Текст книги "Утраченные сокровища. Знаменитые исчезнувшие артефакты"

Луи Лепренс. Светская жизнь взамен тихого уюта

Википедия: Луи Эме Огюстен Лепренс (фр. Louis Aimé Augustin Le Prince, 28 августа 1841, Франция – исчез 16 сентября 1890) – изобретатель, создавший для записи движущегося изображения одну из первых хронофотографических камер с одним объективом и гибким рулонным носителем. Устройства, созданные Лепренсом, считаются первыми в истории прототипами киносъемочного аппарата, наиболее близкими ему по принципу действия.

Можно ли добровольно расстаться с яркой светской жизнью изобретателя, променяв ее на тихий городок и любимую женщину? Таинственное исчезновение Луи вряд ли поможет ответить на этот вопрос, но даст повод для интересных размышлений…

Мало кто знает о том, что именно Луи Лепренс, а не Томас Эдисон и не братья Люмьер, был первым изобретателем кинокамеры с одним объективом. Первая кинокамера могла всего лишь запечатлевать на бумажную пленку сцены с двигающимися объектами, но на тот момент это было настоящим прорывом в индустрии кинематографа. Об этом человеке вообще мало что известно нашим современникам, хотя в свое время Лепренс был яркой и талантливой личностью. Именно он снял первые в мировой истории фильмы – «Сцена в саду Раундхэй», «Движение транспорта по мосту Лидс» и «Аккордеонист». По большому счету, фильмами эти короткие, в несколько секунд сюжеты назвать можно лишь условно, но их съемки были проведены в 1888 году, тогда как первые работы братьев Люмьер и Томаса Эдисона относятся лишь к 1895 году.

До нашего времени сохранились весьма скудные сведения о Луи Лепренсе. Скорей всего, Луи был человеком замкнутым, и все свое время он посвящал изобретательству. Быть может, после признания его изобретения Луи Лепренс мог бы прославиться и написать интереснейшие мемуары, если бы не его таинственное исчезновение в сентябре 1890 года.

После удачной поездки в США, где Лепренс публично демонстрировал свои фильмы, он вернулся во Францию и готовился запатентовать изобретенную им кинокамеру. Для этого ему было нужно собрать все необходимые описания и чертежи и совершить еще одну поездку в Штаты. Перед решающей поездкой Луи отправился погостить к своему брату в Дижон. В гостях у родственников Лепренс пробыл совсем недолго. Уже 16 сентября он решил вернуться домой и сел на поезд Дижон – Париж. Больше изобретателя никто не видел. Из вагона он непостижимым образом исчез, словно испарился…

В Париже обнаружилось, что его купе пусто: ни самого изобретателя, ни его багажа. Надо отметить, что в купе он ехал один, и что происходило во время поездки, рассказать никто не мог. При опросе выяснилось, что никто из пассажиров и проводников поезда не видел, чтобы Лепренс выходил на какой-либо станции. Более того, он не выходил из купе, даже чтобы посетить буфет.

В багаже изобретателя, со слов брата, с которым Лепренс делился своими планами, было оборудование для съемки и большое количество чертежей. Все это бесследно исчезло вместе со своим владельцем. Никаких следов насилия в купе не было обнаружено. Окна были плотно закрыты – значит, Лепренс не мог выбраться из купе тайком через окно. Полиция была в недоумении, выдвигались различные версии исчезновения изобретателя, ни одна из которых не нашла подтверждения. Из всех версий наиболее популярными были три.

Самой нелепой была версия о самоубийстве, но при расследовании этого странного дела важны были любые зацепки. Кто-то предположил, что Лепренс ночью тайком вышел из купе, чтобы его никто не увидел, сошел на одной из станций и покончил собой. Якобы изобретатель был на грани банкротства и его нервы не выдержали. Но это предположение противоречило здравому смыслу, ведь Лепренс вскоре должен был получить патент, что, безусловно, поправило бы его финансовое положение. К тому же поиски трупа в районе железнодорожного полотна от Дижона до самого Парижа никаких результатов не дали.

Самая экзотическая версия – о побеге. Было выдвинуто предположение, что замкнутый изобретатель не хотел шумихи вокруг своего имени, что к получению патента его подталкивала семья, жаждущая поживиться на гениальном изобретении. Желая избежать давления, Лепренс инсценировал свое загадочное исчезновение, сам же просто-напросто сбежал и провел остаток жизни в покое и безвестности. Эта версия была подкреплена тем фактом, что при обыске в комнате Лепренса была найдена его любовная переписка с некой девушкой из Леона, работающей в маленькой мастерской по производству шелковых материй. К тому же несколько очевидцев утверждали, что видели человека, очень похожего на Луи вблизи Собора Сен-Жан в компании неизвестной женщины привлекательной внешности.

Многие заявляли, что в гибели изобретателя виновен Томас Эдисон. Эту версию члены семьи Лепренса считали вполне возможной. Согласно некоторым источникам, в то время Эдисон утверждал, что он первый и единственный изобретатель кинематографа, вернее, аппарата для записи движущегося изображения на кинопленку. Адольф Лепренс, сын Луи, оспаривал это его заявление в суде. Если бы Лепренс завершил свое путешествие на поезде, ему осталось бы всего несколько недель до оформления патента, который уничтожил бы дело Эдисона, и все дивиденды достались бы Лепренсу. В итоге Эдисон выиграл дело, правда, решение суда было оспорено год спустя. Но вряд ли успешный американский изобретатель и предприниматель решился бы на убийство, тем более что у Томаса Эдисона на время исчезновения Лепренса было алиби.

Скорее всего, никто никогда не узнает, что случилось с Луи Лепренсом, но, несмотря на его исчезновение, память о нем жива, а в блоге Музея науки недавно появился такой пост, растиражированный СМИ: «По жестокой иронии судьбы его исчезновение означало, что у первого в мире режиссера так и не было возможности принять похвалу за такое его достижение при жизни, но с тех пор он был посмертно награжден законным статусом отца кинематографии».

Дороти Арнольд. Исчезнуть, чтобы появиться знаменитой

Википедия: Дороти Гарриет Камилла Арнольд (1884, Нью-Йорк, США – пропала без вести 12 декабря 1910, там же) – американская светская львица и наследница парфюмерной компании.

Исчезновение Дороти Арнольд вызвало множество споров и слухов в американском обществе и стало одним из самых таинственных в истории США.

Иногда, чтобы стать известным, сначала нужно пропасть. Стереть свою прошлую жизнь и начать все с нового листа. Могло ли такое случиться с наследницей главы компании «F. R. Arnold & Co» или ее исчезновение имеет еще более интересную развязку, никто не знает…

Люди пропадают без вести не так уж редко. Бывает так, что «потеряшек» даже не начинают искать, особенно если исчезают одинокие люди или дети из неблагополучных семей. Но когда речь идет о наследниках огромного состояния, дело принимает совсем другой оборот. 12 декабря 1910 года в самом центре Нью-Йорка, средь бела дня, пропала не просто молодая женщина, а дочь парфюмерного магната. Ее исчезновение было окутано таинственным ореолом и вызвало множество споров и слухов в американском обществе. Отец Дороти, всеми уважаемый Фрэнсис Арнольд, был богатым предпринимателем, главой компании – импортера парфюмерной продукции «F. R. Arnold & Co». Этот суровый мужчина души не чаял в дочери. С детства осыпая ее подарками, Фрэнсис давал девочке все, что она пожелает. Единственное, о чем он впоследствии жалел, – так это о том, что давал ей слишком много свободы.

Намеревавшаяся стать писательницей Дороти окончила престижный женский колледж Брин Маур, владела несколькими языками и, ко всему прочему, была просто красавицей. С детства она привыкла быть в центре внимания. В 1910 году мисс Арнольд была молода, богата, популярна, перспективна и с виду абсолютно счастлива. Претендентов на ее руку и сердце было предостаточно, природная красота и состояние отца делали ее завидной невестой. Однако, следуя традициям передовых женщин той эпохи, связывать себя узами брака молодая женщина не спешила. Она вела светскую жизнь, посещала всевозможные мероприятия, однако нормы поведения, приличествующие ее статусу, соблюдала и в громких скандалах замечена не была.

Все желания молодой женщины всегда исполнялись, а если возникали какие-то проблемы, их тут же решал отец. Что же случилось в тот роковой зимний день, когда наследница хозяина парфюмерной империи навсегда покинула свой дом?

Чтобы как-то разобраться в случившемся, родственники восстанавливали события, происходившие 12 декабря 1910 года, буквально по минутам.

В 11 утра Дороти спустилась со второго этажа, где находилась ее комната, и вошла в гостиную. Там ее мать пила чай. Присоединившись к ней, Дороти сообщила, что собирается поехать в магазин, чтобы купить себе платье. Пребывая в отличном настроении, дочь рассказала, что 17 декабря у ее подруги планируется вечеринка и она хочет всех поразить. Платье, которое она выбрала, было прелестным. Поведение молодой женщины не говорило о каких-либо неприятных событиях.

Мать предложила отправиться за покупкой вместе с ней, но дочь отказалась. В этом тоже не было ничего странного – мама Дороти на тот момент была нездорова, и ей на самом деле не стоило выходить лишний раз на мороз. Тем более что вечером намечался поход в ресторан, где Дороти частенько ужинала вместе матерью.

В тот злополучный день наследница хозяина парфюмерной империи из дому вышла налегке. В сумочке были лишь косметические принадлежности и кошелек с небольшим количеством наличных. Она была в синем саржевом костюме, длинном темно-синем пальто и маленькой черной шляпке с полосками на полях. Из украшений на Дороти были лазуритовый комплект – серьги и брошь.

По дороге в магазин на Пятой авеню Дороти встретилась со своими знакомыми, которые впоследствии вспоминали, что Арнольд шла в кондитерскую магазина «Парк и Тилфорд» на углу Пятой авеню и 27-й улицы и пребывала в отличном расположении духа. Продавец из «Парк и Тилфорд», у которого Дороти купила коробку шоколадных конфет, тоже не заметил в поведении молодой женщины ничего необычного.

На 26-й улице Арнольд посетила книжную лавку Брентана, где приобрела книгу эпиграмм «Заметки занятой девушки». Там же она встретилась с подругой Глэдис Кинг. Глэдис была приглашена на ту же вечеринку, ради которой Дороти собиралась купить платье. Девушки задержались на несколько минут около магазина, обсуждая это событие.

Затем Дороти извинилась и, сославшись на обещание матери возвратиться домой к ужину, ушла, весело помахав Глэдис рукой на прощанье. Когда велось расследование, Глэдис Кинг рассказывала, что Дороти собиралась идти домой через Центральный парк. Это было около двух часов дня. Больше никто не видел Дороти Арнольд ни живой, ни мертвой.

Вечером 12 декабря Дороти должна была прийти в ресторан «Уолдорф-Астория», где они с матерью собирались ужинать. Дочь в ресторане не появилась, что разозлило, но ничуть не удивило госпожу Арнольд – Дороти и раньше могла без предупреждения менять свои планы.

Когда Дороти не пришла домой ночевать, родители решили, что она осталась у мужчины, что случалось уже множество раз. Но когда и к вечеру следующего дня дочь не явилась домой, родители переполошились, однако шума поднимать не стали. Фрэнсис Арнольд не хотел портить свою репутацию возможным скандалом. Также он не исключал похищения дочери с целью выкупа и не собирался осложнять ситуацию оглаской. И отец решил обратиться к знакомому адвокату Киту, имевшему опыт в подобных делах.

Опытный адвокат хорошо знал Дороти, имел связи в силовых структурах и различных учреждениях и сразу же взялся за дело: опросил друзей девушки, знакомых, продавцов в магазинах, которые обычно она посещала. Постепенно стала вырисовываться картина последнего дня девушки. Но вот после встречи Дороти с Глэдис Кинг никаких сведений раздобыть не получалось, хотя в 2 часа дня (время, когда девушки расстались) на улицах было полно людей и многих удалось опросить. Торговец сладостями, швейцар, постоянно стоявший у дверей гостиницы, продавщицы цветов у входа в парк – никто из них не видел пропавшую, хотя они прекрасно знали наследницу хозяина парфюмерной империи, лицо которой часто мелькало на страницах газет и журналов.

По словам одного из свидетелей, Дороти видели около туристической фирмы, находившейся между книжным магазином и парком. Служащие фирмы сообщили, что девушка действительно заходила и интересовалась графиками отправления пароходов из Нью-Йорка в Европу, спрашивала о расценках на билеты и графиках продаж, но ушла, так и не приобретя билета.

Адвокат Кит лично побывал во всех больницах и моргах Нью-Йорка, посылал запросы в другие города США, но все это ни к чему не привело. Позже Фрэнсис Арнольд обратился в знаменитое детективное агентство Пинкертона и щедро оплатил работу сыщиков. Но поиски результатов не дали.

Детективы при обыске комнаты Дороти обнаружили в камине остатки сгоревших листов бумаги. Текст восстановить не удалось, но в пепле нашлись обгоревшие рекламные буклеты компании, занимавшейся перевозкой пассажиров из США в Европу. Сыщики тут же проверили списки пассажиров отправлявшихся в Европу судов за весь период времени, начиная с 12 декабря. Причем сверяли все данные, предполагая, что Дороти могла выехать под чужим именем. Однако Дороти Арнольд ни под своим, ни под чужим именем среди пассажиров не было.

Несмотря на отсутствие доказательств того, что Дороти покинула Соединенные Штаты, поиски велись и в Европе. Объяснялось это не только найденными рекламными проспектами. В момент исчезновения Дороти ее любовник, Джордж Гриском – младший, вместе со своими родителями отдыхал во Флоренции.

Сорокалетний Гриском был небогатым, полным мужчиной невзрачной внешности, и он, по мнению знакомых Дороти, никак не подходил на роль возлюбленного эффектной красавицы, наследницы владельца парфюмерной империи. Однако же их связь продолжалось более четырех лет. В ноябре 1910 года они провели целую неделю в Бостоне. Ради этой романтической поездки с Грискомом Дороти солгала родителям, что едет в гости к сокурснице Брин Маур.

Арнольды отправили Грискому телеграмму с просьбой сообщить, что ему известно о местонахождении Дороти. Тот ответил, что ничего не знает о подруге. Такой ответ не устроил родственников пропавшей, и 16 января 1911 года мать и брат Дороти прибыли в отель во Флоренции, где остановилась семья Грискомов.

Поскольку разыскивали Дороти уже больше месяца, нервы Джона Арнольда, брата пропавшей, не выдержали, и он открыто угрожал Грискому расправой, если тот не скажет правду. Но Джордж Гриском на самом деле ничего не знал о случившемся. Подумав, он высказал предположение относительно того, что Дороти могла свести счеты с жизнью. В качестве доказательства он показал письмо возлюбленной, присланное ему накануне, в котором Дороти рассказывала любовнику о своей депрессии из-за отказов литературных журналов печатать ее рассказ «Листья лотоса». Письмо заканчивалось так: «Все, что я могу видеть впереди, – это долгий путь в никуда».

Впрочем, недовольство Дороти тем, что ее талант писателя не хотят признавать, – не самый убедительный довод в пользу версии самоубийства. К декабрю 1910 года из-под пера Арнольд вышло и уже было издано несколько произведений. К тому же, зная характер Дороти, можно не сомневаться, что она нашла бы способ превратить суицид в шоу со зрителями. Она же исчезла тихо и бесшумно.

Джон Арнольд, перечитав все письма сестры, адресованные Грискому, пришел к выводу, что никакой ценности для розыска они не представляют и должны быть уничтожены, чтобы не порочить ее имя. Впоследствии в многочисленных интервью родственники рассказывали, что отношения Грискома и мисс Арнольд не были серьезными, что понятно, учитывая несоответствующий статус семьи Грискомов.

Через шесть недель Фрэнсис Арнольд уже не мог утаивать от общественности исчезновение дочери, и к расследованию подключилась полиция. Поиски велись с особой тщательностью. В семье Дороти влиятельным человеком был не только отец, но и дядя по материнской линии, известный юрист Руфус Уилер Пекхем, являвшийся членом Верховного суда США. В ходе поисков был обследован буквально каждый сантиметр Центрального парка. Проверили все водоемы на его территории, но ни тела, ни каких-либо следов Дороти обнаружено не было.

Проверяли и любовника, Джорджа Грискома, но у него было железное алиби – большое количество свидетелей могли подтвердить, что 12 декабря 1910 года он не был ни в Нью-Йорке, ни вообще на территории США. Не было и ни единой улики, указывающей на причастность Грискома к этому делу.

Однако рассматривали версии, по которым Дороти могла покончить с собой из-за запрета отца выйти замуж за Джорджа Грискома или умереть в результате подпольного аборта, организованного любовником. На самом деле никаких разговоров о свадьбе не велось, а вот последняя версия действительно могла быть верной. В 1916 году заключенный Эдвард Гленн Оррис на одном из допросов сознался, что зимой 1910 года получил от какого-то мужчины 150 долларов за то, чтобы он выкопал могилу в подвале одного из домов Вест-Пойнта. Мужчину заключенный не знает, а вот мертвая женщина была похожа на Дороти Арнольд, фотографии которой Эдвард много раз видел в газетах. Смерть Арнольд, по словам заключенного, наступила в результате неудачного аборта. Было сомнительно, что нанятый для сокрытия тела Гленн мог знать причину смерти женщины, но полиция ухватилась за эту версию, обыскала массу подвалов в Вест-Пойнте, на которые указывал заключенный, но никаких признаков, указывающих на захоронение там трупа, не нашла.

Самоубийство из-за Грискома, из-за писательских неудач или по какой-либо другой причине тоже представлялось маловероятным. Поведение Дороти в день исчезновения не свидетельствовало о роковом решении: человек, намеренный совершить суицид, вряд ли станет покупать юмористическую книгу, болтать с подружкой о пустяках и планировать покупку наряда для вечеринки.

Оставались две версии: убийство или несчастный случай. В конечном итоге отец Дороти склонился к первой версии. Но на чем он основывался, непонятно: ни тела, ни каких-то других признаков нападения на девушку в Центральном парке полиция не обнаружила.

Сторонники второй версии допускали, что Дороти могла поскользнуться, упасть и получить травму, которая вызывала потерю памяти. Но больницы были тщательно проверены, и никаких следов потерявшей память девушки с внешностью Дороти Арнольд найдено не было. Надо сказать, что и не похожие на Дороти неизвестные девушки в то время в больницы не попадали.

Оплачивая поиски дочери, Фрэнсис Арнольд потратил колоссальную для того времени сумму – 100 000 долларов, но частные сыщики, как и полиция, выяснить ничего не смогли.

Глава компании «F. R. Arnold & Co» Френсис Арнольд по окончании поисков созвал пресс-конференцию и сообщил журналистам, что его дочь подверглась нападению в Центральном парке, где и была убита. В своем завещании он не оставил дочери доли своего состояния, так как считал ее мертвой.

Многие годы спустя появились слухи, что Дороти Арнольд видели то в одном, то в другом городе США. Все эти «свидетельства» позднее были опровергнуты. В обществе поговаривали, что в смерти наследницы виновен ее старший брат, Джон. Якобы тот считал, что после смерти отца образованная и умная Дороти возьмет семейное дело в свои руки, а самому Джону достанутся крохи. В младших, сестре Марджори и брате Хинкли, Джон угрозы не видел, и расправился только с Дороти. Он знал, что своенравную сестричку родители не кинутся искать моментально, и у него будет время надежно упрятать тело.

Говорили, что из-за внебрачной беременности Дороти родители отправили ее в Швейцарию, а поиски, проводимые ими, стали лишь тщательно спланированной инсценировкой. На самом же деле Дороти якобы до конца своих дней жила в Штайн-ам-Райне, а отец пожизненно ее содержал.

Самая интригующая, но маловероятная версия – это что Дороти Арнольд заранее запланировала свой побег в Англию и, обосновавшись там в городе Дербишир под именем Элис Джейн Тэйлор, решила добиться признания на литературном поприще без помощи отца. Через несколько лет она удачно вышла замуж, сменила фамилию и стала Элисон Аттли, которая написала множество книг для детей. Скончалась Дороти-Элисон в возрасте 92 лет, так и не восстановив связей со своей настоящей семьей.

Но как было на самом деле, так никто и не узнал.