Текст книги "Черепашки-ниндзя и Космический Охотник"

– Нет, нет, Зозо, – Эйприл очень насмешила логика химу, по-своему железная и безупречная. – Наши огромные сильные мужчины просто узнают всевозможные новости и записывают их на бумагу. Потом из этих новостей и получается газета. Вот и все.

В это время послышался шорох, и в пещере оказался ещё один химу, весь обсыпанный землёй. Он подбежал к Зозо и что-то зашептал ему на ухо. На Эйприл вновь прибывший, казалось, не обратил внимания.

Они шептались довольно долго. Наконец Эйприл увидела, что Зозо и незнакомец многозначительно переглянулись, после чего главный химу подошёл к ней.

– Мой помощник говорит, что чудовище, которое связало тебя, сейчас находится совсем недалеко. Оно, похоже, застряло в болоте. Там ещё твои друзья, Эйприл. Они тоже застряли. И так застряли, что не могут пошевелиться. Мы должны им помочь и потому покидаем тебя, милая девушка.

– Я тоже хочу с вами, Зозо! Я не смогу теперь остаться одна!

– Не бойся. Наш народ когда-то тоже думал, что не сможет жить один, под землёй, как седая легенда. И ничего. К тому же тебе, Эйприл, не придётся долго ждать. Я думаю, что всё будет в порядке.

– Там будет опасно? – в сердце девушки словно сквозняк подул. Она почувствовала, что химу чего-то не договаривает.

Зозо обернулся к ней перед тем, как выйти.

– Там с ними ещё дух Гуараччо, который живёт в болоте. Он очень опасен. Но химу знают, как с ним разговаривать. Мы научились не только копать норы.

Глава 25. Дух Гуараччо резвится

У мерзости, пригревшейся в этом болоте, давно не было повода вырваться наружу и продемонстрировать свою мощь и силу. Во всяком случае по поведению духа Гуараччо это было заметно. Он с самого начала знал, чего хотел. Он ни за что не отпустил бы сегодня ни черепашек, ни Охотника. Порой, глядя, как скачет по болоту Охотник, направляясь к горам, где спрятана Эйприл, дух невольно любовался чёрной энергией, выплёскивающейся через край при каждом движении чудовища.

– Вот, – думал патриарх Гуараччо, – пусть побегает, нагуляет сил, а потом с каким удовольствием я понаблюдаю, как его крокодильи конечности будут взбивать буруны на поверхности моего болота! Ведь он просто так не сдастся, нет. Он будет бороться за свою никчёмную жизнь до самого последнего вздоха… А он борец! Борец, раздери меня пиявка! Какое наслаждение иметь дело с такими жизнеобильными существами!

Примерно такие же отеческие чувства дух Гуараччо испытывал и к черепашкам, когда поднимался из глубины болота. Он был подленький, этот дух. Даром, что древний. Ему бы только утопить кого, да напугать до смерти. А что касается настоящего дела, так тут он был слабоват. Когда в 1766 году местные индейцы подняли восстание против окончательно охамевших португальцев, здесь, буквально в миле от болота, проходило решающее сражение. Вождь индейцев, могучий Точтутан, о котором и сейчас ещё ходят легенды, в самый разгар битвы погнался за португальским бригадиром, который когда-то продал в рабство его жену. Бригадир, обезумевший от страха, поскакал на болото. Точтутан за ним. Лошадь бригадира застряла в трясине и начала тонуть.

– Эй, грязный португалец, – воскликнул тогда вождь индейцев, слезая со своего коня, – давай сразимся пешими!

– Давай, – согласился бригадир.

И они стали драться. Точтутан легко одолел португальца и уже повалил его на спину, когда тот взмолил его о пощаде, заклиная его именем своих детей, которые могут остаться сиротами. Точтутан не был бы Точтутаном, если бы не сжалился над этим низким человеком. Но при этом отобрал у него оружие и взял клятву навсегда покинуть Бразилию. Бригадир на все согласился. И стоило только благородному Точтутану повернуться спиной к португальцу, как тот толкнул его в темневшее рядом окно… и вы думаете, дух Гуараччо помог герою его родного народа? Пальцем не пошевелил. Точтутан утонул, и восстание сразу было подавлено. Негодяй-португалец выстроил себе недалеко от Бентохо-Дель-Каса роскошный дом, в котором жило не одно поколение его потомков. Таких же, как и он, хитрых и вероломных. Сеньор Марчандо, о котором мы уже упоминали, был праправнуком того португальца…

Вот такой он был, дух предгорья Гуараччо. Не дух, а душок. Когда он вместе с фонтаном протухшей воды взлетел над болотом, счастью его не было предела. Душок решил погулять вовсю. Он завывал и каркал вороной, он щекотал Сплинтера за усы и щёлкал по низкому лбу Охотника. И при этом откровенно наслаждался видом черепашек, делающих последнюю отчаянную попытку выбраться из трясины. Наигравшись, он намеревался издать последний торжествующий крик и, поднявшись повыше в воздух, обрушиться на свои жертвы и втаптывать, втаптывать их в болото… Если получилось бы, конечно. Хищник, например, как чистокровный представитель чёрных сил, успел раскусить все фокусы бесящегося со старости духа и вполне определённо сам мог бы расправиться с ним.

С черепашками было хуже. Гораздо хуже. У них не оставалось больше сил. Через полчаса Хищник мог бы спокойно подходить к ним и брать голыми лапами.

– Сплинтер, я отвязываю верёвку, – слабым голосом произнёс Лео. – Иначе мы все пойдём на дно.

– А ну, перестань, – грозно прикрикнул на него наставник. – Ещё не время распускать сопли.

– Это не сопли, учитель, – продолжал Рафаэль. – Мы и вправду на последнем издыхании.

– Я всё знаю, дорогие мои черепашки. Но только нельзя сейчас расслабляться. Никак нельзя.

Дух Гуараччо в это время в очередной раз спикировал на них, злобно хохоча. Черепашки только пригнулись. Бежать они не могли. И не могли заставить себя не бояться этой бесплотной силы, которая донимала их уже в течение получаса. «Скорее бы конец», – не один раз мелькало в головах.

– А я полностью согласен с сен-сеем: нам не следует сдаваться, – сказал Донателло. – Вот увидите, когда мы приедем все вместе в Нью-Йорк, вы ещё скажете: «A ведь прав-то был старина Сплинтер. Что бы мы делали без него?»

Глава 26. Химу умеют не только копать

Почему-то так никто и не заметил, откуда появились эти крохотные человечки, которые шли по трясине, как по асфальту. На них были набедренные повязки, как па индейцах, только лица у них не были разрисованными, и ростом они были раза в два ниже, чем даже пигмеи.

– Кто это?! – воскликнул со священным ужасом Кейси.

Все оглянулись на его крик и изумлённо уставились па человечков. Те остановились в нескольких шагах от Кейси и внимательно оглядывали компанию. Наконец один из них шагнул вперёд, сделал небрежный жест рукой и произнёс:

– Девушка по имени Эйприл шлёт вам огромный привет и приглашает к себе в пещеру.

Несколько секунд остолбеневшая компания переваривала информацию, не обращая внимания на неистовствующего духа Гуараччо и Хищника, метр за метром подбирающегося к ним.

– Эйприл! – первым опомнился Дон. – Они видели Эйприл! Она всё-таки жива!

– Да, уважаемые синьоры, Эйприл жива и здорова, она пила сок Мерхилья и полна сил. Но она очень беспокоится за вас. – Человечки говорили тонкими голосками и здорово напоминали лилипутов из Блефуску.

– Мы очень признательны вам за хорошие вести, братцы, только сами видите, последовать за вами мы вряд ли в состоянии, – печально констатировал Сплинтер. – Трясина засасывает нас глубже и глубже, и противопоставить ей что-нибудь ни мы, ни вы, не в состоянии. Хотя нам очень жаль.

В это самое время болотный дух решил сделать решающий бросок на черепашек и прекратить наконец их мучения. Он со свистом поднялся вверх, набрал приличную высоту и тут заметил несколько химу, остановившихся рядом с черепашками.

– Этого ещё не хватало, – произнёс дух. Он не мог терпеть маленький народец и, по правде говоря, побаивался его. Как ни парадоксально, но именно эти крошечные люди имели какую-то власть над могучим повелителем местных болот.

Химу были известны многие тайны земли, откуда черпает свою неистовую силу и бессмертие дух Гуараччо. За время, которое им пришлось жить, укрываясь под землёй, они успели изучить многие свойства камней, которые никогда не узнать жителям поверхности. Они, например, знали, как заставить камни проявлять свою лечебную силу или выделять яд, прикоснувшись к которому даже кончиком пальца, можно уснуть навеки. Они слушают, наконец, бормотание магмы, которая, вскипая, начинает вещать, как оракул и говорит при этом много полезных вещей. Химу не только слушают, но и понимают этот разговор. Им доверяют любые тайны, потому что во всём подземном королевстве химу славятся своей добротой и бескорыстием. Потому Зозо и считал возможным как-то уговорить духа Гуараччо отпустить черепашек на свободу.

В сокровищнице химу находился один камень, о котором давно мечтал мятущийся болотный дух. Это был камень, который помнил Золотой Век и в новолуние показывал живые картинки из тех времён. Увидев однажды этот увесистый камень у химу, дух потратил много времени и сил, уговаривая гордый народец продать его. Только что он мог предложить маленьким человечкам? Золото у них было не в чести: оказывается, под землёй спрятаны куда более ценные металлы, о существовании которых пока не догадывается ни один из людей или даже подземных болотных духов. Был у химу и другой камень, который обладал огромной колдовской силой. Это был камень Семи Смертей, который мог обратить в ничто не только человека, но и такую бессмертную тварь, как тот же дух Гуараччо. Этот камень передал на хранение неподкупным химу подземный Король ещё в незапамятные времена. Когда какой-нибудь из духов нарушал законы королевства, камень Семи Смертей служил чем-то вроде электрического стула. Некоторые духи, исключительно из вредности устроившие в своё время страшные землетрясения, повлекшие за собой необратимые сдвиги в земной коре, успели узнать на себе страшную силу этого камня… Дух Гуараччо знал, что в подземной канцелярии на него имеется обширное досье, где ведётся строгий учёт всем его крупным и мелким шалостям. Потому он относился к народу химу с известной долей опасения и почтения. Хотя назвать его отношение к подземным малышам сердечным было бы большим преувеличением.

…И вот, заметив Зозо и его помощников, болотный дух с досады чертыхнулся:

– Принесла же их нелёгкая! Сидели бы лучше в своих норах и стерегли камень Семи Смертей!

Но при этом он не рискнул говорить настолько громко, чтобы это услышали химу. От них можно было ожидать любых неприятностей.

Дух спустился вниз и притормозил рядом с Зозо.

– Приветствую тебя, король химу, доблестный Зозо! Какими судьбами ты оказался здесь, в моих владениях?

– Привет, – коротко отозвался Зозо. – У нас есть к тебе серьёзное поручение от подземного Короля.

– Он опять желает, чтобы я сделал уборку в своём болоте?

– Нет. Он желает, чтобы ты отпустил этих странных черепашек и человека с крысой на плече. И чтобы ты показал этому существу, – тут Зозо указал на крадущегося Хищника, – где раки зимуют. Вот, в принципе, и всё, что от тебя требуется.

– Но ведь это же моя добыча! – воскликнул возмущённый болотный дух. – Это добыча, которую я специально готовил к сегодняшнему дню. Ты что, не знаешь, как редко у меня теперь кто-нибудь попадается. В кои веки попались целые семь существ сразу, и – на тебе, Король не желает, чтобы я трогал самых аппетитных шестерых.

– Решай сам. Ты, кажется, уже большой. Но помни, что камень Семи Смертей ещё никуда не пропал. Это говорю тебе я, Зозо, вождь химу.

– Зозо, давай договоримся по-хорошему. Я пообещаю тебе утопить этого крокодила с двумя челюстями и отдам человека с крысой. Но оставь мне хотя бы остальных. Иначе я затоскую по-чёрному, и болото придёт в страшный беспорядок. А второго такого чудесного болота не найдёшь на всей 3емле, это же настоящий памятник природы, Зозо!

Пока они разговаривали, время шло, и черепашки уже еле-еле виднелись над поверхностью воды. Охотник к тому же подобрался совсем близко к ним и уже готовил ружье. Дух Гуараччо не напрасно тянул время. Он понимал, что если заговорить Зозо ещё на пять минут, черепашки навсегда останутся в его болоте, что уже нельзя будет квалифицировать, как неповиновение воле подземного короля. «Ах, какая досада! Я очень сожалею, Зозо, но черепашки утонули, пока я с вами тут заговорился».

– Хватит болтать, – прервал объяснения духа непреклонный Зозо. – Или ты сейчас же спасаешь шестерых или я пошёл созывать совет у короля.

– Подожди. Я согласен сделать так, как велит подземный король. Я подчиняюсь его воле.

Если бы у духа Гуараччо были зубы, над болотом разнёсся бы страшный противный скрип. А так дух молча подлетел к черепашкам, сказал два-три непонятных слова и в следующую секунду они уже оказались на сухом месте в сотне шагов от трясины. 3десь кончалось страшное болото предгорий.

Глава 27. Охотник и болотный дух

Охотника такое положение вещей явно не устроило. Он издал самый страшный свой рык и бросился по болоту вдогонку.

– Ну что ж, – пробормотал удручённый дух, – У меня осталась хотя бы эта игрушка. Могло быть и похуже.

Он устремился вслед за Хищником, поднимая брызги на поверхности «окон». Сначала перед взором болотного духа мелькала сухая мускулистая спина чудовища. Затем он опрокинул Хищника в болото. Тот взревел и мгновенно поднялся. Хищник включил один из зрительных фильтров и увидел в воздухе синеватый сгусток плазмы, отдалённо напоминающий форму человеческого тела.

Хищник знал, что там, за его спиной черепашки карабкаются по склону горы, всё больше и больше удаляясь от него. Он помотал головой, разъярённый тем, что эта бесплотная тварь смеет задерживать его, занятого погоней за жертвой. Быстро вскинув ружье, Хищник выстрелил вслед черепашкам, а почувствовав снова, как дух пикирует на него с высоты, выстрелил в воздух.

Оба его выстрела не достигли цели. Зато он сумел увернуться от следующего удара, которым болотный дух рассчитывал втоптать его в грязь. Хищник напряг всю свою волю, способную заставить человека покорно склонить голову и последовать в пасть Хищнику. Он смотрел на приближающийся к нему в очередном витке сгусток плазмы и мысленно раздирал его на клочки. Дух Гуараччо почувствовал этот взгляд. Ему показалось, что его бессмертное тело, которым он так гордился, стало съёживаться и уменьшаться.

– Эй, полегче! – вскричал дух, нанося страшный удар в переносицу Охотника. Но Охотник был готов к нему и выбросил вперёд страшную когтистую лапу, выкрикнув какое-то своё чёрное заклинание. Болотный дух отпрянул в сторону и затаился за пучком осоки. Он почувствовал себя глубоко и напрасно униженным. Этот пришелец, похоже, учился тому же, чему и он, болотный дух Гуараччо. Только хозяином этих болот Хищнику никогда не быть. И никогда ему не победить древнюю силу, рождённую тухлой водой и болотным газом… Дух Гуараччо лихорадочно вспоминал самое ужасное заклинание массового уничтожения, запрещённое к использованию на одном из давних Советов подземного королевства, как слишком жестокое даже по меркам тёмных сил.

Болотный дух шептал, вспоминая, какие-то тарабарские слова и ненавидящим взглядом смотрел, как Хищник положил на плечо своё ружьё, повернулся и зашагал в сторону гор.

В это время отряд с Зозо и другими химу во главе шагал через горы. Черепашки, несмотря на бессонную тяжёлую ночь на болоте, чувствовали себя, как после хорошей парилки – бодрыми и готовыми на любые подвиги. Одна только мысль о том, что через несколько минут они увидят Эйприл, вселяла в них огромные силы.

– Простите, молодые люди, – сказал Сплинтер, – я все как-то не решался спросить у вас… Кто вы такие?

– Наш народ зовётся химу. Мы когда-то были такими же людьми, как и вы. Только сейчас химу живут под землёй и потому стали такими маленькими…

– Как выглядит наша Эйприл? – вмешался в разговор Лео. Он даже подпрыгивал от радостного возбуждения.

– Вы знаете, вполне, – авторитетно отозвался Лулу, который сопровождал своего вождя в этом походе. – Она очень красивая.

– Ещё бы! Я никогда не видел такой девушки, как Эйприл, хотя побывал во многих странах, – развивал свою мысль Леонардо. – Даже Хищник не решился её тронуть пальцем.

– Он, думаю, никогда не выйдет из этого болота. Дух Гуараччо наверняка уничтожит Хищника.

– У меня, к сожалению, нет такой уверенности, – произнёс Сплинтер, прислушиваясь к крикам, доносящимся со стороны болота.

– Но ведь дух Гуараччо бессмертен! – воскликнул Лулу.

– Этот Охотник тоже практически бессмертен, – ответил Сплинтер.

– Ещё никто не уходил с этого болота просто так.

– Просто на болоте Гуараччо ещё не было такого чудовища, как Охотник. Он прилетел со звезды на огромном космическом корабле.

– Вы думаете, что космический пришелец способен победить древнюю чёрную магию подземного духа?

– Я думаю, что раз они оба такие крутые и бессмертные, Охотнику просто удастся убежать с болота.

– Всё-таки трудно в это поверить. Гуараччо очень злой.

– И всё-таки Хищник, скорее всего, был когда-то и на других планетах. И судя по его поведению, он только побеждал.

Они карабкались на последний уступ. Там, за уступом, была пещера, в которой химу оставили Эйприл. Черепашки задержались на секунду, прежде чем побежать со всех ног ко входу в пещеру. Они взглянули вниз, чтобы рассмотреть, чем окончилась битва между Хищником и болотным духом предгорья Гуараччо.

Часть 2. Конец охоты

Глава 28. Гуараччо

Внизу никого не было. Ветер, дувший со стороны болота, не принёс никаких звуков, кроме недовольного писка квакш, разбуженных ярким солнцем. Болото выглядело сверху потрясающе унылым: брошенное неполноценное дитя матери-природы, безмолвное и неподвижное.

– Там никого нет, Лулу, – Сплинтер потеребил свой ус и ещё раз внимательно прислушался. – А ведь только что Хищник рычал на все болото…

– Он там. Только рычать, боюсь, уже не будет никогда.

– Я очень надеюсь, что это так. Хотя здоровый скепсис ещё никогда не подводил старого Сплинтера.

– Мы будем очень осторожны и внимательны. Химу тоже не любят, когда враг застигает их врасплох во время праздничного обеда.

Но долго предаваться тревожным мыслям сейчас было просто невозможно. Отряд подошёл, а вернее, подбежал к пещере, на которую указал Зозо.

– Эйприл здесь. – Вождь химу остановился перед входом и пошептался о чём-то с Лулу. – Мы сейчас попробуем убрать камни у входа в пещеру. Вам придётся ещё немного подождать.

Нетерпеливый жест Лео был красноречивее всех слов. Никто из черепашек всерьёз не думал о том, что пещера может быть замурована.

Между тем Зозо и Лулу попросили всех отвернуться: обряд заговора камней был тайной химу.

– Может, мы осмотрим пока скалы? – предложил Сплинтер.

Но никто из отряда этой мыслью не загорелся. Усталость, которая отступила в предвкушении встречи с Эйприл, теперь снова навалилась на плечи черепашек и Кейси. Они уселись на камни, наблюдая, как тает утренний туман на ржавых просторах болота Гуараччо. Трое химу тем временем встали на колени перед пещерой и начали готовиться к тайному обряду.

Сплинтер, привыкший продумывать действия на несколько шагов вперёд, решил всё-таки побродить несколько минут по этим скалам, на которые, он был уверен, ещё не ступала нога исследователя. Он завернул за высокий отвесный утёс, чтобы химу не заподозрили его в подглядывании, и вышел на большую площадку, усеянную обломками. Лапам Сплинтера было неудобно ступать по холодным, скользким от тумана камням. Но вместе с тем это напомнило ему давние годы, проведённые среди гор Тибета. Где он только с тех пор не побывал!… Сплинтер ударился было в воспоминания, и тут его внимание привлёк обломок, валяющийся у дальнего края маленького плато. Он был слишком непохож на остальные камни, рассыпанные здесь. Учитель присмотрелся внимательнее. Абсолютно чёрная поверхность без всяких вкраплений, явно обработанная чьей-то умелой рукой. Несмотря на неправильную форму, камень не казался плодом буйной фантазии природы. Это был продуманный диссонанс абстрактной скульптуры.

«Ну, и что ты скажешь по этому поводу?» – спросил сам себя Сплинтер. «Я бы не удивился, если бы узнал, что эта штука куплена в магазине сувениров где-нибудь в Каракасе. Обычная продукция фабрики народных ремёсел, – последовал ответ. – Только одно смущает меня: я не знаю ни одного чёрного минерала такой чистоты, как этот». Сплинтер попробовал перевернуть камень. Он не был слишком велик, но, тем не менее, учителю показалось, что он пытается сдвинуть с места каменный дом. Вздохнув, сен-сей отправился дальше. Он не догадывался, что только что касался камня Семи Смертей, а вернее, его верхушки, которая проросла через скалу. Внизу, на глубине пятидесяти с небольшим футов, находилась сокровищница племени химу…

С этой площадки можно было видеть значительную часть горного массива Гуараччо. Он оказался не таким уж и большим, как можно было подумать, глядя из чашеобразной заболоченной долины. Ни зверей, ни птиц не было видно. Обширное болото, видимо, прочно изолировало эти скалы.

– Какая тоска! – громко произнёс Сплинтер и отправился назад. Он услышал, как его зовут.

…У химу дела не ладились. Камни, закрывающие вход в пещеру, никак не желали подчиняться воле вождя древнего племени. Химу уже привыкли обращаться с каменной стихией Гуараччо на «ты». И было очень неприятно ударить лицом в грязь перед черепашками.

Лулу на днях уже предлагал открыть пещеру. Это было, когда им только удалось обнаружить здесь Эйприл. Они ещё не успели тогда познакомиться и решали, как поступить. Зозо наотрез отказался открывать пещеру. Он не хотел пускать в свои владения незнакомую светловолосую женщину. А теперь ему было вдвойне стыдно признаться в том, что Зозо, всемогущий дрессировщик камней, не может справиться с примитивной кладкой.

3десь явно что-то было не так. Зозо пробовал уже четвёртое заклинание для особо непонятливых камней, которое могло заставить шевелиться даже железобетонные плиты. Он сложил ладони лодочкой, прошептал туда заветные слова и провёл рукой по поверхности кладки. Он подождал минуту, но ни один из камней не отозвался на его просьбу. Зозо топнул ногой и отвернулся.

Он уже послал Лулу к Эйприл сообщить, что друзья её уже здесь, и как только удастся разобраться с упрямой стеной, загораживающей вход, они наконец смогут встретиться. Лулу только что появился из норы и доложил черепашкам, что девушка даже прослезилась от радости.

Зозо было отчего впасть в отчаяние. Эйприл плачет, а он не может открыть этот склеп.

– Нам уже можно смотреть? – раздался голос Кейси.

– Да, пожалуй, – ответил Зозо. – У меня всё равно ничего не выходит.

Черепашки подошли и с понимающим видом простучали стену.

– Эйприл! – прокричал Леонардо. – Мы здесь! Мы с тобой!

Он прислушался. Изнутри донёсся какой-то слабый звук.

– Хищник, видимо, позаботился о звукоизоляции, чтобы Эйприл ночью спокойно спала, – предположил Дон.

– Что-то серьёзное, да?

– Для меня такие стены никогда не представляли собой проблемы. Наши подземные дома запираются на ночь камнями от беспокойных ночных духов. И даже юноши химу знают элементарные заклинания, которые позволяют открыть вход. Я был уверен, что смогу вскрыть пещеру, как лесной орех. Но тут какая-то ерунда получается. Может, Охотник заговорил эти камни?

– А я слышал от Сплинтера, что у вас есть хорошие землекопы, – вспомнил Донателло. – Почему бы им не прорыть подземный ход в пещеру, по которому Эйприл могла бы выбраться наружу?

– Подземная дорога в пещеру уже есть. Она слишком узкая для вас. Мы пробовали её расширить, но земля осыпается и может завалить и ход, и всех вас. Эти скалы стоят на плохой земле, здесь почти один песок.

– Послушайте, но ведь у нас есть Сплинтер. Он примерно такой же комплекции, как и ваши люди. Может, ему удастся повидаться с Эйприл?

Зозо задумчиво потёр подбородок.

– А ведь эта мысль. Пусть он успокоит девушку.

И черепашки стали звать Сплинтера.

Он появился из-за утёса, когда все уже стали думать, что с учителем что-то случилось. Сплинтер рассчитывал увидеть открытый вход и очень расстроился, когда узнал о возникших трудностях.

– Боюсь я, что Хищнику всё-таки удалось вырваться из болота, и он может появиться здесь в любую минуту.

– Будем надеяться на лучшее, – предложил Зозо. – Тем более, мы всё-таки придумали кое-что.

– И что же?

– В пещеру ведёт подземный ход. Из вашего отряда только вы, Сплинтер, сможете пройти по подземному переходу. Для вас он не будет узок. Потому мы предлагаем вам пока что в одиночку навестить Эйприл. А я тем временем попробую придумать что-нибудь ещё…

…В пещере по ночам бывало очень холодно и страшно. Стоило только представить, как Охотник бесшумно, по своему обыкновению, появляется из тёмного угла, и сон улетал, как вспугнутая птица… Но последняя ночь была совсем другой. Фосфоресцирующая фигура чудовища больше не терроризировала воображение девушки. Эйприл чувствовала себя превосходно. Подумать только, какая удача: она узнала, что черепашки, Кейси и Сплинтер здесь и делают все для её спасения, а ещё она приобрела новых, очень симпатичных друзей – маленьких химу! Наконец, только что приходил Лулу и сказал, что Хищник скорее всего погиб в болоте, а маленький отряд, возглавляемый мудрым Сплинтером, отдыхает у входа в пещеру всего в нескольких метрах от неё.

Правда, пока что неизвестно, как ей удастся выбраться из пещеры: Хищник замуровал её на совесть. Но Эйприл не сомневалась, что друзья обязательно найдут какой-нибудь выход. Потому она сидела, привалившись к стене и представляла, как скоро окажется в родном Нью-Йорке. Эйприл почувствовала, как заныла ранка на плече после укуса летучей мыши-кровососа. Просто счастье, что эти страшные зверьки больше не беспокоили её!

И только Эйприл успела порадоваться этому, как вдруг услышала шорох, доносящийся из дальнего угла пещеры. «Вот влипла, – подумала она. – Накаркала на свою голову. Эти твари теперь от меня не отстанут». Слава Богу, она хотя бы не была связана. Эйприл пошарила в углах, надеясь найти что-нибудь поувесистей. Ничего не нашла. «Ладно, – подумала она, – буду отбиваться ногами». Девушка прислушалась. Шорох, похоже, замолк. Может, хитрый кровосос решил затаиться на время? Ничего, у Эйприл терпения хватит… А в это время в углу раздался отчётливый и деловитый шорох, будто кто-то пришёл к себе домой. Такое нахальное поведение обескуражило Эйприл. Неужели летучая мышь посмеет напасть на неё, когда совсем рядом, за стеной, полно народу?

– Кейси! Сплинтер! Донателло! – завизжала перепуганная девушка. – На помощь!

Шорох в углу перерос в настоящий топот. У Эйприл округлились глаза. Земля чуть приподнялась, из образовавшейся кучи показалась здоровенная мышиная лапа.

– Бегу, спешу, моя девочка! – раздался страшно знакомый голос и показались огромные усы. – Я уже почти здесь, Эйприл!

Сплинтер, как ракета из подземной шахты, выскочил наружу и выкрикнул самурайский боевой клич:

– Исимасе!!! – Он мгновенно занял боевую стойку и огляделся.

Перед ним была только насмерть перепуганная девушка. Она смотрела на Сплинтера, но по глазам было ясно, что смысл увиденного ещё не дошёл до неё. Учитель опустил лапы и широко улыбнулся:

– Ты меня встречаешь восторженным криком, как поп-звезду…

Только теперь Эйприл все поняла. Она опустилась на колени и поцеловала Сплинтера прямо в холодный нос.

– Сплинтер, ты… Ты… Ты всегда приходишь вовремя! – смеясь и плача, воскликнула девушка, прижимая мудрого наставника к себе. Сплинтер был счастлив. Эйприл, несмотря на страшное приключение, осталась сама собой. Сен-сей вспомнил тот ужас, с которым они узнали по телевизору об её исчезновении, и подумал: «Как удивительно нам всё-таки везёт…»

А Охотник в это время карабкался по уступам Гуараччо с мрачной решимостью маньяка. Его ружьё болталось на спине. Действуя чётко, как машина, он одолевал уступ за уступом. Ярость клокотала в нём. Ещё никогда раньше Охотник не злился на себя. Сегодня он испытал это мучительное чувство. Целую ночь он палил по этим черепашкам, которые топтались в болоте всего в нескольких шагах от него. И что? Ничего. Он, похоже, никого и не задел. Если бы чувство юмора было присуще Охотнику, он бы заходился от истерического хохота.

Не надо быть искушённым Хищником, чтобы догадаться: черепахи сейчас пытаются освободить девчонку, запертую в пещере. Пусть пытаются. Ключ от замка, на который заперта пещера, хранится в голове Охотника. Только ему известно слово, от которого камень становится послушным, как домашний пёс.

Охотник побывал на многих планетах, которые буквально рассыпались от старости. Их жители многое умели, но ничего не хотели и не могли – такими бесконечно древними были их цивилизации. Другие Охотники с досадой отворачивались от иллюминаторов, за которыми появлялись морщинистые бока таких бесплодных, догнивающих планет. И зря. Бодо, конечно, поперхнулся бы от возмущения, попробуй Охотник принести ему в жертву анемичного вырождающегося туземца без капли жизни в глазах. Но зато у этих выродков было знание, которое не раз помогало Хищнику одерживать лёгкие и эффектные победы.

Для него не существовало таких смешных слов, как «волшебство» или «заговор». Охотник был уверен, что стоит выше этого. Он говорил заветные слова так же бесстрастно, как представители молодых культур набирают команды на компьютерах. Природа – лишь набор инструментов, готовых выполнить любое задание того, кто обладает необходимым знанием. Хищник пока только пытался в меру своего не слишком богатого воображения вооружиться навыками, позволяющими обращаться с планетами, как с устрицами: открывать и есть. И, надо признать, кое в чём преуспел.

Он поднялся на скалу со стороны плато, по которому недавно прогуливался Сплинтер. Учителю везло в жизни гораздо больше, чем он предполагал… Хищник на минуту задержался, проверяя, нет ли кого рядом, и одним прыжком вскочил на площадку. Бесшумно ступая по камням, он обогнул утёс и остановился в тени, где черепашки и маленькие химу были видны, как на ладони. Они что-то шумно обсуждали. Видимо, пытались открыть вход в пещеру. Хищник издал хрип, означающий крайнюю степень удовлетворения: пусть попробуют ещё раз.