Текст книги "Зависимость правовых последствий сделки от отлагательного и отменительного условий"

Законодатель несколько непоследователен, устанавливая различный порядок для отказа от права частной собственности и приобретения права муниципальной собственности, с одной стороны, в отношении земельных участков (ст. 19 и 53 Земельного кодекса РФ), а с другой стороны – в отношении иных недвижимых вещей, в том числе зданий и сооружений. Получается, что, если собственник отказался от права собственности и на земельный участок, и на объекты коммунальной инфраструктуры (сооружения), находящиеся на этом участке, право собственности на земельный участок у муниципального образования возникает немедленно и независимо от его воли, а право муниципальной собственности на земельный участок может быть установлено судебным решением по иску муниципального образования, когда (и если) муниципальное образование обратится в суд с требованием о признании права муниципальной собственности на сооружения. Такое различие не согласуется с провозглашенным Земельным кодексом РФ принципом единства судьбы земельного участка и тесно связанных с ним строений (ст. 1 Земельного кодекса РФ). В судебной практике высказано мнение о том, что требование о признании права муниципальной собственности представляет собой права, а не обязанность муниципального образования. В определении ВАС РФ от 8 февраля 2008 г. отмечается, что «гражданское законодательство не содержит обязательного предписания для органа местного самоуправления, на территории которого находится бесхозяйное имущество, о принятии его на учет и об обращении с иском о признании права муниципальной собственности на это имущество»[279]279
  Определение ВАС РФ от 8 февраля 2008 г. № 1128/08.


[Закрыть]. В контексте такого толкования у собственника, действительно заинтересованного отдать и земельный участок, и сооружение в муниципальную собственность, может появиться соблазн обусловить отказ от права собственности на земельный участок приобретением муниципальным образованием права собственности на сооружение; однако такой интерес нужно защищать отчуждательным договором, а не отказом под условием. В итоге можно предложить вывод о том, что отказ от права собственности не может быть совершен под условием.

В отношении отдельных юридических актов вопрос о допустимости отлагательного и отменительного условия усугубляется неопределенностью в отношении правовой природы этих актов.

Во-первых, в отечественной доктрине остается не до конца разрешенным вопрос о том, составляют ли сделку такие акты, как одобрение, согласие.

Как отмечают авторы комментария к Федеральному закону «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях», согласие собственника как «разрешительный» акт лишено самостоятельного гражданско-правового содержания. Однако при этом согласие собственника по сути напоминает одностороннюю сделку[280]280
  Комментарий к Федеральному закону «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» / Под ред. С.А. Кудреватых, И.В. Бекленищевой. – М.: Статут, 2003. – Ст. 18, 19.


[Закрыть].

Нельзя не согласиться с авторами комментария в том, что «вопрос о природе такого согласия и вытекающие отсюда последствия для складывающейся практики применения комментируемого Закона должны стать предметом самостоятельного изучения»[281]281
  Там же. – Ст. 18.


[Закрыть].

Германская цивилистика признает согласие сделкой. «Если действительность договора или односторонней сделки, которая должна быть совершена в отношении другого лица, зависит от согласия третьего лица, о согласии последнего, равно как и об отказе в согласии, можно заявить как одной, так и другой стороне (ч. 1 § 182 Гражданского Уложения Германии). Выражение согласия не требует соблюдения формы, установленной для самой сделки (ч. 2 § 182).

Примечательно, что, согласно германскому законодательству, «предварительное согласие (разрешение) может быть отменено до совершения соответствующей сделки, если из правоотношения, на основании которого оно дано, не следует иное. Об отмене предварительного согласия можно заявить как одной, так и другой стороне (§ 183 Гражданского Уложения Германии).

Отечественное законодательство позволяет различить согласие и одобрение как административные акты (например, предварительное разрешение органа опеки и попечительства на совершение опекуном распоряжения имуществом подопечного, согласие собственника имущества унитарного предприятия на распоряжение имуществом унитарного предприятия) и согласие и одобрение как односторонние сделки (согласие кредитора на замену должника в обязательстве, согласие поручителя на изменение условий обеспеченного поручительством обязательства и т. д.). Предметом дальнейшего рассмотрения будут случаи согласия и одобрения как односторонних сделок. На обсуждение выносится следующий вывод: если одобрение сделки или согласие сами по себе составляют одностороннюю сделку, эта сделка не может быть совершена под условием.

(При этом возможность отменить согласие или одобрение и по российскому гражданскому праву имеется у одобряющего до совершения одобряемой сделки).

Уже в римском праве имелась норма о безусловности одобрения сделки. «Хотя бы с подопечным совершался договор, содержащий в себе условие, опекун должен дать свое разрешение не условно» (Ульпиан. Дигесты Юстиниана. 26.8.8)[282]282
  Цит. по: Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. – М.: Зерцало, 1997. – С. 587.


[Закрыть].

Лицо, чье согласие или одобрение требуется для действительности сделки, стороной сделки все-таки не является, следовательно, своим согласием это лицо не может внести в сделку какое-то новое условие. А поскольку согласие или одобрение сделки не вносит в содержание сделки как акта индивидуальной регламентации отношений сторон чего-то нового, но является необходимой предпосылкой действительности сделки, согласие или одобрение само по себе составляет явление, похожее на условие, но отличное от него. Сходство состоит в том, что от наличия согласия или одобрения закон ставит в зависимость либо наличие правовых последствий сделки (как, например, в случае согласия кредитора с переводом долга), либо оспоримость сделки (как при согласии законных представителей со сделкой, совершенной несовершеннолетним от 14 до 18 лет). Отличие состоит в том, что эта предпосылка вводится законом, а не договором.

Тем не менее временная неопределенность, имеющаяся между заключением, например, соглашения о переводе долга и согласием кредитора с таким переводом, не должна быть увеличена. Поэтому согласие и одобрение как односторонние сделки не допускают отлагательного и отменительного условий.

Рассмотрим подробнее влияние одобрения сделки или согласие на совершение сделки, обращая внимание на правовую природу одобрения или согласия.

Во-первых, сделкой можно считать упомянутое в п. 1 ст. 26 Гражданского кодекса РФ письменное согласие родителей, усыновителей, попечителей на сделку, совершаемую несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет.

Как известно, требуют письменного согласия законных представителей все сделки, совершаемые несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет, за исключением сделок, которые такие несовершеннолетние вправе совершать самостоятельно. Сделка, совершенная несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет, действительна также при ее последующем письменном одобрении родителями, усыновителем или попечителем (п. 1 ст. 26 ГК РФ).

Одобрение сделки совершается в целях устранения неясности в вопросе о действительности такой сделки.

Поэтому одобрение сделки, совершенной лицом в возрасте от 14 до 18 лет, не может быть совершено под условием. Письменное согласие законных представителей несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет призвано восполнить неполную дееспособность несовершеннолетнего и не имеет целью внести какие-то новые условия в совершаемую сделку. В противном случае пришлось бы сделать вывод о том, что волеизъявление может исходить не только от несовершеннолетнего как стороны сделки, но и от его законных представителей.

Во-вторых, одобрение сделки представляемым (ст. 183 ГК РФ) обладает всеми признаками сделки.

Но при этом такое одобрение не формирует содержания будущего правоотношения, а значит – не может включать в себя отлагательного и отменительного условий.

Вывод об отсутствии в одобрении сделки каких-либо условий, в том числе отлагательных и отменительных, подтверждается возможностью одобрения сделки посредством конклюдентных действий.

Кроме того, и здесь можно сказать, что одобрение сделки совершается в целях устранения неясности в том, совершена ли сделка от имени и в интересах совершившего ее лица или же от имени и в интересах представляемого.

Поэтому одобрение сделки, совершенной с превышением полномочий, является юридическим актом, несовместимым с отлагательным или отменительным условием.

В-третьих, согласие кредитора на перевод долга оценивается судебной практикой в качестве сделки.

Такая характеристика следует из п. 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 20 июня 2007 г. № 40 «О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью»[283]283
  Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. – 2007. – № 8.


[Закрыть], где согласие на перевод долга рассматривается как сделка, а должник, чей долг переводится, определяется в качестве выгодоприобретателя.

В случае получения согласия кредитора на перевод долга определенное время имеется ситуация неопределенности в отношении правовых последствий данной сделки.

Эта правовая неопределенность может приобрести практическое значение в связи с участившимися случаями перевода долга, обеспеченного ипотекой.

В связи с этим любопытно учесть опыт иностранного законодательства. § 415 Гражданского Уложения Германии содержит несколько противоречивые указания. Согласно ч. 1 § 415 Гражданского Уложения «если третье лицо принимает на себя долг по соглашению с должником, то действительность соглашения зависит от согласия кредитора». Однако по ч. 2 того же параграфа «если в согласии отказано, перевод долга считается несостоявшимся».

В российской правоприменительной практике указание п. 1 ст. 391 ГК РФ, согласно которому перевод должником своего долга на другое лицо допускается лишь с согласия кредитора (п. 1 ст. 391 ГК РФ), толкуется следующим образом: поскольку согласие кредитора обязательно, то перевод долга без согласия кредитора представляет собой недействительную сделку. Сделка недействительна как несоответствующая закону (ст. 168 ГК РФ).

Приведем пример. Общество «555» на основании договоров о долевом участии в строительстве, заключенных им с физическими и юридическими лицами, вело строительство жилого дома № 23 по ул. Челюскинцев в г. Перми. На основании соглашения о переводе долга от 19 августа 2003 г. общество «555» передало свои обязанности по окончанию строительства жилого дома и передаче жилых помещений по указанным договорам товариществу «Челюскинцев, 23». Впоследствии между товариществом «Челюскинцев, 23» и обществом «Камтрансстрой Плюс» было подписано соглашение об отступном от 15 февраля 2005 г., в соответствии с условиями которого стороны прекращают обязательства товарищества «Челюскинцев, 23» по передаче квартир в жилом доме по адресу: г. Пермь, ул. Челюскинцев, 23, путем предоставления отступного в пользу общества «Камтрансстрой Плюс». В качестве отступного товарищество «Челюскинцев, 23» передает обществу «Камтрансстрой Плюс» право на продолжение строительства 126-квартирного жилого дома по адресу: г. Пермь, ул. Челюскинцев, 23, а также необходимые для этого строительные материалы, затраты в незавершенном строительстве и иные материальные ресурсы. Полагая, что указанное соглашение об отступном не соответствует требованиям ст. 391, 409 Гражданского кодекса РФ, общество «555» обратилось в арбитражный суд с иском о признании его недействительным. Суд первой инстанции признал соглашение об отступном ничтожным ввиду отсутствия согласия кредитора на совершение указанной сделки (ст. 168 Гражданского кодекса РФ).

ФАС Уральского округа подтвердил ничтожность сделки, указав следующее: «Согласно статье 409 Гражданского кодекса Российской Федерации по соглашению сторон обязательство может быть прекращено предоставлением взамен исполнения отступного (уплатой денег, передачей имущества и т. п.). Размер, сроки и порядок предоставления отступного устанавливаются сторонами. В силу статьи 391 Гражданского кодекса Российской Федерации перевод должником своего долга на другое лицо допускается лишь с согласия кредитора. Судом установлено и материалами дела подтверждается, что согласие общества «555» на заключение оспариваемого соглашения сторонами в установленном законом порядке получено не было. Согласно ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. При таких обстоятельствах суд первой инстанции, исследовав материалы дела, заслушав доводы и возражения сторон и оценив их в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, обоснованно пришел к выводу о ничтожности оспариваемой сделки ввиду нарушения сторонами при ее заключении требований, установленных статьей 391 Гражданского кодекса Российской Федерации, и правомерно удовлетворил заявленные требования»[284]284
  Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от августа 2008 г. № Ф09-9879/07-С4 // СПС «Гарант».


[Закрыть].

В-четвертых, согласие залогодателя отвечать за нового должника. «С переводом на другое лицо долга по обязательству, обеспеченному залогом, залог прекращается, если залогодатель не дал кредитору согласия отвечать за нового должника» (ст. 356 ГК РФ). Согласие дается кредитору. Можно высказать сомнение в том, что залогодатель вправе связать свое согласие отвечать за нового должника с отлагательным или отменительным условием. Отлагательное и отменительное условие влечет временное состояние неопределенности в отношении того, возникнут ли (прекратятся ли) правовые последствия сделки. Однако обычно такая неопределенность затрагивает лишь стороны сделки, а стороны сами добровольно согласились принять на себя риск наступления или ненаступления условия, включив в сделку отлагательное или отменительное условие. В данном же случае совершенное под условием, согласие отвечать за нового должника создало бы такую ситуацию неопределенности, которая затронула бы как прежнего должника, так и нового должника. Интересы кредитора были бы существенно нарушены таким согласием под условием, ведь в течение определенного периода времени было бы неясно, обеспечено ли основное обязательство залогом, или нет. Такое воздействие на кредитора вряд ли целесообразно, ведь кредитор не выражает свою волю, а только воспринимает одностороннюю сделку (согласие залогодателя отвечать за нового должника).

В-пятых, согласие поручителя отвечать за нового должника (п. 2 ст. 367 ГК РФ) также должно быть адресовано новому кредитору. Последствия согласия п. 2 ст. 367 ГК РФ определяет методом a conrario. «Поручительство прекращается с переводом на другое лицо долга по обеспеченному поручительством обязательству, если поручитель не дал кредитору согласия отвечать за нового должника». Все перечисленные сделки нуждаются в восприятии другими лицами (должником, кредитором, представителем и т. д.). Их цель – предоставить определенному лицу возможность совершения тех или иных юридически значимых действий, но сами по себе эти односторонние сделки не определяют содержания правоотношения. Не случайно такие сделки могут быть совершены и до, и после совершения одобряемого действия: поскольку эти односторонние сделки не формируют содержания правоотношения, им очень легко придать обратную силу. Следовательно, перечисленные односторонние сделки несовместимы ни с отлагательным, ни с отменительным условием.

Определяя допустимость отлагательных и отменительных условий в распоряжениях mortis causa, приходится опираться на очень краткие и явно недостаточные указания законодательства. Во-первых, ст. 157 ГК РФ не содержит никаких ограничений относительно сделок, которые могут совершаться под условием. Во-вторых, запрещается совершать под условием такие сделки, как: принятие наследства (ст. 1152 ГК РФ), отказ от наследства (ст. 1158 ГК РФ), отказ от получения завещательного отказа (ст. 1160 ГК РФ). В-третьих, согласно п. 4 ст. 421 ГК РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами. Согласно ст. 156 ГК РФ к односторонним сделкам применяются общие положения об обязательствах и договорах постольку, поскольку это не противоречит закону, одностороннему характеру и существу сделки.

Следовательно, при буквальном толковании ст. 426, 156 и 157 ГК РФ можно сделать вывод о том, что все предусмотренные ст. 1119, 1137, 1139 ГК РФ завещательные распоряжения допускается совершать как под отлагательным, так и под отменительным условием. Но такое толкование вряд ли можно признать окончательным.

Наследственное право развивается в единстве и борьбе противоположностей. С одной стороны, закрепляя свободу завещания, гражданское законодательство стремится максимально учесть и защитить последнюю волю наследодателя. С другой стороны, согласно п. 2 ст. 1 ГК РФ, гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона в той мере, в какой это необходимо в целях защиты прав и законных интересов других лиц.

Как отметил О.Ю. Шилохвост, регулирование отношений, связанных с наследованием, традиционно строится на сочетании двух основополагающих начал – индивидуального, отражающего интересы отдельной личности, и социального, отражающего интересы общества и государства[285]285
  Шилохвост О.Ю. Проблемы правового регулирования наследования по закону в современном гражданском праве России: Автореф. дисс… д.ю.н. – М., 2006. – С. 5.


[Закрыть]. В частности, свобода завещания ограничивается в интересах защиты прав и законных интересов других лиц, общества и государства, и это ограничение проводится не только при установлении обязательной доли в наследстве (ст. 1149 ГК РФ).

Конституционный Суд РФ отметил, что предусмотренное ст. 35 (ч. 4) Конституции Российской Федерации право наследования включает в себя как право наследодателя распорядиться своим имуществом, так и право наследников на его получение. При этом ст. 35 (ч. 4) Конституции Российской Федерации не провозглашает абсолютной свободы наследования. Она, как и некоторые другие права и свободы, может быть ограничена законодателем, но только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ст. 55 ч. 3 Конституции Российской Федерации), т. е. при условии, что ограничения носят обоснованный и соразмерный характер[286]286
  Постановление Конституционного Суда РФ от 16 января 1996 г. № 1-П «По делу о проверке конституционности частей первой и второй статьи 560 Гражданского кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина А. Б. Наумова» // СЗ РФ. – 1996. – № 4.– Ст. 408.


[Закрыть].

Следовательно, право граждан включать в завещание отлагательные и отменительные условия может быть ограничено законом.

Во-первых, перечень завещательных распоряжений, закрепленных законом, сформулирован как исчерпывающий (ст. 1119 ГК РФ).

Согласно ст. 1119 ГК РФ наследодатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а также включить в завещание иные распоряжения, предусмотренные нормами Гражданского кодекса РФ о наследовании. Истории гражданского права известны случаи, когда использование отлагательных и отменительных условий приводило к созданию новых видов завещательных распоряжений. Так как и сегодня могут быть предприняты попытки использования ст. 157 ГК РФ для создания новых завещательных распоряжений, не предусмотренных законом, можно предложить первое требование к отлагательным и отменительным условиям: эти условия допускаются лишь постольку, поскольку не влекут создание нового вида завещательного распоряжения.

В частности, отлагательное и отменительное условия не могут использоваться для создания такого завещательного распоряжения, которое в литературе называется фидеикомиссом и основано на сочетании отлагательного и отменительного условий[287]287
  В германском и французском законодательствах имеется общий запрет фидеикомиссов (ст. 896 ФГК), но при этом фидеикомиссы допускаются в качестве исключения. ФГК разрешает фидеикомиссарные подназначения, сделанные родителями в пользу внуков, братьями (сестрами) в пользу еще не рожденных племянников или племянниц (ст. 1049 ФГК). Согласно § 2100 ГГУ наследодатель может назначить предварительного наследника, с тем чтобы он передал наследство подназначенному наследнику; подназначенным наследником может быть физическое лицо, еще не зачатое к моменту открытия наследства (§ 2101 ГГУ), еще не возникшее юридическое лицо (п. 2 § 2101 ГГУ).


[Закрыть]: право собственности «предварительного наследника» прекращается наступлением отменительного условия, право собственности подназначенного наследника возникает при наступлении отлагательного условия. По мнению П.В. Крашенинникова и Т.И. Зайцевой, «нельзя обязать наследника произвести отчуждение наследственного имущества, однако возможно, к примеру, предусмотреть в завещании, что в случае продажи наследником унаследованного имущества он обязан выплатить кому-либо из лиц, названных завещателем, определенную денежную сумму»[288]288
  Зайцева Т.И., Крашенинников П.В. Указ. соч. – С. 58.


[Закрыть].

С этим мнением можно согласиться, но нужно добавить, что в таком случае имеется обычный легат: возложение на наследника обязанности уплатить определенную сумму указанному в завещании лицу, и нецелесообразно связывать возникновение обязательства с отчуждением наследства или части наследства. То есть в целом П.В. Крашенинников и Т.И. Зайцева считают фидеикомиссарное подназначение невозможным.

В.И. Серебровский считал недопустимым подназначение наследнику, принявшему наследство[289]289
  Серебровский В.И. Очерки советского наследственного права // Серебровский В.И. Избранные труды по наследственному и страховому праву. – М.: Статут, 2003. – С. 131.


[Закрыть]. Фидеикомисс можно признать не предусмотренным гражданским законодательством завещательным распоряжением; он недействителен в силу ст. 1119 ГК РФ и составляет недействительную часть завещания, а действительность завещания в этом случае определяется по правилам ст. 180 ГК РФ. Следовательно, отлагательные и отменительные условия завещательных распоряжений не должны использоваться для создания нового вида завещательного распоряжения.

Во-вторых, условия не должны ограничивать право– и дееспособность наследника (ст. 22 ГК РФ). При всей очевидности этого требования возможны затруднения в применении норм ст. 22 и 157 ГК РФ, так как отлагательные и особенно отменительные условия завещания могут быть связаны с особым состоянием или статусом наследника (отказополучателя). Действительно, условия, как было сказано, представляют собой способ придать юридическое значение мотивам сделки, а мотивы, побуждающие к написанию завещания, очень часто связаны с состоянием или статусом наследника (например, наследодатель учитывает нуждаемость наследника в жилом помещении или нетрудоспособность наследника или стремится обеспечить своих несовершеннолетних наследников). Эти мотивы могут учитываться путем включения в завещание отлагательных и отменительных условий, но здесь должна прослеживаться грань, за которой условие как ограничивающее право или дееспособность наследника влечет недействительность завещательного распоряжения (ст. 22 ГК РФ).

Наиболее обширный опыт разграничения соответствующих закону и недействительных ввиду ограничения право– и дееспособности наследника условий накоплен в английской доктрине. Это связано с распространенностью «экзотических» завещательных распоряжений в английской практике.

В английской доктрине признаются недействительными условия, связывающие прекращение права с такими обстоятельствами, как: банкротство наследника, попытка распорядиться каким-либо имуществом в составе наследства; недействительны также условия, «поощряющие» раздельное проживание супругов, отказ от службы в армии; условия, направленные на вмешательство в осуществление родителями права воспитывать своих детей, и тому подобные условия. Признаются действительными отменительные условия, состоящие в заключении наследником повторного брака, также признаются действительными отлагательные и отменительные условия, связанные с заключением брака с определенным лицом, но запрещаются отлагательные или отменительные условия, состоящие в заключении брака с лицом, принадлежащим или не принадлежащим к определенном классу (национальности, вероисповеданию, профессии)[290]290
  См.: Smith R.J. Op. cit. – P. 37–41.


[Закрыть].

В российской нотариальной и судебной практике подобных проблем пока не возникало. В связи с этим в качестве общего вывода пока достаточно отметить, что отлагательные и отменительные условия не должны быть направлены на ограничение правоспособности и дееспособности граждан, а также на ограничение личных неимущественных прав, таких, как право на неприкосновенность частной жизни.

Как известно, предметом универсального преемства является вся совокупность прав и обязанностей правопредшественника, переходящая к его правопреемнику (правопреемникам). Таким образом, при наследовании переходит к наследникам имущество наследодателя как единое целое. Существенной особенностью универсального правопреемства, которая особенно четко проявляется в наследовании, является единовременный (единым актом) переход к правопреемнику всех прав и обязанностей, входящих в состав имущества правопредшественника[291]291
  Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву. – С. 398, 399.


[Закрыть].

Не противоречит ли отлагательное условие требованию единовременного (единым актом) перехода к наследнику всех прав и обязанностей, входящих в состав наследственной массы? Ответ на этот вопрос, думается, должен быть отрицательным.

Согласно п. 3 ст. 1152 ГК РФ принятие наследства одним или несколькими наследниками не означает принятия наследства остальными наследниками. Универсальный характер наследственного правопреемства не исключает индивидуализации, которая прослеживается в возможности наследников в разное время принимать (или отказываться от принятия) наследство. Следовательно, сам по себе временной промежуток между открытием наследства и наступлением отлагательного условия не противоречит существу универсального правопреемства, хотя, безусловно, этот промежуток должен быть ограничен в интересах, во-первых, кредиторов по долгам, входящим в состав наследства, и, во-вторых, в интересах самого наследника.

В дореволюционной цивилистике назначение наследника под отлагательным условием признавалось допустимым[292]292
  Победоносцев К.П. Курс гражданского права. – Т. 2. – С. 547–551.


[Закрыть]. В советский период назначение наследника под отлагательным условием не было признано противоречащим гражданскому законодательству, обсуждался лишь срок, по истечении которого условие должно быть признано ненаступившим. Б.С. Антимонов и К.А. Граве признавали возможность совершения завещания под отлагательным условием, но лишь в том случае, если наступление или ненаступление условия станет очевидным к моменту открытия наследства[293]293
  Антимонов Б.С., Граве К.А. Советское наследственное право. – М.: Госюриздат, 1955. – С. 143.


[Закрыть].

В.И. Серебровский считал возможным назначение наследника и под таким отлагательным условием, которое может наступить после открытия наследства. В современной цивилистике П.В. Крашенинников, Т.И. Зайцева[294]294
  Зайцева Т.И., Крашенинников П.В. Наследственное право. Комментарий законодательства и практика его применения. – 4-е изд. – М.: Статут, – С. 57.


[Закрыть], Е.А. Суханов[295]295
  Гражданское право / Под ред. Е.А. Суханова. – Т. 1 – С. 545.


[Закрыть] считают возможным составление завещания под отлагательным условием.

Рассмотрим влияние отлагательного условия завещания на наследственное правопреемство.

Право наследника принять наследство связано с наступлением обстоятельства, отличного от исполнения обязанности (например, обязанности исполнить завещательный отказ) или осуществления права.

До наступления условия право принять наследство не может быть реализовано.

Тем не менее представляется, что уже в период до наступления отлагательного условия назначенный под условием наследник вправе требовать принятия мер по охране наследства, в том числе производства описи имущества, входящего в состав наследственной массы (ст. 1172 ГК РФ).

Назначенный под отлагательным условием наследник вправе требовать внесения денег в депозит нотариуса и суда, внесения драгоценных металлов и камней на хранение (ст. 921, п. 3 ст. 1172 ГК РФ). Целесообразной может быть оценка наследственного имущества.

Эти возможности необходимы для того, чтобы назначенный под условием наследник мог защитить свой законный интерес, состоящий в возможности принять наследство при наступлении отлагательного условия.

Имеется определенное сходство между призванием к наследованию наследника, назначенного под отлагательным условием, и призванием к наследованию лица, рожденного после смерти наследодателя (насцитурусы, ст. 1116 ГК РФ). Сходство состоит в том, что до наступления отлагательного условия, равно как и до рождения насцитуруса, имеется состояние неопределенности.

Закон запрещает производить раздел наследства до рождения наследника не только в целях охраны интересов ребенка, рожденного после смерти наследодателя (ст. 1166 ГК РФ), но и еще потому, что до появления на свет насцитуруса неизвестно, родится ли он живым. Следовательно, круг наследников, которые должны участвовать в разделе, остается неопределенным, невозможно определить и доли наследников в праве общей собственности на имущество, подлежащее разделу[296]296
  Комментарий к части третьей Гражданского кодекса РФ (постатейный) / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. – М.: Юристъ, 2002. – С. 94.


[Закрыть].

Представляется, что так может быть решен и вопрос об охране интересов наследника, назначенного под отлагательным условием. До наступления отлагательного условия неизвестно, получит ли назначенный под условием наследник право принять наследство; доли в праве общей собственности на имущество, подлежащее разделу, не могут быть определены. Предлагается следующее правило: если иное не определено соглашением между наследниками, раздел наследства может быть осуществлен только после наступления отлагательного условия либо после признания условия ненаступившим в силу истечения срока, установленного для его наступления. Это правило может быть введено законом. Определяя содержание нормы права, нужно учесть следующее. Во-первых, как отмечено в литературе, заглавие ст. 1166 ГК РФ не вполне точно отражает ее содержание. На самом деле ст. 1166 ГК РФ посвящена не охране интересов несовершеннолетнего (этот вопрос решается в ст. 1167), а решению юридической проблемы, порожденной непризнанием насцитуруса субъектом права, т. е. состоянием неопределенности. Во-вторых, норма, запрещающая раздел наследства до наступления события рождения, является императивной (ст. 1166 ГК РФ), но есть ли основания придавать императивный характер норме, «откладывающей» раздел наследства до наступления отлагательного условия завещания?

В отличие от ситуации наследования насцитурусом неопределенность не касается наличия субъекта права; более того, вполне возможно, что наследник, назначенный под условием, проживал вместе с наследодателем и фактически будет пользоваться имуществом, входящим в состав наследства, уже до наступления условия.

Следовательно, есть основание утверждать, что отношения между наследником, назначенным под отлагательным условием, и иными наследниками могут регулироваться диспозитивной нормой права.

Нужно учесть также то, что соглашение о разделе наследства, в состав которого входит недвижимое имущество, может быть заключено наследниками лишь после выдачи им свидетельства о праве на наследство (п. 2 ст. 1165 ГК РФ).

Выдача такого свидетельства приостанавливается при наличии зачатого, но еще не родившегося наследника (ст. 1163 ГК РФ), но приостановление выдачи свидетельства о праве на наследство до наступления отлагательного условия законом не предусмотрено. Отсюда проистекает возможность затруднений в нотариальной практике, особенно серьезных, если наследодатель назначает нескольких наследников и лишь одного из них назначает под отлагательным условием.