Текст книги "Шиворот-навыворот"

Санька Клубникин, пойманный с поличным, даже при тусклом свете был красный, как рак. Он виновато бормотал:

– Да вы не обижайтесь, ребята, у меня всего пять печенек было. На всех всё равно бы не хватило. Было бы ни то ни сё. Вот если б их было больше, я, наверное, бы поделился.

– Эх, ты, – выговаривала ему Дианка, – люди, можно сказать, с голоду помирают, а ты украдкой жуёшь себе.

– Я больше не буду, просто моя бабушка всегда меня учила: ешь сам, а на всех гавриков не напасёшься.

Дианка возмущённо передёрнула плечами:

– Ну и воспитание у тебя! Как в диком парке. Моя бабушка Галя наоборот учит не так. Она сколько раз меня учила: последний кусок не ешь, а лучше отдай его своему товарищу.

И тут она что-то вспомнила и с сияющим лицом полезла в свой рюкзак. Ну и ну! Она совсем забыла, что в самый последний момент перед уходом из дома положила огромный пакет картофельных чипсов.

– Налетай, ребята, тут всем хватит. Правда, взрослые говорят, что чипсы – это вредная еда, но сейчас, наверное, глупо про это говорить.

С криком «Ура!» обитатели лесного домика дружно захрустели и за одну минуту от чипсов не осталось и следа.

Когда наши маленькие путешественники немного успокоились и затихли, Дианка командирским тоном сказала:

– А теперь, ребята, давайте-ка спать. Как говорит моя бабушка, по которой я ужасно соскучилась, утро вечера мудренее.

– Фью! – присвистнул Гриша Уткин, – а интересно, на чём это мы будем спать. На голом полу? Что-то я не вижу здесь ни диванов, ни кроватей.

– А тебе что тут, дворец, что ли? Ишь какой принц выискался! Скажи спасибо, что мы живы-здоровы, и никакой зверь нас не проглотил! – насмешливо отозвалась Настя Перепёлкина.

К счастью, в груде тряпья ребята нашли старые одеяла и несколько ветхих матрацев. Всё это добро разложили на полу, с грехом пополам улеглись и только было приготовились спать, как вдруг раздался такой страшный грохот, как будто по крыше яростно затопал рассерженный огромный медведь. От этого жуткого шума даже погасла свеча, и даже сам домик как будто качнулся, словно на волнах. Дети настолько были потрясены, что боялись проронить и слово.

– Ч– ч– что э-это…? – заикаясь от страха спросила Лена Пеночкина, – конец света, что ли! – И она со словами « Хочу к маме!» нырнула под одеяло, из-под которого в ту же секунду раздался приглушенный плач.

Даже самые храбрые в этой компании, и те дрожали от страха. И только Дианка старалась не терять бодрости духа.

– Вы что, с ума сошли! Это же обыкновенная гроза. Нам нечего её бояться, ведь мы в надёжном укрытии, вот если б мы были в это время на улице, или под большим деревом, тогда это опасно. И хорошо, что у нас нет никакой электроники, она притягивает молнию. Мне так папа говорил. В детстве я знаете, как боялась грозу. Я даже под кровать пряталась от грома и молнии, а сейчас я её нисколечки не боюсь.

Хотите, я могу даже выйти на улицу, тьфу, какая тут улица, за дверь могу выйти. – Дианка тараторила без умолку, стараясь приободрить товарищей, хотя у неё самой от страха сердце то и дело ёкало и готово было выскочить из груди. Она уже схватилась за дверную ручку, но Настя Перепёлкина подбежала к ней и дёрнула её за руку.

– Не вздумай, Дианка, выходить! Я тебе этого никогда не прощу. Если тебя гроза убьёт, что мы будем без тебя делать?

Настины слова утонули в таком жутком грохоте, что подружки инстинктивно пригнулись, а остальные, кто был в домике, попрятались, кто под печку, кто под одеяло. Впрочем, всему бывает конец, так и гроза, побушевала– побушевала, а потом внезапно прекратилась. Обрадованные дети от избытка чувств начали то всхлипывать, то плакать, то рыдать навзрыд, то хохотать.

И только Витя Забиякин и наша неутомимая Дианка обошлись без истерики.

А Настя Перепёлкина, которая тоже порядком струхнула, но виду не подавала, внесла предложение:

– Сейчас мы, ребята, всё равно не уснём, а чтобы поскорее наступило утро, давайте рассказывать друг другу какие-нибудь страшилки. Наверное, у каждого из нас были в жизни страшные истории. Если хотите, начнём с меня.

Никто, собственно, не возражал, наоборот, все обрадовались и, затаив дыхание, приготовились слушать.

– Однажды наш папа уехал в командировку, и мы с мамой и моим маленьким братиком Кириллом остались совсем одни. Когда наступила ночь, мы легли спать. И вдруг слышим, как в другой комнате ни с того, ни с сего стали греметь стулья, будто кто-то их нарочно двигал. А потом зазвенели тарелки на столе и стали как будто прыгать. И так мне стало страшно, хочу что-то сказать маме, но язык будто прилип ко рту. А мама моя тоже молчит, она у нас тоже большая трусиха, как маленькая, боится темноты. Братик Кирилл, почувствовав наше настроение, громко заплакал, но эти странные стуки были гораздо сильнее его плача.

Настя замолчала, собираясь с мыслями, а ребята, горя от нетерпения, подгоняли её:

– Ну и что было дальше? Кто же, интересно, стучал?

– Но, к сожалению, мы толком так и не узнали, отчего были эти страшные звуки. Когда мама расхрабрилась и, наконец, вышла в кухню, никого там не было и в помине, и никакие предметы не падали. Как по команде, всё смолкло. Но только мы легли спать, опять этот жуткий кошмар начался.

– Чем же всё это закончилось? Может, это землетрясение? – спросила Дианка, которая, по правде говоря, тоже боялась непонятных странных ночных звуков в доме.

– Не знаю, может, и землетрясение, но почему, когда папа приехал из командировки, ночью всё было спокойно, и все наши страхи сразу прекратились. Кстати, папа над нами долго смеялся, называл трусихами, говорил, что это были, наверное, обыкновенные колебания земли, или нам всё просто-напросто померещилось, – закончила свой рассказ Настя Перепёлкина.

– У нас тоже в доме всегда страшно, когда нет мужчины, – сказала Лена Пеночкина. – Однажды, – продолжала она, – мы тоже с мамой остались одни и только легли спать, как в окно к нам кто-то постучал. Мы притаились, подумали, может, кто-то из соседей не может домой попасть и к нам постучал. Выглянули в окно, а там – никого. Снова легли, и снова эти стуки. Опять смотрим – никого нет. Ужас, как напугались. Я вся от страха затряслась.

– Да ерунда всё это, – скептически заявил Максим Мозолькин и махнул рукой, – вас просто кто-то нарочно пугал, потому что вы на первом этаже живёте.

Ребята вволю наговорились, под конец почти у всех начали слипаться глаза, кое-как притулившись на жёстких матрацах, они уже начали засыпать, как вдруг вздрогнули: кто-то сильно забарабанил в окно. Потом явственно раздались звуки, напоминающие не то дикий вой, не то протяжный крик. Затем всё стихло, но минут через пять раздалось какое-то страшное рычание, сменяющееся как будто детскими всхлипываниями.

Мальчишки и девчонки были ни живы ни мертвы, у них от страха тряслись поджилки, мурашки пробегали по коже, впрочем, что тут удивительного: от жутких рассказов храбрецы и те замирали от страха, а тут -страшилки наяву.

– Это, наверное, медведь лапой стучит, сейчас он к нам ворвётся и всех сожрёт, – с ужасом проговорила Даша Блинчикова, которая вся тряслась от страха. – Вот дура я, не послушалась Ирину Ивановну и не вернулась назад. – В отчаянии Даша закрыла лицо руками и горько зарыдала.

Гриша Уткин, тоже порядком струхнувший, дрожащим голосом возразил Даше:

– Ну какой это медведь, чудачка! Медведь разве может так завывать! Скорее всего, это бандит какой-нибудь. Он, наверное, думает, что мы очень богатые и хочет нас ограбить. Но мы живыми не дадимся, – уже храбро заявил он и быстро вооружился старой кочергой.

Стуки не прекращались, наоборот, становились всё громче и громче.

– И когда, наконец, эта дурацкая ночь закончится, – вздохнула Настя Перепёлкина, – Нам бы только до утра продержаться, утром бандиты, наверное, уйдут, это когда темно, они храбрые, а когда светло, они превращаются в трусов.

– Я не знаю, что это такое, но это точно не бандиты и не разбойники! – уверенно произнесла подскочившая с места Дианка, —

Бандиты бы не цацкались с нами, а давно бы к нам ворвались. – Постойте, постойте, братцы, я, наверное, догадалась, кто это хулиганит. – Она внимательно осмотрелась кругом. – Ага, всё понятно. Кого среди нас нет? Вити Забиякина, вот кого нет, – торжествующе воскликнула она и, не слушая Настиных испуганных возгласов, выскочила за дверь.

Через минуту она вернулась вместе с Витей Забиякиным, который буквально давился от смеха.

– Ну как я вас разыграл, а вы, наверное, со страху тут поумирали. Вот и проверил вас на геройство. Никаких героев с вас никогда не выйдет.

– Но, Витя, мы ведь ещё в четвёртом классе учимся, – робко возразила Лена Пеночкина, – А ты поступил совсем не по-товарищески, разве можно детей пугать, мы про тебя обязательно расскажем Ирине Ивановне и тебе влетит, будешь знать.

Спать уже никому не хотелось, ребята вспомнили свой дом, своих родителей и всем стало очень грустно, все заахали и заохали. Никому уже не улыбалась перспектива сидеть в этом страшном душном тесном дурацком домике до самого утра.

– Моя мама, бедненькая, теперь, наверное, плачет, а я, дура, вчера не помогла ей помыть посуду, – грустно сказала Настя Перепёлкина и торжественным голосом обещала, – если я приду домой, то целую гору посуды перемою и вообще всегда буду родителей слушаться.

Даша Блинчикова вздохнула и печально сказала:

– Тебе, Настя, хорошо, о тебе хоть дома горюют, а меня никто и ни за что искать не будет. Потому что я в семье – лишний рот, так моя мама всегда говорит. Она, наверное, даже рада будет, если я пропаду, не надо будет на меня еду тратить.

– Обо мне тоже горевать никто особенно не будет, – уверенно сказал Максим Мозолькин, – потому что мои родители, когда меня ругают, то говорят: «пропади ты пропадом, что б глаза наши тебя не видели!»

Ребята припоминали все обидные слова, которыми награждали их родители в пылу и во гневе.

– Мне вообще мама, когда на меня разозлится, часто говорит: иди и домой не возвращайся! А один раз она на меня сильно рассердилась и очень долго не открывала дверь, я, как дурак, стоял на улице, – пожаловался Санька Клубникин.

Дианка, как могла, так и утешала своих товарищей:

– Ребята, неужели вы не понимаете, что взрослые так говорят понарошку, чтобы вас попугать, чтобы вы слушались. Да любят они вас, и теперь, наверное, плачут от горя. Мне вот моя мама, когда на меня обидится, часто говорит, что я её загоню в могилу. А разве это правда! Давайте лучше простим наших родителей, ведь они всё равно, как малые дети, чуть что, обижаются на нас.

В конце концов, все единогласно проголосовали за то, что родителей надо простить и впредь не принимать всерьёз их любимые угрозы, типа: « ну мы вас проучим».

Тем временем взрослые буквально сбились с ног в поисках детей. С некоторыми из них в буквальном смысле началась истерика. Мать Леночки Пеночкиной, которая безумно любила и баловала свою дочку, чуть с ума не сошла при мысли, что с её Леночкой могло произойти что-то дурное. Она даже билась головой об стенку и неизвестно, что было бы дальше с ней, если б в таком состоянии её не увидел и не успокоил Леночкин папа. Учительница Ирина Ивановна, как только вернулась домой, сразу же принялась обзванивать тех родителей, чьи дети оторвались от группы. В её голосе звенели слёзы, она обещала, что вместе со всеми пойдёт в лес искать пропавших.

Когда все собрались в квартире у Ирины Ивановны, то мамы Гриши Уткина и Максима Мозолькина не удержались и начали учительницу отчитывать, как нашкодившую девчонку.

– Ну вот какая вы педагог, если от вас убегают дети, -возмущалась Уткина, – вот я завтра пойду к директору школы и скажу, чтобы вас срочно сняли с должности.

– Конечно, Ирина Ивановна, виноваты не дети, а прежде всего вы сами, дети наши ещё маленькие, какой с них спрос, – поддержала её мама Максима Мозолькина.

Бабушка Галя, которая находилась тут же вместе с Дианкиными папой и мамой, старалась успокоить самых нервных родителей. Она говорила, что хотя её внучка – далеко не пай-девочка, и самовольно увела ребят в лес, ничего плохого с ними не случится, так как Дианка, несмотря на свой возраст, очень ответственный человек– в беде никого не оставит.

О пропаже детей заявили в спасательную службу, до рассвета решили не ждать и прямо ночью всей гурьбой взрослые отправились на поиски ребят. К этому очень важному и неотложному делу по инициативе Дианкиного папы подключили её подросшего любимца – Миньку. С пёсиком в эту ночь вообще творилось что-то невероятное.

Он всё время громко с каким-то ожесточением лаял, что-то искал по всем углам, рвался во двор, даже дважды рыкнул на крутившуюся подле него кошку Маньку, мол, не досаждай, не до тебя.

Кстати, в лесу Минька очень даже неплохо освоился, с весёлым лаем, высунув от усердия язык, он, как чемпион, бежал впереди всех и вскоре привёл всю спасательную группу к знакомому нам домику, где коротали ночь наши беглецы. Не успела Дианка выйти наружу, как лохматый разведчик с визгом вскарабкался ей на грудь.

Счастливые родители, увидев своих непослушных детей живыми и невредимыми, не знали, что и делать от радости. Мама Саньки Клубникина, на которую он обижался, что она будто бы его совсем не любит, чуть не задушила его в своих объятиях, приговаривая: « чего хочешь желай, всё исполню!»

Санька, не будь дураком, тут же сказал, чтобы ему купили новенький велосипед.

Забегая вперёд, скажем, что Санькина мечта исполнилась буквально через неделю.

А вот нашей главной героине уже дома здорово влетело, и в первую очередь от мамы.

– Ты меня совершенно не жалеешь, у тебя сердце, как камень, ты меня живую вгонишь в гроб! – упрекала она дочку.– Ты совершенно безответственная. Потому, что так тебя воспитали твои папа и бабушка. Ну как тебе могла прийти в голову дурацкая мысль, оторваться от группы, да ещё детей других заманить. Представляю, какую тебе отметку поставят за поведение.

Маму, что называется, занесло. Она пророчила Дианке печальное будущее.

– И никем ты, моя дорогая не будешь, а будешь только дворы на улицах мести, или же тряпкой махать в кабинетах.

Папе же абсолютно не понравились мамины слова насчёт дворника и уборщицы, он укоризненно покачал головой, а затем недовольно пробурчал своё излюбленное «гм» и уткнулся во вчерашнюю газету.

Когда раздосадованная Дианка лежала уже под одеялом, к ней пришла бабушка Галя.

Девочка прижалась к ней и стала жаловаться:

– Галя, ну почему взрослые такие трудные! Нет, чтобы ребёнка похвалить за то, что он хоть один денёк пожил самостоятельной жизнью, так они ещё читают ему нотации и без конца ругают.

Бабушка улыбнулась и, погладив внучку по кудрявым и мягким, как шёлк, волосам, стала утешать её. Немного успокоившись, Дианка стала у неё робко консультироваться, почему у них печка так и не разожглась, хотя она добросовестно накидала туда дров.

– Потому что надо было сначала её очистить от золы. Я же тебе как-то об этом говорила. Эх, голова ты моя садовая!

А на следующий день в школе разразился грандиозный скандал. Над учительницей Ириной Ивановной нависла гроза. Её хотели уволить за то, что она не доглядела за учениками. И тогда по инициативе Дианки ребята всем классом отправились к директору школы Надежде Алексеевне Чехловой и стали упрашивать её, чтобы Ирину Ивановну не увольняли.

– Уж лучше меня тогда увольняйте, – храбро заявила, вся раскрасневшись, Дианка. – Во-первых, это я во всём виновата, а Ирина Ивановна тут ни при чём. Во-вторых, скучно как-то живётся в нашей школе, всё задачки и задачки, да и взрослые вечно над душой стоят, вот мы и захотели хоть немного самостоятельно пожить.

Строгая директор на этот раз не смогла сдержать улыбки. В итоге Ирина Ивановна была спасена.

Девочка в коляске

Был знойный июльский день. Дианка по просьбе бабушки Гали отправилась в магазин, чтобы купить кое-каких кондитерских изделий к чаю. Не дойдя до торговой точки примерно тридцать шагов, бдительная девочка вдруг услышала чей– то жалобный писк. Она оглянулась по сторонам, а поскольку вокруг, кроме розовой детской коляски, ничего не было, логично было предположить, что эти тоненькие, похожие на писк цыплёнка, звуки раздавались именно из этой сиротливо стоявшей коляски.

Дианка, не теряя ни минуты, подбежала к коляске и заглянула туда. Крепко обёрнутый в пелёнку розовый свёрток, как уж, буквально извивался от плача. Кто там был? Мальчик или девочка? Поди разберись. Впрочем, есть такая примета: в одежде маленьких девочек обычно преобладает розовый, или красный цвет, а у мальчиков – голубой или синий. Судя по цвету коляски, одеяльца и чепчика, – это была девочка, впрочем, Дианке все эти премудрости с цветом были точно неизвестны. Да и для неё совершенно неважен был пол младенца.

Она подумала: раз возле коляски никого не было, значит, ребёнок брошен, ребёнок в опасности, и его надо немедленно спасать. И она это сделает во что бы то ни стало. И если не она – Диана, то кто же? Мимо равнодушно проходили люди, и никто даже не поинтересовался, где у ребёнка мама.

А Дианка знала, где мама. Её наверняка убили бандиты, и сейчас они, наверное, придут и убьют ребёнка. Надо срочно увезти коляску с содержимым в безопасное место, хотя бы домой, а там уж взрослые непременно разберутся, что делать с найдёнышем. Но тут ей в голову пришла здравая мысль о том, что младенец, как все нормальные люди, наверное, хочет есть.

Она раза два качнула коляску и нагнулась к ребёнку:

– Ты не плачь, а чуть-чуть подожди, я тебя обязательно спасу.

Она открыла дверь магазина, вытряхнула из кошелька всё, что там было, и попросила продавца:

– Мне нужно питание для самых маленьких!

Продавщица улыбнулась и понимающе кивнула головой:

– Для самых маленьких и пушистеньких мы что-нибудь найдём!

Девочка не обратила внимание на её слова, а быстро взяв какой-то в блестящей обёртке пакет, опрометью кинулась из магазина.

И, надо сказать, вовремя. Привлечённые громким плачем, по направлению к коляске спешили две про —тивные, чёрные, грязные собаки, с облезлыми хвостами. Дианка схватила лежащую рядом палку и с воинственным видом закричала:

– А ну, вон отсюда, не понимаете, глупые псы, что к ребёнку даже ради любопытства нельзя приближаться. Ведь вы можете запросто занести микробов. Собаки, трусливо поджав неприглядные хвосты, побежали прочь. А Дианка быстро покатила коляску к своему дому. По дороге она весело напевала песенку собственного сочинения:

Я весёлая девчонка

Никого я не боюсь!

Голос звонкий, а глаз зоркий,

Говорю себе: не трусь!

Я спасаю, я спасаю

Всех людей и всех зверей

И отлично понимаю:

Хорошо иметь друзей!

Проходившая мимо дряхлая старушонка покачала вслед головой и недоумённо прошамкала:

– Господи, как можно доверять младенцев ещё совсем маленьким детям.

У своего дома девочка осторожно вытащила свёрток с ребёнком и стала подниматься на четвёртый этаж. Переведя дух, она прямо с порога громко выпалила:

– Я сейчас спасла ребёнка. Его чуть было не съели собаки, его надо обязательно покормить.

Домашние были, что называется, в шоке. Мама, та в ужасе с минуту не могла выговорить ни слова и только, как рыба на суше, судорожно глотала воздух ртом. Затем она истерично закричала:

– Я не удивлюсь нисколько, если эта несносная девчонка когда-нибудь притащит в дом слона. А всё это плоды вашего либерального воспитания, – произнесла она свою излюбленную фразу, имея в виду бабушку Галю и папу. – Так вот, – продолжала она, – сейчас же отнеси эту коляску туда, где её взяла.

Бабушка, слушая эту тираду, скрестила руки на груди и укоризненно сказала, как всегда, взяв сторону любимой внучки.

– Ты соображаешь, Лариса, что говоришь! Ты рассуждаешь хуже малого дитя, ей Богу. Как можно ребёнка отнести обратно на произвол судьбы! И Дианка вовсе не виновата, она хотела, как лучше.

Её решительно поддержал папа:

– Верно ты, мама, говоришь. Ты, как всегда, Ларочка, перегибаешь палку. Раз уж так случилось, моё мнение такое: давайте сейчас же позвоним в полицию, там наверняка знают, что делать в данной ситуации.

Но тут из коляски раздался такой истошный крик, что мама зажала уши руками и убежала в другую комнату. Она не на шутку испугалась, что у неё от всех треволнений может разыграться хроническая мигрень, которая надолго уложит её в постель.

Между тем бабушка Галя срочно обследовала все в доме шкафы и шкафчики, столы и полочки, а после этой ревизии только и развела руками:

– У нас нет никакого детского питания, а младенец, к вашему сведению, очень голодный.

– То есть, как это нет! Как это нет! А вот и есть! – с торжественным видом сказала Дианка и вытащила из кармана джинсов блестящий пакет.

– Вот, Галя, питание. Эту штуку я купила на твои деньги.

Бабушка Галя обрадовалась, но, повертев в руке шуршащий нарядный пакет, она разочарованно вздохнула, но следом беззлобно рассмеялась:

– Эх, Дианка, Дианка! Голова ты садовая! Ведь тебе вместо детского питания подсунули в магазине корм для щенков. Ну ничего, нашему Миньке сгодится. А для ребёнка я сварю-ка лучше манной каши, тем более, молоко и крупа у нас есть.

Но не успело молоко подняться в кастрюльке, как в дверь резко позвонили. На пороге стояли два человека. Это был пожилой, лысоватый приземистый полицейский и женщина средних лет, с разлохмаченными жидкими волосами неопределённого цвета и злым лицом.

Вместо приветствия незваная гостья подпёрла бока руками и, не стесняясь в выражениях, начала ругаться.

– Ты что это, хулиганка, себе позволяешь! Ты зачем украла мою бедную крошку! Кто тебя так научил делать! Родители научили! Вот, товарищ полицейский, будьте свидетелем, эта семейка, на вид интеллигентная, на самом деле занимается тёмными делишками. Крадут детей, а потом, наверное, их продают и получают за это большие деньги.

Откровенно говоря, все сначала растерялись и не знали, что ответить этой взбалмошенной особе. Но бабушка Галя быстро пришла в себя и дала хорошую отповедь данной гражданке.

– У вас, я вижу, нет ни стыда, ни совести. Вы бросили коляску с ребёнком и долгое время не появлялись, а наша внучка, между прочим, отбила вашу девочку от стаи собак. Что это за мать, которая бросает своего ребёнка на произвол судьбы! Ведь за это время могло всякое случиться. И ещё у вас язык поворачивается обзывать нашу девочку хулиганкой. Да я первая на вас в суд подам.

На счастье полицейский оказался совсем не занудой. Он тщательно стёр с лица обильно выступивший пот и торжественным голосом поблагодарил зардевшуюся Дианку за то, что она в неординарной ситуации проявила бдительность. А гражданку, которая от злости брызгала во все стороны слюнями, полицейский пристыдил:

– Нехорошо так поступать. И скажите спасибо, что я не составил протокол о привлечении вас к уголовной ответственности.

– За что это! – визгливым голосом закричала горе-мамаша.

– Как за что! Вы надолго оставили коляску с ребёнком и этим самым подвергли его жизнь опасности. А эту девочку и её родителей я бы на вашем месте вместо ругани горячо поблагодарил. И уж, конечно бы, извинился за, мягко говоря, неделикатное поведение.

Однако женщина эта и не думала извиняться, она только грубо попросила, чтобы ребёнка сейчас же покормили манной кашей.

Итак, история со спасением ребёнка в коляске закончилась, к счастью, благополучно. Однако основная её героиня, а именно – Дианка, долго ещё с грустью размышляла о том, почему люди бывают такими злыми в ответ на добрые дела. Парадокс какой-то. Впрочем, бабушка Галя после этого происшествия запаслась баночками с детским питанием. На всякий случай.