Текст книги "Охота на людей"

46

Дождавшись пока ребята уйдут на приличное расстояние, отведя им ровно семь минут и сорок секунд, Маррке приказал Арфинну взрывать дом. Арфинн ввел код и электрический импульс разом пронесся по миниатюрным камерам, произошло замыкание и возгорание. Пламя разносилось по потолку к шторам и захватывало все больше площади, поглощая все предметы и мертвеца.

Если бы они сделали это когда тот был в душе, смогли застать врасплох и убить, но как только тот оказался в просторной квартире этот метод не сработал бы, ведь наверняка у него был тайный лаз. Вот и приходилось им убивать голыми руками.

– Нужно уничтожить все записи с камер, – проговорил Маррке, наблюдая как остальные камеры поглощаются пламенем и наконец изображение полностью исчезает.

Арфинн в ответ хмыкнул и кивнул:

– Естественно.

Маррке устал контролировать весь этот процесс, вроде бы ничего особенного не делал. Не убивал собственными руками, а руководил непосредственно всем процессом, но устал как собака.

– Что будешь с ним делать? – деловито спросил Арфинн, заглядывая с любопытством в лицо Маррке.

– Не решил еще, но точно применю дисциплинарные методы воздействия. Такие вообще не нужно спускать. Он будет временно отстранен от всех дел, связанных с риском.

– Понимаю, но не думаешь что это слишком резко и жестоко?

– В самый раз, – сухо ответил он и решительно сжал губы. – Я не собираюсь мириться с наплевательским отношением к делу.

– А кто заменит его? Ведь ты же понимаешь не хуже меня, что один Фриано никак не справится.

– Я сам.

– Как ты сможешь контролировать ситуацию, объективно и в то же время драться?

– Заменишь меня.

– Я могу…

– Нет! – перебил его Маррке. – Ты нужен здесь, если что пойдет не по плану, ты мгновенно отреагируешь и нейтрализуешь тот участок, который необходимо. Ты единственный, кто знает как лучше всего обращаться с камерами, использовать весь резерв. Это окончательное решение, не буду его менять. А теперь давай-ка подготовим стол, чтобы обработать рану Келио.

У Маррке был еще один вариант, подключить к делу своего старого друга и он планировал завлечь его заработком.

45

На улице светили фонари тусклым серым светом, едва выделяя контуры домов, прохожих. На темно-синем небе зловеще выделялась черная мрачная луна, взирая на людей и никто не мог ускользнуть от ее взгляда.

Прохожие заглядывали в холодное и мрачное лицо Маррке, словно надеясь найти хоть одну эмоцию. Маррке же смотрел на них свысока, высокомерно и проницательно. Он ненавидел мерзавцев засоряющих общество своей гнилью и постоянная борьба с ними наполняла жизнь смыслом. Когда-нибудь и его ведь могут вот так убить и на этот случай ему нужно что-то придумать. Справедливости в этом мире нет и быть не может, так уж он устроен. Нужно просто смириться с этим и жить дальше, но что-то свербило внутри и не давало покоя. Он чувствовал нарастающее в груди беспокойство и это напрягало, озадачивало и раздражало его. Нужно расслабиться, а то он сойдет с ума, медленно и мучительно раствориться в этом мире и никто не заметит этого.

С этими мыслями он зашел в клуб «One to one», желая непременно узнать что же значат эти слова. Внутри царил полумрак и серые металлические стены вели его в главное помещение. Запах сигарет, алкоголя, приторности и секса буквально витали в воздухе. Маррке с предвкушением улыбнулся и тут же был окружен атмосферой праздник и веселья. Интерьер был несколько странным и с непривычки пугал. Темно-вишневые стены, столы черного цвета, как и барная стойка. По углам были расставлены шесты, у которых танцевали изящно изгибаясь под музыку миловидные девушки в разных купальниках. На сцене, небольшом пятачке, пела грудным голосом пожилая женщина в черном с люриксом платье. Ее волосы были собраны на макушке элегантной заколкой с кристально чистыми бриллиантами.

У ближайшей стриптизерши в черном купальнике с шипами он бросил куртку на стул и сел. Ему нравилось смотреть как девушка изгибалась, то изящными движениями, как змея, то резкими и хлесткими, будто хищный зверь кидалась на стену и делала вид будто точит когти. Маррке нравились непокорные кошечки, которых хотелось подчинить силой, заставляя делать то, что он хочет. Он почувствовал как моментально закипел, хотелось всадить по самые яйца этой бестии и трахать ее. От нее требовалось только одно, говорить: «Да, мой Господин» или «Не желаете использовать мой зад?». Жаль, что волосы коротковаты, он любил тянуть за волосы всякий раз проникая в мягкую тугую плоть, демонстрировать силу и желая, лишь подчинения. Максимум что могла позволить себе девушка, заигрывать и интриговать его.

– Что вам принести? – спросила девушка безэмоциональным голосом, вырвав Маррке из чудесных грез.

– «Кровавое болото».

Девушка в черном маленьком платьице кивнула и скрылась из виду. Волосы ее были зализаны и собраны сзади, на манер школьной учительницы. Ничего так девчонка.

Маррке принялся разглядывать посетителей. По большей части пришли мужики, некоторые со своими девахами, но по внешнему виду понятно, пришли отдохнуть душой и расслабиться после трудового дня. Что характерно для большинства людей: холодные бездушные маски на лице, будь то на улице, на работе среди коллег и порой дома приходилось играть роль, но только в подобных заведениях, где не было ни классовых различий, ни званий и боязни быть преданным, человек мог расслабиться. Те мужчины, что при дамах усиленно делали вид, будто увлечены пением пожилой дивы на сцене, которая уже откровенно сипела и голос медленно садился. Конечно, при желании и в ней можно найти очарование, но зачем портить себе настроение таким убогим видом.

44

Маррке облокотился на стул и вытянул ноги под столом, которые приятно захрустели и размякли, как сухари в супе. И вскоре наслаждался выпивкой в семьсот граммовом пятигранном стакане, которая не только называлась «Кровавым болотом», но и выглядела соответствующе названию. Густая зеленая жидкость превращалась в кроваво-красную при первом же глотке и тяжелым густым потоком спускалось по пищеводу оседая в желудке. Прелесть коктейля была в том, что он уносил тебя в неведомые сказочные миры и медленно отпускал, будто нехотя.

Стриптизерша тем временем извивалась на полу и вскочила неожиданно на карачки. Маррке уже расслабленный подозвал жестом к себе девушку, которая ловко вспорхнула точно бабочка и начала танцевать возле него. Ее тело красиво извивалось и кожа точно у змеи плавно перекатывалась, натягивая до предела и без того тесное белье. Она терлась аппетитной задницей о его бедра и он погладил ее по изгибу от талии до ноги. Она резко вспорхнула дразня своей ложной недоступностью. Он дразнящим движением пальцев отодвинул ткань трусиков и сунул четыре крупных купюры, а напоследок отпустил резинку трусов, тем самым с треском больно ударив по коже. По традиции подобных заведений, Маррке провел языком от запястья до плеча по нежной гладкой коже и мог поклясться, что по телу девушки прошла дрожь. Несомненно, она хотела его.

Кто-то сзади позвал ее и она упорхнула к другому клиенту. Се ля ви. Он сделал большой глоток и решил заказать чего-нибудь поесть. На сцену вышел хор из пяти девушек-ангелов в сорочках и они запели ангельскими голосами, не перебивая друг друга, а идеально дополняя.

Маррке еще повторил заказ и откинулся, разваливаясь на стуле. Вокруг было слишком скучно и обыденно для подобных заведений. А чего еще он ждал?

– О, какие люди заскочили на наш огонек! – воскликнул знакомый голосок и Маррке повернул голову.

Там стоял Датон и казалось, что с утренней встречи прошла добрая половина жизни.

– А ты здесь как? – прямо спросил Маррке, чуть нахмуривая брови. Как же ему не хотелось сейчас что-то из себя изображать, выдавливать, будто пасту из заканчивающегося тюбика.

– Ты чего? – сделал он круглые глаза. – Я же говорил, что владею этим скромным заведением.

Почему у него такой интонационный голос так не вяжущийся с этими безликими глазами? Датон выглядел в здешнем обществе странно, будто инопланетянин. Он начал рассказывать, что его недавно перевели в этот город, поэтому он еще не привык. Особенно к «мрачной» погоде, видимо тут климат суровее и жестче. Он выкупил это заведение и являлся теперь полноправным владельцем, а не наемным тружеником звена.

43

Маррке смотрел на Датона и удивлялся перемене. Челка съехала на один глаз и настроение явно было веселее и жизнерадостнее, что явно контрастировало с остальными людьми. Да, что с ним такое, в самом деле?!! Одет он был в плотную фиолетовую майку, открывающую его бледные плечи и болезненно торчащие ключицы, на ногах же были серебристые шаровары, а на руках многочисленные браслеты. В общем выглядел он как шейх гейского гарема, чем вызывал раздражение и презрение Маррке. Даже родинка на шее казалась слишком фривольной и мерзкой. Хуже всего было то, что заткнуть его не представлялось возможным, он без остановки болтал, рассказывал о всех друзьях, знакомых и сослуживцах. Голова от перегруза информации становилась огромной и голос Датона, как пила врезался снова и снова, распиливая надвое его мозг. Маррке прикрыл глаза, призывая всю выдержку и сделал внушительный глоток из стакана.

– Слушай, можно взять эту бестию? – махнул он головой в сторону стриптизерши. – Есть у вас такая услуга?

– Нет, у нас приличное заведение, но для ОСОБЫХ клиентов можно сделать исключение. – Датон улыбнулся. – Не думал, что тебе нравятся строптивые девушки. – Он даже усмехнулся, как-то плотоядно и многозначительно.

Датон подозвал жестом к себе девушку. Она как черная бабочка с бархатными крыльями слетела с пьедестала и ее бровь изгибалась в знаке вопроса. Датон не успел ничего сказать, потому что Маррке опередил его:

– Меня зовут Маррке, а тебя?

– Кристен Фог. Ну, чего тебе? – При этом она сделала руки в боки, чем насмешила в глубине души Маррке.

– Ты мне понравилась, не хочешь пообщаться в более приватной обстановке?

– Я похожа на шлюху? Нет, спасибо! – Она вскинула подбородок.

«Гордая значит, ну ничего не таких уламывали. Тут нужно издали начинать и оставить выбор за ней».

– Тогда может составишь компанию и выпьешь с нами?

Датон с интересом переводил взгляд с девушки на него. Девушка только теперь поняла, что выбора у нее в общем-то нет, ведь хозяин заведения тут.

Она села на стул между мужчинами и постаралась скрыть неловкость, откинувшись на спинку стула повальяжнее. Подошла официантка и Датон заказал:

– Всем по «Весеннему снегу»!

Девушка удивилась невиданной щедрости хозяина и Маррке решил, что коктейль весьма дорогое удовольствие.

Им принесли трехгранные высокие стаканы с белой жидкостью, сверху припорошенной мелкой тертой кокосовой стружкой. Они весело чокнулись и припали к коктейлю. Маррке никогда прежде ничего подобного не пробовал. На вкус как смесь грейпфрута и сливок. Голова сразу же просветлела, будто стала невесомой и все происходящее вокруг было четким, понятным. Он посмотрел на девушку рядом с собой, кожа ее вблизи казалась молочной с легким кремовым оттенком. Она и сама казалось пахла невиданным нектаром.

Он схватил рукой ее за затылок и притянул к себе. Маррке знал, что у человек всегда есть один шанс на миллион, вопрос лишь в том воспользуется ли он. Маррке впился в мягкие губы девушки, при этом жестко держа рукой ее затылок, давая понять, что никуда та не денется. Она поначалу вздрогнула, но ответила ему. Когда он оторвался от нее, понял, что девушка сдалась и теперь как пластилин в его крепких сильных руках.

– Пойдем я вас провожу.

Маррке поднялся с места, утянув за собой девушку и схватил куртку, пошел вслед за Датоном. Вскоре они оказались в серой комнате с черной мебелью и шестом. Он даже не заметил, как тот оставил их с девушкой наедине.

Только вышла девушка изрядно помятая и синяками на запястьях, а Маррке продолжил бухать с Датоном.

Он понял, что в который уже раз отключился от пустой болтовни Датона и думал о своем. Какого хрена он вообще болтает о всех своих знакомых и делах? Вываливает на него весь поток ненужной информации и красноречия, ведь ясно же что Маррке не слушает его.

– К черту, пойду домой! – раздраженно бросил Маррке, как только улучил секунду паузы в речи собеседника.

– Маррке чтоб ты сдох, мы и так с тобой редко видимся.

– Что поделать, дел много.

– Всех дел не переделаешь, – заметил он и хмыкнул.

Ну и что на это можно ответить? Черт, он слишком устал чтобы спорить. Усталость медленно рассасывалась по телу, как мелкий песок. Он провел рукой по лицу и более четко и твердо проговорил:

– Все, я домой, – как бы проведя черту под их беседой и выводя итог.

42

Силуэты, множество силуэтов мелькали на улице, зловеще сливаясь воедино. Какая-то усталость и растерянность от этих образов коснулась души Маррке, который еле волочил свое тело.

Луна стала чернее и зловеще провожала своим взглядом Маррке до дома. До боли ненавистное состояние усталости, тошноты и презрения не покидали. С каждым шагом его становилось все меньше и меньше, казалось он испарялся. Он устал от этой работы, череды смертей, лжи и лицемерия, которые потоком лились и наждачкой проходились по всем внутренностям. Только закрыв дверь квартиры за собой, и таким образом отгородившись от остального мира, почувствовал себя свободнее и с наслаждением ощутил, как мышцы тела расслабляются и уже не такие каменные. Здесь он мог укрыться ото всех. Это его убежище, где он свободно дышал и жил.

Он снял куртку, скинул ботинки и в черных носках прошлепал в ванную, пустил воду и стянул черный свитер. Подошел к зеркалу и посмотрел в отражение, лицо было жестким с четкими чертами, а темно-серые глаза смотрели устало и с каким-то отчаяньем, душевным надломом. Он вздохнул, взъерошивая волосы и заметил, что лицо становится туманным и медленно растекается, скрывшись за завесой. Что такое? На миг он подумал, что это с его восприятием что-то случилось, но нет, просто от горячей воды зеркало запотело. Он резкими движениями скинул шмотки и залез в душевую кабину, сделал воду попрохладнее и с наслаждением встал под капли воды.

Приятные капли впитывались в волосы и стекали по упругим мышцам, казалось вода проникала под кожу, даруя телу живительную энергию. Он подставил лицо каплям и высунул язык, капли стукались об него и парень вспомнил детство, когда вот так же забавлялся с водой. Тогда он был свободным, живым и настоящим. Как бы Маррке не хотел, он не мог вернуться в прошлое и стать прежним, да и собственно, не хотел. Зачем ему быть неопытным глупцом, который еще верит в Светлое и Доброе в этом мире. Нет, лучше пусть он будет насквозь прогнившим циником, который раз за разом, как змея, меняет кожу.

С этими мыслями он намыливал свои каменные, как сталь, плечи и размышлял, как же выйдет на передовую и будет убивать людей. Нужно закалить свои чувства и закрыться щитом, стать сильнее духом. Он до безумия боялся не выдержать этой ноши, дать слабину, позволить сломить себя и в то же время, ему хотелось, как раньше, просто посидеть и расслабиться, улыбнуться без задней мысли. Стоило лишь выйти из дома, как скулы немели, даже глаза превращались в стеклянные шарики, бессмысленные и пустые, лишенные даже крупицы чувств. Эх, мечты…

Он вытерся и повязал на бедра серое полотенце. Закинул вещи в комод, находящийся в спальне. Вскоре он уже сидел на диванчике перед телеком и кушал. Тело медленно остывало после душа. Он пощелкал по каналам и остановился на новостном. Как и всегда болтали о бессмысленной ерунде, подвиги, награды и достижения – единственное, что волновало людей.

– А теперь новости о водном беге, – начал голос телеведущей и пошли кадры с забега, где люди на специальных водных велосипедах ездили по воде, нарезая круги и резво только и успевали крутить педали. Новый и весьма популярный вид спорта у молодежи, которая любила преодолевать препятствия в виде толщи воды, которая не давала ехать быстро, тормозя и движения ног выходили медлительными. Спортсмены были мокрые, но довольные, не смотря на то что вода доходила до середины бедра. – Бронзу получил Гелисир Пакор с отрывом в пятьдесят два очка от заветного Серебра, которое сегодня досталось Онофу Финаэлю и конечно стоит отметить несокрушимую волю к победе целеустремленного Иванда Эдмира. Он получил самые высокие оценки жюри за всю историю проведения соревнования, которое напоминаю проводилось в пятый раз.

41

Маррке устало моргнул, чувствуя, что разум невольно отключается и машинально щелкнул на следующий канал, там шли популярные сериалы с жестокими событиями, кровью, слезами и истериками. Зловещие ужасы с кроваво-мистическим подтекстом. Он на работе-то устал от жестокости, не хватало еще и тут зависать. И что в подобном находят люди? Развлекаловка такая. Ну все, нужно идти спать. Он встал и хрустнули кости в позвоночнике, выключил телек и направлялся к постели, когда зазвонил телефон. Кто это может быть в такой час?

– Да? – холодно и несколько раздраженно спросил он.

– Маррель к тебе не заходила?

– А что такое? – Маррке сузил глаза.

– Она пропала, два дня прошло. Из колледжа звонили. Нас с Рикором не было, ездили к тете Сааль и тут такое… – на этом она разрыдалась и впервые в жизни Маррке видел мать в таком состоянии и почувствовал дурноту. Он потер пальцами виски и сжал посильнее пытаясь понять, что же произошло с сестрой, которая не отличалась безнравственностью и всегда предупреждала, куда идет.

40

За окном было серое небо, недвижимое и хмурое, если не сказать, что потухшее и мрачное. Из крана капала вода, методично раз в две минуты.

Маррке стоял посреди квартиры среди этого бардака, пытаясь представить, что делала сестра, когда покинула это место. Куда шла, торопилась ли. Понять ход мыслей человека по стертому бежевому ковру, раскиданным колготкам, свитерам и носкам. Особенно зловеще выглядели накладные русые волосы, которые извивались как змеи в углу. Он брезгливо двумя пальцами поднял их, тщательно изучая фактуру и цвет, зачем-то понюхал. Запах как и у всех женских штучек, приторный и затхлый, в общем пахло дешевой косметикой.

Маррель было четырнадцать лет и она училась в колледже «святого ордена Марии Гротской», основанной в 1614 году Терезой и Марией Гротскими, сестрами-основательницами исключительной веры под названием «дорславянская». Они соблюдали некоторые правила, такие как молитвы, в начале и конце дня святому Патрику, защитнику всех слабых и покровителю истинной духовной силы и земледелия. В колледже учились одни девушки, ни одна особь мужского пола не проникала за ворота, даже родительский день проводился раз в полгода, чтобы не отвлекать учащихся от духовной и богатой жизни.

Маррке никак не мог понять две вещи: как сестра могла внезапно пропасть и почему в квартире разбросаны вещи, да и зачем девушке живущей в колледже-пансионе снимать квартиру? А знает ли он вообще свою сестру? Неужели ей позволили иметь квартирку в этом затхлом спальном районе, где крысы бегали повсюду, отлично уживаясь с человеком.

Внезапно глаза Маррке привлекло что-то блестящее и плоское на полу. Он нагнулся и поразился, то был металлический крестик, похожий на декоративный, но в центре сиял черный агат в обрамлении мелких лапок-зажимов.

– Да уж, в семье не без урода, – усмехнулся Маррке, вспоминая, чем сам занимается, как же разнятся их с сестрой увлечения. – Обронила что ли? Не похоже на нее.

Маррке присмотрелся и на обратной стороне крестика прочел надпись мелкими витиеватыми латинскими буквами: «Всемогущество дается лишь всезнающим и сильным духом». Интересная мысль. Маррке слабо верил в существование мистических сил, наличие Бога и презирал людей покорно целующих изображения богов и кресты, но сестра пошла иным путем и выбрав веру, среди алчных и гнусных людей, подвергла себя насмешкам и непониманию со стороны знакомых и друзей. Ладно, нужно поспешить, чтобы успеть в колледж, как раз к обеду, когда заканчивалась основная часть занятий. Он сунул спешно крестик в карман куртки и решительно вышел из дома.

На улице пахло сыростью, после прошедшего дождя. Он хотел было закурить, но с сожалением сжал левой рукой пачку сигарет, нельзя же идти в такое место насквозь прокуренным, придется потерпеть. Он вздохнул и еще раз с тоской смерил взглядом серое небо с какими-то темнеющими пятнами, то темно-серыми, то черными, разбросанные повсюду.

39

Разговор с настоятельницей Анной, прошел намного легче, чем предрекал Маррке. Она сообщила, что его сестра, после того как ей исполнилось пятнадцать лет получила право жить вне стен колледжа за свои заслуги, примерное поведение и хорошую учебу. «Ну точно, у сестры же три месяца назад было день рожденье и стукнуло пятнадцать, во я остолоп, даже не поздравил», горестно подумал Маррке.

– Она живет вместе с соседкой Софией, которая весьма рассеянная барышня и сразу не заметила отсутствия Маррель, – строгим голосом продолжала настоятельница. Одета она была в простенькое серое платьице с белым кружевным воротничком, а поверх нее черная накидка с короткими рукавами. Седые волосы были собраны в пучок, цвет лица серовато-белый, но главное что бросилось в глаза Маррке, черные бусы с большим черным крестом на груди без изображения и аккуратные ногти на руках, округлые и розоватые, они пышили жизнью в отличие от сероватого лица и дисгармонировали. Руки были непомерно молодыми и ухоженными. Странно.

– А можно поговорить с Софией?

Она смерила его строгим холодным взглядом, после чего он поспешно добавил:

– Конечно же, в вашем присутствии.

Он осознал, что тут все строго по уставу и жизнь явно не сахар.

– Разумеется, пройдемте сюда.

Она поманила его к небольшой мраморной беседке с деревянными скамейками и подозвала к себе невзрачную девицу в сером платьице, копавшую в земле лопаткой углубления для цветов, и попросила позвать Софию сюда. Видимо, не желала сводить проницательных глаз с гостя, все-таки принадлежащего к мужской половине человечества.