Текст книги "Который кот подряд"

Света вызвала скорую, а шокированную Дашу отправила встречать машину к калитке. Кот не пошёл, ссылаясь на то, что под столом интереснее.

Скорой не было, зато у калитки она встретила Филиппа. Тот удивлённо уставился на балахон из скатерти.

– Даша, я к тебе.

– Ко мне?

– Я хочу извиниться, ты меня неправильно поняла.

– По-моему, всё предельно ясно.

В этот момент из окна Светы раздался вой.

– Это собака Баскервилей? Что происходит? Чем ты тут занимаешься?

– Я жду скорую, а Юля рожает девочку у Светы.

Снова вой.

Филипп бросился в дом. Спустя десять минут примчалась скорая. Ровно в тот момент, когда бригада входила в дом, раздался крик младенца. Пропустив врачей, навстречу Даше, пошатываясь, вышел кот. Шерсть на загривке стояла дыбом, усы дёргались, с хвоста что-то капало, в глазах блестели слёзы.

– Ты роды, что ли, принимал?

– С ума сошла?

– Почему у тебя хвост мокрый?

– Испугался чуток, когда тётенька эта ко мне под стол забралась и выть начала.

В гостиной звонко кричала новорождённая, плакала Света и рыдала новоиспечённая мама.

– Девочка! Моя девочка! Вы мои спасители!

Юлю с новорождённым поместили на носилки. Врач пожал Филиппу руку и похлопал по плечу.

– Я этого никогда не забуду! – пищала с носилок Юля. – Вы так мне помогли! Я назову дочку в честь вас. Что-то между Светой и Филиппом Гюнтеровичем.

– Ты вроде собиралась дочь Аполлинарией назвать, – хохотнула Света.

Филипп пробулькал что-то непонятное.

Юля проигнорировала слова подруги.

Следом за скорой уехал опоздавший к родам новоиспечённый отец.

– Хеппи-энд, – сказала Света. – Представляю, что подумает Родик, когда увидит всю эту катавасию с камер в своём смартфоне.

«Тетрадь!» – вспомнила Даша. В суматохе она совсем забыла про тетрадь, которую добыла из сейфа.

Гостиная представляла собой поле боя. Повсюду были разбросаны вещи, стол лежал на боку. Она точно помнит, как поднимала тетрадь с пола и перекладывала на стол. Придётся блефовать:

– Вы не видели тетради в клетчатой обложке? Я её где-то здесь оставила.

– Кажется, видела, но куда-то убрала.

– Что за тетрадь? – спросил Филипп.

Даша совсем о нём забыла.

– Обычная, клетчатая, была у меня с собой, – ответила девушка.

Филипп пристально посмотрел на Дашу.

– Я хотел с тобой поговорить.

– Идите, говорите, – встряла Света, – я как найду твою тетрадь, сразу отдам. Ладненько? Вот и хорошо. Идите, мне тут ещё прибраться нужно, обратно корове глаза приклеить. Как она их отодрала?

– Может, вам помочь, Светлана Николаевна?

– Разве стол поднять.

Филипп одним движением водрузил стол на место.

– Спасибо, с остальным я сама. Идите, идите. А то Родик, как пить дать, скоро примчится.

* * *

Кот был не в восторге, что они возвращаются домой в компании Филиппа. Ворчал и постоянно останавливался, вылизывая хвост.

– Зачем Айболит тащится с нами?

Даша отмахнулась от Василия и задала вопрос Филиппу:

– Ты говорил, что Родион имел какие-то дела с дедом Николаем?

– Имел, а потом ушёл в бизнес. Теперь занимается предметами искусства, но дела идут не слишком успешно, насколько я знаю.

– Откуда же богатый дом и всё вот это?

– Этот дом Светланы Николаевны. Она владелица маникюрных салонов «Светик-семицветик».

– Надо же. Я и не знала. Почему же она тогда не прогонит Родиона?

– Не понял. Зачем его гнать?

– Потому что он её бьёт!

– Кто? Родион? Никогда не поверю! Это тебе Светлана Николаевна сказала?

– Не сказала, просто намекнула, что у Родика плохое настроение, когда я увидела её с синяками.

– Родион Игоревич вообще человек вспыльчивый, но чтобы бить?..

Дверь в дом была открыта.

– Вася, мы снова оставили окна нараспашку.

– Говори за себя, – буркнул кот.

– Надо же, кот всё время тебе отвечает. Ты к нему обращаешься, а он мяукает в ответ. Из тебя бы вышел неплохой зоолингвист!

Они прошли на кухню, и Даша налила в чайник воду.

– Спасибо, конечно, но у меня стойкое ощущение, что ты ко мне подлизываешься.

– Я в туалет, – мяукнул кот. – Без меня не начинайте!

– Да, я виноват. Я не должен был так с тобой разговаривать, ведь если человеку нужна помощь, то его нельзя бросать с бедой наедине.

– Что-что?

Даша обернулась, её глаза метали искры.

– Ты сказал, что пришёл просить прощения. А сам опять обвиняешь непонятно в чём!

– Гони его взашей! – послышалось из туалета.

– Подожди, подожди! Не нужно волноваться! – Филипп выставил руки вперёд.

Даша подбежала к дивану, схватила подушку и с яростью принялась колошматить ею обидчика.

– Ах ты негодяй, ах ты предатель!

– Успокойся, видишь, как на тебя действует алкогольное отравление, а ты ещё молодая, всё можно исправить!

– Это – не – алкоголь – на меня – так – действует! Это – ты!

Филипп выхватил подушку, отбросил её на диван и схватил Дашу за запястья.

– Всё! Брейк! Хватит! – Он притянул вырывающуюся девушку к себе и поцеловал.

Даша зажмурила глаза и сомкнула губы, всё ещё сопротивляясь, потом стала понемногу ослабевать, и ей вовсе расхотелось противиться. Филипп целовал её так сладко и горячо, что у неё не было возможности даже подумать о сопротивлении.

Если бы весь мир сейчас вопил: отойди от него, не прикасайся к нему! – она не смогла бы этого сделать. Ток пробил позвоночник, заставил колотиться сердце в два раза быстрее. Она прижалась к Филиппу. В этот момент он отстранился и посмотрел ей в глаза. На лице его играла улыбка.

– Может, я не такой уж и монстр! Послушай меня!

Даша оттолкнула его, с трудом устояв на ногах.

– Нет, это ты меня послушай. Убирайся сейчас же из моего дома. Я не хочу больше ничего слышать о выдуманном алкоголизме и о тебе! Кто здесь алкоголик, так это, это…

Даша посмотрела по сторонам и, не найдя ничего лучшего, выпалила:

– Кто здесь алкоголик, так это кот!

– Я? – булькнул кот, только что вернувшийся из туалета.

– Кот тут при чём? – рассмеялся Филипп.

– Если ты сейчас же не уберёшься, я позвоню Кириллу.

– Другу, которому ты отдала дневник?

– Да!

Филипп пожал плечами.

– Хорошо, я уйду. Позвони мне, когда остынешь и поймёшь, что я прав.

– Ты не прав, – выпалила Даша.

Когда за Филиппом захлопнулась дверь, она стукнула кулаком по стене.

– Странно, что ты не метнула в него торшером.

– И не собиралась. Я вообще не знаю, как у меня это получается.

– Не умеешь управлять силой? Кто бы мог подумать…

– А как ею управлять?

– Ты меня об этом спрашиваешь? Посмотри в интернете или позвони своему психотерапевту.

– У меня нет психотерапевта.

– Дело наживное.

– Всё. Мне и в самом деле нужно позвонить, но только шефу. Пожалуй, я соглашусь на его предложение.

Она заглянула в спальню и взяла сумку. Телефон нашёлся подозрительно быстро. Даша не сразу поняла, в чём дело. Обычно требовалось вытряхнуть содержимое сумки, чтобы что-то в ней найти.

– Эй, Вася! Ты брал дневник?

– Мне он зачем?

– Похоже, меня ограбили.

Перерыв весь дом и так и не обнаружив пропажу, Даша в десятый раз вытряхнула содержимое сумки на кровать.

– Так, давай сначала. Когда ты держала дневник в руках?

– Сегодня утром. То есть днём, после того как выгнала Филиппа. Первый раз.

– Кто мог залезть к тебе в сумку и взять дневник?

– Никто. Сумка лежала здесь, в спальне.

– Как никто? А соседка?

– Точно. Света. Но ей он зачем? Думаешь, она тоже хочет найти изумруды?

– Все женщины желают найти изумруды и в тайной надежде копаются в огороде.

– Что-то я не видела, чтобы Света возилась с грядками.

– Зато я на протяжении последних двадцати лет наблюдаю, как кто-то берётся перекапывать этот участок. Роют и роют.

– И Света?

Кот хмыкнул.

– И Света, и её муженёк, и все, кто мало-мальски поверил в историю с изумрудами. Когда Николай в каком-то стародавнем архиве нашёл эти записи, то устроил на меня засаду. Потом нацепил мне на горло собачий ошейник, думал, я буду обнюхивать землю и вырою ямку в месте, где лежит сокровище. Но его старания не увенчались успехом, и он меня отпустил. Позже они искали вместе с Родионом. Но тоже безуспешно. Тут жила одна старушенция, которая выступала против раскопок на её участке, не верила Николаю. После того как она померла, началась вакханалия. Владельцы менялись несколько раз, но никто надолго не задерживался. Сначала дед Николай всем, как выпьет, рассказывал историю, потом приставал с дневником.

– Получается, он многим его показывал?

– Получается, что так. Показывал и рассказывал всем, кто соглашался слушать, но читать всем не давал. Зачитывал вслух. Ты ещё о снах от него не слышала.

– О каких снах?

– Ему ведьма сниться начала. Недаром он запил. Ведьма ему во снах срок указала – сто лет и тебя предсказала. Будет-де девушка с лохматыми волосами и скверным характером, найдёт изумруды.

– Не смешно.

– Ладно, про лохматые волосы и характер ничего не говорила. Но о том, что сто лет пройдёт и изумруды найдёт та, что обладает силой и не жаждет обогатиться.

– Смахивает на сказки Шарля Перро.

– Однако.

– Ну хорошо. Через сто лет появилась я и?..

– Сначала появилась Полина. Года три назад.

– Полина? Ты всё-таки о ней мне расскажешь?

– Я даже столовался у неё. Хорошая дама, полезная. Мясо покупала. Но она не слышала меня, как слышишь ты. Николай рассказал ей о дневнике. Выяснилось, что она уже знала эту историю. И не от кого-нибудь, а от своей прародительницы, которая снимала дачу в Тярлево как раз в те времена, когда повесился Марков. И у неё даже нашлись фотографии этой самой пратётушки. Она их показывала деду Николаю, он даже там что-то разглядел, но из всей этой истории опять ничего не вышло. Полина уехала по срочным делам, а твой приятель поймал и увёз меня отсюда. Я чуть не умер вдали от Тярлево, так мне было плохо, хотел сбежать. Хорошо, Кирилл – человек понимающий. Отыскал тебя. Это судьба. Дальше ты знаешь.

– Выходит, у Полины были фотографии, которые заинтересовали деда Николая, но она уехала. Она могла их отдать ему?

– Вряд ли, фотографии же семейные. Зачем их отдавать какому-то пьянчуге?

– Хорошо. А дневник, выходит, брать некому? Дед Николай слукавил: на самом деле о дневнике и прочем знали все кому не лень. И все уже успели поучаствовать в раскопках. Так?

– Так-то оно так. Но кто-то же его взял из твоей сумки.

– Кто?

В дверь позвонили.

– Докторишка вернулся?

Даша выглянула в окно. Если это Филипп, то она ему не откроет, потому что больше не собирается с ним видеться. Но у двери она не без сожаления увидела соседку, державшую в руках клетчатую тетрадь. Света позвонила снова.

– Иду, – крикнула Даша.

– Возьми, та? – Соседка, не переступая порога, протянула тетрадь.

– Та.

– Всё, бери, сейчас Родик приедет, звонил уже, вопросами завалил, как ненормальный. Мне некогда. Дом в порядок привела, надо себя в порядок привести. Скажу сегодня всё, что о нём думаю.

– Не стой, как дура, спроси про дневник, – мяукнул Вася.

– Света, а вы, случайно, не видели такую старую тетрадь, её мне ещё дед Николай дал, помните? Найти не могу.

– Вот тетрадь. Другой я не видела. Всё, побежала, а то не успею. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи.

Даша закрыла за соседкой дверь.

– Ну, что я говорил? Она что-то скрывает.

– Не заметила.

По пути на кухню Даша раскрыла тетрадь. В тетради отсутствовала добрая половина листов.

– Тут какая-то абракадабра! – Она села на диван, кот, устроившись на спинке, приготовился слушать.

– Нитанц пифонт сномлай кминтупре тентпат алгётуалгёту инвитент есафиллгёту инвитент оуе оуе оуе афник чунай идей аничю энитсю венафшэба тю аксынсуэй.

Кот заглянул через плечо в тетрадь.

– Похоже на заклинание.

Следующая страница ясности не вносила.

– Охэачелуюсамфа афикуанда стэээент, вена сэваговиет, айвэна хойюхээнтп.

– Надеюсь, ты не вызвала цунами, – фыркнул кот.

– Это требует расшифровки! – с азартом воскликнула Даша.

– Ну-ну, а я, пожалуй, нюхну валерианочки, стар стал, что-то многовато переживаний для меня на сегодня.

– Только пробочку не облизывай.

– И кто мне это говорит?

– Я вообще не пью.

– Я заметил.

Даша метнула в кота подушкой, но тот увернулся.

Расшифровка записей так ничего и не дала, как Даша ни старалась. Хотя она применила все известные ей способы дешифровки, которыми пользовалась в детстве, когда играла в Шерлока Холмса. Известных способов было два. Первый попроще: составить из буквенной абракадабры слово, переставив буквы местами. Второй посложнее: понять последовательность и определить какие буквы на самом деле имеются в виду. Она провозилась несколько часов, пытаясь разгадать смысл записанного в старой тетради. Утром мог прийти Родион и потребовать записи обратно, а в них, возможно, таилась разгадка всего происходящего. Так и не найдя решения, она отправилась спать.

Понедельник,
9 июня 2014 года, Тярлево

Спать не хотелось, Даша лежала на кровати и рассматривала потолок. Если дневник взяла Света, значит, она заодно с Родионом. Но зачем им это? Если, как говорит кот, они все по очереди видели этот дневник, зачем его красть? Так, стоп. Кроме Светы, здесь был ещё и Филипп. Но он не мог. Или мог? Он сегодня спросил о Кирилле, упомянув дневник.

Внезапно наверху что-то упало и покатилось. Девушка села на постели. Звук на крыше? Или в доме? Вдруг крысы? Крыс Даша боялась до обморока.

– Цунами, – в полусне пробормотал кот с комода, от него шёл лёгкий запах валериановых капель.

Девушка прислушалась, но ничего не смогла услышать из-за стука собственного сердца. Она снова легла. Шорох и шаги. За окном? Даша тихо встала с кровати и притворила окно, чтобы шум с улицы не смешивался со звуками внутри дома. Не за окном. Наверху явно кто-то ходил. Осторожные шаги, будто кто-то не хочет быть обнаруженным.

Попасть в мезонин можно только через прихожую, открыв входную дверь. Значит, кто-то открыл обе двери, чтобы оказаться наверху. Даше стало по-настоящему страшно. А вдруг этот человек спустится вниз и убьёт её? Прямо сейчас, вот тут. Но, пока он наверху, она может выбежать из дома и позвать на помощь.

Даша нащупала телефон и сжала его в руке, затем на цыпочках, стараясь не шуметь, прошла через гостиную и выглянула в прихожую. Входная дверь была заперта на замок и цепочку. Она подкралась к двери, ведущей наверх. Стул, оставленный возле двери, не был отодвинут в сторону, а стоял на прежнем месте, под ним лежали сандалии. Именно так, как она оставила их вечером. Получается, что никто в дом не пробирался. Откуда же тогда идут звуки? Должно быть, это всё-таки не человек, а крысы или белки. Точно! Белки! Тогда стоит пошуметь, и они разбегутся.

Даша включила свет, нашла швабру и принялась стучать по стенам. Наверху раздался шум, что-то грохнуло, пролетело мимо окна. Оказавшись не белкой, а человеком.

Дрожащей рукой девушка нащупала выключатель и погасила свет. Спустя пару минут она отважилась подойти к окну, всё ещё сжимая в руке швабру.

Белые ночи такие короткие, почти светло, но дальше нескольких метров ничего не видно, двор окутан туманом.

– Дай угадаю, ты решила полетать, но на кухне оказалось мало места? – раздался за спиной голос кота.

– Тсс-с, там человек.

– Никого не вижу.

– Он сбежал. Этот человек был у нас в доме, наверху. Не могу понять, как он туда попал.

– Через окно.

– Нам нужно попасть наверх. Я не могу больше ждать. Я измучилась. Все эти тайны, в которых я ничего не понимаю. Вася, что делать?

– Найди изумруды, и дело с концом. Все козыри у тебя.

– Но как? Как их найти?

– Ты расшифровала записи в клетчатой тетради?

– Нет, не получилось.

– Тогда обойдёмся без них. Где искать ожерелье, я не могу тебе сказать, потому что не очень хорошо помню, где заканчивалась оранжерея.

– Я знаю, что нужно делать. Выломаем дверь наверх. Ты со мной? Тот, кого мы спугнули, может вернуться. Неизвестно, что ему было нужно наверху, но возможно, то же, что и нам.

Дверь, ведущая наверх, не поддалась ни на приёмы кун-фу, ни на уговоры.

Было около шести утра и вовсю светило солнце, когда Даша всё же решилась открыть входную дверь и выглянуть во двор. Ничто не напоминало об ужасах ночи, из-за которых она так и не легла спать. Сна не было и сейчас.

Возле дома обнаружилась брошенная лестница. Даша приставила её к окну и, осторожно переступая, поднялась наверх. Кот вскарабкался следом. Попасть внутрь не составило труда. Оконная рама была приоткрыта. Перекинув ногу, Даша оказалась в комнате, сплошь заваленной вещами. Книги, одежда, обувь… статуэтки, вазочки, посуда, альбомы, журналы, бижутерия…

– Вася, что это?

Кот был удивлён не меньше.

– Сдаётся мне, я знаю, чьи это вещи, – промычал он. – Вот уж не думал.

– Это одежда Полины?

– Никаких сомнений.

– Значит, Полина не уезжала? Ей понадобилось что-то из вещей, она залезла сюда, а я её спугнула.

Кот ничего не ответил. Он подцепил с пола нитку бус и надел на шею. Гремя бусами, он раскопал в ворохе одежды зеркало, поставил его перед собой, принялся разглядывать своё отражение.

– Мне идёт?

Даша, наблюдавшая за его манипуляциями, покачала головой.

Кот махнул хвостом и запрыгнул на стопку журналов.

– В одном из альбомов должны быть фотографии, заинтересовавшие соседа Николая. Если ты перестанешь на меня смотреть глазами раненого оленя и поищешь вон в тех талмудах, то наверняка обнаружишь что-то интересное для нас.

– Полина вернётся, а мы роемся в её вещах?

– Тогда ищи быстрее, пока не вернулась!

Даша подняла с пола несколько тяжёлых альбомов. Внутри были фотографии. Школьные, студенческие, поездки.

– Полина красивая женщина.

– Да ничего особенного. Ищи, ищи, кто ищет, тот всегда… ну, ты в курсе, – напутствовал Вася, обнюхивая ридикюль.

Пролистав все альбомы, Даша не нашла и намёка на стародавнюю тётушку из Тярлево. Кот между тем перебрался к груде вещей в дальнем углу комнаты.

– Помоги-ка мне. – Обнюхав розовое махровое полотенце, он пытался вытянуть его из кучи белья.

Даша потянула, розовое полотенце превратилось в розовый банный халат. Из кармана выпал конверт, фотокарточки веером рассыпались по полу.

– Вот что называется халатное отношение к истории семьи! – проворчал он.

– Это то, что мы искали?

– И не только мы, как я понял.

Даша подняла с пола старинные фотографии. Плотная, пожелтевшая от времени бумага, стёсанные уголки, небольшие коричневые пятна – всё говорило о том, что перед ней те самые карточки, которые заинтересовали деда Николая. В конверте было четыре снимка. На первом – женщина с высокой причёской, в белой блузке, длинной тёмной юбке и с кружевным зонтиком в руках. На втором – комната, диван у стены, над ним картина, чучело фазана на столике, цветы на полу в кадках, всё та же женщина сидит у фортепиано, облокотившись на спинку стула. На третьем – чаепитие, три женщины за столом, на руках одной из них сидит малыш. На столе чашки, вазочка с вареньем, блюдца, корзина с булочками и большой самовар посередине. На четвёртой – та же компания, то же чаепитие, только одна из дам тянется к вазочке с вареньем и смеётся.

– Что такого в этих фотографиях? Ты увидел? Я узнала только варенье. О нём всё время пишет Елена в дневнике. Тогда все варили варенье.

– Вся беда в том, что ты не видишь деталей. Посмотри на эту женщину с зонтиком. Видишь?

– Что?

И тут Даша увидела, за спиной женщины виднеется дом, фасад которого казался смутно знакомым.

– Это наш дом?

– Я думаю, что да. Именно это заинтересовало соседа.

– Но я никогда не видела подобного ракурса, откуда это снято?

– Это фасад и старое крыльцо.

– То есть получается, что раньше вход был совсем с другой стороны?

– Да, ты сказала, и я сразу вспомнил: с другой стороны. Не с этой улицы.

– В таком случае, может, ты вспомнишь, где была оранжерея?

– Оранжерея, конечно же, позади дома.

* * *

Даша проверила, нельзя ли попасть вниз цивилизованным способом. Но крепкая дверь не поддалась. Кто-то постарался, чтобы наверх невозможно было попасть. Пришлось снова воспользоваться лестницей, а Василия взять на руки, так как он отказался снимать бусы, а в бусах спускаться неудобно.

Обойдя дом, она вытащила из кармана телефон и сфотографировала коттедж. Примерно тот же ракурс, что и сто лет назад. Устроившись за кухонным столом, она положила перед собой телефон с фотографией и взялась за их изучение.

Дом в самом деле можно было узнать. Мезонин слегка изменился. Наверное, перестраивался не раз. Фасад дома отличался от нынешнего. Секрет оказался в том, что вход в дом раньше был с другой стороны, соответственно, оранжерея и ожерелье, которые пытались найти позади дома, находились с противоположной стороны. Копали не там.

Сделав это открытие, Даша почувствовала, что находится в шаге от разгадки, где спрятано ожерелье.

– Вася, мы сегодня же отыщем твои изумруды! Я поняла! Оранжерея находилась где-то возле калитки, нынешняя входная дверь совпадает с прежним выходом из кабинета!

– Осталось узнать, где заканчивалась оранжерея!

– Как она выглядела?

– Ну как? – Кот потрогал бусы на шее. – Как обычно. Стёкла, металлические прутья. Стёкла разбили мальчишки, только съехала Елена. Прутья повыдергали революционеры. Ищи-свищи.

– Прутья? Наподобие того, который торчит из земли у самой калитки?

– У тебя есть лопата?

– Лопата наверняка есть у соседей.

– Тебе звонят.

– Слышу. Да, Кирилл, привет! Полина приезжает? Не нужно? Ну, хорошо. Деньги оставить себе? Да, нет проблем. А кот? Да, хорошо.

Она нажала отбой.

– Полина возвращается. Мне сказано ехать домой. Ты остаёшься здесь.

– Ты не можешь уехать! Мы с тобой почти нашли ожерелье!

– Не могу, именно поэтому я сейчас же иду за лопатой.

Идти к Свете Даша не рискнула. Неизвестно, как Родион отреагирует на её появление.

К деду Николаю соваться страшно. Она пошла вдоль улицы, разглядывая дома, в какой из них можно постучаться, чтобы попросить лопату и не нарваться на непонимание. Наверное, нужен какой-нибудь старый домик советской эпохи, в котором есть огород и калитка без домофона. Незаметно для себя она оказалась у старого здания техникума, где находилась ветеринарная клиника.

– Доброе утро! – из окна выглянула Анна и чересчур приветливо помахала рукой. – Ты к нам?

– Нет, не к вам!

Даша подошла к окну.

– Мне нужна лопата. У тебя, случайно, нет?

– Лопата? Картошку собираешься сажать?

– Вроде того.

– У нас всё есть. Заходи. Филипп уехал, я тут одна.

Даша зашла внутрь. На двери брякнул колокольчик. Анна открыла дверцу, спустилась куда-то и принесла лопату.

– Держи, не забудь вернуть и урожаем поделиться. – Она подмигнула, явно пребывая в отличном настроении.

– Зачем ты сказала Филиппу, что я алкоголичка? – не выдержала Даша.

– Затем, подруга! À la guerre comme à la guerre!

– На войне, говоришь? И что, помогло?

– А ты разве не видишь? Ладно, бери свою лопату и греби отсюда. Скоро Филя вернётся. Мы, кстати, вчера говорили о свадьбе.

– Мои поздравления.

– Лопату не забудь вернуть, – сквозь звон колокольчика услышала Даша, затворяя дверь.

* * *

Нехорошее предчувствие возникло у неё уже на подходе к участку. Как будто птицы исчезли, ветер застыл и даже мухи перестали жужжать. Тревожная зловещая тишина. Или так звучит страх, ожидание разгадки? Сто лет назад было украдено ожерелье, и вот теперь она, Даша, найдёт его и отдаст коту. А что будет с ним делать кот? Нацепит поверх бус? Она улыбнулась и толкнула калитку. Вот этот прут. Здесь и нужно копать. Даша всадила рядом с железным прутом лопату.

– Вася! Не хочешь поучаствовать?

Кот лежал у двери.

– Вася! Я принесла лопату. Ты умеешь копать?

Голова кота была противоестественно задрана кверху. Под котом растеклась небольшая лужица крови, в которой плавали бусины. Кот не спал. Кот был мёртв.

– Вася! Васенька! Вася! Вставай! – Даша на коленях подползала к коту. – Вася! Я лопату принесла! Вася!

Внезапно на её голову обрушилось что-то тяжёлое, и она потеряла сознание.