Текст книги "Меч Господень"

18

Вертолет гулко рокотал, бешено вращая лопастями. Разговаривать из-за шума было невозможно. Да и говорить было не о чем, все сказано и обговорено накануне. Оставались лишь холодная решимость и некая отрешенность перед столь важным и ответственным моментом в жизни каждого из них. Впереди – последний, отчаянный рывок, смертельная схватка с самим отпрыском Сатаны. Наступил решающий день, День Гнева.

Они прекрасно сознавали, на что идут. Их сердца ожесточились, готовые исполнить долг перед всем человечеством. Выполнить до последнего миссию, возложенную на них судьбою и Богом, и либо победить, либо погибнуть.

Как там, в Новом Завете: «И он собрал их на место, называемое по-еврейски Армагеддон». Реальный Армагеддон ждал их впереди – это столица, в которой засел Дивов. В ней никого не осталось, кроме «черных» войск диктатора. Все население к тому времени либо бежало само, либо было выселено ранее, либо подверглось уничтожению. Это облегчало задачу экипажа вертолета.

В тот день, рано утром началось всеобщее восстание сил Сопротивления против режима тирана и человекоубийцы. По всей стране в результате наступления, предпринятого партизанами и подпольщиками, власть Дивова была к этому времени уже сметена, а «черная» полиция и войска частью истреблены, частью сложили оружие. Остатки их собрались в столице, где оставался последний оплот сил зла. Пока их осаждали отряды Сопротивления, те, кто находились внутри вертолета, должны были в качестве спецкоманды ликвидировать самого диктатора. Если этого не сделать, то силою своею и властью, данными ему самим Сатаной, он уничтожит всех восставших, а затем и большую часть человечества.

Их было семеро – Богдан, Руслан, Петр и четверо лучших бойцов Сопротивления, настоящих профессионалов. План их был прост: они летели на вертолете «черной» полиции. Под видом возвращающейся личной охраны Дивова они должны будут проникнуть к нему прямо в президентский дворец и там выполнить свое задание любой ценой – даже своих жизней. Все они были переодеты в форму «черных», а профессор и его ученик, к тому же, изменили внешность.

Быков сидел, прислонившись к вибрирующей стенке, и, сжимая в руках лучемет, вспоминал подходящие строки из Евангелия. Закрыв глаза, он попытался сконцентрировать все свои душевные и физические силы в яростный единый комок энергии. А в его памяти оживали картины прощания перед отлетом. Он словно бы вновь очутился там, в горах…

…Весь лагерь лихорадочно бурлил, словно растревоженный муравейник. Повсюду суетились вооруженные люди, которые объединялись в отряды и бегом направлялись на погрузку в тяжелые грузовики, бронемашины и те несколько вертолетов, которыми располагали повстанцы, а затем отбывали в разных направлениях.

Готовилась к отлету и их команда. Выбрав свободное время, Быков отыскал Ларису, чтобы попрощаться с ней. Ведь они направлялись навстречу смерти. Девушка казалась сильно взволнованной, усилием воли пытаясь держать себя в руках.

Быков присел в ее комнате, невидящим взором уставился в дальний угол. На ум ничего не шло, слова застряли у него в горле. Нервное напряжение перерастало в какую-то раздражительность, он не мог понять самого себя. Наконец, Лариса решилась первой нарушить затянувшееся молчание:

– Руслан, я верю, что все будет хорошо, у меня какое-то предчувствие этого. Я надеюсь, что вы все вернетесь с победой. Живыми и невредимыми… Что… ты вернешься! Я буду ждать тебя, – она произнесла это с нажимом на слово «ты».

Он усмехнулся и желчно ответил:

– С какой это стати ты будешь меня ждать? Ведь я не твой жених, не твой муж и не твой любимый. Я просто поражаюсь! Может, тебе и есть кого ждать и любить, но уж точно не меня.

– Руслан, с тех пор как мы знакомы, у меня никого не было. И я так сильно привязалась к тебе, что…

Словно чего-то ожидая, она посмотрела ему прямо в глаза и заметила в них лишь обиду и горечь.

– Ах, даже так?! Значит, ты привязалась ко мне? Ну, конечно, разве можно меня любить, ко мне можно лишь привязаться, как к собачке, – все, более распаляясь, с сарказмом в голосе обвинял ее Быков. – Тебе льстило, когда я признавался в своей любви к тебе. Как же, я ведь полюбил ее величество королеву Ларису! Ларису, которая способна лишь самолюбоваться и строить из себя топ-модель, красотку из высшего света! Я-то, дурачок, жил все это время надеждой, несбыточными мечтаниями. Идиот, кого я любил – пустую красивую куклу! Ты – бездушная кокетка! Эгоистка!!!

– Нет, Руслан, ты не прав! Ты не должен так говорить обо мне! – губы ее задрожали, на ресницах навернулись слезы.

Он резко повернулся и быстрым шагом вышел прочь, громко хлопнув дверью. Пройдя несколько шагов, он остановился. Постепенно чувство гнева уступило место стыду. Ему стало неловко за свою грубость, ведь он даже не предоставил ей возможность объясниться.

«Ну почему она не может полюбить меня, почему?! Ведь я люблю ее как никого на свете… А-а-а!» – махнув рукой, он внезапно остыл и, криво ухмыляясь, двинулся к месту стоянки их вертолета, на ходу закуривая сигарету. Через час они летели навстречу Неизвестности…

…Вертолет заложил резкий вираж, кренясь на один бок, и вошел в воздушное пространство столицы. Немедленно полетели отчаянные запросы службы ПВО. По радиосвязи им передали, что если они немедленно не снизятся, то будут тотчас же сбиты. На что не растерявшийся пилот обозвал их олухами, не узнающими вертолет личной охраны Дивова, и, продолжая отвечать в том же духе, присовокупил к своему монологу отборную брань. Вероятно «черные» поверили, так как угрозы с земли прекратились.

Смельчаки благополучно добрались до президентской цитадели. Здесь охрана была посерьезнее. Казалось, все стены, которыми было обнесено обширное пространство вокруг дворца, и все близлежащие постройки буквально ощетинились реактивными установками, скорострельными орудиями и лазерными пушками. Им удалось подлететь к самому зданию и опуститься на площади перед ним прежде, чем охрана успела в чем-либо разобраться. В одно мгновение винтокрылая машина оказалась окруженной «черными». Переодетый в форму «черных» экипаж внешне ничем от них не отличался. Под прицелом пятеро мужчин выпрыгнули из вертолета, оба пилота остались внутри, и тут начались долгие разбирательства, кто есть кто. Назвавшись полковником «черных» спецчастей, Жилин потребовал немедленной встречи с высшим военным руководством. Оказалось, что весь генералитет отсутствует, находясь в гуще сражения.

– Тогда позовите начальника дворцовой охраны, либо адъютанта Дивова, черт вас всех побери, безмозглые идиоты!

Наконец, прибыл ответственный за безопасность Дивова, начальник охраны дворца.

– Я представляю восточный филиал Главного управления безопасности, – отчеканил Богдан, – мне поручено незамедлительно передать президенту конфиденциальные сведения.

– Можете довериться мне. Говорите.

– Но сведения касаются лично Дивова!

– Я его правая рука. Вам должно быть это известно, полковник. Слушаю вас.

– Хорошо, – кивнул Жилин. – При анализе оперативных данных мое начальство выяснило, что восставшие подберутся к дворцу ровно… – Богдан бросил взгляд на часы, – через пятнадцать минут. Необходимо срочно эвакуировать президента.

Лицо охранника скривилось:

– Чтоб их всех разорвало! Все воздушные средства выведены из строя! Нас предали!

Богдан остановил сыплющего проклятьями офицера жестом руки:

– Поэтому-то и послали меня. Наш вертолет вполне надежен. Машина полностью бронированная, с лучеметными установками на борту. Можете располагать нами.

– Вами? – дивовский цербер недоверчиво покосился на Жилина.

– Если вы мне не доверяете, то можете связаться с моим руководством и…

– Проклятье! Связаться с базой, но как? Связь со всем остальным миром нарушена. Я полагаю, что наши войска уничтожены противником, а власть повсюду пала…

– Да, это так. Повстанцы одержали верх везде – за исключением нашего округа. Там позиции крепкие, тем более что нам помогает природный ландшафт. Но вы-то должны знать базу, не так ли?!

– Да знаю, знаю… – раздраженно ответил тот, – но как я могу довериться вам, поверить на слово что ли? Вы сами должны понимать это, иначе вы идиот, полковник!

– Да, – твердо ответил Богдан, – я понимаю ваши сомнения, но иного выхода у вас нет!

С этими словами Жилин подался к собеседнику, вперив в него тяжелый взгляд. Началось активное психовоздействие. Стоявший рядом Быков почти физически ощущал мощный поток энергоинформации, биотоков, исходящих от глаз профессора и проникающих в сознание его оппонента. Начальник охраны покачнулся, заморгал и непонимающе огляделся.

– Выбора нет, – пробормотал он, – пойдемте со мной. Как скажет Дивов, так и будет. Его воля непреклонна для всех.

Всей компанией они двинулись к огромному, бронированному входу в дивовский дворец. За ними последовали настороженные охранники. Свой план повстанцы разработали до мелочей, не должно было быть никакой осечки. И все же все семеро находились в лихорадочном волнении, стараясь скрыть его от окружающих.

Они вошли в холл, весь выложенный полированными и начищенными до блеска мраморными плитами. Вся «черная» солдатня осталась у входа, за могучими бронированными дверьми. Это было на руку пятерым диверсантам. Когда очутились внутри здания, они огляделись. Около десятка вооруженных охранников расположились по всему периметру холла. Наверх, в зал приемов, прибывших доставлял вместительный лифт, куда легко поместилась бы вся компания. Но именно здесь-то и крылся подвох, заранее обрекавший их на неминуемый провал.

Перед входом в лифт располагалось специальное сканирующее устройство персональной идентификации. В его дисковод вкладывалась личная карточка с чипом, удостоверяющая личность каждого служащего полиции и командных чинов армии, – для опознания. Таким образом, все пятеро, как сотрудники службы безопасности, должны были иметь при себе такие карточки. Обо всем этом они заранее ничего не знали. Поэтому и замерли от неожиданности, поняв, что к чему.

«У них «скафандры», – незаметно шепнул Быкову профессор. Тот утвердительно кивнул головой, дав знать, что понял. Все охранники внутри здания были облачены в бронежилеты, покрывающие их с головы до пят. Пробить их могли только лучеметы. Так как идентификационных карточек у переодетых подпольщиков не было, другого им не оставалось, как дать бой тут же в холле.

«Цербер» не успел вложить свою карточку в прорезь дисковода, как взмахнул руками и повалился на пол, захрипев от вонзенного в шею лезвия. Не дав им опомниться, повстанцы расстреляли в упор всех находящихся в холле. Покончив с охранниками, они ринулись было в лифт, но тот не работал. Дивовские специалисты по вопросам безопасности все учли и предусмотрели. Если хотя бы один из пассажиров не прошел идентификационный контроль безмозглой электронной машины, лифт автоматически отключался.

– Быстрее, по лестнице! – отрывисто прокричал Богдан, выбегая из кабины злополучного лифта. Остальные последовали за ним и вовремя. Ибо в это самое мгновение раздалась сирена внутренней тревоги. Вероятно, их засекли по скрытым телекамерам. Пятеро смельчаков что есть духу кинулись наверх, взбегая по лестницам все выше и выше и поливая очередями направо и налево. Резиденция Дивова помещалась на самом верхнем, тринадцатом этаже.

Они застряли на двенадцатом, где их встретила целая армия «черных». Завязалась отчаянная перестрелка. Разлеталась вдребезги мебель, крушились зеркала, падали замертво изувеченные тела охранников, а они все палили и палили из своих лучеметов, обезумев от ярости, от близкой смерти и отчаяния.

– Руслан, – сквозь грохот боя прокричал своему другу Жилин, – давай дуй по пожарной лестнице наверх! А мы пока задержим здесь этих! Ты должен уничтожить его! Понял?! Убей его!!!

Быков молча кивнул и, прихватив с собой, помимо лучемета, компактный пистолет-пулемет с полным магазином, бросился к люку пожарной лестницы. Карабкаясь вверх по аварийному ходу, задыхаясь и кашляя, он думал только об одном – о словах Богдана. По пути наверх Руслан весь покрылся липким потом от мысли, что именно он должен выполнить миссию по устранению Антихриста. Впереди его ждала встреча с самим сыном дьявола. Вот срань! Да он даже не знает, что тот собою представляет на самом деле.

Парню стало совсем не по себе. Ведь ему предстояло уничтожить не просто человека, а сверхъестественное опасное существо.

Что бы там ни говорили теоретики, но когда непосредственно сам сталкиваешься с этим, не то что «душа в пятки уходит», а просыпается какой-то животный ужас от предстоящей встречи. Ведь вчерашнего ученого поджидало само Зло, сам Ужас! Эти дерьмовые теоретики потешались бы над его мыслями в ту минуту, а каково было бы им, окажись эти слюнтяи на его месте.

«Господь милосердный! – взмолился взмокший от напряжения Быков. – Дай мне силы исполнить волю Твою!»

Он вспомнил, как незадолго до дня восстания рассказывал Ларисе о том, что этот месяц является для него знаком свершения, очень опасным и, в то же время, предоставляющим большую удачу. Он либо добьется полного успеха в реализации своих планов, либо… погибнет. Некая опасность может явиться причиной его смерти. Заметив испуганный взгляд своей собеседницы, он тогда поспешил успокоить ее.

Вновь перед Русланом возник образ Ларисы. Его подруга смотрела на него с нежной улыбкой, а в глазах у нее светилась надежда. И Быков совершенно успокоился. Не осталось никаких эмоций, переживаний, ничего, лишь яростная решимость довести начатое до конца. Если он сейчас не сделает это, то погибнут все! И ПОГИБНЕТ ЕГО ЛАРИСА!

Выпрыгнув из люка в коридор тринадцатого этажа, он тут же откатился в сторону. Привстал на колено, целясь из оружия. Заметил краем глаза телохранителей и стал палить в них из своего лучемета. Сам того не замечая, он принялся вопить во все горло, осыпая Антихриста и его слуг грязной бранью. Быков бегал по этажу, прячась за выступами, падая ничком, кувыркаясь… в общем, проявляя чудеса акробатики и ближнего боя. В конце концов, он перебил всех, а сам чудом остался невредимым. Весь этаж был усеян трупами, но Дивова нигде не было видно. Быков постарался сосредоточиться и внимательно осмотрел двери на этаже. Так! Вот они, личные апартаменты диктатора, комната под дьявольским номером шестьсот шестьдесят шесть!

Он ринулся было к ней, но тут же остановился и замер на месте. Прямо перед ним высился человек… нет, не человек, а целая гора мышц, бугрящихся под черным комбинезоном. Такого великана Быков еще не встречал, он был, по крайней мере, на полторы головы выше повстанца. Если бы у Дивова все телохранители были подобными этому монстру, то пятерке диверсантов пришлось бы куда туже.

Быков глянул на индикатор зарядов в лучемете – в нем оставалось еще два выстрела. И оба они предназначались Дивову, тратить их он не имел права в любом случае. Оставив лучемет висеть на поясе, Быков резким движением вскинул пистолет-пулемет, как вдруг, что-то неуловимое для зрения молнией сверкнуло перед его глазами, и в следующее мгновение в правой руке он почувствовал резкую боль. Хлестким ударом двух металлических, соединенных цепью трубок – подобие нунтяку, гигант выбил из рук Быкова оружие. В последнюю секунду Руслан успел отклониться и, сбитый с ног его наскоком, откатился в сторону, разом вскочив и встав в боевую стойку.

Такой прыти от этого «голиафа» при его огромной массе Быков совсем не ожидал. Кажущаяся неповоротливость безмозглого быка была на самом деле обманчива, как и реакция громадного охранника. Через несколько секунд Быков понял, что перед ним – первоклассный специалист по рукопашному бою, которому многие мастера всевозможных единоборств позавидовали бы в совершенстве боевой техники. При том, учитывая его вес и силу, с которой он наносил удары.

Последовал жестокий и неравный поединок двух разъяренных, дерущихся не на жизнь, а на смерть хищников. Противник швырял Быкова словно мяч, не давая тому времени опомниться и дать отпор. Измотанный предыдущим боем, Руслан быстро терял силы. Он, как мог, увертывался от убийственных ударов врага. Казалось, еще немного и тот прикончит молодого человека. Внезапно противник достал Быкова – да так, что тот отлетел на несколько метров, ударился затылком о стену и рухнул навзничь, на мгновение отключившись. Через мгновение нокаутированный атлет опомнился и попытался подняться. Взгляд его блуждал по сторонам, повсюду натыкаясь на непроницаемую кровавую пелену. Сквозь застилавший глаза туман он сумел разглядеть надвигающуюся на него огромную тень. Пошарив вокруг себя руками, он нащупал складной приклад пистолета-пулемета и, вскинув оружие вверх, выпустил очередь по приближающемуся врагу. С оглушительным грохотом тот рухнул на пол.

Быков медленно приходил в себя, не сомневаясь в смерти врага, как вдруг заметил, что тот шевелится, силясь подняться на ноги. Одновременно в сознании Быкова прозвучал отчетливый приказ: «Встань и убей его!». Но эти слова были направлены не к нему, он был в этом уверен. Мысленный посыл предназначался для истекающего кровью охранника. «Неужели?!» – успел подумать Быков и обомлел от ужаса. Злорадно ухмыляясь, «убитый» направлялся к нему. Не прошло и секунды, как ослабевший от ударов герой понял, что имеет дело с зомби – управляемым биороботом. В отчаянии он схватил висящий у него на поясе лучемет и, тщательно прицелившись, разнес тому вдребезги голову. С охранником-зомби было покончено.

Подобрав все свое оружие, еле передвигая ноги, Быков двинулся вперед и вдруг на какой-то момент отключился. Он судорожно уцепился за что-то, пытаясь выбраться из потоков черного дурмана, в который провалилось его сознание. Наконец, он очнулся. «Вперед! Только вперед! – твердил он себе, – только ты сумеешь спасти мир! Иначе, всем – смерть!»

Он опять что-то прокричал, а вернее прорычал самым диким образом, обезумев от яростного желания крови. Крови дьявольской, сатанинской, нечистой. Быков распахнул двери и вступил в апартаменты диктатора, но, не пройдя и нескольких шагов, замер от изумления.

Вся огромная комната, представляющая собой гостиную, состояла из одних зеркал. Стены, пол, потолок – все было зеркальным, и находящиеся в комнате предметы отражались в зеркалах, преломляясь и создавая иллюзию необъятного пространства. Окон нигде не было видно, но откуда-то сверху лился яркий рассеянный свет, имеющий непонятный багровый оттенок. Этот зловещий свет оставлял какое-то гнетущее впечатление от всей роскоши и немыслимого модернизма комнаты.

Но более всего поражали воображение необъяснимые «фокусы» этой комнаты, которая таила в себе немало сюрпризов. Во всех зеркалах отражалась кроваво-красная буква S, тем не менее, в гостиной ее не было, и она не была нарисована на стекле, хотя, судя по своему отражению, должна была находиться где-то посредине помещения. Быков вспомнил, что эта буква как тайный символ у всех древних народов означала свернувшегося в спираль Змея – олицетворение Сатаны.

А еще мерцание струящегося света под самым потолком преломлялось и образовывало нечто подобное голограмме – изображение объемного куба, а внутри его шесть одинаковых чисел шестьсот шестьдесят шесть, по одному на каждой грани. Невероятно, но ведь именно этим числом в Откровении Иоанна Богослова характеризуется Антихрист-Зверь. Три шестерки – дьявольская троица (Сатана, Антихрист, Лжепророк), как бы антитеза священному числу семь – числу Бога.

«И он сделает то, что всем малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело их, и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его. ЗДЕСЬ МУДРОСТЬ. КТО ИМЕЕТ УМ, ТОТ СОЧТИ ЧИСЛО ЗВЕРЯ, ИБО ЭТО ЧИСЛО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ; ЧИСЛО ЕГО ШЕСТЬСОТ ШЕСТЬДЕСЯТ ШЕСТЬ».

Все это пронеслось в сознании молодого человека в одно мгновение, и уже в следующую секунду он услышал мерзкий, пробирающий до самого нутра хохоток. Словно не человек смеялся над озадаченным героем, а нечисть из преисподней. Да так оно и было… Вскинув голову, Руслан увидел в дальнем конце комнаты ЕГО.

Да, это был Дивов – сын дьявола! Неспешно приближаясь, Быков внимательно рассмотрел его с головы до ног. Роста тот был среднего, даже чуть выше среднего, внешность тоже имел самую заурядную, ничем не привлекающую внимания. Он был лысоват, с гладким, несколько полноватым лицом.

И вдруг… лицо его стало изменяться. Вначале ничего не понявший Быков обомлел от наваждения. Смахнув ладонью со своего лица застилавший ему глаза пот, он тряхнул головой в надежде отогнать морок. Но тщетно, преображенный облик Дивова никуда не исчезал, оставаясь конкретной реальностью. Взору Быкова предстало подлинное лицо Антихриста.

Силы Небесные! Ничего более кошмарного и отвратительного он никогда не видывал на своем веку! Выражение лица у стоящего перед ним существа было ужасно, это было лицо дьявола. Его нельзя описать, передать словами, это и есть то самое зло, которое веками пытались изобразить люди, содрогаясь от жуткого ужаса и отвращения. Быкову показалось, что он сейчас сойдет с ума от этой чудовищной метаморфозы. Может быть, это была иллюзия? Но нет, всем своим существом он чувствовал, что на сей раз лицезрит настоящего дьяволова сына.

Неожиданно тот снова начал преображаться. Из головы его вырастали вверх два рога. Ошарашенный герой смотрел и не мог поверить своим глазам. Ни на йоту он уже более не сомневался в том, что перед ним предстало инферносущество, темная сущность из неведомых миров.

«И увидел я другого зверя, выходящего из земли; он имел два рога, подобно агнчим, и говорил как дракон».

И вдруг, вновь все разом исчезло. Лицо Антихриста опять стало лицом обыкновенного человека. Ничего уже более не соображая, Быков вскинул ствол пистолета-пулемета и с силой надавил на спусковой крючок. Стиснув зубы, он поливал своего врага огнем, а когда магазин опустел и очередь оборвалась, сквозь пороховую гарь сумел разглядеть его. Тот стоял на прежнем месте, все его тело было продырявлено свинцово-стальными укусами, а из многочисленных ран медленно сочилась темная густая кровь.

«Почему?!.. – лихорадочно пытался сообразить Быков, – почему его не откинуло назад при первых же выстрелах, и почему кровь не хлещет струей, почему он все еще жив?!»

– Знаю, – хрипло рассмеялся обезумевший атлет, – все знаю! Черная магия, да?

Существо таращилось на него – ни один мускул не дрогнул на превратившемся в застывшую маску лице Антихриста.

– Нет, – спустя мгновение покачал головой воин, – ничего тебе уже не поможет.

И вдруг заорал с такой силой, что зазвенели зеркала: «Подохни, тварь!!!»

Выхватив из-за пазухи лучемет, он выпустил по врагу последний заряд. Руки Быкова дрожали, он плохо прицелился, поэтому вместо того, чтобы разнести голову противнику, смертоносный луч аккуратно срезал всю верхнюю половинку черепа диктатора, от надбровных дуг до макушки. Но и этого должно было хватить. Вокруг все было забрызгано кровью и мозговым веществом, а Дивов стоял на прежнем месте, и вместо верхней части лица у него появилась…

Нет, этого не могло быть, и все же это происходило наяву, а не в кошмарном сне. Там, где ранее располагались лоб, затылок и под ними мозг, а затем после выстрела была лишь пустота, возникла вдруг непонятная субстанция. Это было подобно переливающемуся изумрудно-желтоватыми оттенками полуденному мареву в летнюю жару. Или словно пламень костра. Постепенно эта колышущаяся масса стала приобретать очертания верхней части головы. Теперь можно было заметить, как сквозь тело того, кто назывался Дивовым, проглядывает как бы изнутри все та же зеленоватая субстанция. Многочисленные раны на теле исчезли, еще раньше остановилось кровотечение.

В свою бытность исследователем-энтузиастом Быков был знаком с сообщениями очевидцев и гипотезами ученых о плазменной форме разумной жизни. И каким бы диким и невозможным ни казалось сейчас все представшее его глазам, все же у него хватило сообразительности и мужества понять, что человеческое тело Антихриста являлось лишь внешней оболочкой, проводником разумной плазмоидной сущности, попавшей на Землю неизвестно из какого измерения Вселенной.

«Если невозможно убить эту тварь, – в отчаянии подумал он, – то хотя бы уничтожу человеческое тело, одержимое бесом!» Зажав в руке огромный, с зазубренными краями кинжал, он решительно двинулся на своего врага, намереваясь искромсать того на куски. Но, не пройдя и двух шагов, замер, почувствовав, что не в состоянии сдвинуться с места, словно его парализовала неведомая сила.

«Он действует перед ним со всею властью первого зверя и заставляет всю землю и живущих на ней поклоняться первому зверю, у которого смертельная рана исцелена; и творит великие знамения, так что и огонь низводит с неба на землю перед людьми».

Внезапно Быков ощутил исходящую от демона черную энергию, направленную на него. Он напрягся, собрав всю свою волю, все силы для защиты, пытаясь противостоять воздействию, но тщетно. Это то же самое, что ставить единственный камень на пути мощного бушующего потока. Черные волны проникали в его мозг, разливались по всему телу. С каждым мгновением ему становилось все хуже и хуже. Сознание было на пределе, Быкова всего трясло словно в лихорадке. Неожиданно он почувствовал, как лопаются сосуды. Из ушей и носа хлынула кровь. Неведомая сила швырнула его прямо на стену, расколов зеркала. Оглушенный и окровавленный, он рухнул на зеркальный пол и понял, что это конец. И вдруг, все разом кончилось.

Очнувшись от шока, он почувствовал подступающую к горлу тошноту и сильное головокружение. Перед глазами все плыло и кружилось так, будто он находился в центре стремительно вращающейся карусели. Он проморгался и сумел разглядеть Богдана, который медленно приближался к неземному существу. Из последних сил Руслан поднялся на ноги и опять чуть было не грохнулся оземь, все находящиеся в зале предметы вновь закружились вокруг него в веселом хороводе.

Вскоре он заметил, что Жилин и этот дьявол стоят друг против друга в полном безмолвии. Быков пригляделся внимательней и понял, что между ними происходит смертельный поединок на энергетическом уровне двух форм разума, одна из которых олицетворяет Добро, а другая – Зло. Зло для нас, землян, для человечества. Так кто же победит?! Неужели они все погибнут?! Израненному молодому человеку хотелось отдать Богдану все свои силы, всю свою жизненную энергию, но сейчас он был не способен даже помочь самому себе.

Нелюдь задрожала, из ее горла вырвалось рычание. Быков интуитивно ощущал то чудовищное напряжение, в котором находились оба противника – человек и неземная тварь. Жилин напрягся, мускулы его вздулись, он чуть подался вперед, а глаза, словно два лучемета, жгли и жгли взглядом, направленным прямо в подобие мозга противника.

Неожиданно раздался страшный вопль, какой издают от дикой, нестерпимой боли. Обхватив руками голову, враг рухнул на пол и забился в предсмертной агонии. Подбежав, Быков увидел, что тот мертв. Остатки его черепа треснули, и из него вытекала алая человеческая кровь.

Кем же он все-таки был? Быков задавал себе этот вопрос и не находил на него ответа. Одно несомненно – пришелец был гуманоидом. Так или иначе, но Антихрист был уничтожен. Быков обернулся. Профессор брел по залу, устало пошатываясь, как-то разом ссутулившийся и постаревший.

– Ну, вот и все, Руслан. Последняя схватка закончена.

Поддерживая друг друга, прихрамывая, уставшие, окровавленные и измученные друзья поспешили покинуть апартаменты мертвого диктатора.

Вертолет был на взводе, охрана у дверей с внешней стороны ни о чем не подозревала, так как все двери, окна и стены во дворце были звуконепроницаемыми, и для охранников явилось полной неожиданностью, когда пятеро одичалых, измотанных и озверевших мужчин в лохмотьях былых комбинезонов свалились им как снег на голову, поливая огнем все вокруг.

Бешено отстреливаясь из лучеметов с борта вертолета, они прорвались сквозь заслон ПВО и взяли курс на юго-восток.

В этот момент все наступавшие отряды сил Сопротивления принялись в срочном порядке отходить от города на безопасное расстояние. Как только члены диверсионной группы убедились, что из радиуса поражения вышли все повстанцы, а сами они оказались вне досягаемости ударной волны, Богдан взял в руки небольшую прямоугольную коробочку с антенной и со словами «Бог им судья!» нажал на красного цвета кнопку. Столица – оплот «черных» сил Дивова была взорвана заложенным в ней ядерным зарядом и навсегда сметена с лица земли вместе с телом Антихриста, находящимся там. И снова в памяти Быкова всплыли строки из Апокалипсиса…

«Жена же, которую ты видел, есть великий город, царствующий над земными царями.

После сего я увидел иного Ангела, сходящего с неба и имеющего власть великую; земля осветилась от славы его. И воскликнул он сильно, громким голосом говоря: пал, пал Вавилон, великая блудница сделалась жилищем бесов и пристанищем всякой нечистой и отвратительной птице; ибо яростным вином блудодеяния своего она напоила все народы, и цари земные любодействовали с нею, и купцы земные разбогатели от великой роскоши ее.

И услышал я иной голос с неба, говорящий: выйди от нее, народ Мой, чтобы не участвовать вам в грехах ее и не подвергнуть язвам ее; ибо грехи ее дошли до неба, и Бог воспомянул неправды ее…

Зато в один день придут на нее казни, смерть и плач и голод, и будет сожжена огнем, потому что силен Господь Бог, судящий ее».

Что ж, воля Божья свершилась! Как и было предсказано.

Вертолет был вынужден сделать промежуточную посадку, чтобы заправиться топливом. Пока все возились с топливными баками, Жилин отвел Быкова в сторону и, глядя ему прямо в глаза, тихо произнес:

– Сегодня, Руслан, мы спасли земное человечество от всеобщей гибели.

– Ну да, – устало ответил тот, – ведь Дивов уничтожен.

– Нет, ты меня неправильно понял. Ты рассуждаешь как богослов-мистик, что, дескать, убив Антихриста, мы спасли мир, так как он мог его уничтожить своей властью и силой, данными ему из ада Сатаной. Так ведь?

– Разумеется, – Быков удивленно воззрился на него.

– Черта с два! Сам Дивов не мог бы уничтожить всю цивилизацию Земли, да и не стал бы делать этого. Он – ставленник клана темных цивилизаций космоса. Для них было бы намного выгоднее во всех отношениях не уничтожать все человечество, а подмять под себя, заставив служить своим целям. А царство – нечто типа тоталитарного общества и фашистской диктатуры, создал бы здесь их резидент Антихрист в лице человека по имени Дивов.