Текст книги "Прекрасная мстительница"

Сердце Евы сжалось. Она поняла, почему фотографии оказались здесь, а не в гостиной или в приватной обстановке спальни. Кайл просто не мог вынести постоянного напоминания о своей потере. Но отказаться от этих снимков он тоже был не в силах. Именно поэтому они в итоге оказались в коридоре, где ему не приходилось задерживаться.

Ева не могла оторвать глаз от фотографии Кайла с сыном на руках. Воспоминания о прошлом клубились в памяти. Ее мать не сумела справиться с горем, вызванным потерей детей. И внезапно она поняла: Кайл не просто не хочет детей. Он этого не вынесет.

Оторвавшись от фотографий, она быстро прошла в уборную. Там, глядя в зеркало, она задумалась: как она сможет конкурировать с женой Кайла – любимой, погибшей? Повинуясь внезапному импульсу, она вытащила шпильки из прически, и волосы рассыпались по плечам, как у Николы на фото. Чувствуя себя ужасно глупо, она поспешно вновь заколола их. Она – не Никола и никогда не станет ею. Никола была изящной, спортивной девушкой со свежим цветом лица. Она – фигуристая, сексапильная, худощавая. Она кое-что слышала о Николе и понимала: они с ней были очень разными. И все же Кайл никогда не забывал о ней.

Она поспешно вернулась в гостиную, где Кайл уже расставил на столе разнообразные салаты, холодное мясо и аппетитный французский пирог. Она поймала на себе его пристальный взгляд и вновь поняла: да, он хочет ее. И речь здесь не только о сексе. Эта мысль согрела ее, наполнила радостью. Она принялась накладывать на тарелку разнообразные салаты, с удовольствием ощущая на пальце тяжесть бриллианта. Прихватив минеральную воду, она вслед за Кайлом вышла на веранду. Во время еды она не могла отвести счастливого взгляда от кольца. Кайл перехватил ее взгляд:

– Сегодня утром я случайно встретился с Софи и Франческой.

Ева чуть не подавилась минеральной водой. Если бы Софи и Франческа не выбрали карьеру, связанную с модной индустрией, они, несомненно, достигли бы выдающихся успехов в каком-нибудь армейском разведывательном подразделении.

– Случайно? – переспросила она. – Или они подстерегли тебя?

– Мы работаем в разных концах города, – улыбнулся он, – так что встреча вряд ли была случайной. Софи говорила что-то о подружках невесты и списке гостей…

– Твоя семья должна участвовать в торжестве…

– Дорогая, до свадьбы осталось два дня. – Кайл отложил вилку. – У нас нет времени…

– Не переживай. Об этом есть кому озаботиться и без тебя. Тебе останется только прийти в церковь.

Кайл приподнял бровь:

– И скольких же гостей ты пригласила?

Ева отложила вилку:

– Только близких родственников. Я знаю, ты хотел бы обойтись без шумных и пышных торжеств и вообще покончить с этим раньше, чем большинство твоих родных узнают о твоей женитьбе. Но не забывай, это и моя свадьба тоже. Быть может, единственная в моей жизни.

– Почему бы тебе еще раз не выйти замуж? – вскинул на нее взгляд Кайл.

– Я не из тех, кто создает семью, – бесцветным голосом произнесла она. – Я для этого не гожусь.

Кайл нахмурился, но прежде, чем он успел ответить, его телефон зазвонил. Он отошел в дальний конец веранды, углубившись в какой-то, судя по звукам, деловой разговор. Тем временем Ева продолжала расправляться с салатом.

Кайл вернулся за стол с задумчивым лицом, но не стал возобновлять разговор. Испытывая от этого облегчение, Ева решила поесть еще немного. В последнее время, со всей этой суетой, она забывала вовремя поесть, ограничиваясь эпизодическими перекусами. А тут еще и постоянный стресс… А все – из-за ее странной, дурацкой реакции на Кайла.

Когда Кайл закончил есть, она собрала тарелки и отнесла их на кухню. Сняв кольцо и оставив его на столешнице, она ополоснула тарелки и убрала их в посудомоечную машину.

Кайл тоже пришел в кухню, он убрал остатки еды в холодильник и протер столешницу. Вымыв руки и вытерев их кухонным полотенцем, Ева потянулась за кольцом, – но Кайл опередил ее. Внутри у нее все напряглось, когда, взяв ее левую руку, он надел кольцо ей на палец. Звенящее возбуждение охватило ее от тепла его рук, тяжести кольца и эмоциональной наполненности момента. Именно это он сделает во время свадьбы. И хотя оба они будут знать, что этот жест – всего лишь формальность, здесь, на кухне его квартиры, в совершенно не свадебной обстановке, он вдруг оказался наполнен глубоким значением.

– Красивое, правда? – Кайл посмотрел прямо ей в глаза.

На какое-то мгновение Еве показалось, что Кайл назвал красивой ее. Она выдавила легкую улыбку:

– Да, очень.

Она сделала шаг назад, но Кайл удержал ее за руку. Если бы на его месте был любой другой мужчина, она, без сомнения, тут же положила бы конец этой двусмысленной ситуации. Но теперь, хотя осторожная часть ее сознания кричала о том, что она должна вести себя спокойно, по-деловому, ей все же безумно хотелось рискнуть и поцеловать его, хоть на мгновение притворившись, что их помолвка, предстоящая свадьба да и он сам – не фантазия, а реальность. Она бессознательно потянулась к нему, хотя с губ слетело совсем другое:

– Мы не должны.

– К черту! – пробормотал Кайл. – Мы все равно должны будем поцеловаться перед алтарем. И потом, раньше мы это уже делали.

Живые, яркие воспоминания об их ночи страсти и другие, более ранние, о давнем вечере в Долфин-Бэй, наполненном лаской, зажгли ее кровь жарким огнем. Она не могла тронуться с места. Через мгновение губы Кайла прижались к ее губам. Она лихорадочно обхватила его за шею – и время остановилось.

Когда она, наконец, отстранилась и подняла на него глаза, Кайл несколько секунд в задумчивости смотрел на нее, будто размышляя, не поцеловать ли ее еще раз. Затем он все-таки отпустил ее.

– Кстати, нам надо кое-что обсудить, – произнес он. – Почему ты не сказала мне, что ты девственница?

Наконец-то она поняла, почему он привез ее к себе на квартиру, чтобы перекусить и выбрать кольцо, хотя поехать прямо к ювелиру было бы быстрее.

– Такой теме как-то сложно всплыть в обычной светской беседе, – отозвалась она.

– Но я думал…

– Я знаю, что ты думал… – Так и вправду думали многие. – Ты думал, что я меняю мужчин как перчатки.

– Да, ты как-то не старалась казаться невинной девушкой.

Ева вздернула подбородок:

– В модельном бизнесе нужно выглядеть крутой, чтобы мужчины не липли к тебе. Так ты гарантируешь себе безопасность.

– Ты меня разозлила…

– Не стоит. Ведь моя стратегия сработала.

Пройдя в гостиную, она взяла сумку и перекинула ремень через плечо, делая вид, что не понимает, о чем он рвется ее спросить.

Кайл поправил галстук и надел пиджак.

– Я знаю, ты, наверное, не ответишь, – он все же решился озвучить свой вопрос, – но все же: почему именно я и именно сейчас?

– Ты прав. – Беззаботно улыбаясь, Ева направилась к двери. – На этот вопрос я не отвечу.

Глава 11

Кайл проснулся, еще не понимая, что именно выдернуло его из беспокойного сна. Отбросив измятые простыни, он подошел к окну. Открыв шторы, он посмотрел на тщательно подстриженный газон, на океан, на нежные краски зарождающейся зари.

День его свадьбы.

Воспоминания нахлынули волной. Другой день свадьбы. Ясный, жаркий, с толпой родных и друзей… Никола, такая изящная в белом платье. Она была нежной и умной, спортивной и веселой. Она идеально заполнила нишу в мозаике его жизни. А когда появился Эван, казалось, мозаика сложилась окончательно.

Пока не случилась Германия.

Внутри у него все сжалось. Теперь ему предстоит брак по расчету.

Он двинулся в душ. Беспокойство не отпускало его. Проблема была в том, что при взгляде на Еву расчет был последним, о чем он думал. И всякий раз его охватывало чувство вины, потому что он хотел ее куда больше, чем Николу.

Вопреки его воле, воспоминания о ночи, проведенной с ней, вновь и вновь всплывали в памяти. И всякий раз ему казалось, что нахлынувшее на него тогда чувство каким-то образом сводит на нет его прошлое.

Он глубоко вздохнул – раз, другой. Но тяжесть в груди не проходила. С удивлением он только сейчас заметил, что Ева успела слегка преобразить ванную. На полу лежал новый нежно-бирюзовый коврик, на перекладине висели толстые белые полотенца, а на туалетном столике стоял большой стеклянный декоративный кувшин с кусочками мыла.

Эти штрихи, выдающие руку женщины, должны были напомнить ему о Николе. Но нет. Они ассоциировались у него исключительно с Евой.

Двигаясь как автомат, он шагнул под струю воды. Он, наконец, понял, что происходило в его собственной душе, и это откровение поразило его, словно молнией. Он осознал свое чувство вины из-за того, что он хотел Еву, но понял также и то, что чувств, подобных тем, что он питает к ней, он не испытывал никогда в жизни.

Все эти годы, прошедшие после смерти Николы и Эвана, он делал все, чтобы отгородиться от прошлого. Но так и не сумел отпустить его. И вот сейчас он, наконец, твердо знал, что ему нужно сделать.

Ева вышла в коридор и услышала, как наружная дверь захлопнулась с тихим щелчком.

Нахмурившись, она спустилась вниз и выглянула из кухонного окна – как раз вовремя, чтобы заметить, как Кайл, одетый в джинсы и футболку, торопливо вошел в гараж.

Может, у него дела в городе? Но еще только шесть утра, все закрыто. На работу в такой одежде он точно не поедет…

Она увидела, как «мазератти» выкатился из гаража, и, повинуясь внезапному импульсу, схватила ключи от машины, решив, что поедет за ним. Это было чистое безумие, но беспокойство уже охватило ее целиком: она боялась, что Кайл в последний момент решил сбежать. Вспомнив встреченную накануне Элиз, она задумалась: уж не она ли тому причиной?

Выехав с подъездной дорожки, Ева успела заметить, как машина Кайла свернула налево на перекрестке. Пятнадцать минут она неотступно ехала за ним, все сильнее нервничая, не сомневаясь, что он все-таки заметит ее. Наконец его машина остановилась у ворот кладбища.

Ева ощутила облегчение. Значит, дело не в Элиз! И все равно тянущее чувство в животе не оставляло ее. Она начала преследовать Кайла из ревности – невольно вторглась в интимное пространство его жизни. Пространство, не имевшее к ней никакого отношения. В день их свадьбы он приехал навестить Николу и Эвана – тех, кого он любил и кого потерял.

Через три часа Ева, успев привести в порядок волосы и ногти и выпить чаю, начала готовиться к свадьбе.

Когда она услышала звук подъехавшего «мазератти», она ощутила огромное облегчение. Увидев его подъехавшим к кладбищу, она почему-то еще сильнее уверилась в том, что он может сбежать.

«А зачем ему это?» – спросил у нее вдруг внутренний голос. В конце концов, для него это – всего лишь брак по расчету.

День становился все жарче. Наконец Ева надела платье, дизайн которого Софи придумала специально для простой свадебной церемонии в саду. Это было платье с открытыми плечами, без лямок, с тугим корсетом и пышной юбкой в романтическом стиле. Сшитое из мягкого бледно-розового шелка с рисунком из роз, и украшенное верхней юбкой из прозрачной кисеи цвета слоновой кости, оно было воистину великолепно.

Но когда она принялась застегивать платье, оказалось, что без посторонней помощи ей не справиться с тремя десятками обтянутых тканью пуговиц, расположенных в ряд на спине.

Нахмурившись, она посмотрела на часы. Пока все шло по графику. Но она не подумала заранее о том, что ей потребуется помощь при одевании. А сейчас звать кого-то на подмогу было поздно. Еще одна мелочь, о которой она забыла в суете и спешке.

Она посмотрела в окно, на идеально подстриженный газон, на котором несколько рабочих уже растягивали белый тент. Затем она критически оглядела себя в зеркале. Прическа была идеальна. Распущенные волосы падали на плечи мягкими волнами.

Откинув прядь со лба, она зафиксировала ее заколкой, украшенной живыми цветами. Затем, повернувшись спиной к зеркалу, попробовала все же справиться с застежкой. Но скользкие, обтянутые шелком пуговицы выскальзывали из пальцев. Вскоре у нее начали ныть руки, и она вынуждена была оставить свое занятие. Конечно, ей могла бы помочь Ясинта, но она недавно прислала сообщение, что задерживается из-за проблем с машиной и приедет непосредственно в церковь.

Вновь взглянув на часы, она отправилась к Кайлу. На ее стук дверь распахнулась. Кайл стоял на пороге. От его вида у нее перехватило дыхание. В темно-сером костюме, ослепительно-белой рубашке и темно-малиновом галстуке, перекликавшемся цветом с розами на ее платье, он был настоящим красавцем.

Она была почти уверена: вот сейчас он скажет ей, что заметил, как утром она преследовала его. Но он молчал, лишь пристально разглядывал ее. Под его внимательным взглядом ее щеки заалели.

– Я думал, что увижу тебя только в церкви.

– У Ясинты проблемы с машиной, так что мне некому помочь. – Она повернулась к нему спиной, едва сдерживая панику. – Застегнешь пуговицы?

– Без проблем. Все равно я собирался нарушить правила и зайти к тебе.

С трудом сглотнув, Ева направилась в гостиную, где было больше света. Кайл аккуратно сдвинул волосы с ее спины. Прикосновения его пальцев заставили ее задохнуться. Пока он справлялся с пуговицами, Ева, закрыв глаза, изо всех сил старалась контролировать дыхание. Однако, когда он закончил, она, наконец, вспомнила, что стоит перед зеркалом, а значит, все это время Кайл мог наблюдать за ее лицом. Вспыхнув, она решила понадеяться на то, что он был слишком занят с пуговицами, чтобы наблюдать за ней в зеркале.

– Я думал, ты будешь в белом, – произнес Кайл, и этот намек на ее девственность заставил ее замереть.

– Хватит с меня белых платьев, – отозвалась она. – Оно слишком напоминало бы мне о моей предыдущей свадьбе.

– О той роскошной вечеринке в Долфин-Бэй?

– К счастью, она окупила платье.

Кайл, повернувшись, достал откуда-то небольшую коробочку и протянул ей:

– Сегодня тебе стоит это надеть.

Открыв коробочку, Ева замерла. Внутри лежали бриллиантовые сережки-«гвоздики» и кулон. Гарнитур безупречно подходил к ее помолвочному кольцу.

– Я не могу это принять, – покачала она головой.

– Ты – Атреус, и ты выходишь замуж. Это свадебный гарнитур. Такова традиция семей Атреус и Мессена. Если бы Марио был жив, он бы подарил тебе драгоценности. Константин считает это само собой разумеющимся. – Выражение его лица смягчилось. – Кроме того, я сам хочу подарить их тебе.

Кайл хотел сделать ей подарок к свадьбе! При этой мысли Ева почувствовала себя счастливой. А упоминание о Константине Атреусе, грозном главе семейного клана и директоре «Атреус групп», напомнило ей о том, что семья занимает главенствующее место для любого из Атреусов, хоть она и не ощущала себя в полной мере ее членом.

Кайл достал кулон и расстегнул цепочку:

– Ты не обязана надевать их ради меня. Но надень их ради Марио.

– Это нечестно!

– Я не имел в виду ничего такого. Повернись.

Она повернулась к нему спиной, вновь оказавшись лицом к лицу с большим зеркалом, висевшим над камином. Пока Кайл возился с застежкой, ее сердце трепетало. В зеркале, обрамленном резной золоченой рамой, они казались пришельцами из другой эпохи. Она коснулась симпатичного кулона, лежавшего в ложбинке между грудей. Эта маленькая вещичка дарила ей чувство защищенности, близости, заставившее ее горло сжаться. Этот кулон, как и кольцо, она сразу полюбила – и не только за его красоту, но и за то, что он символизировал.

– Очень красиво. Спасибо тебе, – проговорила она.

С повлажневшими глазами она неловко взяла у Кайла бриллиантовые сережки и быстро вставила их в уши на место ранее выбранных жемчужных. Сейчас она была до невозможности счастлива, что ее свадьба с Джереми не состоялась. Кайл был прав. Джереми вполне подходил на роль супруга по расчету, но он был человеком несерьезным и совершеннейшим эгоистом. Он ни разу не предложил купить ей хотя бы символическое кольцо в знак помолвки, настаивая при этом, чтобы она сама оплатила свадьбу, кольца и новый гардероб для него.

– Похоже, эта свадьба обойдется тебе недешево.

– Как хорошо, что у меня есть банк, – улыбнулся Кайл.

Чрез полчаса прибыл заказанный Евой лимузин. Радостная и возбужденная, Ева пришпилила к украшенной цветами заколке прозрачную фату оттенка слоновой кости, взяла букеты для себя и для Ясинты, заказанные ею у ее любимого флориста, подхватила сумочку, в которой лежал сотовый телефон, и двинулась к машине.

Высокий темноволосый человек, стоя у лимузина, о чем-то переговаривался с водителем. Выпрямившись, он обернулся к ним, и Ева с изумлением узнала одного из своих двоюродных братьев по приемному отцу.

– Константин! Что ты здесь делаешь?

Константин жил на Медионсе, острове в восточном Средиземноморье, родине семейств Мессена и Атреус. Время от времени он с женой, Сиенной, приезжал в Австралию, где у «Атреус групп» был офис, но в Новой Зеландии бывал чрезвычайно редко.

– Я слышал, у тебя свадьба, – ухмыльнулся Константин. – Вот и приехал, чтобы вручить тебя жениху.

Ева тихо порадовалась, что взяла с собой сумочку, – ведь там лежал носовой платок. Ухватив букеты одной рукой, она попыталась осторожно вытереть нос, не размазав при этом косметику.

– Кто тебе рассказал? – спросила она.

– Кайл позвонил мне пару дней назад, так что мне пришлось перекроить свое расписание. Сиенна и Амбер прилетели со мной. Лукас с Карлой и Зейн с Лайлой были в Сиднее, так что я заодно подхватил их к себе на борт.

Оказывается, члены семьи Атреус, которых едва успели предупредить о свадьбе, бросили свои дела, сколь бы важными они ни были, чтобы оказаться на ее свадьбе! Ошеломленная Ева шумно шмыгнула носом. После смерти Марио инстинкт заставил ее оборвать связи с родными, чтобы потом не испытывать боли. В итоге она становилась все более одинокой. Но, похоже, чем настойчивее она пыталась отдалиться от семьи, тем тщательнее ее родные их восстанавливали.

Она попыталась поблагодарить Константина. В ответ он с улыбкой обнял ее за плечи – осторожно, чтобы не помять цветы, – и посмотрел на часы:

– Пора ехать. – Он огляделся вокруг. – Кайл сказал, с тобой будет подружка невесты.

– Ясинта приедет прямо в церковь.

Ехать им было всего пять минут. Но пока они добирались до церкви, небо затянуло тучами. Молясь, чтобы не пошел дождь, Ева подала руку Константину, который помог ей выйти из лимузина. Возле церкви уже были люди, но Ева никого из них не знала. Она застонала про себя, увидев толпу детей, играющих во дворе. Викарий явно забыл перенести детский праздник.

Дверь подъехавшей машины распахнулась, и выпорхнувшая Ясинта радостно замахала ей рукой. Сердце у Евы упало. Вместо розового платья подружки невесты на Ясинте было яркое летнее платье, более всего подходящее для пляжной вечеринки с коктейлями.

Ясинта смотрела на нее с тревогой:

– Прости. Я попыталась починить машину, и, в итоге, залила платье маслом, так что пришлось переодеваться.

Из дверей церкви выглянула Сиенна. Увидев Еву, она выбежала ей навстречу с младенцем на руках. Передав Амбер Константину, она от души обняла девушку:

– Шикарно выглядишь. Ну, ты готова? Кайл там уже с ума сходит.

Ева достала букеты с заднего сиденья лимузина и передала один Ясинте, в ответ одарившей ее ободряющей улыбкой.

– Я готова, – сказала она.

Забрав у Константина ребенка, Сиенна еще раз обняла Еву и, улыбнувшись ей, вновь скрылась в церкви. Константин протянул ей руку:

– Готова?

Ева с трепетом положила пальцы на предплечье Константина. Ясинта расправила на ней фату, и они тронулись.

Когда под церковными сводами зазвучал «Свадебный марш», сердце Евы заколотилось как сумасшедшее. Свечи горели в настенных канделябрах и на алтаре, освещая теплым светом деревянные скамьи и сводчатые стены. Зал был украшен цветами: вазы были переполнены розовыми и белыми розами, аромат которых смешивался с медовым запахом свечей.

Кайл, высокий, широкоплечий, стоял у алтаря рядом с Габриэлем, ставшим свидетелем со стороны жениха. Он повернулся к Еве, и время, казалось, застыло, когда его смягчившийся взгляд встретился с ее сияющими глазами. Кайл смотрел, как Ева идет к нему в нежном романтичном платье. Пояс изящно подчеркивал ее узкую талию, юбка волнующе колыхалась при каждом шаге. Впервые увидев ее в холле в этом платье, он пораженно замер: он ожидал увидеть ее в совершенно другом, более современном и затейливом наряде. Это платье было настоящим символом той Евы, которую он только начинал узнавать: необыкновенной, великолепной, за чьей нежностью скрывалась недюжинная сила.

Габриэль, его старший брат, поймал его взгляд и тихо спросил:

– Ты действительно хочешь этого?

Кайл вновь посмотрел на Еву, опиравшуюся на руку Константина. Ее считали сильной и собранной, настоящим профессионалом. Но теперь он понимал, что это был лишь образ, тщательно выстроенный фасад, за которым пряталась все та же семнадцатилетняя девчонка, с которой он целовался на берегу. В этом-то и крылась проблема. За все эти годы, даже вдали от нее, даже женившись, он так и не забыл ее. И Марио об этом знал.

– Да, – тихо сказал он, и тут же поймал на себе испытующий взгляд Константина. В нем крылось совсем другое послание. Женитьба на девушке из семьи Атреусов была серьезным шагом. И теперь, в отсутствие Марио, за благополучие Евы ему придется отвечать перед Константином.

Вновь взглянув на Еву, Кайл вспомнил свою первую свадьбу. Но теперь она виделась туманно, укрытая пеленой времени. Время делало свое дело, и боль от потери, хотя и не отпускавшая его совсем, понемногу стихала.

Когда Кайл откинул фату с ее лица, Ева задержала дыхание. Его настойчивый взгляд смущал ее, и все же она произнесла свою брачную клятву твердым голосом, который сорвался лишь на обещании заботиться друг о друге в болезни и здравии. Их договоренность не предусматривала ничего подобного. Кайл надел кольцо ей на палец, затем Габриэль передал ей кольцо для Кайла. Когда она надела его на палец своему жениху, ее охватило острое чувство обладания им, ощущение своего эксклюзивного права на этого мужчину. Это, конечно, был не лучший момент того, чтобы оценить негативные последствия своего отказа от секса, но все же она ясно поняла: если она действительно хочет безраздельно обладать им, телесная любовь должна стать частью их сделки. Мысль о том, что он будет спать с какой-нибудь Элизой, да и с любой другой женщиной, заставляла ее леденеть. Нет, только не это! Если речь зайдет о сексе, Кайл должен спать только с ней.

Когда звучный голос, наконец, объявил их мужем и женой, Кайл взял ее за руки и притянул к себе.

– Нам надо поговорить, – сказала она.

– Не сейчас. – Его губы прижались к ее губам, и все мысли куда-то исчезли…

Когда они с Кайлом зашли в соседнюю комнату, чтобы подписать свидетельство о браке, они обнаружили в ней целую толпу кормящих мамочек и малышей. Отходя от стола с бумагами, Сиенна чуть не сбила с ног особо любопытную малышку, уцепившуюся за подол платья невесты.

– Простите, – воскликнула молодая мать, подхватывая дочку на руки, и, обращаясь к Еве, добавила: – Она думает, что вы – принцесса.

– Да? – Ева, покопавшись в тайном кармашке, достала голубой цветок из шелковой ткани, который взяла с собой на счастье. – Тогда пусть возьмет это. – Она улыбнулась малышке, и, вложив цветок ей в ручку, неожиданно для себя добавила:

– Я обожаю детей.

Девочка стала громко требовать, чтобы цветок тотчас пришили к ее платью. Ее мать улыбнулась Еве:

– Что ж, теперь сможете завести собственных.

Подписав бумаги, они вернулись в церковный зал. Кайл пожал руку священнику и вручил ему чек. Сиенна без устали рассказывала Еве о маленькой Амбер. Ева наклонилась, чтобы взять свой букет со скамейки, – и вдруг у нее так закружилась голова, что ей пришлось опереться о спинку сиденья. Через мгновение она почувствовала, что ее поддерживает Кайл, надежный, как скала. Он с беспокойством смотрел на нее:

– С тобой все в порядке?

– Все нормально, – пробормотала она, хотя перед глазами у нее все кружилось. – Просто вчера я не ужинала – не было времени. А сегодня не завтракала.

Утром у нее действительно не было аппетита. Это было необычно: как правило, она просыпалась голодной как волк.

Сиенна уговорила ее сесть и протянула ей шоколадку:

– На, съешь. Я знаю, это очень сладкое, но это лучший вариант, когда организм отказывается от завтрака.

Ева с жадностью начала жевать, и вскоре ей стало лучше.

– Откуда ты знаешь, что у меня сегодня не было аппетита? – спросила она.

– Потому что у меня тоже недавно не было аппетита во время завтрака. Ты беременна.