Текст книги "Злодейский путь!.. Том 3"

Глава 62. Разрушение проклятия классическим способом

– Ты меня любишь?

Муан от этого вопроса просто опешил.

– Так любишь? – нетерпеливо повторил Шен.

– Да я тебя…

Вообще, он собирался сказать «ненавижу», но потом подумал: «А может, сказать нечто другое?..»

– Люблю? – подсказал Шен.

Муан сделал глубокий вдох.

– Просто невероятно, как ты меня раздражаешь! – заявил он, отталкивая Шена и поднимаясь на ноги.

– Фух, – облегченно произнес тот. – Значит, это уже не Падь Саллан.

– Взял без разрешения мой меч! – тем временем продолжал бурчать Муан, отвернувшись от него. – Мне пришлось больше часа возвращаться пешком в свою резиденцию! Затем бросил мой драгоценный меч валяться на мосту, будто какой-то мусор! И сам непонятно куда делся! И не можешь мне толком ничего объяснить! И меня это злит! Почему я вообще должен об этом переживать?

– Так не переживал бы. Вернул бы я тебе твой меч позже, ничего бы с ним не стало.

– И с тобой? И с тобой не стало бы?

– Ну, как видишь, не стало же.

Муан хмуро смотрел на него.

– Теперь у тебя в порядке вещей отдыхать на свежем воздухе ночи напролет? Приличные люди даже летом предпочитают ночами все же спать в собственных постелях.

– Так то ж приличные люди! – усмехнулся Шен как чему-то само собой разумеющемуся.

Он опустил взгляд на свою левую руку и неожиданно для себя увидел там не одно колечко, а два.

– Так, значит, все это было реальным… – пробормотал он.

[Поздравляем! +10 баллов за выполнение квестового задания «Поиск колечек»!]

Подобное положение вещей Шена вовсе не порадовало.

«Почему только десять баллов?» – спросил он, но Система не отозвалась.

– Шен, тебе не кажется… Тебе не кажется, что ты действуешь немного…

– Только не говори «неправильно»! – перебив Муана, взмолился тот.

– Нет, я хотел сказать «нездорово».

– Серьезно? И тебе есть до этого дело? Тебе есть дело, как я действую? Тебе есть дело, сколько сил я при этом трачу? Даже если отныне ты мнишь своим священным долгом следить за моей «демонической трансформацией» и быть поблизости, можно быть не настолько близко.

– Ты не хочешь видеть меня?

– Наконец-то до тебя дошло!

Муан молча взирал на его лицо. Признаться, Шен ожидал, что он фыркнет и уйдет, но тот оставался на месте.

– Не собираешься уходить? – уточнил Шен.

– Ты ничего не чувствуешь, – произнес Муан, внимательно глядя на него. – Ты произнес все это не потому, что тебя переполняют эмоции. Ты сейчас вообще ничего не чувствуешь.

Шен прислушался к себе и быстро понял, что Муан абсолютно прав. Его эмоции, равно как и жизнь, заморозились вместе с третьим кольцом на его пальце. А сказал он это сейчас скорее по старой памяти, а не потому, что на самом деле злился.

– Ну, – Шен пожал плечами, – это не имеет значения. Суть не меняется.

Муан молча продолжал взирать на него.

– Я хочу тебе помочь, – наконец тихо и твердо произнес он.

Шена это заявление совершенно не впечатлило.

– Знаешь, было время, когда я хотел, чтобы ты помог мне, – усмехнулся он. Сейчас, когда он больше ничего не чувствовал, было как-то легко произнести это. Если бы он оставался прежним, вряд ли решился на это. – Не так давно я пришел к тебе за помощью. Не помнишь? Я прилетел на твой пик, когда убили первую ученицу. Конечно, я просил твоей помощи. Не знаю, как нужно было просить громче. Во всяком случае, я не умею просить громче. А теперь… Больше мне не нужна ничья помощь. Мне вообще никто не нужен. И не надо сейчас снова пытаться сбить меня с толку. Разве подобное поведение достойно прославленного воина?

Муан пожалел, что, в отличие от Шена, все еще чувствует. Он прочувствовал каждое его слово из этой речи.

– У тебя очень избирательный слух, – после долгого молчания проговорил Муан.

– Что это опять значит?

– А ты услышишь, если я повторю? – разозлился Муан. – Сколько еще ты собираешься топтаться по моей гордости?

– А? – поразился Шен.

Муан слегка поклонился, будто намереваясь закончить разговор и уйти, но остался стоять на месте.

– Ты не уходишь?

– Я нахожусь там, где хочу.

Шен пожал плечами. Он подхватил меч и перелетел на мост к скоплению терновника. Муан последовал за ним.

Шен обернулся и посмотрел на него.

– Я нахожусь там, где хочу, – заявил тот и отвернулся, созерцая виды далеких гор.

Хозяин Проклятого пика хмыкнул. В конце концов, он уже привык, что кто-то постоянно путается под ногами.

Из-за далеких горных вершин медленно поднималось восходящее солнце. Мост, на котором стояли заклинатели, окрасился в пепельно-голубой оттенок. Шен сделал шаг к черному терновнику. На уме у него не было каких-то хитрых планов действий. Он просто шел вперед без особых размышлений.

Когда он подошел к терновнику почти вплотную, одно из колечек сорвалось с его пальца и с мелодичным звоном запрыгало по камню. И там, где оно катилось, терновник расходился в стороны. Вопреки известным физическим законам, колечко продолжало скакать по площади. Шен следил за ним, не отводя глаз. Он все еще ничего не чувствовал.

Терновник словно бы захирел и иссох, истончился и теперь был не выше колена. Шен продолжил идти вперед. Второе колечко соскользнуло с его пальца и ударилось о землю. И где оно с землей соударялось, там огонь охватывал остатки терновника и мгновенно сжигал дотла. Вскоре терновник полностью исчез. Главный герой почивал на лавочке мирным сном, аки спящая красавица. Его золотистые волосы обрамляли спокойное, бледное лицо. В принципе, Шен давно привык к окружающим его как на подбор красивым людям, но в данный момент подумал, что подобная «спящая красавица» разбила бы ни одну сотню сердец пробирающихся к ней принцев. Фантазия завела его куда-то не туда, когда он представил толпу красоток, возглавляемую Се Аннис, которые с криком «На абордаж!» прыгают с мечами в терновник. Одежда их рвется об острые колючки, терновник терзает хрупкие тела, самые нежные барышни запутываются в нем и гибнут в мучениях, и только Аннис, вся исцарапанная и измученная, добирается до главного героя, падает перед ним на колени и плачет горючими слезами. Сцена в его воображении получилась до того живописной и яркой, что он подумал, это даже некоторое упущение со стороны Системы, что подобное не произошло за это время.

Последнее колечко сорвалось с его пальца и упало на землю. Мелодичный звук не раздался, и Шен опустил взгляд. Колечко лежало в образовавшейся каменной выбоине, которая была заполнена водой. Шен почувствовал, как по подбородку из уголка губ стекает тонкая струйка крови.

Следующий за ним по пятам Муан охнул и, пошатнувшись, оперся о перила, огибающие площадь. Услышав его возглас, Шен молча стер рукавом кровь и обернулся. Он окинул Муана вопросительным взглядом, но тот ничего не сказал. Он выпрямился, прижимая руку к своей груди. Прославленный мечник участвовал во многих сражениях, но редко ему доводилось принимать на себя ментальные удары. И то, что тот, кто принял на себя не отголосок, а всю силу этого удара, стоял сейчас перед ним как ни в чем не бывало, порядком сбивало Муана с толку. Иными словами, похоже, он все это время недооценивал выдержку Шена и то, что тот способен вытерпеть.

Не дождавшись никакого ответа на свой немой вопрос, Шен отвернулся и присел перед выбоиной, куда упало его третье колечко.

«В воде лежит колечко жизни, – подумал он. – Может, теперь это живая вода?»

Он зачерпнул пригоршню, поднес к Алу и выплеснул на его лицо.

– Хм, не помогло, – через минуту молчаливого созерцания определил он.

Остатки воды медленно стекали по намокшим волосам главного героя. Несколько капель запутались в его смеженных ресницах.

«Система, – нахмурился Шен, – разве я не выполнил все, что от меня требовалось? Как снять проклятие?!»

[С чего вы решили, что я это знаю? – фыркнула та. – Я вам что, персональный справочник?]

«Какая-то ты злобная».

[Как будто у меня нет на то причин!]

«Ты все еще винишь меня в сложившейся ситуации?»

[Конечно! Если бы вы не относились так наплевательски ко всем мелочам, мы бы не отыгрывали сейчас эту выбивающуюся из сюжета арку! Это мыло лежало рядом с вами несколько дней! Вы даже не подумали о том, что стоит с этим разобраться!]

«Мне было лень. Ну лежит и лежит. С чего бы мне поднимать все, что плохо или хорошо лежит? Оно мне не мешало».

[Я начинаю думать, что, если бы кто-то подкинул вам труп, вы бы точно так же переступали через него!]

«Нет, ну… мне пришлось бы обратить на это внимание, когда он начал вонять…»

[Все! Больше не желаю с вами говорить!]

«Что, совсем?» – уточнил Шен.

Система не отозвалась.

«Видимо, совсем», – определил он и вновь перевел взгляд на главного героя.

В его состоянии ничего не поменялось.

«Может, спросить совета у глубинного писаки? Он должен помнить о таком, его сказочная арка была ближе к концу истории!»

Воодушевившись этой мыслью, Шен развернулся и поспешил в черный замок.

– Куда ты? – крикнул Муан ему вслед.

– Скоро вернусь! – не оборачиваясь, отозвался Шен и тут же раздраженно прикусил язык, думая о том, какого черта он перед ним отчитывается.

Муан подошел к Алу и потряс его за плечо. Тот, ожидаемо, не проснулся.

– Мне надоело гадать, что здесь происходит, – в пустоту заявил старейшина пика Славы.

Он дал Алу щелбан, но парень и на это никак не отреагировал. У Муана кончились идеи его пробуждения.

Шен тем временем добрался до залы Глубинной тьмы. Ворвавшись внутрь и походя отметив уровень разрастания оной, он встал перед ней и поприветствовал писаку.

– Ну надо же! Ты соблаговолил ко мне явиться! – уязвленно воскликнул тот.

– У меня мало времени, – оборвал его Шен. – У меня тут ЧП и форс-мажор, и срочно нужно твое авторитетное мнение! Ал подвергся проклятию, в результате которого впал в беспробудный сон, как спящая красавица. Я целый квест выполнил, чтобы его разбудить, но он все равно не приходит в себя! Что еще я могу сделать?

Глубинная тьма какое-то время клубилась, подрагивая щупальцами, а затем разразилась похрюкивающим смехом.

– Тебе смешно? Мои часы жизни сочтены Системой, а ты смеешься?

– Ты совсем дурной? – отсмеявшись, выдавил Ер. – Ты не знаешь самый классический способ разрушения проклятия?

Шен искренне опешил. Классический способ разрушения проклятия?..

– Поцелуем истинной любви, конечно же! – не выдержал писака.

– О-о.

– Ой, божечки, я чувствую себя гением по сравнению с тобой! Да я бы поработил весь этот мир, если б выбрался! Ой мне смешно! Ой ухохатываюсь от твоих проблем!

Шен развернулся и быстро побежал прочь.

– Эй, погоди! – закричал ему вдогонку Ер. – Скажи хоть, сколько ты над этим думал! Мне чисто поржать!

Шен стремглав выбежал из черного замка и взмыл в воздух по направлению к пику Молочных облаков.

Главная героиня нашлась в той же комнате в лечебнице прославленных целителей. Аннис как раз заканчивала собирать свои вещи, чтобы вернуться домой. Шея ее все еще была перебинтована, но в основном она выглядела здоровой. Завидев ворвавшегося всклокоченного Шена, она удивленно уставилась на него.

– Учитель?..

– Некогда объяснять, идем скорее со мной!

Он схватил ее за руку и потянул прочь. Девушке оставалось только бежать следом, пытаясь более-менее подстроиться под его темп.

Выйдя наружу из здания, Шен подхватил ученицу и поставил перед собой на меч. Они взмыли в воздух. Аннис потрясенно следила за проносящимися внизу тропинками и деревьями, осознавая, что, несмотря на всю экстраординарность ситуации, подобное развитие событий заставляет ее сердце счастливо трепетать.

Шен с Аннис приземлились на площади перед черным замком. Ал так же беспробудно почивал на лавочке, а Муан, скрестив на груди руки, ожидал рядом. Шен снова схватил Аннис за руку и подтянул к лавочке.

– Скорее, поцелуй его! – воскликнул он, указывая на главного героя.

– Э-э… учитель?

– Нет времени объяснять, просто поцелуй.

Аннис удивленно смотрела на него, затем повернулась, чмокнула Ала в лоб и вновь выпрямилась.

Ал так и не пробудился.

– Попробуй в губы.

– Да что вообще происходит? Учитель!

Шен боялся, что снова начнет нести ерунду про пеньки и банду змеек с зайцами, но все же попытался в двух словах обрисовать ситуацию:

– Ал подвергся проклятью, которое должен снять поцелуй истинной любви!

«Опа! Удалось!» – обрадовался Шен.

Аннис задумчиво перевела взгляд на Ала, а затем вновь посмотрела на хозяина Проклятого пика.

– Учитель… В таком случае я не думаю, что мой поцелуй способен снять проклятье.

– Нет? Разве вы не вместе?

– Нет! – вспыхнула девушка, тут же краснея до корней волос. – Не вместе и никогда не были!

Вот ведь! Шен перевел взгляд на Ала.

«Но… Но ведь… Если Ала никто не любит… Только не говорите, что проклятие некому снять и он останется спать на этой лавочке навеки! Ах, нет, навеки не получится… Во всяком случае, для меня все закончится в течение нескольких часов…»

– Учитель? – глядя на сменяющиеся гримасы на лице Шена, с тревогой произнесла Аннис.

Тот же мысленно продолжал подбирать варианты и спорил с самим собой:

«Ладно, решено, я сам попробую! Я ведь все еще часть сказок, так? Может получиться! Разве я его не люблю?.. Черт… Не кривя душой, а за что его любить?! Несносный малец!»

Шен осознал, что никак не может настроиться на нужный лад. Глубоко вздохнув, он обвел взглядом площадь. Муан, не мигая, смотрел на него. Шен чуть округлил глаза, передразнивая его, а затем отвернулся, понимая, что мечник его только отвлекает.

«Любовь к главному герою… Любовь к главному герою… Где-то ведь она должна быть… – мысленно бормотал он, склонившись над Алом. – Он, конечно, несносный, но искренний. Не думаю, что я совсем к нему не привязался…»

Наклонившись, он быстро повторил маневр Аннис и выпрямился, уставившись на Ала в ожидании результата. Муан за его спиной с громким стуком уронил на брусчатку челюсть.

(Ну, может, это все же была не челюсть, а его бессмертный меч.)

Шен неотрывно продолжал следить за Алом и вскоре осознал, что в его состоянии ничего не меняется.

«Может, на прощание в лобик? Ведь, очевидно, жить мне осталось не долго».

Не обращая внимания на зрителей, Шен еще раз склонился над «спящей красавицей». Его волосы полностью отрезали зрительный обзор. Горячие дыхание опалило кожу.

«Снова не вышло? – выпрямившись и глядя на беспробудного гг, с тоской подумал Шен. – Неужели я в самом деле так и умру из-за того, что главного героя никто не любит достаточно сильно? Как-то и за него, и за себя обидно».

И тут гг вздрогнул и открыл глаза. На Шена накатила такая радость и облегчение, что чуть ноги не подкосились!

Ал долго смотрел в ясное небо, поэтому Шену пришлось привлечь его внимание:

– Ал?

Главный герой перевел взгляд и узрел стоящих над ним Шена, Аннис и Муана. Учитель выглядел взволнованно, Аннис стояла красная, как вареный рак, а взгляд мастера Муана излучал холод.

– Как ты себя чувствуешь? – Шен протянул ему руку.

– А что вообще случилось? – растерянно спросил главный герой, принимая сидячее положение.

– Много чего случилось! – Осознав, что с главным героем все снова хорошо, Шен позволил себе возмущенный тон. – И все из-за твоей невнимательности!

Ал вконец опешил.

[+10 баллов за пробуждение главного героя! – заявила Система. – +50 баллов к силе воли главного героя! +20 баллов к попранной морали!]

«Какой еще морали, ты издеваешься?! – отреагировал Шен, но она его проигнорировала. Вздохнув, он уточнил: – Теперь я могу спокойно жить дальше?»

[Насколько к вам может относиться понятие «спокойно»], – съехидничала Система.

– Что последнее ты помнишь? – на всякий случай уточнил Шен.

Ал надолго задумался, уйдя в себя.

Шену надоело ждать его ответа, и он обвел взглядом присутствующих. Что ж, главный герой жив, и теперь его главное желание – чтобы все свалили с его черного пика как можно скорее!

– Аннис, помоги Алу добраться до его комнаты, ему все еще нужен отдых, – скомандовал Шен. – А с тобой, – строгий взгляд на Ала, – я обсужу случившееся позже.

Мальчишка кивнул, стараясь не встречаться с учителем глазами.

Когда главный герой и главная героиня отдалились, медленно направляясь прочь по мосту, Шен обернулся ко все еще стоящему рядом Муану.

– А тебе нужно особое приглашение?

– Ты не должен был этого делать, – вместо ответа заявил тот.

«Конечно, не должен был! – мысленно согласился Шен. – Но откуда тебе знать, что от своевременного пробуждения главного героя зависела моя жизнь?»

Он пожал плечами, выражая полное безразличие.

– Шен… – Муан тяжело вздохнул, пытаясь взять под контроль мятущиеся мысли. – Ты плохо выглядишь… Ты что, пытался передать Алу духовную энергию?

– Только чуть-чуть… – опешил тот. Он не думал, что Муан подобное заметит.

– Чуть-чуть… – криво усмехнулся мечник.

– Послушай, это были очень долгие полтора дня, я устал. Если у тебя нет ничего срочного – поговорим позже.

Муан продолжал молча рассматривать его лицо, будто впервые наконец его увидел.

Не дождавшись ответа, Шен развернулся и пошел к черному замку. Силы его, и физические, и моральные, и ментальные, вновь оказались практически на исходе, и если он продолжит этот бесконструктивный диалог, то у него или взорвется мозг, или отключится сознание.

Глава 63. Появление старшего брата

Шен видел перед собой отрешенное лицо Ала, веки того были смежены в спокойном сне. Вдруг его губы стали трескаться, будто были сделаны из фарфора, а из трещин на бледную кожу сочилась багряная кровь.

Шен в ужасе отстранился, пытаясь совладать с эмоциями. Но Ал открыл глаза и резко вскинул руку, грубо сжав его челюсть и заставляя замереть на месте. Взгляд излучал невероятную ярость, внешность на глазах менялась: из подростка он превращался в того главного героя, которому предстояло убить злодея в оригинальной истории.

Почему-то Шен неспособен был поднять руку и оттолкнуть его прочь или еще как-то сопротивляться. Он чувствовал, что трескается и рассыпается. Как бы странно это ни звучало, он был уверен, что разламывается на части, как разбитая фарфоровая статуэтка.

Пальцы главного героя скользнули по воздуху.

– Учитель! – закричал он.

Шен видел, как Ал остался сидеть в одиночестве посреди крови и пепла. И осознал, что его самого больше нет. Вообще нет.

Шен проснулся от собственного крика.

Уставившись в темный потолок, он чувствовал, как тело бьет дрожь. В обычном сне его никогда не посещали такие яркие эмоции. А это значило лишь одно: снова насланный кошмар Глубинной тьмы. В первый и последний раз она баловалась подобным, открыв ему непередаваемые ощущения собственной смерти от рук главного героя, и было это уже давно. Сейчас же снова распоясалась по какой-то причине.

Шен провел рукой по лицу. Кажется, его собственные эмоции соединились с кошмаром Глубинной тьмы, превратившись в непередаваемую смесь злобы и беспомощности. Оставалось только радоваться, что это всего лишь сон. Шен долго уговаривал себя, что это сон. И просидел до рассвета, больше не сомкнув глаз.

Как и намеревался, Шен украсил весь фасад черного замка бумажными фонариками для праздника Яркой Луны. В отличие от обычных фонариков, внутри этих приглушенным голубоватым светом горели талисманы, а сами они были правильной круглой формы. Украшающие черный замок фонарики были лично изготовлены его хозяином из найденных в закромах материалов. Шен нашел в себе призвание к этому занятию и терпеливо мастерил их на протяжении нескольких дней, пока не наделал больше полусотни.

Вечерами, когда мрачный замок окутывали сумерки, талисманы внутри фонариков зажигались голубоватым огнем и придавали одинокой площади праздничную атмосферу. Светили они довольно ярко, чтобы Шен нашел удобным предаваться чтению на лавочке после захода солнца. Ему в последнее время вообще как-то больше полюбились сумерки и мрак, яркий свет его раздражал и особенно бесило солнце. Стоило светилу выбраться из-за облаков, как заклинатель недовольно поглядывал на небо и приговаривал: «Ну надо же, явилось! Тебя тут никто не ждет, вали восвояси!» А когда солнце никуда не девалось, скрывался под сводами своего замка.

Возможно, подобное отношение было вызвано тем, что солнечная погода разительно контрастировала с настроением в его сердце, а сумрак и тьма окружающего мира как-то слегка успокаивали. Вот только литературы, достойной чтения и не вызывающей раздражения, становилось все меньше и меньше. В какой-то момент Шен сдался и попросил у старого маразматика Ера дать почитать его новую новеллу. Писака впал в настоящий шок от озвученной Шеном просьбы и даже уменьшился в своих тьмистых размерах.

Что касается самочувствия хозяина Проклятого пика, то тому уже какое-то время казалось, что с его физическими силами что-то не так. Ему требовалось больше времени на отдых, и он быстрее уставал. Не слишком серьезная физическая активность утомляла уже через пару часов, и подобное положение вещей ему совершенно не нравилось. Он много отдыхал, а еще больше спал, но время от времени его настигали изматывающие душу кошмары. Все как один были связаны с главным героем, только сюжет иногда разнился. Неизменным оставалось лишь одно: ничем хорошим это для главного злодея не заканчивалось, и он всегда умирал. Яркость этих кошмаров, навеянных Глубинной тьмой, была столь сильна, что с каждым разом, очнувшись, Шену все сложнее было различить, явь это или все еще сон.

Так проходили дни на пике Черного лотоса, предшествующие празднику Яркой Луны. С главным героем Шен с тех пор не встречался, так как тот к нему не явился, а самому Шену претила мысль посещения пика Таящегося ветра. Муана он также с той поры не видел и даже понятия не имел, чем занимается прославленный мечник. В общем, когда аккурат на десятый день уединения, за сутки до начала праздника, его одиночество разбавил своим появлением Шиан, Шен не сказать чтобы был не рад его видеть. (На самом деле ему хотелось, чтобы кто-то еще восхитился украшенным фонариками черным замком, потому что Система не могла по достоинству оценить всю иронию, а Глубинный писака не мог увидеть.) Правда, Шиан пришел до захода солнца, поэтому в полной мере очарование черного замка в фонариках оценить не смог.

Шен, как обычно, сидел на излюбленной лавочке. Мыло он давно уже выкинул в недра графоманистой тьмы. Стоило, должно быть, разобраться, кто же его оставил, но для этого нужно было покинуть пик Черного лотоса, чего Шен раньше необходимости делать не собирался, поэтому поставил зарубку в уме и оставил поиски злоумышленника на будущее. На сей раз хозяин Проклятого пика был одет в свои традиционные серебристые одежды.

– Брат! – Шиан соскочил с меча и бросился к сидящему на лавочке и с легкой меланхолией наблюдающему его прибытие Шену.

Выглядел глава ордена взволнованно, но этот нюанс не сильно поколебал безмятежность старейшины пика Черного лотоса. Шиан подскочил к нему и схватил за руку, чем заставил проявить участие в беседе.

– Глава ордена, – почтительно кивнул Шен, аккуратно вынимая свою кисть из захвата.

Поскольку Шиан нависал над ним, Шену стало неудобно вести диалог с такой позиции и пришлось встать.

– Что ты хотел?

– Сегодня я разговаривал со старейшиной Муаном, и он кое о чем случайно обмолвился…

«Что опять этот упырь мозгососущий успел наговорить?! Надеюсь, змеек с зайцами не поминал?»

Шен настороженно посмотрел на Шиана. Тот выглядел… смотрел… будто бы чуть сочувствующе. Так. Он собирается сдавать его санитарам?..

– Я… – Шиан сделал шаг к нему, неуверенно улыбнувшись уголками губ. – Прости, я думал… – Он помолчал. – Неважно! Как ты мог не сказать мне, что потерял память? Как много ты забыл?! Это все из-за Глубинной тьмы?

Шен испытал значительное облегчение. Его брат стал замечать, что он ведет себя вразрез с каноном, и только подобная ложь, вероятно, могла исправить ситуацию. На сей раз Муан проболтался о его тайне как раз вовремя.

– Я не уверен. – Шен смущенно отвернулся, глядя в сторону моста. Несмотря на то что это было всего лишь вранье во благо, говорить о подобном – все равно что признаваться в своей слабости – очень его смущало.

– Шен. – Шиан сделал шаг навстречу, смотря прямо. – Это значит, у меня еще есть шанс.

Шен обернулся к нему. Глядя на пылающий огонь в глазах этого человека, он почувствовал, как его охватывает чувство безотчетной тревоги. Никогда до этого Шен не ловил на себе подобных взглядов, ощущая себя… кем-то вроде… жертвы.

И то, что подобное ощущение он испытал, разговаривая с собственным братом, не на шутку его обеспокоило. Но мгновение растаяло, секунда прошла, и Шиан улыбнулся лучезарной улыбкой, словно по волшебству трансформируясь в само обаяние. У Шена мурашки по спине побежали.

– Ты неважно выглядишь, – заметил Шиан. – Тебе нездоровится?

– Просто плохо спал, – отмахнулся Шен.

– Ты уже довольно долго никуда не выходишь. Завтра начнется праздник Яркой Луны. Тебе непременно стоит посетить его и развеяться.

– Ты считаешь, мое появление не испортит праздник остальным?

– Шен, не переживай об этом, я смогу тебя защитить.

– Разве мне нужна чья-то защита? – спросил Шен, пребывая в некотором смятении после его слов.

Брат нежно улыбнулся, чуть дернув рукой. Кажется, он хотел дотронуться до него, но не решился.

– Нет, конечно нет, – печально усмехнулся Шиан. – Ты способен со всем справиться сам.

Шен молча смотрел на него.

– Что ж, – Шиан чуть поклонился, прощаясь, – надеюсь увидеть тебя на празднике.

После этих слов он развернулся и взмыл на мече. Шен наблюдал, как он быстро улетает прочь.

«Система, что это сейчас было?»

[С вами говорил глава ордена Шиан], – услужливо подсказала та.

«Спасибо за разъяснение…»

[Мне продолжить чтение новеллы пользователя номер один?]

«Нет, подожди. Мне нужен перерыв».

Шен прошелся по площади и остановился перед перилами, за которыми простиралась пропасть. Вид далеких гор чуть успокаивал сердце, но на душе все равно было неспокойно.

И дело не в словах Шиана. Старейшина пика Черного лотоса уже какое-то время пребывал не в себе. Шен отчаялся понять свои мысли и чувства. Не был уверен, по какой причине такая тяжесть сковала его грудь, а мозг, кажется, готов взорваться. На то есть резон? Он в своем праве? Неизменным оставался только факт: ему было плохо, и он ничего не мог с этим поделать. Возможно, ему действительно стоило развеяться.

Шен поднял перед собой руки и посмотрел на свои пальцы. Сказочных колец уже давно не было, но, наверное, он бы многое отдал, чтобы их вернуть. Особенно последнее. Ни чувств. Ни сожалений. Ни жизни. Почему ему не все равно?..

Система сказала, что кольца исчезли после завершения сказочной арки, их не вернуть. И вроде бы с их потерей все должно было стать прежним. Но у него складывалось впечатление, что с его чувствами до сих пор что-то разительно не так. Они точно были. Но он не мог понять их природу, основу, разложить на составляющие, как раньше. Мозг устал анализировать, зависнув где-то на стадии крика отчаяния. Иногда его обуревала беспричинная ярость, иногда – легкая грусть, но в целом он бы охарактеризовал это как «обычная легкая меланхолия слегка потяжелела».

И ему не хотелось разбираться ни с чем. Ни с тем, какую игру затеял Шиан, ни со злостью на Муана, ни с пубертатным периодом главного героя. А еще ни с ненавистью старейшин, ни с Глубинной тьмой, ни с требованиями Системы.

Но завтра начиналась арка праздника Яркой Луны, и требования Системы становились все настойчивее.

[Вы не можете не пойти на праздник], – в который раз напомнила она, хоть Шен и не продумал эту мысль одним связным предложением.

«Я знаю».

[Это очень важная арка для сюжета. Именно во время праздника главный герой впервые столкнется со злом, после чего будет признан виновным и брошен в темницу на три месяца].

«Ты не заставишь меня это сделать».

[Не заставлю? Это сюжетная арка].

– Я тебе кто, марионетка на веревочках?! – взорвался Шен, закричав вслух. – Я уже давно не веду себя по канону! Так с чего бы мне отыгрывать эту сцену?!

[Это сюжетное действие. Оно должно произойти. Иначе вы будете оштрафованы смертью за действия против блага сюжета].

Шен закричал от ярости.

[События все равно выстроятся должным образом], – уверенно заявила Система.

– Серьезно? Каким это образом? Я не буду брать на праздник никаких проклятых кинжалов! Я не буду просить Ала дотронуться до него!

[Смею заверить, что будете].

– Посмотрим, – буркнул Шен.

[Посмотрим], – согласилась Система.

В оригинале этот момент описывался так: главный герой со своей очередной пассией обжимались на краю озера при свете луны, когда неподалеку от них по какой-то причине оказался злодейский Шен. (Вероятность «надо же, как удобно» от мастера прозы Ера 99,9 %.) Шен, заметив Ала, подозвал его к себе и приказал вытащить из земли воткнутый туда кинжал. Скорее всего, у него не было какого-то злого умысла конкретно против Ала, просто он по жизни был скверным типом, который плевать хотел на благополучие посторонних людей. Описывалось так, будто Шену просто было интересно посмотреть, что будет, когда Ал возьмется за кинжал. Ал выполнил поручение, и в результате злобный дух или еще какая-то неприятная сущность, обитающая в кинжале, застила ему разум, и он порешил трех человек, пока его не удалось обезоружить. В числе убитых оказалась и та его девушка. Ала бросили в темницу, где он провел около трех месяцев, пока старейшины разбирались с проклятой вещицей и степенью вины Ала в случившемся. Камера, где он пребывал в заключении, описывалась еще хуже той, где томилась сейчас Летис Лис. После всего случившегося ненависть главного героя к злодею возросла многократно.

Так что сейчас Шен прекрасно понимал, что если сделает все так, как прописано в сценарии, то пути назад может и не быть. От любви до ненависти, как говорится… И если он сделает нечто настолько вопиющее, главный герой вряд ли справится со своими чувствами. Все вернется на круги своя, и вместо обожания он получит еще более глубокую ненависть, чем та, что была между ними в оригинале.

Именно поэтому он не мог сделать так, как хочет Система. Но она говорила, что и не сделать этого он также не может.

В большом овальном помещении с высокими сводами царил полумрак. Окон не было, а единственным источником света оставались расставленные вокруг печати зажженные черные свечи. В центре круга с открытыми глазами лежал худой беловолосый мужчина.

В стороне нервно прохаживалась миловидная девушка с прической со всевозможными заколками и висюльками, слегка позвякивающими в такт ходьбе. Рядом с ней ожидали мужчина со свисающими длинными усами и более молодой человек со шрамом, пересекающим всю правую щеку.

Из тьмы к печати приблизилась старуха в побитых молью одеяниях. В руке она несла клетку с петухом. Поставив клетку перед начертанной на полу линией, она присела рядом на колени. Петух неприятно орал на всю залу, его крики отражались от высоких сводов. И Мори застыла на месте, вместе с мастером Муном и третьим членом секты Хладного пламени наблюдая за обрядом.