Текст книги "Конец фильма"

6

Микроавтобус завизжал тормозами, и из него посыпались омоновцы в черных масках. Несколько братков, сидевших на бампере «мерседеса» и потягивавших пивко, даже дернуться не успели, как оказались на земле, а один орал от боли: ему слишком рьяно вывернули руки.

Дверь с треском слетела с петель, придавила и свалила с ног бритоголового братка. И прямо по нему в помещение ринулись омоновцы.

– Всем на пол! Руки за головы! На пол, я сказал!

Они вышибали двери, валили на пол всех подряд, обрывали телефонные шнуры.

В кабинете Некрасовой за столом сидел Седой и перебирал какие-то бумаги. Рядом за компьютером сидел Цыган, щелкая по клавиатуре. Седой тут же послушно вышел из-за стола и аккуратно, стараясь не испачкать дорогой костюм, лег на пол. Цыган не реагировал.

– А тебя что, не касается? – Самохин выдернул вилку из розетки, и экран монитора погас.

– Ну ты чего делаешь, идиот? – Цыган возмущенно посмотрел на него. – Тебе чего, по рогам надавать?

– Не двигаться! – Самохин демонстративно передернул затвор пистолета. – На пол!

– Да пошел ты! – Цыган встал из-за стола и двинулся ему навстречу.

– Миша, не дури. – Седой поймал его за ногу. – Лучше ложись. Он ведь точно пристрелит.

Цыган вздохнул и нехотя лег.

– Что тут? Все нормально? – В кабинет заглянул Денис Грязнов. – Выводи этих на улицу!

– Начальник... – Седой встал с пола. – А что стряслось? Мы тут работаем.

– Охранниками, да? – Денис улыбнулся. – У вас и удостоверения есть?

– Само собой. – Седой, улыбаясь, полез в карман.

– Не шевелиться! – заорал Самохин. – Стрелять буду!

– Тихо-тихо, не волнуйся так. – Седой замер. – Вы его оттащите куда-нибудь, а то еще и в самом деле пристрелит.

– Выходите во двор, там не пристрелят.

– Ну как знаешь. – Седой медленно побрел к выходу. – К вечеру нас все равно вытащат.

– До вечера еще дожить надо.

И в этот момент сзади прогремел пистолетный выстрел.

Седого мигом повалили на пол, защелкали автоматные затворы, а потом наступила короткая тишина. Стало слышно, как бьется о стекло зажатая между оконными рамами муха.

– Ой, я не хотел! – раздался в этой тишине голос Самохина. – Он сам на меня полез.

Цыган лежал на животе, уткнувшись лицом в кучу рассыпанных бланков. По этой куче медленно расползалось кровавое пятно. Нога Цыгана подергивалась.

– Я... Я его просто тихонечко пистолетом подтолкнул, – растерянно забормотал Самоха, полными ужаса глазами глядя на кровь. – А он на меня накинулся! Ну я и...

– Гад! – закричал Денис и одним ударом под дых свалил Самохина на пол. – Дурак! Скотина!

Он хотел ударить его и ногой, но трое дюжих омоновцев оттащили его от Самохина.

– Дурак! Я тебя убью! Дурак! Сволочь!!! – продолжал орать Денис, вырываясь.

Седой, лежа на полу, с ужасом смотрел на труп Цыгана.

– Бегом! Бегом во двор! – Двое омоновцев подхватили Седого и потащили на улицу.

В офисе никого не осталось. Самохин медленно поднялся с пола и осторожно, стараясь не вляпаться в лужу крови, вышел из кабинета.

Навстречу по коридору уже бежали санитары с носилками. А следом за ними важно шествовал разъяренный генерал Грязнов собственной персоной.

– Кто разрешил?! – кричал он, размахивая кулаками перед лицами омоновцев. – Кто разрешил стрелять, я спрашиваю?!

Денис тупо глядел прямо перед собой, будто не слыша дядькиного крика.

Санитары тем временем грузили в карету «скорой помощи» тело Цыгана, накрытое полиэтиленом. Поймав на себе вопросительный взгляд Дениса, один из санитаров отрицательно покачал головой.

– Это ты все затеял! – подскочил к нему Вячеслав Иванович. – Ты обещал, что в стороне постоишь! Вы что тут все, охренели? Сдай оружие!

Денис молча протянул ему свой пистолет и побрел прочь со двора.

– Куда?! Немедленно вернись! Ну спасибо, племянничек! Спасибо, родной!

Грязнов-старший плюнул в сердцах и снова набросился на ни в чем не виноватых омоновцев.

Седой наблюдал за всем происходящим через зарешеченное окно милицейского «УАЗа».

– Погодите! – Самоха пулей вылетел откуда-то из кустов и вцепился Денису в рукав. – Мне что делать-то теперь?

– Уйди! – закричал Грязнов.

– Вы что, думаете, я нарочно? Он же сам полез! Я ж самооборона!..

– Конечно! Случайно, нечаянно, не нарочно, конечно!.. – Денис оттолкнул его и побрел дальше.

– А дядька не прикроет?

– Куда он денется?

Станиславский бы им поверил: все было разыграно по нотам, как во МХАТе.

7

Все светофоры мигали желтым. Денис гнал машину по пустынному проспекту, как вдруг понял, что же его так мучило последние несколько часов. Избушка на курьих ножках. И он набрал на мобильнике номер:

– Привет, Ксюш! Ты не подскажешь мне, где эта избушка на курьих ножках находится?

– А тебе зачем?

– Ксюш, раз спрашивают, значит, это кому-нибудь нужно.

– Логично. Ну, короче, едешь до Подольска, там за... У тебя карта области есть под рукой?

– Есть. – Грязнов свернул на обочину и затормозил. – Минуточку. – Достал из бардачка карту и ручку: – Да, слушаю... Ага... Через сколько километров?.. Дорога грунтовая или асфальтированная?.. Понял. Спасибо, Ксюш. Целую.

Сунув телефонную трубку в карман, он завел мотор, и машина сорвалась с места.

Денис мог подозревать все что угодно, но только не это. Он мог выдвигать самые фантастические версии, но эту версию даже не брал в расчет. Наверное, он ее все-таки любил. Любил и верил.

А Ксения, закончив разговор, положила трубку и повернулась к Антону. Тот хоронился в ее квартире уже несколько суток и, как щенок, уполз под кровать, когда Грязнов в последний раз приходил к Ксении. Он слышал их разговор, он видел их ноги, у него страшно болело плечо, но он вынужден был молчать, сцепив зубы.

– Чего он хотел?

– Спрашивал, где наша избушка. – Ксения пожала плечами. – Думает, что ты там.

– Дай ключи от машины.

Ксения взяла с полки связку ключей и протянула Антону.

8

Начало светать. Первые птицы будили лес своими пронзительными криками. Денис вылез из своего «жигуленка», поежился и быстро зашагал по тропинке, ведущей в лес.

Дом показался метров через сто. Он был уже совсем не тот, что на фотографии. Подкрашенный, приведенный в порядок, со спутниковой антенной на крыше.

– Ничего себе избушка. – Грязнов вышел на полянку и направился к дому.

И в следующий момент прогремел выстрел. Пуля просвистела над самым ухом и попала в ствол дерева, обдав Дениса дождем из росы.

Вслед за первым выстрелом грохнул второй. Грязнов упал на землю и откатился за бугорок. Выхватил пистолет и снял его с предохранителя.

Пуля от третьего выстрела впилась в землю сантиметрах в десяти от головы.

– Ой, мамочки... – Денис вскочил и бросился бежать прямо в дом. Из окна второго этажа грохнуло еще несколько выстрелов.

Вышибив оконную раму плечом, он ввалился в комнату. Тут же вскочил на ноги и прижался к стене.

– Петров, перестань! Я-то тут при чем? Хорош палить!

– Не приближаться! – закричали со второго этажа. – Всех перестреляю! Не приближаться.

Это не был голос Петрова. Это был женский голос. Денис тихо двинулся к лестнице на второй этаж, держа пистолет наготове. Ступени поскрипывали под ногами. И когда голова его показалась из лестничного проема, прямо перед глазами он увидел ружейное дуло.

Некрасова целилась прямо в переносицу.

Глава четырнадцатая

1

Грязнов нервно сглотнул и аккуратно положил пистолет перед собой.

– Доброе утро. За умышленное убийство знаете что полагается?

– Идиот... – Некрасова опустила ружье. – Сейчас бы забрызгала весь пол твоими мозгами.

– Я это возьму? – Денис поднял пистолет и сунул в кобуру, под мышку.

– Берите, конечно. – Галина устало плюхнулась в кресло.

– И это тоже. – Он взял у нее из рук ружье и, переломив его, вытащил патроны. – А вы неплохо стреляете. Кто вас учил?

– Муж... Покойный. – Некрасова вынула сигарету и сломала несколько спичек, прежде чем ей удалось прикурить. – Его уже поймали?

– Кого?

– Антона.

– Так это вы его ждали? Нет, не поймали еще. Может, расскажете мне, что случилось? А вообще я кофе хочу. Всю ночь сюда добирался, посреди дороги бензин кончился, три часа голосовал, пока выпросил полканистры.

– Что мне вам рассказывать?! – закричала вдруг Некрасова. – Тут вам не кофейня! Какое вы имеете право врываться в чужой дом, устраивать тут перестрелку, выбивать...

Денис вынул из кармана наручники и бросил на стол прямо перед ней. Галина тут же замолчала.

– Вы, госпожа Некрасова, мне чуть башку не снесли. Одного этого достаточно. Где, вы говорите, у вас чайник?

– На первом этаже, на кухне. Кофе и сахар в шкафчике на стенке.

– Спасибо. – Грязнов вежливо улыбнулся и спустился на первый этаж.

Там он воткнул вилку в розетку, насыпал в чашку кофе и сахара. Когда забулькало, залил кипятком.

– Вы будете?! Вам сколько ложек?!

Галина не ответила.

В гостиной на стене висели фотографии. Несколько детских, где вся компания с удочками, жарят шашлык, толкают какие-то сани. Последней висела новогодняя – елка в углу, Петров-старший в костюме Деда Мороза...

– Что, сильно изменились? – раздался за спиной голос Некрасовой.

– А какой это год? – Денис глотнул кофе. – Вы тут все такие дружные... пока.

– Девяносто третий, – сухим голосом ответила Галина... – Мы тогда все действительно были дружны. Прямо одна семья.

– Хорошая фотография. – Денис продолжал рассматривать снимок. – Один застрелился, второго зарезали, третьего чуть не отравили, четвертый тоже в морге. Как десять негритят. Забавно...

– Вы находите?

– А вы нет? Галина, у меня к вам одно предложение – давайте мы не будем интеллектуальным единоборством заниматься. Вы знаете, о чем я спрашиваю. Или мне вам рассказать?

– Расскажите.

– Про что? Про то, как вас с кабелем кинули? Или про то, как вы сами потом кинули всех с этим месторождением? Или про...

– Откуда вы знаете?

– От верблюда. – Денис вынул из внутреннего кармана свернутый рулоном сценарий. – Забавно, а вы хоть знаете, что про вас кино снимается? Вас, кстати, Ксения играет.

– Меня – Ксения? – Галина аккуратно взяла сценарий, словно боялась обжечься или испачкаться, и пролистала несколько страниц. – Эта... меня играет?

– Смешно, правда?

– Что это вам все смешно? А кто играет... Женю?

– Некрасова? Молодой парень, вы его не знаете. Я и сам его не знаю. Почему Антон Белоусова зарезал? Вам известно, что у него насчитали шестнадцать ножевых ранений?

– Сколько? – переспросила Галина.

– Не волнуйтесь, не семнадцать. Всего шестнадцать. – Денис взял из ее рук сценарий и перелистал до нужного места. – Так, так... Ага, вот. «...Громко кричала Галя...»

– Дайте! – Она вырвала из его рук сценарий.

Ее глаза быстро побежали по строчкам, она буквально заглатывала страницу за страницей. Сначала ее лицо было каменным, затем стало чуть удивленным, после чего ее губы задрожали то ли от волнения, то ли от гнева...

Попивая кофе, Грязнов искоса наблюдал за этими физиономическими метаморфозами.

– Неплохо написано? – наконец подал он голос. – Какой накал драматизма. Трагизма даже, я бы сказал. Только что-то мне подсказывает, что все было не совсем так. А вернее, совсем не так. Или я ошибаюсь?

– Не так. – Галина оторвала взгляд от бумаги и пристально посмотрела на Дениса. – Это ложь... Все ложь... Вам эта фотография очень понравилась, да? Вы знаете, что с нее все началось? С того самого дня.

– Знаю. Вам тогда Петров первый кредит устроил.

– Ну и с этого, в общем, тоже.

– А-а-а, там ведь у вас с Женей... – Грязнов запнулся.

– Про это в вашем сценарии тоже красиво написано? – Галина перелистнула несколько страниц. – Ах да... «Он повалил ее в сугроб»... Сценарист наверняка романтический извращенец-эротоман. Хотите, я расскажу, что здесь произошло в ту самую новогоднюю ночь? Здесь, во дворе, когда остальные веселились, ни о чем не подозревая... Дайте!

Она протянула руку, Денис вложил в нее чашку. Галина сделала несколько глотков, передернула плечами...

– Вас когда-нибудь насиловали? – вдруг резко спросила она.

– Как? – опешил Грязнов. – В смысле?

– Членом!

– Признаться, этого со мной не случалось. – Он на всякий случай постучал костяшками пальцев по столу.

– Не хотите признаваться – не надо. А меня вот насиловали. – Она помолчала немного. – Очень больно... Больно и страшно. Я же тогда еще девушкой была.

– Так это он вас...

– Правда романтично? Если у вас плохо с нервами, то сразу предупреждаю, это лучше не слушать...

– Рассказывайте. Я хочу знать...

– Ну как желаете... А было так...

2

Некрасов схватил Галю за руку и потащил от избы.

– Жень, ты что?!

– Все, – повернул он к ней окаменелое лицо.

– Больно! Отпусти! – закричала Галя.

– Ничего-ничего, – суетливо бормотал Некрасов, заваливая ее в снег и неистово целуя. Галя отбивалась.

– Не надо, Женя, не надо!..

– Перестань, Галка, ты же знаешь, что я тебя люблю, – униженно и горячечно шептал он.

Она снова попыталась оттолкнуть, вырваться, но он вдруг схватил ее за волосы и впился в ее губы.

– Ты меня любишь?! Ты так меня любишь?! – уже почти плакала она.

– Как умею! – В глазах Женьки вдруг появилась злость. Он встал, подхватил ее на руки и понес.

– Отпусти, пожалуйста, я тебя очень прошу. – Галя упиралась руками в его грудь, в подбородок.

– Нет. Я теперь тебя не отпущу. Я теперь не могу тебя отпустить.

Он ногой распахнул дверь в сарайчик и втолкнул ее туда.

– Никогда не думала, что ты такой!

– Какой?! Какой?! – Некрасов распахивал на ней дубленку. Потом полез под свитер. Галя размахнулась и влепила ему звонкую оплеуху. Женька отпрянул. А потом размахнулся и влепил оплеуху в ответ. Галя схватилась за щеку, а Женька со всего размаху ударил ее под дых. Галя тихо охнула и упала на какой-то старый топчан.

Женька навалился на нее.

– Ты не посмеешь. – Она хватала воздух перекошенным ртом. Но Женька ее не слушал. Он сдирал одежду, то и дело оглядываясь на дверь сарая.

Галя тихо плакала, а он возился с застежкой ее брюк, стаскивал с нее колготки.

– Что ты делаешь? Что ты делаешь?!

– Я тебя это... люблю... – Женька трясущимися руками расстегнул джинсы и, спустив их, навалился на Галю всем телом.

Она беззвучно плакала, отворачиваясь от него, чтобы он не целовал ее лицо. Громко скрипел топчан, какая-то лопата упала.

– Ребята услышат, – вдруг трезвым и злым голосом сказала Галя. – Они тебя убьют!

– Никто нас не услышит! – Некрасов тяжело задышал, выгнулся и замер...

3

Галина замолчала, опустив голову. В наступившей тишине вдруг где-то на улице громко каркнула ворона.

– Вот, значит, как... – вздрогнув, сказал Денис.

– Я забеременела тогда, – роняла слова на пол Галина. – Что было делать?.. Мы поженились... А потом был выкидыш... Врачи сказали, что, наверное, я больше уже не смогу... Я хотела ему отомстить... Столько лет я хотела ему отомстить... Я так ждала этого момента!.. Знаете, месть ведь должна быть холодной, правда?

– И вы дождались?

– Да. – Она подняла на Дениса глаза.

– Вы улыбаетесь? – удивленно проговорил он. – Почему вы улыбаетесь?

– Потому что это очень сладкое чувство...

– Не понимаю... Так вы подстроили, что ли, все? Но каким образом?

– Нет, все получилось как-то само собой. Импровизация на тему... Но мысленно я сотни, тысячи раз все для себя отрепетировала. Не верила, правда, что шанс представится. А он представился... Мы тогда возвращались с переговоров, злые как собаки. О чем-то спорили. Я, Аркадий и Антон. Хотели заехать в ресторан, обсудить все по горячим следам, но Антон заартачился. Сказал, что Ксения обидится, если он ее с собой не возмет. Ну мы заехали к нему домой... Входим, значит, а там...

4

– Ну да, конечно. Сабан не виноват оказался. Значит, я? Слушай, Аркаша, а может, это ты? – Антон бросил плащ на спинку кресла и вынул из кармана бутылку.

– Не пей.

– Тебя не спрашивают.

– Ну хотя бы нам предложи. Трескаешь в одно рыло, как алкаш какой-то.

– Ребята, давайте хоть внешне постараемся на людей быть похожими. – Галя виновато улыбнулась.

– Сейчас рюмки принесу. – Антон поставил бутылку, взял из вазы яблоко и нож. Поднялся с кресла и открыл дверь в другую комнату.

На пороге на одной ноге со штанами в руках стоял голый Некрасов. Вторая его нога никак не попадала в брючину. На кровати за его спиной лихорадочно куталась в покрывало Ксения.

Галя, увидев мужа голым, громко вскрикнула.

– Ты... Ты... Ах ты сука! – пробормотал Антон.

Женя смотрел на него холодными, злыми глазами. Вдруг улыбнулся и процедил сквозь зубы:

– А он у тебя и правда ревнивый.

Ксения оттолкнула Антона и выбежала из комнаты. Проскочив мимо Гали и Аркадия, закрылась в ванной.

– Ну чего смотришь? – Некрасов покосился на нож в руке Антона. – Зарезать меня хочешь? Можно я сначала штаны надену? А то неприлично полу...

Но договорить он не успел, потому что Петров вдруг размахнулся и ударил его ножом в живот.

– Ты... Ты чего сделал? – Некрасов полными ужаса глазами уставился на нож, торчащий из живота. По рукоятке медленно стекала кровь. – Мамочки, что же теперь...

Он вдруг покачнулся и стал медленно сползать по стенке.

– Что ты наделал?! – закричала Галя. – Ты же убил его! Ты же его убил!

Антон посмотрел на свою руку. Она была в крови.

– Я... Я... – пробормотал он и вдруг выскочил из комнаты. В прихожей хлопнула входная дверь.

– Антон! Постой! – раздался голос Ксении и тоже пропал на лестничной площадке.

– Мамочки, как больно. – Женя сидел на полу и дрожащими руками пытался схватиться за рукоятку. Но не мог заставить себя даже прикоснуться. – Помогите, чего вы стоите? Вызовите «скорую»...

Галина и Аркадий застыли на месте, боясь пошевелиться...

– «Скорую»! Вызовите «скорую»! Чего вы стоите как истуканы?! – Некрасов тяжело дышал, лоб его покрылся испариной. – Выньте из меня эту штуку!

Галина и Аркадий переглянулись.

– Ну! Я ж кровью истеку!

Галя встала перед мужем на колени:

– Тихо, тихо, не кричи... Расслабься, я выну. – Она аккуратно взялась за рукоятку и оглянулась на Белоусова. Тот без единого слова вышел из комнаты.

– Тихо-тихо-тихо... – Галя медленно вынула нож из живота мужа. – Ну вот и все.

– Галенька, милая, я... – Женя вдруг увидел глаза жены и осекся. – Ты... Галя, ты не посмеешь... Что ты делаешь? Что ты делаешь? Тебя услышат, убьют...

Галина накрыла его рот ладонью и вонзила нож в его тело. Раз, другой, третий...

– Никто нас не услышит.

Когда Белоусов вернулся в комнату, все было уже кончено. Некрасов лежал на полу в луже крови. Галина стояла у окна спиной к нему.

Аркадий снял трубку и набрал номер:

– Алло, милиция? Тут убийство произошло. Строителей, двадцать, квартира тридцать семь... Ножом... Да, ждем, конечно.

Положив трубку, он повернулся к Галине и сказал:

– Руки пойди помой. Минут через десять приедут...

5

Денис Грязнов гнал свою «шестерку» в сторону Москвы. Галина сидела рядом и молча смотрела в окно.

Денис вдруг свернул на обочину и остановился. Открыл окно, вынул из кармана сценарий и швырнул на дорогу. Ветер разметал по дороге бумажные листы. Денис так же молча поехал дальше.

– Расскажите мне про Петрова.

– Про кого? – Галина вздрогнула.

– Про Петрова-старшего. Вы приходили к нему с Белоусовым за пленками. А через несколько часов он умер. Кто-то подменил фильтр в трубке на отравленный.

– Я не знаю ни про какие пленки, – буркнула Некрасова.

– Перестаньте. – Грязнов вздохнул. – Эти пленки сейчас лежат в сейфе в прокуратуре. Белоусов до них, как вы понимаете, так и не добрался. Это же по ним весь сценарий и был написан.

– Не знаю я ни про какие пленки, – процедила она сквозь зубы. – Оставьте меня в покое.

– Тогда расскажите про Сабанова. Вы все в один голос твердили, что его кто-то убил. Кто?

Галина отвернулась и продолжала молча смотреть в окно.

– Хорошо. Расскажите, почему вы всю свою выручку отдаете бандитам?

Некрасова никак не реагировала.

– Спасибо, очень ценная информация, – кивнул Денис. – Тогда расскажите, почему Антон взял на себя это убийство? Ведь он же нанес только один удар. И возможно, не смертельный.

Галина молчала.

Денис пожал плечами и включил радио.

Где-то через час «жигуленок» Грязнова остановился напротив офиса Некрасовой.

– Ну вот и приехали. – Денис заглушил мотор. – Извините, до дома вас подбросить не смогу: боюсь, что бензина не хватит.

На другой стороне дороги, аккуратно прижавшись друг к другу, стояли три джипа. На капотах сидели те самые ребята, которых вчера мордами на землю укладывали омоновцы. Разумеется, под утро их всех выпустили, и они как ни в чем не бывало приступили к своей «работе». Один из них узнал Галину и толкнул второго в бок.

– Что вы делаете? – спросила Некрасова, глядя на этих парней.

– А что? – удивился Денис. – Подбросил вас, теперь на работу к себе поеду.

Один из парней достал из кармана мобильник и поднес к уху.

– Но... Но разве вы не должны меня арестовать?

– У меня ордера нет, – пожал плечами Грязнов. – Я вообще лицо частное, права не имею.

– Но я же... Но я же в убийстве призналась.

– Это вы молодец. Это вы правильно сделали. Вполне вероятно, что вас вызовут повесткой для дачи официальных показаний. А пока извините, у меня много дел.

Спрятав телефон в карман, браток медленно двинулся к «Жигулям» Грязнова.

– Что? Что вы хотите? – Галина вцепилась в руку Дениса так, что побелели костяшки пальцев. – Хорошо! Хорошо, я все скажу, только поехали отсюда! – чуть ли не закричала она.

– Вот это другой разговор. – Грязнов завел мотор, и «шестерка» сорвалась с места...

Он привез ее в «Глорию», провел в свой кабинет, усадил в глубокое кресло.

Галина почувствовала себя наконец в полной безопасности.

– У вас уютно, – сказала она, оглядевшись. – А курить можно?

– Вам все можно. – Денис поставил перед ней пепельницу и улыбнулся. – За чистосердечное признание бонус полагается.

– А что, начинается официальная часть?

– Пока нет, пока только генеральный прогон.

– Что вас интересует?

– Все. Все по порядку. Вот прямо с той новогодней ночи. Частную жизнь предлагаю оставить в стороне и перейти к бизнесу.

– Деньги мы куда только ни пытались пристроить. Они, вернее, пытались. Для них это все была какая-то игра. Помните то время, тогда кредиты брались прямо из-под ног и под смешные проценты.

– Не помню. Я не брал.

– Кабель купить предложил Белоусов. Прибыль от сделки должна была составить какие-то бешеные проценты. Но вы, кажется, уже знаете, чем все это закончилось...

– Да, знаю уже. – Грязнов кивнул. – Вас надули, кабеля никакого не было.

– Ну деньги, естественно, тю-тю. А их же отдавать надо. Старику никто сказать не решился. Взять негде. За год заработать миллион, да еще с процентами, – сами понимаете.

– Если честно, то даже представить не могу. – Денис покачал головой. – Мне бы штуки четыре заработать, чтоб новую тачку справить. Но это я так, вы продолжайте, продолжайте.

– Ну второй кредит Аркадий выцарапал через своего отца. И уже не миллион, а пять. Правда, и условия были покруче, чем в первый раз. Мы сразу по первому кредиту проценты на три года вперед выплатили...

– Кто придумал схему с аукционом?

– Сабанов. Сабанов и Белоусов. Белоусов организовал все, устроил так, чтоб без проволочек две фирмы открыли. Одну на имя Женьки, а вторую на имя Сабана. Но до этого все равно бы не докопались. Я всех тонкостей не знаю, но по всему выходило так, что ни тот, ни другой ответственности практически не несли. Фирма-однодневка, все документы безупречны, все концы в воду.

– Кстати, а у вас сохранился список сотрудников? – перебил ее Денис.

– Да, дома есть. Я вообще все документы дома держу.

– Вот с этого места поподробнее. Всю схему, если можно.

– Есть две фирмы. Одна называет низкую цену, а вторая ее резко задирает. – Галина выпустила в потолок несколько колец дыма и мечтательно улыбнулась: – Очень эффектно получилось. Миллиард... Раз, два...

Она щелкнула пальцами, как бы показывая фокус.

– А дальше фирма банкротится и по закону лот переходит к той, кто назвал предыдущую цену? – вспомнив пересказ Лидского, продолжил Грязнов.

– Совершенно верно.

– Что случилось потом? – спросил Денис, немного подождав. – Ведь дальше все прошло не так гладко, насколько я понимаю.

– Нет, все как раз произошло очень гладко. Компанию в три дня продали американцам, выручили четыреста пятьдесят миллионов долларов. Даже вернули первый кредит и два взноса за второй. Без сучка без задоринки.

– А потом?

– А потом...

– Деньги исчезли. Просто исчезли, и все. Счет был закрыт, а вся сумма переведена в другой банк. Мы тогда все на Сабанова подумали. – Галина достала из пачки сигарету, повертела в пальцах и сунула обратно. – Ведь это он за перевод денег отвечал.

– Только он один знал номер счета и пароль? – спросил Грязнов.

– Нет. Номер счета знали все. И каждый знал только свою часть пароля. Чтобы никто не мог кинуть остальных. Но придумал эту схему сам Игорь, значит, он мог и лазейку оставить.

– А что было потом?

– А потом, буквально через день, всем пришли повестки в Генпрокуратуру. Ну и начали нас таскать. По очереди.

– Это ведь Петров предложил вам записывать все свои показания?

– Да, он. Потом кассеты остались у него. Если бы мы знали, что он их так использует...

– Если бы он знал, что его сына так подставят!.. Расскажите, что было, когда вы пришли за кассетами.

– Ничего не было... Старик сказал, что кассет у него нет. Ну мы развернулись и ушли.

– Я пришел часа через два после вас. Он умер при мне. Кто-то его отравил.

– Это не я! – Галина покраснела. – Это правда не я, честное слово.

– А кейс с деньгами у меня под шкафом? К этому вы тоже не имеете отношения? – Денис встал и открыл окно. Облако табачного дыма вырвалось во двор. – Видели бы вы, во что мою квартиру превратили.

– Я не знала. Правда я не знала. Я просто позвонила Аркаше и сказала, что вы хотите со мной встретиться. Он приехал и... Это была его инициатива.

– М-да. Вам бы за него замуж выйти, а не за... – Грязнов осекся.

– Если вы сейчас же не извинитесь... – спокойно сказала Галина.

– Извините. – Денис полез в стол и вынул две банки пива. – Хотите?

Галина неудачно открыла банку. Пена залила ей всю блузку.

– Ну что же это такое?! – Она вдруг расплакалась и швырнула банку на пол. Пиво лужей растеклось по линолеуму. – Сейчас-сейчас... – Она вынула из сумочки платок. – Извините, сейчас, что же это такое?..

– Ничего, все в порядке. – Грязнов подхватил с пола банку и бросил на лужу развернутую газету.

Галина вынула из сумочки зеркальце и посмотрелась.

– Вот надо же. Стоит всего на двадцатку дороже, а совсем не течет.

– Это вы про что?

– Про тушь. – Она улыбнулась. – Тушь хорошая.

– Расскажите мне про Сабанова. – Денис отпил пива. – Вы все в один голос твердили, что это было не самоубийство. Его убили?

Галина перестала улыбаться:

– Да.

– Кто?

– Мы...