Текст книги "Банальность добра. Герои, праведники и другие люди в истории Холокоста. Заметки по еврейской истории двадцатого века"

Банальность добра, или Как итальянские фашисты спасали евреев

В конце лета 1942 года небольшая группа итальянских дипломатов и высших офицеров решила спасти от верного уничтожения несколько тысяч евреев – в большинстве своем выходцев из Хорватии, которые в 1941 году бежали от зверств местных фашистов в часть Югославии, оккупированную Италией. Там под защитой королевской итальянской армии они могли жить относительно свободно и спокойно. Однако к тому времени, о котором у нас пойдет речь, им вновь стала угрожать смертельная опасность: немцы начали устанавливать в Европе «новый порядок», предусматривавший депортацию всех евреев в специальные лагеря смерти.

Чтобы уничтожить шесть миллионов евреев, нацистам нужна была помощь союзников. Добровольные помощники находились среди литовцев и латышей, французов и хорватов, венгров и румын. В августе 1942 года немецкое руководство обратилось к итальянскому правительству с официальной просьбой выдать хорватам бежавших от них евреев. Муссолини дал согласие, однако его приказ не был выполнен: среди дипломатических и военных чинов нашлись смельчаки, не захотевшие подчиниться. Заговорщики затеяли смертельно опасную игру не только со своим правительством, но и с Гитлером, Гиммлером и СС. В дальнейшем под их защиту попали евреи еще из двух оккупированных Италией областей, находящихся в Греции и на юге Франции. Еврейское население во всех трех зонах оккупации составляло около пятидесяти тысяч человек, и вплоть до падения режима Муссолини и капитуляции Италии 8 сентября 1943 года ни один из них не был выдан немцам. История спасения итальянцами евреев дает много поводов для размышлений над «вечными вопросами» о добре и зле.

Утром 6 апреля 1941 года немецкие войска перешли границы Греции и Югославии и начали оккупацию Балканского полуострова. Загреб пал 10 апреля, Белград – 12-го, а шесть дней спустя Югославия капитулировала. Двадцать седьмого апреля немецкие войска, преодолев неожиданное сопротивление греческих и британских вооруженных сил, вошли в Афины. Политическая карта Балкан была основательно изменена. Чтобы поддержать авторитет своего друга Муссолини, Гитлер передал под управление Италии немалую часть Балканского полуострова. Прежней Югославии больше не существовало. Было создано новое Независимое государство Хорватия со столицей в Загребе. Его руководитель, «поглавник» Анте Павелич, с первых дней стал проводить прогерманскую политику, но жестокость хорватских усташей поражала даже немцев. В итальянскую зону оккупации на Балканах хлынули потоки сербских и еврейских беженцев из Хорватии. Австрийский генерал и военный историк Глайзе фон Хорстенау писал 28 июня 1941 года: «По совпадающим сообщениям многочисленных немецких военных и гражданских наблюдателей, в последние недели усташи проявляли в городах и селах Хорватии совершенно сумасшедшую свирепость… Мужчин, женщин, детей буквально разрубали на куски. Целые деревни сравнивались с землей, а их жители заживо сжигались в сараях. Трупов было столько, что переполненные ими реки выходили из берегов» [1].

Евреи, попавшие в итальянскую зону оккупации, находили там защиту от преследований. Но эта относительно спокойная жизнь продолжалась недолго. На встрече высшего немецкого руководства, состоявшейся в Ванзее 20 января 1942 года, был принят так называемый план «окончательного решения еврейского вопроса», а проще говоря – полного уничтожения евреев. Встреча проходила в обстановке строжайшей секретности, так что даже ближайшие союзники немцев ничего об этом плане не знали, хотя решение это радикально меняло весь ход войны, тем самым затрагивая и интересы итальянцев. Теперь ни о каком частичном перемирии с союзниками не могло быть и речи. «Все или ничего» – такой характер приобретала политика Гитлера.

Весной 1942 года началась депортация евреев из различных европейских стран. Двадцать шестого марта были депортированы первые словацкие евреи, 28-го выехали на восток эшелоны из Франции. Между 17 и 20 апреля было полностью опустошено и гетто в Люблине. Наступала очередь евреев из Хорватии.

Поверенный в делах немецкого посольства в Риме князь Отто Бисмарк, внук «железного канцлера», 18 августа 1942 года представил в Министерство иностранных дел Италии телеграмму Риббентропа. В ней содержалась просьба к итальянскому правительству помочь выполнить соглашение между немецкими и хорватскими властями, предусматривавшее «массовое переселение» евреев. Бисмарк пояснил, что речь идет о нескольких тысячах человек. При этом в частной беседе с чиновником итальянского МИДа д’Аджетой он дал понять, что в действительности предполагаемое мероприятие означает не перемещение евреев на Восток для принудительных работ, как гласила официальная версия, а их физическое уничтожение.

Резолюция Муссолини

Итальянское правительство, впервые столкнувшись с проблемой участия в массовых убийствах мирного населения, должно было немедленно реагировать. Д’Аджета подготовил докладную записку, в которой изложил просьбу Бисмарка и сообщил переданную им устную информацию об истинной цели операции. Последнее слово оставалось за Муссолини. Когда 21 августа министр иностранных дел Италии зять Муссолини Чиано представил своему тестю сокращенный вариант записки д’Аджеты, дуче не долго думая написал крупным почерком резолюцию: «nulla osta» («не возражаю»). Это означало смертный приговор тысячам хорватских евреев. Вряд ли в тот момент Муссолини хорошо представлял себе, какие политические последствия могут быть у этого решения. Зато профессионалам – дипломатам и военным – эти последствия виделись вполне ясно.

Поверенный в делах итальянского посольства в Загребе Раффаэле Казертано уже на следующий день, 22 августа, докладывал в Рим, что евреи в специальных поездах будут отправлены в лагеря смерти в Польше. К этому он добавил, что представитель Ватикана в Загребе ходатайствовал о прекращении депортации, но безуспешно. Сообщил Казертано и еще одну весьма символичную подробность. Немцы и хорваты договорились о компенсации расходов на депортацию: имущество депортированных остается хорватам, а те выплачивают немцам по 30 марок за каждого депортированного еврея. Для итальянцев не могла остаться незамеченной прозрачная аналогия с иудиными тридцатью сребрениками.

В Италии нашлись люди, которые решили действовать. Одним из первых был граф Петромарки, ответственный сотрудник итальянского МИДа. По работе в отделе оборонной промышленности МИДа он был связан со многими влиятельными деловыми людьми и располагал достаточно полной информацией о происходящем. К тому же его сестра была замужем за послом Италии в Берлине, и он мог получать сведения, что называется, «из первых рук». Спустя неделю после решения дуче о выдаче евреев Петромарки решил что-то предпринять, чтобы не допустить этого произвола. Он записал в своем дневнике: «Я пригласил Кастеллани, который служит офицером связи во Второй армии, и обсудил с ним, как можно предотвратить выдачу немцам евреев, бежавших под защиту нашего флага» [1]. Вторая армия контролировала зону итальянской оккупации Югославии, и под ее защитой находились бывшие жители Хорватии.

Люди, пришедшие к подобному решению, были и в армии. Уже 27 августа независимо от Петромарки полковник Цилиани подготовил для Бюро по гражданским делам при штаб-квартире Шестого армейского корпуса докладную записку «К положению евреев», где говорилось: «Наша общая деятельность была направлена на то, чтобы дать евреям возможность жить по-человечески. Выдача их немцам недопустима, так как это означало бы предательство по отношению к тем, кто нам доверился» [1].

Вернувшись из Рима, Кастеллани встретился с командующим Второй армии генералом Роаттой и обсудил с ним возникшую проблему. Роатта также считал, что выдавать евреев нельзя. Оставался вопрос, как обойти приказ дуче.

Наилучшей тактикой в сложившейся ситуации было бы ничего не делать. (Итальянская бюрократия в таких делах по праву считается непревзойденной. Недаром словосочетание «итальянская забастовка» стало крылатым.) Но рано или поздно о принятых мерах придется докладывать верховному командованию.

Двадцать второго сентября генерал Роатта направил в Рим депешу, в которой сообщал, что в соответствии с указанием дуче он отдал приказ собрать в специально организованный лагерь для интернированных лиц первую группу еврейских беженцев из Хорватии. Лагерь должен был вместить до трех тысяч человек. Изоляция этих беженцев стала бы первым шагом выдачи их хорватским властям.

К счастью, Роатту нельзя отнести к тем генералам, которые лишь подчиняются любым приказам и послушно выполняют их. В своем сообщении он нашел возможным привести аргументы против выдачи евреев: «На мой взгляд, подобная акция повредит нашему престижу, так как мы, пусть только из тактических соображений, но взяли их под свою защиту. Это окажет негативное влияние на вооруженные отряды добровольной сербской милиции «четников», которые могут думать, что в один прекрасный день мы точно так же и их выдадим в руки усташей» [2].

Это был серьезный довод, имевший стратегическое значение. Для сербов-«четников», помогавших итальянцам в поддержании порядка на оккупированных территориях, хорватские усташи представляли такую же смертельную опасность, как и для евреев.

Были некоторые объективные обстоятельства, облегчавшие заговорщикам защиту евреев. В центре фашистской Италии ощущался явный вакуум власти. Дуче был тяжело болен и не мог, как прежде, контролировать исполнение своих приказов. Громоздкая бюрократическая машина Италии замедлила свою работу. Известен случай, когда папа римский более девяти месяцев ждал от итальянского правительства ответа на свое послание. В таких условиях офицеры Второй армии могли еще долго не бояться проверок. Но бездействие итальянских властей не собирался терпеть Гитлер. Не давали забыть о евреях в Италии и хорватские фашисты. Двадцать пятого сентября фюрер в присутствии рейхсминистра иностранных дел Риббентропа и фельдмаршала Кейтеля принял поглавника Независимого государства Хорватия Павелича, и тот заявил, что еврейский вопрос в Хорватии практически решен, но остаются нетронутыми «еврейские центры», находящиеся под итальянской защитой. Со своей стороны, и Риббентроп напомнил о приказе дуче («nulla osta» от 21 августа 1942 года), заметив: «Создается впечатление, будто Вторая армия проводит свою собственную политику» [3]. Рейхсминистр иностранных дел был недалек от истины. Выразив надежду на скорую встречу с дуче, Гитлер поручил подготовить ему доклад о ситуации с итальянскими евреями. И уже к 1 октября подробный доклад был готов. В нем подтверждалось, что итальянское сопротивление существует, и даже назывались его главные участники. В их числе был и генерала Роатта.

Риббентроп начал энергично действовать. Его посланник прибыл в Рим, чтобы ускорить события на месте. На следующий день министр иностранных дел Чиано просил Верховное командование сообщить, какие меры были приняты для выдачи евреев немцам (Чиано написал именно «немцам», хотя в приказе дуче говорилось о выдаче хорватам). Началась понятная чиновничья суета. Верховное командование запросило Вторую армию. Итальянский МИД потребовал информацию от офицера связи Кастеллани. Ответ Второй армии был не вполне искренним: никаких приказов о выдаче евреев они не получали. Но тактика молчаливого саботажа под усилившимся немецким давлением больше себя не оправдывала. Германия требовала немедленных действий.

Для укрепления немецкой позиции в Рим прибыл руководитель СС Гиммлер. На встрече с Муссолини, состоявшейся 11 октября 1942 года, он, как обычно, лгал, что евреи должны быть депортированы на Восток только для того, чтобы предотвратить акты саботажа. Гиммлер признал, что в России действительно пришлось расстрелять какое-то количество евреев – мужчин, женщин и детей, но это была вынужденная мера против тех, кто якобы был связан с партизанами. Заключать евреев в концлагеря надо – иначе как заставить их, наконец, работать? Планы «окончательного решения еврейского вопроса» немцы от своих итальянских союзников все еще тщательно скрывали.

Петромарки 14 октября 1942 года записал в своем дневнике: «Немцы выказывают свою обычную заносчивость. Они многократно повторяли требование выдать им евреев из Хорватии и заявили, будто им известно, что командование Второй армии никакого приказа об этом не получило» [1].

Под непрекращающимся давлением немцев и хорватов итальянское Верховное командование 28 октября 1942 года приказало Второй армии интернировать (заключить в специальный лагерь) всех евреев, находящихся на оккупированной территории Балкан, и разделить их на две группы: хорватских евреев и тех, кто претендует на итальянское гражданство. Это должно было стать первым шагом к выдаче хорватских евреев немцам.

В итальянских войсках приказ вызвал откровенно враждебную реакцию. В частном письме командующего батальоном Второй армии говорится: «Концентрация есть первый шаг к выдаче евреев хорватам, которые в свою очередь передадут их немцам. Немцы не пытаются скрывать, что их цель – насильственное уничтожение целого народа. Итальянская армия не должна пачкать руки подобными делами» [1]. Мнение, что сотрудничество с немцами в деле уничтожения евреев ослабит позиции Италии и уронит ее престиж, было широко распространено среди офицеров. Но для решительного изменения взглядов на этот вопрос правительства, и прежде всего самого Муссолини, такого аргумента было недостаточно.

Последней каплей, склонившей чашу весов в пользу «лагеря Петромарки – Роатты», стал доклад о хорватах генерала карабинеров Пиехе, представленный дуче 1 ноября 1942 года. Эта должность сама по себе занимала в итальянской иерархии важное место, а Пиехе обладал к тому же особым доверием не только Муссолини, но и начальника генерального штаба Каваллеро. В докладе категорически утверждалось, что хорваты виновны в массовых уничтожениях евреев и сербов. Кроме того, генерал Пиехе сообщил, что ему стало известно о планах немцев по уничтожению всех депортированных евреев в специальных газовых камерах, оборудованных прямо в поездах. Таким образом, то самое надежное доказательство, которое можно предъявить дуче, было наконец найдено. На сохранившейся телеграмме имеется специальный штемпель, показывающий, что Муссолини с текстом ознакомлен.

Сам же генерал Пиехе, глубоко потрясенный открывшейся ему информацией, счел необходимым усилить свои доводы. Четырнадцатого ноября он направил в Рим новый доклад с такими словами: «Решение о выдаче евреев означало бы их смертный приговор и привело бы к весьма неблагоприятным комментариям как в наших войсках, так и среди христианского и мусульманского населения, которое боится, что в будущем само может быть подвергнуто таким же действиям, хотя сегодня находится под защитой нашего флага» [1]. Копия доклада оказалась в штабе Второй армии, чье руководство еще раньше пришло к подобным выводам.

Не последнюю роль в этом вопросе играло и мнение Ватикана. И хотя имеются серьезные основания к тому, чтобы упрекнуть католическую церковь в пассивности во времена массового уничтожения евреев в Европе, тем не менее в защите хорватских евреев Святой престол занял вполне определенную позицию. Пятого ноября 1942 года граф Чиано получил от своего посла в Ватикане сообщение, в котором говорилось о требовании немцев выдать им две или три тысячи евреев, включая стариков, женщин и детей. Ватикан обращается к министру иностранных дел Италии с просьбой по возможности отказаться от выполнения этого требования.

Положение на фронтах Второй мировой войны к осени 1942 года становится для Германии и ее союзников все более тревожным. В начале ноября британская Восьмая армия под командованием генерала Монтгомери разбила войска Роммеля в Северной Африке. Восьмого числа британские и американские части высадились в Марокко и Алжире. Почти одновременно, одиннадцатого, перешедшие в наступление советские войска окружили под Сталинградом Шестую армию фельдмаршала Паулюса. Это время смело можно назвать поворотным пунктом войны, и высшее итальянское командование не могло этого не почувствовать.

Семнадцатого ноября 1942 года в Риме состоялась встреча Муссолини с генералом Роаттой. Командующий Второй армии, повторив аргументы против выдачи евреев, заключил свою речь словами: «Это несовместимо с честью итальянской армии». Многие из приведенных доводов дуче уже слышал раньше, но теперь положение изменилось. И он отменил свое решение «nulla osta». В соответствии с его новым приказом все евреи на оккупированной итальянцами территории Югославии должны быть интернированы в общий лагерь и оставлены под защитой итальянских войск. Требования хорватской стороны на их выдачу отклоняются. Теперь Италия официально отказалась участвовать в уничтожении еврейского народа.

* * *

Пример Италии во многих отношениях не имеет аналогов в истории Второй мировой войны. Больше так не поступал ни один союзник нацистской Германии.

Да, верно, в октябре 1942 года Румыния вдруг приостановила депортацию евреев из страны, но Вторая Румынская армия безжалостно преследовала и уничтожала их в оккупированных зонах на юге России. Даже такой убежденный палач, как Мартин Лютер (однофамилец реформатора церкви), руководивший антиеврейским отделом гитлеровского Министерства иностранных дел, называл действия румынских властей незаконными и дикими [4].

Правда, что и болгарские власти в марте 1943 года отказались выдавать «своих» евреев, т. е. уроженцев «старой» Болгарии, однако евреи из болгарских оккупационных зон Фракии и Македонии, а также евреи-«иностранцы» были без всякого сопротивления выданы в руки СС.

Венгерский правитель адмирал Хорти, носивший титул регента, четко отличал венгерских евреев (которые, как он говорил, «такие же венгры, как вы или я») от иностранных – и решительно выдавал этих последних немцам для уничтожения.

В отличие от других итальянцы взяли под свою защиту всех евреев на оккупированных землях, не делая различий между «своими» и «чужими». Пьер Лаваль, премьер-министр французского марионеточного правительства в Виши, заявил итальянскому послу в январе 1943 года: «Мне понятно ваше желание спасти евреев с итальянским гражданством, но я совершенно не могу объяснить, почему вы спасаете и иностранных евреев» [1]. Это было непостижимо и для немцев.

После капитуляции Италии в сентябре 1943 года немцы не нашли в лагерях для интернированных ни одного еврея. Итальянские войска, возвращаясь на родину, многих из них взяли с собой, остальным позволили скрыться в горах либо уплыть морем в Америку и Палестину.

* * *

История спасения хорватских евреев тесно сплетается с другой, где речь идет о защите евреев Греции и Франции. Об этом – следующий наш рассказ.

В апреле 1941 года, несмотря на героическое сопротивление, Греция была оккупирована фашистами и разделена на три зоны: Болгария контролировала Фракию и Македонию, немцы заняли стратегически важную область на границе с Турцией, итальянцы получили остальную материковую часть страны, а также почти все ее острова.

До Второй мировой войны в Греции было около восьмидесяти тысяч евреев, причем большинство из них – свыше пятидесяти тысяч – проживало в городе Салоники, который, к несчастью, принадлежал к немецкой зоне оккупации. Еврейская община Салоник была одной из крупнейших и старейших в Европе. Почти все евреи из этого города погибли в Освенциме. Для их депортации немцы, как и всюду, применяли силовые методы – облавы, аресты. Но было кое-что и новое: их заставляли обменивать свои деньги на специальные дорожные чеки, якобы предназначенные для покупки земли в Польше. Немцам удалось нарисовать такую радужную картину будущей жизни, что многие евреи добровольно регистрировались, желая участвовать в предстоящей депортации [4].

Все евреи Фракии и Македонии были выданы фашистам болгарскими властями и погибли в газовых камерах.

Из итальянской зоны оккупации вопреки самым настойчивым требованиям немецких спецслужб не был депортирован ни один человек. Более того, 350 евреев, имевших итальянское гражданство, были вывезены из Салоник и тем самым спасены от верной смерти. Тысячи греческих евреев чувствовали себя в безопасности под защитой итальянского флага.