Текст книги "Не было бы счастья"

– Да как вы смеете! – такого наглого навета на своего отца я не смогла вынести. С такой злостью сжала руку в кулак, что едва не раздавила склянку с драгоценной мазью, о которой совершенно забыла. Правда, тут же опомнилась, разжала пальцы и продолжила чуть спокойнее, хотя внутри все дрожало от негодования и ярости: – Мой отец никогда и ни за что не поставил бы мою жизнь под удар!

– По-моему, ваш отец не так давно громогласно отказался от вас, – хладнокровно парировал следователь. – И, смею заметить, повод для этого был не сказать чтобы серьезный. Странный поступок для любящего родителя, не правда ли?

– Мой отец вспыльчив, – парировала я. – Он вполне может в сердцах наговорить всяких гадостей. Но потом находит в себе силы попросить прощения. Не сомневаюсь, что на этот раз будет так же.

– А вот я как раз очень сомневаюсь в этом. – Оллред равнодушно усмехнулся, не впечатленный моей речью в защиту отца. – И прежде всего потому, что к тому моменту, когда ваш отец одумается и решит взять свои слова обратно, вас уже не будет в живых.

Это был поистине жестокий удар под дых. Я осторожно поставила на подлокотник склянку с целебной мазью, испугавшись, что иначе не устою перед искушением и запущу ею в лоб привязчивому следователю. Затем несколько раз глубоко вздохнула, каждый раз при этом выпуская воздух через рот. Нет, я не заплачу, ни за что не заплачу! И не умру! Просто из природной вредности. Когда за мной явится вечный странник, желающий указать путь к престолу богов, я буду кусаться, брыкаться и никуда с ним не пойду!

– Большой болючий типун вам на язык! – первым отреагировал на зловещее предупреждение Дариан. Выпрямился во весь свой немалый рост, и я с очевидным удовлетворением увидела, как Оллред с опаской отступил на несколько шагов, должно быть, испугавшись получить хорошую оплеуху за свое мрачное пророчество.

– Естественно, я не желаю виере Алексе смерти, – поспешно затараторил он. – Но обстоятельства, к моему и, полагаю, всеобщему сожалению, складываются весьма неблагоприятно для нее. Вир Равен был непреклонен в своем прогнозе…

– Вир Равен любит сгущать краски, – внезапно прервал его знакомый голос.

Я с весьма противоречивыми чувствами посмотрела на виера Норберга, который вошел в гостиную. Любит же он являться в самый напряженный и драматический момент! Словно специально выжидает, когда наступит такая минута. Но при виде его спутницы мои брови поползли вверх. Потому как декан факультета ментальной магии бережно поддерживал под локоть виериссу Амикшу.

– Ами! – Дариан с такой скоростью бросился к своей бывшей невесте, что едва не сбил с ног Оллреда, стоявшего у него на пути. Следователь только в последний момент успел отпрыгнуть в сторону.

Я кисло усмехнулась. Н-да, ситуация становилась вполне однозначной. Чар подчинения на Дариане давно не было, но он, по всей видимости, продолжал неровно дышать к Ами. Ну что же, этого следовало ожидать. Она – хрупкая изящная красотка, а я – жирная корова. И о разводе беспокоиться больше не стоит. День-другой – и Дариан станет счастливым вдовцом и сможет взять в жены ту, которую действительно любит.

На этом месте своих печальных размышлений я осеклась, поскольку заметила, что на меня смотрит виер Норберг. И было что-то в его взгляде… Нет, не злое и не насмешливое. А некий исследовательский интерес. Так, наверное, я смотрела бы на какой-нибудь древний амулет, гадая, какими свойствами он обладает.

Это было неприятное чувство. В конце концов, я живой человек, а не кусок металла с непонятными свойствами.

Ладно, не время сейчас лить горькие слезы. Сначала узнаю, нет ли хотя бы какой-нибудь надежды на спасение.

Дариан между тем заботливо хлопотал вокруг Ами. Он усадил ее в кресло, бросился к столику с напитками и налил полный бокал вина, после чего преподнес его девушке. Та поблагодарила его слабым кивком, слегка пригубила напиток и словно в изнеможении откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза.

«Ну и притвора!»

Я с подозрением уставилась на Оллреда. Это он только что сказал? Судя по всему – да, больше некому. Но почему тогда Дариан не отреагировал на столь нелицеприятное мнение о своей дражайшей невесте?

Следователь, заметив, что я на него гляжу, с таким искренним удивлением посмотрел на меня, что я невольно смутилась и отвела глаза. Бред какой-то! Неужели я начала страдать от слуховых галлюцинаций?

– Что вы имели в виду, когда сказали, что вир Равен любит сгущать краски? – сурово спросила у Норберга, решив не углубляться в непростую тему своего психического здоровья.

– Я сказал именно то, что хотел сказать. – Виер Норберг покосился на Дариана, продолжавшего носиться вокруг Ами, как-то странно усмехнулся и подошел ближе ко мне и Оллреду.

– Значит, я не погибну через двое суток? – переспросила с нескрываемой надеждой.

– Понятия не имею. – Виер Норберг равнодушно пожал плечами.

Я подавилась слюной и закашлялась, поскольку не ожидала такого ответа. Оллред, стоявший рядом, тяжело вздохнул и, в свою очередь, направился к столику с напитками, после чего принес мне бокал вина.

– Держите, виера, – хмуро бросил он и буквально насильно всучил мне бокал. Потом добавил с легкой ноткой сарказма: – Только не переусердствуйте в очередной раз!

Я с подозрением уставилась на следователя. О чем это он?

– Я навел кое-какие справки, пока целитель занимался вашей рукой. – Оллред пожал плечами, поняв, что я жду пояснений. – Не так много в нашем Гроштере храмов, в которых можно было бы совершить свадебную церемонию ночью. Точнее, такой всего один – на главной площади. И там я услышал весьма интересную и занимательную историю об очень пьяной парочке, вознамерившейся сочетаться узами брака в неурочное время.

Я опустила голову и в невесть какой раз за этот несчастливый день почувствовала, как мои лицо и шею заливает краска стыда.

– Молодец, – с невольным уважением протянул виер Норберг и одобрительно похлопал Оллреда по плечу.

Тот тоже зарделся, польщенный похвалой столь важного лица.

– И все-таки, что вы имели в виду, когда утверждали, что вир Равен погорячился в своем печальном прогнозе? – вернулась я к той теме, которая по вполне понятным причинам волновала меня гораздо более остальных. Сурово посмотрела на Норберга и даже не подумала пригубить вино. Если честно, от запаха алкоголя давно улегшаяся тошнота возобновилась и опасно подкатила к горлу. Обойдусь пока, а то вдруг опять переберу и начну буянить.

– Я не знаю, какие планы у богов на ваш счет, – достаточно холодно проговорил Норберг. Посмотрел на мой бокал вина, затем перевел взгляд на такой же в руках Амикши и тоже отправился к столику с напитками, продолжая при этом вещать: – Как я могу утверждать, что вы не погибнете в ближайшие сутки? Вдруг вам кирпич на голову упадет или вы повстречаете в подворотне разъяренного оборотня?

Я испуганно икнула, услышав последнее предположение. А что, оборотни на самом деле существуют?

– Поэтому я и говорю, что понятия не имею, сколько вам осталось жить, – продолжил Норберг, щедро плеснув себе в хрустальный фужер какой-то бесцветной жидкости. Неужели Дариан тоже держит у себя самогон?

Между тем декан факультета ментальной магии сделал большой глоток и зажмурился от удовольствия.

– Меня не особо волнуют несчастные случаи, которые могут произойти со мной, – поторопилась объяснить я. – Меня волнует вот это!

И ткнула в сторону виера Норберга рукой, перемазанной отвратительно пахнущей мазью. Возникало такое чувство, будто снадобье вира Равена приготовлено из прогорклого жира с добавлением гнилых очистков!

– Фу, какая гадость! – Виер Норберг скривился от отвращения, словно был способен на расстоянии почувствовать это незабываемое амбре! – Виера, настоятельно рекомендую вам вымыть руки и больше не мазать их всякой бякой!

– Вообще-то эта мазь должна… – начала было я.

– Не важно, с какими целями вам ее дали! – достаточно невежливо прервал меня Норберг. – Все равно она не спасет вам жизнь. Все, на что способна эта жалкая притирка, – это даровать вам лишний час, может быть, два. Ну и при этом распугать своим запахом всех присутствующих.

Я зажмурилась и тихо прорычала себе под нос нечто невразумительное. Небо, как же он меня раздражает! Ну неужели так тяжело просто ответить, стоит ли мне готовиться к смерти? В конце концов, у меня есть определенные дела, которые я хотела бы уладить перед столь знаменательным и, вне всякого сомнения, самым важным событием в жизни. Например, я бы помирилась с отцом. Все-таки я чувствовала себя виноватой в нашей ссоре. Надо было обязательно встретиться с ним и объяснить, как все обстояло на самом деле…

– Да хватит себя хоронить раньше времени! – раздраженно посоветовал мне Норберг и опять долил себе в бокал загадочной жидкости. Посмотрев на меня через него, добавил: – Да, ваше положение серьезно, но далеко не безнадежно. На вас две отметины черного огня. Это проклятие считается одним из наиболее серьезных среди всех изученных. И снять его может только создатель.

– И? – выжидательно протянула я, не услышав ничего утешающего.

– Следовательно, у нас есть целых два дня, чтобы найти колдуна, который сотворил все это безобразие! – воодушевленно воскликнул Норберг. Потом хищно оскалился и со зловещей ухмылкой пообещал: – А там уж, не беспокойтесь, я найду способ заставить его выполнить мои приказы.

Вот беда, я его радости и уверенности в благополучном исходе дела совершенно не разделяла. Ну и как это сделать? Тут каждая минута на счету, а он распивать алкоголь вздумал! Не могу ведь я взять все это дело в свои руки. Но по всему выходит, что придется. Как там говорится? Спасание утопающих – дело рук самих утопающих!

– Значит, у Алексы есть шанс? – вдруг оживился Дариан, соскочил с подлокотника кресла, в котором полулежала Амикша, и подошел ближе.

Я недовольно поджала губы. Ишь как забеспокоился. Наверное, в мечтах уже примерил черный наряд вдовца и представил последующую счастливую свадьбу с Ами. Как говорится, нет человека – нет проблемы. А ведь я угодила во все эти неприятности именно из-за него! Эх, не стоило его спасать!

– Шанс есть всегда, – непреклонным тоном ответил на вопрос Дариана виер Норберг. – Безвыходная ситуация – это когда на крышку твоего гроба уже кидают землю. – Подумал немного и со странной усмешкой поправился: – Впрочем, даже в этом случае существуют определенные варианты…

Я с невольным омерзением передернула плечами. Это он о некромантии, что ли? Да ну, лучше уж умереть раз и навсегда, чем пугать окружающих своим крайне неаппетитным и разлагающимся видом.

– Ладно, не будем отвлекаться, – благодушно проговорил Норберг и подлил себе еще алкоголя. По всему было видно, что предыдущие порции не прошли для него даром: глаза весело заблестели, а на щеках выступил слабый румянец. После чего виер опустился в кресло и весело сообщил: – В общем, я практически уверен, что этот самый колдун – ваш лучший друг, виер Дариан.

– Рикардо? – недоверчиво переспросил тот, смешно округлив глаза.

– Рикардо? – подала голос Амикша и наконец-то села прямо и перестала играть в умирающего лебедя.

«Рикардо?» – едва не брякнула я. Просто так, за компанию.

– Да, Рикардо, – важно подтвердил виер Норберг. Посмотрел на Дариана, который теперь мялся рядом со мной, не торопясь вернуться к невесте, и сурово спросил: – Как давно вы знаете его?

– Да целую вечность… – отмахнулся было тот, но тут же замялся. Озадаченно почесал в затылке и с ужасом признался: – Представляете, я только сейчас понял, что знаю его всего полгода. А мне казалось…

Дариан не договорил, да это было и не нужно.

Полгода. Я сделала мысленную заметку. Опять этот загадочный срок. Амикша подарила Дариану медальон именно полгода назад. Теперь выясняется, что с Рикардо он познакомился тогда же.

– И я знаю его всего шесть месяцев, – медленно протянула Ами. Потом неожиданно всхлипнула, закрыла лицо ладонями и горько обронила: – О небо, я так низко пала!

Я озадаченно хмыкнула. О чем это она? Ах да, Дариан ведь застал ее в объятиях этого самого Рикардо. Судя по всему, сама Ами тоже в этот момент находилась под воздействием подчиняющих чар. В таком случае я ее понимаю. Очень неприятно и гадко знать, что твоим телом просто воспользовались, не спросив на это твоего разрешения.

– Поверьте, виерисса, в жизни случаются гораздо более неприятные происшествия, – без малейшего сочувствия отозвался виер Норберг, неспешно потягивая из бокала загадочный напиток.

– Вы не понимаете! – Ами страдальчески заломила руки, ее губы предательски задрожали. – Я – виерисса! А он! Я понятия не имею, кто он и к какому сословию принадлежит! А я позволяла ему так много…

И слезы опять градом покатились по ее щекам.

Я скептически хмыкнула. Не понимаю, если бы Рикардо был дворянином, то каким образом это изменило бы ее отношение к произошедшему? Или в таком случае ей не так противно было бы вспоминать его объятия и поцелуи?

– Ами! – Дариан страдальчески качнулся к бывшей невесте, но в последний момент одумался и виновато посмотрел на меня.

Я в этот момент усердно делала вид, что меня совершенно не интересует, собирается он остаться рядом со мной или поспешит к Ами. В принципе какая разница? Сейчас у меня имелись заботы поважнее.

– Я внимательно изучил воспоминания виериссы Амикши, – продолжил тем временем Норберг, чуть повысив голос. По всей видимости, его точно не беспокоили любовные переживания несчастной девушки и метания Дариана. – По всему выходит, что этот самый Рикардо питает к ней определенные чувства. Да, он использовал ее, чтобы поближе подобраться к Дариану, но делам глубокоуважаемого господина практически не вредил. Самое интересное заключается в том, что медальон Рикардо использовал, по сути, с одной целью: он хотел сделать Дариана более разговорчивым.

– Демоны, а ведь точно! – Дариан с неподдельным отчаянием вцепился себе в шевелюру и знатно проредил ее, по-моему, даже не заметив этого.

Я недовольно цокнула языком. Если мой супруг продолжит выдирать себе волосы при каждом неприятном известии, то рискует в ближайшем будущем облысеть.

– Лишь один-единственный раз этот самый загадочный Рикардо позволил себе непосредственное воздействие на вашу волю, виер Дариан, – продолжил свои разглагольствования Норберг, опасно жестикулируя бокалом. – В тот момент, когда вы застали его обнимающим виериссу Амикшу. И то, он задействовал лишь половинную мощь медальона, поэтому вы умудрились добраться до трактира и хорошенько набраться там в компании госпожи Алексы. А пьяные, как давно и хорошо всем известно, крайне устойчивы к воздействию ментальных чар.

Я посмотрела на бокал, который все еще сжимала в руках. Может быть, повторить свой вчерашний подвиг и опять напиться? Таким образом я не позволю этому противному виеру Норбергу по малейшему поводу и без повода залезать в мои мысли. Хотя нет, лучше не стоит. Если мне суждено умереть в ближайшем будущем, я не желаю проводить свои последние дни в пьяном угаре.

– Вообще, если честно, этот самый Рикардо представляется мне чрезвычайно занимательной личностью, – задумчиво продолжил Норберг. – Я практически не сомневаюсь в том, что он самоучка и все премудрости ментальной магии познавал самостоятельно.

– Почему вы в этом так уверены? – не выдержав, спросила я. – Неужели среди ваших «ворон» одни честные и законопослушные люди?

– Что? – не выдержав, подал голос Оллред. – Какие вороны? Почему речь вдруг пошла о пернатых? Виера Алекса, вам плохо?

При этом следователь с таким подозрением покосился на полный бокал в моих руках, к которому, кстати, я так и не притронулась, что мне невольно стало смешно. Опасается, бедный, что я опять умудрилась напиться и сейчас начну буянить.

– «Вороны» – это неофициальное прозвище студентов с факультета ментальной магии, – снизошел до объяснений Норберг. Помолчал немного и хмуро добавил: – Но я вынужден заметить, что я не одобряю этого названия. Оно кажется мне оскорбительным.

– Да плевать мне на ваше мнение! – неожиданно даже для себя заявила я.

Виер Норберг внушительно кашлянул и опять внимательно посмотрел на меня. Да как он это делает-то? Опять его глаза на неуловимый момент стали совершенно нечеловеческими! Ну не может у человека быть вертикальных зрачков! А вдруг он оборотень или еще какая неведомая зверушка?

Маг наверняка услышал мои мысли. На это неопровержимо указывал румянец гнева, в мгновение ока заливший его щеки. Наверное, мне стоило воскликнуть: «Ой, боюсь-боюсь-боюсь!» Но неожиданно мне стало смешно. Да плевать мне на его неудовольствие! Когда стоишь одной ногой в могиле, начинаешь совершенно иначе смотреть на недовольство сильных мира сего.

– Приношу искренние извинения за поведение своей супруги, виер Норберг, – вдруг поторопился мне на выручку Дариан. – Поймите, она сейчас в шоке из-за скорбного известия о своей скорой гибели.

– Не дождетесь, – хмуро буркнула, почему-то почувствовав в тоне Дариана скрытое злорадство.

Ну вот, поди считает уже минуты до того счастливого мига, когда навсегда освободится от меня и семейных уз!

– Да, похоже, она действительно в шоке, – милостиво согласился с Дарианом виер Норберг. Поставил бокал на подлокотник кресла, подался вперед, положил локти на колени и торжественно провозгласил: – Что же, я объясню вам, почему Рикардо не может быть одним их моих ненаглядных «ворон». Я целиком и полностью уверен в своих студентах. Я стал для них в буквальном смысле отцом и матерью. Я знаю все их потаенные секреты и желания. Я видел все их сны. Если учащийся проявляет хоть малейшие преступные намерения – он с треском вылетает с факультета. Причем вылетает не просто так, я лично ставлю на него блок, не позволяющий использовать ментальные способности.

Я нахмурилась. Ну вот не понравилось мне, как это прозвучало. Слишком самодовольно и властно. А как насчет свободы личности?

– Любая свобода заканчивается там, где начинается свобода другого, – витиевато выразился виер Норберг, без спроса подслушав мои мысли. – Подумайте сами, как страшно было бы жить, если бы люди, наделенные такой властью, оказались совершенно неподконтрольными.

Я в очередной раз хмыкнула. Ага, стало быть, некогда я поступила очень верно, провалив испытания. Не хочу, чтобы моей жизнью кто-нибудь управлял! Лучше быть магом-артефактником, пусть и не очень сильным, зато свободным, нежели знать, что за каждым твоим шагом пристально следят.

– Ладно, это все пустое, – снисходительно сказал Норберг, явно не желая вдаваться в пустые споры. – Так или иначе, но я более чем уверен: именно Рикардо мне надлежит допросить в первую очередь!

Я лишь в последний момент удержалась от нового насмешливого замечания в адрес прославленного декана факультета ментальной магии. Столько самодовольного бахвальства прозвучало в его финальной фразе, что у меня вновь нестерпимо заныли зубы. Ну очень не люблю личностей, которые по какой-то непонятной причине считают себя властелинами мира!

– И? – выжидающе протянул Оллред, глядя на донельзя довольного собой виера Норберга. – Я полагаю, в таком случае нам не следует терять время. Разве нет?

– А кто сказал, что я его теряю? – опять с немалой долей хвастовства отозвался Норберг. – Поверьте, глубокоуважаемый вир…

Он не успел завершить фразу, поскольку в следующую минуту в гостиную без спроса ввалился бравый юноша в черных «вороньих» одеждах. Он, не обращая ни малейшего внимания на Дариана, хозяина дома, быстрым шагом прошествовал к виеру Норбергу, склонился перед ним в глубоком поклоне и…

Нет, он не стал ничего шептать Норбергу на ухо. По крайней мере его губы ни разу не пошевелились. Но я не сомневалась, что они начали каким-то образом общаться. Норберг тут же отставил бокал в сторону и буквально окаменел, а незнакомец все так же старательно гнул перед ним спину.

Кстати, два парня, о присутствии которых в гостиной я успела позабыть – настолько умело они слились с обстановкой, – тоже заинтересовались происходящим и подошли ближе.

– Бестолочи! – вдруг гневно грохнул виер Норберг. – Идиоты! Ротозеи! Ничего важного вам поручить нельзя!

Несчастный посланник, принесший некое печальное известие, вздрогнул, будто его ударили наотмашь, и еще ниже склонился в поклоне, почти ткнувшись лбом себе в колени. Двое любопытствующих незнакомцев, которые так и не представились нам, быстро и бесшумно отбежали на приличное расстояние и сделали вид, будто совершенно ни при чем и вообще просто мимо проходили.

– И что теперь делать? – Виер Норберг задумчиво потер лоб.

Я тоскливо вздохнула, увидев, как предательски дрожат его пальцы. Нет, конечно, они не тряслись сильно, как у несчастного, подсевшего на сонную траву. Но даже этого едва заметного трепыхания мне вполне хватило, чтобы понять: дела у меня обстоят хуже некуда.

– Извините, – сдавленно произнесла я. И решительным шагом вышла прочь из гостиной.

На улице шел дождь. Я стояла у окна спальни, в которой просыпалась уже дважды за сегодняшний день, чрезвычайно богатый всевозможными событиями, и смотрела на желтое пятно ближайшего фонаря.

Поразительно, как быстро бежит время! Был уже поздний вечер, и только сейчас я вспомнила, что так и не поела, умудрившись пропустить не только обед, но и ужин. Ну а за завтраком по вполне понятным причинам у меня не было аппетита.

Удивительно, но голода я не ощущала. Наверное, из-за сосущего чувства тревоги. Было ли мне страшно? Да, конечно. Очень обидно умирать в двадцать лет. И еще обиднее, когда понимаешь, что сама виновата в произошедшем. Я угодила в столь неприятный переплет лишь из-за желания покрасоваться перед Дарианом и Гисбертом. Стоило сразу же признаться, что не являюсь специалистом в чарах подобного толка, и рекомендовать дворецкому обратиться в полицию. А я…

Я рассерженно мотнула головой. Ладно, что ныть без толку! Что сделано, то сделано. Лучше подумать, как выпутаться из этой ситуации с наименьшими потерями.

Как назло, ни одной дельной мысли в голову не шло. Как-то разом навалились тревога и усталость. И еще мне было очень обидно, что Дариан не отправился следом за мной и не спросил, не нужна ли мне помощь. Впрочем, о чем это я? Наш брак – случайность, глупая ошибка. Совсем скоро мой нынешний супруг освободится от этих уз и вернется к Ами.

На этом месте я не выдержала и тихонько всхлипнула. В одиночестве можно немного поныть о своей несчастливой доле.

Я несколько раз глубоко вздохнула, затем отошла и легла на кровать. Уткнулась носом в подушку и принялась часто дышать ртом. Как бы я хотела вернуть время на сутки назад! Тогда бы я ни за что не отправилась в тот злополучный трактир и не заказала бы себе самогона. Нашла бы другой способ отделаться от Гровера. Да что уж после драки кулаками махать!

Наверное, я и впрямь слишком утомилась за сегодняшний день. Веки слипались с непреодолимой силой, я зевнула раз, другой, а потом сама не заметила, как задремала.

Впрочем, задремала ли?

Я словно оцепенела. С одной стороны, понимала, что сплю, но с другой – никак не могла открыть глаза. Чем-то это напоминало те мои ощущения, которые испытывала при так называемом допросе, проведенном виером Норбергом. Правда, тогда я отвечала на его вопросы в своей обычной одежде, а сейчас…

Я видела себя в роскошной опочивальне. Огромная комната утопала в полумраке. От небольшой жаровни веяло теплом и каким-то полузабытым ароматом из детства.

Я задумчиво ощупала себя. Ну хоть не голая – и то благо. Хотя тяжело назвать одеждой полупрозрачное нечто, плотно обрисовывающее все мои далеко не хрупкие телеса и не оставляющее особого простора для фантазии.

– Здравствуй, красотка! – вдруг сладко промурлыкал кто-то.

Я подпрыгнула на месте, развернулась и уставилась на незнакомца, так нагло ворвавшегося в мое странное сновидение.

О, каким он был! Словно сошел со страниц какого-нибудь любовного романа. Распахнутая рубаха позволяла увидеть плоский живот с ровными кубиками мышц и волнующую дорожку темных кудрявых волос, убегающих за пояс свободных домашних штанов. Кстати, штаны почему-то просвечивали на самом интересном месте, и я получила сомнительное удовольствие во всех мельчайших деталях разглядеть детородный орган этого нахала. Ну что я могу сказать… Внушает уважение, прямо даже очень внушает. Правда, я не совсем поняла, с чего вдруг начала видеть всякие эротические сновидения. По-моему, жизненная ситуация, в которую я угодила, не располагала к подобному.

– Порезвимся? – игриво поинтересовался загадочный некто.

Я с определенным трудом оторвала взгляд от его достоинства и перевела выше, желая узнать, кто это такой смелый и дерзкий. И тут меня поджидало очередное потрясение. А все потому, что я так и не могла понять, кто передо мной стоит. Черты лица незнакомца постоянно искажались и менялись. Словно в своеобразном калейдоскопе. То я видела Дариана, то на смену ему пришел сам виер Норберг, то мелькнул полузабытый товарищ по лекциям.

– Ну же, иди ко мне! – страстно выдохнуло это чудное создание и шагнуло с весьма недвусмысленными намерениями, широко распахнув объятия.

Я негодующе взвизгнула и отпрыгнула в сторону, заметив, что его достоинство горделиво вздыбилось. Ой, что-то мне все это очень не нравится! Это уже не эротический сон, а настоящий кошмар. Что все это значит?

– Что все это значит? – недоуменно спросил парень. Хвала всем богам, он не сделал ни малейшей попытки поймать меня. Напротив, скорчил такую жалобную физиономию, словно моя реакция его всерьез обидела. После чего шмыгнул носом и очень грустно поинтересовался: – Неужели я тебе не нравлюсь?

– Да как сказать… – промямлила, стараясь не глядеть ниже пояса. Ну не верилось, что у мужчины этот самый орган может быть таким огромным! Что-то тут не то и не так. Я уж промолчу про те странности, которые творились у бедолаги с лицом.

– Я ведь так старался, – тихо выдохнул несчастный. Сел на кровать, которая, по всей видимости, должна была послужить ложем страсти, и грустно понурил плечи.

Я с нескрываемым облегчением перевела дыхание. Ну вот, хотя бы не буду теперь отвлекаться на рассматривание всяких посторонних мужских органов. Благо, что колени незнакомец предпочел держать плотно сомкнутыми.

– Рикардо! – вдруг осенило меня. – Ты же Рикардо, верно?

Да, я понимаю, что невежливо к совершенно незнакомому человеку сразу же обращаться на «ты». Но не могла я соблюдать все необходимые правила этикета! По одной простой причине: если ты видела у мужчины член, то вроде как глупо вести с ним чопорные беседы. К тому же он первый начал!

– А как ты поняла? – Парень посмотрел на меня с невольным уважением.

– Да так, догадалась, – уклончиво ответила, отчаянно пытаясь сообразить, что же теперь делать.

Интересно, как он умудрился пробраться в мой сон? Хотя, скорее всего, я догадываюсь. Любое проклятие – это своеобразные узы, которые крепче крепкого привязывают жертву к ее мучителю. По всей видимости, виер Норберг прав, и Рикардо в самом деле талантливый самоучка, весьма поднаторевший в ментальной магии. Тогда получается, что я буду вынуждена еще долго терпеть этого типа в своих снах.

«Не так уж и долго, – тут же грустно поправилась я. – Или забыла, что через пару дней тебе суждено погибнуть?»

– Немедленно вылечи меня! – потребовала тут же, стараясь не смотреть ему в лицо. От постоянной смены обличий у меня начала кружиться голова. – И вообще, не мог бы ты остановиться на каком-нибудь одном облике?

– А что, ты видишь меня по-разному? – искренне изумился Рикардо.

– Если честно, я вижу в тебе множество разных мужчин, – хмуро проговорила я. Неосторожно взглянула на него и тут же отвела глаза, почувствовав, как к горлу подкатила тошнота.

– Странно, – продолжил удивляться Рикардо. – Мои чары… В общем, я хотел очаровать и соблазнить тебя. Поэтому ты должна была увидеть того, кого желаешь больше всего на свете.

– Получается, я чрезвычайно влюбчивая особа и желаю многих мужчин, – неохотно ответила ему.

Рикардо открыл было рот, видимо, намереваясь спросить еще о чем-то. Но почти сразу передумал и прищелкнул пальцами.

Заклинание схлынуло, словно его и не было. И я обнаружила, что смотрю на очень печального подростка лет пятнадцати. Темные волосы всклочены так, будто никогда не знали расчески. Темно-синие глаза подчеркнуты кругами усталости и бессонницы. А какой он худой! И куда только делись мускулистые руки и накачанный живот!

Изменилась и одежда горе-мага. Хвала небесам, теперь мне не грозило увидеть его достоинство. Паренек сидел передо мной в узких штанах, заправленных в высокие сапоги, и черной рубашке, застегнутой на все пуговицы.

– И со мной так же сделай, – попросила я и ткнула в свое неприличное одеяние.

– А ты мне и такой нравишься, – попытался грубо польстить Рикардо.

Я скептически хмыкнула. Ага, так и поверила.

– Быстро! – потребовала у него. – В конце концов, это некрасиво и несправедливо: почему я должна разговаривать с тобой, сверкая своими телесами?

Рикардо тяжело вздохнул, потом опять прищелкнул пальцами, видимо, признав мою правоту.

Легкая теплая щекотка пробежала по телу. Я скосила глаза и удовлетворенно перевела дыхание, увидев, что на мне теперь вполне обычное платье.

– А теперь рассказывай. – Я немного посомневалась, но затем все-таки присела рядом с ним.

Если честно, не тянул этот самый Рикардо на зловещего могущественного мага. Обычный парень. И почему-то мне казалось, что он сам был напуган тем, что натворил.

– Меня, наверное, теперь казнят, – чуть слышно проговорил он и жалобно поморщился, явно намереваясь горько разрыдаться.

Я раздраженно цокнула языком. Дожила! Теперь мне его еще утешать придется! А ведь это меня надо утешать, это я вот-вот умру в самом расцвете сил! И, кстати, именно по его вине!

– Тебя обязательно казнят, – зловеще пообещала ему, – если я погибну по твоей милости. А ну, быстро рассказывай, зачем ты все это устроил!

– Я люблю Ами, – почти беззвучно признался паренек и громко шмыгнул носом.

– Не понимаю, – искренне призналась я. – Если ты ее любишь, то какого демона сделал ее невестой Дариана?

– Потому что она любит его. – Рикардо всплеснул руками, словно удивляясь, что надо объяснять настолько элементарные вещи. – А он не обращал на нее внимания. Вот я и сделал медальон.

– Ничего не понимаю! – воскликнула обескураженно. – А почему ты не мог сделать так, чтобы она полюбила тебя?

– Потому что ты видишь меня сейчас именно таким, каким я являюсь в реальности, – сказал Рикардо. – Мне пятнадцать лет, а ей двадцать. Было бы наоборот, а так… Как ты понимаешь, у меня нет никаких шансов. Конечно, я сделал все, чтобы казаться взрослее Ами и Дариану. Но это лишь временная мера. Никакое заклинание ментальной магии не сумеет продержаться всю жизнь. Я понимаю, что у нас нет и не может быть общего будущего, даже если не брать в расчет разницу в нашем положении.