Текст книги "Лекции для психологов из супервизорской группы"

Когда у пациента активен разрушающийся объект, то у него или у неё сильна фантазия, что он или она способны спасти свой объект. Для пациента невыносимо собственное БЕССИЛИЕ. И он или она пытаются справиться с этим напряжением по-разному. Когда они двигают сеттинг, у них создаётся ощущение управления, ВСЕМОГУЩЕСТВА. Что они могут влиять на аналитика. Аналитик будет действовать по их правилам, а не по своим. Отказ психолога – это встреча с яростью пациента. Пациентам кажется, что их ярость просто убийственная. Она разрушает аналитика. Поэтому такие пациенты могут долго терпеть и не уходить из анализа. В какой-то момент не выдержать и уйти. Также эти пациенты обладают особой сверхчувствительностью. С ними надо обращаться бережно. Но, естественно, это не всегда получается. На ошибку они реагируют яростью. Проявление этой ярости– это как попытка пациентки доказать самой себе, что смерти не произойдёт – психолог всё же выживет. Особенно сильно вы можете наблюдать тревогу пациентов, когда вы заболеете. Важно говорить со всеми о том, как им страшно, если вы умрёте. Они могут переживать БЕССИЛИЕ вам помочь. Им бы хотелось как будто войти внутрь вас и взять на себя вашу болезнь. И в фантазии это могло бы помочь вам вылечиться. Также можно говорить, что пациенты чувствуют, что предъявили вам свой гнев прошлый раз. И как будто их мысли оказались материальны. Как будто они своими мыслями на вас напали, поэтому вы сейчас болеете. Они же чувствуют себя бессильными вам помочь. Чувствуют себя в сильной небезопасности. Плюс можно говорить о том, что вы можете не вернуться после отпуска по болезни. Ведь неизвестно, что может произойти. Для многих пациентов может быть потрясением почувствовать – насколько сильно они за вас переживают. И соответственно – насколько вы значимы для них. Как сильно им хочется сохранить вас. Они готовы быть хорошими, делать всё, что от них зависит, чтобы вам стало легче. Когда спадает напряжение, связанное с переживанием – умрёт или нет объект – приходит ярость. Это ярость за то, что человека как будто заставили прожить психическую смерть. Плюс (и это важно) против его воли. Поэтому когда вы слышите вдруг ни с того ни с сего слова благодарности от пациента – знайте, что он сейчас вас воспринял, как разрушающийся объект. Тогда ему или ей можно говорить: «Похоже, вы почувствовали сейчас меня ненадёжной. Как будто вам надо меня спасать. Как будто я нуждаюсь в помощи. Или может быть, даже умираю».

Ещё один пример. Например, Вы работаете с клиенткой. И Вы увидели, что в проективной идентификации вы оказались тем ОБЪЕКТОМ, который решал за неё – что ей делать. И вы её постоянно направляли. Таким образом, ваши отношения были очень стабильны. Она выдавала вам результаты во внешнем мире, которые связаны с карьерой и деньгами. Но основной конфликт не менялся. В анамнезе у неё психически разрушенная мама, которая жестоко её била в подростковом возрасте. Она очень сильно её любит и в тоже время боится. Запрос, над которым вы работаете – это создание отношений. Несколько лет у неё был молодой человек, с которым не сложились отношения. Около года назад была ситуация, когда она ходила на свидание с мужчиной, который ей понравился. Но он вёл себя так, что её это оскорбило. Из ваших слов она поняла, что вы бы хотели, чтобы она продолжила с ним отношения. И она вам пыталась доказывать, что поступила верно. Вы много раз обращали её внимание на то, что она говорит ПРО СВОИ ФАНТАЗИИ. Но пока внутри процесс РАЗДЕЛЕНИЯ не происходит. Ваши слова она воспринимает как инструкцию к действию. Она переполнена тревогой, у неё пока не получается остановиться и посмотреть иначе на происходящее. Перед отпуском вы также говорили с ней о расставании, как ей будет тяжело. После отпуска вы встретились один раз. Затем она вам написала, что не помнит, предупредила или нет, что на следующую встречу она не сможет прийти. И спрашивает у вас – перенести или отменить встречу. У вас было только одно время. Оно ей не подошло. Вы чувствовали её давление – она хотела бы, чтобы вы приняли решение об отмене встречи. Затем она вам написала с просьбой, чтобы вы помогли её сестре. Вы ответили, что вы обсудите это на встрече. Когда вы встретились после пропуска, вы сказали, что сначала вы должны обсудить причину, по которой она не смогла с вами поговорить об отпуске на встрече, о том, что она спрашивала вас, чтобы вы решили – отменить или перенести встречу. На что пациентка в ходе монолога отвечает: «Когда вы сказали, что надо отменить встречу». Здесь вы её остановили, чтобы обратить внимание на эти слова. Она была удивлена, что она их сказала. Вы как будто поймали её за «руку». Вы говорили о её необходимости делегировать в вас свою способность принимать решения. На следующей встрече она сказала, что хочет поговорить о чувствах. И снова стала вспоминать историю с парнем годовалой давности. Опять у вас складывалось ощущение, как будто вы её толкали в эти отношения, а она выстояла. Далее она сказала, что вы своими словами про нового мужчину погрузили её в отрыв от реальности. Она несколько недель ходила и думала о несуществующих отношениях. Вы не понимали – что вы такого сказали, что погрузили её в это состояние. Поэтому Вы спросили: «Что я вам сказала?» Пациентка ответила: «Вы сказали, что я опять не доверяю себе». На встрече после отпуска она рассказала, что ей понравился парень. Она не знает, что делать. На это вы ответили: «Вы опять не доверяете себе». Эти ваши слова пациентка восприняла как: «Вступайте сейчас в отношения. Делайте активные действия по сближению». Далее она рассказывает о своём опыте интуиции с парнем, с которым она рассталась, и с тем парнем, от которого она чувствовала унижение. Как будто сгусток энергии отходил от них. И от последнего парня она чувствовала такой же сгусток. Вы сказали: «Вы боитесь, что я буду думать, что вы сумасшедшая». Вам стало понятно, что вы мало говорили об этом. Иногда вы держали это в фокусе, иногда забывали об этом. Дальше вы стали говорить о том, что её видение – это интуиция. Но она не может понять язык своей интуиции. Вы привели пример с языком. «Например, вы приезжаете в Тайланд, вы не знаете тайского. Но вам приходиться как-то изъясняться. Вы можете что-то считывать по невербалике. Но у этого есть свой предел. Вы до конца не можете быть уверены – правильно вы поняли слова или ошиблись. Поэтому вы находитесь в постоянных сомнениях». У этой пациентки разрушающийся объект проявляется в сомнениях – останетесь ли вы сумасшедшей или всё же будете в реальности. Она как будто помещает в вас свою БЕЗУМНУЮ ЧАСТЬ, в которой она сильно путается. В тоже время она ценит её как нечто, что делает её особенной, отличной от других. Но эта особенность имеет 2 стороны – страх, что посчитают её безумной, и чувство собственной уникальности, неповторимости. Вы стали ей говорить: «Вы сомневаетесь – превращусь я в сумасшедшую или нет. Или всё же останусь в реальности». Когда я вам сказала: «Вы опять себе не доверяете», – вы восприняли мои слова как: «Начинайте действовать, входите в отношения». Я стала для вас сумасшедшей, той, которая отрывает вас от реальности. Вы сильно испугались. Поэтому вы предпочли отменить следующую встречу, хотя у вас была возможность встретиться. Для вас я как будто осталась безумной, которая разделяет вас с реальностью. Вы не верили, что я смогу выйти из сумасшедшего состояния. Для вас было безопаснее отменить нашу встречу. Хотя вы считали, что её отменила я. На прошлой встрече вы стали говорить о необходимости помочь сестре. В процессе разговора я вернула вас к нашим отношениям. И для вас это значило, что я– сумасшедшая ушла. Вернулась я– адекватная. Поэтому вы почувствовали себя в безопасности и смогли спустя 3 недели высказать свой гнев по поводу того, что я вас оторвала от реальности своими словами «Вы опять себе не доверяете»». Пациентка ответила: «Но ведь раньше вы меня направляли, подталкивали». Вы сказали: «Да, и это было для вас проявлением сумасшествия с моей стороны. Теперь вы очень сильно боитесь, чтобы я не вернулась к прежним схемам. И одновременно ожидаете от меня этого, потому что вам кажется, что так легче».

Когда мы говорим о психически разрушенном родителе – мы говорим о разрушающемся ОБЪЕКТЕ. Ребёнку очень сложно поверить, что с его родителем может быть что-то не то. Ему гораздо проще думать, что с ним что-то не так. Тогда у него появляется ФАНТАЗИЯ, что он может исправить. Это фантазия ВСЕМОГУЩЕСТВА. Если он отказывается от этой фантазии, то ему приходится смиряться с тем, что мама такая, её не исправить. Она действительно жестоко относилась. И здесь не может быть оправданий, кроме как болезнь.

На этом остановимся. Жду ваши вопросы, размышления.

Эдипов комплекс и Эдипова ситуация. В чём разница?

Добрый день. Мы с вами сделаем новый скачок в понимании. Надеюсь, что вам будет не только интересно, но и полезно. Может, вы смотрели фильм «Опасный метод». Там К. Г. Юнг говорит фразу: «Не может всё держаться на одном гвозде». Это было о том, что З. Фрейд сделал из мифа об Эдипе центральный конфликт. На семинаре «Комплексы» С. Раевский говорил примерно тоже самое, что и в фильме. Он нарисовал черту, которая разделяет Сознание и Бессознательное. Мне тогда представилось, что Бессознательное – это как море или океан. И в нём плавают комплексы. Раевский сказал, что З. Фрейд предположил, что в Бессознательном находится один комплекс – Эдипов. А К.Г, Юнг пошёл дальше – он предположил, что там находится много комплексов. В этом свете идеи К. Г. Юнга видятся более прогрессивными. Мне долгие годы было непонятно – почему фрейдисты как будто отказываются принимать наличие других комплексов, в том числе архетипов. Не то, что они о них не знают. Но они для них не имеют значения. В то время как юнгианцы погружаются и множат видение разных комплексов. Мифология здесь очень сильно помогает. Потом я также слышала, что миф об Эдипе – один из небольших мифов в большой книге. Почему З. Фрейд выбрал именно его – мне было не понятно. После семинаров у меня осталось представление, что у З. Фрейда было 2 дочери —Анна (родная) и М. Кляйн. М. Кляйн была влюблена в теорию З. Фрейда. И она была мыслителем, который пошёл дальше. Как я запомнила, З. Фрейд считал, что человек может быть проанализирован только с того возраста, с которого он начал говорить. Т.е. около 2-3-х лет. М. Кляйн наблюдала детей с рождения. Причём, как я слышала на семинарах, это были разрушенные дети. Те, которые находились в доме малютки, без мамы. Анна Фрейд не была согласна с М. Кляйн, потому что к ней обращались обеспеченные родители, у которых дети были в относительной психической норме. Плюс она не наблюдала их с младенчества. Соответственно, она не видела того, что видела М. Кляйн. Плюс личная неприязнь сыграла свою роль. Говорят, они орали друг на друга на конференциях. Так что продвинутые психологи тоже могут быть «непроработанными». Я вам это говорю, чтобы успокоить. Но с другой стороны думаю, что вы уже не связываете свой профессионализм и удачи или неудачи в личной жизни, какие-то собственные комплексы. Если связываете – пишите, давайте с этим разбираться.

В теории объектных отношений совершенно другой подход к самой практике. Скажу про себя – если бы я только читала статьи, я бы ничего не поняла про то, как работать реально в кабинете. После практики открывается новый мир. Теперь мне стало понятно – почему З. Фрейд «зацепился» за Эдипов комплекс. Думаю, это было больше интуицией. Он, как и К. Г. Юнг знал о существовании других комплексов. Но они не описывали скачок внутри психики. А Эдипов комплекс для З. Фрейда смог описать этот скачок. В юнгианстве мы говорили о триангуляции – когда третий появляется в отношениях. Но там речь шла о том, что сначала была единица (уроборос – змея, кусающая свой хвост), затем двойка как слияние с другим, плоскость. И потом тройка – как приход отца, 3-х мерное пространство. М. Кляйн пошла дальше З. Фрейда. Она предположила, что Эдипов комплекс существует в зародышевом состоянии с рождения. И да, он действительно существует как нечто единое, как единица. И более того (что для меня было невероятным инсайтом на семинарах) – он никуда не девается. Можно сравнить с механизмом зависти – сколько бы мы его у себя не прорабатывали – он остаётся. Другое дело, что он становится нам понятен. Мы начинаем его выдерживать. Не выливаем на людей орудия зависти– гнев, ненависть, обесценивание, идеализацию в том числе. Начинаем адекватно конкурировать. Это значит перенимаем модели, по которым человек, которому мы завидуем, достигает успеха. Находим у себя качества, способные двигать нас вперёд. Проверяем свои идеи в реальности, а потом их корректируем. Это уже творческий процесс созидания, а не процесс разрушения.

Теперь про Эдипов комплекс. В теории объектных отношений Эдипов комплекс используется в качестве символа, чтобы описать процесс, который происходит между аналитиком и пациентом в кабинете. У аналитика есть свои мысли, которые он может «думать». В результате отношений со своими мыслями у аналитика рождается интерпретация, т.е. новая мысль, которой не было раньше. Это творческий процесс. Пациенту кажется, что он не способен на «сношение» со своими мыслями, чтобы родить такие мысли, которые приводят к успеху. Эту свою способность он проецирует в аналитика. И защищается от неё с помощью защит, например, идеализации или обесценивания. Т.е. мама и папа, которые мы видим в Эдиповом комплексе – это аналитик со своими мыслями. Пациент никаким образом не может зайти внутрь аналитика. Т.е. в классической версии психоанализа – не может зайти в спальню аналитика, чтобы увидеть процесс соития и рождения. В случае аналитика – рождения интерпретации. Он может получить её готовую. И потом уже что-то с ней делать. Например, обесценить, отвергнуть. Или наоборот– сделать сверхценной, идеализировать. Сама по себе возможность рождать новые мысли вызывает у пациента сильную зависть. Невозможность зайти внутрь аналитика и повлиять на процесс создания новых мыслей вызывает у пациента сильный гнев и бессилие. Чтобы защититься от этих интенсивных чувств, пациент может их портить. Т.е. он портит внутри себя родительскую пару, которая оказалась настолько креативна, что смогла создать его – пациента. Как пациент (и каждый из нас) портит эту пару? Мы представляем эту пару в соитии. Она для нас как единое целое. Но этого не достаточно. Мы уродуем её до такой степени, что она начинает нас пугать. Творческий акт мы превращаем в нечто хаотичное, разрывающее на куски, несущее угрозу нашему существованию. Почему? Потому что раз мы появились в результате этого творческого акта, то может появиться кто-то другой. Т.е. папа с мамой в комнате за закрытой дверью делают новых детей. Придётся делить внимание родителей, любовь и заботу с кем-то ещё. В случае отношений с аналитиком – это другие пациенты. Они воспринимаются пациентом как сиблинги. Кто-то может иметь фантазию, что у аналитика нет других пациентов, как будто он или она единственный у аналитика. Другие же пациенты наоборот – фантазируют, что у аналитика очень много пациентов. И как тогда аналитик справляется со всеми, хватает ли у него энергетического ресурса, чтобы оставалось ещё и на пациента. Пациент может переживать – насколько другие сиблинги-пациенты разрушают или наоборот заботятся об аналитике. Т.е. постоянно находится в сравнении, хотя и бессознательно. Я на этом останавливаюсь так подробно, чтобы вы видели – как то, что было в детстве переходит в отношения с аналитиком. Психологи в других подходах обычно это не обсуждают. Но это не значит, что эти фантазии не живут внутри. Когда мы проводим параллели детства и сегодняшних отношений с аналитиком в кабинете – мы даём шанс на то, чтобы произошли изменения. Пациент начинает различать «Здесь и Сейчас» и «Там и Тогда». Напоминаю, что пациент сам проводит параллели с прошлым. Если вы понимаете, что с ним происходит и даёте интерпретацию про ваши отношения – его внутренние объекты меняются. Итак, родительская пара в соитии может представляться как зло, с которым невозможно иметь дело. Как что-то, что может поглотить и разрушить, а также расчленить. Ребёнку эта мысль видится логичной. Кажется, что тот, кто создал – может и разрушить. Эта мысль также имеет отношение к порче родительской пары.

Здесь хочу привести пример сна пациентки. Ей снится, как будто она случайным образом оказалась в моём городе. И случайно встретила меня. Я приглашаю её к себе домой. Она видит, что у меня большой дом, в который она не может войти. Она может находиться только в веранде, которая выглядит шикарно. На веранде стоит стол, там много разной еды. Она видит меня за столом с моим мужем. Я приглашаю её, она присаживается. Тут выходят мои дети. Она с ними общается, разговаривает. А потом она встаёт из-за стола, а я в её сне поднимаюсь, чтобы проводить её. И здесь она видит, что у меня проблемы с ногами. Как будто у меня дефект, что-то типа ДЦП. И ей становится жаль меня. Мы обсудили этот сон. Я дала интерпретацию: «Наверное, вам важно, чтобы у меня был какой-то изъян. Иначе для вас моя идеальность будет непереносимой». Во сне моя идеальность представлена в виде атрибутов социальной успешности– шикарный дом, муж, дети, полный еды стол. Обращаю ваше внимание, что она во сне как будто не может войти в сам дом, чтобы подсмотреть, увидеть– как же происходит процесс творчества, что же такое творится в моей голове, что у меня всё настолько хорошо. На следующую сессию пациентка приносит другой сон. Она как будто встречает меня на улице. И видит, что со мной всё в порядке, я хорошо выгляжу, хорошо одета. В моём представлении такая динамика возможна, потому что я держала в голове мысль об Эдиповой ситуации. Я вижу, что когда я держу эту мысль в голове – мои пациенты понимают меня иначе. У них случаются другие инсайты. Я постараюсь по мере возможности приводить примеры в лекциях. Может, не всегда будет получаться говорить только об Эдиповом комплексе, буду разбавлять другими примерами – про расставание, зависть, внедрение, отдельность. Так постепенно будем двигаться и уложим у себя в голове функционирование Эдипова комплекса. Итак, у нас в голове есть то, что я для себя обозначила как «мыслительная конструкция». Под мыслительной конструкцией я понимаю систему мышления, комплекс бессознательных фантазий или установок, линзу, через которую мы воспринимаем отношения с другими людьми. И в моей голове воздействовать на эту конструкцию мы можем через то, чтобы

– понимать, что она существует;

– говорить, как пациент воспринимает отношения и происходящее в отношениях через эту конструкцию.

Мыслительная конструкция – это Эдипова ситуация. Она как зародыш для дальнейшего развития Эдипова комплекса. Но не у каждого есть психические силы для трансформации Эдиповой ситуации в Эдипов комплекс. Эдипов комплекс – это триада, это появление 3-х мерности, допущение, что можно быть отдельным. Повторюсь – Эдипова ситуация – это мыслительная конструкция в виде соития родительской пары в акте творения. Поскольку это переживание чувствуется как невыносимое для нас – мы его портим. Делаем страшным, желающим нас уничтожить. И соответственно, эта мыслительная конструкция работает против того, чтобы мы достигли успеха, о котором мечтаем. Потому что акт творения для нас – это сумасшествие, в которое мы превратили родительскую пару.

После понимания, что внутри существует не просто Эдипов комплекс, а Эдипова ситуация, которая видится как угрожающая, мне стало понятно переживание одного мальчика. Мальчику было 10 лет. Он случайно увидел секс родителей. Это был для него такой шок, что он перестал разговаривать на месяц. 5 лет назад, когда я услышала эту историю, мне было непонятно – почему для него оказалось такой травмой наблюдение секса родителей. Ведь ему не 2—5 лет. И только теперь ясно. Он создал себе такую Эдипову ситуацию, т.е. испортил свою родительскую пару до ужаса полного уничтожения. У него произошла психическая смерть. Т.е. его родительская пара у него внутри его убивает. И чтобы справиться с чувством переживания смерти ему понадобился целый месяц. Мне кажется, что время для него тянулось бесконечно. Поэтому мы снова должны вспомнить, что во вне могут происходить тяжёлые события. Но внутри ребёнка они могут быть, а могут и не быть травмой. Это зависит от того – насколько прочная связь с хорошим объектом установлена внутри ребёнка или взрослого человека. Или напротив – событие может и не быть ужасным. Но для ребёнка это будет глубокой травмой, с которой он может и не справиться. Как в случае с этим мальчиком, по-сути, он увидел, как родители доставляют друг другу удовольствие. Но что это значило для него? Как будто своим удовольствием они уничтожали его самого. Вот до такой степени чужое творчество может ощущаться невыносимым. Когда мы у себя в голове поселяем мысль, что работаем исключительно с фантазиями пациента – нам легче понимать и говорить о нашем влиянии на мышление пациента. Когда мы начинаем «верить» фантазиям – мы становимся конкретными. Тогда исчезает возможность изменить сам внутренний объект. Мы должны помнить, что важно не само событие, которое произошло или не произошло в жизни пациента. Важно то – какие выводы для себя он из этого сделал. Этими выводами он руководствуется до сих пор. Они мешают ему или ей чувствовать себя счастливыми, реализовывать свои творческие способности. Его мысли блокируют его творческую энергию. Мы, как психологи, вызвались помочь измениться. И мы это делаем через анализ мышления. Через видение и понимание мыслительных конструкций внутри пациента, которые вызывают у него или у неё остановку психической энергии. В мифе для Эдипа порча могла заключаться в том, что его родители изгнали его. Это могла быть психическая защита – отрицание. Оно длится достаточно долго. Потом когда Эдип осознаёт, что убил своего отца – его затапливает вина. Поэтому он себя ослепляет. В наших реалиях ослепление – это не-думание о родительской паре. Или в отношениях с аналитиком – не-думание про наличие других пациентов. Мои пациенты периодически мне говорят: «Я об этом не думала». Нам может казаться, что только сознательные мысли управляют. А бессознательные не существуют. Как в описанном выше сне пациентки – есть только веранда, нет возможности войти в сам дом. Какая-то сила не пускает. Хотя явного запрета не было. Эдипов комплекс появляется тогда, когда ребёнок справляется с Эдиповой ситуацией. Тогда у него в голове появляется Отец, который вносит свои правила, создаёт структуру, на которую он может опираться. Тогда внутри единая фигура родителей, которые находятся в соитии, как будто распадается на 2 – отца и мать. Они перестают быть настолько угрожающими. Мальчик начинает бороться с отцом за право обладать матерью. В идеале эта конкуренция происходит длительно. Мальчик хоть и соперничает с отцом, он его всё же любит. Ему важно сохранить с ним хорошие отношения. В итоге этой конкуренции он отказывается от идеи обладать матерью. И тогда он понимает, что может создать такую же семью, как у отца. Он выбирает себе женщину. И всё повторяется. Та же история с девочкой. Раньше на семинарах я слышала про комплекс Электры. Думаю, что З. Фрейд выбрал миф об Эдипе как универсальное описание самого механизма. Возможно, поэтому нет смысла его множить через комплекс Электры.

Надеюсь, вам интересна эта тема. Она сильно может помогать в работе. Там, где вы чувствуете тупик, у вас не рождаются новые мысли, смотрите через Эдипову ситуацию, и вы увидите сильный отклик у пациентов.

На этом сегодня остановимся. Жду ваших вопросов и размышлений.

В следующий раз начнём разбирать статью Рональда Бриттона «Утраченная связь: родительская сексуальность в Эдиповом комплексе».