Текст книги "Воины креатива. Главная книга 2008-2012"

Он набрал номер, с которого звонила Вера:

– Спрошу только из вежливости: ну и почем воздух продается?!

– Цена вопроса для вас велика, и я получу столько денег, сколько назову… – судя по дыханию, Вере тоже пришлось куда-то бежать от публики.

– Почему я должен вам верить? Только созвучного имени Вера мало.

– Потому что я вам нравлюсь, а вы – мне. Может, выпьем?

Вечер обещал заманчивые перспективы. Последний раз такое волнение перед свиданием случилось у Микроба много-много лет назад.

* * *

Спустя четыре часа пьяный Микроб орал в трубку:

– Алло, Серый. Ты че там спишь, ххххх?! Подъем, мозги! Мне нужен срочно специалист по этим ххххх робофоботам. Хе-хе, фотороботам. Пока я не забыл одно поганое лицо, надо его нарисовать. Срочно звони кому хочешь. Ты понял, ххххх, срочно!

Специалист по фотороботам в три часа ночи нашелся в отделении у знакомого полковника милиции.

– Во! Почти похож! – нервно грыз чипсы Микроб, кивая на экран.

Клоп сидел рядом и спал.

– Он! Да, да, слышь, Серый, – Микроб ткнул Клопа в бок.

Клоп был, мягко говоря, недоволен авральным ночным составлением фоторобота непонятного ему лица.

Сев в машину, Микроб, похоже, начал трезветь. Он ткнул пальцем в фоторобот:

– Серый, именно этот человек нанял Героя против меня. Я думаю, что на фотороботе… Болельщик. Который Костя.

– С чего ты взял? – проснулся Клоп.

– У Веры на теле есть маленькая наколка-надпись. А знаешь, что написано? «Никто не узнает». Девиз Болельщика, хотя можно подумать и о другом… Я случайно увидел… Ну, в общем, ты понял. Мы выпили много вина, и ее поперло. Вера хорошо рисует, и она нарисовала лицо человека, которого видела один раз вместе с Героем. Герой сказал, что этот человек по имени Костя платит ему за войну против Микроба. Ты понял?! Этот парень несколько лет НЕ ИМЕЕТ НИКАКОГО БИЗНЕСА в стране. Ну, кто это еще? Я его не узнаю, хотя он должен быть из известных креаторов. А может, и не должен… А может, он кучу операций пластических сделал?

– А вдруг это разводка? – Клоп не мог поверить, что все складывается так удачно после стольких пропущенных ударов от Героя.

– Я заплатил ей аванс за информацию. Но этот счет пустой. Решил поиграть с ней. Я ей не буду звонить, подожду звонка сам. Она никому не может рассказать о контактах – погорит сама. Вот и прижмем… – Микроб тут же поправился: – Прижму ее к стенке. Как, а?

* * *

– Я тебя ненавижу! – крикнула в трубку Вера.

Микроб, довольный, подбросил в руках мобильник:

– Я тебя переиграл, девочка!

Стандартное мышление хищника перевесило человеческие чувства.

Глава 18

День начался с неприятной новости: источник у Героя отверг дальнейшие контакты. Оказалось, общение с ним посредника происходило через третьи руки, поэтому установить личность источника так и не удалось. Микроб вспомнил недавние слова Клопа: «А ты не предполагал, что источником в команде Героя, которым мы пользуемся, может быть… Вера?! Там деньги мы платим немалые».

– Да нет, невозможно, – Микробу тогда почему-то захотелось защитить Веру. – Она играет по-крупному.

Сейчас Микроб был склонен поверить в версию Клопа. Возможно, разъяренная Вера, которую Микроб кинул с деньгами, решила так отомстить.

Настроение было поганым. Микроб решил поехать выпить. В дверях его чуть не сбил с ног влетевший в кабинет Клоп. Задыхаясь на бегу, он выпалил:

– Ххххх ххххх! Я знаю, что такое Вокры!

В то, что нашел Клоп через некоего источника в УША, действительно было сложно поверить.

Семидесятые годы прошлого века. Разгар холодной войны. В популярном издании Уставших Штатов одна из звезд журналистики опубликовала статью о работах русских по наращиванию интеллектуального преимущества советского общества. В качестве источника фигурировал неназванный диссидент, слышавший о работе советского профессора Смирнова под названием «Стимулирование процессов творческого озарения и вдохновения». Автор статьи яростно крыл русских, еще со времен Сталина ведущих эксперименты и готовящих специальные отряды для культурного прорыва в капиталистических странах с помощью управления так называемой творческой энергией. Сам процесс генерирования творческой энергии якобы каким-то образом переплетался с исследованиями в области психотропного оружия. Пока же отработкой управления творческой энергией русские занимались на своих гражданах в рамках пропаганды коммунистических идеалов.

Статья вызвала большой резонанс в УША, живущих в постоянном страхе «красной угрозы» и ядерной войны. Но страхов в те времена было столько, что тема быстро угасла. Через полгода появилась еще одна статья в продолжение темы.

Автор последней статьи называл автора первой типичным любителем дешевых сенсаций и отнюдь не патриотом страны, запугивающим рядовых граждан великой Америки выдуманными «солдатами творчества», или как он их еще назвал, – «воинами креатива». Далее следовало яростное разоблачение: все творческое стимулирование в Союзе заключалось в озарении от выпитой водки и выбивании благ, дефицитов и привилегий. Автор исследований, советский профессор Смирнов, даже в своей родной среде признан беспринципным карьеристом и интриганом от науки, а не ученым. Смирнов подхватил тему, от которой периодически отказывались коллеги-ученые, убедив высокопоставленных партийных бонз в ее перспективности. За отсутствием результатов через пять лет тему собрались закрыть, и в знак протеста Смирнов сначала спалил свою лабораторию, а затем умер в психбольнице еще до выхода статьи в УША.

Вторая статья вызвала такой же резонанс и так же быстро сошла с полос, как и первая. В советской прессе никаких упоминаний по этой теме не случилось. Тогда обсуждать подобное было немыслимо.

«Николаев сто раз говорил о креативной энергии в своем ххххх дневнике. И никто не врубился. Вот в чем дело, однако», – возбужденное сознание Микроба уже рисовало план скорой расправы.

* * *

Люди Клопа начали рыть по профессору Смирнову. Смирнов после высокой комиссии, признавшей тему бесперспективной, в порыве гнева поджег лабораторию и уничтожил все наработанные материалы. Буйного профессора засунули в психушку, где он, судя по архивам, реально сошел с ума. Правда, подробности смерти профессора остались неизвестны. Профессор однажды пропал… без вести, прямо из больницы. Через год в близлежащих лесах нашли останки, в которых родственники профессора без особого энтузиазма и не совсем уверенно признали ученого. У следователей тогда отлегло от сердца: потеря безумного профессора, обладающего какими-то секретами страны, принесла им кучу хлопот и полкучи неприятностей.

Как выяснилось, друзей у Смирнова не было. С женой развелся задолго до своей смерти. Остался только сын. Клоп с трудом нашел единственного бывшего коллегу профессора из той лаборатории. Старик, которого родственники когда-то забрали из психбольницы, работал сторожем в музее.

При знакомстве дед показался очень даже адекватным, назначив сразу цену за разговор:

– Много вас тут ходит любопытных.

– Много? А кто еще спрашивал?

– Я ему говорю: деньги давай, а он спрашивает… – настроение у старика не оставляло надежд на общение.

– Ххххх с тобой, батя! Столько хватит? – Клоп помахал в воздухе купюрами.

– Посмотрим.

Старик долго и нудно объяснял всякие научные принципы. Он то и дело сбивался. Клоп с трудом собирал в уме услышанное. Смирнов умел понравиться партийному руководству и заразить энергией коллектив, ему и дали собственную тему в разработку.

– А что представлял собой процесс исследований? – тянул клещами из деда Клоп.

– Не помню.

– Как не помнишь? – Клопа такой ответ не устраивал.

– А потом гипнотизер пришел… и не помню. Да и никто не помнил. У всех чердак снесло. Один я нормальным остался. Так что, извините, чем занимались, – помню. А что там делали – нет.

Клоп почесал затылок:

– Слышь, дед, а кто-нибудь у тебя интересовался профессором еще?

– Это очень важная информация, я цены знаю.

Пересчитав еще тысячу, дед спрятал ее в другой комнате.

– Был один молодой человек года четыре назад. Интересовался Смирновым. Я ему то же самое сказал.

– Этот? – Клоп протянул фото Николаева-Героя.

– Не, того я хорошо запомнил.

– Может, этот? – перед стариком возник фоторобот, составленный Микробом с рисунка Веры.

– Точно, он. Только плохо нарисовано. Я бы лучше нарисовал, могу за деньги. Эй, вы куда?

Найти сына профессора не составило труда. Шестидесятилетний сынуля оказался таким же придурковатым, как и сторож. Создавалось впечатление, что всем, кто не был знаком близко с профессором, просто повезло. Сдавая в аренду доставшуюся от отца квартиру в самом центре столицы, дитя проживало на унаследованной, опять же, подмосковной даче, напрягая себя лишь журналистикой. Писал сынуля о мучениях и слезах русской интеллигенции. Кропал неважно, но много и дешево.

Прочитав оперативный отчет об отпрыске Смирнова, Клоп вызвал худого мужчину с печатью похмелья на лице:

– Миха, придется и сегодня пить!

Через два дня сын Смирнова замечательно проводил время в одном из столичных ресторанов. какой-то беспросветный идиот проникся его талантом и предлагал очень приличный годовой контракт на публикации в журнале. Сделку решили отметить за счет идиота. Только почему-то после единственного роскошного вечера издатель больше не позвонил. Хотя и аванс не требовал. Жаль, а ведь так здорово подружились…

Миха, потягивая пиво из бутылки, жаловался Клопу на стойкость сына профессора к алкоголю:

– Короче, он продал четыре года назад архив какому-то парню. Папаша его так берег, что только сыну сказал, где спрячет. А тот и не вспоминал тридцать лет. На поиски закопанного в пригороде старого чемодана с бумагами ушло три месяца и труд десяти гастарбайтеров – за предложенные парнем деньги дитя науки готово было копать и копать. На бумаги, как и на все содержимое архива, сынуле пофигу – он гуманитарий великий. Сколько получил за архив – не говорит, но по номерам пробили, что именно два года назад появилась новая дорогая машина. Признался, типа провернул дело невыгодно – надо было брать больше. Мол, на жалость его парень пробил, сказал, что фанат отца и хочет увековечить его память.

Сын Смирнова недолго горевал о потерянном новом друге и спонсоре Михаиле – тот позвонил уже через день. Со слов издателя, дела шли в гору, и талантливому автору срочно нужен был пиар. И повод есть, опять же: журналисты из известной газеты предложили Смирнову неплохие деньги за сюжет об отце. Но главное, обещали упомянуть о талантах самого сына и опубликовать материал на целую полосу. Смирнов-младший согласился с Михаилом, что от денег и пиара отказываться глупо. Все вместе поехали на кладбище к отцу в соседнюю область.

Прибыв на скорбное место, Миха не удержался и присвистнул. На редкость красивый и дорогой памятник «от почитателей таланта ученого» был лучшим на кладбище.

Смотритель кладбища с искренней радостью завел беседу с приезжими:

– Серьезные, смотрю, вы ребята, тоже эти самые, забыл как… Парень и его свита, что памятник заказывали, так и говорили, мол, через несколько лет будут на эту могилу ходить очень многие. Себя они назвали его учениками. Что-то иностранное, военное еще, я не понимаю. Они тут всем нашим раз в полгода денег дают прилично, чтобы за порядком следили. Солидные ребята.

– А как они себя называли, не Воины Креатива?

– А, точно, эти самые.

Настоящая удача! Мужик, лишь глянув на фоторобот, выпалил:

– Он заказывал памятник! Точно помню.

До дня «Х» оставался один месяц.

Глава 19

– Я практически выполнил задачу, готов предоставить результаты лично, – сообщил Микроб по телефону.

Баунти приказал прилетать как можно быстрее. Он уже не надеялся на Караваева, но рассчитывал получить из предстоящей пыли в глаза в исполнении Микроба хоть какую-то зацепку. Вдруг еще есть время форсировать поиск другой командой. А Караваев – отработанный материал.

Микроб сглотнул слюну от волнения и начал:

– Джеймс, предполагаю, что ты разуверился во мне. Признаюсь, за эти месяцы я сам не раз находился на грани отчаяния. Было очень тяжело. Этот Герой чуть не свел меня с ума, ты знаешь. Но теперь все позади.

Сейчас я с большим удовлетворением заявляю, что нашел ключ к Болельщику. За месяцы поисков появилась даже мысль, что на самом деле Болельщик – это… не человек, но уникальная компьютерная программа. Смешно, конечно, звучит сейчас.

Баунти рассматривал свои руки.

– Конечно же, Болельщик – реальный человек. И очень опасный. Сделать нашим союзником Болельщика мы уже не сможем. Наш таинственный и неуловимый друг давно и с азартом воюет против нас руками Героя. Увы… Но я знаю, как нам остановить Болельщика. Раз и навсегда, – продолжал Караваев. – Весь секрет таланта Болельщика и Героя – некое ноу-хау, созданное в прошлом веке советскими учеными. Это нечто позволяет управлять процессами творческого вдохновения и озарения.

Услышав такое, Баунти словно очнулся от спячки. Неужели Караваев действительно что-то отыскал?

– Болельщик нашел это ноу-хау и начал с него кормиться. Перед нами всего лишь фокусник, достающий чужих кроликов из ворованного ящика. Других чудес здесь нет. Ведь обычный, даже очень талантливый креатор, просто не способен создать то, что делает он. Тем более, в таких количествах. Если мы публично расскажем об этом и привлечем внимание российских властей, власти потребуют возврата и ноу-хау, и всего заработанного Героем и Болельщиком. А значит, власти могут назвать Болельщика преступником и объявить в международный розыск.

Раскрутить историю на максимум – не проблема. В последние месяцы Герой общается с внешним миром и принимает участие в событиях через телеконференции, потому что его давно нет в стране. Уверен, и оборудования специального тоже нет. Так что российские власти его не получат. А где оно болтается – второй вопрос. Нам оно все равно не достанется.

Публикуя фото Болельщика, мы заставим его лечь на дно, и тогда ни одна страна не сможет завладеть оборудованием. Ты решишь глобальную задачу – уберешь с дороги Болельщика. С такой потрепанной репутацией ему придется сдуваться до мячика или идти тебе на уступки. Герой через сестер Влюбленных серьезно сблизился с Ли «Самым», поэтому мы решим еще одну важную задачу. Здесь я кратко изложил все, что известно. Все проверено, информация надежная. Там для тебя сюрприз – фото Болельщика. Вторая часть бумаг – схема операции. Посмотри.

Баунти первым делом разыскал фото Болельщика и долго рассматривал его.

«Наверное, он об этом долго мечтал», – подумалось Микробу.

Баунти улыбался при чтении бумаг, периодически кивая в знак согласия.

После часовой беседы Баунти дал добро на операцию, оценив ее как феноменальную и блестящую. Окрыленный Микроб чувствовал себя на вершине мира. Сколько раз он вспоминал слова Баунти: «Поверь мне, Алексей, самый дорогой русский брэнд – это Болельщик». Победа над неуязвимым ранее Болельщиком была достижением глобального уровня, и осуществил ее именно он, Алексей Караваев.

Известный депутат Государственной Думы повис на шее у Микроба. В холле звучала музыка, публика активно общалась, банкет был в самом разгаре. Другой депутат Государственной Думы, ради которого Микроб, собственно, и пришел, никак не попадался на глаза. Придется звонить.

После общих фраз и шуток Микроб сделал озабоченным лицо и обеспокоенным – голос:

– Петрович, что-то тебя редко показывают… Ну, как это нет повода?.. Вы еще в собственность государства возвращаете активы?!.. Есть такой, никто не знает… Для тебя держал, конечно… Когда, говоришь, подъедешь?

– Можно начинать, – сказал Клоп. – Все готовы!

– «Ленивый» и «Звук»?

– Полная готовность!

– Отлично, – улыбнулся Микроб. – Не догоним, так согреемся.

* * *

Кампания Микроба против Героя по его «накачиванию и перекачиванию» приносила успех. Симпатии аудитории к превозносимому сверх меры Герою стали падать. Интрига начала развиваться по правилам Микроба.

Источник у Героя сообщал, что все представители Пяти Королей, побывавшие на том памятном Совете, слили Герою информацию о заговоре со стороны Микроба. Каждый из звонивших уверял, что лично он ни при чем и сохраняет дружеское расположение к Герою.

После того, как Короли поклялись Герою в непричастности к козням Микроба, Клоп запустил в СМИ первую утечку: «Алексей Караваев возглавит крестовый поход Пяти Королей против Героя». В сюжете, который за день превратился в событие, говорилось о желании Микроба сразиться с Героем в поединке на звание лучшего. Основной фишкой сообщений была ссылка на слова Микроба о том, что именно Караваев создал когда-то Героя, и вот, неблагодарное чудовище безжалостно пожирает создателя. Сам Караваев в интервью признавал силу Героя, но уверял, что он, Караваев, – единственный, кто сильнее. Задуманная Микробом интрига наконец-то оформилась. Публика невероятно оживилась в ожидании битвы титанов.

Ответ Героя в своем дневнике на вызов Микроба только разжег страсти: Герой утверждал, что не считает Микроба соперником, достойным финальной битвы. Более того, Герой предпочел бы не вступать с ним в поединок. Вообще. Это было громом среди ясного неба – впервые Герой уклоняется от поединка! В качестве оправдания Герой предполагал, что есть креаторы посильнее и указал на двух из них: «Ленивого Медвежонка» и «Тихого Звука». От них, в свою очередь, не последовало никакой реакции.

К этому времени Герой одержал победу во всех публичных сражениях. Попытать счастья в поединке с ним хотели уже не самые сильные и известные на рынке креаторы. Герой заявил, что если из согласных на поединок серьезных соперников у него нет, значит, нужно изменить правила – организовать «сеанс одновременной игры». Предложенный вариант выглядел так: Герой в течение сорока восьми часов против пятидесяти креаторов, которые сами предлагают задания Герою и предоставляют собственные варианты креатива.

В отборочную комиссию Федерацией Креатива были приглашены, в основном, представители Пяти Королей. Таким образом, среди пятидесяти игроков оказалось 80 % сильнейших креаторов Пяти Королей. После уговоров Микроба в поединке дали согласие участвовать «Ленивый Медвежонок» и «Тихий Звук». У Пяти Королей впервые появилась возможность развеять миф о непобедимости Героя, но основная надежда Микроба была на четырех креаторов, которых по его просьбе прислал Джеймс Баунти.

Баунти был спокоен:

– Эти парни – одни из лучших в УША креаторов. Если Герой сможет победить их, это сразу снимет все вопросы по технологии профессора Смирнова. Лично я сомневаюсь, что эти четверо смогут проиграть – они фантастически талантливы! Парни в прекрасной форме и злые как никогда: я сказал им, что Герой равен по силе Болельщику. А на русского Болельщика все уже давно имеют зуб.

Микроб настолько возбудился предстоящим поединком, что перегорел раньше времени. Не в силах сдержать волнение, он решил уехать на рыбалку и запретил менеджерам «ИКА» звонить ему до полного окончания битвы. В душе Микроб был уверен, что счет окажется ничейным. И уже это развеет магическое очарование непобедимости Героя. Добить его позже – дело техники.

Сорок восемь побед Героя и две ничьи! У жюри не было ни единой зацепки, чтобы признать Героя проигравшим хотя бы в одном поединке! На представителей Пяти Королей жалко было смотреть, Баунти пребывал в шоке. И лишь Микроб с Клопом торжествовали – технология профессора Смирнова еще как действовала! Восторг аудитории переходил в экстаз. Битвы с таким исходом не ожидал никто: Герой просто не оставил шансов соперникам!

«Ленивый Медвежонок» и «Тихий Звук», добившиеся ничьей, получили от Героя предложение отдельного поединка. Три дня Микроб уговаривал «ЛМ» и «Звука» отказаться, предлагая очень большие деньги.

Всем хотелось славы, и этим двум амбициозным креаторам тоже. Деньги Микроба их только раззадорили, и оба согласились сразиться. В день поединка вся креативная Россия работала с оглядкой на часы, отсчитывая время до начала битвы. Ажиотаж был сравним с финалом чемпионата мира по футболу и нашей сборной в этом финале.

«ЛМ» и «Звук» вышли из тени и охотно раздавали интервью. Взмыленные букмекеры едва успевали принимать ставки: с появлением Героя, чемпионатов и поединков между креаторами, бизнес резко пошел в гору.

– Время! – скомандовал на экране главный судья поединка.

Когда пришло время представить работу «Ленивому Медвежонку» и «Тихому Звуку», прильнувшие к экранам зрители были потрясены их работами.

«Да, пожалуй, Герою не перебить такой креатив!» – спорили между собой комментаторы и зрители.

Через несколько минут пришел черед презентации работ Героя. Герой давно уже не появлялся нигде лично, и к его «образу с экрана» успели привыкнуть. Экран в телестудии, на котором был Герой, приковал к себе внимание миллионов…

Слишком легкая победа… Разочарование аудитории было единодушным. Герой опять оказался на недосягаемой высоте!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Однако никто не любит, когда сладкое заканчивается – тут же все вспомнили о Микробе.

Герой в ответ на настойчивые просьбы заявил:

– Поединок с Караваевым состоится только в одном случае: если за это проголосует большинство.

Большинство его и подвело. Герой заявил, что разочарован результатами голосования, но подчинится выбору аудитории. За время суеты вокруг возможного поединка у многих сложилось впечатление, будто Герой боится проиграть Микробу. Это только накалило страсти. Каждый день множились слухи о том, что Герой готов отказаться от сражения. Неопределенности добавило его желание дать единственное интервью.

«На случай провала!» – зашептались по углам.

Замеры показали, что вера в неуязвимость Героя стала колебаться – «на Солнце появились пятна»!

До поединка оставалось три дня.