Текст книги "Подготовка разведчика: система спецназа ГРУ"

ЧАСТЬ 3

1. ТАКТИКО-СПЕЦИАЛЬНАЯ ПОДГОТОВКА РАЗВЕДЧИКОВ

По вполне понятным причинам мы не можем рассказывать здесь о новейших программах и методах специальной тактической подготовки разведчиков. Обратимся поэтому к опыту Великой Отечественной войны.

Как обычно, подготовка к боевым действиям начиналась с постановки боевой задачи. Рассмотрим боевую задачу диверсионно-разведывательной группы «Смельчаки».

Сентябрь 1942 года.

«Вам поручается выполнить ряд ответственных заданий в тылу немецко-фашистских войск:

1. 10 сентября 1942 года вы по указанному вам маршруту должны перейти линию фронта и прибыть в район Витебск – Шумилове – Городок.

2. Основной целью вашего пребывания в тылу противника является: организовать силами группы (а при возможности с помощью партизанских отрядов) систематическую диверсионную работу на коммуникациях противника в районе Витебск – Полоцк – Невель (взрыв мостов, минирование выемок и перекрестков дорог, крушение воинских эшелонов).

3. Уничтожение складов горючего, боеприпасов, продовольствия и снаряжения противника, а также вывод из строя узлов связи и предприятий работающих на немцев.

4. Одновременно с этим вам поручается вести в тылу противника разведку в направлении вскрытия и установления:

а) пунктов сосредоточения немецких войск и техники;

б) подготовки противника к химической войне;

в) дислокации и наименования разведорганов;

г) предателей и изменников Родины;

д) рода и характера имеющихся и строящихся укреплений;

е) точного расположения аэродромов с указанием количества и типов самолетов. Расположение зенитных батарей, наличие естественных площадок, которые могут быть использованы под аэродромы для высадки наших десантов, численности и дислокации немецких войск вблизи этих площадок;

ж) точного расположения радиостанций, складов, электростанций.;

з) порядка передвижения населения по шоссейным дорогам и водным путям, системы учета населения, прописки, выдачи пропусков.

В каких пунктах происходит проверка документов и какие документы необходимы для беспрепятственного передвижения…

В случае захвата планов, шифров, кодов, штабных документов противника, а также все добытые вашей группой данные доставляете… через выделенного из группы связника.

Для курьерской связи с вашей группой устанавливается следующий пароль…»

У Леонида Соболева в повести «Зеленый луч» описан эпизод, касающийся подготовки командира разведгруппы:

«Воронин держал в руках карту крупного масштаба, а майор, подняв глаза к подволоку, неторопливо и обстоятельно описывал местность, по которой группе придется пробираться ночью. Походило, будто на подволоке была копия карты, – с такой точностью он перечислял приметные места, способные служить в темноте ориентиром: резкие повороты ущелья, по которому придется уходить от места высадки, аллею, ведущую к сгоревшим домам совхоза, откуда лучше взять прямо на север, чтобы пересечь шоссе в наиболее пустынном месте. Он добрался уже до виноградника, означавшего место безопасного подъема в горы…

– Кончили? – спросил майор. – Это мы с вами пока без противника разгуливали, как на кроссе в Солидопии… А если возле шоссе – помните, высотка там удобная – немцы заставу догадались выставить? Поищите-ка, лейтенант, куда вам тогда подаваться… Нет, нет, – остановил он его движение, – вы карту не трудитесь доставать, вы на нее уже насмотрелись. Припоминайте без карты…

– Трудновато, товарищ майор…

– А если на берегу придется вспоминать? Тут-то легче, никто не стреляет, не торопит… Вспоминайте, лейтенант, пока есть время. Карта у командира должна вся в мозгу быть, мало ли что? А если вы ее потеряете?

– Я старшине Жукову вторую дал, – обиженно сказал Воронин.

– Подумаешь, сейф нашли… А если ваш Жуков на мину наступит? Нет, уж, давайте-ка без карты…»

После подготовки группы забрасывались в глубокий тыл врага для выполнения поставленных им боевых задач. Основным способом переброски в первое время войны был переход линии фронта (в зимние месяцы как правило на лыжах). Проходили обычно на флангах, где не было сплошной линии обороны, где отдельные опорные пункты чередовались с промежуточными участками – зонами патрулирования и наблюдения.

Но к сожалению, подготовка не включала в свою программу тактику перехода линии фронта, слабо обобщался опыт предыдущих групп. Нередко они сталкивались с непредвиденными обстоятельствами: то на их пути неожиданно возникала глубоко эшелонированная оборона, то оказывалась сплошная линия окопов там, где предполагалось «окно», и т.п. В результате приходилось прорываться с боем, неся значительные потери, или откладывать сроки перехода, менять его место. Но переход линии фронта был только половиной дела. Группам предстояло пройти сотни километров через воинские части немцев, охранные отряды и полицию. Наиболее опасными на маршрутах движения были переходы железнодорожных и шоссейных магистралей и водных препятствий. Ситуация в прифронтовом тылу часто менялась, разведчики сталкивались с неожиданным появлением новых гарнизонов. Их подстерегали засады. Вслед за ними по лыжне, оставлявшей предательский след, устремлялись в погоню охранники и полицейские.

С середины 1942 года все большее, а впоследствии – основное значение приобрел выброс на парашютах. На парашютах также сбрасывали и имущество:

боеприпасы, продовольствие, запасные батареи к радиостанциям.

Вот как описывает Овидий Горчаков выброску в своей документальной повести «Лебединая песня»:

«Слепой прыжок! Никто в разведгруппе капитана Крылатых с кодовым названием „Джек“ еще не прыгал вслепую в тыл врага. Слепой прыжок – самый опасный. Внизу тебя не ждут верные друзья, никто не разведал обстановку, никто не подготовил приемную площадку с сигнальными кострами. Случалось, десантные группы прыгали прямо на головы врагов, в самую их гущу, и умирали еще в воздухе, прошитые очередями пулеметов и автоматов, или в неравном бою в первые минуты после приземления. Бывало, что и попадали в плен. Или тонули в каком-нибудь озере, болоте или реке.

Внизу – белое пятно на карте. Внизу – неизвестность. Внизу – враг.

Как поведет себя эта группа разведчиков, еще не спаянных совместным боевым опытом?

«Стрелок – парашютист, – мелькают в памяти капитана строки из инструкции для гитлеровских десантников, – начинает свои действия, как правило, в том положении, которое пехотинцу показалось бы отчаянным и безнадежным». Что ж, верно подметили господа фрицы…»

Да, «слепой прыжок» – это всегда риск, если учесть, что он всегда совершался ночью. Прыжок в ночь, в неизвестность. Риск. Без него никуда в разведке. Недаром говорят:

«Риск – отец разведки, осторожность – ее мать».

Допустим, выброска прошла успешно, парашюты надежно спрятаны, грузовые тюки найдены, группа вся в сборе и готова к действию. По этому поводу у писателя, бывшего войскового разведчика Эманнуила Казакевича в повести «Звезда» очень точно подмечено:

«Надев маскировочный халат, крепко завязав все шнурки – у щиколоток, на животе, под подбородком и на затылке, разведчик отрешается от обычной житейской суеты, от великого и от малого. Разведчик уже не принадлежит ни самому себе, ни своим начальникам, ни своим воспоминаниям. Он подвязывает к поясу гранаты и нож, кладет за пазуху пистолет. Так он отказывается от своего прошлого и будущего, храня все это только в сердце своем.

Он не имеет имени как лесная птица. Он вполне мог бы отказаться и от членораздельной речи, ограничившись птичьим свистом для подачи сигнала товарищам. Он срастается с полями, лесами, оврагами, становится духом этих пространств – духом опасным, подстерегающим, в глубине своего мозга вынашивающим одну мысль: свою задачу.

Так начинается древняя игра, в которой действующих лиц только двое, человек и смерть».

Главное, выброска прошла незамеченной, теперь надо быстро покинуть это место не оставляя следов.

Ночью разведгруппа ощетинившись дозорами спереди, справа и слева, ускоренным темпом удаляется с места выброски. С наступлением рассвета порядок движения разведчиков меняется. Они скрытно следуют от одного пункта к другому. Это не простое передвижение, а кропотливая и напряженная работа, требующая от разведчиков специальной подготовки. Достигнув указанной командиром точки, дозорные внимательно изучают лежащую впереди местность. Сначала они осматривают ближнюю зону, затем – среднюю и дальнюю.

От пытливого глаза дозорных не ускользает ни одна деталь. Они обшаривают глазами, усиленными восьмикратным биноклем, кусты и кроны деревьев. Подготовка разведчика просеки и поляны, внимательно осматривая обнаруженные следы и прислушиваясь ко всем посторонним звукам.

Если дозор не обнаруживал ничего подозрительного, он подавал группе условный сигнал «путь свободен», а пара дозорных снова двигалась от одного намеченного пункта к другому. Вслед за ними на удалении трехсот метров все остальные тоже следовали от укрытия к укрытию. Специально назначенные бойцы вели наблюдение вправо, влево и в тыл. Идущий позади ядра группы боец еловой веткой заметал следы, если передвижение происходило по снегу.

О передвижении в тылу хорошо сказано в повести бывшего радиста разведгруппы Артемия Лукина «Разведка уходит в ночь…»:

«Шли мы довольно сложным и отнюдь не прямолинейным маршрутом, намеченным еще в штабе. Была в нем своя логика – он проходил по районам и дорогам, особенно интересующим командование…

Переходы, как правило, осуществляли ночью, руководствуясь картон и компасом. Поначалу я очень удивлялся великому умению лейтенанта и еще некоторых разведчиков наметить, скажем, для дневки маленькую рощицу километров за двадцать и к утру точно выйти к ней, нисколько ни блуждая.

Это ночью-то, на незнакомой местности! Постепенно и я стал учиться у них…»

Вот как в той же документальной повести описывается будничная работа бойцов по ведению разведки:

«Бывали и такие удачные места, где мы задерживались дня на два-три, создавая что-то вроде временной базы. С нее налегке и уходили разведчики в разные стороны добывать нужные сведения. А командир группы с нами, радистами, занимался обработкой информации, кодированием. Работы хватало…

Разведчикам приходилось часами лежать у дороги, подсчитывая, чего, сколько и в какую сторону по ней проехало, или сидеть в ветвях дерева, наблюдая за фашистами, орудовавшими на железнодорожной станции, полевом аэродроме или в селе. Во время своих переходов, ночных, а иногда и дневных, мы тщательно фиксировали немецкие полевые линии связи, движение автоколонн, места и характер инженерных работ. Пригодилось нам и знание опознавательных знаков, нанесенных на немецкие автомобили. Наблюдение было не только главным, но и самым надежным источником добываемых сведений. Но увидеть все своими глазами мы, конечно не могли: не так уж много нас было. Поэтому широко использовался и такой способ добывания сведений, как опрос местных жителей…»

Если в группе был человек, хорошо владевший немецким языком, тогда при подходящих условиях применяли подслушивание телефонных разговоров, подключаясь к линии связи немцев.

Одним из важных требований, предъявляемых к разведке, является ее своевременность. Необходимые разведывательные сведения должны попасть в штаб к установленному сроку, с тем, чтобы командование имело возможность предвидеть характер предстоящих действий противника. Даже самые ценные сведения окажутся бесполезными, если командир получит их поздно. Для того, чтобы разведсведения передавались вовремя, в группах имелись радисты с рацией, на которых возлагалась очень ответственная работа – держать связь со штабом, чье задание она выполняла.

Радиста всегда уважали и оберегали. В разведку и на диверсии старались не брать, оставляли его в базовом лагере – не дай бог что случится и тогда усилия всей группы будут напрасны. Данные передать будет некому и некуда.

Основным методом нанесения ударов для РДГ были диверсии на коммуникациях врага, на военных и промышленных объектах.

При осуществлении этих операций использовались толовые заряды и самые разнообразные минные устройства – от миниатюрных магнитных мин, мин замедленного действия МЗД и неизвлекаемых мин НМ до мощных фугасов.

На протяжении четырех лет войны менялись условия проведения операций диверсионного характера, особенно на железнодорожных магистралях и автодорогах.

Все более сложной и изощренной становилась системна охраны противником железнодорожных станций и путей на перегонах. Если в 1941-1942 гг.

дело ограничивалось, как правило, патрулированием (обычно три парных патруля на каждый километр пути), то с лета 1942 года в помощь этим патрулям стали выделяться полицейские (до 10 человек). В 1943-1944 гг. система охраны дорог достигла предельной насыщенности боевой силой и техникой, средствами обнаружения и уничтожения разведчиков-диверсантов, заложенных ими мин. Патрулирование на стратегически важных дорогах дополнялось устройством вышек для охраны, снабженных прожекторами и пулеметами, огневых точек. Немцы создавали открытые пространства, для чего на 200-300 метров по обе стороны пути вырубали леса, устанавливали на подходах к путям мины-ловушки, шумовые устройства, проволочные заграждения.

Наиболее тщательно охранялись железнодорожные мосты. Каждый из крупных мостов представлял собой настоящий оборонительный рубеж с колючей проволокой, минными заграждениям, системами вышек с пулеметами, дотами, прожекторными установками, ракетной сигнализацией. Через определенные промежутки времени по магистралям проходили бронепоезда, обстреливавшие лесные подходы к дорогам. Широко использовались хорошо обученные сторожевые собаки. Стремясь отвести взрывы от паровозов и вагонов, немцы пускали впереди эшелонов пустые платформы. На особо опасных участках пути замедлялось движение транспорта, а на некоторых оно разрешалось только днем и только после тщательного осмотра соответствующего участка дороги в целях поиска мин.

Серьезнейшей опасностью для диверсантов являлись вражеские засады, поджидавшие их на подступах к магистралям и на путях отхода. Их можно было ожидать и на любом участке маршрута. А ведь подрывникам-разведчикам каждый раз приходилось проделывать огромный путь от базового лагеря до места диверсии. Преодолевая чащобы и буреломы, болота и открытые пространства по 30-40 км, а в отдельных случаях и до 100 км, (когда ставилась целевая задача на проведение диверсии в особо отдаленном участке магистрали), несмотря ни на какие преграды диверсанты все же выполняли свои задачи.

Тактика действий диверсантов на железной дороге обычно была следующей. Группа подрывников почти всегда действовала под прикрытием подгруппы охраны. Подойдя к дороге, группа, залегала в пределах видимости железнодорожного полотна, изучала обстановку, вела наблюдение, выбирала место подхода к полотну. Иногда это длилось несколько суток. Установка каждой мины требовала подлинного мастерства, предельного напряжения и внимания. Особую опасность представляла установка неизвлекаемых мин, способных сработать от любого колебания почвы. Большого умения требовала и маскировка мин. На месте их установки не должно было оставаться никаких следов. Нельзя было перемешивать сухие верхние слои с сырыми нижними – это сразу бы вызвало подозрение охраны. Лишнюю землю уносили с собой на плащ-палатке. Установив мину, сверху укладывали поселенные камешки – так, как они лежали вдоль полотна до минирования. Отходя убирали свои следы. А ведь все это делалось ночью, в абсолютной темноте, с соблюдением тишины: при малейшем звуке в небо взмывали ракеты и мгновенно открывался огонь…

Теоретически, для того, чтобы перебить железнодорожный рельс требуется 200 грамм тротила или 400 грамм аммонита или аммонала, но на самом деле взрыв должен быть настолько сильным, чтобы выхватить в настиле полотна воронку, через которую не перескочить колесным парам паровоза и вагона. А для этого надо не менее 3-4-х килограммов тротила. Под большой эшелон ставили 3-4 заряда в разных местах полотна. Удобно было взрывать полотно на повороте, там заряд ставился в стык рельса тогда эффект был больше.

Разведчиками-диверсантами для диверсий на автомобильных дорогах была разработана оригинальная тактика под названием «поле смерти». Сущность этого способа сводится к тому, что на дороге устанавливаются две-три мины нажимного действия, причем задние срабатывают от взрыва передней мины по ходу движения. Таким образом, если взрывается передняя машина, она взрывает еще 1-2 машины, следующие за ней. Одновременно с этим вдоль движения колонны, по кюветам, устанавливали немецкие трофейные мины «шпринг-минен» S-34. Эта противопехотная мина подпрыгивает при взрыве вверх. При взрыве машин уцелевшие немцы кидались в кювет и попадали там на прыгающие мины.

Как уже отмечалось, разведгруппы в тылу часто сами попадали в засады врага, уходили от преследования. Уходя от преследования, разведчики обычно минировали противопехотными минами свой след. Отрывались от преследователей также с помощью гранат Ф-1. «Лимонку» закрепляли в развилке куста, рядом с тропой. Чеку гранаты почти вытаскивали, оставляя самый кончик, сдерживающий боек. Бечевку от чеки протягивали через тропу, замаскировав ее.

Затем через каждые 100 м оставляли протянутые веревки, но без гранат.

Расчет был такой. Подорвавшись, преследователи станут более внимательны, бечевка их будет останавливать, когда же их бдительность притупится, когда они устанут от пустых поисков, тогда-то и сработает еще один заряд.

Если фашисты брали группу в кольцо, окружали, тогда применялся способ прорыва «таран». Прежде всего находили в цепи немцев наиболее растянутую линию, где были бреши между преследователями, чтобы огневая мощь группы была сильнее чем у врага в том месте, где намечен порыв. Расположение РДГ – клином, уступом. В минуту прорыва все решают быстрота, натиск и неожиданность. Бойцы клином таранили цепь, стреляя из всего что у них имелось, и исчезали, оставляя позади себя расстрелянных в упор преследователей.

Были случаи, когда немцы окружали разведчиков в землянке, блиндаже или бункере. Но и из этой ловушки они бывало выходили живыми, если конечно немцы сразу же не уничтожали убежище. В таких случаях применялось «гранатометание с выдержкой», когда выдергивается из гранаты чека и ведется отсчет до «двух», на счет «три» – бросается, а на «четыре» граната уже взрывается. Такое метание гранаты не дает ей откатиться, она взрывается в воздухе.

Когда кричат: «Сдавайся!» – то еще есть надежда вырваться. Пяток гранат, брошенных с упреждением, расчистят круг, позволят хотя бы выбраться на поверхность, и если уж умирать, то не просто так, а в хорошем бою.

Так воевали наши отцы и деды. Приобретенный ими боевой опыт надо знать и уметь использовать.

Поиск. Поиск проводится с целью захвата пленных, документов, образцов оружия и снаряжения. Кроме того, поиском могут решаться и другие задачи, как то: разведка местности, укреплений, сооружений, препятствий и заграждений противника, установление мест огневых позиций ракетных установок, РЛС, штабов, складов, узлов связи и т.д.

Разведывательная группа, действующая в поиске с задачей захвата пленных, разбивается на подгруппы: нападения (захвата), обеспечения и разграждения. В каждой подгруппе назначается старший.

Подгруппа нападения (захвата) непосредственно нападает на объект, захватывает пленных (документы, оружие) и уводит (уносит) их.

Подгруппа обеспечения прикрывает огнем действия и отход подгруппы нападения. Подгрупп обеспечения в составе разведывательной группы может быть несколько (в зависимости от количества и расположения огневых точек противника).

Подгруппа разграждения проделывает проходы в проволочных заграждениях, минных полях и участках заграждения 0В. Она же прикрывает проделанные проходы до возвращения группы.

Засада. Засада организуется с целью:

– захвата пленных и документов;

– нанесения поражения живой силе противника и уничтожения его боевой техники при преследовании;

Разведчики из засады действуют тремя приемами:

– огневым нападением с целью уничтожения превосходящих сил противника и его боевой техники;

– бесшумным, внезапным нападением с целью захвата в плен одиночных солдат и мелких групп противника;

– подвижной засадой, когда разведчики двигаются по автомагистрали на захваченном автомобиле (БТР, БМП) противника и выбирают подходящую штабную машину для нападения на нее.

Наиболее характерными приемами бесшумного нападения являются:

– натягивание поперек дороги провода или тонкого каната на высоте одного метра от земли с целью сбить мотоциклиста или велосипедиста;

– снятие подряд нескольких досок с настила на мостах;

– устройство завалов из бревен или поваленных деревьев на дорогах в лесной и пересеченной местности;

– устройство тщательно замаскированных ям и канав поперек дорог.

Боевой порядок разведывательной группы в засаде включает в себя наблюдателей, подгруппы обеспечения и подгруппу нападения. При построении боевого порядка всегда следует предусматривать круговую оборону и круговое наблюдение.

Источники сведений о противнике. Благодаря поиску и засадам в руки к разведчикам попадают пленные, местные жители и документы.

Пленные являются важнейшим источником получения сведений о противнике (особенно офицерский состав). Через них можно установить численность, состав группировки и вооружение противника, нумерацию его частей, характер укреплений, политико-моральное состояние войск и другие сведения.

Допросы пленных бывают краткие (первичные) и полные. Краткий допрос производится (если позволяет обстановка) командирами РДГ по вопросам, непосредственно их интересующим и необходимым для выполнения поставленной им задачи. Если по условиям обстановки пленного невозможно доставить в расположение своей части, командиры производят полный допрос на месте (добиваясь сведений, представляющих интерес для старшего начальника) примерно по следующим вопросам:

– чин, должность, фамилия;

– к какому подразделению и части принадлежит пленный;

– участок, занимаемый подразделением;

– месторасположение штаба;

– где и какие соседи;

– место ближайшего резерва;

– места и районы расположения штаба, складов, огневых средств, техники, связи, КПП и т.д.

– где наблюдательные пункты;

– инженерное оборудование обороны;

– какая задача части;

– пароль и отзыв на данные сутки.

Каждый разведчик должен владеть методами форсированного допроса в полевых условиях. Как показывает практика, военнослужащие стран НАТО стопроцентно «ломаются» в ходе такого допроса, и дают нужную информацию.

Опрос местных жителей. Посредством опроса местных жителей и беженцев можно получить ценные сведения о противнике и местности. Но при этом необходимо всегда учитывать:

– отношение местных жителей к нашей армии и возможность сообщения ими ложных сведении;

– склонность жителей к преувеличению действительной обстановки (особенно о численном составе противника).

Обязательно надо разграничивать, что житель видел и знает лично и что он слышал, так как противник может преднамеренно распространять ложные слухи.

Документы представляют собой ценный материал для изучения противника.

Поэтому все документы и имущество противника, захваченные, найденные, отобранные у пленных или изъятые у убитых, командир РДГ обязан тщательно изучить.

Это:

– официальные письма, приказы, распоряжения, сводки, служебные записки (позволяют установить характер действий противника);

– графические документы, то есть карты, схемы и пр. (показывают расположение противника);

– личные солдатские книжки и знаки (дают возможность установить нумерацию частей);

– дневники, записные книжки, частные письма (для – изучения морального состояния войск противника).