Текст книги "Конец фильма"

10

– Извини, что раньше не вынул. – Эдуард Николаевич посмотрел на часы. – Рассказывай. Что за бабки?

– Которые под шкафом? – Грязнов улыбнулся.

– Да, которые под ним. – Лидский удивленно посмотрел на него. – И вообще, я не понимаю, чего ты лыбишься? Если на кейсе хоть один твой пальчик найдут, ты знаешь, сколько тебе мотать светит?

Денис остановил «жигуль» у ближайшего ларька, купил свежий батон.

– Извините, со вчерашнего вечера не ел. – Он набил рот мякотью. – На чем мы...

– На пальчиках твоих. Если их найдут...

– Не найдут, Эдуард Николаевич. Он мне этот саквояж как только ни совал! Но я ж не идиот.

– Ты Белоусова имеешь в виду? – Лидский закурил.

– Да, его. Его и Некрасову. – Денис давился батоном. – Надо было хоть пива купить, а то не лезет всухомятку.

– Давай не тяни.

– Значит, так, они приходили к Петрову незадолго до смерти. Приходили за пленками. Я решил взять на пушку и прямо сказал Некрасовой, что все знаю. Тут приходит Белоусов – и давай меня пугать. Если не отступлюсь, попрут из Москвы или вообще... того... до утра не дотяну. А если отстану от них, он мне даст двести штук.

– И ты, конечно, отказался? – Лидский достал из кармана пиджака диктофон.

– Конечно. – Грязнов вздохнул. – Дурак?

– Ну теперь мою пленочку послушай. Узнаёшь свой голос?

Лидский нажал на кнопку.

«И сколько тут?»

«Двести тысяч».

«Ни фига себе. И что, все настоящие?..»

«Тебе мало?»

«Мало».

«Ну а сколько ты хочешь?»

«Даже не знаю. Не подумал пока. А как вы считаете?..»

– Что на это скажешь? – Лидский отключил диктофон и сунул в карман. – Пришло прямо в прокуратуру.

– Ну что сказать... Умно. И смонтировано классно... – Денис отломил кусок хлеба. – Вот, значит, почему там не двести штук было, а триста. Серьезно. Знаете, Эдуард Николаич, я тут с одним парнем поговорил...

– В смысле?

– Ну есть у меня один дружок, умелец. Попросил я его выяснить, кому Некрасова бабки платит. Он сначала взялся, а когда я к нему пришел, а он мне: не влезай – убьет. Медведев не послушался, полез – уложили его в гроб, и вот вам результат. А у вас что?

– У меня?.. – Лидский пожал плечами. – А у меня ничего пока. Ладно, начинаем крутить Белоусова и Некрасову. Завтра с утра еду к Петрову, нужно и его хорошенько покрутить...

– Эдуард Николаевич, а вам не кажется, что был кто-то еще? – спросил вдруг Денис.

– В смысле? – не понял Лидский.

– Ну-у... – Грязнов откусил еще кусок хлеба. – Был кто-то, кто всех их очень хорошо кинул. Кто-то, кто всю кухню их знал и...

– А знаешь, как дело началось? – перебил его Лидский. – Нам позвонили.

– Кто?

– Не мне лично. Есть такое понятие – информатор.

– Мгм...

– Я следователь, пользоваться услугами информаторов не имею права.

– Да, кажется, это епархия оперов...

– У нас в прокуратуре есть специальная линия – вроде телефона доверия. Любой может позвонить и оставить информацию. Если информация ценная, то информатору присваивается код. Открывается счет в банке на предъявителя и перечисляются деньги. Полная анонимность, никто никого не знает.

– Ну и как, ценная была информация? – Денис посмотрел на часы.

– Аск! Он в свое время сдал нам сделку с месторождением, всю схему рассказал.

– Много заработал?

– Много. – Лидский кивнул. – Только ни копейки со своего счета не снял.

– А какой ему код присвоили, знаете?

– Я же сказал, что с информаторами не общаюсь. Мне и записи разговоров дали послушать только потому, что дело особо важное.

– Как думаете, записи сохранились?

– Может, и сохранились. – Лидский пожал плечами. – Только ни один опер своего информатора не сдаст. И скорее всего, их отстенографировали и уничтожили.

– А узнать сможете? Может, хотя бы код. Хотя что он даст?..

Лидский на минуту задумался.

– Все-таки противно на душе. Вот знаешь, никогда так противно не было...

– Ничего, сейчас домой приедете, спать ляжете.

– Да не сплю я!

– Извините.

Лидский помолчал.

– А ты куда?

– Вот вас завезу, домой заскочу на минутку – и к Петрову.

– Ночью?

– Так, может, он тоже не спит...

Выбитая дверь так и лежала в прихожей. Весь пол был усеян битой посудой, выброшенными из шкафов книгами, одеждой, бельем.

– Блин, надо было бабки взять... – Денис поднял дверь и попытался приладить ее на место.

Он провозился с ней целый час. Соседи пробовали возмущаться: мол, поздновато дрелью дырки сверлить, но Денис так на них рявкнул, что мигом заткнулись. Наверное, не хотели связываться с уголовником.

11

– Петров Антон Владленович? – Сонная регистраторша часто заморгала и, щурясь, посмотрела на посетителя. – А прием посетителей уже закончен.

Посетитель достал удостоверение, сунул ей в окошко.

– Сейчас посмотрим. – Регистраторша полезла в журнал. – Вообще-то он в седьмой отдельной, но сегодня я вас туда все равно не...

Договорить она не успела, потому что хлопнул тихий выстрел и пуля попала ей в лоб.

Посетитель сунул руку в окошко и, схватив ее за шиворот, свалил со стула. Потом вырвал страницу из журнала и погасил настольную лампу.

Двери лифта закрывались, когда туда влетела молоденькая медсестра:

– Вам на какой?

Когда посетитель выходил на нужном ему этаже, девушка осталась лежать в лифте в луже крови. В конце коридора сидел охранник. Посетитель сразу направился к нему, спрятав пистолет за спиной...

Антон лежал на кровати и читал журнал, когда за дверью палаты раздались чьи-то быстрые шаги, а потом хлопок. Что-то грузно упало на пол и хлопнуло еще раз.

Посетитель схватил грузное тело охранника за ноги и поволок к туалету.

– Няня, утку!.. – застонал кто-то в одной из палат. – Ня-ня!..

Выйдя из туалета, посетитель поднял с пола гильзы и пошел вдоль по коридору, читая таблички на дверях палат.

Нужная дверь оказалась запертой. Он подергал ручку, потом отошел на два шага и несколько раз выстрелил в замок. И еще один раз в выглянувшего из соседней палаты старика.

Выбив дверь палаты ногой, он сразу бросился к распахнутому окну.

Фигура Антона уже маячила внизу, во дворе. Он бежал к забору, прихрамывая на левую ногу. Посетитель прицелился и выстрелил два раза. Антон вскрикнул и упал. И тут же кто-то закричал в коридоре. Завизжал от ужаса.

Посетитель навалился на кровать и припер ею дверь, потом подскочил к окну и выпрыгнул наружу.

Очутившись во дворе, он метнулся к тому месту, где должен был лежать Петров.

Но тела там не оказалось.

А в здании больницы уже зажегся свет, во двор высыпали мужики в форме охранников.

Посетитель спрятал пистолет и перемахнул через забор.

12

Было далеко за полночь, когда Грязнов подкатил к медицинскому институту.

– Эй, есть кто?! – Он толкнул тяжелые ворота.

Рядом завелся мотор. Зажглись фары. Отъехала машина.

– Эй, люди! Проснитесь! – закричал Денис, искоса взглянув на отъехавшую машину.

Откуда-то из темноты вынырнула черная фигура и заорала так, что Грязнов невольно отступил:

– Чего орешь?! Тут больница! Ты кто?

– Я милиционер, допустим, – соврал Денис. – Следователь, вот...

– Следователь? Уже?! Что-то быстро.

– А что такое?

– Как что, убийство!..

Дениса словно током дернуло – Антон!

И он помчался по дорожке к шумной, испуганной толпе.

Глава одиннадцатая

1

Денис Грязнов вышел из лифта на цыпочках, выглянул из-за угла.

Башкиров, сидящий на месте охранника у двери палаты, в которой лежал Антон, смотрел в другую сторону.

Грязнов на цыпочках стал подбираться к Башкирову, держа пистолет за спиной.

Башкиров повернулся.

– Стой! Назад!

Грязнов «выстрелил».

– Нет, Денис, слишком далеко. Этот стрелял в упор, – покачал головой Лидский. Он стоял за спиной Грязнова и наблюдал за реконструкцией преступления.

– Да знаю! – досадливо махнул рукой Грязнов. – А другого входа нет, поближе?

Башкиров развел руками.

– Может, охранник уснул? – безнадежно спросил Грязнов.

– Его за минуту до смерти видели – не спал, – очевидно, уже в сотый раз повторил Лидский.

– Значит, они были знакомы. Ну не мог он, – кивнул Грязнов на тело охранника под простыней, – подпустить к себе так близко.

– Или родственники? – сказал Башкиров.

Грязнов зверем посмотрел на него.

– Мы все проверим, Денис, – успокоил Башкиров Грязнова.

Эксперт-криминалист вышел из палаты Антона, снял резиновые перчатки.

– Есть какие-то ворсинки на подоконнике, будем крутить.

– Крутите, – сказал Башкиров. – А гильзы?

Эксперт помотал головой.

– Аккуратный, – со злостью сказал Башкиров.

– А женщина? – спросил Грязнов. – Это могла быть женщина?

«Некрасова! – подумал Грязнов. – Она!»

Эксперт пожал плечами.

– Вряд ли. Такую кровать не всякий мужик с места сдвинет, – кивнул он на палату Антона.

Грязнов резко развернулся и пошел к охраннику, который робко жался в углу коридора.

– Ну, страж порядка, – мрачно сказал Грязнов, – чем оправдаешься?

– Через ворота он не проходил, точно, – виновато произнес охранник. – Я бы не пустил.

– Меня же пустил.

– Так вы следователь.

Грязнов уставился на охранника, словно тот сказал что-то из ряда вон.

– Что? – переспросил через паузу.

– Я говорю – вы же из милиции...

Грязнов так же резко развернулся и пошел к Башкирову.

– Или знакомый, или милиционер! – закричал он еще издали.

Башкиров почесал затылок:

– А чего, вполне...

Грязнов пошарил по карманам:

– Эдуард Николаевич, у вас случайно фоторобот не с собой?

Лидский раскрыл папку, подал Грязнову словесный портрет.

Грязнов вернулся к охраннику:

– Давай вспоминай, милиционер приходил?

– Да никто не приходил. Я ворота только вам открыл. А, да... Машина подъехала. Кажется, «шестерка». Еще до вас. Но я никого не видел.

– Тьфу! – сплюнул Грязнов в сердцах. – Точно, «шестерка»! Я же ее... Тьфу!.. – Денис вспомнил отъехавшую машину, когда он подкатил к больнице. Ведь вот же – рядом был! – Ну-ка посмотри, может быть, этот человек к вам раньше приходил, днем? – ткнул он охраннику листок. – А?

Охранник всмотрелся в фоторобот.

– Был. Похож, – удивленно сказал он. – Но не милиционер. Он еще спросил, когда прием посетителей заканчивается. Только у того брови погуще. И он уже в возрасте.

– Костя, Башкиров! Можешь отправить этого хлопца к художникам, он, кажется, видел убийцу!

– Ну пойдем поглядим, что там на улице, – сказал Башкиров.

Грязнов светил фонариком, рассматривая следы на траве.

По парку бродило еще человек пять с фонариками.

– Белоусов? Некрасова? А? – спросил Грязнов. – Кто?

Лидский наклонился, тронул пальцем траву.

– Посвети-ка... Кровь?

Грязнов тоже наклонился. Сорвал травинку с бурым пятном.

– Нет, краска здесь. Надо днем искать.

Они двинулись дальше.

– Не станет Белоусов. Сам, во всяком случае, не станет, – сказал Лидский. – А заказывать кому-то... Нет, Денис, это вообще не Белоусов. И не Некрасова. Они Антона давно могли бы и на зоне убрать.

– А вот это кровь, – снова присел Грязнов.

– Свежая, – согласился Лидский.

– Эй, эксперта сюда и фотографа! – позвал Грязнов.

– Я посмотрю в своих бумагах, – сказал Лидский. – Кто-то там рядом с ними крутился. Кто-то шестой.

Грязнов рассеянно кивнул.

– Раненый, в пижаме, в бегах... Куда он мог?

– К жене? – предположил Лидский.

Подбежали люди, защелкал фотоаппарат.

– Нет, – убежденно ответил Грязнов, – к Ксении он не пойдет.

2

Ксения сонно смотрела на Грязнова:

– Ты?

Грязнов, впрочем, не дал ей долго его разглядывать. Прошел в комнату, заглянул на кухню.

– Опять любовника ищешь? – Ксения усмехнулась.

– Мужа.

– Какого мужа?

– Твоего мужа! Антон сбежал из клиники!

– Как – сбежал?

– Ногами!

– Антон сбежал?

– Просыпайся, Ксения! Антон сбежал! Его убить хотели! – почти орал Грязнов. – Теперь объясни мне – почему.

– Я?

– Еще один дурацкий вопрос... – пригрозил Грязнов.

– Откуда я могу знать? – испугалась Ксения.

– Сядь. Вот сюда сядь, в кресло, – упредил желание Ксении сесть на разобранную постель Грязнов. – Теперь скажи мне: твой муж убил Некрасова или нет?

– Ну а кто же?

– Ты сама видела?

– Да-а...

3

Они лежали на кровати, тяжело дыша, оба блестящие от пота, и устало смотрели друг на друга.

– Ну что, все? – зло спросила Ксения.

– У тебя муж ревнивый, – выдохнул Некрасов и полез под кровать. Выудил из штанов пачку сигарет, достал две, чиркнул зажигалкой и прикурил обе.

– На, держи.

И в этот момент за стенкой, в соседней комнате, раздались голоса.

– Не пей, – просила Галя.

– Тебя не спрашивают, – огрызнулся Антон.

– Ну или хотя бы нам предложи, – сказал Белоусов. – Трескаешь в одно рыло, как алкаш какой-то.

– Тихо, – прошипел Некрасов Ксении, пытаясь натянуть брюки.

– Сейчас рюмки принесу...

Некрасов бросился к двери. Вторая нога никак не попадала в штанину. За его спиной Ксения лихорадочно куталась в покрывало...

Дверь открылась. Антон замер, так и не разрезав ножом яблоко.

За спиной Антона громко вскрикнула Галя, увидев мужа голым.

– Ты... Ты... Ах ты сука! – пробормотал Антон.

Некрасов смотрел на него холодными, злыми глазами. Вдруг улыбнулся и процедил сквозь зубы:

– А он у тебя и правда ревнивый.

Ксения закурила, дым попал в глаза, она вытерла слезы.

– Ну дальше, дальше, – поторопил ее Грязнов.

Ксения оттолкнула Антона и выскочила из комнаты. Пробежав мимо Гали и Аркадия, закрылась в ванной.

Схватила халат. И в этот момент услышала, как ударили во входную дверь. Ксения вскрикнула, выскочила из ванной – входная дверь была распахнута. Мельком взглянула в комнату. Некрасов лежал на полу. Над ним склонилась Некрасова.

Она кинулась на лестничную площадку и увидела спину сбегающего по ступенькам Антона. Попыталась догнать его, звала:

– Антон! Антон! Постой! Прости! Ну Антон!..

Но он не оборачивался.

Чуть не столкнулась с женщиной из квартиры тремя этажами ниже. Та испуганно прижалась к стене.

Ксения побежала назад в квартиру.

Дверь теперь оказалась закрытой.

Она подергала, хотела постучать, но не решилась. Забилась в угол за выставленный на площадку шкаф.

Грязнов рывком поднял Ксению с кресла. Стянул с нее халат.

– Ты что? – вяло сопротивлялась она. – А вдруг действительно муж придет.

Но Грязнов унес халат в ванную, вернулся и приказал:

– Повтори.

– Я говорю: вдруг Антон вернется.

– Повтори, что ты делала тогда, – вызверился Грязнов. – Во время убийства.

– Я побежала в ванную...

– Беги! Надевай халат!

Ксения неторопливо вышла из комнаты.

Грязнов догнал ее:

– Я сказал – беги.

Он встряхнул ее хорошенько:

– Беги!

Ксения вернулась к дивану, напряженно потерла лоб.

– Ой, людоньки добри, шо робыться, шо робыться...

Потом побежала.

Грязнов методично ударял кулаком по ладони.

Ксения выбежала из ванной:

– Все.

– Еще раз, – попросил Грязнов.

Ксения снова пробежала от дивана в ванную, снова через несколько секунд выбежала оттуда. Грязнов снова стучал кулаком по ладони:

– Раз, два, три, четыре...

– Потом я стояла на лестничной площадке, пока не приехала милиция.

– Ясно, – сказал Грязнов.

Вот теперь ему действительно кое-что становилось ясно.

4

Он вернулся домой под утро. Но поставил будильник на семь утра, хотя спать оставалось около часа.

Пошатался по квартире, вышел на балкон. Цыгана не было, и окна у него не светились.

– Ну чего все спят? – спросил Грязнов раздраженно и тоже лег.

Но только закрыл глаза, как в дверь постучали. Не позвонили, а именно постучали, даже скорее поскреблись.

Грязнов вскинулся. Вытащил на всякий случай пистолет из кобуры, спросил через дверь:

– Кто?

– Дэн, ты один?

Цыган пронырнул в квартиру, чуть не свалив Грязнова. Тоже выглянул на балкон.

– Спрячь пушку, рано еще, – сказал Цыган, входя в комнату.

Грязнов виновато сунул пистолет в кобуру:

– Да он пустой.

– Ага, был уже пустой пистолет... Ладно, не смотри на меня как на голого. Что, и подурачиться нельзя?

– Нашел время, – сказал Грязнов. – Я вообще-то уже спал.

– Спал! Все спят! – почти повторил интонацию Грязнова Цыган. Он прошел на кухню, заглянул в холодильник, достал бутылку коньяка.

– Коньяк пьют комнатной температуры, – сказал он, возвращаясь.

– Такой только холодным и можно пить, – сказал Грязнов. – Вкуса не чувствуешь.

– Мудро, – согласился Цыган, взглянув на этикетку. – «Московский». Никогда не видел в Москве виноградников. Может, в ботаническом саду? Как там – «ключница водку делала»? Ну такой и пьют залпом.

Он налил себе в стакан, не предложив даже Грязнову, и действительно залпом выпил.

– У меня уже крыша поехала, – сказал он на выдохе. – Видишь? – и изобразил слюнявого дебила.

– Я понял, понял, – сказал Грязнов пренебрежительно. – Ты мне все сказал. Чего теперь вдогонку?.. Не можешь – не надо.

– А, ты про ключницу... – махнул рукой Цыган. – С ней-то я разобрался. Я о другом. Я ведь бандит, Дэн, – добавил он очень серьезно.

– Как это? – Грязнов сел.

– Ты риторически или философски спрашиваешь?

– Да, – невпопад ответил Грязнов и налил коньяка себе.

– Да вот так... Лет пять назад постучали ко мне в дверь серьезные люди. Предложили, как бы это выразиться... работу, что ли...

– Киллер?.. – спросил Грязнов.

– Дурак. Сам ты киллер. Хакер. Тоже красивое слово. Ты красоту понимаешь?

– Хакер... Это что-то интеллигентное...

– Если взлом может быть интеллигентным... Медведь потому ко мне и пришел. Он-то сразу понял, что мои машинки не для игры в футбол.

– Знаю, еще пасьянс можно раскладывать, – сказал Грязнов серьезно. – И что ж тебя, болезного, мучает?

Цыган не улыбнулся:

– Почему эти люди постучали именно в мою дверь?

– Та-та-та-там! – пропел Грязнов бетховенское. – Так судьба стучится в дверь.

– Я же не ходил по улицам, не кричал: я – программист, компьютерщик, я могу вскрыть любой пароль... Сидел себе тихо у монитора, онанировал мышкой...

Грязнов наконец выпил. Со стуком поставил стакан.

– Лучше бы водка. Кстати, ты водку «Лорейн» пил?

Цыган снова встал, снова вышел на балкон, вернулся, закурил:

– Знаешь анекдот? Один компьютерщик говорит другому: «Мой друг за полчаса взломал сервер». «Он что, гений?» – спрашивает другой. «Мудак он».

– Это про меня? – не обиделся Грязнов.

– Про меня. – Цыган наклонился к Грязнову и горячо зашептал: – Твоя ключница, которая водку делает, моим хозяевам деньги перекачивает.

Вот это была новость так новость. Денис даже глаза протер.

– А они? – спросил наконец.

– Что – они?

– Они куда? В Швейцарию, в Америку?

– Они в Швейцарию, в Америку.

– На ее счет?

– На свой. Она им деньги отдает. До копейки. Себе, может, на прокладки только и оставляет. Из промокашки.

– За что?

– Это ты у нее спроси.

Грязнов помолчал. Это надо было переварить.

– Прости, я же не знал, – сказал виновато. Получилось, что он подставил Цыгана, заставил работать против своих.

– Подумаешь, – слабо улыбнулся Цыган. – Не доживу до финала.

– Доживешь, – упрямо сказал Денис.

5

Грязнов открыл дверь, никого не увидел в кабинете и уже хотел уйти.

– О, гора к Магомету! Привет, Денис, заходи.

Морозов сидел под столом.

– Здрасте, – засмеялся Грязнов. – Это что, новая мода?

– Какая? – вылез из-под стола Морозов.

– В прятки играть.

– А, ты это, – кивнул Морозов на стол. – Телефон сломался. Вот чиню, усек?

Он зачистил и скрутил какие-то провода, поднял трубку, постучал по рычагам:

– Умер.

– Срочно надо? – Грязнов достал из кармана мобильник.

Морозов с опаской принял маленький аппарат:

– А как тут?..

– Наберите номер и – зелененькую кнопку.

– Не, ты сам.

– Да ладно, Сергей Петрович, получится.

Морозов потыкал пальцами в кнопки:

– А говорить куда?

– Говорите, услышат.

– Але! Сорокин, ты меня слышишь? Слышит! – как ребенок удивился Морозов. – Ходил я сейчас, Сорокин, проверял кодовые замки. На четвертом доме... Что? Что у тебя с телефоном, Сорокин?.. У меня телефон отличный. Трубку потряси! Во... На четвертом доме код вообще не работает, дверь нараспашку. А на седьмом через раз открывается. Записываешь? На двенадцатом код – шестьсот шестьдесят шесть. Жильцы жалуются. Да что там у тебя с телефоном? А? Ну перезвони... Э-э... Только мой сломался. Позвони... Какой? – спросил Морозов у Грязнова.

– Семьсот шестьдесят семь тридцать три двадцать четыре.

– Семь шесть семь три три два четыре. Давай.

– А теперь на красную, – подсказал Грязнов.

Морозов нажал кнопку, вытер со лба пот и протянул телефон Грязнову.

– Пусть пока у вас... – не взял телефон Денис. – А что вы про Магомета?

– Так вспомнил я, Денис, сам хотел прийти.

– Что?

– Помнишь, когда нас искупали?

– Е эф четыреста сорок пять У?

– Ага. Ты еще сказал, что это на меня охотились. Что я видел чего-то на съемках, когда Кирилл...

– Ну.

– Три дня думал, а вспомнил! – стукнул себя по лбу Морозов. – Четверо в перчатках были.

– Кто?

– «Светик», ну осветитель, Самулекин. Он всегда в перчатках. Штативы там, провода, понимаешь? Это раз.

Грязнов достал блокнот и стал записывать.

– Операторша Успенская. Два.

– А эта зачем?

– Причуда такая. У этих киношников вообще все подвинуто.

– Я заметил, – кивнул Грязнов.

– Третий, не поверишь...

– Ну.

– Я был в перчатках. Как раз артисту показывал, как обыск делают...

– Мимо. Вы без майки были. Там же человек в майке, – покачал головой Грязнов, чиркая в блокноте. – Дальше...

Морозов молчал.

Грязнов поднял голову.

Морозов смотрел на него внимательно. И обиженно.

– А если б в майке был? – хрипло спросил Морозов наконец.

– Да бросьте вы, – улыбнулся Грязнов.

– Значит, так? Да? – покривил губы Морозов.

Запиликал сотовый.

Морозов взял его, вопросительно взглянул на Грязнова.

– Зеленая кнопка, – подсказал Грязнов.

– Да, Сорокин, слушаю тебя... А, простите. – Протянул трубку Денису: – Тебя, оказывается.

– Алло!

Звонил Лидский.

– Денис?.. – не сразу сказал Лидский. – Ну что, обрадую. Слушаешь?

– Я весь сплошное ухо.

– Значит, так, посмотрел я окружение нашей пятерки. Есть там один человечек... А кто это был?

– Где?

– Трубку твою кто брал?

– А! Это Морозов, Сергей Петрович. Он консультантом был на картине.

– А-а... То-то, я думаю, голос знакомый.

Морозов выглянул из-под стола, куда снова забрался ремонтировать телефон.

– Так что там за человечек? – спросил Денис.

– Нет, Денис, – рассмеялся Лидский, – помучаю тебя. До вечера не потерпишь?

– Вы изверг, Эдуард Николаевич, прям садист какой-то! Давайте сейчас.

– Нет, не могу, дела. Вечером подъезжай ко мне, в десять.

– Домой? – без энтузиазма спросил Грязнов.

– Ну давай на улице встретимся. Погуляем.

– Все, договорились, в десять я вас жду на углу. Если не умру от нетерпения. Кстати, как настроение, Эдуард Николаевич? На душе как? Вы все жаловались...

– Отлично на душе, птички поют, усек?

Грязнов отключил мобильник. Захлопнул блокнот.

Вскочил, бросился к двери, но вернулся:

– Да, Сергей Петрович, а кто четвертый?

– Короленко. Ксения. – Морозов вылез из-под стола. – Она по роли в перчатках.

– А... Она тоже без майки была. Да и вообще – неизвестно, были там перчатки или не было. Хотя все равно спасибо. Я проверю.

– А ты-то чего приходил?

– Склероз, – хлопнул себя по лбу Грязнов. – За Цыганом присмотреть надо.

– А чего? Натворил чего-нибудь?

– Не он – я...

Запиликал сотовый.

– Грязнов. А... Вас, Сергей Петрович.

– Сорокин? Ну слушай, Сорокин...