторы, напуганные звучностью его фамилии, несколько раз пытались выяснить, не родственник ли он того Трумена, но Гарри всякий раз увиливал от разговора. Наконец, самый настырный экзаменатор как-то подошел к одному из его приятелей и в лоб спросил: «А этот Гарри – он что, родственник того самого, который…» – и жестом показал, как сбрасывается бомба; на что приятель, наученный Гарри, скромно отвел глаза и многозначительно ответил: «Извините, сэр, но этот Трумен очень не любит, когда в его отсутствии интересуются подобными вещами…»

Впрочем, если в городе шерифа и уважали, то не благодаря фамилии, а исключительно из-за способности Гарри ладить со всеми людьми – начиная от уличных мойщиков автомобилей, которых он неизменно называл «сэр», и заканчивая самим Бенжамином Хорном.

Однако Гарри Трумен обладал качеством, о котором практически никто из горожан не догадывался: он был скрытым честолюбцем. Смотря телевизионные сериалы из жизни гангстеров времен «сухого закона», он с грустью думал, что теперь, когда масштабы организованной преступности сузились, должность шерифа города потеряла былое значение; очень часто он ловил себя на мысли, что в его службе недостает какого-нибудь события, громкого преступления вроде загадочного убийства или дерзкого ограбления местного банка, расследовав который, можно было бы прославиться если и не в масштабах Соединенных Штатов, то хотя бы в рамках одного только штата Вашингтон. Однако за четыре года службы шерифу не попадались дела серьезней, чем угоны автомобилей – подобными вещами занимались приезжие гастролеры из соседнего Орегона. Последним серьезным преступлением в Твин Пиксе было ограбление маленького магазина канцелярских принадлежностей, совершенное каким-то подростком из Сиэтла три года назад, и Трумен, сделав все, чтобы грабителю впаяли максимальный срок в детской исправительной колонии, надолго загрустил.

Как у любого американского шерифа, у Трумена была секретарша. Люси Моран, несмотря на необычайную болтливость, а, может быть, и благодаря ей, справлялась со своей работой замечательно. Люси приносила шерифу все самые свежие городские сплетни; более всего она любила рассказывать о любовниках, застигнутых мужьями, раньше положенного времени вернувшимися из командировки. Конечно, к полицейской службе эти истории имели весьма касательное отношение, но, тем не менее, Гарри, снедаемый скукой, иногда любил слушать болтовню своей секретарши. Кроме всего прочего, Люси обладала навыком, делающим ее бесценным работником: она умела совершенно замечательно готовить кофе и заваривать чай. Более того, она была отличным кулинаром – всякий раз, когда шерифа посещал мэр города Дуэйн Милтон, Люси умудрялась сервировать стол в служебном кабинете своего шефа за считанные секунды.

Гарри, несмотря на свои тридцать пять лет, не был женат и, по его словам, никогда не собирался делать этого; Моран, которая испытывала к шерифу, как ему иногда самому казалось, материнские чувства, очень часто приносила для последнего что-нибудь из домашней кухни. Эмоции, которые Моран испытывала к шефу, можно было назвать еще уважением, преданностью, почтением – но не более того. Весь город прекрасно знал, что сердце ее принадлежит Энди Брендону, помощнику Трумена.

За свою службу Гарри Трумен повидал многое, но такого полицейского, как этот, ему не приходилось встречать: Энди был до крайности сентиментален. Говорят, что в детстве он навзрыд рыдал, глядя диснеевские мультфильмы о Белоснежке, и это казалось очень даже похожим на правду: однажды Трумен сам стал свидетелем того, как его заместитель заплакал, увидав на обочине дороги сбитую автомобилем собаку. Сперва Трумен никак не мог привыкнуть к чувствительности Энди, но позже, полюбив его, как родного, самолично отпаивал валерьянкой в критические моменты. Люси Моран, как и большинство женщин, также отличалась чувствительностью, и в этом отношении они подходили друг другу идеально: всякий раз, возвращаясь из кинотеатра после просмотра мелодрамы, они шли, поддерживая друг друга, их глаза блестели от слез.

Несмотря на свою сентиментальность, Энди Брендон был неплохим полицейским – во всяком случае, очень старательным и исполнительным. Однако в некоторых случаях, когда излишняя чувствительность Энди мешала исполнению профессионального долга, на помощь ему приходил Томми Хогг – типичный американский коп, каким его привыкли изображать голливудские кинематографисты в боевиках.

Как уже говорилось, Гарри Трумен мечтал о каком-нибудь громком преступлении, расследовав которое, можно было бы стать если и не знаменитым, то хотя бы известным – в сущности, об этом подсознательно мечтает любой офицер правоохранительных органов. Узнав о находке трупа Лоры Палмер, он расстроился и обрадовался одновременно: расстроился потому, что Лора всегда была ему симпатична, к тому же он весьма уважал ее отца Лиланда как очень профессионального юриста, одно дело – представлять чью-нибудь смерть умозрительно, а другое – быть поставленным перед фактом убийства хорошо знакомого человека. Ну, а, зная о скрытом честолюбии шерифа, причины его воодушевления можно было понять…

Стоя перед письменным столом, Трумен сжимал холодную трубку телефона.

– Чей же труп? – жестко спросил он.

С того конца провода послышалось:

– Я, конечно, хочу ошибиться, но мне кажется, что это – дочь Лиланда Палмера…

– Оставайся на месте, Пит, – произнес шериф, – оставайся там, и старайся не ходить около трупа, чтобы не затоптать возможные следы. Сейчас выезжаем.

Повесив трубку, Гарри прошел в смежную комнату.

– Что-то случилось?.. – Люси с тревогой посмотрела на сосредоточенное лицо своего шефа.

Тот, не попадая от волнения в рукава форменной куртки, обернулся.

– Да, – отрывисто бросил он, – да, Люси… Боюсь, дело очень серьезное…

– Наверное, угнали чью-нибудь машину? – предположила Моран.

Трумен застегнул замок-молнию и, подойдя к секретарше, посмотрел ей в глаза.

– Нет, Люси, тут все гораздо серьезней.

– Что?.. – забеспокоилась та.

– Убийство. Только что Питер Мартелл обнаружил на побережье труп.

Люси в ужасе округлила глаза.

– Труп? – переспросила она. – Мистер Трумен, вы сказали – труп?.. В Твин Пиксе?..

– Да, – ответил он, – видимо, это преднамеренное убийство. Все очень и очень серьезно…

– И кто же убийца?..

– Об этом я знаю не больше тебя…

– То есть, я хотела спросить – кого убили?.. – свистящим полушепотом спросила Люси.

– Лору Палмер, – ответил Трумен. – Да-да, ее…

Люси всплеснула руками.

– Как Лору Палмер? Я ведь вчера днем видела ее в супермаркете…

– Да, ее, – бросил шериф и направился в сторону дверей, – только, пожалуйста, никому пока ничего не говори… В интересах следствия…

Через несколько минут полицейский «ниссан-патроль» подъехал к устью ручья. Из машины поспешно вышли Трумен и Брендон. В руках последнего был фотоаппарат – по инструкции, полиция на первом этапе следствия обязана фиксировать любую деталь.

Подойдя к целлофановому свертку, Гарри присел на корточки и аккуратно одернул край. Да, это была действительно Лора Палмер, правда, черты лица ее были неузнаваемы – настолько их изменил ночной мороз.

Трумен осторожно развернул целлофан далее – его очень поразило то обстоятельство, что труп был совершенно обнажен, маленькие девичьи груди покойной казались абсолютно твердыми. При виде их у Трумена неизвестно почему возникли ассоциации со свежемороженым мясом, продававшемся в отделе корма для домашних животных…

Гарри кивнул Брендону:

– Снимай…

Тот, наведя объектив на труп, неожиданно разразился рыданиями – по лицу его потекли слезы; голова затряслась, как у эпилептика.

– Не могу, – сквозь слезы выдавил он из себя, – извини, Гарри, но я не могу снимать ее… Боже мой, Боже мой… – Энди выронил фотоаппарат и отвернулся.

Трумен, поняв всю бестактность своего предложения, осторожно поднял фотоаппарат и, положив руку на плечо Энди, произнес:

– Я понимаю тебя, Энди…

Брендон, почувствовав поддержку, зарыдал навзрыд. Трумен продолжил голосом, в который постарался вложить максимум сочувствия:

– Это такое несчастье, Энди, это такой сильный удар для всех нас…

Брендон мокрым от слез носом уткнулся ему в щеку; плечи помощника шерифа вздрагивали от рыданий.

– Ужасный удар… Это огромная потеря для всего нашего города, – продолжил Гарри. – Ладно, – произнес он после небольшой паузы, – сходи лучше к машине, принеси носилки… И позови сюда Томми, он все сам доделает…

Пит, глядя на переживания Энди, растерянно топтался около трупа.

– Сколько лет тут рыбачу, – наконец сказал он, – иногда, правда, случались кое-какие находки, особенно летом. Однажды нашел тут на берегу абсолютно новые женские трусики… Я даже дал объявление в газету – в отдел находок, но почему-то никто не откликнулся… Всякое можно обнаружить тут, на берегу, но чтобы такое…

Пит, к которому окончательно вернулось его привычное самообладание, продолжал рассказывать полицейским о том, какие вещи при желании можно обнаружить на берегу океана, особенно, если каждое утро ходить на рыбалку. Тем временем Томми, сохраняя абсолютно беспристрастное выражение лица, щелкал затвором фотоаппарата. Когда в аппарате осталось несколько кадров, он вопросительно посмотрел на Гарри.

– Что-нибудь еще? – поинтересовался он у шерифа.

Тот удивленно поднял брови.

– Что ты имеешь в виду, Том?..

– Я думаю – может быть, стоит развернуть целлофан и сфотографировать ее в натуральном виде?.. – по тону, которым была произнесена эта фраза, нельзя было

даже заподозрить, что Хогг имеет в виду что-нибудь кроме чисто профессионального интереса.

Трумен взял у него аппарат.

– Нет, Томми… Мне кажется, этого вполне достаточно… Не стоит…

Энди, принеся носилки, отвел мокрые от слез глаза – он все никак не мог придти в себя от увиденного.

– Садись за руль, Энди, – мягко произнес шериф, – не смотри на нее… Мы тут с Томом сами управимся…

Спустя десять минут «ниссан-патроль», разбрасывая колесами камушки пляжа, выехал на дорогу, ведущую в городскую клинику – Трумен посчитал, что труп должен быть в обязательном порядке исследован патологоанатомом…

По дороге в клинику Трумен принялся просчитывать в голове возможные версии – «кто убил?». Действительно, кому могла помешать Лора Палмер? Может быть, это было местью ее отцу, Лиланду Палмеру? Трумен сразу же отбросил этот вариант как маловероятный. У Лиланда в Твин Пиксе не могло быть врагов. Может быть, Лору убил кто-нибудь нездешний? Это казалось совершенно невероятным – любой человек, даже проездом бывающий в Твин Пиксе, наверняка стал бы темой разговоров; правда, в городке вот уже вторую неделю околачивались какие-то норвежские бизнесмены, которых Бенжамин Хорн пригласил осмотреть окрестности города с целью осуществления своего нового проекта – постройки лечебно-оздоровительного комплекса, куда, по замыслу Хорна, норвежцы должны были вложить свои деньги. Однако потомки викингов, обосновавшись в самой дорогой гостинице города, занимались исключительно пьянством, а, напившись, принимались горланить народные песни своих предков… Этих бизнесменов интересовали разве что горячительные напитки, но никак не убийства – видимо, воздух города был настолько целебным, что способствовал только алкоголизму…

Оставался еще один вариант – Бобби Таундеш, парень Лоры Палмер. Убийство из-за мелкой ссоры, убийство на почве ревности – как в свое время учил Трумен в Академии Полиции – «бытовое преступление»… Это был единственный достоверный вариант, и Гарри решил пока что зацепиться за него…

Школа, где училась Лора Палмер, была самой обычной – Твин Пикс не был настолько богатым городом, чтобы позволить себе содержать дорогую школу с профессурой из университетов.

Лора училась в выпускном классе и, по мнению многих, пользовалась любовью и симпатией не только учителей, но и одноклассников. И хотя она была одинаково ровна и приветлива со всеми соучениками, наибольшей симпатией девушки пользовалась Донна Хайвер – вне всякого сомнения, это была ее лучшая подруга.

Донна Хайвер, дочь очень уважаемого в городе доктора Уильяма Хайвера, очень эффектная брюнетка латиноамериканского типа, дружила с Лорой еще с тех времен, когда девочки вместе резвились в песочнице – задолго до школы. Донна разделяла все увлечения подруги – начиная от спортивного рок-н-ролла и заканчивая совместными походами за город. Вскоре, когда девочкам исполнилось по шестнадцать, и они начали наливаться соком, Лора и Донна как-то очень незаметно сошлись с двумя парнями, их одноклассниками, которые тоже дружили между собой – Бобби Таундешом и Майклом Чарлтоном…

Бобби никогда не принадлежал к элите города, в отличие от той же Лоры. Сын отставного майора-вертолетчика, контуженного в 1967 году под Сайгоном, он входил в ту категорию подростков, которую принято называть «неблагополучной». На это было множество причин, но, прежде всего – жуткий характер отца. Гарланд Таундеш был типичным солдафоном, тупым и жестоким, вдобавок ко всему, просто завернутым на всем, что связано с армией. Несмотря на то, что он давно уже был в отставке, до сих пор с гордостью носил замусоленную форму с разноцветной мозаикой орденских планок на груди, напяливая ее на себя с утра – как раз до завтрака, и снимая только перед сном. Бобби со смехом рассказывал в школе слова отца: «Когда я поступил в Военно-Воздушную Академию, меня спросили, кем я хочу быть – остаться самим собой или же стать настоящим офицером. Так вот, сынок…» – с этими словами отставной майор с гордостью выпячивал грудь, – «видишь, сколько у меня наград?..» Еще пару лет назад Гарланд иногда бил своего сына – то ли из любви к нему, то ли из воспитательных соображений, то ли просто так, для порядка; однажды Боб не выдержал и в ответ на отцовскую оплеуху дал сдачи – отставного майора отвезли в хирургический госпиталь с переломом челюсти. Гарланд, поняв, что сын стал большой и сильный, прекратил избиения, но, тем не менее, при всяком удобном случае продолжал родительские наставления вроде: «А вот когда я был в твоем возрасте, я не носил такой неаккуратной прически… А вот когда я служил во Вьетнаме, таких фраеров, как ты, я бил три раза в день – утром, днем и вечером… А вот генерал МакКартур по этому поводу однажды сказал…» Все одноклассники сочувствовали Бобу, зная, насколько невыносима его жизнь с придурком-папашей…

Майкл Чарлтон, неизменный спутник Боба на уик-эндах, в туристических походах и остальных мероприятиях, в отличие от Таундеша, не отличался ни оригинальностью мышления, ни инициативностью. Даже в драках с ребятами, приезжавшими в Твин Пикс с окрестных ферм, он участвовал только потому, что этого хотел его друг, а не потому, что сам хотел этого. Майкл, поздний ребенок в семье, сын какого-то конторщика, отличался некоторой медлительностью, пассивностью и даже туповатостью; однако он обладал довольно редким в его возрасте качеством – умением трезво оценивать собственные возможности. Понимая свое несовершенство, он справедливо посчитал, что лучше во всех случаях жизни полагаться на Бобби Таундеша, чем действовать в одиночку. При своем друге он исполнял роль адъютанта…

Еще один человек из круга общения Лоры, Джозеф Хэрвэй, также обращал на себя внимание; среди всех сверстников он отличался необычайной покладистостью. Ничего не могло вывести его из себя; впрочем, была только одна вещь, к которой Джозеф был неравнодушен – его новенький мотоцикл «Харлей-Дэвидсон»; если кто-нибудь по неведению просил его дать покататься, юноша бледнел, краснел, и на настойчивость просившего отвечал: «А пошел бы ты на…» У Боба Таундеша даже была на этот счет коронная фраза, строка из популярного рок-н-ролла Элвиса Пресли: «Ты можешь сделать все, что угодно – трахнуть мою бабушку, сжечь мой дом, выпить мой виски, только умоляю тебя – не прикасайся к моим голубым замшевым туфлям!..» В данном случае роль голубых замшевых туфель играл «Харлей-Дэвидсон».

В одном классе с Лорой Палмер училась и Одри Хорн, дочь городского магната, но держалась она как-то особняком; все считали ее очень недалекой девушкой, чуть ли не дурочкой, всякий раз добавляя при этом, что Одри – достойная сестра Джонни, вождя индейского племени. Правда, некоторые – и далеко небезосновательно – думали, что Одри гораздо умнее, чем хочет казаться, и что она неизвестно по каким причинам изображает из себя глупую девочку.

Шериф Трумен был убежден, что убийство Лоры – дело рук кого-нибудь из местных и, как уже было сказано, решил разработать версию, по которой преступление совершил Бобби Таундеш…

Зайдя в здание школы, Трумен прошел по тихому коридору в сторону кабинета директора, мистера Уолчика. Подойдя к дверям, он тихо постучал.

С той стороны послышалось:

– Прошу вас, входите, пожалуйста, двери не заперты.

Мистер Уолчик отличался необыкновенной вежливостью, столь несвойственной для директора школы.

Осторожно открыв двери, Гарри вошел в кабинет.

Это было типичное административное помещение – портрет Джорджа Вашингтона на стене, точно срисованный с однодолларовой банкноты, американский флаг в углу, карта штата Вашингтон («Изрядно запыленная, – отметил про себя Трумен, – видимо, директор никак не отважится сделать замечание секретарше»), желтая полированная мебель казенного образца.

Сидевший за столом мистер Уолчик поднял глаза на вошедшего. Во взгляде его прочитывалось некоторое удивление – полицейские посещали школу по плану дважды в год, читая ученикам лекции о профилактике правонарушений; этот визит шерифа был для директора явной неожиданностью.

– Слушаю вас, мистер Трумен, – Уолчик, поднявшись со своего места, поспешно протянул ему руку, – слушаю вас…

Ответив на рукопожатие директора, Трумен опустился в кресло.

– Что-нибудь случилось? – серьезным тоном поинтересовался Уолчик.

Трумен начал без подготовки:

– В нашем городе совершенно тягчайшее преступление. Преднамеренное убийство. Убита ученица вашей школы…

Мистер Уолчик заметно побледнел.

Трумен продолжал, стараясь не смотреть ему в глаза:

– Дочь очень известных, очень уважаемых в Твин Пиксе людей…

Мистер Уолчик растерянно опустился на свое место.

– Выпускница вашей школы…

– Кто же?.. – пересохшими от волнения губами спросил директор.

Трумен твердо посмотрел ему в глаза.

– Лора Палмер…

Директор побледнел еще больше – ему едва не стало дурно от этого сообщения. Гарри, видя реакцию Уолчика, потянулся во внутренний карман кителя за флакончиком валерьянки, которую всегда носил для Энди.

– Мистер Уолчик, – продолжил шериф доверительным тоном, – мистер Уолчик, прошу вас – возьмите себя в руки. Наш долг – найти убийцу и во что бы то ни стало передать его в руки правосудия…

Отдышавшись, директор едва выдавил из себя:

– Когда это случилось?..

– Не знаю, – ответил Гарри, – труп обнаружен сегодня утром на берегу океана…

– А кто убийца?..

Трумен заложил ногу за ногу.

– Мне тоже интересен этот вопрос, мистер Уолчик… Я как раз собираюсь…

– Вы кого-нибудь подозреваете?.. – Неожиданно перебил его директор школы.

– Пока – никого, – кивнул в ответ Гарри, – пока.

Но я хотел бы допросить одного из ваших учеников…

– Кого же?.. – В голосе Уолчика прозвучало заметное беспокойство.

– Боба Таундеша, – произнес Трумен в ответ, – одноклассника Лоры… Убитой. – Произнес он жестко, – ведь он был ее парнем, не правда ли?..

– Вы считаете?.. – начал было Уолчик, но Гарри не дал ему договорить:

– Я ничего не считаю. Я просто хотел бы поговорить с этим юношей…

Директор нажал кнопку селектора внутренней связи.

– Бобби Таундеш, – произнес он, – пройди, пожалуйста, ко мне в кабинет…

Через несколько минут на пороге появился Боб.

– Вызывали?.. – Развязно спросил он директора и разболтанной походкой приблизился к столу.

Мистер Уолчик скривился: манера Таундеша никак не вязалась с важностью и трагичностью происходящего.

– Да, – кивнул он в ответ, – попрошу сесть, – он кивнул на стул.

Таундеш развалился на стуле и вопросительно посмотрел на шерифа – он заметил его только теперь.

– Что-то случилось? – Спросил он, пренебрежительным тоном, смерив Трумена взглядом – Боб Таундеш, как и многие юноши его возраста, терпеть не мог копов. – Что-то произошло? – повторил он.

– Да, – ответил шериф. – Да, произошло. Произошло страшное…

Боб насторожился.

– Если вы имеете в виду ту драку двухнедельной давности, когда я еще разбил стекло в «Доме у дороги» – так я уже давно разобрался. С Жаком Рено я рассчитался и, у него ко мне никаких претензий…

«Дом у дороги» был популярным увеселительным заведением Твин Пикса – кстати, единственным в городе; это было нечто среднее между ночным баром, дансингом и игорным домом.

– Я не об этом, – произнес шериф, стараясь не смотреть на Боба – настолько он был ему в этот момент неприятен. – Произошло убийство…

– Боб едва не вскочил со стула.

– Как – убийство?! – Воскликнул он. – Какое еще убийство? Это у нас, в Твин Пиксе?.. Вы, наверное, шутите…

Трумен поймал себя на мысли, что Таундеш – не первый человек, не верящий в саму возможность подобного преступления в этом городке.

– Да, – ответил шериф после небольшой паузы. – Убита Лора Палмер…

Боб, широко раскрыв рот, стал судорожно глотать воздух, точно вытащенная из воды рыба.

– Лора Палмер?..

Шериф прищурился.

– Да, приятель, ты не ослышался… Лора Палмер.

Дождавшись, пока Таундеш придет в себя, Гарри продолжил:

– Я хотел бы поговорить с тобой кое о чем…

Боб облизал пересохшие от волнения губы.

– Слушаю…

– Как складывались ваши отношения с… – Трумен хотел было сказать – «с покойной», но почему-то воздержался. – С Лорой Палмер?..

Боб ответил с некоторой растерянностью в голосе:

Хорошо… Я… я любил ее…

Трумен продолжал:

– Скажи мне, а почему ты не был вчера и позавчера на тренировке?..

Следуя моде, Бобби занимался американским футболом, и дважды в неделю – по средам и субботам – ходил на стадион. Гарри, предварительно позвонив тренеру, выяснил, что Бобби пропустил вчерашние занятия.

– А какое это имеет значение?.. – Неожиданно вспылил Таундеш.

Трумен внимательно посмотрел на него.

– В этом деле все имеет значение…

Официальный тон шерифа вывел Боба из себя:

– Послушайте, я тоже знаю законы!.. – неожиданно закричал он на весь кабинет. – Я тоже знаю законы!.. Насколько я понимаю, на ваши вопросы можно и не отвечать…

– Совершенно верно, – парировал Гарри. – Ты можешь не отвечать ни на один из моих вопросов, если посчитаешь, что ответ может быть использован против тебя; можешь вызвать адвоката для консультаций, можешь…

– Вы что, считаете, что Лору убил я?.. – Заорал Боб пуще прежнего. – Вы что, совсем рехнулись?.. Да мы любили друг друга, мы каждый день… мы…– Неожиданно для Трумена и Уолчика Таундеш расплакался.

«Все-таки хорошо, что у меня есть с собой валерьянка, – подумал Гарри и потянулся к карману.

– Я… Лора… Я хотел… – продолжал всхлипывать юноша.

Накапав валерьянки, Гарри развел ее водой из стоявшего на столе графина и, протянув Бобу, сказал успокоительно:

– Парень, все в порядке… Тебя никто ни в чем не подозревает… Просто я обязан допросить всех, кто имел к убитой хоть какое-нибудь отношение…

Машинально приняв из рук шерифа стакан, Боб сделал несколько глотков – от волнения он дрожал, зубы стучали о край стакана.

Трумен потянулся к телефонному аппарату.

– Я позвоню семейному адвокату Таундешев, – кинул он директору, мне кажется, что парень не будет говорить со мной без него…

Через десять минут успокоившийся Боб сидел рядом со своим адвокатом – сухощавым подтянутым мужчиной лет сорока.

– Итак, – начал Трумен, – итак, господа, предупреждаю – наш разговор носит сугубо официальный характер. Все, сказанное тут, может быть использовано против вас…

– Прошу вас, – произнес адвокат и сжал тонкие губы, – начинайте, шериф…

– Итак, Боб Таундеш, скажите, как складывались ваши отношения с Лорой Палмер в последние… ну, скажем десять дней?..

Боб вопросительно посмотрел на адвоката. Тот утвердительно кивнул.

– Хорошо, – деревянным голосом ответил Боб. Скажите, не ссорились ли вы в последнее время с Лорой? Не было ли у вас каких-нибудь… э-э-э… недоумений?..

Боб вновь посмотрел на адвоката. Тот, наклонясь к уху своего подопечного, прошептал ему что-то.

– Нет, – очень уверенным тоном ответил Боб. – Порой мы не ссорились, и никаких недоразумений за последнее время у нас не было… У нас вообще их не…

Трумен кивнул.

– Хорошо. А теперь ответьте мне, что связывало вас с Лорой Палмер?..

Боб ответил без подготовки:

– Я любил ее… А она была моей девушкой, это каждый может подтвердить… Да и вы, шериф, прекрасно знаете об этом… Зачем же спрашивать?..

– Свидетель Боб Таундеш, – очень официально ответил Гарри, – это вас не касается… Отвечайте на поставленные вопросы. А вопросы тут задаю я. – Трумен сделал небольшую выжидательную паузу. – Следующий вопрос: что вы делали вчера вечером?..

Боб с нескрываемой ненавистью посмотрел на шерифа.

– Вчера вечером я был со своим другом Майклом Чарлтоном…

– Кто-нибудь сможет это подтвердить?..

Боб растерянно пожал плечами.

– Майкл может подтвердить…

Трумен, поднявшись с кресла, принялся медленно расхаживать по кабинету – в каком-то полицейском детективе он вычитал, что подобным образом ведут себя все опытные следователи, прежде чем задать главный вопрос.

– Когда вы в последний раз встречались с Лорой?.. – Трумен испытывающе посмотрел Бобу прямо в глаза – тот выдержал его взгляд.

– Не помню, – пробормотал Таундеш, – так… Вчера мы были на занятиях, потом виделись днем, потом…

Адвокат, тронув Боба за плечо, сделал ему предостерегающий знак.

– Так помните вы, или же не помните?.. – Поинтересовался Трумен.

Вместо Таундеша ответил адвокат:

– Мой клиент не будет отвечать на этот вопрос.

– Что ж… Хорошо, – кивнул Гарри, – это целиком его право.

Таундеш, поднявшись со стула, язвительно поинтересовался:

– Надеюсь, вы не арестуете меня, шериф? Насколько я знаю, арест по одному только подозрению не является законным. Особенно, – он понизил голос, – особенно по такому дурацкому, как это…

Трумен холодно кивнул.

– Идите. Если вы понадобитесь, я вызову вас…

Когда двери за Бобом и его адвокатом закрылись, мистер Уолчик, приблизившись к Гарри – тот, стоял у окна, наблюдал, как на школьном дворе адвокат что-то объясняет Таундешу – несмело спросил:

– Мистер Трумен, а вы что, действительно подозреваете этого парня? Скажу честно – он тоже мне не очень-то нравится, но у меня в голове не укладывается, что он способен…

Гарри, резко обернувшись, ответил:

– Не берите в голову, мистер Уолчик. Это пока только предварительное расследование. – Видя, какого страха нагнал он на директора во время допроса Боба, Трумен дружески похлопал его по плечу. – Не думайте об этом… Успокойтесь… Может быть, хотите валерьянки?..

– Спасибо, не надо… А впрочем – если вам, конечно, не трудно – накапайте немножко… Такое ужасное преступление… Просто голова идет кругом.

Пока шериф разводил в стакане успокоительное, директор молча наблюдал за его действиями. И, только приняв лекарство, он, наконец, окончательно пришел в себя.

– Мистер Трумен…

– Да, – мягко ответил ему шериф.

– Скажите, пожалуйста, могу ли я сделать сообщение по внутренней радиосети учащимся?

Трумен устало кивнул.

– Да, мистер Уолчик. Делайте…

Через несколько минут во всех школьных аудиториях прозвучал взволнованный голос директора:

– Дорогие ученики!.. Случилось непоправимое. Только что стало известно о трагической гибели ученицы нашей школы, – директор запнулся, подбирая нужные слова, – о нашей лучшей ученице… О нашей гордости, и нашей надежде… – В динамиках школьной радиосети слышались с трудом сдерживаемые рыдания, – о страшной смерти Лоры Палмер… Да…– Рыдания душили мистера Уолчика, он с трудом продолжал: – Это – страшный удар для всех нас… – Директор сделал небольшую паузу. – Да, это действительно страшный удар… Безвременная кончина… Во цвете лет… На пороге жизни… – Мистер Уолчик захлюпал носом. – Сегодня занятий не будет… Идите домой, и молитесь за упокой ее души… – после этих слов директор расплакался навзрыд.

Трумен долго размышлял, как бы сообщить о смерти дочери родителям. Он прекрасно понимал, каким ударом будет смерть дочери для Лиланда и его жены Сарры…

Гарри решил поговорить с Лиландом, посчитав, что у того хватит мужества воспринять это страшное известие.

В то время, когда Гарри допрашивал Таундеша в директорском кабинете, в небольшом каминном зале, что в гостинице «Флауэр», Бенжамин Хорн вел переговоры с норвежскими бизнесменами. Стоя на небольшом возвышении, он очень уверенно говорил:

– Итак, господа, вы ознакомились с моим планом. Надеюсь, я убедил вас в том, что Твин Пикс – идеальное место для вложения капиталов. Господа, вы неоднократно выезжали в окрестности нашего города, вы имели прекрасную возможность убедиться, что природные ландшафты тут действительно превосходны… Водопады, ручейки, девственные леса… В окрестностях Твин Пикса встречается даже ель Добсона, достаточно редкое дерево… Короче, господа, остановка за немногим, – Хорн поправил галстук, – надо вложить в город капиталы. Вы увидите – через несколько лет вы будете просто купаться в деньгах!..

Норвежцы, с сизыми от систематических пьянок носами, согласно закивали.