Текст книги "От Сталинграда до Берлина. Операции советских войск и вермахта. 1942-1945"

В течение двух последующих дней стало ясно, что Э. Манштейн никоим образом не пытался сгустить краски. 26 декабря Ф. Паулюс доложил, что потери, морозы (в тот день температура составляла минус 15 градусов по Фаренгейту – минус 26 градусов по Цельсию. – Ред.) и голод настолько ослабили армию, что прорыв и эвакуация могут быть осуществлены только после того, как будет налажен коридор для снабжения войск. На следующий день прикрывавший с востока фланг LVII танкового корпуса румынский 7-й корпус (корпус Понеску) начал беспорядочное отступление, оголив тем самым правый фланг немецких войск. Г. Гот надеялся отвести корпус назад в Котельниково, где он надеялся организовать временный оборонительный рубеж.

27 декабря Гитлер в поисках самого легкого выхода приказал группам армий «Дон» и «А» оставаться на занимаемых позициях, а группе армий «Б» – снова захватить рубеж по железной дороге Россошь – Миллерово и тем самым обеспечить прикрытие тыловых районов на Дону. Он заявил Э. Манштейну, что группа армий «А» не сможет выделить ни одной дивизии, поэтому группе армий «Дон» придется довольствоваться дивизией СС «Викинг», 7-й танковой дивизией и батальоном танков «Тигр». Единственной уступкой военным с его стороны было распоряжение группе армий «А» начать эвакуацию раненых и разведать местность для организации плацдарма на Таманском полуострове. Э. Манштейн пробовал протестовать, заявив, что двум танковым дивизиям и 16-й моторизованной дивизии 4-й танковой армии противостоят в общей сложности 43 соединения противника (отдельных бригад, дивизий, танковых, кавалерийских и механизированных корпусов), тогда как 1-я танковая армия на хорошо оборудованном рубеже держит оборону против равного ей числа советских соединений, а 17-й армии приходится иметь дело не более чем с 24 соединениями противника. Он добавил, что убежден в том, что события требуют переброски сил из группы армий «А» на Дон. Чем быстрее будет принято это решение, тем эффективнее будут его результаты в перспективе.

В ответ фюрер огласил свой оперативный приказ № 2, согласно которому группа армий «А», продолжая удерживать позиции на побережье Черного моря и на Кавказе, должна постепенно сместить свой правый фланг обратно к Сальску, где войска смогут сами позаботиться о своих флангах. Если этого потребует обстановка, 4-я танковая армия также сможет отойти на рубеж Цимлянская– Сальск. Для того чтобы координировать эти маневры, Э. Манштейн должен в любое время по своему усмотрению принять командование группой армий «А». Гитлер молчаливо игнорировал раннее заявление Э. Манштейна о том, что передача ему командования над обеими группами армий имеет смысл только в том случае, если он получит полную свободу действий.

В последние дни года разразился еще один кризис. 28 декабря 4-й танковой армии пришлось спасать LVII танковый корпус, разрешив его командованию отвести части от Котельниково к реке Сал. Это открыло противнику путь по южному берегу Дона до Ростова и глубоко обнажило правый фланг армейской группы «Холлидт». На следующий день русские предприняли наступление с небольшого плацдарма в районе Потемкинской; для того чтобы остановить его, генералу К. Холлидту пришлось перебросить на 100 км вниз по течению, в район Цимлянской, 11-ю танковую дивизию. В связи с нарастающей опасностью Гитлер отдал приказ 7-й танковой дивизии, которая удерживала позиции в районе Ростова, в случае необходимости удерживать город любой ценой.

28 декабря Э. Манштейн доложил Гитлеру, что 4-я танковая армия больше не в состоянии держать оборону на широком фронте южнее Дона, а позиция армейской группы «Холлидт» может быть в любой момент прорвана как с севера, так и с юга. Он попытался развернуть 4-ю танковую армию на восток южнее реки Сал для обеспечения защиты тылов группы армий «А» в случае, если русские будут наступать через Ростов между реками Сал и Дон. Армейскую группу «Холлидт» придется отвести назад на рубеж, расположенный либо несколько восточнее реки Дон, либо (что наиболее вероятно) на саму реку.

В канун Нового года Э. Манштейн заявил Ф. Паулюсу, что деблокирование 6-й армии является главной задачей группы армий, однако войскам придется продержаться еще какое-то время. Он добавил, что Гитлер приказал Герингу увеличить ежедневный объем поставок до 300 тонн. Догадывался об этом сам Э. Манштейн или нет, но в тот день он практически попрощался с 6-й армией. С этого времени группе армий «Дон» придется сражаться за собственное спасение. Армии советского Юго-Западного фронта после того, как они выполнили свои ближайшие задачи, устремились через Миллерово на восток и запад в направлении на Донец между Ворошиловградом и Белой Калитвой. Сталинградский фронт, передав свои три армии на южный фас охватывающей 6-ю немецкую армию группировки Донского фронта, с 1 января был переименован в Южный фронт, который получил задачу силами 5-й ударной, 2-й гвардейской и 51-й армий начать наступление на Ростов по обоим берегам Дона.

В первый день Нового года, проигнорировав донесение Э. Манштейна от 28 декабря, Гитлер объявил в дополнении к оперативному приказу № 2, что собирается выделить для проведения операции по спасению сталинградской группировки дивизию «Великая Германия», дивизии СС «Адольф Гитлер», «Рейх» и 7-ю дивизию СС. Группы армий «Дон» и «Б» должны были удерживать выгодные позиции для будущего удара. Все положения оперативного приказа № 2 оставались в силе. Армейской группе «Холлидт» разрешили отойти не далее рубежа Морозовск – Цимлянская.

Даже Гитлер не надеялся, что удастся сосредоточить дивизии для деблокирования сталинградской группировки раньше, чем в середине февраля. Воображать, что судьба и русские дадут ему столько времени, было чистой воды самообманом.

В самом конце года было выполнено немногое из того, что планировалось. Отвод войск, который разрешил Гитлер, являлся лишь полумерой; он продолжал говорить об «окончательном рубеже» и вынашивал расплывчатые планы будущего контрнаступления. Решение выпрямить дугу левого фланга группы армий «А» было важным шагом, но после того, как был обнародован приказ, выяснилось, что Гитлер не выказывает особого желания, чтобы данный пункт был своевременно выполнен; напротив, казалось, он рад происходившим задержкам.

2 января в своей депеше К. Цейцлеру Э. Манштейн уже больше не пытался скрывать свое раздражение. Он сердито указал, что несмотря на то, что сразу после окружения 6-й армии стали ясны дальнейшие намерения русских подготовить крупное наступление на южном фланге Восточного фронта и нанести удар в тыл группе армий «А», вплоть до последних нескольких дней никто и не думал что-нибудь предпринять для эвакуации с Кавказа раненых и тяжелой техники. Последствия такой небрежности приведут к снижению темпов движения (отступления. – Ред.) группы армий «А» и потере большого количества техники. Поскольку ОКХ (а значит, Гитлер) контролирует все шаги группы армий «А», в передаче ее под командование Э. Манштейна нет никакого смысла. И раз уж командование ОКХ приняло решение о передаче предназначенных для 4-й танковой армии 7-й и 11-й танковых дивизий на другое направление, все, что могло сделать командование группы армий «Дон», – это приказать Г. Готу как можно дольше удерживать свои фланги. А группе армий «А» придется ускорить отвод своих соединений к Сальску. В отличие от прочих, это заявление Э. Манштейна дало эффект: Гитлер больше не упоминал о передаче под его командование группы армий «А».

В первую неделю нового, 1943 г. армейская группа «Холлидт» начала поспешный 150-километровый отход к реке Северский Донец. 3 января командование армейской группы «Фреттер-Пико» доложило, что 304-я пехотная дивизия не может справиться с поставленной задачей поддерживать контакт с левым флангом группы «Холлидт». Личный состав дивизии недостаточно подготовлен и не имеет боевого опыта; паника распространилась даже среди офицерского состава. Восточнее разграничительной линии между группами «Холлидт» и «Фреттер-Пико» русские сосредоточили два танковых корпуса с задачей нанести удар по переправе через Северский Донец в районе Белой Калитвы. 4 января Гитлер был вынужден выделить для предотвращения прорыва противника на этом участке 4-ю танковую дивизию. 5 января, после того как в течение шести дней войска К. Холлидта отступили на 60 км, его армейская группа оставила Морозовск, где располагался ближайший к Сталинграду аэродром. На следующий день Гитлер попытался призвать войска остановиться «для сохранения морального духа и сбережения сил войск». Но после того, как русские форсировали Дон южнее, и сложилась угроза их наступления вниз по течению реки Северский Донец с севера, у К. Холлидта не осталось шансов удерживать рубеж на любом участке восточнее Северского Донца дольше, чем в течение нескольких дней.

На другой стороне Дона 4-я танковая армия развернула две свои танковые дивизии и дивизию СС «Викинг» вдоль южного притока Сала реки Куберле. Советский 3-й гвардейский танковый корпус устремился вдоль южного берега Дона в брешь в немецкой обороне, образовавшуюся между реками Дон и Сал; в конце первой недели января его передовые части вышли на рубеж в 30 км от Ростова. Гитлер посоветовал Э. Манштейну ввести в бой танки «Тигр», которые, по его расчетам, должны были сокрушить советский корпус. Однако первый бой с участием танков «Тигр» не оправдал ожиданий. Их экипажи доложили об уничтожении 18 танков противника, однако половина из 20 «Тигров» получила повреждения. Генерал Г. Гот пожаловался на то, что экипажи новых машин были недостаточно обучены; им не хватало опыта.

6 января советские механизированный и гвардейский стрелковый корпуса начали наступление на правом фланге. Гитлер был вынужден разрешить Э. Манштейну отвести 16-ю моторизованную дивизию от Элисты. Э. Манштейн предупредил, что дивизия способна лишь на время стабилизировать оборонительный рубеж 4-й танковой армии. Он снова потребовал передать ему танковый корпус из состава группы армий «А» и горько пожаловался, что все должна делать группа армий «Дон», а группа армий «А» будто бы ни на что не способна.

На второй неделе января, даже в условиях углубляющегося кризиса, обе группы армий южного фланга Восточного фронта начали налаживать некоторое взаимодействие. Армейская группа «Холлидт», перебрасывая свои части для отражения угрозы то с севера, то с юга, продолжала отход к реке Северский Донец. Гитлер разрешил 4-й танковой армии отойти на рубеж Маныча и развернуться на север. 1-я танковая армия, несмотря на то что ее движение было замедлено наличием большого количества тяжелой техники, а также чрезмерными, с точки зрения Э. Манштейна, опасениями по поводу возможных действий противника, постепенно сужала брешь между двумя группами армий.

Между 15 и 19 января, наконец, наступило время принятия решений, которые фактически уже опоздали. Армейская группа «Фреттер-Пико», успешно избежав окружения своих 14 тыс. солдат в районе Миллерово, отошла на рубеж за рекой Донец. Части армейской группы «Холлидт» также сумели обеспечить пусть непрочную, но оборону рубежа по берегу замерзшей реки. 4-я танковая армия организовала устойчивую оборону на Маныче между Доном и Пролетарской; 1-я танковая армия растянула свой левый фланг на север и соединилась с 4-й танковой армией восточнее Сальска.

Разгром 6-й армии

К началу года 6-я армия умирала медленной смертью от голода и истощения. Грузов, которые тонким ручейком поступали осажденным войскам, было достаточно для того, чтобы продлить агонию, но не облегчить страдания солдат. В период с 1 по 23 декабря армия получала в среднем по 90 тонн грузов в день. В первые три недели января их объем удалось увеличить до 120 тонн в день. Но только в один день, 7 декабря, объемы поставок по воздуху достигли обещанной нормы 300 тонн, что представляло собой половину ежесуточных потребностей войск.

Тем не менее 6-я армия пока еще не сдавалась на милость противника. Первоначального успеха под Сталинградом советской стороне удалось добиться благодаря танковым войскам, а не пехоте. После того как, сформировав кольцо окружения, 5-я танковая армия и другие танковые соединения были переброшены на другие участки, выяснилось, что русская пехота намного уступает танкистам по своим боевым качествам. К январю погода, голод и усталость стали собирать свою дань и среди русских. Фактически оказалось, что осажденная 6-я армия имеет даже некоторые преимущества перед противником. Главное из них состояло в том, что в кольце окружения оказались все постройки в Сталинграде и вокруг него; следовательно, немецкие войска имели крышу над головой и могли использовать деревянные постройки в качестве топлива. У русских ничего подобного не было. Вторым фактором было то, что плоская местность, на которой почти не было деревьев, была изрезана глубокими балками (оврагами), что также создавало более благоприятные условия оборонявшимся. И наконец, помимо полевых укреплений, построенных самими немцами, им «по наследству» перешли некоторые из тех, которые ранее построили для обороны города русские.

После того как советские войска возобновили наступление западнее Сталинграда, задача уничтожения окруженной группировки была возложена на Донской фронт, представителем Ставки в котором был назначен генерал-полковник Н.Н. Воронов[95]95
  В состав Донского фронта входили 21, 24, 57, 62, 64, 65 и 66-я армии.


[Закрыть].

По советским данным, численность войск Донского фронта в начале января составляла 281 тыс. солдат и офицеров и 250 танков[96]96
  В «Сборнике № 6» отмечается, что в январе 1943 г. немецкая 6-я армия имела над советскими войсками превосходство в артиллерии (6200 орудий против 3770), пулеметах (13 700 против 7300), танках (1800 против 250) и автотранспорте (18 000 против 9400). Там допускается, что в этих цифрах учтена и та техника, которая была выведена из строя задолго до начала последней фазы Сталинградской битвы; кроме того, часть техники и вооружений немецкая сторона не могла использовать из-за нехватки горючего и боеприпасов. В начале декабря командование 6-й армии докладывало о наличии в ней примерно 100 танков; скорее всего, к январю многие, если не большинство из них, были повреждены, уничтожены или не пригодны к эксплуатации в связи с нехваткой запчастей и горючего.


[Закрыть].

Последний штурм, который должен был продлиться семь дней, первоначально был запланирован на 6 января. Фактически наступление началось 10 января, после того как командование армии отвергло ультиматум, который был предъявлен ему за два дня до этого.

Как казалось, наступление не могло не увенчаться успехом. Удары наносились главным образом на западном и южном участках, которые были самыми слабыми, так как создавались в спешке уже после того, как кольцо окружения замкнулось. Вечером 10 января Ф. Паулюс докладывал, что после боев этого дня стало ясно, что больше нет никакой надежды на то, что войска сумеют продержаться до середины февраля; помощь извне должна поспеть скорее; нужно обеспечить армию обещанным количеством грузов; кроме того, необходимо срочно доставить по воздуху батальоны пополнения.

12 января 6-я армия оставила Питомник, лучший из имевшихся в ее распоряжении двух аэродромов. Шести из четырнадцати базировавшихся на нем истребителям удалось взлететь под огнем противника. Пять из них попытались совершить посадку на аэродром Гумрак и потерпели крушение. Пилот шестого увел свою машину на запад. Так осажденные остались без последнего истребительного прикрытия[97]97
  Шретер X. Сталинград. С. 166.


[Закрыть].

На северо-западном и южном участках немецкой обороны были пробиты бреши. Армия была уже не в состоянии обеспечить их защиту из-за нехватки войск или горючего для переброски резервов. 13 января Ф. Паулюс докладывал, что к концу дня должны закончиться артиллерийские снаряды, и орудия придется бросить прямо на позициях.

Тем не менее, с советской точки зрения, первый этап решительного штурма закончился разочаровывающими результатами. Он не дал того сокрушающего эффекта, как ожидалось; после первых двух дней боев наступление потеряло темп. Советское командование обвинило в неудаче наступления разведку, которая дала заниженные данные о действительном количестве окруженных немецких войск[98]98
  Сборник № 6.


[Закрыть].

Очевидно, войска Донского фронта находились в состоянии, близком к тому, в котором находилась армия Ф. Паулюса в сентябре и октябре прошлого года. Пять из семи армий генерала К.К. Рокоссовского с середины лета вели непрерывные бои. Если верить советским данным, некомплект личного состава армий составил как минимум 150 тыс. человек. Сталинград давался совсем недешево и русским. (Только с июля по ноябрь 1942 г. немцы здесь потеряли 700 тыс. убитыми, ранеными и пропавшими без вести, советские войска – 644 тыс. человек. – Ред.)

15 января Гитлер после многочисленных обращений к нему Ф. Паулюса назначил ответственным за воздушные поставки 6-й армии генерал-фельдмаршала Эрхарда Мильха с предоставлением ему права отдавать приказы представителям всех видов вооруженных сил и родов войск вермахта.

Впервые по приказу Гитлера было образовано командование, обладавшее полномочиями отменять все прочие запросы на самолеты, горючее и экипажи. Оно было способно организовать воздушные поставки в объемах, необходимых для войск Ф. Паулюса. Но было уже слишком поздно. Дневные полеты в Сталинград становились слишком опасными. 17 января, после того как один из пилотов доложил, что немецкие войска отходят в сторону города по обеим сторонам от аэродрома, 4-й воздушный флот на время приостановил полеты в Гумрак. Еще через два дня советские войска заняли Тацинскую (где ранее, 24 декабря, наши танки уничтожили сотни немецких самолетов, о чем автор молчит. – Ред.) и авиации пришлось базироваться на аэродромах Ростова и Новочеркасска, на расстоянии более 300 км от окруженной группировки.

20 января, после того как советские войска начали решительный штурм города, Ф. Паулюс сообщил в ставку, что «крепость» не удастся удерживать более, чем в течение еще нескольких дней. На некоторых участках обороняющиеся были выбиты со своих позиций, и русские могли совершать любые маневры по своему усмотрению. В течение следующей ночи немцы оставили Гумрак и тем самым лишились единственного аэродрома, куда могли доставляться грузы.

22 января можно назвать днем начала агонии окруженной группировки немецких войск. Русские, наступавшие вдоль железной дороги с юго-запада на фронте шириной 5 км, прорвались к внешнему кольцу обороны города в районе станции Воропоново и с развернутыми флагами вошли на западную окраину Сталинграда. Закрыть образовавшуюся брешь было нечем. У оборонявших этот участок солдат 6-й армии кончились боеприпасы, и не было возможности перебросить сюда боеприпасы или резервы с других направлений.

В тот вечер Ф. Паулюс через ОКХ отправил Гитлеру телеграмму следующего содержания:

«Продовольствие кончилось. В котле находится более 12 тыс. раненых, которым не оказывается медицинская помощь. Какие приказы я могу отдавать солдатам, у которых больше нет боеприпасов и которые подвергаются массированным атакам со всех направлений при поддержке огня тяжелой артиллерии? Необходимо срочно принимать решение, поскольку на некоторых участках уже проявляются признаки разложения войск. Тем не менее они пока еще сохраняют веру в свое командование».

Гитлер написал в ответ:

«О сдаче не может быть и речи. Солдаты должны бороться до конца. Если это возможно, размеры крепости следует сократить настолько, чтобы имеющихся войск, которые еще могут сражаться, хватило для ее обороны.

Мужество и стойкость защитников крепости позволило создать новый фронт и начать подготовку контрнаступления. Тем самым 6-я армия внесла свой исторический вклад в величайшую борьбу немецкого народа».

По мере того как войска на западном участке откатывались назад, сам город, который после нескольких месяцев бомбежек стал напоминать адский ландшафт, пережил еще одну ужасающую сцену. По данным 6-й армии, в ней находилось 20 тыс. раненых, оставшихся без медицинского ухода, такое же количество истощенных, обмороженных и безоружных, отставших от своих подразделений. Те, кто мог, занимали подвальные помещения под руинами зданий, где тонны камней сверху защищали от непрекращающегося дождя осколков снарядов. Там, в темноте и холоде, больные, сошедшие с ума, мертвые и умирающие сбивались в общую кучу; те из них, кто еще мог двигаться, из страха не решались покидать эти места. Над самым высоким из разрушенных зданий в центре города солдаты 6-й армии водрузили боевое знамя рейха «как символ того, что они готовы к последней битве под этим флагом».

26 января 62-я армия отбила у немцев Мамаев курган, а танки 21-й армии соединились с ее войсками с запада, разрезав тем самым окруженную группировку надвое. XI армейский корпус организовал круговую оборону в северной части города, в районе тракторного завода; командование 6-й армии и вместе с ним LI и VIII армейские корпуса, а также XIV танковый корпус заняли оборону вокруг железнодорожного вокзала и в районе к северо-западу от него. IV танковый корпус, который удерживал южный участок фронта, в тот день был уничтожен в результате удара советских войск с юга, через реку Царица. Днем ранее 6-я армия попросила сбрасывать ей с самолетов только продовольствие: в боеприпасах больше не было необходимости, так как в войсках осталось слишком мало артиллерии.

Конец просматривался очень ясно. 28 января 6-я армия прекратила выдачу пайков раненым – для того чтобы поддержать силы тех, кто еще был способен носить оружие. В тот день темой состоявшегося в полночь совещания у фюрера было намерение Гитлера как можно скорее воссоздать 6-ю армию; при этом в новое воинское объединение должно было быть включено максимальное количество спасенных солдат из первоначального состава армии.

К 29 января Южный котел, в свою очередь, был расколот; при этом на небольшом южном участке осталось командование и штаб армии; остатки LI и VIII армейских корпусов оказались изолированы севернее. XIV танковый корпус в тот же день прекратил свое существование. Ночью десять небольших групп предприняли отчаянную попытку прорваться на запад через почти 300 км занятой противником территории. К следующей ночи LI и VIII корпуса оказались зажатыми на небольшом участке в районе инженерного общежития, где они и сдались на следующий день. Штаб армии и остатки 194-го гренадерского полка все еще удерживали территорию примерно 300 м по периметру вокруг Красной площади.

В 06.15 31 января из штаба 6-й армии, находившегося в подвале универмага на Красной площади, по радио было передано следующее сообщение: «Русские уже очень близко. Мы готовимся уничтожить (радиоаппаратуру)». Еще через час было передано последнее радиосообщение из штаба 6-й армии: «Мы уничтожаем радиоаппаратуру». Ф. Паулюс не успел даже ощутить себя в присвоенном ему за день до этого звании генерал-фельдмаршала, как уже стал первым немецким военачальником такого ранга, оказавшимся в советском плену. Гитлер прокомментировал это так: «Прямо у порога в бессмертие Паулюс решил сделать поворот кругом».

В Северном котле в районе тракторного завода 33 тыс. солдат XI корпуса под командованием генерала пехоты Карла Штрекера продержались еще 48 часов. 1 февраля Гитлер призвал корпус сражаться до последнего солдата: «Каждый выигранный день и час оказывает нам решающую помощь на других участках фронта». В 08.40 на следующий день группа армий «Дон» получила от командования корпуса последнее сообщение:

«Все шесть дивизий XI корпуса до конца выполнили свой долг. Да здравствует фюрер! Да здравствует Германия!

Штрекер».

В Сталинградском котле немцы потеряли свыше 200 тыс. человек. Общее количество их потерь, наверное, так никогда и не удастся определить. Во время боев за город из него удалось вывезти самолетами около 30 тыс. раненых. По последним уточненным данным советской стороны, которые сильно уступали первоначальным оценкам, но тем не менее были очень значительными, немецкие потери под Сталинградом составили 147 200 убитыми и ранеными и свыше 91 тыс. взятыми в плен, в том числе 24 генерала и 2500 офицеров[99]99
  ИВОВ. Т. 3. С. 62.


[Закрыть].

Сведений о собственных потерях советская сторона не приводит. (Сейчас все данные можно найти в книге под редакцией Кривошеева. – Ред.) Об их примерном уровне могут свидетельствовать данные 8-го и 3-го кавалерийских корпусов, потерявших в период с 19 ноября по 2 декабря 36 и 45 % личного состава соответственно. Эти цифры, будучи экстраполированы на соединения всех фронтов, принимавших участие в операции, свидетельствуют о том, что и в советских войсках потери были очень высокими. Представление о том, какой ценой досталась эта победа, могут также дать и цифры, касающиеся расхода боеприпасов во время операции в период с 10 января по 2 февраля: 911 тыс. артиллерийских снарядов всех калибров до 152 мм, 990 тыс. мин к минометам и 24 млн патронов к автоматическому оружию и винтовкам[100]100
  Сборник материалов по изучению опыта войны ⁄ Генеральный штаб Красной армии. 1944. № 9.


[Закрыть].

Гитлер неоднократно заявлял, что 6-я армия выполнила очень важную задачу, связав в районе Сталинграда несколько сотен тысяч советских солдат. С другой стороны, вполне можно представить себе гораздо менее катастрофическое развитие событий на южном фланге Восточного фронта в ходе зимней кампании 1942/43 г., если бы армия вовремя получила разрешение вывести свои 20 дивизий (22 дивизии и много отдельных частей. – Ред.) из Сталинграда. И все же значимость этого поражения нисколько не умаляет тот факт, что оно было вызвано скорее просчетами Гитлера, чем военным искусством советских генералов. С исторической точки зрения Сталинград, как и события в районе Гуадалканала и высадка войск союзников в Северной Африке, ознаменовали собой начало общего отступления стран оси на всех

фронтах Второй мировой войны. (В боях за Гуадалканал (Соломоновы острова) с июля 1942 по февраль 1943 г. японцы потеряли 24,6 тыс. человек, 2 линкора, авианосец, 5 крейсеров и др.; союзники, в основном американцы – 6,7 тыс. убитыми и ранеными, 2 авианосца, 8 крейсеров и др. Как видим, кроме сроков, никакого сходства в масштабах со Сталинградской битвой – потери Германии и ее союзников 1,5 млн убитыми, ранеными и пленными, потери СССР 1,03 млн. – Ред.)