Текст книги "Поворот судьбы"

– От вас ничего не зависело, моя милая, – успокаивала ее директриса, подтянутая дама за пятьдесят, в очках и с выкрашенными в рыжий цвет волосами, не сочетающимися с ее пурпурным брючным костюмом. – Никто ничего не мог сделать. Просто пришло ее время. Судя по внешнему виду, она не страдала. Мы обратились в фирму ритуальных услуг, упомянутую вами при заполнении документов, и тело увезли в морг, где оно дожидается вашего возвращения и дальнейших распоряжений. – Своим цепким взглядом она окинула покрасневшие глаза Терри, спутанные волосы и грязную одежду. – Уверена, что принятие решений может подождать до утра, милая. Вы выглядите утомленной. Поезжайте домой и отдохните.

Терри упрямо покачала головой.

– Я предпочла бы сначала покончить с делами. Как вы думаете, есть кто-нибудь в ритуальных услугах в такой час?

– Могу позвонить им и выяснить, если хотите. – Директриса сняла телефонную трубку.

Час спустя Терри была на пути домой. Директор ритуальных услуг не отказал ей во встрече, и, съездив на фирму, она выбрала простой гроб и заказала простую панихиду на кладбище, оплатив все кредитной карточкой. Печальные обязанности вполне могли подождать до утра, но ей не хотелось откладывать. Вдруг Баку вздумается «помочь» и он распорядится обо всем без ее ведома. Терри не нуждается в его благотворительности, замешанной на чувстве вины.

Оказавшись в городе, она съехала с главного шоссе на узкую дорогу, ведущую к маленькому уютному бабушкиному коттеджу. Теперь этот дом принадлежит ей. Она подумала, что имеет смысл продать его – много денег не выручит, но он находится на границе территории, которая все равно скоро будет застроена.

Терри решила отложить принятие окончательного решения на потом. Прямо сейчас она едва не падает от усталости и мечтает о душе, свежей одежде, разогретой в микроволновке лазанье и банке пива.

Бросив взгляд на дом, Терри встревожилась. В гостиной и кухне горит свет!

Неужели она забыла выключить его четыре дня назад, отправляясь на грузовике в Лис-Ферри? Что ж, весьма вероятно. Она тронулась в путь очень рано, когда на улице еще было темно, и ее мысли были безраздельно заняты Баком. Все же на нее не похоже – уйти, оставив гореть свет. Остается предположить, что кто-то проник в дом… и до сих пор там находится.

Терри остановила джип за полквартала от дома и выключила фары. Телефон у нее разрядился, следовательно, нечего и надеяться позвонить в 911. Можно, конечно, вернуться в город за помощью, но что, если она в самом деле всего лишь забыла выключить свет? Поставит себя в дурацкое положение перед людьми!

Осторожно и бесшумно Терри выбралась из джипа. На заднем сиденье у нее имелась монтировка. Не пистолет, конечно, но лучше, чем ничего.

Стараясь держаться в тени, она подобралась к дому. Красть в нем было решительно нечего – телевизор старый, компьютер тоже, драгоценности ее – всего лишь бижутерия. Возможно, к ней влез бездомный в поисках крыши над головой и еды. Терри на цыпочках подкралась к кухонному окну и заглянула внутрь.

Лампа над плитой включена. Незваного гостя не видно, но следы его присутствия налицо: на столе стоит открытый пакет молока, а рядом миска с оставленной в ней ложкой и коробка кукурузных хлопьев, слишком сладких, поэтому Терри их не особенно любила. Эту коробку она купила еще в прошлом году, когда у нее ночевала Куинн, и с тех пор к ней не прикасалась.

Ослабив хватку на монтировке, Терри направилась к задней двери в дом. Когда они со Стивом были детьми, подобрали маленького бродячего щенка и уговорили бабушку соорудить в задней двери собачий лаз. Домашних животных в доме давно не было, а створка на шарнирах осталась. Щеколду нетрудно было открыть снаружи, особенно для одной маленькой особы, которая уже бывала у нее в гостях и знала, как это сделать.

Опустившись на крыльце на четвереньки, Терри толкнула створку. Та свободно качнулась, и Терри вздохнула с облегчением.

Отперев замок ключом, она вошла в кухню. Здесь по-прежнему никого не было, а в гостиной горел свет.

– Эй? – негромко позвала Терри, но не получила ответа.

Зная, что безопасности много не бывает, она сжала монтировку и вошла в гостиную. На диване, укрывшись связанным крючком покрывалом, спала Куинн.

Положив свое оружие на коврик, Терри присела на корточки рядом с девочкой и тут заметила, что у дочери Бака заплаканное лицо.

– Куинн, проснись! – Терри легонько потрясла ее за плечо.

Пробормотав что-то, девочка открыла глаза.

– А, привет, Терри! – сказала она.

– Что ты тут делаешь?! – воскликнула Терри, разрываясь между желанием обнять Куинн и отругать за побег.

Девочка села на диване.

– Мне было скучно, хотелось тебя увидеть. Я подумала, что мы могли бы чем-нибудь заняться вдвоем.

– Но как ты сюда попала, Куинн?

– Пешком пришла, по старой проселочной дороге. Мне потребовалась целая вечность, чтоб сюда добраться. Тебя дома не было, а я слишком устала, чтобы идти назад. Я бы позвонила, чтобы за мной приехали, но папа не хочет покупать мне телефон. Говорит, я еще недостаточно взрослая.

От тревоги у Терри подогнулись колени. Портер-Холлоу – городок небольшой, но приезжих в нем предостаточно, и с девочкой могло случиться все, что угодно.

– Ты кого-нибудь предупредила о своих планах?

Куинн отрицательно качнула головой.

– Миссис К. наверняка помешала бы мне. Она обращается со мной как с пленницей. Могу я побыть немного у тебя?

Терри поднялась на ноги.

– Ни минуты дольше. Твой папа и миссис Кэллоуэй наверняка сходят с ума от тревоги. Я отвезу тебя домой.

– Может, просто позвонишь им? – Куинн выглядела так, будто вот-вот расплачется.

– У меня нет наземной телефонной линии, а мобильный разрядился, и времени на его зарядку нет. Идем. – Она потянула девочку за руку, побуждая встать с дивана. – Ты принесла с собой что-нибудь? Рюкзак, например?

У Куинн задрожала нижняя губа. Она снова отрицательно качнула головой.

– Ты что же – совсем не рада меня видеть?

– Солнышко, конечно, рада! – Терри обняла обиженного ребенка. – И так было всегда.

Куинн прижалась к ней.

– И ты не сердишься на меня?

– Ни капельки. Я счастлива, что с тобой все в порядке.

– Тогда почему мне нельзя остаться у тебя?

– Потому что папа будет тебя искать и волноваться. Идем же, я отвезу тебя домой.

Терри заперла дверь и повела Куинн к джипу. Чтобы избежать пробок на Мэйн-стрит, она выбрала проселочную объездную дорогу по каньону. Куинн, сидя рядом на пассажирском сиденье, молчала. Должно быть, чувствует себя преданной: единственная подруга, к которой она обратилась за помощью, везет ее домой, где ее наверняка накажут. Терри решила попытаться разговорить девочку.

– Ты ведь знаешь, что папа любит тебя, правда, Куинн?

– Неужели? Зачем же тогда он так часто оставляет меня одну?

«Потому что ему нужно управлять компанией и решать множество важных дел, требующих его внимания», – таков был первый ответ, пришедший Терри в голову. Но она понимала, что Куинн этого будет недостаточно. Нужно найти более глубокое объяснение, которое будет что-то значить для одинокой маленькой девочки.

– Ты ведь знаешь, как он занят, – сказала она. – Но, как мне кажется, настоящая причина кроется в том, что он не понимает, как сильно он тебе нужен. Или как сильно ему нужна ты.

Куинн обдумала ее слова.

– И как ему это объяснить?

Терри вырулила на дорогу, ведущую к дому Бака. Она уже видела ярко освещенные окна, сияющие в ночи, точно маяк.

– Я подумаю, – пообещала она за неимением ответа поумнее. – И ты тоже подумай. Может, вместе мы найдем решение.

При виде открытых ворот Терри напряглась. После ужасающей ссоры с Баком и их холодного прощания она надеялась побыть некоторое время в одиночестве, восстановить силы и поразмышлять о будущем, но благодаря Куинн придется снова встретиться с Баком.

В каньоне Бак не нашел ни следа Куинн. Мер-фи воспринял их выход как веселую игру и бодро тянул поводок, обнюхивал беличьи лазы, помечал каждый кусочек территории. Бак громко звал дочь по имени и светил вокруг фонариком. Наконец он поскользнулся и ушиб колено, так что пришлось, хромая, вернуться домой. Тревога его возрастала. Он поминутно проверял мобильный, но никто не звонил, и Терри по-прежнему была недоступна.

Подобную беспомощность Бак испытывал только раз в жизни – когда у него на руках умирал Стив, сраженный пулей снайпера и доставленный в лагерь.

Поднявшись по ступеням крыльца, он заметил на подъездной дорожке свет знакомых фар. Его пульс участился.

Когда машина остановилась у дома, Бак заметил на пассажирском сиденье маленькую фигурку, и его сердце болезненно сжалось. Поспешно спустившись по ступеням крыльца, он распахнул дверцу джипа, расстегнул ремень безопасности и прижал дочь к груди.

– Хвала Господу, с тобой все в порядке! – воскликнул он, крепко прижимая ее к себе.

Девочка завозилась, пытаясь отстраниться.

– Все в порядке, папа. Я была у Терри дома.

Тут из машины выбралась Терри. Выглядела она такой усталой, что, казалось, в любую секунду может рухнуть без чувств.

– Что случилось? – рявкнул Бак, не дав ей и рта раскрыть. – Я чуть с ума не сошел от тревоги. Поднял на уши и шерифа, и свою службу охраны. Куинн ищут по всему городу. Я уже два часа пытаюсь с тобой связаться, и все безрезультатно. Почему ты не позвонила, Терри?

Она резко остановилась, будто он ее ударил.

– Отзови поисковую группу, – холодно велела она. – Потом я объясню – если, конечно, ты готов меня выслушать.

Бак опустил Куинн на землю.

– Иди к миссис Кэллоуэй, – велел он. – Пусть покормит тебя, если ты голодна. Я скоро приду.

Девочка неохотно поплелась в дом, а Бак быстро сделал несколько звонков, чтобы сообщить, что дочь нашлась целой и невредимой. Потом, все еще потрясенный, он снова повернулся к Терри.

– Итак?

Она быстро ввела его в курс дела: о разрядившемся аккумуляторе, о стремлении как можно скорее покончить с делами в погребальной службе, а уж потом ехать домой.

– Я вернулась домой и обнаружила, что Куинн влезла в него через старый собачий лаз, угостилась хлопьями и заснула на диване. Позвонить я тебе не могла, поэтому разбудила девочку и привезла сюда. А теперь, когда вы с ней воссоединились, я тоже поеду. Извини, Бак, день у меня выдался долгий и трудный, а ты лишь все усложняешь.

Развернувшись, она зашагала обратно к джипу.

– Подожди! – воскликнул Бак.

– Да? – Она медленно повернулась к нему. На ее лице застыло безразличное выражение.

– Мне очень нужно знать. Куинн говорила что-нибудь о причинах своего побега?

– Да, говорила. Ей скучно, но, главное, она не верит в то, что ты ее любишь. Куинн обожает тебя и хочет проводить с тобой время. А ты уделил ей внимание только в вечер ее приезда, а потом с головой окунулся в работу, перепоручив ее миссис Кэллоуэй. Уехал на реку даже не попрощавшись. Будь я твоей дочерью, Бак Морган, тоже сбежала бы – быстро и далеко.

Слова Терри больно жалили Бака, но он понимал, что она права: он дурно обошелся со своей драгоценной девочкой.

– Ты права, Терри. Я виноват, – начал было он, но она поспешно его перебила.

– Не нужно мне это говорить! – отрезала она. – И не ограничивай отношения с Куинн одними извинениями. Не успеешь оглянуться, как она превратится в юную девушку. Не получив внимания от тебя, она будет искать его в другом месте – и преуспеет. Тогда будет слишком поздно. Подумай об этом, когда начнешь составлять планы на следующую неделю.

Ее нижняя губа задрожала. Уж слишком эмоционально она все воспринимает! А Бак ненавидит истеричных женщин.

– Почему бы тебе не поужинать с нами, Терри? – предложил Бак в надежде успокоить ее. – Ты, должно быть, голодна.

Она отрицательно покачала головой.

– Мне эта идея хорошей не кажется.

– Тогда поезжай домой и хорошенько отдохни. Возьми несколько выходных для похорон. Неделю, если понадобится. Такой срок я готов обходиться без твоей помощи.

Терри резко вздохнула. Выглядела она так, будто вот-вот взорвется.

– Тебе придется обходиться без меня куда дольше, – сказала она. – Забудь о моем уведомлении за две недели. И о бале тоже забудь. Я увольняюсь сию секунду.

Глава 8

Терри ехала по каньону. Слезы застилали ей глаза. Прощальный всплеск эмоций она вовсе не планировала, а, напротив, хотела расстаться с Баком по-хорошему, без яростных обвинений.

Следует ли ей извиниться? Сказать Баку, что передумала, что ей нужно больше времени на планирование? Не стоит, назад пути нет.

Терри собиралась отправиться прямо домой, но, задумавшись, привела джип прямиком к гостиничному комплексу, где находится офис «Ба-кет лист». Она притормозила в нерешительности. Усталость толкнула ее на принятие эмоционального решения. Будет лучше поехать домой и отдохнуть. Как говорится, утро вечера мудренее.

С другой стороны, позднее она может и передумать, а в офисе сейчас никого нет, значит, она может беспрепятственно войти, написать заявление об увольнении и оставить на рабочем столе Бака. Также следует проверить электронную почту и удалить все сообщения, кроме особо важных, и привести в порядок рабочее место. Придя утром на работу, Бак увидит, что от ее пребывания не осталось и следа.

Терри вышла из машины и в нерешительности остановилась у двери офиса. Десять лет смысл ее жизни заключался в помощи Баку вести дела, а теперь пришло время перемен.

И все же отказ от привычной обстановки подобен шагу в пропасть.

Почти половину жизни она была влюблена в Бака Моргана. Она прощала ему недостатки и исправляла его ошибки. Но сегодня у нее на многое открылись глаза. На самом деле Бак – бесчувственный болван с искаженной системой ценностей, привыкший принимать как должное людей, которые по-настоящему его любят. Особенно это касается Куинн. Неудивительно, что дочь сбежала из его дома.

Ей потребовалось четверть часа, чтобы включить компьютер, напечатать безличное заявление об увольнении и отправить его на печать. Еще четверть часа ушло на то, чтобы удалить входящие имейлы и собрать в коробку несколько личных безделушек. Она выключила компьютер, подписала заявление и положила на стол Баку, где он сразу его заметит, придя утром на работу.

Закрыв дверь кабинета Бака, Терри взяла коробку, заперла наружную дверь офиса и зашагала к джипу. Несколько дней назад она разместила свое резюме на сайтах поиска работы и уже получила пару откликов. После похорон бабушки она примет окончательное решение и станет собираться.

Здесь ей нечего больше делать – у нее нет ни работы, ни мужчины. Пришло время начать новую главу жизни.

Предвидя загруженный день, Бак приехал на работу на час раньше обычного. За четыре дня, что он провел на реке, ему поступило множество имей-лов и звонков, с которыми в отсутствие Терри придется разбираться самостоятельно. Бак по-прежнему считал, что, устроив похороны бабушки, она вернется к своим обязанностям и не станет увольняться.

Припарковав «хаммер» на специально выделенном для него месте, он, насвистывая, зашагал к офису. После работы он пообещал Куинн, что отвезет ее покататься на лошадях.

Войдя в офис, он первым делом заметил лист бумаги на своем столе. Прочтя его, Бак громко выругался.

Затем перечитал еще раз скупые фразы об увольнении, холодные и формальные, и с силой сжал зубы. Пора уже покончить с этим недоразумением. Он зашел в офис Терри и открыл бюро, в котором хранятся личные дела сотрудников. Так как Терри расставляла папки по алфавиту, найти нужную – не составило труда. Прихватив ее с собой, он вышел из офиса, сел в «хаммер» и вырулил с парковки.

Вернувшись наконец домой, Терри долго принимала душ, потом натянула хлопковую футболку, которая была ей велика на несколько размеров, и улеглась в постель. Проснулась она от громкого стука в дверь.

Накинув старенький синий халат, в свое время принадлежавший Стиву, она побрела, спотыкаясь, через гостиную в коридор. Терри посмотрела в глазок и пожалела о том, что не осталась в постели.

– Уходи, – громко произнесла она. – Я сплю.

– С места не сдвинусь. Тебе придется меня впустить, – отозвался Бак грозным голосом.

Терри заподозрила, что он вышибет дверь, если ему не открыть. Сняв цепочку, она приоткрыла дверь на пару дюймов.

– Твое дело не может подождать? – спросила она. – Ты меня с постели поднял. Впервые за несколько дней я нормально спала.

– Нет, не может, и я никуда не уйду. Впусти меня, если, конечно, не хочешь, чтобы я громко изложил свое дело прямо отсюда.

Терри распахнула дверь, и Бак, безукоризненно одетый и выбритый, переступил порог. Когда они со Стивом были маленькими, он много времени проводил в этом доме, но после возвращения из армии не заглянул ни разу. Не потому ли он держался подальше, что дом воскрешал в памяти болезненные воспоминания? Или ему просто не приходило в голову нанести визит?

Бак осмотрелся, очевидно думая о том, как мало изменилось это место. Терри заметила, что в руках он держит папку с ее личным делом. Следовало бы догадаться, что этим кончится. Как жаль, нужно было лучше подготовиться.

Мрачный, как туча, Бак указал на диван.

– Присядь, – велел он. – Хочу тебе кое-что показать.

Терри напомнила себе, что он больше не ее босс, поэтому ей не нужно подчиняться его приказам. Но спорить смысла не было, и она повиновалась. Бак сел рядом и вынул из папки одностраничный документ на фирменном бланке «Бакет лист».

– Это трудовой договор, который ты подписала, когда только начала на меня работать, – сообщил он. – Прочти его, обращая особое внимание на третий пункт.

Терри вздохнула. Она готовила этот документ для каждого нового сотрудника компании.

– Мне не нужно его читать, – возразила она. – Я и так знаю, о чем там говорится.

– В таком случае тебе известно, что об увольнении нужно сообщать за две недели.

– Я так и сделала!

– Но не официально в письменном виде – по крайней мере, до прошлой ночи.

– Ты в самом деле хочешь вменить мне это в вину?

– Ты права, черт подери, хочу! Я пойду до конца, даже если придется засудить тебя за нарушение договора.

Терри даже рот от удивления открыла.

– Ты не посмеешь!

Он вскинул бровь.

– Думаешь? Давай проверим?

Они окинули друг друга взглядами, как два борца перед решающим броском. Бак резко выдохнул и покачал головой.

– Если хочешь уволиться, я тебя задерживать не стану, Терри. Но неужели ты уйдешь вот так, повинуясь порыву, да еще и в самый разгар туристического сезона? Разве ты не понимаешь, черт подери? Ты нужна мне!

Ругайся он хоть все утро, не достиг бы такого эффекта, какой возымели на нее три последних слова. Прежде Терри всегда слышала их вкупе с очередным приказом вроде «Мне нужно, чтобы ты заказала еще кофе».

Ни к чему не привязанные, эти слова были подобны удару ножом в сердце. Терри пришлось напомнить себе: Бак не имел в виду того, что она хотела бы услышать. Ему требуется лишь ее помощь по работе.

– Еще две недели – вот все, о чем я прошу, – сказал он. – Можешь уволиться сразу по окончании благотворительного бала. Уважь меня, и я выплачу тебе щедрое выходное пособие и дам блестящую рекомендацию.

– А если я уеду прямо сейчас? И не стану выполнять твои требования?

– К суду я тебя привлекать не стану – это повредит репутации компании, но уйдешь ты с пустыми руками. Выбор за тобой.

Терри отвела взгляд и стала смотреть на свои ладони. Правда в том, что переход на новую работу и переезд в новый город требует не только времени, но и денег. Оплата содержания бабушки в пансионе почти исчерпала ее сбережения, а похороны их окончательно опустошат. Ей отчаянно нужно выходное пособие, обещанное Баком за две недели работы. Гордость, конечно, чувство хорошее, но сейчас она не может себе позволить быть гордой.

– Когда похороны бабушки? – Бак говорил так, будто уже одержал над ней победу.

– Завтра… на кладбище. Панихида будет очень простой. У бабушки не осталось родственников, кроме меня, а ее подруги все давно умерли. – Она посмотрела на него в упор. – Так что у меня нет причин долго отлынивать от работы. К тому же перед балом нужно многое сделать. – В ее взгляде сверкнула сталь. – Раз уж ты заговорил о контракте, Бак, хочу, чтобы сумма моего выходного пособия была заверена документально.

На его лице отразилось удивление и тут же пропало. Бак встал с дивана.

– Хорошо. Я подпишу твое заявление об увольнении, а также составлю документ о размере компенсации. Бумаги будут ждать тебя на твоем рабочем столе. – Бак говорил с ней, как совершенный незнакомец, а не как человек, которого она знала с детства. Но таков теперь будет характер их отношений.

Бак прошел к двери и остановился.

– Я сожалею о твоей утрате, Терри. Гарриет была славной леди и ко мне относилась по-доброму.

Дверь за ним закрылась, через несколько мгновений раздалось урчание «хаммера». Раньше Бак по-братски обнял бы ее, чтобы утешить, но их отношения изменились, возможно, навсегда.

Чувствуя себя как человек, которого лягнул мул, Бак ехал обратно в офис. Он добился желаемого – Терри отработает у него еще две недели. Но исход их встречи его совсем не радовал, потому что он не чувствовал себя победителем. Он мог бы сказать, как ценит ее, но вместо этого угрожал и запугивал, стремясь добиться желаемого. Теперь он был чертовски собой недоволен. Как сказала бы покойная бабушка Терри, чувствовал он себя препаршиво.

Когда Терри вернется, он будет обращаться с ней так, как она того заслуживает. Он выплатит ей щедрое вознаграждение и напишет рекомендацию, с которой она могла бы получить Нобелевскую премию личных помощников, если бы таковая существовала. Следующие две недели он будет сама доброта и уважение. Он понял, что заставить ее передумать не удастся. Терри хочет получить от жизни больше, чем доступно ей здесь, в Портер-Холлоу. Если Баку небезразлично ее счастье, он не станет чинить ей препятствий.

Но что он будет делать потом, когда она уволится?

Свернув на парковку, Бак застонал при виде большого белого «линкольна», который Диана держит в гараже рядом с аэродромом и которым пользуется во время своих визитов в Портер-Холлоу. С чем бы его бывшая женушка ни пожаловала, добром это не кончится.

Первым его желанием было развернуть машину и уехать. Но нет, уж лучше сразу с ней встретиться. Чем скорее он решит ее проблемы, тем быстрее она уедет, оставив его в покое.

Бак вошел в офис. Диана, безупречная в белом льняном костюме и с дизайнерским шарфиком на шее стоимостью в две тысячи долларов, сидела в его кожаном кресле, водрузив на стол ноги в золотистых сандалиях от Джимми Чу. Ее платиновые кудри мягко обрамляли лицо.

– Здравствуй, Бак. – Ее голос напоминал рык тигрицы, готовящейся к прыжку.

Бак остался стоять.

– Какой сюрприз. Почему не позвонила и не предупредила о своем приезде?

– С чего бы? Как совладелица компании, я могу появляться здесь, когда пожелаю.

– Не хочешь ли чего-нибудь выпить? Чай со льдом?

– Не беспокойся. Я ненадолго. – Она убрала ноги со стола и села прямо. – Подумала, что нужно поставить тебя в известность, прежде чем ехать к тебе домой. Я забираю Куинн.

– Нет! – Его руки сами собой сжались в кулаки. – Она же на все лето приехала. У нас соглашение, в котором это прописано. – Произнеся эти слова, Бак вспомнил прочитанный в компьютере дочери имейл, в котором та жаловалась матери, как ей здесь плохо. Диана наверняка исказит эти сведения до неузнаваемости.

– Соглашение можно изменить. Ты уехал на четыре дня даже не попрощавшись с Куинн и оставив ее на попечение няни. Девочка так расстроилась, что сбежала и отсутствовала много часов.

– Кто тебе это сказал?

– Миссис Кэллоуэй. Она звонила мне прошлой ночью, потому что сильно беспокоилась.

Бак почувствовал, что его загнали в ловушку, – нет, он сам слепо в нее угодил. Он обожает свою дочь, просто он не уделял ей достаточно внимания, полагая, что забот няни будет достаточно, чтобы сделать ее счастливой.

– Это был экстренный случай, – попытался оправдаться он, жалея, что его слова звучат неубедительно.

– Да, я понимаю. – Ответ Дианы сочился сарказмом. – Экстренный случай на работе. Я уже связалась со своим адвокатом, и он готовит прошение о передаче мне права полной опеки над дочерью на основании того, что из-за работы ты не в состоянии выполнять отцовские обязанности. Шансы выиграть дело у меня очень велики.

Бак попытался совладать с охватившей его яростью и паникой. Оставить Куинн в одиночестве стало плохим решением. Но он ведь пообещал себе исправиться! Да и дочь была в безопасности, и о ней хорошо заботились. Разумеется, он не заслуживает того, чтобы ее потерять.

– Даже ты не можешь быть настолько жестокой, – сказал он. – Знаешь ведь, что Куинн – все для меня.

– Неужели? – рассмеялась Диана. – Звучит неубедительно, Бак.

Ее нефритово-зеленые глаза триумфально блеснули. Она загнала его в угол и знает об этом. Но что-то подсказывало Баку, что Диана прилетела в Портер-Холлоу и заявилась к нему, разодетая с иголочки, вовсе не из-за беспокойства о дочери. Да, она любит Куинн, но, если бы в самом деле хотела забрать ее, отправилась бы прямиком в его особняк, а не в офис. Значит, ей что-то от него нужно. За время их непродолжительного брака Бак твердо усвоил, что Диана – искусный манипулятор.

Прищурившись, он внимательно смотрел на нее.

– Чего ты на самом деле хочешь, Диана?

Ее накачанные силиконом губы расплылись в улыбке.

– Это, дорогой, зависит от того, чего хочешь ты. Возможно, мы и придем к соглашению.

– Я скажу тебе, чего я хочу, – ответил Бак. – Хочу, чтобы ты оставила Куинн здесь и забыла о судебном иске об опеке. Тебе и самой не нужно, чтобы девочка все время проводила с тобой. Летом, когда она гостит у меня, ты свободна, точно птица. Тебе ведь это нравится.

– Возможно. Но если для Куинн будет лучше постоянно жить со мной… – Она намеренно не договорила, оставив угрозу висеть в воздухе.

Бак пытался держать себя в руках.

– Хорошо, – сказал он. – Какие отступные тебе требуются?

– Прибавка в тысячу долларов к алиментам может изменить мое решение. И плюс еще два процента акций компании.

Бак скривился от отвращения, понимая, что Диана с самого начала все это спланировала. Он не мог позволить себе потерять дочь и не желал ввязываться в многомесячное судебное разбирательство, которое неминуемо проиграет.

– Какого черта? – рявкнул он. – Как ты акции ни подели, после нашей смерти все достанется Куинн. Ладно, твоя взяла. Я подготовлю бумаги.

– Не утруждайся. – Диана расстегнула застежку-молнию своего портфеля. – У меня уже все готово. Тебе всего-то и нужно, что подпись поставить.

– Невероятно.

– Знаю. – Она с улыбкой протянула ему ручку.

Склонившись над столом, Бак пробежал глазами документ, желая убедиться, что в нем нет подвохов, и поставил свою подпись. Он мог бы отстаивать свои интересы в суде, но прямо сейчас ему хотелось одного – заставить ее уехать без Куинн.

– Боб придет с минуты на минуту и засвидетельствует мою подпись.

– Где Терри? Разве не она этим обычно занимается?

– У нее бабушка умерла. Завтра похороны.

Диана пожала плечами:

– Ну, Бобу я бы доверять важные документы не стала. Только Терри умеет с ними обращаться должным образом.

– Мне придется подыскать ей замену, – процедил Бак сквозь зубы. – После похорон она вернется, но через две недели увольняется.

– Терри увольняется? – Диана иронически хмыкнула. – Поверить не могу, она же всегда по тебе сохла. Очевидно, сообразила наконец, что она не в твоем вкусе.

– О чем ты? – Бак в недоумении уставился на свою бывшую жену, будто она только что окатила его ведром ледяной воды.

Диана снова засмеялась.

– Ты слепой? Не знаешь разве, что бедняжка влюблена в тебя уже целую вечность? Она пожирала тебя влюбленными глазами, даже когда мы с тобой были женаты. Удивлена, что ты так и не осчастливил ее в своей постели. – Она по-птичьи склонила голову набок. – Ты ведь этого не сделал, правда?

Кровь бросилась Баку в лицо, и он поспешно отвернулся, чтобы скрыть от Дианы свое состояние.

– Или все же сделал? Ты переспал с этой пресной дурнушкой?

Бак хотел было подтвердить слова Дианы, но это лишь усложнит жизнь и ему, и Терри тоже. Но как она может называть Терри пресной дурнушкой?!

От необходимости отвечать его спас приход Боба и временных сотрудников. Открыв внутреннюю дверь офиса, Бак позвал Боба засвидетельствовать его подпись и снять с документа копию.

– Перед отъездом я отведу Куинн пообедать, – сообщила между тем Диана. – И возможно, снова прилечу на бал. Не хочу упустить возможность красиво одеться и пообщаться с людьми. Не желаешь ли стать моим кавалером?

Бак стоял в дверном проеме, ожидая возвращения Боба с копией.

– Извини, но я уже кое-кого пригласил.

– Вот как? – Ее глаза расширились. – И кого же, позволь узнать?

Бак среагировал мгновенно.

– Терри, – ответил он.

На панихиде по Гарриет Купер было малолюдно. Девяностооднолетняя старушка пережила почти всех своих друзей и родственников. Терри была одета в простое черное платье и черную соломенную шляпку с лентой, струящейся по ее худенькой спине. Присутствовали несколько человек из «Кэньон шадоуз», распорядитель похорон и пастор, который прочел панегирик и молитву.

Бак, приславший букет роз, пришел вместе с Куинн. Миссис Кэллоуэй он уволил и не хотел нанимать взамен ее другую женщину, которая также может доносить о его действиях Диане, поэтому приходилось повсюду брать дочь с собой. Куинн ни разу не была на похоронах, поэтому проявляла живейший интерес к происходящему. Кроме того, ей хотелось поддержать Терри. Девочка тихо стояла в своем новом летнем платье, пока гроб опускали в могилу. Бак понимал, что позже она засыплет его вопросами. Возможно, они смогут обсудить все за обедом.

Слушая панегирик, Бак то и дело посматривал на Терри. Она стояла у края могилы, скрестив на груди руки и спрятав глаза за черными очками. Выглядела она хрупкой и усталой, и все же Бак был поражен ее красотой – красотой сильной цельной натуры.

«Ты слепой? Не знаешь разве, что бедняжка влюблена в тебя уже целую вечность?»

Ядовитые слова Дианы снова всплыли в его голове, пока он внимательно рассматривал женщину, проработавшую бок о бок с ним более десяти лет. Возможно ли, что она позволила ему уложить себя в его постель, потому что любит его?

Отлично зная Терри, Бак понимал, что это единственное разумное объяснение. Но каковы бы ни были ее чувства к нему – или его к ней, – прошлого не изменить. Как сказала бы Гарриет, слишком много воды утекло.

Панихида закончилась. Терри побрела было к своему джипу, но потом, будто вспомнив о хороших манерах, развернулась и подошла к Баку и Куинн. Бак не разговаривал с ней с их неловкого расставания у нее дома. Похоже, пришло время поработать над восстановлением отношений. Возможно, ему и в самом деле следует пригласить ее на бал в качестве своей дамы. В прошлом она всегда занималась организацией подобных мероприятий и следила, чтобы все прошло гладко. В этом году она заслуживает того, чтобы нарядиться в красивое платье и насладиться праздником. Придется пустить в ход навыки убеждения, чтобы добиться от Терри положительного ответа, но присутствие Куинн должно все упростить.