Текст книги "Популярная история медицины"

Российская медицина

Традиции народного врачевания на Руси складывались веками, являясь неотъемлемой частью языческой культуры. Древние славяне считали, что чем разнообразнее традиции, тем больше могущество богов. Среди многочисленных обитателей славянского пантеона не нашлось места творцам, непосредственно относящимся к медицине, видимо, вследствие низкого ее уровня до введения христианства. Основным небожителем считался Род, «…сущий, единый, прародитель богов и творец мира». Каждого могущественного создателя сопровождали рожаницы – женские божества, покровительницы рода, семьи, домашнего очага. Во многих русских сказаниях так именовали Ладу и Лелю – мифических дев жизни и судьбы, которым женщины подносили еду, чтобы получить покровительство и защиту для всей семьи.

Восточные славяне особо почитали бога-всадника Свентовита (Белобога), покровителя белого света, сражавшегося с темнотой. Рожаница Белобога оберегала будущих матерей. Западные славяне чтили жестокого Чернобога (Велеса), покровителя зла и домашних животных. «Скотий бог» почитался как творец богатства и защитник воинов. Люди просили Велеса о снисхождении, надеясь, что в земном или потустороннем мире он не будет влиять на их судьбу. Собственно врачевание сводилось к поклонению богам или применению реальных лекарственных снадобий, но непременно разбавленных «крепкой молитвой».

По словам известного историка Н. П. Загоскина (1851 – 1912 годы), «русская народная медицина пережила тысячелетний период, до наших дней сохранив за собой огромную силу, бытовала наряду с медициной научной, и даже вступала с ней в борьбу». Однако на заре российской государственности подобной борьбы не наблюдалось, так как вплоть до XVIII века, в стране научной медицины не существовало. Почти два тысячелетия россияне могли поправить свое здоровье, тайно обратившись к знахарю. Услугами немногочисленных медиков-иностранцев пользовались правители и высшая знать. Если римляне, греки, индийцы и египтяне имели возможность обращаться к светскому врачу еще до начала нашей эры, то в России врачебное дело медленно развивалось на «благо государево». Первая аптека открылась в Москве только в 1581 году, почти двести лет оставаясь единственной в государстве.

Удручающее положение в сфере народного здравоохранения не изменили даже реформы Петра I. Во времена его прогрессивного правления деятельность немногочисленных лейб-медиков, как и в старину, ограничивалась лечением самого царя, членов царского семейства и некоторых высокопоставленных придворных. Народное врачевание оставалось единственным доступным средством для поддержания здоровья населения. Вскоре после отмены крепостного права начала складываться земская медицина. Благодаря самоотверженности земских врачей, часто работавших без жалованья, в России появились бесплатные приемные и благотворительные больницы.

Период 1860 – 1917 годов стал временем бурного развития российской медицины. Отечественную науку прославили знаменитые ученые, отметившие великими открытиями почти все отрасли естествознания. Эпидемиолог Д. Самойлович, физиологи И. Павлов, И. Сеченов, С. Боткин, психиатр В. Бехтерев сумели поднять престиж государства, до того славившегося культурой, военными победами и нищетой своего народа.

После прихода к власти большевиков страна испытала немалые бедствия, прямо отразившиеся на состоянии медицины. В стране свирепствовали голод, эпидемии сыпного тифа, чумы и холеры. Люди умирали от холода и болезней, в отсутствие врачебной помощи, в то время как лучшие медики погибали в тюремных камерах. Американский писатель Г. Уэллс, посетивший Россию осенью 1920 года, нашел здесь подходящий сюжет для своего фантастического романа: «Основное впечатление от положения в стране – это картина колоссального краха. Огромная монархия, какую я видел в 1914 году, рухнула, разбилась вдребезги под тяжким бременем непрерывных войн. История еще не знала такой грандиозной катастрофы. На наш взгляд, этот крах затмевал даже саму революцию». Согласно статистике тех лет, смертность в Петрограде превышала 80 человек на 1000 горожан, хотя и раньше была велика. Рождаемость среди голодного населения – 15 человек на 1000, а прежде детей рождалось вдвое больше.

Задача исполнения первой части большевистского лозунга «спасти трудящегося в разоренной стране» закономерно возлегла на медиков. Становление государственного здравоохранения в советской России прошло годичный этап разрозненных медико-санитарных отделов, военных коллегий, съездов и декретов. Летом 1918 году в стране был учрежден Народный комиссариат здравоохранения, который возглавил замечательный ученый Н. А. Семашко. До 1930 года сотрудники Наркомздрава провели чрезвычайно сложную работу по борьбе с грязью, эпидемиями и голодом, воплотили в жизнь программы охраны материнства и детства, подняли из руин черноморские курорты. За короткий срок медики вернули на дореволюционный уровень образование, реорганизовав университетскую систему и создав сеть научно-исследовательских институтов.

Вторая часть большевистского лозунга гласила: «Главная производительная сила всего человечества есть рабочий, трудящийся. Если он выживет, мы все спасем и восстановим». Дело спасения и восстановления было достойно выполнено Наркомздравом под бессменным руководством Н. А. Семашко. Однако многие из врачей заплатили за это собственной жизнью.

В 1936 году здравоохранение в стране возглавил Григорий Наумович Каминский (1895 – 1938 годы), до того занимавший пост главного государственного санитарного инспектора. Оставаясь на высокой должности немногим более года, Каминский добился внедрения масштабной программы мероприятий по улучшению медицинского обслуживания крестьян, убедил правительство передать фармацевтическую промышленность от военных в ведение Наркомздрава. По его инициативе в Москве и Петербурге началось строительство Всесоюзного института экспериментальной медицины. В июле 1937 года Каминский выступил на пленуме с осуждением политики репрессий. Тотчас после заседания его арестовали и расстреляли в феврале 1938 года.

Результаты работы медиков Наркомздрава сказались уже в 1920-х годах, когда в России были ликвидированы особо опасные инфекции: оспа, чума и холера. Отлаженная сеть санитарно-эпидемиологических станций навсегда обеспечила защиту от эпидемий. Благодаря этой системе распространение заболеваний не отмечалось ни в мирный период, ни в годы Великой Отечественной войны.

Таким образом, отечественная медицина подготовилась к выполнению очередного лозунга – «От борьбы с эпидемиями к оздоровлению труда», выдвинутого в 1921 году заведующим Московским отделом здравоохранения В. А. Обухом. Усилиями российских врачей именно тогда образовалась и начала работать современная система диспансеризации. Здоровьем населения занялся персонал нового вида лечебно-профилактических учреждений: туберкулезных, психоневрологических, наркологических и венерологических диспансеров. Трудящиеся получили возможность посещать ночные и дневные санатории, диетические столовые, проводить отпуска на черноморских пляжах.

Врачевание в Московии

Государственность России начала складываться в конце IX века, когда князь Олег Рюрикович захватил Киев, сделав его столицей объединенных княжеств Черной и Белой Руси. Древняя, исконная Черная Русь с центром в Ладоге и Новгороде располагалась на северо-западных территориях, в бассейне Верхнего Немана. Проживавшие на этих землях племена приильменских словен, вятичей, древлян издавна поклонялись языческим богам.

Белой Русью условно назывались княжества Приднепровья во главе с Киевом. Здесь соблюдались византийские традиции с пышными обрядами, развитым богословием, с высокой грамотностью и книжной культурой. Древнерусские князья торговали с государствами Северной Европы, Кавказа, Средней Азией и Византией, направляя караваны «из варяг в греки». Так назывался путь у берегов Балтийского (Варяжского) моря, доходивший до Крыма.

В 988 – 989 годах Древнерусское государство вступило в период расцвета и во многом благодаря утверждению христианства в качестве единой государственной религии. Крещение Руси произошло по воле великого князя Киевского Владимира I Святославича (ум. 1015), в крещении названного Василием. Канонизированный после смерти, до крещения он был ярым идолопоклонником и «женолюбцем».

Согласно летописям, Владимир имел 5 жен и более 800 наложниц, но после крещения предстал перед народом в образе скромного, благонравного христианина. Идея принятия новой веры пришла к русскому князю после общения с послами – миссионерами различных вероисповеданий: болгарами-магометанами, хазарскими евреями, посланцами Папы Римского. Но только «грек-философ» сумел зажечь во Владимире искру христианства. По совету бояр в Византию отправилось посольство с целью испытания выбранной религии. В следующем году Владимир окрестился вначале сам, а затем приказал разрушить в столице все языческие идолы и окрестил киевлян.

Первыми приняли новую веру жители Новгорода, Белоозеро, Ростова, Суздаля, Пскова, Полоцка, где быстрыми темпами развивались ремесла, торговля; создавались памятники письменности и архитектуры. Греческая культура проникала на Русь через давние связи с Болгарией, откуда присылались античные манускрипты. На славянский язык древние тексты переводили монастырские летописцы. Трудами монахов-переводчиков сохранились все известные знания в различных областях культуры того времени, в том числе книги по медицине.

До нашего времени сохранился древнейший вариант первой русской летописи «Повесть временных лет», над созданием которой трудились несколько поколений летописцев. Книгу начал писать игумен Киево-Печерской лавры Никон (ум. 1088). Позже над ней работал игумен Михайловского Выдубецкого монастыря Сильвестр (ум. 1123), в правление Владимира Мономаха назначенный епископом Переславля. Другой составитель «Повести временных лет», монах Киево-Печерского монастыря Нестор (ум. 1114), считается одним из крупнейших историков Средневековья.

После приятия христианства на Руси укрепились связи с Византией, Чехией, Грузией, Арменией и странами Западной Европы. Заведенная ранее традиция династических браков с представителями чужеземных правящих родов способствовала развитию государства. Однако потомство заморских невест – будущие российские цари – уже не являлось русским по национальности, смешав в себе немецкую, шведскую, датскую, полоцкую и татарскую кровь.

Древнерусское государство существовало в течение трех столетий. Владычество Ярослава Мудрого (980 – 1054 годы) стало заключительным периодом процветания государства. Третий сын Владимира I Святославича прославился как самый образованный правитель Руси. Потратив молодость на борьбу за престол, зрелые годы князь отдал просветительству и укреплению христианства. Первую половину XI века русский народ прожил в мире и согласии. Об уровне образования можно судить по берестяным грамотам, найденным при раскопках древнерусских городов. Послания писались не только боярами, но и простыми селянами.

Вследствие тяжелой травмы Ярослав сильно хромал, а в конце жизни уже не мог передвигаться без посторонней помощи. В 1036 – 1037 годах Киев окружили мощные крепостные укрепления, названные «город Ярослава». Позже открылись Золотые ворота с надвратной церковью Благовещения, храм Святой Софии и монастыри Святых Георгия и Ирины, олицетворявшие перемещение центра православного мира в Киев. По свидетельству летописцев, Ярослав Мудрый свободно говорил на 5 языках, а книги «читал часто и в ночи и дне». По воле князя на русский язык переводились греческие трактаты, составившие знаменитую библиотеку храма Софии Киевской. Его внучка Янка Всеволодовна в 1086 году учредила женскую школу при Андреевском монастыре.

Ярослав Мудрый положил начало российскому законодательству, приступив к созданию кодекса, впервые оглашенного под названием «Русская правда» и продолженного следующими поколениями князей. Впоследствии все редакции древнейшего свода древнерусского права соединились в сборнике «Закон Русский», где отражены правила, касавшиеся защиты жизни и имущества княжеских дружинников, положения зависимых людей, обязательственного и наследственного права, относившегося ко всем обитателям Руси.

В правление Ярослава Мудрого Древнерусское государство достигло высокого международного признания. Тогда считалось, что славянским миром управляли три могущественных монарха: император Священной Римской империи, цесарь Византии и князь Киевской Руси. «Не в плохой стране они были владыками, но в русской, которая ведома и слышима во всех концах земли», – сказал о наследниках Ярослава летописец Илларион. Во второй половине XI века возобновилась борьба за киевский престол. Упадок в экономике, постоянные междоусобицы и набеги половцев привели к ослаблению государства. Великий князь Киевский Владимир II Мономах (1053 – 1125 годы) с трудом, но сохранял единство, на слабое правление его сына Мстислава невольно способствовало распаду Руси на самостоятельные княжества.

Великого князя Владимирского и Московского Ивана I Калиту (1328 – 1341 годы) русские летописцы именовали «первым собирателем земли Русской». В борьбе за единое государство правитель не пренебрегал никакими средствами и смог одержать верх над своими соперниками. Иван I добился права сбора монголо-татарской дани на Руси и перевел столицу в Москву. Все добрые деяния Ивана Калиты не получали хвалы ни в народе, ни у летописцев: «Его невзлюбили все, о смерти его молились многие… По-прежнему давила Орда, по-прежнему грозен был наступающий на Византию и Русь католический Запад».

Представления о городах эпохи Древнерусского государства складывались из данных археологических раскопок и летописей. Более ранняя история Руси представлена в славянских былинах, сказаниях, в рукописях чужеземных путешественников, подобно Геродоту, скитавшихся по миру в поисках мест, достойных внимания ученого.

Религиозные обряды и быт жителей различных княжеств своеобразно описал арабский историк Ибн Руст. Восточный мудрец прибыл на славянские земли со стороны Черного моря и вначале посетил селения Белой Руси: «…Между странами печенегов и славян расстояние в 10 дней пути. В самом начале пределов славянских находится большой город. Путь в эту сторону идет по степям и бездорожным землям через ручьи и дремучие леса. Страна славян – ровная и лесистая, и они в ней живут. И нет у них виноградников и пахотных полей. И есть у них нечто вроде бочонков, сделанных из дерева, в которых находится мед. Из одного бочонка добывается до 10 кувшинов хмельного меду. Они народ, пасущий свиней и овец. Рабочего скота у них немного, а лошадей нет ни у кого…»

В языческих традициях южных славян прослеживалось сходство с обрядами древних ариев, особо почитавших бога огня Агни. «Когда умирает у них кто-либо, труп его сжигают, – писал Ибн Руст, – при сожжении покойника они предаются шумному веселью, выражая радость по поводу милости, оказанной ему богом. И все они поклоняются огню. Женщины же, когда случится у них покойник, царапают себе ножом руки и лица. На другой день после сожжения покойника они идут на место, где это происходило, собирают пепел с того места и кладут его на холм. По прошествии года после смерти покойника берут они бочонков 20 меда, отправляются на тот холм, где собирается семья покойного, едят и пьют, а затем расходятся».

Далее автор описал обычай добровольной жертвы богу огня: «Если у покойника было три жены, и одна из них утверждала, что особенно любила его, то она приносила к его трупу два столба. Их вбивали стоймя в землю, потом клали третий столб поперек, привязывали посреди этой перекладины веревку, она становилась на скамейку, и конец веревки завязывала вокруг своей шеи. После того скамью убирали из-под нее, и она оставалась повисшей, пока не переставала дышать. После чего ее бросали в огонь, где она сгорала». В преддверии христианства жестокие языческие традиции постепенно уходили в прошлое, но первые православные священники не отрицали таинственной силы огня, предавая ему тех, кто обвинялся в связи с дьяволом.

При посещении Черной Руси взору арабского историка предстала «…земля, на которой русы живут; она окружена озерами, покрыта лесами и болотами, нездорова и сыра оттого, что стоит только человеку ступить ногой на землю, как последняя трясется из-за обилия в ней влаги. У многих нет ни имущества, ни пашен. Единственное их занятие – торговля соболями, белками и прочими мехами, которые они продают соседям. Получают они назначенную цену деньгами и завязывают их в свои пояса… В их стране холод до того силен, что каждый выкапывает в земле погреб, к которому приделывает деревянную остроконечную крышу, наподобие христианской церкви, и на крышу накладывает землю. В такие погреба переселяются со всем семейством и, взяв дров и камней, разжигают огонь и раскаляют камни до высшей степени, обливают водой, от чего распространяется пар, нагревающий жилье до того, что снимают всю одежду. В таком жилье остаются до весны».

Суровый климат северо-западных районов Руси во многом определил высокий уровень городской организации. Описанные Ибн Рустом землянки, устраивались «работным людом» на окраинах древних поселений, а в центре стояли основательные жилища знати, возведенные по типу усадьбы. Рядом с основным, самым просторным «обиталищем» располагались хозяйственные постройки, помещения для скота, амбары, баня. Все строения сооружались из дерева и соединялись между собой крытыми переходами. Узкие городские улицы представляли собой мостовые из бревен, уложенных в 10 – 30 слоев. В холодном лесном регионе не было лучшего строительного материала, чем сосновые бревна. Однако, сохраняя тепло, деревянные жилища кишели насекомыми, что часто служило причиной серьезных заболеваний. Обилие тараканов вызывало желудочно-кишечные расстройства, а вошь являлась переносчиком тифа – самой распространенной болезни в пору войн или стихийных бедствий.

«…Русы храбры и мужественны; они высокого роста, статные и смелые при нападениях. Но на коне смелости не проявляют, и набеги совершают на кораблях. Они соблюдают чистоту своих одежд и домов, их мужчины носят золотые браслеты. У них много городов, живут они чисто и привольно. Гостям оказывают почет, и с чужеземцами, которые ищут их покровительства, обращаются хорошо. Русы носят широкие шаровары, на каждые из которых идет 100 локтей материи. Надевая такие шаровары, собирают их в сборку у колен, к которым затем и привязывают. Никто из них не испражняется наедине, но только в сопровождении трех товарищей…» Действительно, санитарное состояние русских городов в начале прошлого тысячелетия намного превосходило европейский уровень. В крупных центрах, например в Новгороде, Пскове, Смоленске, имелись водопроводы с водосборниками из дерева или керамики. Для сравнения – в Германии сооружение первого водопровода относится к XV веку.

Неотъемлемой частью древнерусского быта являлась паровая баня. Влажный горячий воздух помогал справляться с простудными заболеваниями, поднимал настроение, оказывал благотворное влияние на человека уставшего после недели праведных трудов. Первое подробное описание старинной бани встречается в рукописи Нестора. Самое чистое и теплое помещение в усадьбе использовалось не только для омовения тела. Здесь принимали роды, купали младенцев, делали массаж и лечили простуду, накладывая на тело горячие горшки (банки). В бане знахари вправляли вывихи, растирали тело лекарственными мазями, пускали кровь, исцеляли болезни суставов. Знаменитый акушер Н. М. Максимович-Амбодик отметил: «Русская баня до сих пор считается незаменимым средством от многих болезней. Во врачебной науке XVIII столетия нет такого лекарства, которое равнялось бы силою бане».

Медицина языческой Руси воплощалась в магии волхвов, обладавших тайными знаниями, какими не могли владеть обыкновенные люди. В Древнерусском государстве они оставались единственным сословием, обладавшим хоть какими-то приемами врачевания. Уединенно проживая в лесах, волхвы употребляли целебные силы природы на пользу или во вред человеку. В древней литературе под словом «волхвы» подразумевались приверженцы всего таинственного и непостижимого: служители дохристианских культов, знахари, ведуны, ведьмы, восточные мудрецы и звездочеты. По свидетельству Ибн Руста, «волхвы порой повелевают царем русов, приказывая принести жертву творцу их тем, чем они пожелают: женщинами, мужчинами, скотом. И если знахари приказывают, то не исполнить их приказания никак невозможно. Взяв человека или животное, знахарь накидывает ему на шею петлю, вешает жертву на бревно и ждет, пока она не задохнется, и говорит, что это жертва богу».

Действия волхвов представляли собой магические способы врачевания, различные по степени «мудрости»: от простого невежественного знахарства до почти научной прогностики. Соответственно, облик народного целителя менялся в зависимости от воображения писателя, но чаще всего волхв представлялся глубоким старцем с длинной седой бородой, подобно вещему Финну из поэмы А. С. Пушкина «Руслан и Людмила»:

 
…В той долине два ключа,
Один течет водой живою,
По камням весело журча,
Тот льется мертвою водою…
С двумя кувшинами пустыми
Предстал отшельник перед ними;
Прервали духи дивный сон
И удалились страха полны.
Склонившись, погружает он
Сосуды в девственные волны;
Наполнил, в воздухе пропал
И очутился в два мгновенья
В долине, где Руслан лежал
В крови, безгласный, без движенья;
И стал над рыцарем старик,
И вспрыснул мертвою водою,
И засияли раны вмиг,
И труп чудесной красотою
Процвел; тогда водой живою
Героя старец окропил,
И бодрый, полный новых сил,
 

Встает Руслан… Фантастические описания живой и мертвой воды, так часто повторявшиеся в русских сказаниях, основывались на знаниях о целебной силе вполне реальной минеральной воды. Столь привычный для современного человека нарзан в древности называли богатырь-питьем или кислой водой. Знахари рекомендовали его для укрепления здоровья после тяжкого недуга или советовали пить людям слабого телосложения.

Согласно былинам, волхвы исцелили легендарного Илью Муромца, видимо исхудавшего за 33 года сидения на печи. «Испив чарочку питьица медвяного» молодец смог вернуть себе богатырскую силу. Напитки на основе меда являлись основным лекарственным средством русских знахарей. Горячая смесь меда с кобыльим молоком излечивала простуду. Подобным действием наделялись панты оленя и рыбья печень, как известно обладающая большим количеством витамина А. Сырой печенью языческие знахари успешно излечивали «куриную слепоту». Страдавшие этим заболеванием нормально видят днем, теряя остроту зрения в сумерках. Ночью больные ничего не различают и совершенно беспомощны, а позднее возникает нагноение и навсегда повреждается роговица глаза. Болезнь была известна еще в Древнем Египте, упоминалась в Гиппократовом сборнике, где в качестве лекарства рекомендовалось съедать бычью печень с медом.

Волхвы оказывали помощь каждому, кто к ним обращался, не требуя платы за труд. Однако, если простому человеку, обычно требовалось избавление от хвори, то князья чаще интересовались гаданьем:

 
Скажи мне кудесник, любимец богов,
Что сбудется в жизни со мною?
И скоро ль, на радость соседей-врагов,
Могильной засыплюсь землею?
Открой мне всю правду, не бойся меня:
В награду любого получишь коня.
Волхвы не боятся могучих владык,
А княжеский дар им не нужен;
Правдив и свободе их вещий язык
 

И с волей небесною дружен… Отрывочные сведения о волхвовании встречаются в Евангелии от Матфея, указавшего на то, что «во время рождения Христа в Иерусалим пришли с востока волхвы и спрашивали, где родившийся царь Иудейский». Автор не объяснил, откуда пришли эти люди и какой придерживались религии, но проследил их дальнейший путь: «Волхвы, поклонившись новорожденному Христу, найденному ими в Вифлееме, „по свидетельству евангелиста,“ отошли в страну свою…» В разных сказаниях их наделяли одинаково удивительными качествами. В Палестине они считались не простыми волхвами, а царями Каспаром, Мельхиором и Валтасаром, якобы представлявшими человеческие расы. В сказаниях восточных христиан волхвы прибыли в Иерусалим со свитой в 1000 человек, оставив позади себя, на левом берегу Евфрата, отряд войска в 7 раз больший. По возвращении в свою страну, располагавшуюся далеко на востоке, у самых берегов океана, маги предались созерцанию и молитвам.

Рецепты языческих врачевателей обобщены в многочисленных травниках и лечебниках, составленных после Крещения Руси монастырскими переписчиками. До нашего времени сохранилось не более 250 старинных рукописей. Из текстов можно представить разнообразие лекарств, изготовлявшихся из всего, что предоставляла людям природа. Среди растений считались полезными полынь, багульник, крапива, подорожник, бодяга, лук, чеснок, хрен. У липы использовался цвет, у березы – листья, у ясеня – кора. Настой можжевеловых ягод служил для обеззараживания ран, а во время эпидемий подожженными ветками этого кустарника окуривали помещения в целях профилактики. Широко использовались минералы, как в качестве талисманов, так и в виде порошков для приема внутрь. Будущие матери носили кулоны с яхонтом. От рези в животе рекомендовался растертый хризолит. Волхвы знали целебную силу медного купороса, серебра, скипидара, селитры, мышьяка, ртути, сурьмы, уксуса.

Подобно всякой монотеистической религии, христианство не отличалось терпимостью к язычникам. Занятие волхвованием считалось преступным деянием, а знахари жестоко преследовались. Христианские священники верили в таинственную силу лесных магов, считая их пособниками нечистого духа. В летописях зафиксированы подробности суда Новгородского вече в 1227 году. Обвиненные в неверии, поклонении дьяволу, в отравлении людей 4 волхва были осуждены народом и церковью, а затем сожжены на городской площади.

С развитием христианства лесных чародеев сменили народные врачеватели, именовавшиеся тогда лечцами. Передавая свои познания от отца к сыну, они строго берегли тайну врачевания внутри «семейных школ». Почти не интересуясь здоровьем своего народа, русские князья все же пытались регулировать общественные отношения. В «Русской правде» содержались краткие положения, касавшиеся оплаты труда лечцов. Если человек получил увечье в драке, то обидчику вменялось выплатить 3 гривны пострадавшему и лечебное вознаграждение любому, кто возьмется лечить рану.

С введением законодательства на Руси сложилось сословие вольных врачей, лечивших князей и бояр за солидную плату. В одной из летописей рассказывалось о лечце-армянине, практиковавшем в конце XI века. Будучи «зело хитрым во врачевании, яко прежде не было таково», восточный медик ставил диагноз в соответствии с пульсом, обращал внимание на внешность пациента. Видимо, он успешно справлялся с недугами, если удостоился быть приглашенным к князьям Всеволоду Ярославовичу и Владимиру Мономаху. Придворный лекарь черниговского князя Николая Давыдовича, также завоевал славу «зело искусного во врачевании». Судя по прозвищу, Петр Сириянин прибыл на Русь с Ближнего Востока. Несмотря на то что приемы частных врачевателей исходили из традиций народной медицины, придворные лекари держались независимо от знахарей, также не признавая монастырских лечцов.

На Руси врачеванием занимались не только мужчины. Женщины профессионально ухаживали за лежачими больными, изготавливали лекарства из трав, умели делать массаж и вправлять вывихи. Народное сказание об Илье Муромце представляло некую Марину в качестве постоянной лекарки богатыря. В Новгородской переписи 1583 года упоминается о «Натальице Клементьевской жене лекарице», входившей в число 6 прославленных городских лекарей.

В «Повести о Петре и Февронии Муромских» (XV) иносказательно описана реальная история, произошедшая с князем Давидом Муромским и его супругой Ефросиньей. «Зарубив мечом змея, Петр обрызгался змеиной кровью и занедужил тяжкой хворью. И пошел князь в Рязанскую землю, искать исцеления у девицы Февроньи, дочери древолаза…» Автор рассказал, как девушка вылечила князя медом диких пчел, но по возвращении домой болезнь вновь дала о себе знать. Тогда правитель Мурома решил жениться на прекрасной целительнице, дабы стать счастливым и никогда не болеть.

В старинных русских травниках часто упоминались иноземные рецептуры и методики лечения, в том числе и техника исполнения хирургических процедур. Несмотря на территориальную отдаленность, Русь издавна поддерживала торговые отношения с Индией. Вместе с товаром купцы привозили на родину уникальные рукописи.

Рассказы знаменитых путешественников также отражены в монастырских лечебниках. Например, заметки медицинского характера содержатся в книге «Хождение за три моря» (1472), написанной Афанасием Никитиным. Советы восточных врачевателей есть и в повести «Александрия», где рассказывалось о пребывании Александра Македонского в Индии.

«Книга, глаголемая прохладный ветроград, избранная из многих мудрецов о различных врачевских вещах, ко здравию человеческому предстоящих» (1534) представляла собой переводной немецкий лечебник. Благодаря прекрасному изложению книга имела успех, а русские лекари узнали о «садах здоровья», уже давно популярных в Европе.

Первый ветроград появился под западной стеной Московского Кремля в качестве государевых аптекарских огородов, на месте, где в настоящее время располагается Александровский сад. В 1657 году вследствие значительного расширения огород перенесли за Мясницкие ворота. После того лекарственные сады произрастали уже во всех концах Москвы. Один из них стал основой столичного Ботанического сада. При огородах устраивались фармацевтические лаборатории для изготовления пластырей, мазей, сиропов, поступавших в аптечные лавки уже в готовом виде.