Текст книги "Неукрощенная"

Глава 26

– Ты хочешь сегодня пойти на охоту? – спросил Доминик Мэг. – Или ты предпочтешь заняться чем-то другим?

Мэг покраснела, вспомнив недавнее купание.

– Кое-чем другим я уже занималась, – ответила она. – А теперь я хочу пойти на охоту.

Доминик обнял Мэг и крепко поцеловал.

– Я поверил в целебную силу глендруидских омовений, – сказал он. – После охоты прикажи опять приготовить ванну.

Доминик с трудом оторвал губы от лица Мэг и посмотрел в ее необыкновенные зеленые глаза. Их взгляд был спокоен и безмятежен, как шелест травы на древнем кургане, когда она стала наконец его женой. Но каждую ночь Мэг просыпалась, измученная, от кошмаров. «Почему ты боишься?» – «Я вижу вещие сны». – «О чем?» – «Опасность». – «Какая опасность? Дункан уехал на север этим утром. Риверсы разделились и уже не страшны нам. Остаток моего войска скоро будет здесь». – «Я не знаю. Но я вижу это во сне».

Призывный крик сокола раздался во дворе замка.

– Фатима хочет быстрее попасть на охоту, – удивилась Мэг. – Она чувствует, что скоро будет летать в небе над Блэкторном.

– Замечательный день для охоты!

– Наконец-то весна окончательно прогнала зиму, – отметила Мэг, выглянув в окно. Там уже стояли оседланные кони, нетерпеливо стуча копытами. Мэг и Доминик спустились во двор, но, прежде чем они сели на лошадей, к ним подбежала Эдит.

– Леди Маргарет, подождите! – крикнула она.

– Что такое? – недовольно произнес Доминик. – Мы уезжаем.

– Мари плохо, она упала во время завтрака и кричит так, как будто скоро родит.

– Я должна сходить к ней. Не жди меня, мой господин, – вздохнула Мэг.

– Я подожду тебя, – нежно возразил Доминик.

Он пошел к больной вместе с Мэг. Мари действительно выглядела очень плохо: кожа стала белой, губы потеряли свой цвет. Мэг задала ей несколько вопросов и повернулась к Доминику.

– По-моему, она просто отравилась рыбой.

– Замечательно. Пусть за ней поухаживает Эдит.

– Эдит не умеет помогать людям. Поезжай без меня. В следующий раз мы поохотимся вместе.

Доминик колебался. Встав на цыпочки, Мэг нежно прошептала ему прямо в ухо:

– Поезжай без меня, мой герой. Мари стесняется находиться перед тобой в таком виде.

Доминик чертыхнулся и вышел из комнаты. Отряд охотников шумно выехал со двора. Мэг дала Мари нужное снадобье и стала ждать его действия. Вскоре Мари стало легче, и она заснула. Мэг посмотрела за окно: ей было уже не догнать охотников. Вздохнув, Мэг опять повернулась к Мари. Быстро вошла взволнованная Эдит.

– Леди!

– Что случилось?

– Лошадь лорда Доминика упала! Он тяжело ранен! Его товарищи опасаются за его жизнь, если вы не приедете сейчас же!

На мгновение у Мэг зарябило в глазах, «Вот чего я боялась!»

– Как он ранен? – спросила Мэг.

– Сквайр ничего не сказал.

– Прикажи оседлать мою лошадку.

– Она уже оседлана.

– Где Старая Гвин?

– Я послала за ней кухарку.

– Останься с Мари. Если ее затошнит, дай ей двенадцать капель снадобья, – сказала Мэг, протягивая бутыль Эдит.

Мэг бросилась в свою комнату, быстро схватила несколько настоев и выбежала на крыльцо. На дворе ее уже ждал Гарри, который помог Мэг сесть на ее старую лошадку.

– Глупый мальчишка передал сообщение и тут же уехал, – проговорил он. – Даже не подождал вас, чтобы проводить до места происшествия.

– Я хорошо знаю эту местность. Где сейчас Доминик?

– Он сказал, что это случилось у северного болота, там, где начинается большая дорога.

– Так далеко!

– Кому пришло в голову там охотиться, хотел бы я знать! Там же непроходимые болота, это знает любой пастух!

Мэг пришпорила лошадь, несмотря на крики слуг, желавших проводить свою госпожу. Она ни на что не обращала внимания: где-то там, далеко, беспомощный, страдал ее муж…

Вскоре лошадь выбилась из сил, и Мэг пришлось перейти на шаг. Тропа шла через глухой сырой лес. Мэг сначала даже не заметила, как из укрытия выскочили Риверсы и окружили ее со всех сторон. Очнувшись, Мэг попыталась вырваться из круга всадников, но их было слишком много. Один из Риверсов стащил Мэг с седла и посадил ее перед собой. Жеребец галопом помчался в самую чащу леса. «Доминик! Мой муж, мой герой, что они сделали с тобой?» Сон оказался вещим.

Мэг молча взывала к человеку, который стал частью ее самой.

* * *

– Да что с тобой? – фыркнул Саймон. – Ты похож на кота, которому приходится идти по мокрой земле. Охота удалась на славу!

Доминик не отвечал. Подлетевшая Фатима спокойно уселась на перчатке своего хозяина, выделяясь среди остальных птиц необычным турецким украшением на головке.

– Нужно было сесть на боевых коней и надеть кольчуги, – наконец сказал Доминик.

– Ты думаешь, что Дункан нарушит клятву?

– Если бы я так думал, я убил бы его тогда на месте.

– Когда Дункан вчера отправлялся на север, он взял с собой своих лучших рыцарей. Риверсы теперь – просто шайка бандитов.

– Да.

– Руфус – не вожак, – продолжал Саймон. – Через неделю все Риверсы рассеются по лесам и дорогам.

– Я сказал это Мэг.

– И?..

– Это не успокоило ее.

Саймон пробормотал что-то про глендруидских ведьм и хлопоты, которые они доставляют своим мужьям.

Ни слова не говоря, Доминик поскакал по направлению к замку.

– Доминик, куда ты? – удивленно вскричал Саймон.

– Я уже устал. Я хочу проверить, как дела у моего соколенка.

Проклиная всех женщин на свете, Саймон поскакал вслед за братом вместе с остальными рыцарями. Проезжая мимо полей, на которых работали крестьяне, всадники ловили на себе косые взгляды. На них смотрели, как на отряд привидений. И даже крестились. Доминик и Саймон переглянулись.

– Почему ты так смотришь? – спросил Саймон, останавливаясь, у одного из пастухов.

Человек в страхе пустился прочь. Казалось, что все жители до смерти боялись Доминика.

– Мне это не нравится, – озабоченно сказал Саймон.

Доминик молча пришпорил коня. Когда он подъезжал к замку, из сторожки выскочил Гарри и с изумлением уставился на Доминика.

– Боже праведный! – радостно сказал он. – Я знал, что все обойдется! Девочка спасла вас!

– Спасла? От чего?

– Хозяйка… – пробормотал Гарри.

– Леди Маргарет?

Гарри кивнул.

– Говори, – приказал Доминик. – Где Мэг?

– Приехал сквайр. Он сказал, что вы лежите раненый у северного болота.

– Где моя жена?

– Она поспешила к вам!

– К северному болоту? По дороге на Карлайсл?

– Ну да.

– Кто еще поехал с ней?

Выражение лица Гарри все сказало Доминику.

– Черт возьми, кто позволил ей ехать одной?

Раздался отчаянный женский крик: это бежала Эдит.

– Господин, – закричала она, бросаясь на колени перед Домиником. – Я сделала все, что было в моих силах, но она не послушалась меня! Она любила его, еще когда была ребенком. Она решила всюду следовать за ним. Она бежала!

– Говори яснее! – приказал Доминик ледяным голосом.

– Она знала, что никто не разрешит ей выехать одной из замка, и подослала мальчика, которыи сочинил всю эту историю про ваше ранение. Как только он пришел сюда, хозяйка вскочила на лошадь и ускакала.

– Давно?

– В полдень, мой господин!

Доминик повернулся к Саймону:

– Мы сможем поймать ее до ужина. Она не уедет далеко на своей кляче.

– Я бы никогда не подумал такого о Мэг. Она так боролась за твою жизнь! Ты действительно веришь…

– Я верю, что ее здесь нет, – перебил его Доминик. – Ты разве не веришь этому?

Саймон посмотрел на людей Блэкторна, стоявших тут же. На их лицах были написаны страх и неприязнь.

– Нет, – сказал он. – Я верю, что ее нет. Черт побери…

– Не теряйте времени, мой господин, – проговорила Эдит. – Лошадка госпожи и правда стара, но у Дункана, который будет ждать ее на дороге, есть отличные жеребцы.

Доминик оглядел своих людей. Никогда еще они не видели его таким суровым, даже когда он находился в заложниках у султана. Доминик приказал пустить собак, и Прыгунья первая напала на след Мэг. Саймон и его брат поскакали галопом, приказав остальным воинам оставаться в замке. Прыгунья остановилась в том месте, где след лошадки Мэг перемешался со следами других лошадей. Дальше они поехали по лесу, и вскоре им навстречу вышла любимица Мэг, но ее хозяйки нигде не было видно. Эдит была права: кто-то поджидал Мэг в лесу со свежей лошадью. Доминик был в ярости. Здесь было по меньшей мере с десяток лошадей, и невозможно теперь определить, на какой из них уехала Мэг. Но эта дорога вела к единственному месту – к земле, принадлежащей Дункану из Максвелла. Лошадка подошла к Доминику. К седлу был прикреплен кусок пергамента, на котором было что-то написано красивым почерком священника. Доминик прочитал послание в одно мгновение. Когда он поднял лицо, Саймон боялся посмотреть ему в глаза – так тот был страшен.

– Быстро назад в замок, – приказал Доминик.

Приехав в Блэкторн, Доминик осмотрел лица всех, кто выбежал во двор. Той, кого он искал, здесь не было.

– Послать за Эдит!

По толпе пробежал шепот, все пугливо жались друг к другу. Старая Гвин выступила вперед.

– Эдит ушла к Риверсам.

– Она просила передать что-то?

– Да. Если вы не хотите бесчестья вашей жены, вы должны доставить выкуп перед тем, как завтра взойдет луна.

Доминик молчал. В толпе послышались недовольные голоса.

– Они поймали ее, господин? – спросила Старая Гвин.

– Она у них, – ответил Доминик, крепче сжимая в руке золотые колокольчики Мэг, которые были приколоты к пергаменту.

– Сколько они просят?

Доминик закрыл глаза.

– Ее тройной вес, когда на ней надеты все драгоценности.

– Да это чепуха! Как они могли назвать такую сумму? Блэкторн разорится, если соберет столько! – сказал Саймон.

– Я должен доставить выкуп один. Это значит, что меня убьют, несмотря на протесты священника, который будет кричать: «Не убий!» Замок останется без защитника.

– Это сумасшествие!

– Да, это сумасшествие.

Глава 27

Мэг была вымотана утомительной скачкой по лесу. Она оглянулась вокруг: вне всякого сомнения, она находилась в незаконном лагере Риверсов. Около двадцати мужчин слонялись по двору крепости. Только один из них был одет так, как подобает рыцарю, но и его военное снаряжение было сильно изношено. Остальные выглядели как разбойники с большой дороги. Только рыцарь воевал когда-то вместе с Дунканом, а другие были откуда-то издалека.

Но Мэг не обращала на него внимания: перед глазами у нее стояла картина, привидевшаяся ей во время поездки: младенец, который агукал и смеялся, глядя на мать зелеными глазами Глендруидов. «Доминик, узнаешь ли ты когда-нибудь, что у тебя есть ребенок? Признаешь ли его своим?» Кто-то грубо потряс Мэг за плечо.

– Вставай, ведьма! – крикнула Эдит. – Иди подавай своим хозяевам ужин!

– Эдит! Что ты здесь делаешь? Они украли и тебя тоже?

– Во-первых, не смей меня так называть. Во-вторых, зачем меня красть? Я и сама с радостью пришла сюда.

– Каждому свое.

– Придержи язык, ведьма. – Эдит больно ударила Мэг. – Я давно ждала этого момента. Шевелись! А то я отдам тебя Эдмонду Грубому, он научит тебя твоей новой профессии.

Эдит опять занесла руку для удара, но рыцарь подошел к ним.

– Рыжему это не понравится, – сказал он. – Он хотел первым переспать с ведьмой. Ты что, забыла?

Эдит прекрасно знала, что Рыжий хотел сделать с Мэг, – многие идеи в его тупой голове принадлежали на самом деле Эдит.

– Так ты отплатила мне за мою доброту? – спросила Мэг, поднимаясь и кутая плечи в накидку. – Ты предала меня!

– Какая еще доброта? – завизжала Эдит. – Я была когда-то такой же знатной, как и ты. Мой отец был хозяином замка, который не меньше Блэкторна. А потом меня превратили в обыкновенную служанку.

– Ваш замок пал, когда его осадили норманны.

– Бой был нечестным, – зло ответила Эдит. – Им помогли предатели, которые открыли осаждающим двери.

– Твои родители и муж были убиты, а ты осталась без крова и без куска хлеба, когда лорд Джон подобрал тебя, дал содержание и пообещал найти мужа.

– Первым делом он хотел подарить мне своего поганого младенца. Ты что, не знала? Лорд был рад осчастливить любую девку. Каждой Джон обещал, что вырастит ее ребенка и сделает ее хозяйкой замка. Так что хозяек в твоем доме не один десяток!

Грубый мужской голос отвлек Эдит: это возвращался Рыжий с новым подкреплением из Карлайсла.

– Эля! – повелительно закричал он.

Рыжий подошел к огню и снял шлем, показав всем ярко-рыжую копну волос.

– Есть еда? – спросил он.

– Мясо, хлеб и сыр.

– А где девки?

Во время этого разговора Мэг стояла на другой стороне поляны, но Рыжий вскоре заметил ее.

– Подойди сюда, – приказал он.

Стараясь выглядеть спокойной, Мэг подошла к нему. От взгляда Рыжего ей хотелось умереть на месте.

– Не трогай ее, пока не истечет время, – сказала Эдит. – Скоро здесь будет норманнский ублюдок, и ты сможешь сделать это прямо у него на глазах.

Мэг содрогнулась от отвращения. Ее бил озноб, хотя она стояла у самого костра.

– Что за чепуха, – произнесла она, стараясь не выдать своих чувств.

– Это совсем не чепуха. Это месть норманнскому ублюдку и его шлюхе, – проговорила Эдит со злостью.

– Какая еще месть?

– Ты помешала мне отравить этого негодяя. Я пыталась убедить Дункана взять замок приступом, и все было бы хорошо, если бы не твой ублюдок. Но все равно будет по-моему!

– Дункан? Где он?

– Уехал на север со своими сапожниками, думает, что теперь-то он счастлив. Скоро все его счастье кончится.

– Он не с вами!

– Мы прогнали всех предателей. Никто не вступится за тебя, ведьма. Тебе осталось недолго жить!

Спокойствие Мэг понемногу стало раздражать Риверсов. Они уже не были так уверены в том, что наконец-то достигли своего. Только Эдит, ослепленная жаждой мести, была убеждена в победе.

– Слушай, что тебя ждет, чертова предательница, – сказала она. – Когда истечет срок, твой норманн появится здесь с золотом и драгоценностями. Мы возьмем выкуп, а потом твой муж будет смотреть, как Риверсы развлекаются с тобой. После этого вы оба умрете.

Мэг молчала.

– Неужели ты думала, что тебе пройдет даром то, что ты снюхалась с норманнами?

Мэг склонила голову, ее золотые колокольчики зазвенели – это был единственный звук, который говорил о том, что Мэг не мраморная статуя.

– Доминик Ле Сабр не придет за мной, – произнесла она наконец.

– Он придет. Или ты умрешь с восходом луны.

– Пришлите священника исповедовать меня.

Уверенность Мэг очень не понравилась Эдит.

– Что ты сказала? – завопил Рыжий, подступая к ближе к Мэг. – Доминик обязательно придет, чтобы спасти тебя! Без тебя ему не быть хозяином Блэкторна!

– Кто же ему помешает? Дункан не захочет сделать этого, а ты не сможешь.

– Я смогу! – взревел Рыжий. – Замок будет наш!

– Как жаль, что меня уже не будет в живых, – насмешливо проговорила Мэг. – Я бы с удовольствием посмотрела, как Меч выпустит вам кишки.

– В замке остается только Томас Сильный, который глуп, как пробка, – ввернула Эдит.

– Саймон ничем не хуже Доминика.

– Саймона тоже не будет в замке. Мы сказали Доминику, что он может взять с собой одного рыцаря.

– Значит, Саймон приедет сюда, – заключила Мэг.

– Ну вот, – засмеялся Рыжий удовлетворенно.

– И вы хотите убить их обоих.

– Всем давно ясно, что скоро у этого ублюдка появится сынок. И мы уже никогда не получим замка.

– Значит, это вы напали на нас во время охоты?

– Вам удалось уйти от Рыжего, но не от меня, – сказала Эдит.

– Да… и ты что-то сделала с Мари, чтобы задержать меня.

– Так и надо этой шлюхе! Видела бы ты лицо Доминика, когда он вернулся и я сообщила ему, что ты убежала с Дунканом!

– Ты дура, – спокойно ответила ей Мэг. – Ты слишком увлеклась.

– Что-то я тебя не понимаю.

– Зачем было говорить это?

– Какая разница? Я хотела напоследок разозлить твоего муженька.

– Значит, и сплетни распускала тоже ты.

– Да. Ты уже довольно наколдовала, и теперь тебе придется заплатить за все.

Завораживающий смех пленницы привел в замешательство всех присутствующих.

– Ах, кухарка, – проговорила Мэг. – Ты перехитрила самое себя.

– Что ты болтаешь? – закричала Эдит. Она уже начала терять свое спокойствие.

– Значит, я околдовала Доминика? – опять засмеялась Мэг. – Эдит, ты даже не можешь себе представить, как ты глупа.

Мэг повернулась к мужчинам:

– Слушайте меня, Риверсы, Доминику Ле Сабру нужны земли и замок, а не я. Он был нежен со своей женой только потому, что хотел, несмотря на проклятие, заполучить наследника, а не потому, что я околдовала его. Мой муж не будет платить никакого выкупа за никому не нужную Глендруидскую ведьму, которая не может дать ему сына. Он держал меня возле себя, чтобы не вызывать гнев моих людей.

– Тем более он должен заплатить за тебя, – возразила Эдит.

Мэг опять засмеялась, и Риверсы в страхе переглянулись.

– Ты такая жадная, а не подумала, что другим деньги тоже нужны.

– Выражайся яснее, – прервала ее Эдит.

– Кто должен платить этот выкуп? Мои вассалы. Они, конечно, преданы мне, но не до такой степени, чтобы из-за меня оставить своих детей без куска хлеба. Такой большой выкуп просто разорит их.

– Не слушайте ее! – быстро воскликнула Эдит. – Она хочет вас околдовать!

Рыжий жестом приказал Эдит замолчать.

– Пока вы стоите тут и считаете, сколько каждый из вас получит, Доминик, я уверена, уже подал архиепископу прошение признать наш брак недействительным.

Рыжий нахмурился.

– Аббатство будет против, – продолжала Мэг, – но Доминик умен и предложит им построить новую каменную церковь, а против этого они не устоят. Еще до того, как я буду мертва, Доминик уже женится на какой-нибудь норманнке, которая родит ему здорового сына. Вы только помогли ему избавиться от меня. Теперь Блэкторн принадлежит норманнам. Вам не видеть его никогда!

* * *

– Мэг узнала тебя? – спросил Доминик Свена.

– По-моему, нет. Она не сделала никакой попытки заговорить со мной. Мне кажется, что двое из Риверсов – шпионы Дункана, – добавил Свен.

– В этом нет ничего удивительного, – сказал Доминик. – Шотландский Молот может думать головой, когда не находится в плену своих чувств.

– Один из этих людей выскользнул из лагеря прямо передо мной.

– Значит, скоро мы опять увидим Дункана. Что еще говорила Мэг?

Свен посмотрел на своего господина: тот был с ног до головы закован в броню. Свен подумал, что он не ошибся, выбирая себе хозяина.

– Ваша леди еще раз попросила позвать священника. Она сказала, что если она умрет, не исповедавшись, то будет являться им с того света.

– Мэг очень жестока, когда надо, – усмехнулся Доминик.

Свен посмотрел на Старую Гвин.

– Леди Маргарет хорошо умеет врать, правда? – спросил он.

– Нет. Она чиста, как первый подснежник.

– Она говорила правду – поэтому Риверсы и поверили ей.

– Конечно, как они могли ей не поверить? – забормотала Старая Гвин. – Какой дурак будет платить такой выкуп за бесплодную жену?

– Хватит! – прервал ее Доминик.

– Завтра они убьют ее, – продолжала Старая Гвин, не обращая внимания на слова Доминика. – Или сделают с ней такое, что ты уже не сможешь жить с Мэг как со своей женой. В замке появится новая хозяйка, и ты уберешь Мэг подальше отсюда. И вы, господин… вы наконец получите то, что хотели, – наследников.

– Саймон!

– Я думаю, что не нужно вступать в бой, который не принесет тебе ничего, – угрюмо сказал подошедший Саймон.

– Объясни свои слова.

Звук голоса Доминика заставил Саймона похолодеть.

– Ты пришел сюда за землей и сыновьями. Ты уже наполовину победил – ты владеешь землей. Если ты вступишь в бой на условиях Риверсов, ты проиграешь, а люди Блэкторна не захотят пожертвовать всем ради спасения леди Маргарет.

– Мэг сказала то же самое Риверсам.

– Это ясно как день! – Саймон начал выходить из себя. – Мэг не думает, что ты заплатишь за нее выкуп.

Доминик отвернулся от находившихся в зале людей. Он вспомнил слова Мэг: «Блэкторн твой, а наследника тебе сможет дать любое чрево». Доминик сжал кулаки. «Доминик плохо относится к тебе?» «Как Доминик относится к своей глендруидской жене? Я – его единственная надежда получить законных наследников. Мои драгоценности почти такие же красивые, как у его сокола».

В душе Доминика просыпалась ярость. «Пошлите за священником, я не могу умереть без исповеди». Она не сомневалась в его равнодушии. Она не сомневалась в новой женитьбе. И все-таки…

«Мэг, ты видела во мне больше, чем видел я сам. Ты была так щедра со мной!» Со двора донесся какой-то шум.

– Люди ждут во дворе, господин, – доложила Старая Гвин.

– Зачем?

– Они хотят что-то сказать вам. Вы теперь их господин, – ответила старая Глендруидская ведьма.

Ни слова не говоря, Доминик открыл широкую дверь, ведущую во двор. Увидев его, рыцари замолчали. Прежде чем Доминик успел заговорить, к нему подошел Гарри. В руке у него была маленькая кожаная сумка, в которой позвякивали монеты.

– Я и Адель услышали, что случилось, – проговорил он. – Они требуют очень много. Возьми это. Это немного, я знаю, но это все, что у нас есть. Когда Адели было плохо, Мэг была рядом с ней.

Гарри отошел, нр его сменил сокольничий. В руке у него была деревянная бутыль с монетами.

– Когда моему сыну было четыре года, его затоптал жеребец. Леди исцелила его, а ей самой было тогда едва девять лет. Но леди уже знала, как облегчить чужую боль.

Вслед за сокольничим стали подходить другие люди, принося свои маленькие дары, и каждый вспоминал что-то хорошее, что сделала для него Мэг:

– Она всю ночь находилась у постели моего больного отца.

– Она вылечила моего единственного сына.

– Она спасла моего ребенка.

– Она помогла мне.

Эти слова значили больше, чем любые деньги.

– Она вылечила мне руку.

– Когда моей жене было плохо, она пришла к ней.

– Все думали, что я уже покойник, но она помогла мне.

– Я слеп, но она помогла мне – иначе бы я давно умер с голоду.

Когда все сошли с крыльца, перед Домиником остался только мальчик лет девяти, держащий на поводке большую лохматую собаку. Было видно, что мальчик очень боялся заговорить с Домиником, но наконец решился. Он протянул руку – на его ладони лежало самое большое сокровище – турецкая конфета, которую он получил в день свадьбы Мэг. Конфета была надкусана с одной стороны, как будто каждый день от нее отъедали по маленькому кусочку.

– Она вылечила мою собаку, когда Ласка попала в калкан.

Доминик хотел заговорить, но не смог. Небольшие дары людей и их теплые слова рассказали ему о смысле жизни Мэг – жизни для людей. Она была надеждой на мирную жизнь, на то, что завтра не разорят дом и не убьют его хозяев. Она была цели-тельницей, облегчавшей боль, и человек знал, что не умрет безо всякой помощи. И еще она была радостью – она знала, что иногда улыбка может быть нужнее лекарств. Наконец Доминик смог сказать несколько слов:

– Наше сердце похищено.

В толпе раздался неясный гул.

– Все вы знаете проклятие. Если Мэг не вернется к нам целой и невредимой, то на нашу долю выпадут страшные испытания. Я сделаю все, чтобы спасти свою жену и вашу защитницу. Я пойду на Риверсов войной, и вы поможете мне в этом, как уже помогли мне собирать выкуп. Горе сплотило нас: как будет плохо вам без той, что изгоняет болезни и лечит увечья и раны, так будет плохо и мне без любимой жены. Мы должны освободить ее!

Толпа издала единый крик. Старая Гвин легко взбежала на ступеньки крыльца и посмотрела на Доминика. И она, и рыцари увидели, что из его глаз катятся одна за другой крупные слезы.

– Я ждала этого уже тысячу лет, – сказала Старая Гвин. Сказала так, что все со страхом поняли: она живет на этом свете неслыханно долго.

Быстрым и ловким движением она воткнула в одежду Доминика тяжелую серебряную булавку.

Солнечный свет ударил по ней лучом, и серебряная голова засветилась, как маленькое солнце. Глаза из горного хрусталя мерцали живым ярким огнем. Люди приветствовали громким криком Волка Глендруидов.

На рассвете отряд выехал из Блэкторна и помчался на север. Сверкали на солнце оружие и доспехи. Остававшиеся в замке подняли мост и закрыли все окна.

Волк Глендруидов шел на войну.