Текст книги "Зачем любить людей"

Караул удалялся, и с его уходом расслабился и я. Зашуршав ветвями, я вылез на волю и стряхнул поналипшие колючки и шелуху с кустарника. Быстрыми перебежками, я пошёл по дороге, а там уже и до кооператива было рукой подать.

Космическая темень осветилась искусственным сиянием фонарей, свисавших с заграждений перед пентхаусами. Как только разжижилась концентрированная тьма, так и я зафорсировал темп, едва ли не побежав галопом. Охранники уже на подходе к сторожке, а там за них возьмётся фокусница с байками о «бедной и несчастной погорелице». Даже если попадутся ребята, не любящие сказок, вряд ли они к ней прикоснутся… всё – таки на смене как никак, и точно девушку не тронут. Хотя… кто знает границу им дозволенного? Такие мысли мне добавили лишнего повода ускориться, и я скоренько вышел с околицы на общак, ведущий мимо стен домов.

Быстрее искать дом! Быстрее! Я себя подгонял, старательно ища леденцовый домик с зелёной крышей, а-ля картинку из знаменитой сказки. Если Мелани права, то я должен такое чудо заметить почти сразу, учитывая размах местных строений. Хуже приходилось от мысли, что я не был уверен в отсутствии охраны. А был ли это последний пост? С чего я вообще взял, что больше ни на кого не наткнусь? Обычно такие кооперативы под завязку набиты охраной и модной охранной аппаратурой.

Пришлось пересекать улицу, навострив уши. В рутине шагов я и не заметил курсив статичной камеры, глядящей прямо перед собой. Оступившись, я исправился, и заснять должно было только слепок моего рукава и правой руки.

Дома становились всё элитнее и пафоснее, как и ограды вокруг них. А соответственно и число камер увеличилось, да так, что мне иной раз подолгу приходилось ждать, пока курсив не сменит положение, чтобы после пробежать опасное место.

Особо моё внимание привлёк дом с заграждением, в виде кручёной спирали, изрешечённой и открытой глазу. К ребристым фалангам прилегала живая изгородь, неумело повешенная и без должной плотности. Я господа-хорошие, прямо – таки прозрел, увидев особняк, который был построен по форме диадемы и в таком же жемчужном соцветии. На крышу ложились экраны прожекторов, высвечивая искусственные кристаллы гигантских размеров. Это же сколько денежек угрохали на такую роскошь? Вот же люди живут! Я мысленно поаплодировал и задумке и исполнению и хозяину этого богатства. Такое строение должно было мотивировать, побуждать идти к успеху. А я прусь посреди ночи, неизвестно куда, наводить шорох и справедливость.

Как именно наводить? Такой вопрос не стоял. Конечно силой, запугиванием и прочими подручными средствами. В судебном порядке? На кого подавать иск? Можно подать иск за похищение и убийство женщины и быть осмеян судьёй, которому этот Веллинг-старший купит и дом и дачу и выкупит его душу вдобавок. К легавым обращаться нет смысла, так что эту мусолит эту тему не имеет смысла. Обратиться к шаману, чтобы навёл порчу или сглаз? Меня пропёрло со смеху, представив себе этот идиотизм.

И поневоле, вопрос «зачем» устранялся. Прищучить Веллинга, пока меня самого не прижучили. А вот страх… как тут не испугаться, когда понимаешь, что прёшься на уголовщину. Я уж не боги весть, какой интеллигент мягкотелый, но убивать – не обучен. Да и не надо пока, и без всех этих прелестей есть… подручные средства. В конце концов, существует язык переговоров, вот положимся пока на него. А может всё таки силой?! Решим на месте.

Эдем денежных мешков не кончался. Хорошо что домик с зелёной крышей наконец показался на глаза! Шайтис'с, – вырвалось подслушанное ругательство из хрен знает, какого языка. Оно означало крупный рогатый скот. Если, матюк про животных, значит, скорее всего, из лексикона альвов.

В-общем, домик находился на задворках кооператива, такой, как и описывали: с резными ставнями, с флюгером и что главное – зелёной крышей. Правда, он был двухэтажный, что не соответствовало доносу Мелани, но мимо такого не промахнёшься, даже при всём желании.

Оглядевшись, я понял, что зрителей ожидать бессмысленно. Население отдыхало с чистой совестью, лицезрея неправедные сны. Охрана, кроме того караула, мне больше не встречалась (камеры наблюдения не в счёт). Я вжался в балахон поплотнее и перемахнул через декоративный забор. Не заиграла сирена, не сработал капкан и не вылетел пулемётчик.

Я только попал ногой в заросли бегоний и астр, понасаженных в аккуратных грядках. Моя мама – биолог по профессии и закоренелый садовод одобрила бы такую любовь к посадкам. Мой первый ляп… но по-любому незамеченным уйти не удастся, поэтому можно особо не плакаться. Мельком я ещё глянул на калитку, и отметил, что она приоткрыта. Хозяева были настолько уверены в своей безопасности, что даже не закрывали калитку на ночь…

По дорожке, посыпанной осколками гравия и галькой, я прошёл мимо фигурной беседки, качелей и миллионов разбросанных игрушек. Я прямо попал в детский мир! Поспешив выбраться из этого рассадника ребячьего счастья, перед ногами встало положенное крыльцо. Запахнув ладонь в рукав, чтобы не оставлять отпечатков, я слегка надавил на ручку, и она оказалась наглухо запертой. Фууух, ну хоть тут по-людски, без зряшной постановочности. А то мне уже на миг привиделось, что всё выглядит чересчур нереальным. Как будто меня уже ждали.

А окно то приоткрыто! Только москитная сетка натянута, и даже без решётки. Преступная неосторожность хозяев выливается для них в трагедию, и как тут не воспользоваться представленным шансом?! Залез я осторожно, стараясь не скинуть чего лишнего, чтобы не упал какой-то горшок с цветами или не опрокинулся телескоп, приставленный к окну (более экзотический вариант). Астрономами в доме и не пахло, а пахло просто вкусно.

С кухни, доносился пряный аромат каких-то приправ и узнаваемого карри. Наверное, макароны хавали. Когда же я нормально ел в последний раз? Слюна скатилась по горлу. Стараясь отогнать мысли о голоде, я начал изучать комнатушку. Как же я жалел и одновременно радовался, что не взял фонарик. Почему жалел – очевидно, а вот радовался потому что мало ли какой любитель полуночного экстрима сунулся бы на мой луч света… подстраховываться надо! Я ориентировался по скудному освещению с улицы, и лез, считай наугад. Ковры, опять ковры и снова полотнища. Значит, я очутился в гостиной. А вон и классические кресла-качалки с накинутыми пледами. В углу угадывались очертания книжного шкафа, и к нему придвинутого книжного столика с разбросанными по поверхности журналами. Не хватало только коробок с хлопьями и телевизора с плоским экраном для воссоздания картины: «Дом счастливой семьи из ситкома». Быстро сориентировавшись, что первый этаж забит не под жилые помещения, я поискал взглядом лестницу. И тут, о ужас, в соседней комнате включили ночник! Мои волосы встали дыбом, но нырнуть под диван я физически ещё успевал. Что и сделал.

Прозвучал испуганный детский голосок:

– Кто здесь? А ну покажись! Я не боюсь тебя! Ты привидение или домовой? Я мысленно застонал от этого феерического бреда, но внешне лежал недвижимым, как тело в процессе бальзамирования. Дитё продолжало спрашивать у воздуха, кто в комнате, но за пределы освещённого круга преступить боялось. Как же мне хотелось отблагодарить малолетнего писюка за пугливость! Но вот на этом моя фартовость закончилась, потому что невдалеке послышались торопливые шаги и рассерженный мужской баритон:

– Кито, немедленно ложись спать! Скоро уже начнёт светать, а ты всё бродишь! Что ты тут делаешь? – Дедушка, я наливал молоко, когда услышал шаги. Я очень перепугался, да и сейчас боюсь! Это не призрак, не домовой? – Хватит себя пугать, а то и так дёрганый из за своего компьютера стал! Подключишься к своей виртуальной реальности, на ночь глядя, а потом спать не можешь! – Но, дедушка… – А ну брысь, я кому сказал! А то могу и в угол поставить! – Ребёнок тяжело вздохнул, и без особых возражений потопал к себе. Легко отделался, а то могли и всыпать или другие принудительно-воспитательные меры применить. Дедуган то борзый и умеет управлять своим внуком.

Осмелев, я приподнял голову из за спинки дивана, и в неярком свете тут же увидел его. Это был он! Мой похититель, воплощение моей ненависти последних дней… попалась рыбка рыбаку! Он стоял возле входного проёма и слепо щурился в темень гостиной. Размашисто нацепив половинки очков, он прошёл в гостиную и нащупал выключатель. Гостиную залил электрический свет, и я как можно сильнее вдавился в диван.

«Решил всё же для верности проверить, а не забрались ли в дом воры!» – Думаю примерно такие мысли одолевали эту сволоту в тот миг, и дрожа, как вытяжка под напором воздуха, я хотел поломать и раздавить его. Не сейчас! Выжди, Роллинз!

Медленно, но верно, он приближался к дивану, и я тут же подобрал ноги, дабы он не заметил чего лишнего. Видно, что-то его встревожило, раз он спросил:

– Есть тут кто? Как только он вплотную приблизился к дивану, я отдёрнулся от обивки и выскочил. Мало того, что он не заорал, так ещё и попробовал в меня кулаком замахнуться. Поднырнув под выпад, я припустил к выключателю и со всей дури вырубил свет. Восторжествовало кротовье царство, и я ориентируюсь по звукам, кинулся обратно. Он, было, попробовал рвануть наружу, но я в эпическом прыжке – сбил его с ног, успев притормозить тело, да так чтобы вес падения переместился на меня. Ушибся я хорошенько, но погрома не случилось. Телосложением он мощным не отличался, а выучкой тем более. Я его охомутал в два счёта, и приложил поочерёдно по мениску и голени, чтобы не вырывался! И мои ладони задрожали. Ошеломляющая по своей глубине мысль метеоритно пробурила в моём черепе целый кратер.

Я ворвался в дом к незнакомому человеку и теперь держу его в своих лапах и избиваю! Я дал слабину, и он тут же учуял это. Честное слово, я ощутил как напряглась его диафрагма и я понял, что он начнёт вопить и звать помощь… страх сковал моё туловище, но я успел засунуть ему в пасть ладонь, да так что только зубы прищёлкнули. Я коленом врубился ему в спину и он больше не бултыхался. Мне как-то быстро стало понятно, что вопреки фильмовой логике: жертва не кричит, не пытается выцарапаться из когтей обидчика и не молит о пощаде. Вёл он себе вполне тихо, даже расслабленно. Моя ладонь, пребывающая в промежности его рта, находилась в опасной близости с его зубами, но мужик даже не подумал вцепиться в плоть. Брезгует что-ли?

Больше всего я опасался, чтобы ещё какой-то его сынуля, внучок или домашний питомец не высунулся глянуть, что происходит в гостиной. А справиться с Веллингом оказалось плёвым делом. Не подрастерялась моя былая спортивная форма!

По-змеиному, вкрадчиво, я стал нашёптывать ему на ухо, чуть сместив напряжение с его спины. Правую руку я зажал на его пульсе, готовый в любое время как следует нажать. Да так чтоб глаза на подбородок вылезли…

– Говори, сволочь, зачем людей похищаешь? Ты что на органы их сдаёшь или в бордели?

Молчит и ровно дышит. Похоже Веллинг решил поиграть в игнорирование.

Я снял руку с пульса и от души приложился по затылку. В подростковые годы, мы такой вид наказаний прозывали не иначе, как: «дать леща».

– Играть в молчанку не вижу смысла. Я же с тебя и так всё вытрясу, так что повторяю вопрос: зачем ты похищаешь людей и нелюдь? Какая с этого выгода?

Он сделал глотательное движение, которое я воспринял как желание говорить. Слегка высвободив рот, я дал ему пару секунд отдышаться, и тычком заставил держать ответ. А он просто насмешливо попробовал простебаться: – Вижу кроме дурных манер, вас ещё не научили уважению к другим расам, мой дорогой налётчик. Нелюдь… это же надо такое слово придумать!

Однако, вы облегчили мне поле вычислений: как я и догадывался, вы – человек, и теперь я спешно перебираю список людей, которым я подмочил репутацию, или как вы говорите: похитил на этой неделе… дайте подумать. Ни одного и ни одному! Как и в другие недели тоже. Так кто вы такой, и что вам от меня нужно?

Я пытался преднамеренно воздерживаться от перехода на личности. Он не должен был меня опознать… а говорить с позиции третьего лица, было ой, как сложно! Руки так и тянулись к этому острому кадыку, чтоб задушить гадину. Красиво он меня опустил! Как нерадивого щенка, наделавшего в тапок хозяевам: вежливо и с юмором. А и взаправду, как его принудить говорить? Не пытать же! У меня элементарно рука не поднимется, а если и смогу, то на звуки сбежится вся охрана кооператива. Вот попал! – Я ищу правду. Удовлетворись этим, и не говори больше всякую хуйню. Меня не обманешь, так что давай говори. Для чего ты похищал людей?

Или мне показалось, или невдалеке скрипнул вдавливаемый линолеум. Снова пережав ему рот, я нагнулся и прислушался. В комнате была открыта форточка, и через неё хорошенько задувало, так что предполагаемые шаги могли оказаться всего лишь сквозняком. Объяснение – не фонтан конечно, и я на минутку замер, прислушиваясь к звукам. Но больше не чудилось. Я выдернул ладонь из его рта, снова удивившись спокойствию мужика. Он и не думал кричать. Дышал себе, и дышал. Или он усыплял мою бдительность, или ему действительно были до фени мои угрозы и вторжение в дом. Ну, бывает же выдержка у людей!

А он снова завёл старую песню:

– Ни о каких похищениях я не слышал и к ним не причастен. Если я чем-то вам неугоден, приношу извинения, но можно было разобраться цивилизованно, а не вторгаться в частную собственность и ломать мне кости. Если вас заинтересует финансовая сторона вопроса, мы можем обсудить её здесь же и сейчас. Сколько вам нужно виртов? Если вы готовы убраться незамедлительно, то я сразу же сделаю перевод…

Ну как тут упустить свой шанс? Я тут же продиктовал один из своих левых адресов, оформленных на подставное лицо, и он поклялся, что запомнил каждый символ. Я рывком его поставил на ноги и довёл до отблескивающей панели мини-терминала, на которой он выверено набрал свой адрес и указал сумму перевода. От цифры у меня спёрло дыхание… сколько денег! Хватит на хорошую яхту с личным лакеем и девочками-массажистками. Но быстро забросив смакование деталей от неожиданно подвалившего богатства, я его опять хорошенько встряс:

– Мы не закончили. Что насчёт похищений? Назови их причину, и я уйду. Кажись, он заволновался, потому что был уверен во всемогуществе своего богатства. А тут оно подкачало. – Я вам перечислил вирты. Что вам ещё нужно? – Правду. Твоё ебало в криминальной хронике, конечно, не мелькало, но очевидцы утверждают, что тебя видели при крайне странных обстоятельствах. А видели тебя, Веллинг-старший, в машине, – я постарался максимально полно описать автозак, в который меня засунули легавые, и хотел было добавить про врача, с иглой. Но вовремя прикусил язык, понимая, что если бы упомянул врача, то стало бы ясно, что не пересказываю чей-то рассказ, а видел всю проблему изнутри. Он на этом не преминул сыграть: – Вы говорите, что меня кто-то где-то там видел? Пускай, городские легенды разрастаются, мне до этого нет дела. Меня другое интересует: вам – то какая выгода с этого? Вы пытаетесь защитить своих знакомых, мстите за кого-то? Что это за вендетта из-за сплетен?! – Вопросы здесь задаю я. Чем раньше ответишь, тем раньше мы разрулим нашу общую проблему и тем раньше я уйду. Обещаю, ноги ломать не стану, и тем более не убью. Просто ответь на вопрос. Прямо и не увиливая.

Он, может быть, и ответил бы, но в гостиной вновь зажёгся свет и из неё вышел тот самый пацан – внук Веллинга и тощий парень в махровом халате и с шапкой кудрявых волос на голове. Мальчик дёргал его за халат и требовательно просил:

– Помоги дедушке!

Чем он мог ему помочь? Самым действенным козырем в своём арсенале: стволом в руках, который был нацелен на меня.

– Отпусти его, немедленно! – Волосатый парень обладал вполне приятным тембром, и не напоминал взмыленную истеричку, какой походил внешне, – дорогой, ты в порядке? Я думал, это твоя жена вернулась!

Слегка выкарабкавшись из моей цепкой хватки, Веллинг ответил:

– Да, любимый, я хорошо. Успокойся! Сейчас мы поговорим с этим господином и он покинет наш дом, так что не совершай глупостей.

У парня дрогнул голос:

– Но… он же может убить тебя.

Пришла и моё время вмешиваться в переговоры:

– Слушай, мальчишка, опусти оружие или я сверну твоему бойфренду шею. Два раза повторять не буду!

Мне как-то стало неловко. Похоже, я ворвался в дом, когда эти мужчины занимались кое-чем, здорово напоминающим секс.

– Честно отпустишь? – Дрогнул кучерявый, не решаясь опустить пистолет. Внук Веллинга смотрел слезящимися глазах, с читаемой вселенской скорбью. Малого жалко, он же не виноват, что его дедушка – сволочь!

– Отпущу, мамой клянусь! Только ты пистолетик то выкинь, а то и сам пораниться можешь и малого задеть.

Неожиданно, Веллинг щёлкнул пальцами и радостно воскликнул:

– А вот и гости пожаловали!

Дверь дома вылетела с петель и в неё ввалилась целая шобла во главе с охраной посёлка в камуфляжных формах и с целой ватагой легавых. Под наплывом новых лиц, я ещё крепче сжал горло Веллингу, но против лома – нет приёма, а умирать мне не хотелось! Я нехотя его выпустил и меня в два счёта сграбастали, заломав руки, как форменному преступнику. Я попал и попал конкретно… и отмазаться мне будет сложно.

Меня вывели во двор, и там за забором уже маячил весь кооператив, зудя, как облако комаров. Все обсуждали последние новости, и я не сразу заметил знакомую мордочку, выведшую меня в исступление и в крайнюю ненависть. Среди толпы мелькала растерянно улыбавшаяся Мелани, пожимавшая плечами. Мразь меня сдала! Сто процентов же сдала, решив от меня избавиться! Вот её и не тронули!

Далеко меня уводить не стали, потому что легавых окликнул Веллинг, который подошёл ко мне в обнимку со своим любовником. Прислонившись к моему уху, он зашептал:

– Спасибо Эстону, он тебя задержал. Полицию он вызвал, когда я ещё был в своей комнате, так что в любом случае ты бы отсюда не выбрался. Напоследок, хочу тебя порадовать. Вот, послушай, кто хочет с тобой поговорить…

Он прислонил трубку смартфона к моему уху, и оттуда полился встревоженный голосок… нет, этого быть не может! Как же так?!

– Любимый! Мы с твоей мамой уже все извелись и сидим, как на иголках! Приезжай домой! Ты где всё это время пропадал?! Куда ты вляпался?

Карна. Это была она. Одно из двух: или я съехал с катушек, или её голос подделали. В любом случае, мне нужно было это проверить.

Ответить мне не дали. Веллинг отодвинул смартфон, и меня вновь повели вперёд, но я его окликнул:

– Слушай, Веллинг, подойди сюда. Имею право на последнюю просьбу?

Я особо не надеялся, но по дорожке затопали шаги, и он одёрнул мой конвой, чтоб они вновь приостановились.

– Что вы хотите?

– Дай ещё разок позвонить с моего смартфон. Обещаю, что это не ей. – Я по памяти продиктовал номер, и подождал, пока он его наберёт.

– Так и быть. Поговори. Всё равно тебе это не поможет.

В трубке с небольшим интервалом зазвучали гудки, и я затаил дыхание. Авось возьмёт! Я не верил в эту хрупкую надежду, но она, похоже, верила в меня и в него…

Номер 5. Успеть за всех

Темнота. Сквозь неё забрезжил свет. Кис приоткрыл одно веко и увидел источник. Луна, всего лишь луна. Далёкая и недостижимая.

Парень пошевелил одной рукой, а потом другой. Кости целы. Тот же процесс он повторил и с ногами, но и этот механизм был исправен. Всё жутко болело, и парень не выдержав, застонал. Он поднялся, и посмотрел по сторонам. Степь и ночь. А потом нога подкосилась, и он опять упал в грязюку, лишь чуть смягчив падение локтями. Как же всё болит! Его «друзья» оставили его умирать неизвестно где, а сами умотали на все четыре стороны. Он не особо их винил, понимая, что Роллинз с Мелани не справились бы с гопотой, его избившей, но всё же на душе было гадко.

Как он доковылял до трассы, он и не помнил. Одежда была изорвана, в карманах не было ни кредитной карточки, ни телефона, ни ключей от квартиры. У него отжали всё до остатка, хорошо что не сняли обувь и штаны!

На дороге не ехало ничего, заслуживающего внимания. Несколько раз проносились легковушки и дальнобойщики, глядящие на побитое и потрёпанное существо испуганными глазами. Они проносились дальше, задевая его вспрысками от луж.

Прошло минут пятнадцать его ожидания, как, наконец, мимо него проехала машина, приостановившаяся на сигнал поднятой руки. Как бы он заплатил водителю – Кис не знал, но его это в данный момент не волновало.

Кое-как добредя до машины, парень открыл дверцу и погрузился в мир перегара, вонючих тел и вопящего на всю мощь шансона. Водитель средних лет, стриженый под ноль, увидел избитого юношу, и проникся сочувствием:

– Ё-моё! Парнишка, что это с тобой сделали? А ну садись в машину рядом со мной и рассказывай!

– Спасибо вам большое! Вы можете меня подвезти до ситты? – Окровавленные губы Киса крайне тяжко двигались в такт словам.

– Да, ясен-красен, подвезу! В чём вопрос, приятель?

Кис припал на переднее сидение и поздоровался рукопожатием с водителем, нимало не смутившимся его грязных ладоней. У самого мужика руки были потные и волосатые и напоминали окорока. Ими он показал на заднее сиденье и сказал:

– С рыбалки едем с парнями. Уклюкались, как свиньи, и уже час дрыхнут, а мне их развозить надо! Хреново, мальчуган, быть за рулём, скажу я тебе. И не выпьешь, и не расслабишься.

На заднем сидении сидело или вернее свисало три тела с неимоверно красными физиономиями. Время от времени кто-то из них пукал, отрыгивал или подрагивал как от лихорадки. Кис поскорее отвернулся, чтобы не видеть этот скотный двор и стал общаться с водителем.

– Так кто тебя так отделал… ээ… как звать то?

– Олатир. – Представился Кис вымышленным именем.

– Крутое имечко! А меня Грейг. – Они кивнули друг другу, и парень решил выложить всё начистоту, а не выдумывать легенду. Лишь изменив пару моментов.

– Я ехал к родственникам, и случайно задел бампер другой машины. Решил остановиться и поговорить с водителем, как вдруг из машины вылетели и буквально сразу же стали наезжать. Я не ожидал такой реакции, и думал дать отпор, но среди них был огромный фьюри, который меня и побил.

– Да уж, с этими зверинами не потягаешься! – Ударил Грейг по рулю и немного приглушил радио, потому что Кису приходилось его перекрикивать. Ему наконец пришло в голову предложить парню аптечку, в которой нашлись болеутоляющее, бинты, вата и перекись водорода. Пока Кис приводил себя в порядок, водитель вновь врубил шансон и подпевал исполнителям. Его товарищи на заднем сидении храпели под такт музыке.

Несмотря на боль и усталость, Кису так надоело ехать в этом кагале, что он попросил у Грейга мобильный.

– Что всё отобрали? – Сочувственно поинтересовался мужик.

– Всё. И карточку, и водительское удостоверение и смартфон. Давайте я с вами расплачусь, когда мы приедем в ситту.

– Забудь, парнишка! – Легкомысленно отверг предложение водитель, – всё равно нам по пути, а в дороге вдвоём веселее будет. Мне твои вирты не нужны. А вот телефон бери.

Телефон он держал в потрёпанной барсетке. Кис взял древнейшую кнопочную модель и набрал номер. Сначала было занято, но на второй прозвон Роллинз взял трубку.

– Ты прямо вовремя! Я как раз тебе звонил! – Горячо зашептал «друг».

– У меня смартфон отобрали. Как у вас там дела? – Холодно ответил Кис.

– Всё плохо, Кис. Меня заграбастали и сейчас повезут в полицейский участок! Слушай, ты не мог бы подъехать ко мне домой и навестить Карну? Мне нужно знать всё ли с ней в порядке. Потом набери мою маму и всё ей расскажи. Она мне передаст твои слова.

– Что с Мелани?

– У неё всё в порядке. Ты сделаешь, что я прошу?

Вряд-ли, но этот предатель и так получил по заслугам, так что можно было его немного обнадёжить:

– Окей, съезжу и проведаю твою подружку. Тебе самому помощь нужна?

– Нет, я выкручусь своими силами.

Связь оборвалась.

Кис передал телефон разговорчивому водителю, и сжался в клубок. Хотелось посидеть и подумать, отмести крупицу здравого смысла от всего того, что с ним происходило в последнее время. И нет, чтобы водитель в кои – то веки, проявил тактичность, смолчал разок. Как бы не так! Он не замолкал. Губы Грейга двигались монотонными гусеницами экскаватора, а сам парень прислушивался к себе.

Эпизоду с умершей девушкой Роллинза он особо не удивился. Он уже давно понял, что Карну убили, ещё тогда, когда Роллинз впал в ступор и шептал разный бред, обнаружив в багажнике совсем не ту, которой там было место. Кис ещё удивился, что она в последние дни не звонила своему парню, и Роллинз старательно обходил эту тему стороной. И его «босс» не зря так обезумел, мечтая напасть на Веллинга, который быть может, уже давно про него позабыл! Он искал мести. Мести за родного человека. А их у него было двое, и с мамой он несколько раз созвонился при Кисе. Оставалась только одна персона, достойная жажды возмездия.

А теперь получается, все их попытки добиться великой справедливости – нивелированы добрыми некромантами, решившими вернуть невесту к возлюбленному. Даже в этом весьма не жизненном сценарии Роллинзу повезло больше чем ему. Гигабайты порно и сайты с самыми грязными сексуальными перверсиями не отбили в Кисе чувства любви. А его любовь далеко от него. Роллинз хоть мог видеть свою девушку, а ему ничего не досталось! Ладно, это не главное…

Мелани жива, и это главное. Пусть она бросила его в беде, но она всего лишь испуганная девушка, а не отряд по зачистке особо опасных преступников. Зато она ничуть не испугалась смертоубийственной затеи Роллинза и вышла целой и невредимой после всего случившегося. А уж замес там был судя по всему, изрядный – раз «несчастного влюблённого» повязали и конвоируют в участок. Странный выдался денёк…

Парень незаметно для себя провалился в забытьё.

– Где я?! – Тише, парнишка, не трусись ты так. Доктор прописал тебе постельный режим, и наказал особо не двигаться, если не хочешь потерять подвижность икроножной мышцы. Тебя серьёзно поломали те ублюдки.

– Так, где я? – Требовательный тон получался, прямо скажем, не очень. У Киса затряслись поджилки, когда он увидел наискось перевязанное тело и обмотанную голову, словно его держали в военном госпитале. От любого движения, даже самого маломальского поворота туловища – по глазам бежали бенгальские огни, и выступала испарина. Он лежал в опрятной комнатке, увешанной классическими коврами и допотопной мебелью. Ну, что ещё? На тумбочке, высился пузатый цветной телевизор, и рядом стояла кассетная магнитола. Для полной картины не хватало только водочки, и бадьи с квашеными огурцами. Не квартира, а мечта жлоба!

Хозяина этой роскоши он узнал сразу. Его спаситель, сменил одежду с шорт на семейные трусы и с футболки на майку. Увидев, что Кис разглядывает комнату, Грейг по-дружески ухмыльнулся, разведя руками:

– Ну, конечно, не хоромы, но и моя халупа даёт крышу над головой. А раз можем от непогоды или от жары укрыться, так – то неплохо, верно ведь?

Кис вынужден был признать мудрую народную истину, и принял кружку с кипятком и две таблетки розового цвета. На принятое отреагировал, как любой здравомыслящий человек, справедливо спросив:

– Это что?

– Пей, пей, парень. Раз доктор пилюли прописал, значит так оно надо. Умеешь калечиться – умей и вылечиваться, правильно говорю? Бытовой философ прямо таки сыпал афоризмами, и в дань уважения, Кис заглотнул таблетки, не поперхнувшись. Он ощутил приторный привкус, как у бальзама, настоянного на мяте. А Грейг пока неторопливо повествовал:

– Хорош ты, братец, дрыхнуть! Сутки как прошли уж. – Неплохо так… – Вот и я про что! Пришлось тебя и моих корешей развозить, как почту. С тобой было проще всего: ты – то лёгкий, а тех бугаёв – и не дотащишь в одиночку. Так надо же ещё, чтоб жёны не заметили! Жена Патриса, чернющая-чернющая, как снаружи, так и внутри! Долго на меня орала, что я спаиваю её муженька! Знала бы мегера, сколько её благоверный выжрать может – молчала бы и сопела в две дырочки… Рассказчик попался хороший. Вечно мрачному Кису, он даже слегка приподнял убитое настроение – и парень хорошенько посмеялся с этих незатейливых жизненных притчей, на тему семьи и дружеских отношений. Сам – то Грейг был, наверное, холостяком, что потом подтвердил: – Да привык я бобылем сидеть. Силов на баб этих не хватает, а как с третьей женой разошёлся – стал жить один. Пожучиваю конечно кой-кого, но то дело такое, нужное. Одобряешь? – Забывшись, что Кис вроде как травмирован, он хорошенько прошёлся тому по спине, что Кис глухо застонал и откинулся на подушку. Парень только и смог, что выдавить: – Наверное. Вне поля его зрения, Грейг сочувственно поцокал языком: – Понимаю. На этом фронте не прёт тебе с бабами я вижу. С онанизмом на ты, а вот закадрить кого-то не можешь! Ещё своё наверстаешь, времени много. Вот так нехитро уязвив парня, он перешёл к главному: – Ты оставайся, ещё день другой у меня, пока координацию движений восстановишь (так доктор сказал!), я не возражаю. Одному мне скучно, излить душу некому, понимаешь ли. Ты пьёшь? – Прозвучало почти угрожающе, на что Кис поспешил покивать головой, заработав пропускной билет надолго.

Грейг вдруг куда-то заторопился и в спешке покинул комнату. Гость остался наедине, с поостывшею болью физической и с терзаниями душевными. Стрёмно всё это выходило. То что мужик подобрал его на дороге и не дал подохнуть – честь и хвала, как говорится. Но вот то, что он привёз его к себе в квартиру, а не отпустил в больницу на попечение мед. персоналу – более чем удивительно. И участкового врача за свой счёт вызвал и пригрел незнакомца… не вяжется это с обликом современного гражданина. Значит, у него есть к Кису какой-то личный интерес, и парень вполне представлял какой.

Кажется, он впал в кому или в спячку, но его быстро вывело назойливое постукивание ложкой по тумбочке. – Обед. Ты давно не ел, парень, а я не могу позволить тебе с голоду помереть, – наряжённый в фартук и рукавицы для готовки мужик выглядел заправским поваром, но с меню он слегка разочаровал. Сухой паёк: вареники с картошкой, кетчуп и редиска с перьями лука. Ну и чай, вдобавок. Кис накинулся на еду, как коршун. Зубы только успевали перетирать съедаемое. Мужчина пристально следил за каждым его движением и менялся на глазах. Нос-картофелина покраснел, глаза увлажнились, а заплывшее жирком лицо скривилось, как после приёма стоматолога. Кис избегал взгляда, понимая, что тот должен сам объяснить причину своего плача, чем наверное ментально воздействовал на хозяина квартиры: – Ты – копия он. Один в один, что лицо, что цвет волос и глаз. Я как в машине тебя разглядел поосновательней, так думал мозг с катушек съедет. – Простите, вы про кого? – Осведомился парень, заранее зная ответ. – Соврал я тебе тогда, – он встал и навернул круг по комнате, шаркая шлёпанцами по полу, – не развёлся я с женой третьей, а любил ёё. Сынок у нас рос, на пару лет тебя младше. Хорошо жили, не припеваючи, но не жаловались. Пока мою суженную не припекло к тёще за ситту рвануть – проведать. Сын бабушку проведать захотел и к ней присоединился. А я уж думал, с мужиками соберусь под пиво – клатт гляну. Там как раз наши тогда играли… вот я и профилонить решил, отмазался от поездки на свою голову!