Текст книги "Несломленные каблучки"

Новые проблемы

В жизни Алёны также произошли перемены. У неё появилась новенькая серебристо-голубая «Альмера» и флегматичный инструктор Николай. Каждый вечер Николай подъезжал к дому на изрядно потрёпанной «пятёрке», и экзекуция под названием «обучение вождению» начиналась.

Всякий раз, усаживаясь за руль, Алёна ощущала предательскую дрожь в животе, обливалась холодным потом и мысленно проклинала своё упрямство и самонадеянность. Зачем ей понадобилась эта дурацкая машина? Разве плохо было ездить на такси, откинувшись в тёплом кресле, слушать музыку и не думать о светофорах, главных дорогах и разделительных полосах?

Прежде она никогда не задумывалась о том, что дорога жила своей отдельно взятой жизнью со своими законами, порядками и обитателями. Правила регулировали её лишь отчасти, и заучивание их наизусть вкупе с получением прав отнюдь не сделало Алёну частицей этой жизни, как зазубривание Конституции и получение гражданства отнюдь не делают иностранца тотчас своим в чужой стране. Алёна чувствовала, что потребуется немало времени, сил и нервов, чтобы перестать судорожно вращать головой на триста шестьдесят градусов, вздрагивать от недовольных гудков за спиной, шарахаться от нахально подрезающих «Газелей» и предательски «глохнуть» в самых неподходящих местах. Прежде она никогда не думала, что крутить баранку может быть таким сложным и малоприятным занятием. Попадая на узкую улочку, по краям которой громоздились припаркованные авто, а по другие со свистом проносились по встречной полосе, втискиваясь в парковочные ряды, Алёна отчаянно жалела, что, поддалась на доводы мужа, мол, маленькая машина – вещь несерьёзная, и не купила нечто крошечное, позволявшее проскальзывать в любые щели.

– Это пройдёт. – Спокойно говорил Николай. – Со временем страх проходит, появляется уверенность, а вместе с ней удовольствие от езды.

– И когда же это случится? – Поинтересовалась Алёна, вжимая голову в плечи от пролетевшего мимо грузовика.

– Случится. – Уверенно отвечал Николай. – Точно сказать не могу, когда именно. К одним это раньше приходит, к другим позже.

– А такого, что вообще не приходит, бывает? Ну, если человек просто не способен к вождению?

– Бывает. – Согласился Николай. – Иногда бывает. Но у вас должно получится. Молодая, реакция хорошая, трусить не надо, и всё придёт.

Легко сказать – не трусить. Пожаловаться Алёна могла только кухонному приятелю – салатовому Дракоше. Димка недоумённо пожал плечами и заявил, что уж он-то, когда вырастет, будет ездить всенепременно, желательно на огромном джипе.

Галка рассказала анекдот в тему.

«Один мужик спрашивает другого: «Ну, как твоя жена учится вождению?» Тот отвечает: «Всё бы нормально, вот только в постели иной раз как схватит: «Первая, вторая, третья, четвёртая…»

– Не актуально, – посмеявшись, сообщила Алёна, – у меня автомат.

Галка принялась расспрашивать, симпатичный ли инструктор, сколько ему лет, и что говорит Валерка об успехах жены. Алёна рассказала, что инструктор обыкновенный, лет двадцати пяти, главное, что спокойный, как слон, а его внешность Алёну заботила мало, потому что, садясь за руль, смотрела только на дорогу. Валерка не говорит ничего, только однажды, когда Алёна, сдавая задом, протаранила бампером железную ограду и ужасно расстроилась, увидев царапины, философски изрёк: «Ничего. Бывает. Это всего лишь железка.» Галка хмыкнула и отметила, что всё-таки Алёне повезло с мужиком. А вот она на своих двоих сумки таскает. Алёна напомнила, что недавно подруга отвергла сразу двух автомобилистов и услышала в ответ громкий задорный смех. После памятного вечера Галка находилась в приподнятом настроении, и даже начала делать успехи в английском, который уже не казался таким противным. Ещё немного, и сумеет сама написать виртуальному инженеру.

Вероника сочувственно сказала, что ей тоже поначалу было трудно, но теперь вовсе не представляет, как можно ездить в общественном транспорте. Однажды пришлось отдать машину в ремонт, так неделя стала настоящей пыткой: в давке метро порвала колготки о чью-то телегу, да кошелёк вытащили в придачу. А после вдруг спросила, как Алёна варит борщ. Алёна слегка смешалась: причём здесь борщ? Оказалось, Вероникино настроение омрачают иные проблемы: одна из которых состояла в необходимости ведения домашнего хозяйства.

Обыкновенно по выходным она отсыпалась, и отправлялась в тренажёрку. В эту субботу её Саня поднялся в восемь утра и отправился на срочный заказ. Перед дверью он чмокнул Веронику и сказал, что будет неплохо, если она приготовит вкусный обед. А то от полуфабрикатов у него скоро язва откроется. На робкое предложение Вероники пообедать где-нибудь в кафе Саня кисло сморщился: во-первых, напрасная трата денег. Во-вторых, массовка достала его на работе. Имеет он право провести выходной дома, в обществе любимой? Александр многозначительно улыбнулся и снова поцеловал Веронику, дольше и нежнее. Ей очень хотелось, чтобы он задержался, но Саня сказал, что уже опаздывает, но непременно будет к обеду.

Оставшись одна. Вероника опять упала в кровать, но сон не шёл. Она никогда не любила готовить. Дома обычно готовила и прибиралась мама, Вероника же зарабатывала деньги. Собственно эта часть её жизни не изменилась. Зарплата у Вероники была на порядок больше, чем у её друга. Часть своего заработка Саня отсылал дочери, и Вероника ничего не имела против: ребёнок – дело святое. Да и работы не убавилось, особенно после того, как шеф вызвал Веронику «на ковёр», где без обиняков разъяснил, что личная жизнь не должна вредить работе. А ранние уходы и рассеянная мечтательность на рабочем месте несомненно наносят огромный вред интересам компании, и Веронике, несмотря на её былые заслуги, не следует почивать на лаврах. Красная, как провинившаяся школьница, Вероника отчаянно хотела послать босса ко всем чертям, но прекрасно понимала, что он по-своему прав, что хорошая работа на дороге не валяется, а в затылок дышит не обременённая личными проблемами молодёжь. И потому покаянно кивала, закусив дрожащую от обиды нижнюю губу.

Но если эта проблема была, хоть и унизительна, но вполне решаема, то вторая застала Веронику врасплох. О том, что совместная жизнь это не просто умопомрачительный секс, воскресные прогулки и общий бюджет, а ещё и банальное веление домашнего хозяйства Вероника как-то не задумывалась. До сих пор каждый из них перекусывал на работе, по выходным наведывались в кафешки или обходились полуфабрикатами. То, что Саня предпочитает домашнюю кухню ресторанной, стало для Вероники не самым приятным открытием. Со стиркой она как-то справлялась, притаскивая вещи домой, в свою стиральную машину. После Вероникиного бунта Людмила Анатольевна всем своим видом демонстрировала обиду на дочь, но на открытый конфликт не шла. Их общение ограничивалось несколькими фразами типа:

– Как дела?

– Нормально.

В глубине души Вероника переживала ссору, но терять с трудом отвоёванную свободу не собиралась. Поэтому спрашивать у мамы, как варить борщ, не хотелось. Равно как и проверять на прочность истину о пути к сердцу мужчины через желудок. И тут, как нельзя кстати, позвонила Алёна.

Вооружившись блокнотиком, Вероника прилежно законспектировала кулинарную лекцию. Заглянула в полупустой холодильник и, не обнаружив там ничего, что наводило на мысль о потрясающем обеде, чертыхнулась и вместо спортзала отправилась в ближайший гастроном. Затарилась всем необходимым, и дома принялась колдовать над кастрюлей, поминутно отгоняя назойливого Лорда, так и норовящего стянуть со стола аппетитный кусок мяса. На приготовление обеда ушёл остаток дня. К концу Вероника чувствовала себя так, словно только что явилась с работы, причём отпахала конкретно.

За окном давно стемнело. На фитнес не осталось ни сил, ни времени. На кухне аппетитно дымилась кастрюля, и по всей квартире разносился дразнящий желудок аромат. Вероника с трудом подавила желание наесться в одиночестве. Саня обещал прийти к обеду, и Вероника встретит его во всеоружии. Раз уж день не задался, то непременно удастся вечер. Вероника отправилась в душ, прохладные струи уничтожили усталость. Побрызгалась любимыми духами, чтобы перебить кулинарный запах, надела кофточку на тонких бретельках и приобретённую недавно короткую обтягивающую секси-юбку, навела неяркий макияж. И только успела завершить приготовления, как раздался звонок в дверь. Телепатия, да и только!

С радостной улыбкой Вероника распахнула дверь. На пороге стоял Саня с двумя жизнерадостными краснолицыми мужчинами. От троицы веяло спиртным.

– Мои друзья! – Громогласно представил спутников Саня. – Петро, Борис Иваныч. Прошу любить и жаловать.

– А это моя Верка! – Радостно объявил он друзьям и похлопал Веронику по ягодицам.

Вероника отстранилась, ей стоило большого труда сохранить на лице гостеприимную улыбку.

– Очень приятно. – Выдавила она.

После чего троица ввалилась в коридор, скинула обувь и с восклицаниями «О, какие ароматы!» прошлёпала на кухню.

В коридоре повис тяжёлый запах потной обуви, а на полу проявились грязные разводы. Вероника взяла щётку, протёрла пол.

– Верочка! – Крикнул Саня. – Ты нам супчика не плеснёшь?

Вероника хотела сказать, что и так парилась целый день на кухне, неужели ему трудно самому разлить борщ. Но ссориться не хотелось. К тому же было неловко перед посторонними. Она молча вошла на кухню. Саня расставлял стопки, Петро лихо откупоривал бутылку «Гжелки».

– Присаживайтесь к нам. – Расплылся краснолицый, с шумом придвинув табурет.

– Спасибо, я уже пообедала. – Сухо ответила Вероника.

Аппетит куда-то пропал.

– Обидите, Верочка! – Продолжал настаивать Борис Иваныч.

– Вер, садись, не ломайся. – С лёгкой досадой сказал Саня.

В Веронике пробудилась давняя робость. Она молча присела на уголок стола. Ей вдруг сделалось тоскливо. Она почувствовала себя чужой на этой кухне, в этой квартире. Захотелось на свой диван, включить телевизор, поболтать с мамой о разных пустяках.

Петро разлил прозрачную жидкость по стопкам.

– Ну, мир этому дому. – Провозгласил Петро.

Троица звонко чокнулась и бойко застучала ложками по тарелкам.

– Вкусно? – Спросила Вероника.

– Пересолила немного. – Прочавкал Саня. – А так – молодец.

Вероника сглотнула обиду. Целый день возилась с дурацким борщом, хотела устроить семейный обед… И, на тебе – пересолила. Чудный вечер в компании сомнительных пропитых мужиков.

– Что-то у меня голова болит. – Сказала Вероника. – Пойду, прилягу.

– Пойди. – Разрешил Саня.

Вероника закрылась в комнате. Из-за дверей доносился гогот, бряцанье посуды, радостный лай глупого Лорда, потянуло дымом дешёвого табака. Вероника открыла окно, достала сигареты и тоже закурила. Затем решительно вышла в коридор, плотно закрыла за собой входную дверь, пересекла тамбур, разделяющий квартиры, позвонила.

Мать открыла, молча посторонилась, пропуская Веронику.

Вероника внутренне напряглась, ожидая услышать очередную гневную тираду, но Людмила Анатольевна спросила только:

– Ужинать будешь?

– Буду. – Сказала Вероника.

Ужин проходил преимущественно в натянутом молчании. Лишь однажды Людмила Анатольевна поинтересовалась, как дела, и Вероника ответила, что всё нормально. Людмила Анатольевна спросила, какие у дочери дальнейшие планы, Вероника неопределённо пожала плечами. И ей показалось, что мать облегчённо вздохнула.

– Мам, – сказала Вероника, отхлёбывая крепкий чай, – знаешь, вовсе не все мужчины – сволочи. Просто нам не повезло.

Людмила Анатольевна встала, подошла к мойке и загремела тарелками.

Вероника приняла душ, достала купленный на лотке простенький женский роман, легла в кровать, но чтения не получилось. Подперев ладонью щёку, она впервые задумалась о том, что же общего у них с Саней помимо секса. Думала-думала, но так ничего и не надумала.

В растрёпанных чувствах она поднялась с постели, включила компьютер. Заглянула в почту. Точно, было письмо. От Галкиного инженера. К Вероникиным мукам прибавились угрызения совести. Чем дальше, тем тяжелее ей было водить за нос Дэвида, оказавшегося замечательным собеседником, эрудированным, деликатным, с мягким чувством юмора, к тому же поклонником детективов Агаты Кристи и Шекспира, которого Вероника тоже обожала с институтских времён.

Беседуя с Дейвом, Вероника подчас забывала о том, что пишет он вовсе не ей, а подруге, которую в шутку именовал на манер Дали – Гала. И что она, соответственно, должна отвечать от имени Галки. Но не звонить же было Галке по любому поводу, чтобы узнать её мнение. Странно: с этим незнакомым человеком ей было легко и просто, словно переписывалась со старым другом. Вот и теперь она читала, как он описывал поездку к сыну в Лондон, которую назвал «записками провинциала» легко, подчас пошучивая над собой, и вдруг поймала себя на мысли, что почти завидует Галке: «Ей достанется такой замечательный мужик. А мне, как обычно…»

Веронике сделалось неловко от этой неприятной мысли. Она снова рассердилась на себя, Саню и Галку, уговорившую на эту авантюру.

Когда-то она мечтала побывать в Англии. Англия казалась ей далёкой и загадочной, какой обыкновенно видится романтичным девочкам сказочная страна. Ещё в школе перечитала всего Диккенса, потом пришли записки о Шерлоке Холмсе и детективы Агаты Кристи. А в институте добавился Шекспир… Но почему-то теперь, когда она легко могла себе позволить эту поездку, Вероника всякий раз откладывала её на неопределённый срок. Хотя требовался всего-то визит в турагентство. А Галка вот так легко, не думая, раз – и словно пронеслась вверх на скоростном лифте, пока Вероника нерешительно телепалась по длинной лестнице, останавливаясь для передышки на каждом пролёте.

«Думаю, ты поддержишь меня, что нам стоит увидеться, чтобы познакомиться ближе. Ты могла бы приехать ко мне на Рождество. В это время у нас очень красиво. Я хочу, чтобы ты увидела своими глазами всё то, о чём я писал, чего не сумеет передать ни одна фотография…»

Вероника отпрянула с участившимся сердцебиением и внезапно заледеневшими руками.

– О, Господи! – Прошептала она. – Так скоро…

Вероника встала. Подошла к окну. Сверху кусок города казался макетом со змейками дорог, игрушечными машинками, прямоугольниками пятиэтажек со светящимися квадратиками окон, витринами магазинов. В некоторых уже мерцали разноцветные огоньки – предвестники праздника. Такого милого, семейного, волшебного, накануне которого особенно хочется верить в чудеса, хоть они никогда и не сбываются…

Неожиданно Веронике стало ещё горше и обиднее. Словно её вновь обошли приглашением на бал, и не оставалось ничего, как подглядывать в окошко.

Впервые Вероника не стала отвечать, хотя пальцы сами тянулись к клавишам. Ложь не может быть бесконечной. Она поговорит с Галкой. Завтра же…

Вероника выключила компьютер, погасила свет, но долго ворочалась без сна. А когда, наконец, заснула, ей пригрезился Дэйв такой, каким она его себе представляла. Он улыбался, что-то говорил, но стоял шум как от идущего на посадку самолёта, и Вероника не понимала его слов. Она мучалась, тщетно пытаясь вникнуть в смысл. А рядом стояла Галка и нетерпеливо покрикивала: «Что он говорит-то?»

А Вероника не знала, что ответить.

Гость из прошлого

Галка ужинала в компании телевизора, когда зазвонил телефон. Определившийся номер ничего не говорил.

– Привет, это я. – Сказала трубка.

Галка едва не выронила трубку. Звонил Вовчик.

Галка как можно спокойнее поинтересовалась, что ему нужно.

– Давай завтра поужинаем вместе. – Предложил экс-супруг.

– Не могу. Завтра вечером я занята. У меня курсы английского.

Последовала непродолжительная пауза. Первым нарушил молчание Вовчик.

– Ты что, правда за англичанина замуж собралась?

– Не знаю ещё. – Сухо ответила Галка. – Пока думаю.

– И где ты его откопала?

– На даче, в грядке картошки.

– Наверно, это не моё дело? – предположил Вовчик.

– Догадливый. – Похвалила «бывшего» Галка. – Слушай, вообще-то я ем…

– Мне перезвонить?

– Зачем? – Искренне удивилась Галка. – По-моему, мы уже всё сказали друг другу.

– Ну, пока-то ты свободна. Мы могли бы встретиться…

– Зачем?!

– Так просто… – Вовчик немного помолчал и добавил. – По-моему, в прошлый раз нам было хорошо…

Галка глубоко вздохнула, чтобы справиться с неожиданным предательским волнением и постаралась, чтобы её голос звучал как можно ровнее.

– Послушай, Володя, нас давно нет. Есть два чужих человека. И неплохой разовый секс – не повод для продолжения отношений. До сих пор каждый из нас шёл своей дорогой, давай не будем ничего менять.

– Ты сама сказала, что секс был неплохим. – Возразил Вовчик. – Разве это не повод повторить? Ты что, боишься?

– Чего мне бояться? – поинтересовалась Галка.

– Говорят, старая любовь не ржавеет. – Сказал Вовчик.

– Любовь, возможно, да. – С неожиданной горечью произнесла Галка. – Но у нас её не было. Была юношеская гиперсексуальность, только и всего. Мы ошиблись, вступив в брак, и, когда это поняли, исправили ошибку. Хорошо, что вовремя.

– А своего джентльмена ты, значит, любишь? – В голосе «бывшего» послышалась ирония. Впрочем, это могло ей показаться.

– Вовчик, – усмехнулась Галка, – мне давно не восемнадцать, чтобы бредить необыкновенной любовью. Я хочу обыкновенной спокойной семейной жизни: дома, детей и хорошего секса. Простого бабьего счастья. Может быть, мужчинам трудно понять, но в глубине души все мы хотим этого, даже если говорим наоборот. Вот так, дорогой мой. Запомни, может в будущем пригодиться.

– Галь, – неожиданно тихо проговорил Вовчик, – я вспоминал тебя все эти годы. Честно. Знаешь, я жалел, что всё так случилось, и мы расстались. Молодость, глупость… Я был виноват. А когда увидел тебя снова, то подумал: вдруг это судьба? Что если нам дан ещё один шанс начать всё сначала?

Внезапно Галка почувствовала, как что-то захолонуло внутри и стало тяжело дышать.

– А как же твоя подруга? – Спросила она, стараясь вновь обрести точку равновесия.

– Нет никакой подруги. Я соврал. Ничего постоянного. Была жена, но ушла к какому-то нуворишу. Захотела красивой жизни. Да я и не удерживал. Мы не очень-то хорошо жили. Наверно, я ни одну женщину по-настоящему не любил после тебя…

– Перестань! – Крикнула Галка. – В одну реку не входят дважды! Я не верю тебе, ясно? Я не такая дура, чтобы позволить тебе снова сломать свою жизнь! Не звони мне больше, понял?! Прощай!

Галка бросила трубку на рычажки, вскочила и заметалась по кухне. Аппетит пропал. Когда-то она рисовала себе этот разговор в самых ярких красках. Но, как часто случается, фантазии и действительность не одно и то же. Теперь Галка не испытывала мстительной радости от запоздалого раскаяния экс-супруга. Напротив, отчего-то ей хотелось зареветь во весь голос, и она ненавидела себя за это желание, как и за то, что её сердце бешено колотилось, щёки горели, тело заныло сладко и смутно, а в ушах всё ещё звучал его голос, тихий, немного смущённый, печальный… Неужели она переиграла саму себя?

«Я вспоминал тебя все эти годы… жалел, что всё так случилось, что мы расстались… ни одну женщину не любил после тебя…»

Галка старалась выбросить эти слова из головы, но помимо воли они звучали всё сильнее и навязчивее.

Старая любовь не ржавеет…

Что, если он прав? Галка могла врать кому угодно, но не себе. Ни один мужчина, а их было немало, не значил в её жизни столько, сколько Вовчик.

– Пошёл к чёрту! – Яростно прошипела Галка.

Она подошла к бару, достала бутылку «Бастиона», принесённую ещё Дедулей, налила рюмку, залпом выпила, не ощутив вкуса. Немного полегчало. Галка вернулась за стол, врубила телевизор на полную громкость и принялась впихивать в себя остывший ужин.

Мучения авто-леди

Алёне позвонила Зинаида Васильевна и осведомилась, как продвигается книга.

– Очень хорошо. – Соврала Алёна.

– Вот и отлично. – Сказала Зинаида. – Постарайся сдать к Новому году. Сможешь?

«Упс!»

– Постараюсь. – Придав голосу максимальную степень бодрости, – заверила Алёна.

Попрощавшись с руководством, она опустилась на стул возле компьютера. В последнее время работа шла из рук вон плохо. Проклятое вождение сжирало время и нервы, остатки отбирали стремительно взрослеющий и наглеющий сын и домашнее хозяйство, периодически преподносящее сюрпризы то в лице подтекающей джакузи, то забарахлившей «стиралки». Общаясь со слесарями, техниками и прочими славными представителями коммунально-сервисных служб, Алёна с ностальгией вспоминала былые времена проживания в тесной «хрущёвке», где самым чудесным достижением техники был ревущий пылесос «Вихрь», а самым большим потрясением – текущий кран, который не столь занятой тогда Валерка лихо правил разводным ключом.

Последний визит сантехника с масляными глазками, которого Алёна после починки подтекавшего крана с превеликим трудом выпроводила из квартиры ввёл её в состояние лёгкого ступора. Она была рада измениться к лучшему и стать секси, но уж никак не для соблазнения труженика ЖКХ.

Даже о крашеной кикиморе Светочке, Валеркиной коллеге думалось всё реже, вяло и без особого напряга. Быть может оттого, что отношения с мужем приобрели более неформальный оттенок, не медовый месяц, конечно – огонь молодости безвозвратно угас. Но всё же и не тлеющие головешки. Для закрепления было бы неплохо отправиться в романтическое путешествие на острова, или, на худой конец, в Египет. Может быть, там, на свежем морском воздухе, заодно проветрятся закисшие мозги и вернётся вдохновение…

Сапоги чёртовы жмут. И какой садомазохист придумал этот узкий нос?!

Алёна включила компьютер, напряглась и выдала.

плохо:

1) узкие улочки, у обочин с двух сторон припаркованы машины, и всё движение идёт по разделительной полосе эдаким реверсом. Соберёшься с духом, ломанёшься вперёд… И вдруг навстречу огроменный джип!

2) выезд из двора задом по узкому аппендиксу в горку, между двух рядов припаркованных машин…

3) когда въезжаешь во двор и видишь, что некуда встать, приходиться объезжать вокруг дома, а для этого… см. п.2

4) дождь

5) снег

6) гололёд

7) рядом сидит муж и ругается

8) сзади сидит сын и выступает

9) парковка около супермаркета

10) пробки

11) нельзя выпить

12) сзади бибикают

хорошо:

1) сумки не надо таскать

2) когда на общественном транспорте с пятью пересадками плюс на оленях

3) тепло

4) не капает

5) не дует (кондиционер не в счёт)

6) моего любимого цвета – серебристо-голубого

7) встречаешь много приятных мужчин, всегда готовых помочь даме в затруднительной ситуации

8) Понты: «Они ездят, а чем я хуже?!»

9) Рядом сидит муж, но не ругается

10) сзади сидит сын, но не выступает

Алёна внимательно перечитала написанное и со стоном схватилась за голову. Ну и бред! Если Зинаида это прочтёт, уволит, как пить дать.

Тягостно вздохнув, она открыла корреспонденцию по очередной «подружкиной» теме. Рассеянно вчитывалась в письма девчонок, девушек, женщин, жаждущих получить ответы на мучившие их вопросы.

«Мне шестнадцать лет… Мой парень ушёл к моей подруге…» – громко прочитал из-за спины Димка.

Алёна сурово прикрикнула на сына. Она не разрешала ему совать нос в её работу, а также в чужую взрослую жизнь, женскую к тому же. И вдруг неожиданно для себя впервые спросила:

– Ну и что ответить?

– Пиши: забей на него, он козёл. – Сказал Димка. – Пусть ищет другого.

– Ладно, ступай, психолог. – Проворчала Алёна.

Дождавшись, пока сын отойдёт, принялась писать:

«Разрыв отношений с любимым человеком – это всегда больно. Но не стоит замыкаться в своих обидах и переживаниях. Старайся чаще бывать среди друзей, в интересных тебе местах: выставках, театрах или кино. Пройдёт время, ты почувствуешь, что твоё сердце вновь открыто для новых отношений…»

– О, Боже… – Алёна задумчиво взъерошила виски. – Это же Димкины слова в литературной обработке.