Текст книги "Космическая тетушка"

Часть девятая

Гостиницу «Искра» пришлось поискать. В районе порта Варидотэ-Один никто не мог указать, где таковая находится, и Бугго потратила больше часа на разговоры с самыми разными людьми: верткими и нудными, любителями женщин и женоненавистниками, нахалами и вымогателями, и даже наткнулась на сутенера, переодетого в женское платье. Их объединяли только два обстоятельства: все они были грязны и слыхом не слыхивали ни о какой «Искре».

Затем Бугго повезло: она наскочила на знакомого докера – того, что забыл вытащить жвачку изо рта прежде, чем натянуть защитную маску. Она обрадовалась ему, как родному, и устремилась навстречу, грохоча каблуками и ежесекундно рискуя свернуть себе шею.

– Привет! – закричала ему Бугго еще издалека.

Докер остановился, со смутной задумчивостью посмотрел на хорошо одетую женщину, скакавшую навстречу. Несколько раз обернулся, но, кроме него самого, людей поблизости не наблюдалось. Тогда докер уставил себе в грудь толстый палец и спросил:

– Ты мне?

Бугго закивала на бегу.

– Привет! Помнишь меня? – сказала она, останавливаясь возле этого человека. – Мы вместе в трюме были.

Он с сомнением уставился на Бугго. Она нетерпеливо тряхнула головой.

– Еще про Йессе рассказывали… Как ему на каску пахательную машину пьяный крановщик опустил… Ну?

– Да, – медленно проговорил докер. – Точно. Про Йессе рассказывали. Смешная байка. Я этого Йессе тоже знаю. Ну ты даешь! Как тебя в трюм угораздило?

– Я с другом, – сказала Бугго. – Знаешь, где гостиница «Искра»? Тут никто не знает.

– Да знают они, просто им объяснять неохота, – сказал знакомый докер. – Растолковать, как к «Искре» пробраться, – верных полдня потратить, а кому это надо… Идем, провожу.

И он потащил ее закоулками и задворками, так что вскорости Бугго начало казаться, будто в мире не осталось ничего, кроме свалок различной степени причудливости.

В этой неумытой вселенной отнюдь не доминировали безнадежность и отчаяние, как можно было бы подумать, если безвылазно сидеть на собственной вилле на берегу Аталянского моря. Напротив, здешняя жизнь была до крайности деятельной. Никто не сидел без дела в ожидании неизбежного конца – от болезни, голода или ареста. У всех имелось определенное занятие, а планы в нечесаных головах так и кишели.

И вид разнаряженной Бугго, энергично вбивающей каблуки то в гнилые доски мостовой, а то и просто в липкую грязь, никого не смутил. Напротив, один из местных обитателей громко сказал другому:

– Видал, что у ней на ногах? Умно. И сцепка с почвой лучше…

«Искра» представляла собой двухэтажное здание фахверковой конструкции. Из бревен разной длины и толщины был сложен неопрятный каркас стены, а пространство между бревнами заполнено мусором и скреплено раствором. Выглядело, кстати, довольно нарядно – если не считать тех мест, где наполнитель осыпался, и жильцы заткнули дыры в стенах тряпьем.

– Во, – сказал докер, показывая на дом. – Это здесь.

– Без тебя бы не нашла, – благодарно проговорила Бугго, чмокнув его в щеку.

Он смущенно потер щеку и удалился.

Бугго влетела в гостиницу и обнаружила на входе чрезвычайно занятого коротышку в развевающейся балахонистой одежде. У него нашлось по меньшей мере пять различных дел, которые требовалось переделать прежде, чем обратить внимание на гостью.

Наконец коротышка поднял белое лицо. «Хедеянец», – подумала Бугго.

– Да, – сказал коротышка, – я хедеянец. Многим не нравится цвет моей кожи. Тебе тоже?

– Это не имеет отношения к делу, – нашлась Бугго.

– В таком случае, прошу. – Он указал на стойку, где хранил очень засаленную тетрадь. – Здесь у меня записаны все жильцы за последние пять лет.

– Ты состоишь на жаловании у служб безопасности?

– Разумеется, – сказал хедеянец. – Сразу нескольких планет. Это существенная часть моих доходов.

– Оале Найу, – сказала Бугго и положила перед ним десять экю.

Хедеянец посмотрел на деньги так, словно это было не десять экю, а десять дохлых гусениц. Бугго добавила еще столько же. Хедеянец задрал голову и уставился в потолок.

– Ну? – прошипела Бугго. – Учти, белок, мне некогда.

– За «белка» ответишь, – заявил он, переводя взгляд с одной потолочной балки на другую. – Ты не из службы безопасности. Пятьдесят.

Бугго собралась уже выложить перед ним еще тридцать экю, как вдруг увидела Оале Найу собственной персоной: девушка спускалась по лестнице. Стремительным движением Бугго схватила свои двадцать экю со стойки и бросилась навстречу Оале. Коротышка попытался опередить и сцапать деньги прежде, но Бугго оказалась проворней.

– Оале, погоди! – крикнула она.

Девушка остановилась и улыбнулась при виде Бугго – так просто и доброжелательно, словно они были давними подругами.

– Здравствуйте, госпожа Анео, – проговорила она спокойно.

– Уйдем отсюда, – попросила Бугго. – Что-то здесь… воздух тяжелый.

Оале вышла вместе с ней на улицу.

– Вы с Таганом давно здесь живете? – спросила Бугго, оглядываясь по сторонам.

– Здесь не так ужасно, как может показаться с первого взгляда. Вполне можно привыкнуть. К тому же у нас дома… примерно то же самое.

– В каком смысле? – удивилась Бугго. – Я видела по стерео, что у вас там сохранены заповедники, много красивых природных зон…

– В том смысле, что никто из нас не стал тем, кем собирался. Кроме нескольких человек, но они уже мертвы.

Бугго взяла ее за руку и тут же испугалась: может быть, это не дозволяется этикетом. Но Оале улыбнулась опять.

– Не беспокойтесь. Я знаю, что у вас это означает доверие.

– Во всяком случае, попытку установить дружеские отношения, – проворчала Бугго. – Слушай, Оале, мне не нравится, что ты угадываешь мои мысли.

– Простите, – тут же отозвалась она. – Считайте это проявлением вежливости.

Бугго дернула углом рта.

– Будем вежливы по-эльбейски. Это означает: я задаю тебе конкретные, иногда очень грубые вопросы, а ты отвечаешь быстро и полную правду. Даже в том случае, если тебя будет наизнанку от этого выворачивать. Ясно?

Оале кивнула.

– Зачем вы оказали мне неоценимую услугу, да еще такой ценой? – спросила Бугго. – За последние сутки у меня появилась некая версия, но я хочу услышать ответ от тебя. Как можно более определенный.

– Это просто, – сказала Оале. – Мы хотели бы воспользоваться вашим кораблем и вашими связями с… самыми разными людьми.

– Оружие? – уточнила Бугго.

Оале кивнула.

– Много? – снова спросила Бугго.

Оале чуть пожала плечами.

– Чем больше, тем лучше. Как только оно будет доставлено на Овелэ, начнется восстание. Мы считаем, что это – наилучший путь.

– Боже, меня вовлекают в межпланетный заговор… Итак, вам нужно, чтобы я закупила оружие у одного из моих добрых друзей, а затем каким-нибудь способом тайно доставила его на Овелэ…

Оале кивнула.

– Абсолютно точно.

Бугго сменила тему:

– Где Таган?

– В больнице.

– Ты должна немедленно забрать его оттуда. Думаю, вас уже обнаружили.

– Вы совершенно правы. Как только я перевела деньги из Центрального банка Эльбеи на счет портовой больницы Варидотэ-Один, мое местонахождение перестало быть тайной для нашего правительства…

Бугго остановилась посреди лужи.

– ТАК рисковать! А если бы я не стала разыскивать тебя? Если бы я попросту завела двигатель и улетела?

– Но ведь вы этого не сделали, – заметила Оале. – Вы отправились в эти трущобы и готовы были заплатить, чтобы со мной встретиться.

– У меня имелась на то своя веская причина, – сказала Бугго.

Оале молчала.

– Можешь спросить, – разрешила Бугго.

Она тотчас воспользовалась дозволением:

– Какая причина, госпожа Анео?

– По большей части – желание выиграть пари. Видишь ли, я поспорила со своим старшим офицером. Он уверял, что вы с Таганом – просто милые бескорыстные дети, которые решили пожертвовать собой ради спасения моего механика. А я считала, что у вас на уме какая-то пакость. Вроде намерения использовать меня и мою «Ласточку» в собственных целях. Должна же я была выиграть пари, как ты считаешь, Оале Найу?

Если Бугго рассчитывала смутить Оале, то ей это не удалось. Девушка не опустила глаз.

– Вам это удалось, госпожа Анео. Можете забрать выигрыш у своего старшего офицера.

– Мы идем в больницу, – сказала Бугго, немного сердясь на нее за это. – Забираем оттуда Тагана. В гостиницу «Искра» не возвращайся. Я спрячу вас обоих на «Ласточке».

Круглое темное лицо Оале осталось неподвижным – во всяком случае, таким оно виделось Бугго, которая плохо разбиралась в мимике овелэйцев; но капитана «Ласточки» окатило теплой волной благодарности, от которой сделалось легко и весело и даже захотелось насвистывать. «Вот как они выражают эмоции, – подумала Бугго. – Тонко! Прав Хугебурка – изысканный народ эти овелэйцы. А наши – скорчат гримасу, и гадай-догадывайся, что она означает: то ли несварение желудка, то ли дружеское приветствие…»

– Не радуйся раньше времени, – предупредила девушку Бугго. – Я должна посоветоваться с моими офицерами. Если мы не придем к единому мнению, я выдам вас с Таганом первому же официальному чину, который заявит на вас права.

Но Оале, похоже, этому не поверила. Она так и лучилась радостной благодарностью – всю дорогу, пока они добирались до портовой больницы.

Иза Таган лежал на узкой койке, застеленной серым грубым бельем, – ухоженный, с профессионально выполненной повязкой на ноге (Бугго поневоле вспомнила конструкцию из корсетных пластин и разорванных на полосы элитных тканей, которую соорудили для нее Антиквар с Хугебуркой).

Кроме Тагана, в помещении находилось еще человек восемь, все с различными травмами. Один, с забинтованной головой, был неподвижен и только время от времени принимался хрипеть, а после мертво затихал. Еще один, бодрый, с мятым лицом, лежал на боку, истыканный трубочками, по которым переливались желтоватые жидкости. Это был один из активистов докерского профсоюза, пострадавший в драке. Он все время рассказывал жизнеутверждающие истории и сам же над ними смеялся, несмотря на боль, которую причиняло ему содрогание тела.

У здешних пациентов преобладали переломы, только возле самого окна умиротворенно умирал какой-то молодой человек от огнестрельной раны.

– Я закажу слайдборд, – сказала Бугго Изе Тагану вместо приветствия. – Какие лекарства тебе понадобятся? Забери как можно больше.

Она протянула руку, взяла с тумбочки несколько пузырьков, повертела, пытаясь разобрать название на этикетке. Не обращая внимания на протестующее бормотание соседа с соседней койки, у которого была повреждена челюсть, смахнула их себе в носовой платок и завязала. Затем метнула сердитый взгляд в профсоюзного деятеля, который перестал рассказывать свои истории и настороженно следил за каждым ее движением.

– Что? – обратилась к нему Бугго. – За все, между прочим, заплачено! Тут не все по страховке лечатся, как некоторые…

Оале пригнала каталку и помогла Тагану перебраться с койки. Оба молодых человека не обменялись ни словом, что не мешало им действовать так слаженно, словно они обо всем успели договориться заранее – или же были телепатами.

Иза Таган покинул больницу за несколько часов до того, как там появились специально уполномоченные правительством Овелэ чины службы безопасности Варидотэ. Они завладели документами об оплате лечения и бумагой о преждевременной выписке «по личным обстоятельствам» – обе за подписью Оале Найу. Следов которой также обнаружить не удалось.

В показаниях доброхотов фигурировала, наряду с Оале, некая «эффектная дама» (и даже описывался ее причудливый туалет), но кем она была, свидетели сказать затруднялись.

* * *

Известие о том, что оба овелэйца доставлены на «Ласточку», Хугебурка встретил без энтузиазма. Бугго позвала его и Антиквара в кают-компанию, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию спокойно, в дружеском кругу, за бутылкой слабенького местного винца и тарелкой жирного, обжаренного в масле солоноватого печенья. К этому лакомству Бугго приохотилась на Варидотэ и потребляла его в устрашающих количествах.

– Вы понимаете, что подставили «Ласточку» под удар? – осведомился у капитана Хугебурка, стараясь говорить предельно скучным тоном. – Для того, чтобы отыскать в портовой службе частной развозки некоего конкретного слайдбордера и выяснить у него, на какой корабль он отвозил из больницы докера со сломанной ногой, потребуется меньше суток.

– Вы, должно быть, принимаете меня за дурочку, господин Хугебурка, – возмутилась Бугго холодно. – Разумеется, он доставил нас не на саму «Ласточку». Мы вылезли у терминала «Нака». На этом наш след обрывается. Мы нарочно зашли в терминал и дождались, чтобы он уехал. А после добирались своим ходом. Вот как все было.

– «Своим ходом»! Да уж… – вставил Калмине, усмехаясь.

Час назад Бугго вызвала его к терминалу «Нака» по внутренней связи и велела помочь Оале донести Тагана. Сама капитан, разумеется, шагала сбоку и наблюдала за ходом событий.

– А что вы хотели, господин консультант по имиджу? – напустилась на него Бугго. – Чтобы я таскала тяжести на таких каблуках?

– Кстати, – сказал Калмине, – если вам по-прежнему нужны мои советы, то вот еще одна рекомендация: до нашего отлета носите только рабочий комбинезон и сапоги. К платьям и туфлям близко не подходите.

Бугго проговорила задумчиво:

– Ну да, они ведь будут искать женщину в платье…

– А не подростка в комбинезоне, – подхватил Антиквар.

У Бугго сделалось такое лицо, что Хугебурка рассмеялся, хотя на самом деле ему было не до веселья. Он понимал, что капитан готова принять очередное важное решение. За годы полетов с Бугго Хугебурка уже понял: все самое важное происходит именно в эти минуты, пока она принимает решение. Свершается некий мистический акт, заключается новый договор между Бугго Анео и Вселенной; а уж после все идет как по маслу, поскольку ни Бугго Анео, ни Вселенная не нарушают пунктов этого незримого контракта.

– Где ребята? – спросил Хугебурка.

– Под домашним арестом, каждый в своей каюте, – ответила Бугго.

– Зачем же под арестом? – удивился Хугебурка.

Бугго подняла палец.

– Под ДОМАШНИМ арестом, – поправила она. – Чтобы все было по-настоящему. Они ведь преступники. Заговорщики. Мятежники. И намерены втянуть в свой преступный замысел меня – с экипажем, кораблем и прочими потрохами.

– Значит, мы все-таки будем им помогать, – сказал Хугебурка.

Бугго чуть склонила голову набок.

– Совершенно не обязательно, – возразила она. – Я же говорю: все должно быть по правилам. Сперва мы обсудим все «за» и «против», а уж потом поступим с этими преступниками по собственному усмотрению. Власти Овелэ, кажется, назначили за них награду.

– О! – серьезно вымолвил Антиквар. – Я начинаю склоняться к мысли…

– Пусть сперва выскажется госпожа Анео, – остановил его Хугебурка. – Мне кажется, у нее имеются здравые соображения на сей счет.

– Ну да, – сказала Бугго. – Мне нравятся эти двое, Таган и Найу. Я, правда, не уверена, что кровавые перевороты приносят стране мир и благоденствие, но участвовать в такой истории лично для меня – и интересно, и лестно.

– Насколько я понял, обстановка на Овелэ сейчас вполне стабильна, – осторожно произнес Хугебурка. – Во всяком случае, там никто больше не умирает от голода. Почти ликвидирована безработица, налажено медицинское обслуживание…

– Ну да, – отмахнулась Бугго. – Как же. Чудесное, якобы «безбедное» существование, когда все кое-как пристроены к делу… чтобы только не отбросить копыта. Тоже мне, стабильность.

– Если начнется восстание, будет кровь, – сказал Хугебурка, морщась.

– Это их выбор, – тут же парировала Бугго. – Лично я желаю полноценного счастья всей Овелэ, особенно северной. А когда наши там победят, можно будет договориться о выгодных условиях для поставок оборудования.

– Какого оборудования? – растерялся Хугебурка. Мысль капитана совершила слишком неожиданный для него кульбит. – О чем вы, госпожа Анео?

Бугго устремила на него торжествующий взгляд.

– Возьму на себя смелость напомнить вам, господин Хугебурка, о том, что концерн «Анео» специализируется на производстве удобрений и сельскохозяйственного оборудования. А в экономике северного Овелэ сельское хозяйство играет ведущую роль. Видите, я забочусь не столько об отвлеченных материях, сколько о личной выгоде.

– Да, – уронил Хугебурка. – Теперь, когда я увидел ваше истинное лицо хапуги и хищника, госпожа Анео, мне стало значительно легче.

– А сами-то вы что думаете? – напустилась на него Бугго.

– О чем? Об Овелэ?.. В общем и целом – я согласен с вами, – сказал Хугебурка. – Да и крови прольется не так уж много. Пристрелят нескольких охранников да пару уродов из правительства…

Калмине тяжело переводил дыхание. Наконец Бугго соизволила обратить внимание и на него.

– А ты что думаешь, Антиквар?

– Я… думаю о возможностях. Естественные материалы. Мех и кусочки перьев… Как вы думаете, братцы мои дорогие, – он едва не плакал от волнения, – там ведь еще живы дизайнеры одежды и интерьеров? Конечно, в сети можно найти схемы, но для меня было бы важно живое общение с мастерами…

– Разумеется, они еще не вымерли. Только сейчас все они работают подручными в бакалейных лавках… – сказала Бугго. – Насколько я понимаю, Калмине, ты меня поддерживаешь.

– Я тоже, – добавил Хугебурка.

Бугго встала и торжественно произнесла:

– Господин Хугебурка, вам, как старшему офицеру и ответственному за безопасность корабля, поручаю объявить Оале Найу и Изе Тагану, что они освобождаются из-под домашнего ареста и теперь считаются нашими пассажирами. Им дозволяется ходить по всему жилому отсеку корабля, кроме личных апартаментов капитана. Совещание окончено.

* * *

Одиннадцатый сектор считался одним из самых развитых в промышленном отношении. Несколько раз «Ласточке» доводилось бывать там, однако на Арзао она летела за все эти годы впервые.

Через несколько дней после вылета, когда корабль отошел от Варидотэ на сравнительно безопасное расстояние, Бугго отправила письмо, адресовав его администрации диктатора Тоа Гирахи, с просьбой позволить ей вступить в конфиденциальную переписку с правителем.

Ответ на ее запрос пришел почти мгновенно и был предельно краток:

«Личная переписка с правителем дозволяется. Тоа Гираха».

Бугго уставилась на буквы, плавно изменяющиеся в процессе перевода с языка на язык: сперва это был угловатый шрифт Арзао, затем – изысканный эльбейский полуустав, которым «разговаривали» все компьютеры корабля.

«Негусто, – пробормотала она. – И, пожалуй, высокомерно… Попробуем прочитать между строк. В конце концов, он не тянул с ответом и подписался лично. Должно быть, все-таки будет рад меня видеть, старый пройдоха».

И она так и написала:

«Дорогой Тоа, буду страшно рада повидаться, если Вы не возражаете. Я давно хотела навестить Арзао, а сейчас к тому выдался хороший повод. Мне необходимо закупить партию оружия – не менее тысячи стволов. Оно должно быть пригодным для охоты на крупного грызуна. Сообщите, имеются ли в наличии стволы с подходящими тактико-техническими данными. Простите за ошибки в терминологии. Навсегда Ваша – Бугго Анео».

Она пометила письмо «Строго Конфиденциально» и отправила его энергичным нажатием кнопки «СТАРТ ОПЕРАЦИИ». Затем откинулась в кресле. Удивительной бывает иногда жизнь!

За все то время, пока шел полет, овелэйцы почти не попадались ей на глаза. Тихо сидели у себя в каютах. Даже не всегда выходили к обеду. Бугго не особенно интересовалась ими, зато Антиквар время от времени заглядывал к Оале и требовал, чтобы сегодня они с Таганом непременно отдали должное стряпне искусника-кока. «Мятежники обязаны хорошо питаться, – уверял он. – В этом секрет любого удачного переворота.»

Получив от Гирахи второе письмо, еще короче первого (оно состояло из единственного слова: «Подберем!»), Бугго решила навестить своих заказчиков и постучала к Тагану в каюту. Оале, как и предвидела капитан, находилась там же. Оба овелэйца разом повернули к ней лица, одинаково черные и круглые. Оале встала, а Таган шевельнул рукой.

– Я присяду, – сообщила Бугго и устроилась боком на столике рядом с койкой Тагана, смахнув при этом на пол несколько скомканных рубашек и головной платок. – Садись, Оале.

Девушка снова опустилась на койку.

Бугго победоносно, как стервятник, оглядела обоих.

– После того, как вы оплатите сделку с моим поставщиком, вряд ли у вас останутся средства рассчитаться со мной. Так что, возможно, придется вам отрабатывать должок в трюме, на погрузке.

Таган откровенно испугался, а Оале, которая научилась понимать Бугго лучше, чем ее товарищ, просияла.

– Вы… нашли для нас продавца?

Бугго кивнула:

– Я договорилась с одним хорошим другом, и он готов помочь. Сейчас мы летим туда. Тысяча стволов. Мне интересно, кто и как будет оплачивать сделку. Равно как и вторая мелочь: каким образом вы намерены доставить оружие на Овелэ. Прошу высказываться, господа.

Оале перевела взгляд на Тагана, и Бугго поняла, что говорить в подобной ситуации обязан мужчина. А мужчина медлил, тщательно обдумывая каждое из слов, которые ему предстоит произнести. Наконец он уставил на Бугго немигающий взгляд и сказал:

– Сделку оплачиваем мы. Точнее – мы отдадим вам все деньги, какие у нас есть. Распорядитесь ими по собственному усмотрению, госпожа Анео.

Оале наклонилась над ним и коснулась щекой его щеки, а он запустил пятерню в ее волосы и чуть сжал между пальцами густые пряди. Бугго отвела взгляд: ей показалось, что никогда она не видела ласки интимней.

Нарочито резко она сказала:

– Ну так что? Как вы будете добывать деньги? Отправите запрос в Центральный банк Эльбеи прямо с моего компьютера?

Иза Таган встретился с ней взглядом:

– Мы подумали об этом, госпожа Анео.

Оале, с застывшей улыбкой, похожая на раскрашенную фарфоровую куклу – не столько любимая игрушка, сколько необычный сувенир из далеких краев, – опустила руку в карман своего просторного одеяния и вынула оттуда толстую пачку купюр.

– Здесь двадцать тысяч, – сказала она. – Возьмите, госпожа Анео.

Бугго воззрилась на деньги.

– Ты носила их с собой все это время?

Оале просто кивнула.

– В «Искре» о таком даже подозревать не могли, – добавила девушка. – Опасности никакой. Не больше, чем обратиться за помощью к вам.

– Давай их сюда! – распорядилась Бугго. – Похоже, добрый Иезус на твоей стороне, Оале Найу, а я всегда на стороне Иезуса.

Она схватила деньги. Бугго любила наличные и ничего не могла с собой поделать. Она предпочитала оплачивать сделки через банк, потому что прикосновение к телу купюры вызывало в ней почти мистический восторг. Ее завораживала власть, которой обладают деньги. Власть плоской тонкой бумажки превратиться в корабль, в груз, в платье, в книгу, в улыбку подхалима.

– С оплатой улажено, – сообщила Бугго, положив пачку экю себе на колени. – Если будет сдача, верну Тагану. Сходите разок в платный парк, поедите там пирожных, послушаете музыку. Но, скорее всего, сдачи даже на платный парк не останется.

Иза смотрел на капитана так доверчиво, что Бугго было не по себе – она избегала встречаться с ним взглядом. «Вот каковы овелэйцы, когда эпоха намеков и недосказанного остается позади! – думала она. – Более открыты, чем дети или животные. Надо будет рассказать им про Острова…»

– Что с отгрузкой? – продолжала Бугго деловитым тоном. – Я не хочу, чтобы «Ласточку» связывали с тем мятежом, который начнется сразу после вашего возвращения.

– «Ласточке» не придется совершать посадку на Овелэ, – тихо сказал Таган. – У нас есть прогулочный корабль. Яхта. Он встретит нас на границе сектора. Мы отгрузим оружие… – Он мимолетно улыбнулся, и в углах его пухлого рта обрисовались две глубокие, мягкие ямочки неотразимого обаяния. – И уйдем на Овелэ.

Бугго пристально смотрела на улыбающегося Тагана, на эти ямочки.

– Одного я не могу понять, – медленно проговорила она. – Как вы умудрились все так четко спланировать?

– Мы действовали, исходя из того, что сумеем добиться вашего согласия, – объяснил Таган. – Это был единственный возможный способ.

– Неужели я настолько предсказуема? – На миг Бугго омрачилась.

И тут случилось нечто невероятное: оба молодых овелэйца расхохотались. Они смеялись, они обменивались сияющими взглядами, они соприкасались раскрытыми ладонями и сплетали пальцы, и Бугго ощущала невероятное облегчение, которое они испытывали, так что в конце концов улыбнулась и она.

– Мы тоже хотели бы задать вам вопрос, госпожа Анео, – сказал наконец Таган.

Бугго махнула рукой.

– Валяйте.

– Оружие – груз, который не проходит через автотаможню. Он должен быть предъявлен службе безопасности на каждой границе. Каким образом вы намерены провезти его? Овелэ находится в Пятом секторе. Мы сейчас идем в Одиннадцатый…

– Разумеется, я не намерена подвергать себя лишнему риску, – объявила Бугго. – Оружие будет куплено абсолютно легально. И повезу я его через границы тоже абсолютно легально. Со всеми накладными, таможенными декларациями и прочими надлежащими бумагами. Так что готовьтесь: скоро на «Ласточке» будет не продохнуть от военных и патрулей.

Молодые люди переглянулись, но если Бугго хотела их запугать, то ей это явно не удалось: улыбка не покинула их игрушечных лиц.

– Да ну вас! – рассердилась она. – Ничем вас не проймешь! Говорю вам, нам предстоит сплошная легальщина. Ваша задача – поменьше попадаться на глаза официальным представителям.

Она помолчала, качая ногой и разглядывая носок мягкой туфли: по своему кораблю капитан расхаживала запросто, в домашней обуви.

Иза Таган спросил:

– Если это возможно – расскажите нам свой план подробнее…

– Ага! – обрадовалась Бугго. – Все-таки даже вас проняло!

– Вы напрасно думаете, госпожа Анео, что нас трудно пронять – как вы выражаетесь… – возразил Таган. – Мне нужно было решить, достаточна ли наша близость для подобного вопроса.

– Достаточна, Иза, достаточна. Слушай внимательно. Овелэ находится в Пятом секторе. А в Шестом есть планетка под названием Вио. У семьи Анео имеется там несколько заводиков… Несколько лет назад на Вио был завезен инопланетный грызун. Крупная такая скотина, размером почти с лошадь. И очень много жрет. Всю траву в округе слопал… Условия на Вио оказались для него чересчур благоприятными – ни одного естественного врага. Поэтому зверь начал плодиться бесконтрольно. Ущерб от него исчисляется сотнями тысяч экю. Я закупаю охотничьи ружья, поскольку возникла необходимость срочно сократить поголовье. Впрочем, при желании эти дробовики можно зарядить картечью и замечательно расстрелять из них продажный парламент…

Молодые люди переглянулись.

Бугго хихикнула:

– Еще не поняли? Мы совершенно легально провезем оружие для Вио через несколько границ. И везде будем предъявлять документы по сделке. Мой поставщик – очень серьезный человек. Немного одиозная фигура, но с ним считаются.

– У вас нет запроса с Вио, – сказал Таган. – Таможенные службы потребуют бумагу от заказчика, для которого вы закупаете оружие.

– Для докера ты слишком хорошо разбираешься в тонкостях оформления документации, – фыркнула Бугго. – У нашей семьи на Вио есть собственные владения. Я только что рассказывала об этом. Я не обязана оформлять запрос от самой себя к самой себе.

Таган закрыл глаза, и Бугго тотчас раскаялась: теперь ему будет стыдно, и опять начнутся сложности этикета.

Она чуть хлопнула его по ладони:

– Хватит, Иза! Какие счеты между сообщниками… Слушай дальше. Перед последней границей оружия на «Ласточке», естественно, уже не будет. Но граница Шестого сектора – это моя граница, к тому же последняя, и таможенник, зная семью Анео и видя декларацию с кучей штампов таможенных служб всех предыдущих границ, вряд ли полезет проверять – что мы там везем в запломбированном трюме. Тем более, что «Ласточка» не будет совершать по пути никаких посадок. А поскольку на Вио никто не станет задавать мне вопросов по поводу пропавшего оружия, то тысяча стволов попросту растворится в космосе…

– Идеальный план, – сказала Оале Найу.

Бугго скромно улыбнулась.

– Я тоже так думаю.

* * *

Порт «Арзао-Главный» запросил у «Ласточки» координаты и расчетное время посадки за полдня до вхождения корабля в Одиннадцатый сектор. Это показалось Бугго не вполне обычным.

На границах всех секторов, а также в космической сфере влияния большинства планет имелись автотаможни. Все торговые сделки, кроме оружия и некоторых химических препаратов, облагались надлежащими налогами еще в процессе оформления, и в специальном надзоре за грузами надобности не возникало: корабль просто пролетал через сканирующее устройство и совершал посадку в порту.

Тоа Гираха, насколько было известно Бугго, не уклонялся от общего правила и на своих границах не особенно свирепствовал. Специально изданный на планшетках проспект «Арзао – открытый мир» в разделе «Таможенные правила» имел предупреждение, специально набранное красным: «За несанкционированный провоз оружия – смертная казнь. При выявлении ЛЮБЫХ сделок по наркотикам – расстрел на месте. Подробности: «Арзао: Законодательство: Превентивные меры». К санкционированному провозу оружия Гираха, впрочем, относился весьма флегматично, о чем можно было прочесть в разделе: «Арзао: Правила оформления торговых сделок».

Бугго переслала диспетчерам «Арзао-Главного» свои координаты, немного недоумевая – для чего это понадобилось. Обычно она давала данные о себе непосредственно перед посадкой.

Все выяснилось вечером того же дня, когда к ней вломился возбужденный Антиквар:

– Капитан! Вы смотрите новости?

Бугго оторвалась от планшетки «Арзао – открытый мир».

– Что может быть нового в этой дряхлой вселенной? – проговорила она отстраненно.

На самом деле Бугго, конечно, так не думала. Эту мысль любили мусолить на разные лады мужественные герои писателя Абелы Меноэса. Меноэс был культовым автором Одиннадцатого, певцом и символом Арзао. Он жил сто лет назад и написал – в промежутках между войнами, экстремальным спортом, скандальными любовными историями и безвестными странствиями – полтора десятка романов, тощих, как женщины из пустыни или забытая в сушильне копченая рыба. В его книгах совершенно не было «воды» – ни пространных описаний, ни долгих рассуждений. Его герои изъяснялись кратко, действовали энергично, и мир вокруг них был первозданно-ярок, как на детском рисунке. Они скрывали свое непрестанное восхищение жизнью за нелепыми фразами о бренности всего сущего. Они ели бытие огромными ложками и делали вид, будто им это безразлично. Подобный способ существовать делал их уязвимыми и трогательными.

Абела Меноэс не боялся инверсий. В его кратких романах в минуты яростной печали черное солнце восходило на бесчеловечное золотое небо и сжигало головы отчаявшихся персонажей. Меноэс мог сделать море белым, а отраженные в нем облака – голубыми.