Текст книги "Популярная история медицины"

Эмпирический период анатомии закончился с появлением фундаментального труда итальянского ученого Джованни Баттисты Морганьи (1682 – 1771 годы). Сочинение «О местонахождении и причинах болезней, открываемых посредством рассечений» представляло собой обобщение результатов 700 вскрытий, произведенных за все время существования медицины. Доказав, что каждая болезнь вызывает определенные изменения в соответствующем органе, автор определил данный орган в качестве места локализации болезненного процесса.

Теория Морганьи резко противоречила имевшимся тогда виталистическим воззрениям и представляла болезнь как физическое явление. Положив начало клинико-анатомическому направлению, итальянский ученый создал классификацию болезней, чем заслужил почетные дипломы Академий наук Парижа, Лондона, Берлина и Санкт-Петербурга. Таким образом в медицине появилась новая наука – патология, изучавшая болезненные отклонения общего характера и отдельные заболевания. В середине XIX века патология (от греч. pathos – «страдание, болезнь») разделилась на два течения:

– гуморальное, исходящее от древних понятий о влаге;

– солидарное, основанное на материалистичных выводах Эразистрата и Асклепиада.

Карл Рокитанский

Патриархом гуморального направления считался патолог Карл Рокитанский (1804 – 1878 годы). Чех по происхождению, австриец по месту жительства, он был одновременно членом Венской и Пражской академий и прославился как организатор первой в Европе кафедры патологической анатомии. Основные положения теории Рокитанского изложены в работе «Руководство по патологической анатомии», созданной на основе 20 тысяч вскрытий, произведенных предшественниками. Здесь содержался анализ результатов микроскопических исследований, что являлось новаторством в теоретических работах того времени. В соответствии с идеями автора, нарушение соков организма влекло за собой болезнь. Однако патология отдельных органов правильно рассматривалась как проявление общего заболевания. Осознание взаимосвязи болезни и реакции организма – единственная положительная сторона гуморальной концепции Рокитанского.

Консервативные взгляды чешского теоретика были опровергнуты новыми сведениями, полученными с применением оптической техники и основанными на клеточной доктрине. Выразителем новаторских принципов стал немецкий патолог Рудольф Вирхов (1821 – 1902 годы), отождествивший патологический процесс с нарушениями жизнедеятельности отдельных клеток. Медицинская деятельность ученого началась с работы в качестве ассистента, а затем прозектора берлинской больницы Харите. В 1847 году медик-практик получил место преподавателя в столичном университете и основал журнал «Архив патологической анатомии, физиологии и клинической медицины». В наши дни это издание выходит под названием «Вирховский архив». Только в 1891 году вышло в свет 126 публикаций, содержащих более 200 статей самого Вирхова. По отзывам современников, журнал представлял читателям «живую историю основных приобретений медицинской науки».

Рудольф Вирхов

В начале 1848 года Вирхов принимал участие в изучении эпидемии голодного тифа в городах Верхней Силезии. Подробный отчет о поездке был напечатан в «Архиве» и представлял немалый научный и социальный интерес. Во время работы среди обнищавших соотечественников медик пришел к убеждению, что «врачи являются естественными адвокатами бедных и значительная часть социальных вопросов входит в их юрисдикцию». С тех пор наука и политика в жизни ученого существовали параллельно, на некоторое время соединившись в сфере общественной медицины. Участие Вирхова в реформаторском движении вызвало недовольство со стороны прусского правительства, и вскоре ученого вынудили покинуть столицу. Приняв кафедру патологической анатомии в университете Вюрцбурга, он сумел обрести достойное место даже в провинции. В 1856 году Вирхов возвратился в Берлин уже профессором патологической анатомии, общей патологии, терапии, кроме того, имея предложение стать директором Патологического института.

Вирхов прославился в качестве ревностного сторонника чистоты, доказав свои способности не только в теоретической, но и практической деятельности. Общественно-гигиенические мероприятия, касавшиеся преимущественно Берлина, способствовали развитию санитарного дела в стране и становлению Рудольфа Вирхова как политика. Благодаря неутомимой деятельности доктора городские власти с неохотой, но все же осуществляли планы по санитарно-гигиеническому обустройству Берлина. В прессе того времени отмечалось, что Германия «в санитарном отношении достигла столь высокой степени совершенства» только после нескольких лет самоотверженной работы Вирхова.

Ученый впервые установил физиологическую сущность таких болезненных процессов, как белокровие, тромбоз, эмболия, английская болезнь, бугорчатка, различного вида новообразования, трихиноз. Целлюлярная (клеточная) теория Вирхова объясняла болезненные процессы изменением жизнедеятельности клеток. Подобные воззрения навсегда освободили медицину от умозрительных гипотез, тесно связав ее с естествознанием. В «Архиве» были опубликованы статьи с разъяснениями нормального строения органов и тканей. Автор доказал присутствие живых, активных клеток в соединительной ткани и ее разновидностях; установил, что патологически измененные органы и новообразования состоят из обыкновенных физиологических тканей; указал на «сократительность лимфатических и хрящевых клеток».

Огромной заслугой немецкого медика являются создание терминологии и систематизация основных патологических состояний. По мнению последователей, недочетом целлюлярной теории послужило отсутствие идей о роли клетки в патологическом процессе.

Антропологические исследования Вирхова касались не только местной архаики. Помимо археологических раскопок на территории Германии, он проводил исследования в Египте, Намибии и на полуострове Пелопоннес. В 1879 году патологоанатом участвовал в знаменитых раскопках Трои, войдя в состав экспедиции Генриха Шлимана. Результатом его археологической деятельности стали сочинения «Развалины Трои» (1880), «О древних могилах и о постройках на сваях» (1886) и множество антропологических работ. Обследования царских мумий в Булакском музее, причем в сравнении их с сохранившимися изображениями царей, послужили основой выводов относительно анатомических особенностей каждой человеческой расы. Вирхов доказал возможность новообразований серого вещества мозга и разъяснил зависимость формы черепа от сращения швов. В качестве биолога он не разделял увлечения коллег упрощенными взглядами на жизненные явления и даже имел смелость отстаивать обособленность малого элемента жизни как начала всего. Знаменитый тезис «клетка происходит только от клетки» образно завершил многовековой спор биологов о самозарождении организмов.

Выделению хирурги и в самостоятельную отрасль медицины способствовало решение вопросов, тысячелетиями тормозивших ее развитие, – таких как кровотечение, отсутствие анестезии и проблема инфицирования ран. Основными методами лечения посредством хирургии (от греч. cheir – «рука» и ergon – «работа») являются операции двух типов. Так называемые «кровавые» процедуры связаны с рассечением или иссечением тканей, а к «бескровным» относится, например, вправление вывиха или введение катетера.

Переливание крови животного человеку. XVII век

Простейшие операции по переливанию крови начали проводиться через 10 лет после опубликования теории Гарвея. В 1638 году английский медик К. Поттер удачно выполнил переливание крови от одного животного другому. Французские естествоиспытатели Ж. Дени и Эммерец впервые провели подобный эксперимент на человеке. Три опыта по переливанию крови от ягненка человеку прошли удачно, однако четвертый больной скончался, и медики прекратили исследования. Анализируя неудачи предшественников, английский акушер Дж. Бланделл сделал заключение, что кровь организмов различного вида не может быть совместима, то есть человеку можно перелить только человеческую кровь.

В 1908 году немецкий бактериолог Пауль Эрлих (1854 – 1915 годов), совместно с русским медиком И. Мечниковым, сформулировал теорию боковых цепей, представив химическую трактовку иммунологических реакций. После создания учения об иммунитете, а особенно вслед за открытием групп крови, стало возможным проводить научно обоснованные, следовательно, успешные переливания крови. Первые три группы крови – А, В и С – обнаружил австрийский медик Карл Ландштейнер (1868 – 1943 годы). Еще одну группу, не подходившую к известной схеме, открыли микробиологи А. Декастелло и А. Штурли. В 1907 году классификация типов крови была завершена чешским психиатром Яном Янским (1873 – 1921 годы) подтвердившим существование у человека четырех групп крови. Открытие врача из Праги оформилось в систему с обозначением групп римскими цифрами от I до IV. Через 20 лет после этого события Лига Наций утвердила другую, буквенную классификацию, а в 1940 году Ландштейнер высказал предположение о существовании резус-фактора крови, чем поставил точку в решении одной из самых сложных проблем хирургии.

Во все времена представители оперативной медицины стремились ускорить ход процедуры, обращая внимание на страдания больного в отсутствие обезболивания. Несколько методик сокращения срока операции описано в трехтомной монографии «Хирургия», созданной немецким хирургом Лаврентием Гейстером (1683 – 1758 годы). В одной из пяти книг первого тома – «О ранах», «О переломах», «О вывихах», «Об опухолях» и «О язвах» – автор описал процедуру ампутации, столь необходимой полевым хирургам. Техника была настолько совершенна, что мучительная операция длилась считанные минуты. Доктор Гейстер являлся единственным представителем немецкой хирургии, оставившим обширные научные труды. В силу экономического упадка, медицина Германии намного отставала в развитии от английской и французской. Однако к концу XIX столетия, когда в стране быстрыми темпами начала развиваться промышленность, именно немецкая хирургия стала лидером в Европе.

Ампутация конечности в полевых условиях

Правительству Франции принадлежит заслуга в признании хирургии как части медицины. В 1731 году парижские врачи присутствовали на торжествах по случаю открытия первой Хирургической академии, приветствуя ее директора Жана Луи Пти (1674 – 1750 годы). Глава нового учебного заведения вышел из цеха цирюльников; много раз принимал участие в военных кампаниях, прославился трудами по хирургии костей и суставов. Жан Пти считался знатоком лечения ран. На его счету было огромное количество ампутаций; он являлся автором кровоостанавливающего винтового турникета.

Знаменитый военный хирург Доминик Жан Ларрей (1766 – 1842 годы), один из родоначальников военно-полевой хирургии, участвовал в походах Наполеона в качестве главного врача французской армии. Он перестроил систему эвакуации с поля боя и лечения раненых, организовав походные лазареты, иначе называемые ambulance volant – «летучие полевые госпитали». Передвижные больницы Ларрея включали в себя 12 малых двухколесных и 4 большие четырехколесные повозки на ремнях. Рессоры, веревочные переплеты и матрацы являлись гарантией надежности устройств и служили для удобства раненым. В каждом отряде работали 3 хирурга и 12 ассистентов. После завершения военных походов Ларрей обобщил свой опыт в трудах по клинике и лечению черепно-мозговых травм, а также описал ранения грудной клетки. Ему принадлежат работы «Научные записки о военно-полевой хирургии и военных кампаниях» (1812 – 1817 годы) и «Клиническая хирургия с преимущественным ее применением в сражениях и военных госпиталях в период с 1792 по 1836 год».

Каждый британский медик назовет отцом английской хирургии известного анатома, члена научного Королевского общества Джона Гунтера (1728 – 1793 годы). Будучи представителем экспериментальной патологии и анатомо-физиологического направления в хирургии, он являлся основателем серьезной научной школы. Одним из многочисленных открытий английского хирурга стало описание различия между врожденной и приобретенной грыжей. По инициативе Гунтера в 1875 году был организован лондонский анатомический музей, названный именем создателя Hunter’s Museum. Осенью 1799 года музей представил публике более 14 тысяч экспонатов, большинство из которых были выполнены самим Джоном Гунтером.

Способы трепанации: а) выскребывание; б) проскребывание канавки; в) пробуравливание; г) прямоугольный разрез

Несмотря на древнюю историю, лечение травм головы всегда находилось в прямой зависимости от уровня развития знаний и технического прогресса. С изменением представлений, показаний и методик наиболее эффективной осталась известная еще с каменного века процедура трепанации черепа. Собственно термин «черепно-мозговая травма» появился в литературе только в середине XX века. До открытий Павлова медики говорили о травме черепа, но в Англии даже современные врачи употребляют понятие «head injury» – «травма головы».

После тысячелетнего «застоя» европейской медицины одним из первых к лечению травм головы обратился Вильям из Салицита (1210 – 1277 годы). Франкский медик изобрел способ диагностики с помощью нити, соединявшей зуб больного с мизинцем хирурга. Если при натяжении нити раздавался глухой звук, то врач констатировал перелом кости черепа. Итальянец Гвидо Ланфранчи (ум. 1310) детально описал сотрясение мозга, считая быстрое исчезновение симптоматики следствием травмы. По его мнению, беглый паралич мозга являлся результатом сильного встряхивания головы. Единственным показанием к трепанации, по словам доктора Ланфранчи являлось повреждение твердой мозговой оболочки вдавленными костными обломками. При появлении лихорадки или судорог врач приступал к лечению. В случае сочетания этих симптомов пациенту оставалось уповать на Бога.

Лечение черепно-мозговой травмы у детей

Гюи де Шолиак предостерегал коллег от трепанации во время полнолуния, когда травма осложняется отеком мозга: тот прилегает к кости и оттого легко травмируется. Советы французского хирурга частично отражены в печатном, прекрасно иллюстрированном издании, выпущенном в 1497 году. Автор трактата, врач Иероним Бруншвиг из Страсбурга (1450 – 1512 годы), при травмах черепа рекомендовал смазывание бальзамами, предупреждая об опасности контакта раны с воздухом и водой. Редкие отверстия в кости производились фрезами, а операция сводилась к удалению мелких костных отломков, способных травмировать твердую мозговую оболочку.

В конце XV века правитель Флоренции Лоренцо Великолепный неудачно упал с лошади, получив перелом затылочной кости. Герцога лечил хирург Беренгарио да Карпи, который успешно провел операцию и следом написал книгу «О переломе черепа», опубликованную в Болонье в 1518 году. По свидетельству самого доктора, на создание трактата его сподвиг крылатый бог Гермес, явившийся во сне и строго приказавший медику поделиться своим опытом с коллегами. Карпи классифицировал нейротравмы следующим образом: порезы или повреждения скальпа; ушибы головы, полученные от удара дубиной или камнем; отверстия (ранения стрелой или кинжалом). Ранее врачом Хильданусом был описан случай смерти больного с травмой головы вследствие шума, произведенного в «операционной». Автор книги учел возможность такой неприятности. Для удобства пациента он посоветовал во время операции затыкать ему уши, чтобы человек не слышал шума инструментов при сверлении черепа. Ганс фон Герсдорфф (ум. 1500) думал, что жидкий мозг способен истечь из травмированного черепа вдоль позвоночника в почки и затем преобразоваться в сперму.

Трепанация черепа. Гравюра XVIII века

Современное разделение головы на лобную, теменную, височную и затылочную доли началось с терминологии, предложенной английским хирургом Томасом Виллисом примерно в 1561 году. В «Арсенале хирурга», сочиненном Иоганном Скультетусом (1595 – 1645 годы) треть страниц раздела «Хирургия» посвящалась лечению травм головы; такое же соотношение в разделе «Наблюдения». Однако при широкой линии перелома Скультетус считал трепанацию бесполезной. Такая серьезная проблема, как остановка кровотечения из височных артерий, решалась наложением пластыря вокруг шеи. В Средневековье трепанация производилась на дому, обычно после длительного наблюдения за больным, когда, по мнению врача, другие средства не могли помочь. Развитие механики в Новое время отразилось на теории мозговой деятельности и повлекло за собой изменение техники трепанации. Рене Декарт уподоблял эпифиз заслонке, регулирующей ток «животной пневмы». Следование этому воззрению помогло в разработке новых хирургических инструментов.

В XVIII столетии диагностика и прогнозирование травм головы проводились не только по местным повреждениям черепа, но и по неврологическим симптомам. Такой подход ознаменовал переход от примитивного «сверления» к научно обоснованной нейрохирургии – разделу клинической медицины, изучающему заболевания нервной системы, которые лечатся хирургическим способом. Система показаний и противопоказаний к трепанации при ранах головы была разработана Жаном Луи Пти:

– для диагностики пациенту необходимо выбрить голову;

– сонливость считать следствием сотрясения мозга;

– при простых переломах трепанацию не применять;

– помнить, что повреждения скальпа у женщин заживают хуже, чем у мужчин.

В разное время французские медики вносили в систему Жана Пти собственные дополнения. Например, Антуан Луи (1723 – 1792 годы) сопоставлял регулярные локальные боли в области головы с наличием гематомы в прогнозируемом месте. Франсуа Квисней (1694 – 1774 годы) производил трепанацию в случае летаргии и припадков.

Инструменты для трепанации

Английский хирург Персифаль Потт (1714 – 1789 годы) приветствовал профилактическую трепанацию при любой черепно-мозговой травме. Он применял фрезы в случае вдавленных переломов и при подозрении на внутричерепные гематомы. В монографии доктора Потта описаны симптомы сотрясения головного мозга, которые автор называл «легкой коммоцией». В качестве иллюстрации своих мыслей британский врач привел множество историй болезни, хотя собственно операции были чрезвычайно просты. Многовековая проблема инфицирования ран, переход хирургии из частных квартир в больницы, где трепанированные умирали вследствие антисанитарии, определили спад популярности вскрытия черепа. Вплоть до конца XIX травмы головы лечили припарками, кровопусканиями и слабительными средствами. При сотрясении мозга проводилась процедура контрирритации кишечника (очищение различными способами) или скальпа, посредством припарок со шпанскими мушками. Последний метод вызывал раздражение всего скальпа, иногда с нагноением и сильной болью.

Шприц и канюля для промывания твердой мозговой оболочки

Одной из немногочисленных попыток хирургии черепа стала практика англичанина Джона Абернети (1764 – 1831 годы). Медик отличал сотрясение мозга от сдавливания; именно он впервые перевязал сонную артерию, но пациент умер через сутки после операции. В то время, вероятно под влиянием развивающейся психиатрии, в оперативной медицине появился новый диагноз. Термином «moral insanity» («моральное помешательство») называли «болезненное извращение желаний и аффектов при сохранных интеллектуальных способностях». В трудах отмечалось, что эта болезнь являлась последствием удара по голове, причем диагноз ставился при наличии вдавленного перелома черепа. Истории болезней восторженно отмечали успехи медицины. Например, в случае безнадежного идиотизма мальчика, получившего удар палкой по голове, говорилось, что после трепанации у ребенка полностью восстановился утраченный было интеллект. Сторонником осторожного подхода к лечению травм головы был Николай Пирогов (1810 – 1881 годы). Опытный медик понимал, что в условиях отсутствия надежной антисептики широкие показания к трепанации не вполне оправданны.

Техника трепанации

В 1884 году немецкие хирурги сумели вскрыть твердую мозговую оболочку с последующим удалением опухоли правого полушария размером с грецкий орех. Своеобразной медицинской Библией того времени стал труд Эрнста Бергмана «Учение о повреждениях головы», издававшийся 4 раза на немецком и русском языках. Доктор Вильгельм Вагнер (1848 – 1900 годы) из Кенигшютте в течение многих лет отрабатывал технику выпиливания и укладывания большого костного лоскута (остеопластическая краниотомия), упражняясь на трупах. Процедура, позже получившая название «операция Вагнера», на живом человеке закончилась неудачно: пациент умер через день после операции, однако методика обнажения значительной поверхности мозга была заимствована многими европейскими хирургами. Разработанная и применяемая уже в начале XX столетия теория мозговой локализации стала основой современной нейрохирургии. Появление долгожданных антисептиков и наркоза обусловило возрождение популярности хирургического лечения травм головы, хотя трепанация черепа даже в ведущих европейских клиниках тогда применялась достаточно редко.