Текст книги "Гость из астрала"

Глава 26

По приподнятому настроению Васика Костюков понял, что разговор с отцом прошел благополучно. Скорее всего, он пока не стал жаловаться родителю на плохую работу милиции и требовать, чтобы тот нажал на доступные ему рычаги. Но такого оборота можно было ждать в любую минуту. «Дело об угоне с применением черной магии» могло пойти на новый таинственный виток, и тогда бы отчаявшийся владелец джипа не преминул бы нажаловаться папеньке. За эти три дня настроение Васика менялось от возмущения до полного смирения с обстоятельствами и обратно до негодования! Сейчас они ехали молча, и Костюков чувствовал себя неуютно.

– Скажите, Петр Федорович, у вас в милиции с транспортом плохо, да? – нарушил молчание Васик.

«Ну вот, начинается, – подумал Костюков, – уже намекает, что я второй раз пользуюсь его машиной в служебных целях».

– Нормально, просто так совпало, что сразу два автомобиля у нас на ремонте, а дел ведется одновременно много. Я мог бы подождать дежурный УАЗ и поехать за вами, но мы бы упустили время…

– Ну что вы, что вы! Вы меня не так поняли… Скажите, а погони, перестрелки часто бывают?

– Бывают, но не так часто, как это в кино показывают. В основном серые будни…

– Знаете, Петр, – на этот раз Васик позволил себе обратиться к Костюкову без отчества, – мы можем сначала к Даше заехать, а уже потом за Ниной, время позволяет.

– Это по пути?

– В том-то и дело. Она в доме живет, видите, где балкончики в шахматном порядке раскрашены…

– Да? – обрадовался Костюков. – Раз уж совсем близко, грех не заехать. Вдруг она дома!

Десять минут спустя Васик и оперуполномоченный Костюков стояли у квартиры Даши и ждали, что она откроет дверь на их звонок. Но она не отзывалась. Из соседней квартиры вышла женщина с доберманом и Петр обратился к ней, показывая свое удостоверение.

– Простите, а вы давно Дашу видели?

– Где-то перед обедом. А что случилось?

Женщина посмотрела на Костюкова испуганными глазами, а ее доберман сел рядом, словно чувствовал длинный разговор.

– Ничего, просто она нужна нам как свидетель, а дозвониться до нее не можем. Но вас что-то настораживает?

– Да, я сегодня встретила Дашу в подъезде с дорожными сумками. Мне показалось что она чем-то напугана. Я спросила ее, куда она уезжает, а Даша ответила, что в командировку. А я вот думаю, какая может быть командировка у психолога детского реабилитационного центра?

– Ну, например, курсы повышения квалификации или какой-нибудь сложный случай в районе, – не задумываясь ответил Петр.

– Ах, да, да… Может быть такая командировка, только все это как-то не увязывается. Утром ей прислали огромный, шикарный букет роз, а часа через два она, испуганная, бежала из дома, как черт от ладан…

– А кто принес цветы?

– Видимо, посыльный. Я пошла в магазин, на втором этаже мне встретился парень с букетом, и я остановилась на лестнице, чтобы полюбопытствовать, куда он пойдет. Он позвонил в Дашину дверь, и я стала спускаться вниз. Когда я вышла из подъезда, он почти сразу меня догнал. Но я-то потом за угол повернула, а куда делся он, не знаю.

– А как он выглядел, вы запомнили?

– Не очень. Какой-то безликий был.

– А не с длинными волосами случайно?

– Нет, скорее, коротко стриженный, – ответила женщина, и доберман встал, будто знал, что хозяйке больше нечего добавить к уже сказанному. Костюков поблагодарил ее за информацию, и все стали спускаться вниз.

Уже в машине Васик, приглаживая свои кудри, спросил недовольно:

– А что это вы про длинные волосы спрашивали? Меня имели в виду? Все меня снова подозреваете в угоне собственного джипа?

– Нет, не вас. Она бы вас сразу сама узнала. Меня интересует молодой человек с длинными прямыми черными волосами, схваченными сзади резинкой в хвост, и с небольшой бородкой.

Васик внимательно посмотрел на опера и сказал:

– Ну так это же и есть Данилевский! Он подходил к Даше после концерта, то есть спектакля. Ольга еще сказала, что им надо объясниться, поэтому мы не стали их ждать. Только мне кажется, что я его раньше где-то видел и даже хорошо знаю…

– Попробуйте вспомнить. Это очень важно.

– Нет, не могу, – ответил Васик после напряженных раздумий. – Вылетело из головы. Но то, что видел его раньше – это факт!

Чуть позже, когда к ним в машину подсела Нина, и ей задали вопрос о Данилевском, она вдруг выдала:

– Я, конечно, не знаю наверняка но, по-моему, тот парень, что подходил к Даше после мюзикла «Notre-Dame de Paris» никакой не Данилевский. Он просто кадрил ее, а Даша даже не смотрела даже в его сторону. Я сразу хотела Ольге сказать, что она ошибается, принимая того длинноволосого парня за Дашиного поклонника, но почему-то не сделала этого. Я Дашин вкус знаю, ну не мог тот тип ей нравиться… Лично я представляла Данилевского как мужчину лет сорока, а тому было лет двадцать пять, не больше. И похож он был не на продюсера, а скорее на священника, если на него рясу надеть…

– Стойте, вспомнил, – вскрикнул Васик, – в автосалоне я его и видел. Я туда пришел, а этот с козлиной бородкой и хвостиком уже там тусовался. Это он – оборотень! Точно! Он, как тень, прошмыгнул мимо меня и растворился. У меня даже мороз по коже прошел… Я тогда решил, что это от волнения. Там столько машин! И все такие красавцы, просто игрушки. Нина, я даже для тебя одну модель присмотрел, сочно-зеленого цвета. Вот пойду с понедельника на работу, заработаю денег и обязательно куплю.

Костюков закрыл рукой рот, скрывая улыбку. Ему хотелось спросить: «Где же это предоставляется такая работа, что за месяц-другой можно на машину заработать? Может, стоит уйти из уголовного розыска и пойти к вам в помощники?» Но вслух этого он не сказал, вспомнив про могущественного Васикова родителя.

– Не надо мне никакой машины, там более сочно-зеленого цвета! Я сама за руль в жизни не сяду, лучше буду не метро ездить, как раньше…

– Какая же ты у меня, Ниночка, скромная! Ничего, со временем сама захочешь машину водить…

– Васик, не отвлекайся от темы! Ольга с Дашей пропали, их искать надо, а ты все про машины! – укоризненно сказала она Васику, а потом обратилась к Костюкову:

– Если вы подозреваете Ольгу и Дашу в чем-то плохом, то напрасно. Я их очень хорошо знаю. Они, конечно, девчонки отчаянные, поэтому могут влипнуть в какую-то историю. Но раз дар экстрасенса есть не только у Ольги, но и у угонщика, то неизвестно, кто из них сильнее…

Нина смотрела на Костюкова жалобными глазами, а тот вдруг понял, какой непростительный просчет он совершил и упустил время. «Ладно Игурдин не запомнил номера Дашиной машины, но этот-то прекрасно знал его: к 637 ро! Надо было сразу, как только я связался с Васиком по телефону, узнать номер и сообщить его оперативному дежурному. Может быть, успели бы где-то машину перехватить… А за то время, что прошло, можно было уже за пределы Московской области выехать», – осознал Петр, но не показал вида.

– Нина, а что вы еще знаете о Данилевском? – спросил он, отводя взгляд.

– Что еще? – переспросила она, обдумывая ответ. – Знаю, что зовут его Валерий, он вращается в кругах шоу-бизнеса. Кажется, продюсирует какую-то новую женскую группу…

– Какую? – живо поинтересовался Петр.

– Не знаю, – ответила Нина. – По моему, Даша не упоминала названия этой группы. Больше ничего мне о Данилевском неизвестно. Да мы с ней о Валерии всего-то раз по телефону разговаривали, я только поняла, что она от него без ума…

Нина замолчала, но в разговор вступил Васик:

– Так скажите, какие у вас планы по поиску Даши и Ольги! Мы еще можем вам чем-то помочь?

«Вот он, очередной поворот в настроении папенькиного сыночка. Сейчас еще скажет, чтоб обратно я добирался сам, – размышлял Костюков. – Надо его задобрить».

– План у меня есть. Будем искать Дашину машину… Могу сказать вам по секрету, что, скорее всего, завтра утром джип вам отдадут…

– Правда? От кого это зависит? От вас, Петр Федорович, от Ечеина? А может, надо на кого-нибудь надавить? – оживленно спрашивал Васик.

– Давить ни на кого не надо. Все зависит от обстоятельств, которые выше нас. Но думаю, что все решится в вашу пользу. Вы меня подбросите?

– Разумеется, – ответил Васик и завел мотор.

Машина пофыркала, съехала с тротуара у мебельного магазина и с непонятным постукиванием покатила к отделению милиции. Как знать, может быть, старый «японец» чувствовал, что хозяин ждет не дождется своего нового друга, а его продадут неизвестно кому или разберут на запчасти. А Васик, действительно, был весь в предчувствии возвращения блудного джипа.

Он не догадывался, что новый автомобиль ему могли вернуть уже сегодня, но Ечеин взял на себя смелость оставить джип под усиленной охраной еще на одну ночь и посмотреть, что из этого выйдет.

Вторичный угон микровнедорожника со станции техобслуживания сбивал следствие с толку, хотя расчет Беса, что это подтолкнет подозрения к Васику или усилит их, не оправдался. Бдительная соседка Капацевич взялась на добровольных началах следить за Васиком и докладывала в отделение милиции о каждом его шаге. Следователь знал, когда пришел Васик домой, когда ушел из дома. Как раз в момент вторичного угона он был дома. Серийность таинственных угонов сама собой говорила о том, что угонщик обладает сверхъестественными способностями. Александр Иванович решил дать угонщику возможность третьей попытки.

Станет он использовать ее или нет? Это очень интересовало Ечеина, который пытался отыскать зацепки буквально на ровном месте. Он осознавал, что играет с джипом, как с огнем, но шел на риск.

В отличие от Ечеина, Костюков и Перетокин были уверены, что третьей попытки угона внедорожника не будет. Но они не смогли убедить следователя отказаться от этой бесперспективной затеи.

– Значит, говорите, завтра? – уточнил на всякий случай Васик, высаживая Петра.

– Да, завтра. Нам он больше не нужен. А что с этой машиной делать будете? Продадите или себе оставите? – полюбопытствовал Костюков.

– Еще не решил. А что, хотите купить? Вам, Петр Федорович, если завтра джип вернете и найдете Ольгу с Дашей, отдам почти задаром.

Костюков рассмеялся, сам Васик и Нина его не поддержали.

– Хорошую сделку вы мне предлагаете – успокоившись, сказал опер. – Стоит подумать. Сколько вы за нее хотите?

– Вы шутите или серьезно? – спросил Васик.

– А вы? – переспросил Петр.

– Шучу.

– Я тоже. До завтра, – попрощался Костюков и вышел из машины.

Васик проводил его глазами до двери, потом спросил:

– Нина, я не понял, он чего рассмеялся?

Девушка многозначительно посмотрела на Васика, но промолчала. Он не понял, что означал ее взгляд, но уточнять не стал.

– Все, Нина, начинаю новую жизнь! Новый автомобиль, новая работа… А ты правда не хочешь, чтобы я купил тебе машину?

Нина отрицательно покачала головой, а потом сказала:

– Васик, из-за тебя девчонки попали в очередной переплет, а у тебя на уме только машины!..

– Нина, ты же слышала, как я разговаривал с этим ментом! Я дал ему понять, что надо искать Ольгу и Дашу. Видишь, он на работу поехал, не домой, значит, будет что-то предпринимать. А может, угон моего джипа к их исчезновению никакого отношения не имеет? Может, они загуляли просто?

– Да это ты первый решил, что Ольга пропала! А если вспомнить, сколько раз она из-за тебя в различные истории попадала, то удивишься, почему она на этот раз взялась тебе помочь.

– Было дело, – согласился Васик, потом он отстегнул свой мобильник от пояса, протянул его Нине и сказал:

– Звони им поочередно: Ольге и Даше на сотовый и домой. Вдруг они объявились, а мы пургу гоним.

Нина набирала один номер за другим, но все безрезультатно.

– Казалось бы, сотовые телефоны должны упростить связь, но не тут то было… Абонент временно не обслуживается, абонент не доступен, вызов не удался, – говорила Нина, отчаявшаяся дозвониться. – Я тебе, между прочим, днем тоже звонила, зачем ты отключил телефон?

– Я у отца в конторе был, у него все свои телефоны отключают.

– Ах, да, я уже и забыла, что ты в понедельник на работу выходишь. Куда, кем? Что же ты, Васик, молчишь?

Васик с трудом выдержал паузу, а затем сказал:

– Я буду менеджером в «Лаборатории охранных систем».

– Где? – непонимающе спросила Нина.

– В фирме по установке охранной автосигнализации. Так понятней?

– Да. Как же я сама не догадалась, что тебя кроме машин ничего больше не интересует? А почему лаборатория? Там что, делают эту сигнализацию? И кто же кустарную покупать будет, когда импортной полно?

– Много ты понимаешь! Просто название фирмы такое: «Лаборатория охранных систем», у них прямые поставки из Италии, Англии, США. Эта такая перспективная работа! Сейчас настоящий бум пошел не многоступенчатые охранные системы…

Нина чувствовала, что Васик говорил чужими словами.

– Теперь я понимаю, какую примитивную автосигнализацию мне в том автосалоне всучили – на открывание дверей… Смешно! Да что мне было бы жалко, что ли, сотню-другую баксов, отдать на современную охранную систему! Уж датчик присутствия никакой экстрасенс обхитрить бы не смог! А может быть, они там с ним заодно, раз этот длинноволосый с козлиной бородой там ошивался?

– Может быть, – согласилась Нина. – Хотя мне кажется, что во всем этом слишком много мистики… Васик, я смотрю, ты так восторженно об этой фирме рассказываешь, а ты понимаешь, что менеджерами у нас всех подряд называют? Я вот, между прочим, тоже менеджер торгового зала, а на самом деле – продавец в мебельном магазине. И ты, я думаю, будешь просто продавцом автосигнализации.

– Ну надо же с чего-то начинать, – ответил Васик, умеряя свой пыл. – Ты что же, Нина, думаешь, что отец меня сразу к себе замом возьмет?.. Поработаю сначала у его друга, проявлю себя, тогда, может, повысят…

– Васик, а сколько ты получать будешь? Какую зарплату тебе обещали? – поинтересовалась Нина.

– Это для тебя так важно, да? – начиная злиться, спросил Васик.

– Нет, мне все равно. Просто ты сказал, что пойдешь на работу и заработаешь мне на машину… Я думаю, что ты здорово погорячился с таким обещанием.

Васик резко затормозил, и Нина сразу пожалела, что не стала щадить его самолюбие. Но Васик, увидев испуг на Нинином лице, взял себя в руки и сказал:

– Ошибаешься, отец теперь не снимет меня с довольствия. Мы с тобой будем зарабатывать деньги на карманные расходы, а он – на все остальное. А еще он сказал, что ты на меня очень положительно влияешь, и он хочет с тобой поближе познакомиться и сделать подарок. Я ему и намекнул про сочно-зеленую «игрушку». Он ответил, что поговорит с тобой и примет решение.

– Васик, я не хочу с ним знакомиться! И никаких подарков мне от него не надо! Мы сможем прожить на две наших зарплаты… Ну живут же другие!

– Нина, не комплексуй! Зачем отказываться от того, что само идет в руки? Тем более что он мой отец, а ты – моя жена.

– Ладно, поглядим, – игриво ответила Нина. – Доживем до понедельника.

Глава 27

– Папа, тебе сообщение на пейджер пришло, я его прочитал и сохранил, – важно сказал мальчуган детсадовского возраста, входя в ванную комнату, где отец брился. – Хочешь, прочитаю тебе вслух?

Станислав Михайлович погладил сына по голове, взял из его рук пейджер, нажал на кнопку и стал сам читать бегущие строки: «Москвичу» срочно нужен ремонт. Жди сегодня. Калинин. Лихоманов резко изменился в лице, Миша понял, что отец сердится.

– Папа, но ведь это же для нас хорошо! Чем больше у других будут ломаться машины, тем больше у нас будет денег, – с детской непосредственностью пояснил мальчик. – Мама всегда так говорит. Почему же ты расстроился?

– Миша, нельзя радоваться тому, что у других неприятности, – внушительно сказал отец. И потом, сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не читал сообщений на пейджере! Они адресованы мне, а не тебе!

– Папа, я думал, ты обрадуешься, что я уже хорошо умею читать, а ты меня ругаешь, – обиженно говорил Миша. – Тогда купи мне тоже пейджер, и я твой читать не буду, только свой…

– Книжки читать надо, они гораздо интересней! Маша, у нас есть детские книги? – спросил Стас, обращаясь к жене, которая вышла из кухни на громкие голоса домочадцев.

– Какие книги? – непонимающе спросила она.

– Детские! «Золотой ключик», например, или про этого, как его там, который на крыше…

– «Карлсон, который живет на крыше», – подсказал Миша. – Папа, мне это все надоело! Я хочу «Гарри Поттера», а мама говорит, что мне еще рано. Но у нас в садике все только про «Гарри Поттера» говорят… Кому читали про него, а Илюша и Павлик кассету смотрели. А мне мама только футболку с ним купила, помнишь, я вчера надевал?

– Черная такая, помню, – ответил отец. А я-то думаю, зачем ребенку такую мрачную купили! Оказывается, это сейчас круто. Значит, «Телепузики» и «Покемоны» уже не в моде?

– Папа, я что, маленький! Мне шесть лет скоро будет!

– Тем более, значит, ты уже сам должен знать, что нельзя подслушивать чужие разговоры, читать чужие письма и сообщения.

– Ах вот в чем дело! – сказала Маша. – Ты же сам его научил сообщения читать, удалять, сохранять, а теперь ругаешь!

– Ругаю! И ты не читай их! – завелся Лихоманов.

– А что ты так испугался? – спросила жена.

– То, что наш ребенок говорит ужасные вещи, радуется, что у других машины ломаются, – выкрутился Станислав Михайлович, осознавший, что привлек внимание к сообщению. – Ладно, больше не будем об этом. Маша, купи «Гарри Поттера». Сами почитаем… Может, для Мишки тоже нормально, если другим детям читали?

– Ладно, куплю сегодня. Пойдемте завтракать.

За столом Лихомановы сидели молча. Сын Миша был весь в предчувствии покупки долгожданной книги. Он боялся, что за недоеденный бутерброд его лишат такой радости. Жена Маша, чувствовавшая, что с мужем в последнее время что-то происходит, пыталась понять причину его вспыльчивости и замкнутости. Обычно уверенная в своей способности держать контроль над любой ситуацией, теперь она терялась в догадках. Сам Лихоманов думал о Маше, о том, как бы она отреагировала, узнав, что он напрямую связан с криминалом. «Она ведь уверена, что все, что мы имеем, заработано моими руками, – думал он. – Если бы Маша знала, насколько ее идеалистическое представление о нашей жизни далеко от реальности! Я – преступник! Правда это еще надо доказать…»

– Стас, ты можешь сегодня вечером забрать Мишу из садика? У нас на работе такой завал, придется задержаться, – спросила Маша, абсолютно не догадываясь, от каких раздумий она оторвала мужа.

– Нет! – категорично ответил он. – Я сегодня сам задержусь допоздна, и может быть, вовсе уеду в командировку.

– Как? И ты только сейчас говоришь об этом?

Лихоманов встал из-за стола и, не взглянув на жену, вышел в коридор. Он не хотел встречаться с ней взглядом, не хотел отвечать на ее вопросы, а точнее, не мог этого сделать. Он сам не знал, чем закончится для него сегодняшний день. Ему была назначена важная встреча, от исхода которой зависело его будущее.

Сообщение, сброшенное на его пейджер, могло быть истолковано буквально только несведущим человеком. На самом деле это был знак о предстоящей встрече с партнером из Твери, известным в уголовном мире под кличкой Хохотун.

Именно в Тверь уходили угнанные Бесом машины. Сам Лихоманов удивлялся, что спрос на них не падает. Он понимал только то, что закупочная цена этих автомобилей была значительно ниже, чем приобретенных законным образом, но и риск был большим…

Лихоманов отъехал на своей «Нексии» от дома, но оставил ее на ближайшей автостоянке. Он предполагал, что если Бес сегодня вдруг прокололся, то за ними могут установить наружное наблюдение, пустить так называемую наружку, чтобы доказать их связь. Станислав Михайлович знал, что за машиной следить легко, а на своих двоих он мог затеряться в многомиллионной Москве, как иголка в стоге сена. Причем путать следы Лихоманов предпочел под землей, в метрополитене.

Меняя вагоны, направления, станции, он непрерывно думал, как взять сегодня судьбу в свои руки. Он решил для себя, что непременно должен выйти из игры, пойти на которую его бес попутал. Причем этот бес имел человеческое обличие Сергея Бекетова. Ему и только ему Лихоманов отводил сейчас роль организатора преступно-магического автобизнеса, а себя представлял жертвой.

Наиболее благоприятным выходом из создавшейся ситуации ему казалось воплощение в жизнь самого простого – прекратить угоны. Он понимал, что убедить Хохотуна остановиться будет сложно. Но Станислав Михайлович придумал очень убедительный аргумент. Можно было внушить ему, что у Беса пропали уникальные экстрасенсорные способности. Поверит ли Хохотун, это – пятьдесят на пятьдесят.

Второй выход был крайне нежелательным для всех, и Лихоманов старался об этом не думать. Но каждый раз, когда поезд въезжал в темный тоннель, в сознании возникала мысль: «Мы катимся в бездну».

«Нет, – спорил он сам с собой. – Только очень умный следователь сможет раскрутить это дело. А Ечеин не такой, ему бы только до пенсии досидеть… В крайнем случае есть несколько средств воздействия на него: те же деньги и то же магия. Но один процент, что мою вину докажут и дело дойдет до суда, остается. Что же девяносто девять против одного – это неплохой шанс!»

Как ни хотел Лихоманов убедить себя, что иных сценариев развития событий нет, тревога в его душе нарастала.

Исколесив немало десятков километров под землей, Станислав Михайлович вышел на поверхность за пять минут до назначенной встречи. Красный «Москвич-Святогор» уже стоял на условленном месте. Лихоманов подошел к нему сзади и открыл дверцу рядом с водителем.

– Я, Станислав Михайлович, слышал, что у тебя проблемы начинаются? – вместо приветствия спросил Хохотун, медленно проговаривая каждое слово.

– Начинаются, – подтвердил Лихоманов, ошарашенный этим вопросом и не решившийся туманить мозги сообщнику.

– Расскажи, в чем они состоят. Я тебя послушаю.

– Что рассказывать? Бес угнал одну машину, но не под заказ, а только потому, что ее покупал лох, – сказал Станислав Михайлович и посмотрел на собеседника. Хохотун сидел без эмоций. – У того подружка-экстрасенс оказалась, вот милиция и вышла на станцию, что на Кленовом бульваре… По-моему, с этими угонами надо завязывать, да и в Бесе у меня больше уверенности нет.

После каждого предложения Лихоманов продолжал поглядывать на Хохотуна, но реакции по-прежнему не было.

– Короче, крыша у Беса съехала окончательно. Он занаркоманил, травой балуется…

– И у тебя крыша начинает ехать, – медленно проговорил Хохотун, как обычно, делая паузу между всеми словами. – Ты, Станислав Михайлович, знаешь, кто отец этого лоха?

– Нет, – ответил Лихоманов, начиная чувствовать себя полным идиотом.

– Да, я смотрю, что ты живешь одним днем, в будущее свое перестал заглядывать. А хочешь, я тебе его обрисую? – так же с расстановкой сказал Хохотун и вдруг разразился истерическим смехом.

Чувства, которые испытывал в этот момент Лихоманов, были сродни лишь с теми, которые возникают у человека, упавшего на виду у всех в белом костюме в грязную лужу.

Дикий смех прекратился также неожиданно, как и начался. Хохотун снова стал говорить без эмоций:

– Ты прав, с угонами придется покончить, но сначала надо выполнить оптовый заказ: все тот же джип, кабриолет, желательно «Мерседес», и лимузин. Но брать их придется не в Москве, здесь вы с Бесом наследили.

– А где? Неужели снова в Твери? – спросил Лихоманов, находясь в шоке от такого поворота событий.

– Зачем же в Твери? Мало ли в России городов? Бандитский Петербург, например, – произнес Хохотун и снова заржал, но на этот раз ненадолго. – Хочу тебе еще сказать, а то вдруг ты сам не догадаешься. Я был должен тебе за то, что ты, работая в ментовке, в тюрьму меня не упек. Потом ты почему-то ушел из ментовки, я этого так и не понял… Ты пришел ко мне с предложением, я воплотил твою бредовую идею в жизнь, создал для тебя хороший рынок сбыта краденых автомобилей. Ты, Станислав Михайлович, на ноги встал… Но проблемы, которые у тебя возникли, я в Москве решить не могу. Я решил их у себя, я придумал, как подвести автобизнес к красивому финалу… пригнать сразу три «игрушки» для одного богатого слабоумного идиотика…

Хохот, раздавшийся после этих слов, в очередной раз подтвердил, что его обладатель получил свою кличку не зря.

– Да, свой долг я тебе отдал. Но могу дать один бесплатный совет: после финальной акции Бес должен исчезнуть навсегда. Мне все равно, что с ним произойдет, тебе, я думаю, тоже. Он – конченный человек, псих, наркоман, и терзаться угрызениями совести из-за него не стоит. Но помни, финальный аккорд он должен сыграть по-чистому…

– Как из Петербурга доставить машины в Тверь? – спросил Лихоманов.

– Это уже вопрос по-существу. Я дам тебе один адресок в северной столице, там уже давненько мой должник живет, он тебе и с Бесом поможет.

Уточнив все детали предстоящего финального дела, Лихоманов вышел из «Москвича» и снова направился в подземку. Медленно продвигаясь вниз, в глубину станции метро «Добрынинская», Лихоманов постепенно осознавал, как низко он пал. Еще утром он думал, что безболезненный выход из создавшейся ситуации есть. Теперь же, чем меньше ступенек оставалось впереди, тем меньше было уверенности, что все его деяния останутся безнаказанными.