Текст книги "Очарованное время"

Айви подождала, но ничего не произошло. Никакого знака. Она видела лишь лунный свет, туман да темную дорогу, ведущую в деревню.

Развалины молчали, древний колодец крепко хранил свои тайны…

– Черт! – воскликнула Айви, смахнув с глаза неожиданную слезу. – Впервые по-настоящему захотела, чтобы что-то случилось, и, как назло, ничего не происходит.

Она повернула кобылу и поехала в деревню.

«Джулиан, вернись домой!» – мысленно кричала она.

– Довольно тебе, Айви, – вслух проговорила девушка, и звук собственного голоса напугал ее. – Сейчас не время думать о всяких чудесах да о глупостях. У тебя есть дело, и его надо выполнить хорошо. Вперед, моя девочка!

Теплая спина Баттеркап и тяжелая книга в руках Айви возвращали ее к действительности.

– Дурочка, – сказала она себе, – думаешь о каких-то мифических монашках!

Вдруг Баттеркап резко остановилась, прижав уши. Она потрясла головой, стала пятиться назад и развернулась в обратную сторону.

– Но-о! Куда ты, девочка моя? Я не… Слова замерли на устах Айви, ее сердце остановилось…

У колодца стояла послушница – молодая женщина в сверкающих белых одеждах. Казалось, она сделана из тумана, клубящегося у ее ног, из белой вуали, спадавшей с ее головы…

Она смотрела прямо на Айви; выражение прекрасного лица было спокойным и умиротворенным.

«Не принуждай меня оставить тебя и возвратиться от тебя; но куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты будешь жить, там и я буду жить; народ твой будет моим народом, и твой Бог моим Богом; и где ты умрешь, там и я умру и погребена буду. Пусть то и то сделает мне Господь, и еще больше сделает; смерть одна разлучит меня с тобою».

Призрачная рука покачалась в воздухе, как будто благословляла Айви, а затем исчезла.

Девушка еще некоторое время смотрела на молчаливые руины и одинокий колодец; ее рука, державшая поводья, дрожала.

И тут, словно повинуясь неслышному зову, Баттеркап вернулась на дорогу и быстрой, ровной рысью понесла Айви к леди Маргарет.

* * *

Айви.

Джулиан внезапно проснулся в обшарпанной гостинице.

Сев в постели, он машинально ощупал свой камзол в том месте, где под подкладкой были зашиты деньги на путешествие.

Что разбудило его? Молодой человек покосился на кинжал, лежавший в изголовье его кровати; тот самый кинжал, что разыскала и привела в порядок Айви, – древняя реликвия их семьи.

Взяв кинжал в руки, Джулиан вгляделся в темные углы комнаты, надеясь увидеть кого-то или что-то, что помешало его сну.

Ничего не было, дверь оставалась запертой.

Некоторое время он прислушивался. Где-то далеко залаяла собака, да и она вскоре замолчала.

Встав с узкой кровати, – Джулиану пришлось выложить кругленькую сумму за чистое белье, и это его обозлило, – молодой человек подошел к закрытым ставнями окнам и распахнул их.

Он увидел лишь темный двор да длинный ряд лошадиных стойл. У стены спала пятнистая гончая. Почувствовав чье-то присутствие, пес проснулся, посмотрел на Рамсдена и потряс головой, словно не зная, стоит лаять или нет.

Скорее всего – нет. Собака почесала ухо задней ногой, зевнула и снова улеглась.

За стойлами поднимались крутые, поросшие травой горы, залитые лунным светом.

– Что за черт! – пробормотал Джулиан, возвращаясь в постель. Он так устал, столько проехав верхом, и ему необходимо было выспаться и отдохнуть. Завтра он вернется в Виткомб.

Айви.

Джулиана как током ударило, и он снова сел, озираясь по сторонам.

Ничего. Как будто он во сне услыхал ее имя. Рамсден лег и попытался поровнее уложить старый матрас. Затем он несколько раз взбил подушку, лег и закрыл глаза. Усталость одолевала его.

Айви.

– О Господи! – Он в третий раз сел. Имя его возлюбленной так громко и ясно прозвучало у него в голове, словно его произнесли вслух.

Комната – обычная комната в обычной гостинице – была пустой. Его ботинки и заплечная сумка лежали у кровати, – там, где он их и оставил.

– А сейчас я буду спать, спасибо вам большое, – во весь голос ответил он своему внутреннему голосу.

Джулиан лег на спину, натянул на себя одеяло и закрыл глаза. Через мгновение он вновь открыл их, растерянно глядя вокруг себя.

Айви.

– Храни нас Бог! – воскликнул он с отвращением, вставая с кровати. – Как будто мало у меня неприятностей! Все, что мне нужно было, – это хорошая еда и крепкий сон. Но нет, куда там! Видимо, я хотел слишком много!

Засыпая на ходу, он натянул свои теплые сапоги, проклиная на чем свет стоит чертовы внутренние голоса, интуицию и постоянное предчувствие опасности, которые не дают усталому человеку выспаться хорошенько, и…

Рамсден застыл на месте. Его кожа покрылась мурашками, волосы встали дыбом.

Опять это предчувствие! Случилась беда и, какой бы она ни была, эта беда надвигалась на Айви. – Черт!

Молодой человек накинул плащ, сунул за пояс кинжал, причем умудрился уколоть себя как следует, и схватил сумку.

Ему редко удавалось проснуться спокойно. Не прошло и нескольких минут, как он растолкал хозяина, расплатился по счету, оседлал Бахуса и поскакал галопом по болотам. Его сердце билось в такт цокоту лошадиных копыт.

А над ним сквозь облака просвечивала луна, освещая беспредельные, поросшие лесом горы, что отделяли его от Виткомба.

Глава 22

Деревня затихла. Добрые люди спали за запертыми дверями, закрыв окна ставнями. Скользя неслышно по узкой улочке, Айви благодарила небо за густой туман. Он почти скрывал ее, окутав деревню белым покрывалом.

– Напротив церкви, через две двери от гостиницы…– прошептала девушка.

Залаяла собака, и Айви, замерев, вжалась во влажную каменную стену. Кто-то закричал, собака заскулила, а затем наступила тишина.

Едва дыша, Айви натянула капюшон поглубже на голову и продолжила свой путь. Намокшие юбки отяжелели, тонкая кожа ее туфель пропиталась влагой. На площади перед церковью туман в некоторых местах был гуще, и сгустки эти походили на фигуры людей.

– Хватит с меня привидений, – прошептала Айви. – Моя норма – не больше одного призрака в день. Больше я видеть не в настроении.

Если на площади и был кто, не согласный с ее словами, он мудро предпочел промолчать – уж таковы духи.

В окне гостиницы горела свеча, привлекая возможных ночных странников. В одной из комнат второго этажа было светло, и Айви ничуть не сомневалась, что там бодрствует Джозия Фейк. Она так и представила себе, как он сидит перед конторской книгой и аккуратно записывает: «Ведьма. Одна. Маргарет Рамсден. Семьдесят шиллингов».

– Вниз, через две двери от гостиницы…– напомнила себе девушка.

Оглядевшись и убедившись, что больше на улице никого нет. Айви перебежала дорогу. Но едва она оказалась у угла гостиницы, дверь с треском распахнулась и поток света вырвался на окутанную туманом улицу.

Айви замерла у стены, прижимая к сердцу книгу.

Из гостиницы вышли двое мужчин в грубых сапогах и черных куртках. Они прошли так близко от Айви, что она ощутила исходивший от них запах эля и дыма, пропитавший всю их одежду. Их языки слегка заплетались от выпитого.

– …ни за что не признается, – говорил один. – Но там, где одна, найдешь и других.

– Ну да, ясное дело, там есть еще эта, молоденькая, – согласился его собеседник. – Думаю, к утру они заставят старуху признаться. Вот тогда эта благородная…– говоривший отвратительно заржал, –…и всемогущая Сюзанна Рамсден узнает, почем фунт лиха.

– Ишь ты какой! А она ведь хорошенькая, правда? Хотел бы я быть рядом, когда мистер Фейк разденет ее донага, чтобы узнать, нет ли на ней меток дьявола!

Айви затряслась от охватившего ее гнева, когда услышала их грубый гогот. Лицемеры! Так бы и сделали, подонки, разреши им только! Прикрываясь именем Бога, они поймали бы Сюзанну, раздели бы ее, пожирали своими похотливыми взглядами! А потом с удовольствием смотрели бы, как она умирает, и, набожно перекрестившись, говорили бы, что избавились от Зла и что теперь они могут спать спокойно.

А Джозия Фейк опустил бы в карман очередные семьдесят шиллингов.

Гнев Айви был сильнее ее страха.

– Этого не будет, пока я дышу! – прошептала она.

Как только голоса подвыпивших «праведников» стихли, девушка побежала к тюрьме. Шум моря в деревне был слышнее, чем в замке. Море да ветер приглушали ее шаги.

Вот она миновала одно каменное здание, затем – другое. В окне без стекла мерцал слабый свет. Айви закрыла глаза и помолилась, чтобы Бог дал ей смелости. Книга в целости и сохранности была у нее в руках.

Уцепившись руками за подоконник, девушка вскарабкалась вверх и заглянула в тюрьму.

В каменный мешок размером не больше шкафа для одежды свет проникал через железную решетку на массивной двери. Пол был засыпан соломой. Воздух пропитался запахом человеческих испражнений.

Маргарет была там. Она сидела на полу, прислонившись к стене и закрыв глаза. Ее синее платье было заляпано грязью, большой кружевной воротник был оторван, и на нем темнели пятна крови. Седые волосы были распущены и рассыпались по плечам.

Она была такой недвижимой, и Айви в ужасе подумала, что Маргарет умерла, не желая доставлять радости палачу.

– Ох, Маргарет! – прошептала девушка. Сердце ее обливалось кровью.

Пожилая женщина открыла глаза. Медленно повернула голову. Ее взор был бессмысленным, но, увидев Айви, Маргарет заулыбалась, глаза ее зажглись обычным огнем.

Она медленно поднялась на ноги и подошла к окну. Вытянув вперед дрожащую руку, она взяла руку Айви. Кожа старухи была холодна как лед.

Девушка хотела что-то сказать, но в горле у нее застрял комок, слезы застилали глаза.

– Ш-ш-ш! – Маргарет погладила ее руку. – Тихо, Айви. Не бойся за меня. С тобой все в порядке? С Сюзанной и Дейзи?

– Все хорошо.

– Оставайтесь в тайнике, – прошептала леди Маргарет так тихо, что Айви едва могла расслышать ее. – Они хотят утром схватить Сюзанну. Джозия Фейк не собирается уезжать отсюда, получив плату лишь за одну ведьму. Это, как выразилась бы ты, не стоило вложенных средств.

– Ему нас не поймать, – промолвила Айви. – Ничего у него не получится. И вас ему не достать, Маргарет.

Бабушка равнодушно махнула рукой:

– Ох, Айви моя, Айви. Боюсь, слишком поздно. У меня всего лишь несколько часов. Скоро небо начнет светлеть. Но не плачь, дорогая. Конечно, я не ждала смерти так скоро, но зато я буду ближе к моему Томасу. Я не боюсь, детка. Поверь мне, не боюсь.

– Маргарет, послушайте! – Айви оглянулась. – Отправляйтесь к вашему Томасу! – Девушка вытащила из-под плаща книгу и просунула ее сквозь решетку.

Маргарет оторопела. Трясущимися руками она взяла книгу, а затем закрыла глаза, и ее морщинистое лицо засветилось от радости и облегчения.

– Слава Всевышнему! – прошептала она. – «Жив Господь и благословен защитник мой! Да будет превознесен Бог спасения моего, Бог, мстящий за меня и покоряющий мне народы, и избавляющий меня от врагов моих! Ты вознес меня над восстающими против меня и от человека жестокого избавил меня. За то буду славить Тебя, Господи, между иноплеменниками и буду петь имени Твоему». – Она открыла глаза, полные радостных слез. – Ты знаешь этот псалом, дорогая? Это, кажется, из восемнадцатого псалма. Или из семнадцатого? Нет, из восемнадцатого! Или из… Впрочем, я не уверена. Моя память, знаешь ли…

– Маргарет! – Айви тревожно огляделась. – Быстрее! Вдруг кто-нибудь придет?

– Что? Ах да, это будет ужасно! Айви едва не засмеялась.

– Да уж!

Айви, трясясь от страха, стояла, прижавшись к стене, пока леди Маргарет листала книгу.

– Хм! Вот это заклинание никогда у меня почему-то не действовало. Ага, а это – дурацкий рецепт, как избавиться от подагры. Бесполезный совершенно. Трудный и бесполезный. Но где же оно?

– Кажется, много раньше.

– Ага, вот. Думаешь, я смогу разыскать моего Томаса?

– Да, Вы должны верить, Маргарет. Просто должны верить. И если вы снова окажетесь в Сиэтле…

Маргарет с интересом взглянула на нее.

– Мои ключи по-прежнему у вас? Маргарет потрясла цепочкой, и ключи зазвенели.

– О'кей. Вот ключ от магазина, а этот – от сейфа. В нем есть деньги. Этот – от моей квартиры. Банковская карточка – в верхнем ящике шкафа для одежды…

– Как мило, – заметила Маргарет. – Мне так хотелось попробовать. Суешь внутрь карточку, и тебе выпадают деньги. Это же так просто!

– Ну да, к сожалению, слишком просто. Но там есть некоторая сумма, на время хватит. Код – шесть-три-четыре-семь. Правда, я с трудом запоминаю цифры, поэтому там можно набрать небольшое слово. – М-э-г-з, Мэгз…

Айви осеклась, и глаза их встретились.

– Это будет нетрудно запомнить, – весело промолвила Маргарет. – Томас всегда называл меня «Мэг». Ну и буква «з». Стало быть, банковская карточка теперь принадлежит Мэг.

– Это рок, Маргарет. Ничего больше.

– Меня уже ничто не удивляет, –заявила пожилая леди. – Ну, будь добра с Джулианом, люби его, как я. И Сюзанну… Только пусть она будет посерьезнее. Да, и Дейзи. Растирай ее ножки каждый вечер, – похоже, это помогает. И…

– Эй! С кем это ты там разговариваешь? – раздался окрик.

Айви соскочила на землю, а леди Маргарет повернулась к двери.

– Сама с собой, с кем же еще! – дерзким тоном ответила старуха. – Мы, пожилые женщины, частенько занимаемся этим.

Айви попятилась назад. Около стены стоял пустой бочонок. Девушка юркнула за него и съежилась.

– Да? – кричал тюремщик. – Сейчас я проверю!

Айви слышала, как дверь тюремной камеры со скрипом распахнулась и через мгновение из окна появился луч света. Казалось, прошло довольно много времени, прежде чем мужчина заговорил снова:

– Хм, никого, а если кто и был, то ему удалось сбежать. – Пауза. – Эй, а что это там у тебя?

Айви закрыла лицо руками.

– Нет, только не книга! Господи, сделай так, чтобы он не нашел книгу! – прошептала она.

– Да ты с ума сошел! – ответила тюремщику леди Маргарет. – Это же книга, что мне дал Джозия Фейк. В ней записаны молитвы и проповеди, и он велел мне читать ее, чтобы я искала спасение.

«Молодец, Маргарет!» – подумала Айви.

– Че-то я этого не припомню, – подозрительно проговорил тюремщик.

– Что ж, добрый человек, к сожалению, ты уже немолод и слух, видно, подводит тебя.

– М-м-м… Не знаю. Спрошу-ка я лучше у самого мистера Фейка.

Прошла минута, прежде чем Маргарет холодно промолвила: – Как хочешь.

Подождав, пока дверь за тюремщиком закроется, Айви бросилась к окну.

– Ну же, Маргарет! Скорее! Пока он не вернулся!

Леди Маргарет кивнула и открыла книгу.

– Вот оно. Что ж, Айви, передай им всем, что я так их люблю…

– Обязательно, Маргарет, но пожалуйста…

Пожилая леди подняла свою седую голову, в ее добрых глазах стояли слезы.

– Прощай, Айви. Я очень тебя полюбила. Если бы не ты, мне бы всего этого не пережить.

– Я тоже люблю вас, Маргарет, – прошептала в ответ девушка. – Надеюсь, вы встретите своего Томаса.

– Знаешь, вот в этом я уверена. И еще одно. Пожалуйста…

– Все что угодно, – пообещала Айви.

– Уговори Джулиана подстричь волосы. Знаю, что это модно, но я видеть не могу, что они свешиваются на его лицо, как уши у спаниеля. Ох уж эта молодежь…

– Маргарет!

Бабушка Джулиана откашлялась и тихо проговорила:

– Обещаю найти тебя, Томас. – И она начала читать:

В поисках тебя

Все времена и страны обыскала я. Напрасно.

Искала в свете дня, и в мраке ночи,

Но тщетен поиск был,

И поклялась тогда его я прекратить…

Кожа Маргарет начала светиться бледным перламутровым сиянием. Взглянув на Айви, она быстро улыбнулась.

– До свидания, Маргарет! – прошептала девушка.

…Но горе не затихло, и сердце не нашло покоя,

Не обретя того, что потеряло.

А потому я заклинаю…

Айви услышала звук приближающихся по улице шагов.

– Быстрее! – умоляла Айви.

– …а я ей и говорю: «Не видал я никакой книги», – раздался голос тюремщика.

– Это дело рук дьявола. Я отниму у нее эту книгу зла, – низким и злым голосом отвечал ему Джозия Фейк.

Крохотная тюремная камера наполнилась золотым свечением. Солома на полу, как будто подгоняемая волшебным дуновением, затряслась и задвигалась. Айви отступила от окна, отпустив толстые прутья решетки, которые тряслись в ее заледеневших руках.

– Приди, души моей вторая половина…– продолжала Маргарет неожиданно сильным голосом.

Дверь тюрьмы с треском отворилась, и в зарешеченном окошечке камеры Айви увидела двух мужчин. Тюремщик искал по карманам ключ.

– …Мне согреть в мороз и дать в жару прохладу…

Дверь в камеру распахнулась. Тюремщик застыл на пороге, изумленно глядя на светящуюся, улыбающуюся женщину, на золотистый, мигающий свет, на клочья соломы, пляшущие вокруг узницы…

– Она – посланница сатаны! – взревел Джозия Фейк. – О, злая колдунья! Отдай книгу, написанную кровью твоих жертв!

Маргарет просто стояла, улыбаясь, с рассыпавшимися по плечам седыми волосами и договаривала заклинание:

– Приди, о только приди, ты, потерянная между небом и землей…

Джозия Фейк, с побагровевшим от ярости худощавым лицом, бросился вперед и ухватился за книгу, пытаясь вырвать ее из рук Маргарет. Но хилые, старческие руки крепко держали волшебный фолиант.

– …В очарованном времени! – договорила леди Маргарет.

Айви отступила еще на шаг назад. Стены тюрьмы задрожали, солома сверкающим вихрем закружилась в воздухе. Мигающее свечение охватило улыбающуюся пожилую женщину и разъяренного мужчину, бессвязно выкрикивающего что-то.

Вот камеру осветила ослепляющая вспышка, и последним, что увидела Айви, была улыбка Маргарет и ее восторженное, озорное подмигивание…

В камере стало тихо и темно. Маргарет исчезла…

Вместе с ней – Джозия Фейк.

Айви оторопела.

Тюремщик стоял на четвереньках, уткнув голову в сложенные на полу руки, и громко завывал.

Кроме этих звуков тишину нарушал лишь отдаленный шум морского прибоя.

Постояв еще мгновение, Айви побежала вниз по улице к тому месту, где была привязана Баттеркап. Задыхаясь, она вскарабкалась в седло и поскакала в сторону Виткомб-Кипа.

Когда девушка подъехала к обломкам ворот замка, занималась заря. Отведя кобылу в конюшню, девушка протерла ее и насыпала ей овса. К радости Айви, Джиневер был на месте в стойле и спокойно жевал сено.

Все еще находясь в состоянии оцепенения, девушка зашла в кухню, прихватила с собой сыра, хлеба и сушеных фруктов, вышла во двор и направилась к часовне.

Айви пару раз споткнулась об обломки, пробираясь к тайнику в вымороженном помещении. Лишь со второй попытки ей удалось открыть потайную дверь.

Сюзанна сидела у стены, поставив перед собой горящую свечу. Дейзи крепко спала, положив голову девушке на колени.

Дрожа от возбуждения, Айви закрыла дверь и соскользнула вниз по стене, закрыв глаза от облегчения.

– Ну что, Айви? Удалось? – взволнованно спросила Сюзанна.

– Да. Она исчезла.

– Слава Богу, – прошептала Сюзанна. – Айви, а ты думаешь, она найдет Томаса? Только честно?

– Сюзанна, позволь мне сказать тебе кое-что. – Открыв глаза, Айви улыбнулась темноволосой девушке. – Последним нормальным днем в моей жизни было двадцать третье декабря тысяча девятьсот девяносто четвертого года. Потом я оказалась здесь. За то время, что прошло с тех пор, я уяснила себе одну вещь. Возможно абсолютно все, Сюзанна. Невозможно только то, что еще не случилось.

Сестра Джулиана улыбнулась и слегка толкнула Айви ногой.

– Да ты философ, – насмешливым тоном промолвила она. – Я рада видеть тебя, Айви. – И Сюзанна вновь заулыбалась.

– Я тоже, – ответила Айви.

Оказывается, вовсе уж и не так ужасно прятаться здесь, если рядом Сюзанна. У них была еда, был свет. И Джулиан скоро приедет, в этом Айви была уверена.

– Надеюсь, этот стервец Джозия Фейк здесь не задержится, – промолвила Сюзанна.

Айви захихикала. Может, она очень устала, но это очень развеселило ее. Девушка пыталась представить себе Джозию Фейка в его пуританском наряде посреди нью-йоркской улицы или где-нибудь в эскимосской деревне. Или вдруг он окажется на вечеринке в честь какой-нибудь южной красавицы! А может, побежит от пуль на военном полигоне!

– Айви! Что с тобой? – изумилась Сюзанна.

– Джозия Фейк тоже исчез, – сообщила Айви. – Потерян. В Истории. Где-то в очарованном времени.

Сюзанна уставилась на нее широко открытыми глазами, а затем, впервые с тех пор, как началась охота на ведьм, девушка залилась своим веселым смехом, напоминающим звон серебряных колокольчиков.

Глава 23

Солнце уже садилось, когда Джулиан почувствовал запах моря, – запах, говоривший ему о том, что он дома. Он вдыхал его полной грудью, наслаждался им, как наслаждается водой утомленный жаждой путник.

Рамсден съехал с большой дороги и пробирался неприметными лесными тропами, вьющимися вокруг скалистых утесов, избегая приближаться к деревне. Ему было известно, что Кромвель мог выдать ордер на его арест, и Джулиану надо было быть очень осторожным до тех пор, пока он и его семья не окажутся в безопасности в Кале.

Молодой человек с радостью смотрел на каждую лесную тропу, на каждый шумный ручей, знакомые ему с самого детства. Он вернется. Обязательно вернется назад с Айви и их детьми, и Бог поможет им. И их семья будет процветать – как и все предыдущие поколения Рамсденов.

Подъехав к руинам аббатства, Джулиан пришпорил Бахуса, торопясь скорее попасть домой.

Но вдруг он заметил, что камни в основании девичьего колодца сдвинуты.

– Черт! – Подъехав поближе, он посмотрел вниз и не поверил своим глазам: на земле валялся кусок ткани, а чуть поодаль темнела кожа, в которую он заворачивал книгу.

Но самой книги нигде не было.

– Ох, Айви! – тихо произнес он.

Будет ли она в замке, когда он приедет в Виткомб-Кип? Или окажется, что девушка покинула их, отправившись в туманное будущее? Что случилось, пока его не было?

Рамсден нахмурился. Направив Бахуса к дорожке, ведущей в Виткомб, Джулиан пришпорил коня, и тот перешел на галоп. Молодой человек почувствовал: что бы там ни произошло, событие это огорчит его.

Подъехав к замку и увидев сорванные с петель, взорванные ворота, Джулиан побледнел, сердце его упало. Заметив, что двери замка распахнуты и в большом зале гуляет ветер, он разразился страшными проклятиями. Рамсден боялся даже и думать о том, что тут случилось.

Оставив Бахуса во дворе, молодой человек вошел в замок.

В большом зале никого не было. Он не услышал ни звука, ни живого голоса, приветствующего его. Лишь ветер гонял по комнате светящиеся в лучах заходящего солнца пылинки.

– Сюзанна! Айви! Бабушка!

Бросившись наверх, он стал по очереди заглядывать во все комнаты. Везде было пусто. Он побежал вниз, в кухню. Сразу было видно, что огонь в очаге не разжигали давно: угли были холодными. На столе лежал огрызок высохшего хлеба, которым, похоже, уже полакомились мыши.

Распахнув дверь в бабушкину аптеку и увидев, что банок и бутылей леди Маргарет там нет, а полки сорваны со стен, Рамсден понял, что случилось. Охотники на ведьм добрались до Виткомб-Кипа.

И еще эта чертова книга пропала! Замок пуст. А он-то слышал, что охота на ведьм ушла на запад страны.

– Я этого не переживу, – громко сказал он. Его голос прозвучал гулко в пустой комнате.

Джулиан вернулся в большой зал и вышел во двор.

Бахус удивленно смотрел на хозяина, недоумевая, почему ему не дали овса и воды.

– Отвали! – рявкнул молодой человек, даже не сообразив, что обращается к животному, к коню, который, к слову сказать, только что проскакал огромное расстояние.

Джулиан стоял во дворе, вдыхая в себя морской ветер, проникающий во двор через разбитые ворота и через бойницы. Молодой человек отрешенным взором смотрел на красновато-золотистые блики заката.

Он не хотел идти в тайник в часовне. Ему не пережить, если там никого нет.

Но это было необходимо.

– Ты должен пройти через это, – громко сказал Рамсден, обращаясь к самому себе.

Джулиан ворвался в часовню и побежал по усеянному осколками стекол и обломками полу, не дав себе времени подумать и помолиться. Он с силой нажал на камень, открывающий потайную дверь.

– Ты разве не знаешь, что надо стучать? – вместо приветствия сказала ему сестра, нахмурившаяся над игральными картами.

Облегчение Рамсдена было так велико, что он сразу был не в силах сдвинуться с места. Они сидели там – Айви, Сюзанна и маленькая Дейзи – в целости и сохранности.

Айви поглядела на него с сияющей, прекрасной улыбкой и встала, уронив карты на пол.

И вот она оказалась в его объятиях, ее мягкие кудри щекотали его лицо, ее тонкие руки крепко обнимали молодого человека. Казалось, их тела тают, их губы сливались в страстном поцелуе.

– Я люблю тебя, – прошептал он.

– Господи, как же я по тебе скучала, – сказала она ему в ответ.

Айви нежно дотрагивалась до лица Джулиана, глядя на него своими огромными, полными слез карими глазами.

– Спасибо тебе, Джулиан, – проговорила Сюзанна, продолжая сидеть на полу. – Я тоже рада тебе.

Не отпуская Айви, Рамсден улыбнулся сестре:

– Погоди, сестричка, и до тебя дойдет очередь. Мы устроим…

Внезапно он замолчал, охваченный страхом.

– Где бабушка?

– В безопасности, – успокоила его Айви.

– Ушла, – сообщила Сюзанна. – Ушла искать свою любовь, Джулиан. У нее был выбор – оставить нас или быть повешенной, так что не сердись, Джулиан. И ей наверняка сейчас повеселее, чем мне. Знаешь ли, это так скучно – сидеть здесь взаперти.

– Сюзанна, ради Бога! – вскричала Айви. – Думаю, у тебя еще будет время повеселиться.

– Что произошло здесь, пока меня не было? – спросил Джулиан. – Немедленно расскажите мне.

– Пожалуйста, – поправила его Айви с улыбкой.

– Извини, – машинально ответил Рамсден. – Пожалуйста, расскажите, что здесь произошло.

– О! Джулиан! – воскликнула маленькая Дейзи с интонацией леди Маргарет.

Айви с Сюзанной рассмеялись, увидев, как изумлен Джулиан.

– Значит, спрашиваешь, что здесь случилось? – повторила Айви. – Многое. Закрывай дверь, садись, и я тебе все расскажу.

Рамсден держал Айви в своих объятиях, пока она рассказывала ему об охотниках на ведьм, о том, как Дейзи привела их к книге, и о спасении леди Маргарет. Пока она говорила, Джулиан то и дело дотрагивался до ее медных кудрей, до белых рук, до нежного лица…

– Но вы подвергали себя большой опасности, – промолвил молодой человек, когда Айви закончила свой рассказ. – Вижу, вас даже ненадолго нельзя оставлять.

– Можно подумать, я бросила тебя, Джулиан!– возмутилась Айви. – Ты опять за свое! Как говорится: «…куда ты пойдешь, туда и я пойду…» Но ты прав, больше не оставляй меня. Я навсегда останусь здесь, и если ты передумал, то я окажусь в непростой ситуации.

– Передумал? Обещаю, Айви, я никогда не передумаю. У нас будет несколько трудных лет, но мое сердце полностью принадлежит тебе. Но однажды – такой день обязательно наступит – мы вернемся в Виткомб, чтобы уже никогда не покидать его. Я хочу состариться здесь. И когда эта сволочь Кромвель подохнет и превратится в прах, в моем замке будут жить и процветать мои дети и внуки. Они будут играть в здешних лесах, кататься верхом и купаться в море, а я расскажу им, как нашел их бабушку лежащей на морском берегу, словно драгоценный дар.

– Одну из самых известных ведьм Виткомб-Кипа, – заметила Сюзанна, закатив глаза. – Вот что будут о ней говорить.

– Мне плевать, что будут говорить, – заявила Айви, зарываясь лицом в его шею. Она чувствовала, как под ее губами бьется пульс Рамсдена. – Мое место – рядом с тобой, и больше мне ничего не надо. Ни в каком времени.

– Тогда я абсолютно счастлив, – промолвил Джулиан. – И пусть Господь благословит бабушку и эту ее чертову книгу, где бы они ни были.

* * *

Уинстон Артур вышел из своей галереи ровно в десять тридцать, держа под мышкой аккуратно завернутую картину. Он явно сильно переплатил за нее, но это была одна из издержек его бизнеса.

Он несколько раз передумывал и хотел не покупать этой картины, но она, как магнит, тянула его к себе. Уинстон чувствовал, что ему не обойтись без нее.

Он в точности как Айви, которая не могла обойтись без этой ее книги заклинаний.

Пожилой господин подождал, пока мимо проедет автобус, а затем перешел Джексон-стрит. Под колесами автомобилей весь снег растаял, а вот ветви деревьев и карнизы старинных кирпичных зданий все еще были украшены пышными белыми кружевами.

Плохая погода и праздники ничуть не замедлили стремительной поступи деловой жизни. Клерки торопились в свои офисы, художники – в галереи, а официанты и бродяги – в рестораны и на углы деловых улиц.

Уинстону нравилась суета большого города. Всегда случалось что-нибудь интересное.

И это утро не было исключением.

Он задержался на минуту, увидев напротив кафе на углу скорую помощь и полицейскую машину. Полицейский и водитель скорой уговаривали какого-то оборванца слезть с ящика с зеленью, но тот ни в какую не поддавался уговорам.

– Послушай, приятель, – говорил полицейский, – или ты сам слезешь, или мы тебя снимем.

У бродяги было иное мнение на этот счет.

– Меня послал сам лорд-протектор! – кричал он изумленной толпе. – Чтобы я изгонял дьявола! Ну-ка, сатана, попробуй только, возложи на меня руки! Я генерал, охотник на ведьм!

– Ну да, я понял, – отвечал полисмен. – У всех есть своя работа, а моя заключается в том, чтобы снять тебя оттуда. – Полицейский повернулся к водителю скорой: – Помоги-ка мне.

Бродяга неистовствовал, его худощавое лицо побагровело.

– А у вас тут на улицах поди и драконы есть? – орал он.

– У нас все есть, приятель. Вот на прошлой неделе мы стаскивали со столба Святого Георгия. Короче, слезай с ящика, пора!

– Я генерал, охотник на ведьм! – вопил бродяга. Полицейский ухватил его под мышки и потащил к скорой. – Я генерал, охотник на ведьм!

– Ну да, отвезем тебя в Харборвью – больницу для умалишенных, и там охоться, сколько влезет.

Уинстон лишь покачал головой, когда бродягу засовывали в скорую.

– У меня приказ самого лорда-протектора! – последний раз прокричал бродяга, и дверцы машины захлопнулись.

Водитель скорой и полицейский цинично усмехнулись и пожали друг другу руки.

– Чего только не бывает, – заметил полицейский. – На прошлой неделе мне еще и Екатерину Великую пришлось арестовывать на Пятой авеню. Это был здоровенный детина шести футов росту с бородой.

Засмеявшись, Уинстон поспешал в магазинчик Айви, чтобы показать ей свое последнее приобретение. Когда он открывал дверь, раздался нежный звон колокольчиков. Уинстон принюхался, с удовольствием ощутив знакомый запах корицы, политуры для мебели и хвои.

Айви была где-то в задней комнате – оттуда раздавался звон чашек.

– Иди-ка, посмотри, что я принес! – закричал Уинстон, устанавливая картину на это псевдоготическое чудовище, что Айви звала своим письменным столом. Сняв пальто из верблюжьей шерсти и бросив его на стул, пожилой господин стал бережно разворачивать картину. – Ездил в Нью-Йорк, чтобы купить что-нибудь крупное, а вернулся с единственной картиной! Даже не знаю, почему она так привлекла меня.

Уинстон отступил назад, покачав головой, выражая одновременно и сомнение и гордость за свою покупку.