Текст книги "От Сталинграда до Берлина. Операции советских войск и вермахта. 1942-1945"

«Цитадель»

Оперативный план операции за месяцы задержки не претерпел изменений: 9-я армия должна была наносить удар в южном направлении вдоль линии Орел – Курск. В то же время 4-я танковая армия, восточный фланг которой прикрывала оперативная группа «Кемпф», должна была наступать на север от Белгорода к Курску (см. карту 13). План был логичен, но имел один существенный недостаток: он не давал ни малейшего шанса на достижение эффекта внезапности.

Сознавая это, в апреле Гитлер рассматривал вариант объединения северной и южной ударных группировок и нанесения одного мощного удара из района Рыльска на восток, в сторону Курска. Однако ему пришлось быстро отказаться от этой мысли, так как она была связана с огромными трудностями в переброске и перегруппировке войск. К концу июня Э. Манштейн рассчитывал перенацелить направление удара на Старый Оскол в обход мощных советских укреплений непосредственно перед Курском. Но недостатки этого плана, а именно увеличение расстояния, которое предстояло преодолеть войскам, и необходимость срочной перегруппировки сил перевешивали те преимущества, которые давал новый план наступления. Поэтому теперь оставалось надеяться только на то, что ожидавшие уже несколько месяцев немецкого наступления под Курском советские войска несколько ослабили бдительность.

Карта 13. Операция «Цитадель» и отвод немецких войск на рубеж «Хаген»

Несмотря на всю очевидность риска, нельзя сказать, что план операции «Цитадель» с самого начала был обречен на неудачу. Численность трех наступающих армий вполне отвечала поставленным задачам. Их дивизии находились в отличном состоянии, в войска поступило большое количество танков, в том числе последних моделей. (Согласно Мюллер-Гильдебранду («Сухопутная армия Германии 1933–1945»), на 30 июня 1943 г. в составе группы армий «Юг» было 1493 танка и 253 штурмовых орудия, в составе группы армий «Центр» 746 танков и 280 штурмовых орудий. Всего – 2772, в том числе 133 «Тигра» и 204 «Пантеры» (на юге) и 90 «Фердинандов» («Элефантов») на севере. – Ред.) Благодаря в основном выдающимся организаторским способностям А. Шпеера немецкие ВВС теперь имели на Восточном фронте около 2500 первоклассных самолетов, что было всего на несколько сот меньше их максимальной численности, достигнутой в предыдущем году. Примерно половина их была предназначена для обеспечения непосредственной поддержки наступления под Курском. Во второй половине июня немецкие бомбардировщики нанесли ночные удары по важнейшим советским промышленным центрам, находившимся в пределах ее радиуса действия. Были атакованы Горьковский танковый завод (и другие заводы в Горьком), предприятие по выпуску резины в Ярославле, нефтеперерабатывающие заводы в Саратове и Астрахани. Одновременно немецкая штурмовая авиация нанесла удары по аэродромам и железным дорогам в районе Курска.

Советские войска на северном фасе Курского выступа были сведены в Центральный фронт под командованием генерала К.К. Рокоссовского, а на южном – в Воронежский фронт под командованием генерала Н.Ф. Ватутина. Оба фронта сосредоточили примерно две трети своей артиллерии и танков на участках, где ожидались первые немецкие удары. В главной полосе обороны глубиной от 3 до 5 км советские армии оборудовали от трех до пяти линий окопов, построили укрытия для техники и блиндажи. В глубине от 10 до 30 км были созданы аналогичные запасные оборонительные позиции. За ними находились еще три запасных рубежа обороны, первый из которых был оборудован примерно в 40 км от основного оборонительного рубежа. Все это составляло фронтовой район обороны.

Только на участке Центрального фронта силами солдат и местных жителей было вырыто около 5 тыс. км траншей. Каждый населенный пункт, каждый холм были превращены в опорные пункты, а на полях, которые к лету успели зарасти травой и кустарником, саперы установили до 400 тыс. мин. Вдоль открытого восточного участка Курского выступа был развернут Степной фронт под командованием генерала армии И.С. Конева. Три армии фронта имели задачу не допустить развития удара немецких войск в восточном направлении в случае неудачного для советской стороны развития событий. В качестве дополнительной меры безопасности северо-восточнее Орла в резерве находились одна общевойсковая и две танковые армии. Еще одна общевойсковая и одна танковая армия были развернуты восточнее района Харьков – Белгород[108]108
  ИВОВ. Т. 3. С. 249–251.


[Закрыть].

Представителями Ставки при фронтах были назначены А.М. Василевский и Г.К. Жуков, признанные организаторы обороны и наступления в районе Сталинграда.

Операция «Цитадель» началась утром 5 июля с ударов пикирующих бомбардировщиков Ju-87 из состава 4-го и 6-го флотов по передовым позициям русских в полосе наступления групп армий «Центр» и «Юг». 9-я армия наносила удар на юг на участке шириной более 50 км. В центре боевого порядка армии наступал самый мощный XXXXVII танковый корпус, на флангах – XXXXI и XXXXVI танковые корпуса. XXIII армейский корпус оставался в резерве. К концу первого дня наступления наступающие прорвали первую линию обороны войск К.К. Рокоссовского, а на направлении главного удара, западнее железной дороги Орел – Курск, вклинились во вторую линию. В полосе наступления 4-й танковой армии XXXXVIII танковый корпус и II танковый корпус СС (получивший это название после того, как весной 1943 г. был сформирован еще один танковый корпус СС) наносили удар на север на 50-километровом фронте с опорой на правом фланге на Белгород. Наступление обоих корпусов началось стремительно: первая линия обороны войск Н.Ф. Ватутина была прорвана в течение двух часов.

Но первый же день наступления принес немцам несколько неприятных сюрпризов. Не успел II танковый корпус СС преодолеть первую линию обороны советских войск, как русские подвергли его настолько мощному артиллерийскому огню, что танкистам пришлось искать укрытия. Однако в то же самое время над фронтом 4-й танковой армии разразилась короткая гроза с интенсивным дождем, который залил потоками воды многочисленные овраги и балки, которыми изобиловала местность и которые обычно были сухими. Одной из таких вновь образовавшихся рек был остановлен XXXXVIII танковый корпус. Последнему его танку удалось переправиться через поток воды только около полуночи. Ранним утром, когда налеты штурмовой авиации заставили замолчать советскую артиллерию, II танковый корпус СС возобновил наступление, рассчитывая к концу дня выйти ко второй линии обороны. Но корпус вновь был остановлен, на этот раз минными полями, умело установленными в высокой траве. А в это время Н.Ф. Ватутин, избежав тяжелых потерь, отводил свои дивизии на второй оборонительный рубеж.

Южнее Белгорода III танковый корпус и корпус генерала Э. Рауса из состава армейской группы «Кемпф» переправились через Северский Донец и попали в пятикилометровую полосу укреплений, расположенных между рекой и железной дорогой. Войска при отсутствии авиационной поддержки подвергались непрекращающимся налетам авиации противника. Они медленно продвигались вперед, в то время как их потери росли угрожающими темпами.

Неудачный старт армейской группы «Кемпф» обнажил одну существенную слабость немецких войск, которая сказывалась в течение всего хода операции «Цитадель». Несмотря на то что люфтваффе во время наступления выполняли в день примерно по 3 тыс. самолето-вылетов, им не удалось добиться превосходства над противником над полем боя. Поскольку пилотам приходилось выполнять более важную на тот момент задачу обеспечения авиационной поддержки наступающим частям сухопутных войск, они не могли создавать серьезных препятствий для деятельности советской авиации. Но даже и в этом случае немецкая авиация не смогла обеспечить поддержку для всех наступающих частей и подразделений на земле. Те из них, кто был «обделен вниманием», обычно снижали темпы наступления или были вынуждены совсем остановиться. Для того чтобы обеспечить равномерность наступления армейских частей, немецкой авиации приходилось каждый день сосредоточивать усилия на новых участках.

На второй и третий дни наступления битва была в самом разгаре. К исходу дня 6 июля 9-й армии удалось продвинуться примерно на 20 км по всему фронту, за исключением правого фланга, где XXXXVI танковый корпус был отброшен на исходные позиции. На юге передовые части II танкового корпуса СС преодолели примерно 40 км. 7 июля темпы наступления несколько снизились; с обеих сторон на выступе разгорелись ожесточенные танковые бои. Русские вводили в бой резервы. К.К. Рокоссовский ввел в бой два танковых и один гвардейский стрелковый корпус. Н.Ф. Ватутин бросил в помощь понесшей большие потери 1-й танковой армии два танковых корпуса из резерва Ставки. Этими силами он рассчитывал удержать вторую линию обороны.

Немцы были не очень удивлены быстротой реакции русских. В то же время им было приятно обнаружить четкую работу разведки, которая заранее определила, какими резервами располагали русские. Наибольшее опасение вызывал факт неспособности армейской группы «Кемпф» наступать теми же темпами, что и 4-я танковая армия, которой из-за этого пришлось поставить перед одной из дивизий СС задачу прикрывать ее фланг на востоке. Вторым неприятным фактором стал быстрый рост потерь танков в некоторых дивизиях. Например, в дивизии «Великая Германия» из 300 танков в строю осталось всего 80 машин. Большинство из вышедших из строя танков были новыми моделями, которые приходилось доставлять в ремонтные мастерские для устранения механических неполадок.

8 июля стало ясно, что разразился первый кризис. Наступавший на центральном участке полосы наступления 9-й армии танковый корпус, которому была поставлена задача перемолоть танковые резервы войск К.К. Рокоссовского и пробить себе дорогу на оперативный простор, вышел к хорошо укрепленной возвышенности к северо-западу от Ольховатки. Не имея из-за плохой погоды авиационного прикрытия, корпус вынужден был остановить наступление. В тот же вечер В. Модель неохотно решился дать корпусу еще день на перегруппировку для штурма возвышенности. Обеспокоенный тем, что столь хорошо укрепленное препятствие было обнаружено на таком большом удалении от первоначальной линии фронта, В. Модель предупредил командование корпуса, чтобы даже после взятия высоты оно не предпринимало немедленного наступления на Курск. Он характеризовал возможное развитие событий как «маневренную войну на истощение». После того как две тщательно подготовленные попытки прорваться через укрепления русских в районе Ольховатки закончились неудачей, командование группы армий «Центр» пообещало перебросить в помощь штурмующим еще одну пехотную и одну танковую дивизию.

Утром 12 июля, убедившись в том, что все резервы немцев связаны в Курской битве, Брянский фронт под командованием М.М. Попова и левое крыло Западного фронта под командованием В.Д. Соколовского перешли в наступление по трем расходящимся направлениям на северном фасе Орловского выступа. Немецкая 2-я танковая армия, 14 дивизий которой обороняли фронт шириной 250 км, не смогла предотвратить стремительного прорыва ее обороны советскими войсками. Еще до полудня Г. Клюге был вынужден передать 2-й танковой армии две дивизии, предназначенные для 9-й армии. Чуть позже он вынужден был приказать 9-й армии передать туда еще 2 танковые дивизии, в которых находилось более половины имевшихся штурмовых орудий «Фердинанд», значительное количество ствольной и реактивной артиллерии.

В то же время на фронте группы армий «Юг» обстановка складывалась для немцев более благоприятно. К 11 июля II танковому корпусу СС удалось создать плацдарм севернее реки Псел. Несмотря на то что русские продолжали упорно удерживать позиции южнее реки Псел на участке XXXXVIII корпуса, в штабе немецкой 4-й танковой армии считали, что положение противника там было безнадежным. Г. Гот докладывал, что, по его мнению, более просто будет продолжить наступление к северу от реки.

Очевидно, Н.Ф. Ватутин успел исчерпать все имевшиеся в его распоряжении резервы. В то же время Э. Манштейну удалось сохранить еще один козырь. Он начал выводить из резерва XXIV танковый корпус (23-я танковая дивизия и дивизия СС «Викинг») и перемещать его из тылового района 1-й танковой армии под Белгород с тем, чтобы иметь корпус под рукой, когда наступит решающий момент наступления на Курск.

Восточнее Северского Донца армейская группа «Кемпф» в первые шесть дней наступления продвигалась крайне медленными темпами, однако 11 июля III танковому корпусу в отчаянной попытке удалось прорваться на север. На следующий день Н.Ф. Ватутин бросил в контрнаступление 5-ю гвардейскую армию Степного фронта и 5-ю танковую армию из резерва Ставки. Но немецкий III танковый корпус продолжал наступать, и к исходу 13 июля значительные силы русских попали в клещи между флангом III танкового корпуса и правым флангом наступающего II танкового корпуса СС.

13 июля Гитлер вызвал к себе в ставку Э. Манштейна и Г. Клюге. Он решил прекратить операцию «Цитадель». Над Орловским выступом нависла опасность; кроме того, русские сосредоточили свои войска перед фронтом 1-й танковой армии и 6-й армии (переименованной в марте 1943 г. армейской группы «Холлидт»). Все это вызывало опасения фюрера за судьбу Донецкого бассейна. Но еще больше его волновала Сицилия, куда 10 июля высадились англо-американские войска. Итальянцы, по словам Гитлера, нигде не оказывали сопротивления, поэтому становилась очевидной необходимость создания новых армий для защиты Италии и Балканских стран. Войска для этого придется взять с Восточного фронта (в августе на Запад была отправлена одна обескровленная танковая дивизия, но уже в сентябре – октябре на Восток было дополнительно переброшено 12 пехотных, 3 танковые, 4 резервные дивизии и 1 пехотная бригада. – Ред.).

Э. Манштейн пытался возражать, что операция «Цитадель» достигла решающей фазы. Русскую группировку перед фронтом группы армий «Юг», настаивал он, можно считать разгромленной, и если 9-я армия возобновит наступление в течение ближайших недель, то сражение все еще можно выиграть. Однако Э. Манштейн остался в одиночестве. Г. Клюге заявил, что 9-я армия больше не в состоянии наступать и через несколько дней будет вынуждена отойти на исходные позиции. В конце совещания Гитлер снова подтвердил свое решение остановить наступление, однако согласился предоставить группе армий «Юг» достаточно времени для того, чтобы нанести противнику хотя бы частичное поражение и тем самым лишить его возможности в ближайшее время перейти в контрнаступление.

Решение прекратить наступление повергло командование 4-й танковой армии и группы «Кемпф», которые считали, что победа уже была в их руках, в шок. Э. Манштейн и командующие армиями считали, что им позволят хотя бы разгромить группировку противника южнее реки Псел, но и в этом им было отказано. 17 июля Гитлер распорядился отвести с Восточного фронта II танковый корпус СС. Он планировал перебросить корпус в Италию сразу же после того, как будет ликвидирована угроза 1-й танковой армии и 6-й армии.

Утром 17 июля советские Юго-Западный и Южный фронты перешли в наступление, которое, как предполагал Гитлер, должно было быть направлено против правого фланга группы армий «Юг». Почти в течение недели немцы отмечали повышенную активность противника на другом участке фронта, но 14 июля Гитлер отдал приказ вернуть XXIV танковый корпус в тыл 1-й танковой армии, что было расценено германским армейским командованием как излишняя предосторожность. В течение первых суток боев было установлено, что русские сосредоточили основные усилия на двух направлениях: на участке 1-й танковой армии в районе Изюма и на миусском рубеже севернее Голодаевки, где оборонялась 6-я армия.

Русским удалось быстро добиться значительного вклинения на этих участках. Теперь они настойчиво пытались расширить участки прорыва. Немцы с изумлением обнаружили, что целью наступления является не просто отвлечь на себя резервы, предназначенные для операции «Цитадель», как они полагали ранее, а отвоевать Донецкий бассейн. В течение двух последующих недель стороны вели ожесточенные бои с переменным успехом, и, хотя русские не смогли и близко подойти к достижению поставленной задачи, порой обстановка складывалась очень неблагоприятно и даже опасно для немцев.

К концу месяца наступление выдохлось, и немцам удалось быстро восстановить положение. Все это время на фронте шло огромное количество боев местного значения, которые вскоре заслонили более значительные события. Но эти бои стоили огромных потерь и той и другой стороне. Например, в период с 17 июля по 6 августа немецкой 6-й армии удалось захватить в плен 17 тыс. советских солдат. Ее собственные потери составили 23 855 человек.

На фронте группы армий «Центр» операция «Цитадель», к тому времени уже застопорившаяся, была прекращена 12 июля. На следующий день, после совещания в ставке фюрера, Гитлер передал В. Моделю командование 9-й армией и 2-й танковой армией и приказал ему блокировать прорывы русских и восстановить первоначальное положение на фронте. Назначение В. Моделя явилось признаком появления в верхних эшелонах германской армии командира нового типа, специализирующегося на организации упорной обороны. Когда-то Гитлер уже выдвинул наверх генералов типа Э. Манштейна, талантливых организаторов побед. После лета 1943 г. он все больше и больше полагался на В. Моделя и еще нескольких генералов, потому что они редко возражали его приказам и обладали умением предотвратить поражение. В. Модель, несомненно, был самым ярким примером командира этого типа. Будучи убежденным нацистом, который верил в Гитлера больше, чем кто-либо другой из командиров его ранга, он был к тому же и первоклассным тактиком. В бою он никогда не отделял себя от своих подчиненных.

К тому времени, когда В. Модель принял командование, фронт 2-й танковой армии в районе Орловского выступа был прорван на трех участках. При этом два участка прорыва, первый из которых находился восточнее Орла, а второй – южнее Сухиничей, с каждым часом расширялись и углублялись. 15 июля фронт наступления русских расширился до участка 9-й армии.

На следующий день в качестве меры предосторожности командование группы армий и армий начали организовывать оборону на рубеже «Хаген», представлявшем собой полосу полевых укреплений, проходящую через основание Орловского выступа. На этот раз Гитлер, которого отвлекли события на Средиземном море и на фронте группы армий «Юг», не настаивал на жесткой обороне оборудованного рубежа. Он быстро дополнил свой прежний приказ призывом создать линию сплошной обороны, а 22 июля разрешил В. Мод ел ю осуществлять «гибкую оборону».

В то же время, 18 и 19 июля, благодаря свертыванию операции «Цитадель» (благодаря провалу операции – немцам так и не удалось вывести из боя обескровленные танковые дивизии вплоть до конца августа, когда закончилась Курская битва. – Ред.) Ставка получила возможность ввести в бой мощные резервы. М.М. Попов получил 3-ю танковую армию, которую бросил в бой на Орловском направлении. В.Д. Соколовскому были переданы 4-я танковая и 11-я армии, задачей которых было расширить прорыв на северном фасе выступа[109]109
  ИВОВ. Т. 3. С. 281.


[Закрыть].

Тем не менее из-за проливных дождей, которые начались на третьей неделе июля, а также благодаря тактическому превосходству немцев, которые, если и не могли остановить бешеный натиск русских, в большинстве случаев наносили им значительные потери, наступление не дало всех ожидаемых от него результатов.

На последней неделе месяца опасения Гитлера относительно Италии подтвердились. 25-го числа король отправил Муссолини в отставку, после чего тот сразу же был арестован, когда выходил из королевского дворца. Новое правительство во главе с Бадольо объявило о намерении продолжать войну, но никто в ставке фюрера (и меньше всего сам Гитлер) этому не верил. Гитлер дал массу указаний об освобождении Муссолини и укреплении позиций Германии в Италии.

Гитлер вызвал к себе в ставку командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала Г. фон Клюге. Когда в полдень 26 июля тот прибыл в ставку, Гитлер объявил ему о своем решении перебросить из группы армий «Юг» в Италию II танковый корпус СС. По замыслу фюрера, политически благонадежные дивизии СС послужат своего рода ядром, вокруг которого соберутся профашистски настроенные элементы итальянской армии. Дивизия СС «Адольф Гитлер» уже получила приказ грузиться в поезда в г. Сталино. Задачей группы армий «Центр» будет обеспечить пополнения для соединений СС.

Кроме того, в ближайшем будущем от нее, скорее всего, потребуется выделить еще примерно двадцать пять дивизий для переброски в Италию и на Запад. Единственный способ высвободить эти силы – оставить Орловский выступ. 2-я танковая и 9-я армии получили приказ немедленно начать переброску войск на рубеж «Хаген». В ответ на протесты Г. Клюге, что он не может отвести армии на рубеж, оборудование которого было далеко от завершения, фюрер заявил, что ничего другого сделать нельзя. Группе армий «Центр» придется начать высвобождать дивизии, и это нужно будет сделать скоро. Кроме этого, ему, Гитлеру, нужен II танковый корпус СС, который, по его словам, стоил двадцати итальянских дивизий.

В течение трех дней армии В. Моделя были подготовлены к переброске, однако ее начало пришлось отложить до 1 августа из-за плохого состояния дорог. Полторы недели проливных дождей превратили даже самые главные дороги в трясину. На некоторых участках дороги стали представлять собой желоба, ширина которых порой достигала сотни метров, в которых автомашины бросались из стороны в сторону в поисках твердого грунта. При этом советская авиация имела практически полное господство в воздухе.

По таким дорогам армии должны были перевозить тяжелую технику и предметы тылового снабжения. 9-я армия сосредоточила сотни тонн материалов и боеприпасов, предназначенных для проведения операции «Цитадель», на складах в районе г. Кромы, южнее Орла. Командование тыла приняло решение об уничтожении урожая зерновых, который уже был готов к сбору. Кроме того, примерно 250 тыс. мирных жителей, их скот, повозки и личное имущество готовились к эвакуации на запад. В Орле специальные взрывные команды заложили заряды во все здания и сооружения, которые могли быть использованы русскими.

Отступление началось, как и было запланировано, 1 августа. К этому времени русские были полностью осведомлены о планах немецких войск и, в отличие от того времени, когда проводилась операция Bueffel, были готовы к немедленному переходу в наступление и поэтому отреагировали молниеносно. Ночью 3 и 4 августа в тыловых районах группы армий «Центр» резко активизировались действия партизан. 4 августа, по данным группы армий «Центр», в ее тылах было зафиксировано 4110 диверсий на железных дорогах, совершенных партизанами. На следующий день армады советских бомбардировщиков и истребителей совершали налеты на передний край и железнодорожные узлы в немецком тылу. На несколько часов в прифронтовой полосе полностью была выведена из строя телефонная связь.

6 августа по распоряжению советской Ставки, которая знала о том, что немецкие 2-я танковая и 9-я армия находятся на марше, полоса наступления была расширена на север, где оборонялась 4-я армия. По приказу представителя Ставки Н.Н. Воронова семь советских армий перешли в наступление на левом фланге Западного фронта в направлении на Спас-Деменск и Ельню. Целью наступления было захватить Рославль и расстроить немецкую оборону на рубеже «Хаген»[110]110
  ИВОВ. Т. 3. С. 363.


[Закрыть].

На следующий день русские наращивали авиационные удары. Количество партизанских операций также возросло. Телефонная связь была нарушена на значительной части фронта группы армий «Центр». Было парализовано движение на многих участках железной дороги.

Битва достигла своего апогея на второй неделе немецкого отступления. В. Модель предположил, что, если русские не сумеют прорваться на флангах рубежа «Хаген», они попытаются его обойти. Участок обороны 4-й армии был чрезмерно растянут. Уровень подготовки советских солдат был низок, но они наступали большими, казалось, бесконечными массами пехоты и танков. Командир одного из корпусов, входивших в состав 4-й армии, докладывал, что русские несут в пять раз большие потери, чем его войска, но все еще сохраняют количественное превосходство, так как вступили в бой, имея соотношение 10 к 1 к немецкой стороне. 13 августа армии советского Западного фронта захватили Спас-Деменск. Тогда Н.Н. Воронов приказал силами двух армий нанести удар в стык между немецкими 3-й и 4-й танковыми армиями[111]111
  Там же. С. 365.


[Закрыть].

В тот день 9-я армия заняла участок обороны 2-й танковой армии и приступила к оборудованию отсечной позиции за рубежом «Хаген».

14 августа на позицию «Хаген» прибыли первые немецкие части. В течение трех дней армия держала восточнее рубежа «Хаген» столько дивизий, сколько позволяла обстановка. В это время саперы, а также русские рабочие обоих полов спешно работали над оборудованием позиции, которая все еще была далека от завершения. Вечером 17 августа на рубеж «Хаген» отошли последние немецкие части. Отход был выполнен на высоком уровне тактического мастерства. Однако оставалось только догадываться, сколько времени войска смогут удерживать позиции.

С отступлением на рубеж «Хаген», организованным В. Моделем, закончились события, имевшие прямое отношение к операции «Цитадель». Гитлер снова попытался заставить мир, затаив дыхание, следить за событиями на Восточном фронте. В результате он получил на Востоке потрясения такого гигантского масштаба, что в результате его армии были еще больше ослаблены, а инициатива полностью перешла в руки русских. К тому времени, когда дивизии группы армий «Центр» занимали рубеж «Хаген», советские армии на южном участке фронта вновь пришли в движение. Летняя кампания была далека от завершения.