Текст книги "Русские в Венеции! Истории про разные события и людей, которых объединила жемчужина Адриатики"

Для меня и сейчас это город-музей, но уже со своими секретиками. Я люблю гулять и потеряться, выбирать новые маршруты. А еще каждый день совершаю прогулку вдоль моря на Лидо – это традиция, которая меня заряжает. Венеция наконец раскрылась, приняла меня, и это совершенно другие ощущения. Теперь не хочу никуда выезжать, мне здесь хорошо и комфортно.

К тому же у нас теперь есть рынок! В эту идею мы поверили с супругом еще пять лет назад, когда не были женаты. Ник сказал, что есть возможность купить землю на острове Торчелло, поэтому мы сплавали посмотреть. Мне понравилась история, ведь Венеция изначально зародилась тут, к тому же в туристический сезон проходимость весьма хорошая. Мы решили рискнуть.

Размышляли, что можно сделать. Конечно, на этих островах процветало все изготовленное своими руками, агрикультура, вино – так пришла идея фермерского рынка. Изначально она явилась из любви к Венеции, из интереса развивать что-то здесь, поддержать культуру еды, качество. Хотели так называемый в Италии нулевой километр (когда все производство локальное и делается на месте), чтобы продавать фактически ручную работу. Сейчас наш mercato (ит. «рынок») именно такой.

Мы стали ездить, встречаться с производителями, обсуждать, обрастать знакомствами. Пробуя все эти свежие и вкусные продукты, уезжая с полным багажником овощей, которых не найдешь в супермаркете, понимая, что это нечто совершенно иное, я загорелась новой идеей. И подумала: так, у меня есть связи, возможности, понимание процесса, наконец, собственный рынок для реализации. Так появилось мое собственное фермерское хозяйство «Синьора Галассо».

Захотелось себя в этом попробовать. Я купила землю, наняла работников, руковожу всем процессом – это главное, при этом нисколько не умаляя физический труд. Моя задача – проследить, чтобы землю обработали, посадили, вовремя полили, собрали урожай, отправили на переработку, распределили по банкам – я лично потом каждую пересматриваю. И чтобы еще про документы не забыли. Итальянская бюрократия – отдельная история.

Какие планы дальше? Продолжать заниматься нашим рынком «Ai tamerici» (это название типичного дерева для острова Торчелло, что растет на входе на территорию рынка), расширять владения и приступить к учебе по вину. В bel paese владельцы виноградников должны иметь специальный патент, поэтому лозы, создание своего вина и его продажа – это новый шаг в нашей семейной агрикультурной истории.

Анастасия Козаченко-Стравинская, праправнучатая племянница Игоря Стравинского, куратор, критик

Впервые я попала в Венецию вместе с родителями, когда была маленькой. Мы выбрали популярный тур, так называемый «галопом по Европам»: Пиза – Флоренция – Римини – Рим – Неаполь – Помпеи, в том числе Венеция. Ей отводился всего один день, как у многих туристов, которых сами венецианцы не жалуют. Так вот, я была одной из них. Приехала ненадолго, потоптала землю и убежала. Но остались эмоции и фотографии с голубями: тогда еще на Сан-Марко продавали корм для них. Посещение получилось кратким, но довольно мощным по впечатлениям. Что неудивительно: сложно, чтобы Венеция не задела струны души. Этот город такой сам по себе, по своему образу.

Потом я стала ездить на Биеннале. Если работаешь в сфере современного искусства, то, само собой разумеется, данное мероприятие – это номер один, куда ты попадаешь. Поездки, написание статей, встречи, взаимные проекты… Так, постепенно, Венеция познакомила меня с мужем – продюсером-венецианцем. Сейчас у нас семья и двое детей.

Помимо этой сферы, есть два важных направления в моей венецианской жизни. Первое – аспирантура PhD. в местном университете Ка' Фоскари по теме трех поколений Стравинских. И это связано со второй частью – семьей Стравинских. Мало того что я к ней отношусь, так жизнь еще и занесла в Венецию, где теперь спустя почти пятьдесят лет «живет» Игорь Федорович. Мы, можно сказать, стали соседями: он на островном кладбище Сан-Микеле, я – в сестьере Дорсодуро. Так свела судьба.

Фактически я пишу диссертацию о своих предках. Это здорово, забавно и радостно, что все сложилось именно так. Я рассматриваю в этом труде трех человек: конечно, самого Игоря Федоровича, его отца – Федора Игнатьевича, который был басом Мариинского театра, известным певцом. Можно сказать, он – предшественник Федора Шаляпина. Приятно, что сейчас обратно восходит его звездность из прошлого в мир сегодняшний благодаря исследователям и России, и мира. Третья фигура в диссертации – Теодор Стравинский, старший сын Игоря Федоровича – искусный рисовальщик, живописец, создававший муралес и витражи в церквях Северной Европы.

На мои изыскания Венеция накладывает некий метафизический отпечаток, а не фактический. Ведь источников относительно Стравинского тут практически нет – в данном случае Серениссима не богата. Однако одно его историческое присутствие в Венеции уже бесценно, это подарок. Игорь Федорович где-то там смотрит, подсказывает, куда идти, направляет. Конечно, есть в Венеции места, связанные с ним, они касаются преимущественно премьер или проживания. Но основное – это могила. Мы туда приезжаем с родителями периодически – раз-два в год. Кладбище Сан-Микеле – само по себе как музей, а количеству посетителей Игоря Федоровича после смерти можно только позавидовать. На надгробие постоянно кладут камешки с пожеланиями, партитуры, ноты. Сложилась уже своеобразная традиция: у Бродского оставляют ручки, у Дягилева – пуанты, у Стравинского – камни и ноты. Все трое ценили Венецию и очень ее любили.

К слову, сама Венеция тоже очень располагает к тому, чтобы писать. У нее есть талант создавать атмосферу, давать пространство, в котором ты можешь быть вдохновлен. Серениссима мне помогает таким образом, и ее магия прекрасно действует. Сколько великих людей, с кем это сработало и продолжает работать.

Кстати говоря, к городу постепенно привыкаешь, узнаешь, погружаешься. Можно ходить на экскурсии, читать книги, но важно ощущать его. Знать, в какой закоулок завернуть, чтобы обойти туристов. Здороваться направо и налево, заплатить в магазине в следующий раз, потому что тебя там хорошо знают. Это совершенно потрясающее впечатление, ведь ты с людьми фактически постоянно общаешься. Все время натыкаешься на знакомых. Это очень странно, особенно после необъятной Москвы. Одним словом, Венеция – большая деревня. Очень красивая, но гигантская деревня. Я в них никогда не жила, но мне тут очень нравится.

Алексей Ястребов, представитель ИРИ РАН в Италии и Ватикане, доктор церковной истории, доктор философии, кандидат исторических наук

В Венецию я приехал в 2002 году из Рима, где писал диссертацию об отце Павле Флоренском на философском факультете Папского Урбанианского университета. В Вечный город же меня направили из Отдела внешних церковных связей Московского патриархата, где я трудился с 2000-го. После года работы над диссертацией последовало предложение о рукоположении в священники от нынешнего Патриарха Кирилла (тогда – митрополита Смоленского и Калиниградского), председателя ОВЦС МП. Я согласился и был направлен в новообразованный приход святых жен-мироносиц в Светлейшую. Так началась моя венецианская история.

Конечно, первым делом было важно найти общий язык с представителями католической церкви. Отчасти из-за моего сносного к тому времени владения итальянским языком, но более в силу церковно-дипломатического опыта это оказалось посильной задачей. Через три месяца пребывания на новом месте католическая епархия предоставила нашей общине храм.

Итак, с 2002 года я стал настоятелем первого русского прихода в Венеции. Сначала были просто воскресные службы, потом их стало больше. Приход с годами вырос: к концу моего настоятельства на Пасху собиралось до 300 и более человек. При этом с самого начала я приступил к моим историческим изысканиям. Сказались моя любознательность и с годами сложившаяся привычка к научным исследованиям.

Как только я ступил на землю венецианского архипелага, тут же увидел храмы с византийскими реликвиями и понял, что необходимо создать какое-то их описание, «маршрут паломника».

Так появилась идея путеводителя, а через семь лет и сама книга «Святыни Венеции». Мой труд позиционируется как православный историко-художественный путеводитель по церквям Венеции, ведь турист имеет право получить не только сведения чисто религиозного характера, но почерпнуть и общекультурные знания, понять, почему и как те или иные реликвии появились в лагуне. Спешки в написании книги у меня не было, хотя востребованность в путеводителе оказалась высокой: туристические агентства, с которыми я сотрудничал, часто спрашивали, когда же выйдет в свет книга. В ней описаны 44 места, в большинстве своем это храмы, но есть и музеи. Книга выдержала три издания. В 2011 году удостоена Макариевской премии.

Что советую увидеть в Венеции в первую очередь? Собор Святого Марка – он является главной византийской аттракцией города, эдакое ромейское родимое пятно, генетическая печать, сразу показывающая, откуда идут корни Серениссимы. Далее, историческая греческая церковь – это матерь всех церквей вне традиционного ареала жизни православных. Есть и прекрасная Санта-Мария-Ассунта на острове Торчелло – первая базилика Венеции VII века, колыбель венецианской цивилизации и тоже чисто византийская. Оттуда явственно исходит дух этой империи. На стеклодувном Мурано восхитительная церковь Пресвятой Богородицы с совершенно сногсшибательными мозаиками. И разумеется, для православного сердца особенно важен храм Святого Николая на Лидо, где с 1100 года покоится примерно четвертая часть его мощей. Большая часть тела Угодника – в апулийском Бари.

После окончания работы над путеводителем я посвятил свой досуг изучению истории русско-венецианских связей, особенно уделяя внимание греческой православной общине, представители которой выступали посредниками в связях русских и итальянцев. Из этих исследований родилась моя вторая книга о Венеции: «Русско-венецианские церковные и дипломатические связи в эпоху Петра Великого». В 2023 году книга получила гриф Института российской истории РАН. Завоевала второе место в конкурсе «Просвещение через книгу». Она была защищена в 2018 году в Общецерковной аспирантуре и докторантуре имени святых Кирилла и Мефодия как докторская диссертация по церковной истории. Докторский крест был возложен на меня патриархом Кириллом в Успенском соборе Московского Кремля 4 ноября 2018 года.

В 2019 году я вернулся в Россию. В МГУ защитил диссертацию кандидата исторических наук и был принят на работу в Институт российской истории РАН старшим научным сотрудником.

Затем исследования вновь позвали в Италию, куда я приехал в 2022 году в статусе представителя Института российской истории в Италии и Ватикане. Тогда же я получил статус национального гида. Сейчас провожу экскурсии по Венеции и Падуе. С 2002 года я уже делал это для религиозных туристов – паломников, так что в новом измерении деятельность хоть и немного трансформировалась, но в целом с ремеслом я знаком уже 20 лет.

Сегодняшняя жизнь, новая повседневность – то, чего у меня никогда не было. Ведь раньше я всегда жил будущим, не успевая радоваться сегодняшнему дню. Когда заканчивал написание очередной диссертации (а я их защитил четыре) или книги, уже думал, чем буду заниматься дальше, над чем работать. Были важны вещи карьерного свойства, перспективы продвижения планов по церковной или научной линии. Сейчас этого нет. Достигнута наконец необходимая гармония с самим собой. Живу «здесь и сейчас», vivo la vita, как говорят итальянцы, и это действительно счастье.

Научная деятельность, конечно же, продолжается. Уже почти готова докторская исторических наук по теме русско-греческо-венецианских связей. В целом данное направление планирую развивать и дальше, благо имеется множество материала, чем Венеция невероятно ценна.

За все годы жизни здесь, возник особый уровень общения с городом. Я его расцениваю как часть себя, вернее, это я стал его частью, со всеми нашими – моими и его – общими плюсами и минусами, ведь живу тут почти полжизни. Люблю Серениссиму, погружаюсь в каждый ее кирпичик. Не могу сказать, что идеально изучил всю ее жизнь (это же 1200 лет истории!), однако постоянно погружаюсь в нее и совершенствуюсь. Но самое важное – я синхронизирую биение моего сердца с ритмом жизни Венеции.

Светлана Конеген, журналист, телеведущая, художник

Я родилась в Санкт-Петербурге, тогда еще Ленинграде, – городе на воде, городе-фантоме, городе-призраке. Это очень важно, потому что он, как и Венеция, которую я узнала и полюбила много позже, лежит на перекрестке двух стихий: воздушной и водной. Возможно, поэтому наши отношения с Венецией сложились так стремительно быстро и в известной мере были похожи на взаимное узнавание того, что обеим было уже когда-то известно. Да, Венеция обладает волшебным, совершенно магическим обаянием: она умеет завораживать, влюблять в себя, как умеет и безжалостно разбивать человеческие судьбы.

Она всесильна и самодостаточна. И наконец, она лежит на стыке миров: вот этого, живого и настоящего, подчиненного всем разрушающим законам хаоса, и того – другого, безграничного, над которым упомянутый земной хаос уже не властен. Она, если угодно, чистилище, которое предстоит пройти каждому из нас прежде, чем окончательно раствориться в вечности.

Для меня этот город – отражение собственного прошлого и будущего, как прошлого и будущего тысяч и тысяч других смертных, проходящих через нее. Я тоже прошла, а сейчас живу рядом, в Тревизо, и часто в Венеции бываю. В связи с этим выбрать какие-то любимые места, закоулки, кафе, рестораники в этом городе нелегко, ибо их немало.

Известно, что в Серениссиме лучше всего обедать в маленьких чиккеттериях, своего рода забегаловках, где можно получить бокальчик вина и своеобразные бутербродики со всем на свете: от свежего, мягкого сыра с креветками до рыбы и прошутто. Вот они и называются чиккетти.

Моя любимая чиккеттерия находится на Дзаттере и зовется Al Bottegon. Когда-то давно меня и моего мужа Франко туда притащил наш друг – художник и литератор Андрей Бильжо – большой знаток, давно живущий в Венеции. С тех пор мы тоже таскаем туда с неизменным успехом своих друзей, и немалая часть такой популярности заключается в нетуристичности места. В Al bottegon забегают в обед только свои: служащие, рабочие, местные жители. Если бы я жила в районе Дзаттере, то тоже частенько бы заглядывала в это, столь дорогое сердцу и желудку, заведение.

Еще я с особым чувством отношусь к завораживающему своей таинственной красотой палаццо Дзеноббьо. Помимо внешней привлекательности дворец дорог двумя моими первыми выставками, где я принимала участие как художник. Они проходили именно там. Позже экспозиции случались в Милане, Варезе, Триесте, Турине. Приходилось мне выставляться и в других местах Венеции, но палаццо Дзеноббьо приворожило навсегда, оно удивительное!

Вообще до Венеции я работала на телевидении, радио, занималась журналистикой. При этом художественное образование у меня тоже есть. И Венеция послужила сильным стимулом: она дала мне самый настоящий творческий пинок. Во время какой-то очередной Биеннале я вдруг начала снимать. С собой не было ничего из материалов, а пойти и купить необходимое я даже не подумала. Зато в кармане валялся, как сейчас помню, четвертый айфон. Тогда я начала делать им фотографии в стилистике сепии, а через некоторое время получила первые отзывы на них.

В нашей съемной квартире в Венеции (мы всегда там снимали на время Биеннале) постоянно толкалась московская художественная публика, и кто-то из близких друзей из группы AES+F, порывшись в моем телефоне, сказал: «Ты понимаешь, что у тебя уже выставка готова?» Мне это и в голову не приходило, какая еще выставка? «А ты пошли Ольге Свибловой [директору Московского дома фотографии], она тебе объяснит какая», – был ответ.

Я действительно так сделала. И Свиблова была поражена. Она полагала, будто я делаю какие-то светские картинки, а выяснилось, что делаю я совсем другое. Ольга практически сразу организовала мне персональную выставку, а затем те работы купил замечательный коллекционер, художник, режиссер Джулиан Шнабель.

Конечно, с того момента я всерьез увлеклась фотографией, мешая ее с различными техниками живописи и графики. Так что Венеция еще стала для меня и великим провокатором и фактически во многом изменила биографию. Моя жизнь трансформировалась очень часто, но то был действительно радикальный перелом. Дело в том, что здесь, как я уже говорила, ты касаешься вечности, фактически собственной кожей можешь ощутить небытие. Ты уходишь из этой жизни, и одновременно эта жизнь оборачивается другой стороной, становится более яркой и неожиданной. Это изменение оказалось очень серьезным, практически новым рождением.

Я сейчас живу в другой атмосфере, абсолютно иной, отличной от прошлого. Венеция, безусловно, знаковый для меня город, судьбоносный, решающий. И человек, который пережил благодаря Серениссиме подобное перерождение, просто не может жить и чувствовать иначе.

Светлану я очень хорошо понимаю: Венеция и для меня стала бездонным источником вдохновения, роковым городом, без стеснения указывающим жизненный вектор пути вот уже 18 лет. Она не смеет надоесть, превратиться в обыденность или позволить себе навевать смертельную скуку. Нет-нет!

Вместо этого Серениссима удивляет меня глубоко и крепко спящей мощью, проступающей в волевых изгибах дворцов, силе волн, бьющихся о набережные, несдвигаемых со своих мест веками соборах, в гордых львах с раскрытыми книгами, в резном кружеве тяжелого бело-розового Дворца дожей, оттеняющего ясное небо.

Под нанесенной годами коммерческой шелухой еще с жаром пульсирует 1000-летнее сердце амбициозной Владычицы Адриатики – решительной, смелой, свободной и непокоряющейся. Я слышу ее ритм везде – на набережных, рынках, во дворцах и на отдаленных островках лагуны. В гуле толпы и тишине, утром и вечером, в любой сезон, под палящими лучами солнца и в обнимающем таинственном тумане. Венеция жива, пока бьется ее сердце, пока есть те, кто его чувствует, слышит и оберегает.

Серениссиму можно любить или ненавидеть, но этот город вряд ли достоин равнодушия. Он трогает струны души, дотягиваясь до самой сути, чтобы внутри пробудить творческую искру, стремительно превращающуюся в непотухающее пламя. Этот огонь провоцирует создавать произведения, слушать свою внутреннюю правду и, как и сама Венеция, идти до конца в идеях и решениях, не оглядываясь на других.

Она обогатила мир величайшими шедеврами, изменяла мысли признанных гениев, способствовала рождению новых направлений и событий, оставаясь верной себе и своей истории. Ее воздух до сих пор способствует созиданию. Для этого совсем не обязательно быть Серовым, Дягилевым, Айвазовским или Чайковским.

Достаточно иметь внутренний огонь, что неизменно ярко возгорается от соприкосновения с венецианской красотой и вечностью. Однажды зажженное, творческое пламя будет трепетно и горячо сиять в глубине души, очищая и освещая путь человека, принявшего решение однажды последовать за ним.

Список литературы

Кара-Мурза, Алексей Алексеевич. Знаменитые русские о Венеции / Алексей Кара-Мурза. – Москва: Издательство Ольги Морозовой, 2019. – С. 575.

Талалай, Михаил Григорьевич. Вдохновительница наших успокоений. Российский некрополь в Венеции / М. Г. Талалай. – Москва: Старая Басманная, 2013. – С. 89, [26] л. цв. ил. – (Серия «Русская Италия» = «Italia dei Rusi»).

Ястребов, Алексей Олегович. Русско-венецианские дипломатические и церковные связи в эпоху Петра Великого: Россия и греческая община Венеции / Протоиерей Алексий Ястребов. – Москва: Познание, 2018. – С. 390 [1].

Волков-Муромцев, Александр Николаевич. Палаццо Волкофф: мемуары художника / Александр Волков-Муромцев; пер. с англ. Ольга Никандрова; сост., науч. ред. и коммент. Михаил Талалай. – Санкт-Петербург: Алетейя, 2022. – С. 223. – (Серия «Италия – Россия») (Независимый альянс).

Матасова, Татьяна Александровна. Софья Палеолог / Татьяна Матасова. – [Изд. 2-е, испр.]. – Москва: Молодая гвардия, 2017. – С. 301. – (Жизнь замечательных людей: серия биографий; вып. 1835 (1635).

Нечаев, Сергей Юрьевич. Русская Италия / С. Ю. Нечаев. – Москва: Вече, 2008. – С. 319.

Моррис, Джен. Венеция. Город в море / Джен Моррис; [пер. с англ. И. Летберга]. – Москва: Эксмо; Санкт-Петербург: Мидгард, 2011. – С. 415.

Акройд, Питер. Венеция. Прекрасный город / Питер Акройд; [пер. с англ. В. Кулагиной-Ярцевой]. – Москва: Изд-во О. Морозовой, cop. 2012. – С. 491.

Нечаев, Сергей Юрьевич. Венеция Казановы: [хроника] / Сергей Нечаев. – Москва: Астрель: Corpus, 2010. – С. 287.

Тозо Феи, Альберто. Венецианские тайны: история, мифы, легенды, призраки, загадки и диковины в семи ночных прогулках / Альберто Тозо Феи; пер. с ит., подгот. и коммент. Михаила Визеля. – Москва: ОГИ, 2017. – С. 367.

Camerino, Ugo: Ca’ da Mosto: la parabola di un palazzo veneziano nello specchio della Serenissima / Ugo Camerino. – Venezia: Lineadacqua, 2022. – 95 p.

Евсевьев, Михаил Юрьевич. Сильвестр Щедрин. 1818 год. Италия начинается в Венето: новые документы о русском академическом пенсионерстве начала XIX века / Михаил Евсевьев / / Искусствознание. – 2014. – № 1/2. – С. 440–461.

Зазулина, Наталия Николаевна. Миссия великого князя. Путешествие Павла Петровича в 1781–1782 годах: с привлечением сведений из архивов Ватикана, Австрии, Италии, Германии и Швейцарии / Наталия Зазулина. – Москва: Бослен, 2015. – С. 541.

Третьякова, Марина Владимировна. Венеция XVII века в путевых заметках стольника П. А. Толстого / М. В. Третьякова // Вестник Рязанского государственного университета им. С. А. Есенина. – 2011. – № 4 (33). – C. 31–46.

Prigioni, Gabriele. Nobili a Venezia / Gabriele Prigioni. – Travagliato: Acquaviva, 2013. – 90 p.

Maria Nikolajewna O’Rourke Tarnovwska «L’affare dei russi». Venezia (1907–2007). – [N. l.: N. p., n. m.] – 70 p. – URL: https://www.hotelala.it/files-sbbasic/sr_hotelala_it/tarnowska_book.pdf). – Текст: электронный.

Талалай, Михаил Григорьевич. Мария Тарновская. Русская муза Висконти / Михаил Талалай. – Текст: электронный / / Радио «Свобода»[46]46
  На территории Российской Федерации признано Минюстом нежелательной организацией.


[Закрыть]: [сайт]. – URL: https://www.svoboda.org/a/388128.html. – Дата публикации: 16 апреля 2007.

Русские художники на Венецианской биеннале, 1895–2013 / [авт. – сост. Николай Молок]. – Москва: Stella Art Foundation, 2013. – С. 766.

Чернышова-Мельник, Наталия Дмитриевна. Дягилев: опередивший время / Наталия Чернышова-Мельник. – Москва: Молодая гвардия, 2011. – С. 475. – (Жизнь замечательных людей: серия биографий; вып. 1510 (1310).

Схейен, Шенг. Сергей Дягилев. «Русские сезоны» навсегда / Шенг Схейен; [пер. с нидерланд. Надежда Возненко и Светлана Князькова]. – Москва: КоЛибри, 2016. – С. 606.

Лифарь, Сергей Михайлович. Дягилев и с Дягилевым / Сергей Лифарь. – Москва: Вагриус, 2005. – С. 591.

Шульпаков, Глеб Юрьевич. Великие соучастники: Игорь Стравинский и Уистен Хью Оден в работе над оперой «Похождение повесы» // Независимая газета. – 1998. – 4 сент. – С. 14.

Pozzi, Egidio. From the project for a Passion selon Saint Marc to the Realization of the Canticum Sacrum: The Events Surrounding Stravinsky’s Venetian Commission / Egidio Pozzi // Journal of Literature and Art Studies. – 2014 – Vol. 4, № 12. – 1053–1079 р.

Dall’Ararat a San Lazzaro. Una culla di spiritualita e cultura armena nella laguna di Venezia / a cura di Alberto Peratone. – Venezia: Congregazione Armena Mechitarista, 2015. – 207 р.

Чурак, Галина Сергеевна. Иван Айвазовский. Взгляд из XXI века / Галина Чурак // Наше наследие. – 2017. – № 121. – С. 2–19.

Кузьмин, Николай Николаевич. И. К. Айвазовский и его произведения / [текст сост. Н. Н. Кузьминым по автобиогр. И. К. Айвазовского, его письмам и печ. материалам о нем]. – Санкт-Петербург: Ф. И. Булгаков, 1901. – С. 119.

Хачатрян, Шаэн. Братья Айвазовские / Шаэн Хачатрян // Третьяковская галерея. – 2016. – № 4. – С. 148–175.

Айвазовский: документы и материалы / Архивное упр. при Совете Министров Арм. ССР, Центр. гос. ист. архив Арм. ССР. – Ереван: Айастан, 1967. – С. 406.

Чайковский, Петр Ильич. Письма к родным / П. И. Чайковский; ред. и примеч. В. А. Жданова. – Москва: Музгиз, 1940. – Т. 1: 1850–1879. – С. 588.

Чайковский: Открытый мир: рукописное наследие композитора: [сайт] // Культура. РФ. – URL: https://www.culture.ru/catalog/tchaikovsky/. – Текст. музыка (знаковая): электронные.

Познанский, Александр Николаевич. Чайковский / Александр Познанский. – Москва: Молодая гвардия, 2010. – С. 762. – (Жизнь замечательных людей: серия биографий; вып. 1468 (1268).

Переписка Чайковского с Н. Ф. фон Мекк. – Текст: электронный // Чайковский. Жизнь и творчество русского композитора: [сайт] / Проект Ивана Федорова. – URL: http://www.tchaikov.ru/letter.html.

Советские писатели об Италии: [сборник / сост. и авт. коммент. Л. Г. Прядченко; послесл. Л. М. Тарасова]. – Ленинград: Лениздат, 1986. – С. 335. – (XX век: два лика планеты).

Блюмин, Георгий Зиновьевич. Рублевка, скрытая от посторонних глаз: история старинной дороги: 33 истории о великих жителях Рублевки, или Тридцать три богатыря / Георгий Блюмин. – Москва: Центрполиграф, 2015. – С. 320. – (Усадьбы Москвы и Подмосковья).

Скляревская, Инна Робертовна. Тальони: феномен и миф: [монография] / Инна Скляревская. – Москва: Новое литературное обозрение, 2017. – С. 359. – (Очерки визуальности).

Трускиновская, Далия Мееровна. Мария Тальони / Д. Трускиновская. – Текст: электронный // Belcanto.ru: классическая музыка, опера и балет: [сайт]. – URL: https://www.belcanto.ru/taglioni.html?ysclid=lk2ewpksz747166620.