Текст книги "Банальность добра. Герои, праведники и другие люди в истории Холокоста. Заметки по еврейской истории двадцатого века"

Первым заказом для предприятия Келльнера стало строительство военного аэродрома вблизи города Белостока, расположенного северо-восточнее Варшавы. Сам Белосток, согласно Пакту Молотова – Риббентропа, отошел к СССР. Гитлер готовился двигаться дальше на восток, и военные нуждались в новых базах поближе к границам с Советским Союзом.

Для выполнения заказа в фирму приняли около пятидесяти квалифицированных рабочих из поляков и украинцев. Все они жили в казарме вблизи строящегося аэродрома. Бахнер часто наведывался в Варшаву, где располагалась основная контора. Круг его задач и возможностей сильно расширился. Весной 1941 года Анна уволилась из фирмы, и Вильгельм убедил хозяина принять вместо нее двух новых работников для ведения бухгалтерских и канцелярских дел. Подходящие кандидатуры у него уже были на примете – и оба евреи. Адольф Штамбергер был женат на полячке и жил вне гетто под именем Анджея Станисского. Его зять, Юлек Швальбе, выдавал себя за Юлиуша Стройновского. Оба были высокими, светловолосыми, по-польски говорили без характерного еврейского акцента, а главное – имели необходимые документы, так что Келльнер быстро согласился с предложением Бахнера. Должность бухгалтера важна была еще и тем, что именно он выписывал рабочие документы всем сотрудникам фирмы. В случае необходимости Бахнер хотел воспользоваться этим для спасения своей семьи.

Работы под Белостоком были закончены в начале июня 1941 года, а уже 22-го числа Гитлер напал на Советский Союз. Немецкие войска быстро продвигались на восток, занимая все новые советские города. Сразу после захвата очередного города требовалось восстанавливать разрушенное. Фирма Келльнера получала крупные заказы на работы по всей Украине. Бердичев, Киев, Ковель, Богуслав, Новоград-Волынский, Днепропетровск, Житомир – такова география ее филиалов в военные годы с 1941-го по 1943-й. В марте 1942 года фирма насчитывала уже свыше 500 сотрудников, занятых восстановлением вокзалов и других железнодорожных объектов. И все это время Бахнер умело руководил производством. Хозяин был доволен своим управляющим.

Вильгельм Бахнер ни на минуту не забывал, что он еврей. Малейшая оплошность могла стоить ему жизни. Вот один эпизод из этого долгого пути «через минное поле».

Однажды утром, придя в варшавскую контору после ночевки в гетто, он застал своего шефа в страшном волнении. Не дав Бахнеру даже снять пальто, Келльнер объяснил, что ему звонили из гестапо и сообщили, что задержан некий Нечаюк, очень похожий на еврея; не расстреляли же его до сих пор только потому, что тот называет себя работником их фирмы, и теперь руководителя приглашают в СС для объяснений. Обвинение в укрывательстве еврея было смертельно опасно, так что волнение Келльнера понятно. Не имея мужества поехать в гестапо самому, он послал туда своего управляющего. У Бахнера не было иного выхода, кроме как, взяв необходимые документы, выполнить приказ начальства. Ирония ситуации заключалась в том, что Нечаюк на самом деле был украинцем, правда, внешне он очень походил на те изображения евреев, которые часто публиковала нацистская пропаганда. А спасать украинца должен был настоящий еврей!

Офицер гестапо принял Бахнера холодно, всем своим видом показывая, что не верит ни единому его слову и Нечаюка не выпустит. И тогда Вильгельм пошел в наступление. Глядя гестаповцу прямо в глаза, он твердо заявил, что Нечаюк – незаменимый специалист и его отсутствие сорвет сроки окончания работ на важном военном объекте. А работы эти находятся под контролем военного командования. Ответственность за срыв ляжет на гестапо, о чем он немедленно будет докладывать в Берлин. Невероятно, но такая настойчивость имела успех, офицер приказал привести несчастного Нечаюка и чуть живого от страха передал его Бахнеру, который вежливо попрощался и спокойным, уверенным шагом вышел на улицу. Нечаюк не знал, как благодарить спасителя – что ждало его в гестапо, он очень хорошо себе представлял. Только оказавшись на бульваре, Вильгельм почувствовал, как у него дрожат руки и ноги. Присев на скамейку, он хотел достать из кармана пальто платок и нащупал там свою бело-голубую повязку со звездой Давида. Выложить и спрятать ее утром он просто не успел. Достань он случайно эту повязку в гестапо – и фирма Бахнера лишилась бы не только Нечаюка, но и своего управляющего.

Положение евреев на оккупированных немцами территориях становилось все безнадежнее. Нацисты начали приводить в действие секретное предписание Гитлера, оформленное протоколом Ванзейского совещания 20 января 1942 года об «окончательном решении еврейского вопроса». Нацистское руководство решило не ждать, когда евреи сами вымрут в своих гетто от голода и болезней, а депортировать их в специальные лагеря уничтожения, где уже в промышленном режиме работали газовые камеры и крематории. Первая такая камера с ядовитым газом «Циклон Б» была опробована в Освенциме еще в сентябре 1941 года, и результаты весьма удовлетворили фюрера.

Летом 1942 года началась поэтапная депортация евреев из Варшавы в лагеря смерти. Оставаться в гетто стало невозможно. Бахнер вместе со своими помощниками Штамбергером и Швальбе, используя знакомства и связи, сумел организовать побег почти всей своей семьи. Не удалось ему спасти лишь мать – она умерла от сердечного приступа во время облавы на улицах гетто. Спасенных в товарном вагоне со стройматериалами переправили в Киев, где как раз в это время вела работы фирма Келльнера. Всех родственников Вильгельм оформил на различные должности в киевский филиал. Цезия стала поварихой Чеславой Добровской, которую все считали польской любовницей «пана управляющего», а отец Хайнрих Бахнер превратился в Годевского – подсобного рабочего на кухне. Кроме них под фальшивыми именами были оформлены на работу и другие евреи. К концу войны их насчитывалось свыше пятидесяти человек.

После освобождения семьи Бахнера из гетто война продолжалась еще долгие два года и десять месяцев. Фирма Келльнера успешно выполняла военные заказы и была преобразована в отдельный строительный эшелон 1001, подчиненный управлению железных дорог Третьего Рейха. Эшелон исколесил многие дороги Украины и Белоруссии, ремонтируя разрушенные пути и вокзалы. Когда дела у немцев на Восточном фронте стали хуже, строительный эшелон вместе с немецкими войсками снова двинулся на запад – в Польшу.

Бахнер не имел права терять бдительность ни на минуту. Опасность могла прийти с любой стороны. Например, его религиозный отец не мог отказаться от обязательной еврейской молитвы в самый строгий еврейский праздник – Судный День (Йом-Кипур), при этом Хайнрих Бахнер сильно рисковал привлечь к себе внимание посторонних. А Цезия однажды решила с двумя подругами посетить киевскую оперу и чуть было не попала на проверку в военную комендатуру. Нельзя было забывать и о том, что польские рабочие, не испытывая больших симпатий к евреям, охотно выдали бы их в руки гестапо. «Поляк еврея за километр чует», – эта поговорка была распространена и среди евреев, и среди поляков.

Рабочие карточки Вильгельма Бахнера и Чеславы Добровской (Цезин)

В середине 1944 года между Бахнером и Келльнером состоялся важный разговор. Уже чувствовался конец войны. Эшелон 1001 должен был въехать на территорию Германии, и хозяин фирмы предложил Бахнеру уволить некоторых поляков, в чьей работе фирма больше не нуждалась. Среди первых был назван помощник по кухне пожилой Годевский. Бахнер пытался возражать, но на этот раз Келльнер не стал его слушать:

– Я знаю, Бахнер, у вас доброе сердце. Вы даже моей семье в Дрезден регулярно посылаете посылки, о чем я сам забываю. Но сейчас нужно проявить твердость. Годевского надо рассчитать.

Супруги Бахнер. 1984 г.

Вильгельм понял, что настала решительная минута.

– Годевский – мой отец», – просто сказал он.

Келльнер был ошарашен.

– «Почему же вы, черт возьми, прячете своего отца под фальшивой фамилией? Или ваша фамилия не Бахнер?.

– Моего отца зовут Хайнрих Бахнер. – Вилли глубоко вздохнул и добавил: – Он еврей.

На лице Келльнера можно было прочитать самые противоречивые чувства: страх, удивление, раздражение, недоверие.

– Да, и я тоже еврей, – продолжал Бахнер. – В первый раз я пришел представляться вам прямо из варшавского гетто. У меня не оставалось выбора. Это был единственный шанс выжить.

Прошла, казалось, вечность, прежде чем Келльнер снова заговорил:

– Еще один вопрос, Бахнер. Сколько среди моих сотрудников евреев?

– Вы действительно хотите это знать, господин архитектор?.

– Нет, – отрезал тот. – И запомните, Бахнер, я ничем не смогу вам помочь, если ваша тайна откроется. Сам я ничего никому не скажу. Но в случае вашего провала я не пошевелю пальцем.

– Я понимаю, – тихо сказал Бахнер. – А что же делать моему отцу?.

– Пусть остается, – Келльнер как будто поставил точку в разговоре. Больше к этой теме не возвращались до самого конца войны.

Война для Бахнера и всех спасенных им евреев закончилась 10 мая 1945 года, когда в стоявший на запасном пути эшелон 1001 вошли американские солдаты. Американцы были поражены, что люди из немецкого эшелона встречали их слезами радости и молитвами на иврите.

После войны Бахнер с Цезией прожили несколько лет в Польше. В 1948 году умер отец Вильгельма. При коммунистах антисемитизм в стране становился все более свирепеым. В 1951 году Вильгельм и Цезия эмигрировали в США и поселились в Калифорнии. Польшу покинули почти все спасенные Бахнером евреи. Кто-то оказался в Израиле, кто-то в Бразилии, кто-то Германии. Все вместе собрались всего один раз – в 1989 году, когда Цезия и Вильгельм справляли золотую свадьбу.

Йоханнес Келльнер после войны жил в Мюнхене. В трудные послевоенные годы Бахнер регулярно посылал ему продукты и деньги.

Цезия умерла в ноябре 1990 года. Вильгельм пережил ее всего на четыре месяца.

1. Oliner Samuel P., Lee Kathleen M. Wilheim Bachner. Ein Jude bei der Reichsbahn. Gerlingen 1999.

2. Oliner Samuel P., Pearl M. The Altruistic Personality: Rescuers of Jews in Nazi Occupied Europe. New York 1988.

Часть вторая
Банальность добра

Праведники мира в ландшафте Холокоста

«Кто спасает одну жизнь, спасает весь мир»

Надпись на медали Праведника мира

В 1953 году был открыт иерусалимский мемориал «Яд-Вашем» – центр научных исследований и памятник жертвам Катастрофы европейского еврейства. Как сказано в законе об основании мемориала, он должен предоставить «место и имена» (так «яд вашем» переводится с иврита) всем жертвам Холокоста. Этим же законом определен особый статус тех людей, которые из благородных побуждений и с риском для собственной жизни спасали евреев в годы Второй мировой войны. По давней еврейской традиции таких людей называют «хасидей уммот хаолам», что буквально означает «праведники среди народов мира». В повседневной жизни обычно говорят короче: «праведники народов» или «праведники мира» [1, 2]. Одним из самых запоминающихся мест Яд-Вашема является Сад Праведников – несколько тысяч вечнозеленых деревьев, каждое из которых посажено в честь человека, помогшего хотя бы одному еврею пережить Холокост. Табличка у дерева сообщает имя этого человека.

Израильтяне очень серьезно подходят к установлению и подтверждению фактов спасения в годы Катастрофы. Те, кто пережил это страшное время, имеют право представить к рассмотрению имена людей, оказавших им помощь. Специальный комитет под председательством одного из членов Верховного суда Израиля рассматривает каждую кандидатуру и все имеющиеся в распоряжении доказательства, прежде всего – свидетельства очевидцев. Израильские консульства собирают такие свидетельства во многих странах Европы. Звание «Праведник мира» может получить только не еврей, в отношении которого доказано, что в войну он бескорыстно помогал евреям и при этом рисковал жизнью или свободой. Нередко изучение материалов по одному только делу занимает годы. Получивший статус Праведника мира приглашается в Израиль, и ему торжественно вручают медаль, на которой на двух языках – иврите и французском – выбита надпись: «В благодарность от еврейского народа. Кто спасает одну жизнь, спасает весь мир».

Памятник жертвам Холокоста в Яд-Вашеме

Сейчас звание «Праведник мира» получило свыше девятнадцати тысяч человек. Главным образом эти люди жили в европейских странах, оккупированных фашистами: более пяти тысяч – в Польше, более четырех – в Голландии, около двух тысяч – во Франции, примерно тысяча девятьсот – на Украине и тысяча триста человек – в Бельгии. Венгрия, Чехословакия и Литва дали миру по полутысяче Праведников и столько же – Россия и Белоруссия вместе взятые. На первое января 2003 года насчитывалось 376 Праведников из Германии, 325 из Италии, 253 из Греции, 267 – из республик бывшей Югославии. В других странах Праведников меньше: в Латвии – 93, в Австрии – 84, в Албании – 61, в Румынии – 48, в Швейцарии – 38, в Норвегии – 20, в Дании – 17, в Болгарии – 16, в Великобритании – 13, в Швеции – 10. Есть Праведники мира и на других континентах – по одному в Японии, Бразилии и США… За 2002 год число этих людей увеличилось на 565 человек.

До сих пор проверяются данные о новых кандидатах. Точное количество спасителей и спасенных, по-видимому, не будет известно никогда. Оценки, которые дают специалисты, колеблются в широких пределах – от 50 до 500 тысяч. Мордехай Палдиэль, начальник специального отдела мемориала Яд-Вашем по делам переживших Холокост, более осторожен: он допускает, что потенциальных Праведников мира может быть от 100 до 250 тысяч. По его мнению, в годы Холокоста они спасли до 250 тысяч евреев [3].

Спасению евреев посвящена заметная часть современной литературы о Холокосте. Сотни историй о переживших Катастрофу ежегодно публикуются в газетах, журналах, книгах, становятся темами телевизионных передач и документальных фильмов. Эта страшная и славная страница военных лет составляет предмет исследований психологов, социологов, богословов и историков. Важно отметить, что тема эта весьма деликатна и к ней совсем не однозначно относятся разные люди. Не все согласны, что действительно нужно столько внимания уделять и спасенным, и спасителям. Многие считают не вполне уместным концентрироваться на Добре, размышляя о том времени, когда явно преобладало Зло. Как сказал Мордехай Палдиэль в интервью автору книги [3]: «Можно во имя Добра поставить одну свечку, но когда свечей слишком много, это уже лишнее». Что такое 250 тысяч спасенных перед шестью миллионами погибших и можно ли сравнивать число Праведников мира с миллионами европейцев, которые могли помочь евреям, но не сделали этого? Защитников было меньше одного процента от взрослого населения Европы. При любом обсуждении темы Праведников нельзя забывать о десятках тысяч жителей разных европейских стран, добровольно и весьма активно помогавших немцам в массовых убийствах евреев. Как нельзя забывать и того, что многие миллионы людей ничего не сделали, чтобы эти убийства остановить.

Есть у этой темы и еще один очень непростой моральный аспект. Почти все исследования о Праведниках мира написаны евреями. Христианские историки, социологи, богословы, как правило, предпочитают подобных вопросов не затрагивать. Ибо любая история о спасении еврея христианином ставит ряд болезненных проблем.

Большинство преступников Холокоста были крещеными христианами, которые венчались и крестили своих детей в христианской церкви. Бывшие узники Освенцима и Дахау вспоминают, как трепетно охранники отмечали Рождество и Пасху. Многие нацисты принадлежали к той или иной христианской общине, были весьма набожны и благочестивы, встречались среди них и священники. Не подлежит сомнению, что идеология нацистов по своей сути является и антихристианской, и антииудаистской. Холокост принципиально отличается от средневековых погромов и крестовых походов. Но современные христиане начинают признавать то, что давно говорилось в еврейской среде: во время Второй мировой войны евреев убивали люди христианской веры и происходило все это в сердце христианской Европы. Холокост был не только еврейской Катастрофой. Он ознаменовал собой и самый серьезный кризис христианства за всю его двухтысячелетнюю историю (см., например, [4–6]).

Исследователи выделяют три большие группы населения в годы Второй мировой войны: преступников, жертв и зрителей [7]. Если каждую из этих групп по численности сравнить с Праведниками мира, то эти последние составят лишь незначительное меньшинство. Но без них описание «ландшафта Холокоста» было бы явно неполным. Знать историю спасения евреев в годы Второй мировой войны так же важно, как знать историю их уничтожения. Праведники мира дают возможность всем людям на земле сохранить Веру и Надежду.

Мартин Гильберт [8] рассказал интересную и поучительную историю. Некий польский крестьянин в годы войны прятал у себя Дану Шапиро с матерью. Женщины жили в крошечной темной каморке в коровнике. Однажды в дом крестьянина постучал человек с сыном-подростком на руках. Это был еврей, скрывавшийся в соседнем лесу. Он сказал, что у мальчика гангрена, и просил позвать врача. Но крестьянин пошел в гестапо и сообщил о пришедших. Дана вспоминает, что за донос ему было выдано два килограмма сахара. А еврея с больным ребенком забрали фашисты и расстреляли.

Как можно двух человек спасти и двух же предать верной смерти? Что двигало поступками этого крестьянина? Он знал, что помочь больному ребенку все равно не удастся, и не хотел рисковать из-за умирающего? Или он посчитал, что четыре человека для его маленького убежища слишком много и они все могут погибнуть? Или боялся, что немцы либо соседи обнаружат прячущихся в коровнике евреев, и посчитал за лучшее отвести от себя подозрения? Или считал возможным для себя заботиться о еврейских женщинах, но не хотел помогать мужчинам? Почему в сферу его моральной ответственности попали два посторонних человека, но не нашлось места для четырех?

Праведники мира – это в полном смысле слова «солнечное сплетение» проблем Холокоста. И необходимо разобраться во всем их комплексе, чтобы понять, что означала «моральная ответственность» человека тогда и как ее следует оценивать сегодня.

Отношение к евреям в годы Второй мировой войны определялось множеством обстоятельств, без учета которых трудно понять и правильно оценить поведение людей в экстремальных условиях. В этих заметках мы не можем много места уделить истории европейского антисемитизма, в немалой степени поддерживаемого теорией и практикой христианского богослужения (см., например, [9–11]). Отметим только, что нацизм активно использовал антисемитизм как «наиболее ценную часть своего пропагандистского арсенала» [12]. Антисемитизмом, подогретым нацистской пропагандой, можно во многом объяснить равнодушие и даже злорадство, с которым порой наблюдали страдания евреев их соседи и знакомые. Но были и другие обстоятельства, влиявшие на поведение людей в годы войны и осложнявшие и без того непростое отношение к евреям.

Памятная доска в честь Оскара Шиндлера на Аллее Праведников

Прежде всего следует вспомнить о том, какие разрушения и страдания принесла Вторая мировая война. Многим европейцам довелось пережить и горести предыдущей мировой войны, и разруху Великой экономической депрессии конца двадцатых годов. Но в большинстве воспоминаний эти бедствия кажутся незначительными по сравнению с теми, которые принесла новая война: бомбежки, разрушенные дома и церкви, вражеские солдаты, марширующие по улицам, унизительные поражения и порабощение целых народов. Миллионы европейцев лишились своих близких, потеряли привычную безопасность и стабильность, свободу и независимость, т. е. весьма существенную часть того мира, который они знали и считали своим. Многие города оказались в развалинах. Сотни тысяч людей покинули свои дома, беженцы стали обычным явлением. Война разрушила экономику европейских стран, люди голодали, продукты нужно было доставать на черном рынке, не хватало электричества, топлива, одежды, лекарств. Жестокость немецкой оккупации ощутили на себе не только евреи, но и другие народы, в первую очередь славяне Восточной Европы – поляки, русские, украинцы, белорусы. В этих условиях главной задачей стало спасти себя и свою семью. Зона моральной ответственности отдельного человека сузилась до предела; люди просто старались не вмешиваться, видя, как нацисты преследуют евреев (см., например, [13]). Фашисты очень умело использовали этнические противоречия и конфликты, издавна существовавшие в различных странах Восточной, Центральной и Южной Европы. Во многих регионах эти конфликты тлеют и сейчас. Политика Гитлера «разделяй и властвуй» наглядно проявилась, например, в Польше, где национальные меньшинства – украинцы и так называемые «фольксдойче» – (немцы, проживающие вне Рейха) – получили немалые преимущества перед поляками и стали активными помощниками оккупантов. Эту возможность представители бывших угнетенных меньшинств употребили на то, чтобы отомстить своим обидчикам полякам, а заодно наказать и их пособников, каковыми считались евреи. Нацистская пропаганда разжигала взаимную ненависть разных национальных групп. Эта тактика ослабляла оппозицию по отношению к фашизму и давала гитлеровцам многочисленных добровольных помощников и соучастников преступлений.

Памятная доска в честь Рауля Валленберга на Аллее Праведников

Чтобы вызвать в людях антисемитские чувства, всегда присутствовавшие в различных социальных группах, использовались все источники: религиозные, политические, экономические, культурные. Охота на евреев становилась легальной, против них разрешалось применять любые действия, даже те, которые в нормальном обществе считаются преступными. Не только помогать евреям, но даже просто выказывать им симпатию и сочувствие было смертельно опасно. В Варшаве 15 октября 1941 года вышел приказ о смертной казни любого, кто поможет еврею. И это были не пустые угрозы. Очень скоро люди поняли, что такая помощь означает риск не только для собственной жизни, но и для жизни близких. Нередко за подобные поступки уничтожались целые деревни [8].

Памятник жертвам Холокоста в Яд-Вашеме

Следует отметить и довольно сильные экономические мотивы. Нацисты официально заявили, что все имущество евреев принадлежит Третьему Рейху. Нееврейское население Германии и оккупированных стран получало в свое распоряжение дома и собственность евреев, занимало их рабочие места. За каждого пойманного или убитого еврея платили деньгами или весьма дефицитными в военное время продуктами. Участвовавшим в этой охоте местным милиционерам и полицейским, а также членам их семей полагались продовольственные пайки и денежное довольствие. В условиях экономической разрухи военного времени очень многие не могли устоять перед таким соблазном [14].

Не последнюю роль здесь играли также и политические противоречия, сильно обострившиеся в годы войны. В 1940-м советские войска оккупировали Литву, Латвию и Эстонию. Бывшие почти двадцать лет независимыми, эти страны стали республиками СССР. Прибалтийские евреи, которых насчитывалось около 250 тысяч, с радостью встретили приход новой власти, казавшейся им меньшим злом по сравнению с немецкой оккупацией. Нееврейское же население этих стран считало советский захват страшной национальной катастрофой. Конфликт интересов усугублялся еще и тем, что многие евреи коммунисты родом из Прибалтики заняли в новых республиках руководящие посты, из-за чего коренные жители считали их предателями и пособниками советских захватчиков. Когда в 1941 году советские войска были вынуждены уйти из Прибалтики, местные националисты еще до прихода немцев организовали кровавые еврейские погромы. Немецким айнзац-группам, занятым систематическим уничтожением евреев в Прибалтике, оказывалась всяческая поддержка и помощь [15]. Нечто похожее происходило и на Украине, где катастрофу коллективизации и голода тридцатых годов пытались объяснять происками «жидовского большевизма».

Казалось бы, вывод из всего сказанного может быть только один: реально помочь евреям в оккупированной немцами Европе было невозможно. Однако жизнь и дела Праведников мира это утверждение решительно опровергают. Нельзя было спасти всех, но можно было спасти многих. Это действительно было дьявольски трудно и требовало огромного риска. Но находилось немало людей, для которых верность своим моральным принципам оказалась важнее, чем даже собственная жизнь.

Систематизировать и описать все способы помощи и спасения нелегко – они очень разнообразны и зависят от обстоятельств. Охота на евреев шла практически по всей Европе – от Арктики до Средиземного моря, от Атлантического океана до Черноморского побережья. Это пространство включает в себя почти две дюжины стран. В рассматриваемой нами теме важно все – и географическое положение страны, и ее история, и политическая структура, традиции и обычаи. Близость моря или нейтральных государств часто имела решающее значение для спасения людей.

Чтобы объективно оценить роль Праведников мира в истории Холокоста, нельзя забывать, что некоторые евреи и сами смогли защитить себя и своих близких [16]. Разные виды еврейского движения и многочисленные партии (сионистские, социалистические и др.), еврейские группы Сопротивления, подпольные организации, партизанские отряды, а также специально созданные комитеты и объединения (например, итальянский Delasem – Delegazione Assisteza Emigranti) занимались спасением евреев по всей Европе. Многое для помощи своим европейским братьям и сестрам делали еврейские общины в Палестине и США. Часто спасение было результатом деятельности не отдельного человека, а целых «сетей», включающих родственников, друзей, коллег по работе, соседей, знакомых, а порой и совсем посторонних людей, которые считали себя обязанными помочь в беде. Участники Сопротивления – французского, голландского, бельгийского, норвежского, датского – рассматривали спасение еврейских сограждан как составную часть своей деятельности. Для помощи беженцам были созданы специальные международные комитеты и союзы.

Формы этого движения невозможно рассматривать в отрыве от времени, ведь сама политика нацистов по отношению к евреям существенно менялась с годами – от ущемления гражданских и человеческих прав до тотального уничтожения.