Текст книги "Охота на людей"

21

Маррке не помнил, как дошел до дома, снял башмаки и сел на полу. Из потаенных уголков подсознания всплывали мутные образы людей, их голоса, но невозможно было сфокусироваться на них.

Он поднялся с пола и пошатываясь поплелся в спальню. На ходу скинул куртку и рухнул на постель. Все вертелось и крутилось, а в голове ни единой мысли. Он нащупал что-то на постели, воровато схватил и перевернувшись на спину, пытался рассмотреть. Он поднес к самым глазам и узнал в предмете крестик сестры. Расслабился и откинул руки в стороны и бессмысленно вперился взглядом в потолок, потерянный и жалкий.

Он прекрасно понимал, что не мог найти душевный покой, зацепиться за что-нибудь. Он поступил неправильно и пошел на поводу эмоций, злости, а не разума и теперь вынужден был расплачиваться шатким душевным равновесием. Но он должен стать сильнее. Человек должен быть сильным, слабые никому не нужны.

Раньше он стоял на светлой стороне, но в какой-то момент незаметно начал спускаться во тьму. Он верил, что только во мраке обретет себя, скинув маску.

Он зажал в руке крестик, который больно впился в ладонь, отчего выступила кровь, но в каком-то тупом трансе он не замечал, еще сильнее сжимая его, будто пытаясь заглушить боль в груди.

Слезы покатились по его щекам и он провалился в небытие сна. Его окутало тонкой плотной пленкой. Он почувствовал себя защищенным.

20

Утром он тщательно всматривался в свое отражение.

– Кто ты? – прошептал он и чуть выгнул бровь.

У отражения в зеркале не было ни единой эмоции, словно пусто внутри. Неужели он – ничто и пустота? Что же осталось от него? Неужели все люди внутри себя «нули» и «зеро»?

Это существо он не мог даже презирать или ненавидеть. Он разразился громким, просто чудовищным смехом, который как раскаты грома отлетал от стен и впивался в мозг, а в ушах чуть звенело от напряжения. Видимо, он смеялся от безысходности и внутренней пустоты. Он совершенно не узнавал себя. Тело будто было вовсе не его, деревянное и чужое, не подчинялось воле разума. Комнату и вовсе не узнавал, чужие предметы и сознание никак не желало узнавать чуждую ему обстановку. Когда он распрямился во весь рост и тело было напряжено, но мышцы тут же начали расслабляться, если бы не крепкий скелет, растеклись бы подобно телу осьминога.

– Кто я? – пробормотал, несколько растерянно он и пошел ощупывать стены в квартире, в надежде что-то узнать и вспомнить.

Постепенно им завладел страх и пот заструился по спине. Он заставил себя усилием воли успокоиться и не паниковать.

– Это дереализация. Хорошо, что разум еще не подводит. Так, с ума я не сошел, мыслю здраво.

Вокруг все было тусклым, неживым и чуждым. Все эти предметы интерьера он не помнил, нет, точнее, не чувствовал связи с ними. Серая безразличная субстанция, все мертвенно повисло и время остановилось. Что же ему сейчас делать?

Тело по привычке повело его на кухню. Он заварил себе крепкий кофе и потягивал сидя за столом. Вяло рассматривал обстановку, совершенно чуждую ему.

Что же с ним произошло? Почему он это видит и чувствует? Загадка.

Мысли постепенно начали проясняться, а руки – теплеть. Он тоскливо перевел взгляд на окно, признавая всю бессмысленность окружающей действительности и собственного существования. Ему было все равно. Впервые в жизни, ничего не хотелось и от этого не было ни больно, ни обидно. В душе он был какой-то деревянный. Да, вены по-прежнему гнали кровь к конечностям и тело становилось теплым и живым, но окружающая обстановка все еще казалась деланной и нереальной. Он устало прикрыл глаза в надежде, что это наваждение пройдет.

19

Смена обстановки – это то, что нужно сейчас. В городе не осталось ни одного «святоши» и он должен отправляться в долину Муур, которая тянулась далеко за горами. Это к лучшему, в таком расстройстве, ему ни к чему оставаться здесь. Он мог взять с собой напарника, никого не хотелось видеть и лучше бы справиться самому, но загрузить в грузовик свежие трупы не под силу в одиночку. Поэтому он взял с собой только Фриано, потому что он мало болтал и отлично справлялся со своей работой.

Маррке стоял и просто смотрел в небо, будто прощаясь с городом.

– Как глупо, – пробормотал он под нос.

В последнее время на город опустились сумерки и небо стало черным, но люди похоже этого не замечали или привыкли. Маррке стоял прислонившись к кирпичной стене и завороженно смотрел на черное, как смоль небо. Прогремел гром и блеснула яркой вспышкой молния и ливануло. Капли дождя с грохотом били о крыши домов, бордюры и о зеленые железные урны. Вода, казалось заполонила все вокруг. Редкие прохожие бежали хлюпая ногами по лужам и хотели только одного, поскорее скрыться в теплом уютном месте. Забегали в кафешки, магазины и чувствовали себя защищенными от стихии. Маррке смотрел на них с безразличным и тупым удивлением, ведь он-то чувствовал себя прекрасно среди разыгравшейся непогоды. Вокруг все стонало, хлюпало и грохотало.

Наконец, подъехал грузовик и он с сожалением отлип от стены и закинув рюкзак на плечо, заскочил в уютный теплый салон. Это был огромный грузовик, снабженный холодильниками для трупов, которые были оснащены жидким азотом, что распылялся тонким слоем равномерно по коже каждые четыре минуты. Новейшая модель, специально сделана на заказ для работы за городом.

Тяжелые настойчивые капли били о капот и стекло. Маррке коротко кивнул головой и Фриано тронулся с места. Маррке бросил рюкзак на пол и подтянул к груди одну ногу, уставившись на поверхность окна, испещренную каплями дождя, он думал.

«Что хуже утопия или хаос? Утопия – это сладкая надежда о лучшей жизни, которая непонятно сколько продолжится, а с хаосом все ясно – динамика налицо. Хаос – что-то конкретное, осмысленное, динамика энергии и физических явлений».

Он вздрогнул от внезапно пронесшийся мимо них с диким визгом машины. Он машинально посмотрел на Фриано, лицо которого было сплошной стальной маской, лишь брови насуплено изогнулись и глаза смотрели прямо перед собой.

– Через семь часов, я тебя сменю, разбудишь.

Фриано посмотрел на Маррке, который откинулся на сиденье и сложив руки на груди, задремал.

– Да, – зачем-то коротко ответил Фриано и уставился вновь на дорогу.

Он любил неспешно подумать за вождением, так он успокаивался. Ему нравилось, что в этот раз они будут работать в комфортных условиях. В салоне грузовика было тепло и чисто, а Фриано в первую очередь ценил собственный комфорт, да и платили в этот раз по-барски. И почему Маррке взял с собой именно его, а не Арфинна, ведь тот был более знающим и ловким. Фриано посмотрел внимательно на худое, чуть изможденное лицо напарника с пролегшими сине-фиолетовыми разводами под глазами. Выглядел он плохо, видимо что-то гложило его. Фриано тяжело вздохнул и напомнил себе, что это не его дело и нужно сконцентрироваться на работе. Если он будет приставать со своей заботой к Маррке, то тот либо как обычно отмахнется, либо психанет. Придется, молча делать свою работу и если понадобится помощь, он всегда готов помочь товарищу.

18

Длинная дорога, петляла далеко за горизонт. Сероватые облака тянулись по небу медленно, словно им было лень нестись по небесной глади.

Маррке удивился тому, что небо светлое, ведь недавно еще было черным и зловещим. Он пожал плечами, подумаешь!

– Маррке! – закричал пронзительный голос и он посмотрел прямо перед собой.

К нему резво неслась Маррель и ее светлые волосы развевались на ветру, а счастливая улыбка не покидала лица.

Почему-то в груди защемило сердце. Он знал, что это его сестра, но она так ли на самом деле выглядела она в жизни или нет он не знал, вернее плохо помнил. Ее зеленые глаза сияли, как изумруды. Маррке наконец понял, что это сон и оттого еще больше расстроился. Все это было таким хрупким, эфемерным, иллюзия счастья. Стало так невыносимо, когда она обняла его и тонкий запах сирени ударил в нос, вместе с легким касанием волос. Он обнял ее в ответ.

– Хотя бы так, – пробормотал он.

– Что? – спросила она, поднимая на него глаза, сияющие и пронзительные.

Он лишь слабо улыбнулся уголками губ и погладил ласково по макушке своей большой рукой.

– Я рад тебя видеть.

– Почему ты так долго не приходил? – захныкала она.

– Извини, был занят. – Маррке с грустью смотрел на нее.

– Вот вечно ты так! У тебя всегда нет на меня времени. – Она даже смешно надула губы и Маррке широко от души улыбнулся и щелкнул легонько пальцем по самому кончику ее носа.

Она лишь растерянно посмотрела на него и увидев его улыбку, лучезарно улыбнулась в ответ и обняла его крепко-крепко за талию и прижала голову к его груди. Она любила слушать биение его сердца и обнимать вот так просто, стоять и молчать.

Маррке прикрыл веки, отвыкший от светлых ярких цветов, а открыв их почувствовал панику, ведь сестры больше не было и его окружало серое безликое пространство. Он вздохнул, как-то слишком коротко и попытался сделать шаг, но ноги приросли к земле. Он посмотрел на них. Ничего особенного. Ноги, как ноги. Через какое-то мгновенье ступни ног начали расползаться и врастать в землю, как корни дерева, стали черными и густыми как смола. Его это напугало. Он почувствовал себя, словно в западне и не мог вырваться. Он закричал, что есть мочи, пытаясь выплеснуть всю досаду, злость и отчаянье.

17

Маррке начали трясти и он открыл глаза.

– Ты чего кричишь? – пробубнил Фриано, но глаза его были встревоженными.

Маррке почувствовал, как пот неприятно стекал по вискам и шее.

– Где мы? – спросил он, вытирая футболкой свое лицо. – Почему стоим?

– Я ходил отлить, заодно перекусил. С тобой все в порядке?

– В полном, – ответил коротко он. – Давай меняемся, теперь я уж не усну, только кофе глотну. Тут что, забегаловка есть?

– Возьми лимонный пирог. Загляденье! – Фриано показал большой палец вверх и Маррке с сожалением подумал о том, насколько же они разные.

– Угу, – буркнул он в ответ и открыл дверцу. На него обрушился поток свежего воздуха и стало зябко.

Маррке спрыгнул, захлопнул дверь и размял тело. Кости хрустели и болела спина от долгого сна в неудобной позе. Он взъерошил волосы и вошел в забегаловку.

Помещение было выполнено в коричневых цветах и только столы были дешевыми металлическими, накрытыми лишь прозрачными скатертями. Не место, а дешевка. Все кричало об упадке этого заведения. И именно здесь предстояло ему перекусить. Часть столиков была уже занята, что говорило о популярности этого места, особенно в столь ранний час.

Он плюхнулся на скамейку с мягким сиденьем, спасибо этому заведению хоть за это, и принялся листать глянцевое бордового цвета меню. Из колонок где-то вдалеке доносилась незатейливая мелодия и Маррке даже начал постукивать носком ботинка в такт. Сейчас у него было отличное настроение.

К нему подошел молодой паренек в черных брюках, белой рубашке и безукоризненно чистом и строгом черной фартуке. И куда только делись те милые и сексуальные девушки-официантки?

– Здравствуйте! Что желаете заказать? – произнес слегка нараспев паренек.

– Жареную картошку с мясом сделайте порцию побольше.

– Двойную порцию?

– Да. Двойной кофе и вафли с кленовым сиропом.

Он кивнул и ушел. А Маррке откинулся на стенку и уставился в окно. Ничего примечательного. Глушь глушью, даже поглазеть не на что. Весь мир словно полопался и обрушился прямо на него. Не хотелось даже смотреть по сторонам. Опять наваливалась хроническая усталость. Изнутри поднималось противное ощущение безысходности и неуловимого чувства приближающейся трагедии.

Ему казалось, что он внутренне опустошен, обессилен и остался совершенно один на всем белом свете. И не важно сколько тысяч миль он пройдет, он останется таким, каков есть. Человек просто привык считать себя уникальным, а по сути все люди двуличные крысы.

Он лишился своего проводника в жизни и остался совершенно слеп. Тот светлый жизнерадостный человек, что соединял его с этим миром и дарил надежду на светлое будущее, умер, покинул его навсегда.

Ничего светлого в жизни он не видел и даже те крохи, что вкусил отобрали. Сплошная беспроглядная тьма, а впереди пустота и холод этого чужого мира.

16

Маррке бродил за чертой города Хельмивит, пока Фриано оставлял их фургончик на платной автостоянке. Маррке осматривал ветхий райончик, где особняком тянулись хижины вдоль длинного, как блюдце, озера Хей. История озера была интересной, которую поведала местная бабуля-пророчица.

В 1624 году жил монах по имени Отто Хей, набожный и прилежный человек. Он наставлял на путь истинный всех жителей и собрал деньги на католическую церковь, которая к слову и по сей день стоит здесь.

И вот объявилась группка мошенников из секты «Полмиты», которая восстала против католиков и подожгла церковь. Горели скамьи и прихожане метались. Отто Хей вместе с другими послушниками спасали прихожан и некоторые иконы, библии. Но один монах кинулся к алтарю, чтобы спасти изображения Христа и сгорел. Отто Хей собрал всех католиков и бывалых военных, и они уничтожили всех недругов. Монаха закололи на самой окраине города и там где пролилась его кровь, вскоре появилось озеро, видимо пробился родник из земли. Вода была необыкновенно чистая, но на ее дне неизменно лежали серые и бордовые камни, как бы в память о том дне. Так и решили назвать это озеро по фамилии отважного монаха, который не побоялся и защитил своих прихожан и жителей города. С тех пор не было больше ни одного конфликта на почве религии и отреставрировали церковь, достроив башенки.

Маррке решил даже посетить эту католическую церковь и посмотреть как тут все устроено.

Не успел он повернуть по тропинке к крыльцу, как остановился, заслышав разговор.

– Нужно как можно больше привлекать прихожан. Нам нужны люди. Ты же понимаешь.

– Но что я могу сделать? Сейчас люди не желают крестить своих детей.

– Делай, что хочешь, но добудь их. Сочини сказочку, чтобы они поверили. Нам нужны души.

– Вы думаете они поверят?

– Они же до сих пор верят, что за католической церковью стоит Бог, но их души теперь принадлежат дьяволу. Нужно придумать новые красивые божественные имена, чтобы они хотели отдать нам свои души.

Видимо, они имели в виду имена, которые даются при крещении.

Маррке осторожно выглянул из-за угла и обнаружил у крыльца двух мужчин, один из них, видимо главнее, был в фиолетовой рясе и перебирал между пальцами черные бусы, на вроде тех, что носила его сестра, а второй – в серой шерстяной рясе, подпоясанной обычной грубой бечевкой. Они его не видели, так как стояли далеко. Да и в столь ранний час не предполагали встретить прихожан. Было спокойно.

– Нужно напечатать маленькие черные библии и раздавать их по городу, чтобы приходило как можно больше народа. Скажи пусть в типографии напечатают библии с ляссе и пойдете раздавать по городу. Скажи монахам, чтобы зазывали вступать в наш хор, дьявол любит пение. – Седовласый старик чуть улыбнулся, а монах покорно кивнул. Затем сжал в руке бусы и добавил: – И пусть старушки посимпатичнее будут, добродушные и милые, Он это любит.

Монах кивнул, а седовласый плотоядно улыбнулся.

– Ну все, иди! – скомандовал он и монах резво ушел, видимо, исполнять, что велено.

Маррке резво развернулся и пошел в обратную сторону, обдумывать услышанное. Значит им нужны преданные души для дьявола? И все то, что втиралось им, чушь собачья? Маррке не был удивлен. Его никогда не привлекала ни одна из религий, но то, что он услышал повергло его и заставило пересмотреть свои взгляды. Ведь его сестра тоже была набожной, да и умерла, собственно, по вине этих набожных людей. Он даже сплюнул при этой мысли. Как же мерзко было на душе. И горько от несправедливости в этом мире. На его несчастье, он помнил, как жилось до этого. Много дерьма было, но люди по крайней мере, были живыми и свободными. Да, к черту все это!

15

Его ждал Фриано для зачистки одного райончика. Нечего сопли жевать! Дела не ждут. Пора работать. Наверняка, Фриано уже закончил. Сначала нужно по-тихому убрать одного бизнесмена и позже они займутся святошами. У него уже чесались руки, так хотелось прикончить этого ублюдка, дилера и сутенера, что поставлял богачам наркотические вещества и малолеток.

Маррке достал из рюкзака синюю кепку и надел, чтобы скрыть глаза. Он шел по пустынной дороге к месту встречи.

– После этого пойдем в отель и отдохнем, – сообщил Маррке, как только поравнялся с Фриано.

– Это хорошо, – довольно ответил он и они пошли в район №103.

Им приходилось идти пешим, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание. Они и так выглядели, как два бук-панка, которые читают книги и бухают, новомодное течение. Выглядит все это смешно, сидят чуваки и читают художественную литературу под алкоголь. Последнее, что Маррке захочется сделать, как только он выпьет – почитать книжку.

Они свернули за угол и сразу перед ними предстала широкая улица с дорогостоящими домами.

– Тот желтый дом – его.

Маррке посмотрел на часы. Было 5:34.

– Охрана совершает обход в шесть. Нужно управиться за двадцать минут.

Маррке повязал на нос черный платок и его уголок доставал до подбородка. Тоже самое сделал и Фриано.

– Идешь, как всегда первым через заднюю дверь, а я прикрываю.

Фриано кивнул. Они обошли дом и приблизились к белой двери. Рядом стояли два зеленых бака для мусора. Фриано бесшумно взломал замок и они вошли. Фриано шел впереди, а Маррке наблюдал за всем вокруг, как сова. Наверху послышался шорох, а внизу пикнула микроволновка. Маррке показал ему, что пойдет наверх на второй этаж. Фриано кивнул и отправился на звуки, доносившиеся из кухни.

Маррке осторожно поднимался наверх. Фриано раньше дошел до кухни и увидел, что там суетилась женщина в фиолетовом халате. При виде его она могла закричать и Фриано подошел к ней сзади и оглушил точным ударом по затылку. Оттащил ее в кладовку, где хранились крупы и овощи.

Самая тяжелая работа досталась Маррке, которому пришлось отстреливаться от мужика, который как раз только встал и сразу вытащил шестизарядный револьвер из тумбочки и скрылся за спинкой кровати. Маррке же проехался чередой выстрелов по деревянной спинке и подоконнику. Сразу пришлось спрятаться за креслом, он не мог идти в лоб и рисковать собой. Адреналин подскочил в крови, когда тот начал расстреливать кресло. Потом тишина, видимо, перезаряжал. Вот, его шанс. Маррке с бешено бьющимся сердцем быстро выскочил из укрытия и побежал прямо по кровати, навис сверху над мужиком и тот успел только поднять голову и получил сразу две пули в лоб. Когда Фриано оказался на пороге комнаты, Маррке был уже без кепки и опирался ботинком на спинку кровати. Мужчина лежал неподвижно на полу. Маррке пришлось выстрелить ему в грудь и живот, чтобы создать видимость бурной перестрелки. В голову стреляли только профи, поэтому он подстраховался.

– Я уже отвык от перестрелок.

Маррке подобрал с пола кепку и они пошли к выходу. Им пришлось снова надевать перчатки, чтобы не оставлять своих отпечатков при выходе на двери. Маррке посмотрел на часы. 5:55

– Черт! Идем быстрее.

Маррке повернул от выхода на тропинку, что вела в местный парк. Пришлось уходить другой дорогой.

– Ты ранен? У тебя на рукаве дырка.

Маррке посмотрел на свою левую руку. И правда, у локтя дырка. Пока адреналин в крови – невозможно почувствовать рану, если она есть. Он нахмурился и попытался понять, что же только что произошло. Он имел возможность закончить все быстро и среагировать на мужчину, ведь в руках наготове был пистолет. Черт! Запоздало до него начало доходить, что он таким образом пытался получить наказание за то, что дал сестре умереть. Он закусил фалангу большого пальца правой руки и только потом ответил:

– Все хорошо. Доберемся до отеля и посмотрю свою руку.

Маррке убрал в рюкзак кепку. Они сняли платки с лиц и на пару закурили. Пошли дальше уже молча до автобусной остановки, им ни к чему было светиться и вызывать такси до отеля. Благо, Маррке много полезной информации изучил про город Хельмивит, а не только карту. Они без проблем доехали.

14

Маррке снял два номера, что находились недалеко друг от друга и как только оказался внутри разделся по пояс. На правом плече наливалась гематома, не понятно откуда взявшаяся и на мясистой части левой руки неглубокая рана, даже кончик пули можно было разглядеть. Она настолько плотно сидела там, что даже кровь не шла, только пара капель были запекшиеся.

Он достал из рюкзака небольшую пластиковую аптечку и спиртное из мини-бара. Пошел в ванную и скинул оставшуюся одежду, чтобы не запачкать. Приходилось все делать очень аккуратно, нагружая только правую руку. Залез в ванну и сел на бортик. Закусил зубами полотенце и достал из своей аптечки пинцет. Ему нужно действовать также, как с занозой. Он аккуратно вставил концы пинцета, сжал кончик пули и тянул ее. Трудно, но она поддавалась. Еще немного и он вытянул ее, кинул в ванну. Со лба и шеи струился пот, а с руки – кровь. Он открыл пузырек с алкоголем и вылил на рану. Невероятно зажгло, будто он поджег собственную руку. Надо было внутрь принять, он так был поглощен раной, что об этом совсем не подумал. Потом выплюнул полотенце, утер им лицо с шеей и кинул на дно ванны. Далее нанес из маленькой баночки зеленоватую мазь прямо на рану и приклеил сверху лейкопластырь.

– Это не моя вина. Я не мог за ней все время приглядывать. Это просто не в человеческих силах.

Так он успокаивал себя, пока убирал все после себя: выкинул пулю с полотенцем в мусорное ведро и смыл водой кровь в ванной. Жаль, что сейчас он сам не может залезть в душ, пойдет кровь. В итоге, он нашел еще чистое полотенце и протер им тело.

После всех процедур влом было одеваться и он сидя в трусах на кровати, включил телек и пил сок из гуавы. Сейчас ему ни к чему пить алкоголь – это будет препятствовать заживлению раны, а у него и без того много дел в городе.

По телеку закончилось какое-то шоу и начались новости. Сначала сообщили о реставрации главного исторического музея имени С. Джаанда, а затем выступил Орвин Гот, мэр города Хельмивит.

– Горожане, представляю вашему вниманию ряд реформ. Поставки еды прекратятся в пользу синтетической и молекулярной пищи. Наши ученые из лаборатории «Нимбо» разработали ряд новых блюд, с которыми вы сможете ознакомится в ближайшее время. Также именно наша компания будет поставлять на север страны, где с едой тяжелее всего. По поводу налогов: процент повышается до 57% с трудоспособного населения и до 70% с малого и среднего бизнеса. При денежных операциях: переводах, снятия со счета – облагается налогом в 45%.

– Людям это явно не понравится, – прокомментировал Маррке, который давно понял, что люди и без того, мало натуральной еды видят.

В столице, да и в целом на севере страны, животных уже не было и питались суррогатами. Некоторые продукты привозили и они считались дорогими деликатесами. А теперь Орвин Гот говорит людям прямым текстом, что даже богачи не увидят мяса и прочих потрохов. Все переходят на искусственный заменитель еды.

Далее шли новости по поводу строительства новых домов и расширения кладбища для захоронения урн с прахом.

Маррке выключил телек и решил лечь пораньше, ведь утром предстояло зачистить 103 район от святош. Он зевнул и наглухо задернул шторы. Лег на кровать и осторожно вытянул руку поверх одеяла. Смотрел в бежевый потолок и веки медленно закрывались.

Вокруг него стелился туман, как облако дыма от сигарет. Тускло светило желтое пятно. Слабые очертания. Он шел к нему, вытянув вперед руку. Чем больше он хотел приблизиться к неведомому пятну, тем дальше оно становилось, будто убегало от него. Он прибавил шагу, но и оно не сдавалось. В итоге, вовсе исчезло, а парень остался один в непроглядной плотной дымке.

Тут Маррке проснулся и понял, что он придавил руку, сунув ее под голову под подушкой и теперь она ныла. Видимо, поэтому он проснулся и ему снилась подобная дичь. Положил руку поверх подушки, прямо над головой и продолжил спать, как только боль в руке притихла.

Ему снилась всякая чепуха: за ним гонится гигантский шар, который превращается не то в кузнечика, не то в таракана и настигает его, а потом, что он находится в симуляции, в какой-то игре и пытался выйти на уровень. До утра снился всякий сумбур и сон был поверхностный и тревожный. Даже когда он встал с постели и отправился с Фриано, чтобы забрать со стоянки их фургончик, не понимал, где он находится. Казалось, что сон все еще продолжался. Сам он действовал на автопилоте. Не заметил, как со всеми делали было покончено. Осталось только посетить окраины в ближайшее время. Они с Фриано перекусили и поехали туда. Там можно было орудовать днем, ведь дома были изолированы друг от друга заборами, деревьями и зарослью кустарников.