Текст книги "Шиворот-навыворот"

Приключение на море

Наконец-то прекратились нудные июльские дожди, солнышко сначала робко, а потом всё смелее проклёвывалось из-под рваных облаков, и вот однажды небо стало совсем ослепительно голубым, будто его старательно постирали.

Теперь можно было смело отправляться на море.

Но прежде, разумеется, надо было сделать кое-какие полезные покупки. И вот бабушка Галя вместе со своей неугомонной внучкой отправилась в магазин.

Она, по правде говоря, думала, что Дианке нужен только купальный костюм, но, к её удивлению, внучка, не моргнув глазом, попросила, во-первых, два спасательных жилета, а, во-вторых, парочку водолазных костюмов. Бабушка подозрительно посмотрела на внучку.

«Видно, опять что-то, проказница, задумала», – подумала она и дала себе твёрдое слово не спускать с Дианки глаз.

Никаких водолазных костюмов она, конечно же, не купила, а вот на два спасательных жилета ей всё же пришлось раскошелиться. И вот в солнечный выходной день к обеду вся семья Прищепкиных расположилась на песчаном пляже у моря. Дианка позвала с собой закадычную подружку Настю Перепёлкину, и девчонки о чём-то всё время загадочно шушукались. Конечно, Дианка была бы не Дианкой, если б, как все обычные её сверстники, пришла на море просто покупаться.

На самом деле её главной целью был, разумеется, героический поступок, а что, как не море, думала она, является самой благодатной почвой для его свершения. В других местах ищи не ищи и никаких случаев, где можно кого-то спасти и стать героем, увы, не найдёшь. А вот море, изобилие воды – это совсем другое дело. Здесь сколько угодно неопытных пловцов, и в случае чего она обязательно придёт им на помощь, благо папа её научил плавать ещё два года назад, и она мало-мальски держится на воде.

В то время, как папа, совсем не по-пляжному одетый, уткнулся в свежий номер своей газеты, а мама просто прохаживалась по берегу в новом, ярком, по последней моде сшитом купальном костюме, Дианка и Настя вовсю глазели по сторонам. Не тонет ли кто? Не зовёт ли на помощь? Нет, пока всё было спокойно.

– Мне кажется, Дианка, что мы зря тут торчим, -проворчала Настя, – только время тратим, я лучше бы в контакте посидела! Да и вообще у меня малокровие, мне на жаре вредно быть.

– Ах, ты так, а ещё лучшей подружкой считаешься! – рассердилась Дианка и вырвала свою руку из Настиной руки. – Вот вы все сейчас на интернете помешаны, как моя бабушка говорит, а жизнь так и проходит мимо.

По правде говоря, девчонки не могли долго дуться друг на друга. Обычно после каждой ссоры они тут же, минут через десять, и мирились. Вот и сейчас Дианка схватила подружку за руку и зашептала ей в ухо, чтобы окружающие не услышали.

– Смотри, смотри, Настя, вон в ту сторону, где мало народу. Видишь, какой-то глупый неуклюжий малыш полез в воду. И никто за ним толком не следит. Слушай меня, Настька, внимательно. Давай подойдём к нему поближе, если он действительно начнёт тонуть, я его как схвачу за волосы, а ты тяни его за руку. Поняла?

Но Настя вдруг опять раскапризничалась и сердито заявила:

– Интересно, почему это я должна тянуть за руку? А вдруг рука оторвётся, если я начну сильно мальчика тащить. Ты всегда себе всё лучшее захватываешь. Лучше сама тащи за руку, а я – за волосы.

Спорить было некогда, и Дианка примирительно сказала:

– Ладно, ладно, как говорит моя бабушка, не так важна тактика, как важна стратегия. Чёрт с тобой, тяни его за волосы, а я за руку.

Только она успела это проговорить, как мальчуган, попавший в их поле зрения, который со смехом храбро бегал по мелководью, полез туда, где было уже поглубже. Но вдруг упал, а затем, ещё толком не поднявшись, начал реветь и, отчаянно поднимая фонтан брызг, стал бить по воде ручонками. Как ни странно, взрослых рядом с ним не было, а те, кто был подальше, видимо, посчитали, что малыш просто-напросто балуется, а потому реакция от них была нулевая.

Не раздумывая, Дианка с Настей устремились к мальчугану. Тот заревел ещё сильнее, смертельно испугавшись уже своих спасительниц. Согласно договору, Дианка крепко схватила малыша за обе руки, а Настя, не растерявшись, добросовестно исполнила свою роль, благо у мальчика волос на голове было достаточно.

– Давай, давай, Настя! Опа! Ура! Вытащили!

Девчонки на руках вынесли орущего мальчугана на берег и бережно посадили его на песок. К счастью, спасённый отделался лишь испугом. Лёжа на песке, он продолжал реветь и в истерике дрыгать полными ножками. И тут словно из-под земли выросла какая-то грузная дамочка, лет сорока, с выпуклыми болотного цвета глазами, с сумкой, наполненной свежевыпеченными мясными пирожками.

Гражданка устремилась к малышу и с безумными глазами принялась тискать его, целовать, трепать по щёчкам.

– Сыночек мой, миленький, слава Богу, ты живой! Не успела я купить пирожков, как хулиганки тут как тут! Нигде нет спасения от них! Вы зачем, негодяйки, топили моего ребёнка? И не стыдно вам издеваться над слабым и беззащитным.

Дама, с аппетитом жуя пирожки, ещё долго стыдила подружек и даже хотела их ударить, но девчонки ловко увернулись. На шум сбежались пляжные зеваки, они поделились на два лагеря: одни заняли сторону матери мальчика, а другие стали заступаться за девочек. Как раз вовремя подоспела бабушка Галя, которая всё это время зорко наблюдала за своей ненаглядной внучкой. Загораживая собой Дианку и Настю, она стала гневно отчитывать распоясавшуюся дамочку

– Вы что это позволяете себе, гражданка! За что вы ругаете мою внучку и её подружку! За то, что они спасли вашему сыну жизнь! Я собственными глазами видела, как малыш полез в воду. А вдруг бы он захлебнулся! Скажу без обиняков, с вашей стороны – это чёрная неблагодарность обвинять детей за их доброе дело.

Вот я соберу свидетелей и напишу заявление в полицию, что вы бросаете ребёнка одного в опасном месте.

После этих слов женщина порядком струхнула и, ни слова не говоря, начала собирать вещи сына, а затем схватила его в охапку и ушла.

Гуси и молоко

Эта малопривлекательная история, по правде говоря, долго не давала покоя Дианке. Даже, когда она стала совсем взрослой, ей было страшно неловко, когда случай этот вдруг приходил ей на ум. Впрочем, несмотря на большую симпатию к своей героине, ваш покорный слуга с её разрешения, разумеется, расскажет всё честно, без утайки. Итак, обо всём по порядку.

Дианке было всего шесть лет, когда она летом вместе со своей неразлучной подружкой Настей Перепёлкиной гостила у бабушки Гали, когда та ещё не переехала к ним в город, а жила в своём доме в деревне.

Ах, какое это блаженство, жить летом в деревне, наслаждаться свежим воздухом, с утра до вечера бегать босиком по траве, разговаривать с настоящей, а не на картинке нарисованной, рыжей, пятнистой, с умными печальными глазами коровой Венерой, купаться в речке. А какие румяные, пышные, с неповторимым вкусом пироги пекла бабушка Галя!

Рядом с домом протекала извилистая речка, названная в народе Переплюйкой. В тёплые дни девчонки буквально не вылезали из воды, которая была похожа на свеженькое парное молоко. А по утрам они иногда ходили на рыбалку с весёлым и умным дедушкой Гришей, которого Дианка тоже очень любила. Дедушка Гриша, когда все были дома, любил загадывать заковыристые загадки и сам помогал их разгадывать, поэтому с ним никогда не было скучно.

Но особенно Дианке и Насте нравилось ходить в гости к бабушкиной подруге – доброй бабе Нюсе. Баба Нюся была совсем одинокая, дети у неё давно выросли, обзавелись своими семьями и уехали за границу. И хотя фактически они бросили её на произвол судьбы, даже не звонили, баба Нюся никогда не жаловалась на плохую жизнь, наоборот, всем хвасталась, что дети у неё замечательные, регулярно пишут письма, звонят и присылают ценные подарки.

Семидесятипятилетняя баба Нюся была слепа на оба глаза, но это не мешало ей хлопотать по дому, она сама готовила еду, возилась в огороде, мыла пол и так далее. А как она светилась вся, когда к ней приходили в гости Дианка с Настей, она не знала, чем их угостить и куда усадить.

Несмотря на то, что она была незрячей, детям с ней всегда было весело и интересно. Бабушка Нюся знала много страшных историй, от которых буквально захватывало дух и бросало в дрожь. Маленькая, как подросток, сухонькая, она умела петь и танцевать, а самое главное, что детей в ней привлекало, она, в отличие от других взрослых, никогда не читала им нудной морали и не заставляла ничего делать.

Но однажды бабушка Нюся заболела, и, как ни крепилась, всё же слегла. Бабушка Галя её часто проведывала. Но как-то раз ей надо было срочно поехать в город. И вот она мучилась вопросом: а кто же отнесёт молоко бабе Нюсе?

Она подозвала к себе гуляющую во дворе Дианку.

– Дианочка, я вам с Настей даю очень важное поручение: завтра я еду в город, а вам надо обязательно отнести свежее молоко бабе Нюсе. От него она быстро поправится. Смотрите же, не забудьте! Отнесите прямо с утра. Хорошо?

– Не волнуйся, Галя, – живо ответила Дианка, – мы с Настей обязательно отнесём молоко. Это же не трудно, правда, Настя?

– Конечно, отнесём, – с готовностью отозвалась та.

На следующий день бабушка Галя, подоив корову, уехала в город. Девчонки проснулись рано и сразу же засобирались к бабушке Нюсе.

– Представляешь, как баба Нюся обрадуется, ведь мы у неё не были целых три дня, – сказала Дианка, натягивая на себя новое нарядное платьице с весёлыми ромашками.

– Она, наверное, давно нам каких-нибудь вкусняшек приготовила, – сказала сладкоежка Настя и, не утерпев, облизнулась.

Двухлитровую баночку с парным молоком подружки, весело болтая, несли по очереди. Чтобы дойти до домика бабушки Нюси, надо было в первую очередь перейти мелкую речушку, через которую был перекинут зигзагообразный, незатейливый, старый мостик, сделанный из дощечек.

Успешно перейдя речку, девчонки оказались на зелёной, щедро облитой солнечными лучами лужайке. Там пощипывали траву и о чём-то между собой гоготали крупные жирные гуси. Их было немало, и по отношению к нашим героиням они были настроены весьма враждебно.

Во-первых, гоготали они чересчур уж сердито, во-вторых, завидя девчонок, они сразу же угрожающе вытянули свои страшные длинные шеи, по всей вероятности, норовили их ущипнуть за голые ноги. Подружки прямо-таки остолбенели и, как говорится, были ни живы ни мертвы. Они совершенно не знали, что им делать, ведь дорога к дому бабы Нюси была как раз через эту лужайку, другого пути не было. Разве что перелететь по воздуху, но самолёта под рукой не оказалось. Беда в том, что и Дианка, всегда смелая и решительная, и Настя, которая и вообще особой храбростью не отличалась, до смерти боялись этих противных гусей.

– Хорошенькое дело, – пробормотала Дианка, крепко прижимая к себе банку с молоком, – интересно, откуда эти чудовища тут взялись. Сколько же их? Раз, два, три, четыре, пять… Да их тут десять штук. Целое стадо! – с досадой воскликнула она. -Ты знаешь, Настька, меня в детстве одна гусыня очень сильно ущипнула, с тех пор я их как-то побаиваюсь.

– Ещё бы их не бояться, – поддержала её Настя и поёжилась. – Хоть бы кто-нибудь на помощь нам подоспел.

Но, как назло, никого из прохожих поблизости не было, а кричать было как-то стыдно.

– Хоть бы вы, твари, куда-нибудь провалились, или хозяин за вами пришёл, а ну кыш отсюда! – крикнула Дианка и стала размахивать маленькой палочкой.

Однако гуси и не думали никуда уходить, наоборот, ещё больше приблизились к своим жертвам, что вынудило подружек в панике попятиться.

Так в страхе пролетел час, а ситуация по-прежнему оставалась весьма угрожающей.

– Послушай, Дианка, раз такое дело, давай не пойдём сегодня к бабушке Нюсе, а чтобы твоя бабушка ни о чём не догадалась, что мы не ходили, давай лучше выльем молоко! – предложила Настя, которой, честно говоря, порядком надоела вся эта возня с гусями, ей очень хотелось гулять.

Справедливости ради, скажем, что Дианка вначале не соглашалась на это коварное предложение. Нахмурив брови, она принялась размышлять. Как это, взять и вылить молоко на землю. А как же старенькая баба Нюся! Ведь она, бедняжка, болеет, с молоком она непременно бы пошла на поправку.

Но колебалась она недолго, и через некоторое время белый ручеёк растекся по траве, и девчонки с пустой банкой бросились наутёк.

Целый день Дианка с Настей беззаботно гуляли на улице, играли с друзьями в разные игры, а вечером вернулась из города бабушка Галя. Она подозвала к себе девчонок и стала вынимать из сумки печенье, конфеты, пирожные, виноград и даже вредные, по её мнению, чипсы, которые раньше запрещала есть.

– Думаю, что вы сегодня заслужили этих вкусняшек, – ласково сказала она. Затем принялась их расспрашивать:

– Ну как там наша баба Нюся? Лучше ей? Попила ли она молочка? Что велела мне передать?

Дианка густо покраснела, как варёный рак, у неё даже кончики ушей сделались какими-то малиновыми. Не поднимая глаз, она тихо пробормотала:

– Да ей уже лучше! Она очень обрадовалась нам, а тебе велела передать большой привет. Молоко, конечно, она выпила.

Бабушка Галя, кажется, ничего не заметила, она была очень довольна своими славными помощницами и сказала, что завтра и ещё послезавтра она опять поедет по неотложным делам в город.

– А вы, мои дорогие девчушки, ещё два эти дня будете носить бабе Нюсе молоко. Хорошо?

Дианка с Настей в знак согласия кивнули головами, надеясь на то, что завтра эти мерзкие гуси не будут хозяйничать на лужайке, а про сегодняшний случай, глядишь, никто ничего и не узнает.

Но, увы, когда они снова подошли к лужайке, грозные жирные гуси были тут как тут. Они как ни в чём не бывало щипали траву, а, увидя девчонок, опять приняли воинственную позу и ни в какую не пускали их на свою территорию.

Дианка погрозила им кулаком, от собственной беспомощности она готова была расплакаться. На этот раз терпения у них с Настей хватило лишь на полчаса. И вот опять, уже не раздумывая, подружки вылили молоко на землю и поплелись обратно.

Бабушка Галя по возвращению из города снова их похвалила, угостила разными вкусными вещами, а дети в ответ, не моргнув глазом, заверили её, что всё, мол, в порядке, бабушка Нюся выздоравливает и с радостью пьёт молоко.

Абсолютно та же картина повторилась и на третий день, и с гусями было то же самое, и разговор с бабушкой Галей такой же. Правда, разница была в том, что на этот раз подружки даже и ждать не стали, а сразу же, придя на место, беззаботно опустошили банку с молоком.

А финал этой, мягко говоря, некрасивой истории был, разумеется, весьма плачевный, и как тут не вспомнить мудрую народную пословицу: « сколько верёвочке не виться, а кончику быть».

Впрочем, всё по порядку. Когда бабушка Галя, наконец-то освободилась и сама отправилась проведать свою приятельницу, то вернулась домой мрачнее тучи. Потому что бабушка Нюся первым делом спросила у неё, как дела у Дианки с Настей, мол, она по ним сильно соскучилась, приготовила гостинцев и ждёт-не дождётся.

Бабушка Галя не верила своим ушам и даже подумала, что она ненароком ослышалась.

Дрогнувшим голосом она спросила бабу Нюсю, почему, мол, она ждёт-не дождётся, ведь дети вчера только ей носили молоко. В свою очередь баба Нюся недоумённо смотрела на свою подругу.

– Да никто ко мне не приходил в последние дни. А в чём дело? – спросила она.

Приятельница её опустила голову и промолчала.

Дома она холодным голосом позвала внучку. Дианка догадалась, о чём будет разговор, щёки у неё опять предательски загорелись, и она готова была провалиться сквозь землю от стыда.

– Так, так, моя милая девочка, ну расскажи, где вы на самом деле были и куда девали молоко?

Делать нечего, пришлось признаться во всём.

– Но мы ведь не виноваты, знала бы ты, Галя, какие страшные клювы у гусей, помнишь, в детстве один гусь меня больно ущипнул. Ну что нам оставалось делать? Вот мы и выливали молоко, – оправдывалась Дианка, переминаясь с ноги на ногу. А под конец она не выдержала и навзрыд расплакалась. По правде говоря, она все эти дни мучилась угрызениями совести.

– Плохо не только то, что вы испугались гусей и не пошли к бабе Нюсе. Ещё хуже, что вы целых три дня меня бессовестно обманывали, а-я– яй, вы знаете, кто такие? Вы – маленькие мошенницы, – вынесла бабушка Галя свой безжалостный вердикт и укоризненно покачала головой.

А дедушка Гриша, узнав, в чём дело, совсем не так прореагировал, а именно: он прямо-таки давился от смеха, а поскольку он был чересчур разговорчивый, то сразу же сел на своего любимого конька.

– Девчонки, вы неправильно сделали, что убегали от гусей, надо было стоять на месте, или, вооружившись палкой, самим идти в наступление. Уверен, гуси сами бы вас испугались.

– Да и вообще, чего бояться гусей, – продолжал разглагольствовать дедушка Гриша, – ручаюсь, что никакого вреда, кроме каких-то ничтожных щипков, они бы вам не причинили. Больше вреда, конечно, от крупных собак. От них ни в коем случае нельзя убегать, лучше стоять и, конечно, при себе хорошо всегда иметь крепкую дубину и не показывать виду, что испугались.

Добавлю, что пострадавшая сторона в этой истории, а именно – бабушка Нюся, узнав обо всём, более всего переживала и сокрушалась о том, что она ненароком выдала бедных девочек, которые в сущности пострадали из-за неё.

Зимние радости

Нынешняя зима, на радость детворе, выдалась солнечная, морозная и почти безветренная, но на редкость снежная. Природа расщедрилась на осадки так, что в одночасье снегом обильно завалило все дворы и подъезды. С одной стороны, это было отлично: тут тебе и на санках можно покататься и на лыжах, или просто в азарте забросать друг друга снежками, да и снежную бабу никто ещё не отменял.

Но, с другой стороны, например, от ледового катка, воздвигнутого ещё два года назад, остался лишь жалкий пятачок, всё остальное поглотил снежный покров. Досадно, что и говорить, ведь Дианке Прищепкиной в этом году родители наконец-то подарили классные коньки. Да и не только ей, но и Ване Кудряшкину, десятилетнему розовощёкому хорошисту из 4 «г» класса, и Кириллу Пышкину, троечнику и болтуну, и многим другим мальчикам, да и девочкам не терпелось похвастаться новенькими коньками. Наступил выходной день. Вооружившись коньками, детвора высыпала во двор и, жмурясь от снега, приуныла: кататься-то было совершенно негде.

– Жди теперь, когда снег на катке растает, – разочарованно пробубнил курносый и вихрастый Вова Вертушкин из 4 а класса.

В школе Вова Вертушкин прославился тем, что, независимо от настроения, он всё время, как дед старый, ворчал и на всякий случай всё брал под сомнение. Даже если ему, завзятому троечнику, учительница наконец ставила четвёрку, он чуть не через лупу её рассматривал: настоящая ли? И нет ли тут какого-нибудь подвоха.

Повод для расстройства был и у Славы Бубликова. Слава с нетерпением ждал зимы, так как всё лето и осень он усердно сколачивал две хоккейные команды из соседних домов. Теперь ребята должны были доказать, кто сильнее, и вот, пожалуйста, обильный снегопад взял и безжалостно спутал все карты.

Глядя на грустные лица своих друзей, Дианка Прищепкина тряхнула головой и бодро заявила:

– Братцы, чем охать и ахать, давайте сами возьмём и расчистим каток. Зачем нам ждать, когда какой -нибудь добренький дядя, или тётя придёт и это сделает. Да и вряд ли мы этого дождёмся. Вы же знаете сами, какие взрослые трудные на подъём, зато щедрые на обещания. Обещают, обещают, а в итоге ничегошеньки не сделают. А мы им докажем, что и сами чего-то стоим.

– Верно! – поддержала подругу Настя Перепёлкина. – Что мы маленькие! Что у нас нет рук, или ног? Да мы за день, или даже за полдня всё расчистим, каточек наш будет блестеть, как новенький.

– А где же мы возьмём лопаты? – пропищала Даша Сахаркова. – Вот у нас в доме, например, нет ни одной, даже самой захудалой лопаты.

Виталик Скворцов на этот счёт всех успокоил:

– Не горюйте, братцы! У нас в сарае лопат – целая куча, всякого калибра, и маленькие, и большие, на всех хватит. Моя мама работает дворником, так она столько лопат накупила в запас, если и сломается какая-нибудь, не страшно.

Словом, идея расчистить каток всем понравились,

и дети решили немедленно приступить к делу.

Между тем в семье Прищепкиных по этому поводу произошла небольшая дискуссия. Мама Лариса, узнав о намерении ребят, даже схватилась за голову и стала тереть виски – это была её любимая привычка, когда она была чем-то страшно недовольна.

– Ну вот, опять у меня разыгралась эта несносная мигрень, – пожаловалась она, – держу пари, что именно наша Дианка и подбила детей на это дурацкое дело.

– Мамочка, вместо того, чтобы меня похвалить, ты, как всегда, меня ругаешь, разве это правильно. По-твоему, что я ни делаю, всё плохо.

– Дианка укоризненно посмотрела на мать и кинулась за поддержкой к папе. Тот в свою очередь покачал головой и пробормотал неопределённо: – Гм, гм… Затем он набрался духу для того, чтобы поспорить со своей женой.

– Ларочка, – мягко обратился он к ней. Глаза его сквозь стёкла светились добротой, и в них явственно проглядывала смешинка.

– Думаю, что ничего плохого не случится, если наша дочка когда-нибудь возьмёт в руки лопату, во всяком случае, луна с неба не упадёт, и ночь не наступит вместо дня. А я, между прочим, в выходной день охотно подсоблю детворе.

Бабушка Галя по привычке сняла очки, затем опять водрузила их на нос и с одобрением посмотрела на внучку. Она, разумеется, горой была за неё и с улыбкой обещала – «тряхнуть стариной» и тоже поработать во дворе.

Однако мама не сдавалась и продолжала безапелляционным тоном вразумлять своих непослушных домочадцев.

– И когда я вас научу уму-разуму, – сетовала она, – неужели до вас не доходит простая мысль, что своим поведением вы просто-напросто балуете работников жэу. Между прочим, за очистку дворовой территории мы им платим бешеные деньги и кто, как не коммунальная служба, обязана заботиться о чистоте.

Однако, несмотря на мамины возражения, в холодный, но солнечный воскресный день папа, бабушка Галя и, разумеется, Дианка, вооружённые мётлами и лопатами, вышли во двор.

За ними дружно высыпали мальчишки и девчонки почти из всех ближайших домов. Почти у каждого в руках было кое-какое орудие труда, например, Борька Митрофанов из четвёртого класса взял из дома новенькую зелёную швабру и папин веник, предназначенный для бани. А шаловливый трёхлетний Елисейка из пятой квартиры, который вместо «мама» говорил « ама», прихватил с собой любимый игрушечный совочек и, усердно сопя, стал счищать снег со своих красных ботиночек.

Рассмешил всех Митя Пыжиков, который вместе со своим дедушкой выкатил во двор пустую бочку для того, чтобы собирать туда снег. Всем было радостно и интересно, и вскоре закипела дружная работа. Кстати сказать, дети в работоспособности ничуть не уступали взрослым, а в энтузиазме даже их превосходили и, на удивление, через четыре часа снега на катке как не бывало. Лёд был прозрачный, гладкий, как стёклышко, и серебристо блестел, переливаясь всеми цветами радуги.

Для ребят это был настоящий праздник, и только Лена Пеночкина и Петька Орехов, глядя на всю эту возню со снегом, стояли в сторонке и презрительно ухмылялись.

– Вот дураки вкалывают и ещё радуются, – фыркал, сморщив нос, Петька Орехов, – очень надо ковыряться в снегу, мозоли набивать.

А Лена Пеночкина радостно подхватила:

– Вот, вот, ясное дело – дураки. Лично мне физический труд противопоказан, мне даже дома не разрешают посуду мыть и полы тоже. Мне надо руки, как хрусталь, беречь, потому что я, наверное, буду пианисткой. Моя мама, кстати, говорит, что рабы в нашей стране давно перевелись и гнуть спину даром – совершенно глупо.

А между тем задорный смех на катке не смолкал до самых потёмок; глядя, как веселились их дети, родители тоже не могли удержаться от улыбок. А вечером в доме у Прищепкиных произошёл следующий разговор:

– Папа, почему, когда делаешь что-то своими руками, такое ощущение, словно в душе всё поёт, – спросила Дианка, усаживаясь вместе с папой перед телевизором.

– А ты, Дианка, будто не знаешь, почему? – с улыбкой вставила бабушка Галя, стряхивая с рук муку. По случаю добросовестно выполненной работы она затеяла печь пирог с абрикосовым повидлом. – Труд, моя дорогая, человека очень преображает. Я вот заметила, что когда ты, например, моешь посуду, то и песенки мурлычешь под нос, и аппетит у тебя потом прямо-таки зверский.

– Совершенно верно, – с улыбкой поддержал свою маму папа, – одно дело, когда кто-то делает, другое дело – сам делает. А в нашем роду белоручек никогда не было. И запомни, дочка, раз и навсегда: если что-то можно сделать самой, никогда это не перекладывай на других.

В итоге после воскресника все ребята чувствовали себя весьма хорошо. Не то было с Леной Пеночкиной и Петькой Ореховым, которые вместе с остальными тоже выходили во двор, но в отличие от своих товарищей, которые весело катались на катке, они слонялись, как неприкаянные. Для виду они, конечно, пыжились, задирали носы и корчили презрительные гримасы, а на самом деле им было просто-напросто завидно. Ребята потрудились в поте лица и теперь по-хозяйски катаются, а им даже и ногой ступнуть на каток как-то было стыдно и неловко.

Что делать-то теперь?

Как вернуть доверие ребят, которые сейчас их всячески игнорируют. Эта мысль, как гвоздь, застряла в голове у Петьки Орехова.

И однажды он мрачно протянул:

– Скучно как-то, все катаются, а мы, как дураки, туда-сюда ходим, и зачем мы только увильнули от работы.

– Ты правильно, Петька, сказал, что дураки мы. Надо было не отставать от других. И ничего бы с моими руками не сделалось, что это мне в голову взбрело. Я, может, пианисткой-то не буду, ни одной ноты толком не знаю, а ребята теперь нас и знать не хотят.

Даже лучшая подружка от меня отвернулась. Это я Дашку Сахаркову имею в виду. Вчера я хотела угостить её шоколадкой, так она словно меня и не заметила. Мы для ребят как будто невидимками сделались. Хоть бы снега опять навалило, тогда я первая бы вышла расчищать каток.

После паузы Лена вдруг с восторгом воскликнула:

– Слушай, Петька, мне пришла в голову чудная идея: А что, если ночью, когда все будут спать, мы натаскаем опять снега, я знаю, где его взять, а завтра будем его убирать. Никто и не догадается, что мы это сами всё подстроили. Здорово ведь?

Однако Леночкина чудная идея пришлась как-то не по душе Петьке Орехову. Он вытаращил на неё свои круглые, как пуговицы, глаза и выразительно повертел пальцем у виска:

– Ты что совсем сдурела! Это же мошенничество первой марки! Ну и ну! Правильно мой папа говорит: с женщинами только свяжись, куда-нибудь обязательно влипнешь.

В ответ Пеночкина надула губы и отвернулась от Петьки. Впрочем, тот после минутной паузы, примиряюще уже сказал:

– Да ты не волнуйся, работа и для нас ещё есть без всяких твоих фокусов. Сначала я и сам думал, что всё уже переделали и на нашу долю ничего не осталось.

Смотри внимательно, ты ничего не замечаешь?

Лена Пеночкина отрицательно покачала головой.

– Знаешь, чего не хватает нашему катку? Здесь нужен обыкновенный заборчик. Надо колышками его обгородить и сделать калитку, чтобы и собаки тут не гадили и машины не заезжали, и разные пьяницы мусор не бросали.

Лена во все глаза смотрела на своего друга по несчастью. Оказывается, Петька-то башковитый мальчишка, а она-то думала про него совсем другое, думала наоборот, что у него мозги набекрень.

– Только, Петька, где мы колышков– то насобираем, у нас дома, например, и в помине их нет.

– Фью, – бодро присвистнул Петька, – да я папаню своего попрошу, у него в сарае их полным-полно. – А заодно он нам поможет забор сделать.

Как выяснилось, Петька на ветер слов не бросал.

На следующий же день он и его папа уже по-хозяйски мастерили забор. Справедливости ради, надо сказать, что и Лена Пеночкина старалась не отставать от них. Своими изнеженными ручками она расторопно подносила мужчинам колышки, даже пыталась орудовать молотком, но два раза стукнула себя по пальцам.

Что касается дворовых ребят, они весьма заинтересованно смотрели на эту картину. Петькина идея насчёт заборчика, несомненно, всем очень понравилась. Тогда в очередной раз всем стало весело и хорошо, теперь уже ребята безоговорочно включили в свою компанию ранее проштрафившихся Петьку и Леночку.