Текст книги "Блуждающие тени"

Глава 11

– Ну что, пошли смотреть, что нам прислал Старик? – предложил я и отправился наверх.

Лена последовала за мной, легко взбегая по скрипучим ступенькам лестницы.

Я поморщился – надо что-то сделать, чтобы чертовы ступени не скрипели… интересно, когда тут последний раз жили люди? И вообще, откуда взялся этот дом у Старика? Потом решил – какого черта мне заморачиваться с чьими-то проблемами, своих хватает. Вряд ли биография этого дома совершенно чистая и благостная…

Коробка с трактатами стояла возле стола, я попытался ее приподнять и аж закряхтел – не зря парнишка шатался под ее тяжестью, весит килограммов семьдесят, если не больше.

В этом мире вместо бумаги использовались тонкие медные пластинки, практически фольга – если водить по ним специальным острым инструментом, то есть, собственно, писать, пластичная, но прочная медь продавливается и на ней остаются легко читаемые следы.

Вначале мне это показалось глупым – почему не на бумаге? Почему медь? Потом прикинул – а почему и нет? Медные пластины не горят, написанное на них невозможно смыть, они могут даже просто лежать в луже сколь угодно долго и ничего им не сделается! Конечно, немного преувеличил насчет ничего не сделается – за тысячи лет что угодно разложится, но сравнения с бумагой все-таки никакого, медь есть медь.

Фольга-трактаты сворачивались в тяжелые рулончики, намотанные на деревянные ручки-катушки, некоторые же листы просто лежали пачками, как обычная бумага.

Да, недостаток у них был только один – тяжесть. Металл, что вы хотите…

Развернув первый рулон, весивший килограммов пять – семь, не меньше, я положил его на стол и воззрился на него с легким испугом: объем, как у Большой советской энциклопедии, – сколько же времени займет его изучение? А таких в коробке было пять! Плюс огромная стопа листов, каждый шириной сантиметров тридцать и длиной сантиметров семьдесят. Жуть…

– Видала, подруга дней моих суровых? Теперь тоже спросишь, когда мы все закончим? – усмехнулся я, глядя на лицо Лены, отразившее ее смятение и благоговение перед огромными медными фолиантами. – Кстати, очень старые трактаты, глянь, как зеленью все покрыто, давненько лежат… в благородной патине все.

– Мне кажется, это не все про амгуров, ты же просил еще и про сферы – может, уже и притащили?

– Пока не почитаем, не узнаем… Давай-ка вот что сделаем: ты читаешь один рулон, я другой, для ускорения, если что-то интересное находишь – зовешь меня, и мы вместе читаем, хорошо?

– Без проблем. Может, на кровать ляжем? Терпеть не могу сидя читать!

– Всю кровать вывозим в грязи – глянь, на руках уже малахитовая зелень. Давай-ка лучше тут будем просвещаться, за столом.

– Да… – с неохотой согласилась Лена, – грязища с них… тут так тут!

Она подхватила тяжеленный свиток из коробки и тоже водрузила на стол.

Мы уселись рядом и стали осторожно, чтобы не обрезаться об острый край, разворачивать свитки.

Медные листы были покрыты рядами мелких значков, похожих одновременно и на арабскую вязь, и чем-то на шумерскую клинопись – хорошо, что старик вдолбил нам в голову алфавит и научил читать, писать мы практически не умели, но читали тексты прекрасно.

Мне повезло – первый же свиток, который я уцепил, был именно об амгурах, о том, как они появились и откуда. Автором трактата был некий Гараннаон, как я понял – один из ученых-жрецов.

Через полтора часа я уже в принципе знал, что такое амгуры и с чем их едят, и поспешил поделиться знанием с подругой:

– Смотри, Лен, что он пишет: ««Амгур – суть зло, которое таится в каждом человеке. Слово сказанное есть материальная субстанция, и человек должен опасаться говорить злые слова в адрес кого-либо». То есть если мы обкладываем кого-то и желаем ему смерти – в общем-то это сродни заклинанию, и оно может сработать. Помнишь? «Бойтесь своих желаний, они ведь могут и сбыться!» Забыл, кто сказал… Ладно, дальше, вот тут… – Я перемотал тяжелый свиток и нашел нужное место. – «Как выяснилось, некоторые люди могут осознанно высылать из своей души сгусток зла. После многочисленных исследований я установил, что этот сгусток может быть направлен на определенный объект, человека, а может быть выпущен в мир с пожеланием найти подходящую жертву. Найдя ее, амгур присасывается к жертве, вытягивая из нее жизненную энергию и доставляя своему носителю неисчислимые муки и повреждения тела. Хозяин амгура через поводок получает украденную у жертвы энергию, становясь здоровым, и даже более здоровым, чем был до того. Также путем многолетних наблюдений установлено, что амгуры добавляют своему хозяину долголетие, на сколько лет – узнать не представляется возможным». Слыхала?

– Ну слыхала, и что? Мы и без него все это знали… лучше ищи, где написано, как отправлять нескольких амгуров, перекидывая поводок с прежнего хозяина на нового.

– Это понятно все, но нельзя понять, как сделать что-то, не зная сути вещей.

– Да ты время тратишь на то, что нам уже известно! Ищи дальше!

– А вот это тебе неизвестно! «Эти люди пришли с востока, говоря, что упали со звездой и потеряли свой небесный дом. Они умели многое и учили народы, ранее темные и неумелые. Они дали нам Веру и дали Понимание. От них пошли те, кто теперь встал во главе народа и привел его к миру. Потомки этих людей стали обладать умениями, недоступными ранее ни звездным людям, ни народу аров…» Видала?! Ты понимаешь, что это значит? Звездолет разбился, и экипаж ассимилировался с землянами! Результат – проявление различных паранормальных способностей у их потомков, мутации! Вот откуда взялись жрецы, вот откуда бывают проявления паранормальных способностей, всплывающих у людей время от времени, – кровь пришельцев растворилась в крови людей, и иногда, как катализатор, дает себя знать при определенных условиях! Я подозревал что-то подобное!

– Опять! – поморщилась Лена. – Все это хорошо, но ищи ты про амгуров, как перекидывать поводок! Они ведь умеют это делать, и мы должны… вернее – ты!

– Ищу, ищу! Неромантичная ты, однако, и злая!

– Серег, нам не до романтики… нехорошие у меня какие-то предчувствия, давай-ка ускоряться с обучением. Ищи что-нибудь дельное, пролистывай ты эту беллетристику, не увлекайся!

– Ну хорошо, хорошо… ищем.

Поиски нужного текста затянулись далеко за полночь.

У меня уже слипались глаза, и мне хотелось бросить всю эту бодягу, когда неожиданно в третьем свитке я нашел рекомендации к управлению амгурами. Все оказалось просто – и одновременно сложно…

В трактате говорилось так: «Если гаур желает передать своего амгура другому человеку, он должен коснуться его – любой части тела, не прикрытой одеждой, а затем гаур мысленно передает поводок амгура тому человеку, которому он захотел его передать…» И дальше уже бла-бла-бла про энергию, про сущности, про веру и неверие… в общем, вот такая оказалась штука.

Лена уже смывала с себя в ванной дневные заботы, я же задержался, ожидая, пока она выйдет, и вот результат – нашел! Так просто! Кто сказал – все гениальное просто? Вот только просто ли?

Я устало поднялся из-за стола – просидел несколько часов в поисках решения проблемы и теперь «с чувством глубокого удовлетворения», как говорили наши советские руководители, отправился в спальню.

Бухнувшись на постель и дожидаясь, когда освободится ванная, я расслабился и незаметно для себя уснул.

Проснулся я только от того, что кто-то стаскивал с меня штаны и все остальное… сквозь сон слышал голос Лены, она на что-то там мне пеняла, отмахнулся и заснул снова…

Утром мы проснулись от стука в дверь – стучал слуга.

– Господа! Тут к вам прислали двух человек! Будете с ними разговаривать?

– Пусть сидят внизу – покорми их, если хотят, и пусть ждут! – крикнул я и потянулся. Вроде как выспался, пора и вставать.

Повернул голову и уткнулся взглядом в сердитые глаза Лены.

– Выдрыхся? Это надо же так спать, что даже разбудить не смогла! Даже меня не надо было! Ну ты даешь… Как это называется?

– Типа – богатырский сон! – Я притянул к себе Лену и чмокнул ее в нос. – Ну что, встаем? Похоже, Старик прислал двух испытуемых для экспериментов. Я все-таки нашел способ перекидывать поводок амгуров, сегодня опробуем.

– Только после того, как ты приведешь себя в порядок и позавтракаешь!

Через минут сорок мы спустились вниз, Лена пошла на кухню командовать кухаркой, а я позвал двух визитеров, которых прислал к нам авторитет.

Это были двое здоровенных, со спокойными, немного туповатыми лицами парней лет двадцати с небольшим, одетые просто, недорого, как грузчики или возчики, кем они, скорее всего, и являлись.

Парни смотрели на меня с легким испугом – видимо, им что-то напели о злых гаурах, и я решил их успокоить:

– Все нормально, парни, чего вы переживаете? Вам как, сказали вообще-то, для чего прислали?

Рыжий парень с веснушками на широком носу помялся и, переступая с ноги на ногу, нерешительно сказал:

– Вроде как заклинания на нас будете кидать, а нам сказали терпеть. За это нам по золотому сиклю дадут. А кормежка тут будет или мы за свой счет будем харчеваться?

– Вас покормили? Ага, хорошо. Так и в дальнейшем будет, пока вы у нас будете работать, – кормежка за наш счет. А когда будете уходить отсюда, я еще вам денег добавлю. Так что не переживайте. И еще – да, придется потерпеть, но ничего такого особо злого мы вам не сделаем. У вас проблем со здоровьем нет никаких? Ничего не болит?

– Да все нормально, – вступил в разговор второй парень, – не жаловались никогда.

– Замечательно. Тогда ждите где-нибудь тут, никуда не уходите. Слуга вам покажет, где можно сидеть, как понадобитесь – я вас позову.

Мы с Леной отправились наверх, где нам уже накрыли завтрак, быстро перекусили, запив пирожки с мясом компотом, и стали готовиться к тому, чего собирались добиться.

Слуга убрал посуду со стола, и я вслед ему крикнул:

– Гурант, позови парней! Только пусть не натопчут здесь, проследи.

– Хорошо, господин!

Слуга ушел, а я стал дожидаться своих «собачек Павлова», немного волнуясь и переживая, как все пройдет.

Через минуты три парни появились в проеме двери и нерешительно подошли к столу, за которым сидели мы с Леной.

– Берите по стулу, присаживайтесь вон туда, к стене. Не бойтесь, все будет нормально! Сейчас один из вас почувствует укол в голову, а потом ничего не будет чувствовать… хм… в смысле – никакой боли. Никаких неприятных ощущений. Давайте-давайте, шевелитесь, – поторопил я медлительных парней, – время дорого!

Парни сели к стене, я сосредоточился и выпустил «слизняка» на веснушчатого – он ойкнул и схватился за голову, потом успокоился и откинулся на спинку стула, а я обратился к Лене:

– Ну что, пробуем?! Давай мне руку.

Она протянула мне свою руку, я взял ее, сжал и мысленно стал пытаться переложить поводок амгура на нее. Нет, не вышло. Еще раз – сосредоточившись, как бы напрягая все умственные мышцы… Не-а! Ничего! Может, дело в ней? Может, на нее поводок не цепляется?

– Никак не получается. Эй ты, ага, ты! – указал я на черноволосого парня. – Иди сюда. Бери меня за руку… нет, просто стой и держи меня за руку!

Я снова сосредоточился – нет, не получается! Поводок как шел, так и идет ко мне, ничего ему не делается, в общем – пшик.

– Все, пока закончили. Рыжий, иди сюда! – подозвал я первого парня и снял с него амгура. – Идите вниз, если понадобитесь – позову!

Парни, облегченно вздохнув, ссыпались вниз по лестнице, а я уселся за стол, положив голову на кулаки упертых в столешницу рук. Настроение было ниже плинтуса.

– Не переживай, получится! – стала успокаивать меня Лена. – Было бы странно, если бы сразу все и получилось! Может, что-то пропустил – полистай еще, почитай, может, найдешь, где ошибся?

– Пойми, все описано правильно, все вроде как верно – а не получается! Ну что такое?! Давай читать, что еще можно тут сделать…

Мы снова углубились в «фолианты», или точнее сказать – свитки.

Около часа прошло в молчании и сопении, потом Лена хлопнула по столу рукой так, что я вздрогнул.

– Нашла! Я нашла! Слушай: бла-бла-бла… вот! «И гаур должен понимать, что для того, чтобы его амгур был связан с другим человеком, недостаточно просто этого захотеть, надо уметь объединить свою ауру с аурой того человека, как будто он передает ему часть себя, и тогда…» Бла-бла-бла, в общем, вот! Ты понял что-нибудь из этого?

– Да хрень какая-то! Часть себя… ауру… я ауру-то не умею видеть, какую на хрен ауру объединять, если я ее не умею видеть? Вечная история с этими чертовыми древними письменами – так замутят, так тиной затянут, катрены-матрены всякие, Нострадамусы хреновы! Давай читай дальше! И я почитаю – может, где-то и отловим истину…

Читали мы два часа… потом пообедали, угрюмо глядя в тарелки с вкуснейшим бульоном с грибами, травами и кусочками мяса, – я даже не чувствовал вкуса, в голове все время вертелась дурацкая расхожая фраза: истина где-то рядом!

Есть такая штука – ноу-хау, то есть «знаю как». Вроде вот все знаешь, а прибор не можешь открыть! Почему? А у него вот такая хитрая защелка, что надо сдвинуть чуть в сторону и влево, и панель снимется! И не надо было выламывать крепления здоровенной отверткой… надо только знать – как! Всего-навсего… вот только узнать бы – как? Ведь чувствую, чувствую, что должно быть просто и легко! Открыл «защелку» – и вот тебе амгур, моя дорогая подруга!

Пообедав, снова уселись за «литературу», и за чтением трактатов прошло еще два часа… вернее не прошло, а пролетело!

Я упрямо перематывал и перематывал звонкие листы и искал истину… Мелькали какие-то теологические обоснования сущности амгуров, обоснования величия Ормазды и падения Ахримана, какое отношение амгуры имеют к божественной сущности Ахримана и как они в свете величия Ормазды разрушаются от прикосновения истинно верующего слуги Ормазды – вся эта хрень меня только раздражала.

Я вскочил, заходил по комнате, бормоча под нос все ругательства, какие знал, не обращая внимания на насмешливый и укоризненный взгляд Лены, потом еще больше разозлился, подбежал к деревянной коробке с листами трактатов и перевернул ее, рассыпав их по полу.

– Вот вам! Тварюги! Не могли написать нормальный учебник «Пособие начинающему гауру» или «Руководство по управлению амгурами»! Понаписали какую-то хрень, туманные намеки и дебильные теологические выкладки! Ну кому они нужны?!

– Им и нужны, – тихо засмеялась Лена. – Ну чего ты взбеленился? Ты же знал, что это не будет так просто! Хотел за минуту научиться?

– Хотел! А почему нет?! А эта дрянь, – я пнул ногой стопу драгоценных скрижалей, ушибив палец о тяжелые листы, – тормозит меня! Ну почему надо писать, как средневековые алхимики? Почему надо все полунамеками и обиняками? Ну почему нельзя написать: сделать вот эдак и вот так – и получите результат!

– А кастовость? Зачем тогда учителя, если можно научиться просто по книге? Не забывай, каста жрецов только и держится на том, что их знания не общедоступны. Вот смотри, выкрали мы записи – и что поняли в них без учителя? Мало чего.

– Это да, – грустно кивнул я и пошевелил ногой лежащие на полу медные пластинки. Мне даже стало стыдно за свою вспышку, и я начал потихоньку складывать листы в коробку.

Листы были острые, я неловко взял один из них, он провернулся у меня в руке и порезал мне большой палец, на котором сразу выступила кровь и закапала на лист меди.

Я выругался, сунул палец в рот, раздумывая – сколько лет этим чертовым листам? Не хватало еще подцепить какую-нибудь экзотическую местную заразу через порез.

Сплюнул на пол окрашенную красным слюну, вытер кровь с порезавшего меня листа и бросил в коробку… Посидел, посасывая палец – если зараза попала, может, я ее высосу из раны, как яд! – и вдруг в голову стукнуло: я ведь только что прочитал на листе что-то странное, пока держал его у глаз, ну-ка, ну-ка…

Достал лист из ящика, посмотрел на него… ага! Вот в чем дело – он резко отличался от остальных листов тем, что текст был написан не ровным, каллиграфическим почерком переписчика или же маститого ученого, автора трактата, а нетвердой рукой, отчего буквы были разного размера и неравномерно продавлены.

Прочитав несколько абзацев, я с восторгом понял: вот оно!

Я радостно завопил, вызвав переполох в доме – даже Лена вскочила и стала с испугом спрашивать, что со мной случилось, прибежал Гарсуг, тараща зеленые глаза, и из-за его плеча выглянул Гурант, тоже обеспокоенный переполохом.

Я покачал головой:

– Нет, нормально все! Это я тренируюсь в работе! Я позову вас, если что!

Головы моих слуг исчезли из дверного проема, а Лена с волнением спросила:

– Неужто нашел?

– Похоже, да! Читай! Вот отсюда…

Лена взяла в руки лист, слегка погнутый моим пинком, и начала читать вслух:

– «Поводок амгура не перейдет на другого человека, пока ауры того, на кого перекидывают, и перекидывающего не сольются… на это надо не менее ста ударов сердца…» Сто ударов сердца! Это что, больше минуты ждать надо было? А ты ведь пробовал с ходу перекинуть?! Вот так так…

– Ага! – ликовал я. – Я-то торопился, а надо просто ждать! Читай дальше! Похоже, это то ли листок из дневника учащегося, то ли типа рабочие записи, в любом случае – это то, что нам нужно!

– «Для лучшего слияния аур надо представлять, что сливаешься с тем, на кого переносишь поводок амгура, как будто проникаешь в него, становишься им. Со временем скорость переноса поводка увеличивается, и период, в течение которого поводок переходит на другого человека, уменьшается…» Здорово! Серега, у тебя гениальная нога! Это надо же так пнуть ящик с библиотечными книгами, чтобы из него выпала та, которая тебе нужна!

– Цепочка случайностей, – усмехнулся я. – Впрочем, какая случайность? Мы все равно бы добрались до этого трактата, только много позже – он лежал в самом низу. Случай помог ускорить, и все… Зови парней, они там от безделья небось измучились, теперь мы их мучить будем.

Парни снова заняли место у стены, теперь они были гораздо спокойнее, не было в глазах ужаса ожидания неизбежной катастрофы – уже пробовали, ничего страшного не случилось. Боюсь, придется их разочаровать…

«Слизняк» метнулся вперед серой молнией и прилип к голове рыжего парня. Он вздрогнул, схватился за голову, к нему протянулась серая нить, пульсирующая, как живая.

У меня сразу зажил порезанный палец, пропала усталость и исчезла боль в ушибленном пальце ноги – хорошенько я все-таки врезал по ящику… а он ведь тяжелый…

Я взял руку Лены в свою, закрыл глаза и стал медитировать, соединяясь с ней всей своей душой. Мне это было сделать довольно легко – я и так был с ней всей душой.

Не знаю, сколько я просидел, пытаясь слиться с ней аурой и передать поводок, только я услышал, как Лена ойкнула, открыл глаза и увидел, что у нее из головы торчит мой поводок, теряясь в «слизняке» на рыжем парне. Получилось!

– Кольнуло чего-то в голову, как иголкой, – озабоченно сообщила Лена. – Что, получилось?

– Получилось, – подтвердил я. – Разве ты не почувствовала прилив сил?

– Да… слушай, убери его, а? Парень вон как-то не очень себя чувствует, мне кажется… хватит, а то навредим ему.

– Конечно. Иди сюда! – позвал я парня, он встал и подошел ко мне. – Как ты себя чувствуешь?

– Не очень хорошо… что-то голова сильно болит… наверное, вчера лишнего выпил в харчевне.

– Сейчас станет получше.

Поведя рукой над его головой, я схлопнул амгура, и парень облегченно вздохнул:

– Да, лучше стало!

– Иди садись на место. Пробуем еще.

В этот раз я набросил амгура на его товарища, «слизняк» снова уселся на голову, но в этот раз я решил перевести поводок не на Лену, а на рыжего парня. Подозвав его, взял за руку и начал перемещать нить с себя на него, уже не закрывая глаза – чтобы видеть, что происходит.

Момента перехода поводка я не сумел запомнить, просто – вот он был на мне, и уже на нем.

Бац! – и в дамки.

Рыжий сразу расцвел, видно было, как его распирает энергия, высосанная у своего товарища, и я быстренько остановил этот отсос, ликвидировав пакость на его напарнике.

– Ну что, Лен, в общем-то мы добились чего хотели, осталось только узнать нюансы этого дела и как-то сделать так, чтобы мои «слизняки» жили не дольше, чем это необходимо для дела. Допустим, полечил кого-то, взял у донора немного жизни, зато вылечил безнадежно больного человека – от рака, например. От здорового человека немного убыло, но он восстановится, зато больной поднимется! Ведь можно распределить ущерб по нескольким людям, лечить как бы сеансами: полечил – нового донора взял, потом еще одного… в запущенных случаях. И безопасно, и совесть чиста, да и лечение какое классное, смотри, что получается – мы зло пускаем работать на добро! Это же меняет дело!

– Да, ясно, что тебя мучило все это время, – усмехнулась Лена. – Согласна, это меняет дело. Вот только поймут ли это наши «работодатели» – Старик, например?

– А куда он денется? Поставим условие – лечим кого приведут, но человека со «слизняком» не отпускаем! Лечим тут, ставим «слизняков» тут, снимаем тут! Иначе я не согласен. Куда он денется? Мы можем лечить абсолютно безнадежные болезни – главное, не переборщить с высасыванием жизни у доноров, и все!

– А не хочешь попробовать бросить «слизняка» в пространство, чтобы он присосался сам к кому-нибудь? Ну как жрецы это делают!

– Честно? Неохота. Но давай попробуем… шлепну его безадресно, что будет – увидим…

Создав «слизня», я не направил его ни на кого, а послал в пространство и с отвращением увидел, как тот застыл посреди комнаты, будто принюхиваясь, потом заструился в сторону парней, замер и вдруг, как живой, метнулся к черноволосому и прилип к его спине. Тот ойкнул и замер.

Я подозвал парня, схлопнул «слизня», отправил подопытного на место и сказал Лене:

– Запросто. Вот только делать это я не буду…

– Не зарекайся, – проницательно сказала подруга и спросила: – Ну что, будем сообщать Старику?

– Нет, подожди – завтра скажем. После того как сделаем то, что должны.

– Имеешь в виду бомбы? Ох, страшновато…

– Теперь нет. Теперь я наброшу на тебя поводок, «слизня» на парня, и, случись что, ты выживешь.

– А он?

– И он. Чего ему сделается? Небольшой разрез на спине, уйдет часть энергии жизни – неделя, и будет здоровее, чем прежде. Парни кровь с молоком, для того я их и вызвал сюда. В общем, на сегодня все, завтра займемся своими проблемами, ну а после операций уже подумаем, как и что сообщить Старику.

– А мне придется тебя резать, да? Кошмар… кстати, сразу-то нельзя будет набрасывать «слизня», ты не забыл? Вначале разрезать, достать, а потом уже «слизень»… иначе он просто схлопнет рану и не даст достать бомбу. Ты же знаешь, как быстро затягивается рана, если использовать «слизня». Сумеешь накинуть на меня поводок, когда я буду лежать с разрезанной спиной? И еще хуже – сам-то сможешь накинуть поводок, будучи исполосованным?

– Должен смочь, другого ничего и не остается, – нарочито уверенным голосом сказал я. На самом деле я не был так уверен, но в любом случае, ведь у нас еще были и обычные лекарства, не все же уперлось в амгуров. – Ну что, парней отпускаем до завтра? Пусть приходят с утра и ждут. Эй, парни, на сегодня свободны, завтра приходите с утра и ждете, пока не позовем! Все, шагайте!

Мы с Леной собрали разбросанные листы меди – сегодня уже не хотелось ничего изучать, ничего искать… будет еще время. Наверное.

Закончив, отправились в спальню и бухнулись на постель, где некоторое время лежали, глядя в потолок и предаваясь восхитительному ничегонеделанию.

Лена задумчиво сказала:

– Слушай, а ведь теперь ты можешь лечить практически любые болезни… представляешь, какие деньги ты можешь зарабатывать на Земле? Помнишь, как умер Фредди Меркьюри – оставил после себя шестьсот миллионов долларов, достались государству, у него даже родственников не было. Такой богач отдаст любые деньги, чтобы вылечиться… Можно и благотворительностью заниматься – я же знаю, что ты не утерпишь и будешь лечить всяких убогих и обиженных, – но и деньги можно иметь огромные!

– А ты не думаешь, что после этого на нас опять выйдут наши «друзья» – куратор и иже с ним?

– Да, это точно… засветимся, и могут выйти… ну так надо сделать все, чтобы не вышли! Теперь я с тобой согласна – завалить их к чертовой матери, и все. Нет человека – нет проблемы!

Я усмехнулся:

– Забавно, в тебе уживаются и кровожадность и жалость… Придумаем чего-нибудь. Только нам еще вернуться надо – не забывай, портал где-то в главном храме богов, попасть на Землю мы можем только через него! Надо прочитать все остальные документы. С амгурами вроде как мы разобрались, а со сферой? Уверен, где-то есть информация о порталах. Обязательно должна быть…

– Слушай, Серег, давай куда-нибудь сходим? – неожиданно сменила тему Лена. – Ну что мы сидим дома как прикованные! Где-нибудь музыку послушать, посидеть, а? Есть тут какие-то заведения, где можно послушать певцов, или как тут у них называется – менетсрелей, что ли?

– Менестрелей, темнота! – рассмеялся я. – И вообще, менестрели в средневековой рыцарской Европе! А тут откуда им взяться?

– Да какая, к черту, разница – барды, акыны, кто там у них? Пошли сходим куда-нибудь! Скучно мне до смерти… так надоели эти «слизняки», рожа кухарки да постный слуга! Ну своди меня куда-нибудь, а?! Чтобы пели, плясали!

– Хм… ну пошли… сейчас узнаю у слуг, где, в каком заведении можно как следует посидеть, да сходим. Собирайся. Можешь надеть самые лучшие принцесские одежды!

Лена взвизгнула, поцеловала меня в губы и кинулась к шкафам отыскивать свои шмотки, а я побрел вниз, обреченно думая о том, что всегда терпеть не мог эти самые злачные заведения… но чего не сделаешь ради своей подруги?

На кухне за столом сидели слуга, кухарка и, как ни странно, волколак. Похоже, Лена внушила женщине не только преданность хозяевам, но привязанность к Гарсугу – кухарка прямо-таки таяла, глядя на него.

Я кашлянул, привлекая к себе внимание, и спросил:

– Подскажите мне, где в городе есть приличное заведение, в котором выступают певцы, какие-нибудь артисты… где можно выпить, потанцевать, послушать музыку? Или нет такого?

Слуги привстали со своих мест, увидев меня, я остановил их рукой, а Гурант после небольшого раздумья сказал:

– Есть заведение, туда обычно ходят отпрыски благородных, богатенькие дети купцов и промышленников – даже сын и дочь главы города, ну и остальные. Там выступают певцы, акробаты, жонглеры, кудесники всякие, в общем. Дорого только там, как я слышал, а так – заведение чистое и приличное. Это в центре, пешком часа два. На извозчике – с полчаса. Называется – «Золотое дерево». Платите за вход, ну и там можно купить что надо. Любому извозчику скажете – хочу в «Золотое дерево», он вас отвезет за пять сиклей. Или за десять. Как договоритесь. Вас проводить туда?

– Я провожу, – вызвался Гарсуг, – все лучше, чем дома сидеть, воздухом подышу. Я знаю, где это.

– Хорошо, иди ищи извозчика. А мы с госпожой Лилин сейчас спустимся.

Я поднялся наверх – Лена была еще не одета и бегала по спальне в нижней короткой юбке, по пояс голая, колыхая упругой торчащей грудью так, что у меня сразу возникло желание завалить ее на постель… и никуда не тащиться, ни в какие местные ночные клубы.

Но нет – она тут же вырвалась, едва не ободрав меня, и заявила, что покувыркаться мы всегда успеем, а вот посмотреть на местные кафешантаны, возможно, доведется не скоро.

Ну что же… слегка разочарованный, я оделся, выбрав из обновок то, что получше, повесил на шею пресловутый кошелек, уже однажды срезанный у меня ловким вором, достал новые башмаки и вышел из комнаты со словами:

– Если через пять минут ты не спустишься, я уеду один и найду себе там смазливую бабенку, которая уж точно не будет против, чтобы я ее потискал, в отличие от тебя!

В ответ Лена запустила в меня башмаком, который я поймал и поставил рядом с дверью – а то потом искать придется.

Не через пять, но через пятнадцать минут мы уже сидели в коляске, громыхающей по каменной мостовой.

Ехать было достаточно далеко, так что было время обдумать наши дела, несмотря на то что Лена болтала без умолку, обсуждая местные фасоны шмотья и обуви, до которых мне было столько же дела, сколько до добычи рыбы в Сомали.

За мыслями о сущем и болтовней Лены дорога прошла незаметно, и вскоре мы подъехали к заведению, у которого скопилась куча колясок, карет и всякой такой братии, ругающейся, орущей и плюющейся как извозчики.

Посмотрев на эту мешанину повозок, я пожал плечами и предложил:

– Лен, давай пешком дойдем эти сто метров? Похоже, у них считается престижным подъехать вплотную к дверям, но мы же не гордые, чтобы торчать в пробке из повозок, лишь бы не идти своими ногами? Не гордые, ага. Пошли! Только не запыли свое платье…

Лена нарядилось в то самое длинное белое платье с золотыми узорами, на волосах сеточка, височные украшения с камешками, браслеты на руки, глаза слегка подвела и чуть нарумянила щеки, как она объяснила – по местной моде. По мне, так она выглядела обворожительно! Секси!

Вход в заведение стоил аж пять серебряных сиклей – с носа. Это было довольно много, но я, чертыхнувшись про себя, заплатил. Здоровенный вышибала осклабился в улыбке, пропуская нас, и точно оглянулся вслед моей подруге.

Зал меня ничем не удивил – столики, стулья, сцена с подсветкой, только вместо фонарей-осветителей – магические сферы (опять вспомнил и подосадовал, что так и не научился навешивать сферу куда угодно, как обученные гауры).

Распорядитель усадил нас за один из столиков и спросил, что мы будем заказывать.

Я по уже отработанной схеме предложил ему принести бутылку хорошего вина, закуски получше и чего-нибудь просто попить – он согласно кивнул и убежал.

Зал постепенно заполнялся. Осматривая публику, я заметил одну штуку: на многих из этих хорошо одетых людей висело сразу по несколько нитей – поводков к амгурам.

Задумался… вот теперь ясно, откуда в нашем мире так много «слизней»! Ведь что получается – если жертва амгура умирает, то нить рвется, и надо заново совершать обряд привязки, проходит время, а ведь за это время можно заболеть или, попав в неприятности, и вовсе лишиться жизни. Но когда ты подстрахован множеством амгуров – у некоторых я насчитал до десятка поводков, – то и из жертв не сильно отсасывают жизнь, они живут десятки лет, и не надо так часто обращаться к гаурам за помощью.

Делаю вывод: гаур может навешивать несколько поводков зараз. Почему же я не могу навешивать сразу несколько «слизняков»? Хм… глупый вопрос. А я пробовал? Да мне это даже в голову не приходило! Вот черт… Итак, к примеру, миллион богатых людей навешивает амгуров на десять миллионов человек – вот откуда столько больных, проклятых людей у нас в стране. А почему у нас в стране? Почему не в других странах? А я видел в других? Может, там то же самое? Я же не выезжал за пределы России… И еще: а кто сказал, что «проклятых» десять процентов? Вполне вероятно, мне показалось – просто я был в таких местах, где существовала их наибольшая концентрация – больницы, например, или моя квартира, – куда они сходились толпами. Я же не считал, сколько их, тем более что это был город – может, в городе их больше? Опять – откуда я знаю, сколько людей тут могут себе позволить нести поводок амгура и сколько вообще живет в этом мире?