Текст книги "Который кот подряд"

Пятница, 21 ноября 2014 года, Васильевский остров, 2-я линия

– Филипп Гюнтерович неплохо устроился, – одобрила Света, как только они зашли в клинику, где всё оказалось немного не таким, как запомнила Даша. Помещение выглядело просторней, чем во время банкета. Разумеется, тогда на банкете было не протолкнуться. Сейчас же в противоположных углах зала сидели лишь двое посетителей. Мужчина держал на коленях клетку, из которой торчал кошачий хвост, а в ногах женщины лежал лабрадор в белом воротнике.

Света твёрдым шагом направилась к стойке администратора.

– Девушка! Вы должны нам помочь!

«Очередная красотка», – отметила про себя Даша.

– Здравствуйте! Чем могу вам помочь? Вы записаны?

– Нет, мы не записаны! Только что сюда вошёл человек. Нам нужно знать, куда он пошёл!

– Нет, извините, у меня нет такой информации.

– Да вы же видели его! Как нет информации?

– Ничем не могу помочь.

Света бросилась к мужчине с клеткой.

– Простите, вы видели, как сюда вошёл человек в куртке?

Мужчина помотал головой.

– Я был в кассе, оплачивал операцию, извините, не видел.

Света перебежала на другой конец зала.

– А вы, дама! Вы видели человека в куртке?

Женщина оторвалась от экрана планшета и непонимающе уставилась на Свету. У неё был такой вид, будто она только что вернулась с другой планеты и не могла сообразить, каким образом рядом оказались все эти люди.

– Та-а-ак! Хорошо! Это заговор!

Света подлетела к девушке-администратору и стукнула ладонью по стойке.

– Знайте, вы покрываете преступника!

– Какого преступника? – удивилась та. – У нас в клинике нет никаких преступников. Если вам нужно, то я сейчас вызову полицию, и вы с ними обсудите свои дела.

– Нахалка! – подпрыгнула Света. – Я сама сейчас вызову полицию!

На счастье, у администратора зазвонил телефон.

– Отойдите, пожалуйста, вы мешаете мне работать.

Даша, пока напарница носилась по залу в поисках истины, разглядывала висевший на стене план эвакуации.

– Подойдите сюда, здесь есть кое-что любопытное, – позвала она Свету.

Между тем администратор, общаясь с клиентом, перешла на приторно-елейный голосок (и где их такому обучают?):

– Да, приезжайте. К кому вас лучше записать: к доктору Келлеру или к доктору Плотниковой?

– Доктору Плотниковой? – услышала Света. Даша кивнула и показала на план эвакуации, где под словом «утверждаю» стояла подпись генерального директора и фамилия с инициалами – Плотникова А. Б.

– Анька! Она Плотникова?

Света в изнеможении опустилась на мягкий диванчик.

– Что же получается? Совпадение?

– Нет, она, скорее всего, та самая дочь художника Плотникова.

– Ну я ей сейчас задам! Это надо же! Зараза! Отобрала наш бизнес и ничего не сказала, только хвостом махнула. А я ещё думала, откуда у неё деньги на клинику появились? Сейчас я с ней разберусь! – Света взмыла с дивана. – Девушка, в каком кабинете принимает доктор Плотникова?

– У неё приём! Стойте! Куда вы?

Но разбушевавшуюся Свету было не остановить. Она понеслась по коридору, распахивая одну за другой все двери. Даша села на диван и решила не вмешиваться.

– Что тут происходит? Светлана Николаевна? Что-то с Муму? – услышала она голос Филиппа.

– С Муму всё отлично, но от вас я такой подлянки не ожидала.

– Какой подлянки? Погодите, я не понимаю. Что происходит? Вы же собирались в салон с Дашей?

– Пока не доехали. Появились срочные дела. Филипп Гюнтерович, вот скажите мне правду, где вы прячете своего генерального директора?

– Анну Борисовну? Аню?

– Её, Аньку.

– У неё приём. Что случилось, объясните мне, я не понимаю.

Даша решила, что нужно вмешаться.

– Филипп, Светлана Николаевна разыскивает отца Ани, художника Бориса Плотникова. Ему когда-то помог Родион Игоревич. Он его продюсер, или как это точно называется – не знаю.

– Родик вложил в него миллионы! – встряла Света. – А он испарился с нашими деньгами!

– Так, подождите. Я правильно понимаю, тот художник, которого раскручивал Родион Игоревич, и есть Борис Плотников?

– Да! И я хочу знать, где он!

– К сожалению, у меня для вас печальные новости.

– Папа умер.

Из дальнего кабинета вышла Анечка.

– Что? Когда? – Света схватилась за сердце.

– В августе. Он тяжело болел. Я долгое время не знала, что именно он мой отец. Но позже, когда я с Родионом Игоревичем побывала у его подопечного художника в гостях, у меня закралось подозрение.

Света подбоченилась.

– Так, и когда это Родик возил тебя к художнику? Даже я там никогда не была.

– В мае или июне, не помню точно. Отец никогда не жил с нами, с мамой. Мама рано умерла, и меня воспитывал дядя. Мне никто не говорил, где мой отец и кто он. Только однажды, когда я стала посещать художественную школу, дядя обмолвился, что у меня талант, как у отца. Узнав, что художника зовут Борис Плотников, я, уже зная дорогу, приехала к нему с дядей. Тут всё и выяснилось. Отец согласился уехать со мной. Я не знала, что он должен вам денег.

Аня похлопала глазами, собираясь заплакать. Филипп ободряюще обнял её за плечи.

– Не знала! Тогда почему же ты мне и Родику ничего не сказала? – снова атаковала Света. – Картинами торгуешь направо-налево. Когда твой отец успел столько нарисовать?

Аня хрюкнула и зарыдала у Филиппа на плече. Из распахнутых дверей кабинетов начали выглядывать любопытствующие.

– Всё, хватит издеваться над Аней. Картины на продажу рисовала она. Её отец тут ни при чём, – отрезал Филипп и чуть тише добавил: – Она рисовала, она подписывалась его именем. Да, это не очень правильно, я согласен, я говорил ей об этом. Но мы собирались открывать клинику. Это была наша мечта. Мы воспользовались именем её знаменитого отца и связями в мире искусств моей мамы.

– Так у вас семейка жуликов! – наступала Света.

Филипп гладил Аню по плечу, та же прижималась к его белому халату, хлопая длинными ресницами и исподтишка посматривая на реакцию Даши.

– Я ничего плохого не сделала. Это картины моего отца. То есть я рисую не хуже, всем же нравилось.

– А если покупатели узнают, что их обманули?

– Вы не посмеете! – зашипела Анечка, всё ещё держась за Филиппа.

Даше очень хотелось заявить этой выскочке, что они с Филиппом помолвлены, но она сдержалась. Лампа наверху начала мигать, другая же, в конце коридора, щёлкнула и погасла.

– А ты хорошо бегаешь. – Света показала пальцем на Анины кроссовки. – Мы даже подумали, что преследуем легкоатлета.

– Я бегаю по утрам, – всё ещё всхлипывая, отозвалась Аня.

– Ага, по утрам и вечерам по дворам.

– Светлана Николаевна, может быть, ваш спор можно решить мирным путём? – спросил Филипп.

– Хорошо, Филипп Гюнтерович, хорошо, Анна Борисовна. Я должна обо всём рассказать Родику, и мы подумаем, каким таким мирным способом мы можем решить наш спор. Но имейте в виду, мы просто так не сдадимся. Пойдём, Даша.

Филипп всё ещё придерживал Аню за плечо.

– Вечером позвоню! – пообещал он, когда Даша пошла к выходу.

Она, не оборачиваясь, махнула рукой.

* * *

Филипп позвонил в воскресенье. Однако разговор с самого начала не задался, поскольку Даша первым делом поинтересовалась, удалось ли Ане мирно договориться с четой Синявских. Они поссорились. Правда, потом Филипп снова перезвонил, но разговор не клеился, и Даша обещала позвонить, когда будет готова дать ответ.

Корпоратив назначили на начало декабря. Вся следующая неделя пропала в рабочих делах. Даша съездила с Геной в особняк Диамантова. Здание вот-вот собирались выставить на продажу, для этого требовались качественные фотографии экстерьеров и интерьеров уже без участия прежних владельцев и описание комнат особняка.

Конкурсы были придуманы и отрепетированы. Гена пару раз смотался в особняк на Мойке, шеф подрядил его заняться расстановкой столов и стульев для праздника.

Лена и Даша все выходные потратили на поиски подходящих нарядов. Дома покупку одобрил Василий и даже полежал на счастье на свежевыглаженном платье.

Понедельник, 1 декабря 2014 года, набережная реки Мойки, особняк Оленевых

В понедельник шеф разрешил не выходить на работу, поэтому до середины дня Даша высыпалась.

Весь день шёл снег. К вечеру на тротуарах и проезжей части лежала мокрая каша. Машины толкались в пробках. Даша, решившая взять такси, с тоской смотрела на мигающие огни чересчур медленно проплывающих мимо светофоров.

Гена уже несколько раз звонил, пора было начинать программу. Даша опаздывала на час, а такси всё ещё не могло преодолеть площадь Труда. Экран телефона снова засветился.

– Ну ты где?

– На площади Труда.

– Опять? В прошлый раз ты говорила то же самое.

– Гена, ты мне звонил пять минут назад, здесь пробка.

– Спроси водителя, долго ли тебе ещё ехать.

– Водитель говорит, что не меньше получаса.

– Это катастрофа! Шеф требует начинать программу.

– Начинайте без меня.

– Я один не справлюсь.

– Возьми Ленку, она с удовольствием тебе поможет.

– Ленку? Это идея. Ладно, я пошёл. Пожелай нам удачи!

– Удачи!

* * *

Когда такси наконец подъехало к особняку Оленевых, на часах было девять вечера. Даша опоздала на два часа. Она миновала пустой холл, в тускло освещённой гардеробной повесила на крючок пальто и надела туфли. Гардеробщица спала, положив голову на журнал кроссвордов.

Спугнув целующуюся за портьерой парочку, Даша прошла через анфиладу комнат и остановилась в нерешительности перед дверью в зал. Она почувствовала, что не хочет туда идти. Из-за двери доносились музыка и гул голосов. Девушка подошла к окну. Тёмная вода Мойки заглатывала и без того неяркое освещение набережной. Мир за окном погрузился во мрак, иногда рассекаемый фарами проезжающих мимо машин.

Даша нащупала в сумке телефон и сжала его в руке. Потом, словно в реку вниз головой, набрала номер Филиппа. Гудок, ещё один.

– Любимая, я ждал.

– Филипп, я, я… Я не выйду за тебя замуж, не могу, не сейчас.

– Что? Что ты говоришь? Что значит не сейчас? А когда?

– По крайней мере, не в этом столетии.

Она нажала «отбой», телефон замигал и выключился совсем.

Снова пошёл снег, падая крупными хлопьями. В свете фонаря проносились снежинки; Даша не мигая смотрела на них, и ей стало казаться, что вместе со снегом на неё падает небо, а она несётся куда-то вверх и это вовсе не снежинки, а звёзды. Она летит и летит.

Когда наваждение прошло, Даша посмотрела вниз. Машины куда-то исчезли, а вместо них по набережной в тусклом свете проехали сани. Извозчик в тулупе кричал что-то – Даша не расслышала. Следом промчались ещё одни сани, навстречу им другие.

Что за чудо? Откуда это всё? Она обернулась. В комнате по-прежнему темно, но галдящих сотрудников не слышно. Напротив, очень тихо. Во всём доме тихо. Только чьи-то шаги. Кто-то идёт сюда. Дрожащий свет приблизился. В комнату вошла молодая женщина со свечой в руке. Она пристроила подсвечник на неведомо откуда взявшийся камин. И принялась беспокойно шагать по комнате. Даша только сейчас сообразила, что женщина одета по моде девятнадцатого века, никак не начала двадцать первого. Даже на выпускные в школе так уже никто не наряжался.

Внезапно женщина остановилась, и Даша услышала:

– Дорогая тётенька! Нет, не то. Милая тётя Катя. Вы спрашиваете, где будет моя свадьба.

Женщина переставила свечу на стол и достала из ящичка лист бумаги.

– Милая тётя Катя. Вы спрашиваете, где будет моя свадьба. Спешу сообщить вам… Спешу сообщить вам, что свадьбы не будет. Обо всех обстоятельствах вы узнаете позже. Дорогая тётенька! Ох, Василий! Зачем ты здесь?

Даша увидела, как по столу прохаживается чёрный кот.

– Любезный мой котик! Ты один меня любишь. Но я не хочу так. Может быть, не сейчас, не в этой жизни. Ты слышишь этот стук? Это последние минуты моей глупой жизни. Я не хочу платить за дар одиночеством.

Женщина резко встала из-за стола и выбежала из комнаты. Кот ещё немного походил по столу, опрокинул чернильницу и, спрыгнув на пол, подошёл к окну.

– Ну что я тебе говорил? – спросил он у Даши голосом Серафимы.

Перед глазами девушки всё завертелось, и она закрыла глаза, чтобы не упасть. А когда открыла, на улице моросил дождь. Корпоратив закончился. Довольные коллеги расходились по домам.

Гена шёл в обнимку с Леной. Дождь смыл с тротуаров выпавший за день снег. Даша решила идти домой пешком.

* * *

Время приближалось к полуночи, когда Даша вышла на пустынную Дворцовую. Холодный ветер прогнал с площади последних туристов. Развлекавшие публику ростовые куклы, императоры и императрицы разошлись по домам. Лишь одинокая карета Золушки припозднилась и не уехала. Даша остановилась возле неё и нащупала в кармане яблоко. Есть не хотелось, она покрутила его в руке и задумчиво посмотрела на лошадь, переминавшуюся с ноги на ногу. Хозяйка кобылки спала в карете. Ветер полоскал фонари в огромной луже. Даша поёжилась. С каждой минутой на улице становилось всё холоднее. Нужно было возвращаться домой. Девушка подставила ладонь и поймала на неё несколько снежинок. Дождь вновь превратился в снег. Лошадь потрогала ноздрями воздух и фыркнула. Даша подошла поближе.

– Ну что смотришь? – неожиданно услышала Даша и оглянулась.

Никого. Неужели…

– Ты яблоко есть собираешься? Или всё-таки мне отдашь?

Девушка улыбнулась и протянула руку. Лошадь мягкими губами прикоснулась к Дашиной ладони и с удовольствием захрустела яблоком. Из кареты высунулась заспанная хозяйка.

– Вам куда?

– На Васильевский, на 14-ю линию.

– Садитесь, подвезу. Нам по пути.

Даша села в карету и подумала, что нужно зайти в круглосуточный магазин. У Васи опять закончился корм.

Санкт-Петербург – Москва, 2021 г.