Текст книги "Практикум по истории России XVIII века"

(публикуется в сокращении)

После кончины царя-реформатора и наступления эпохи дворцовых переворотов дворянство обрело определенную смелость и понимание своей активной роли в смене правителей. После смерти в 1730 г. последнего представителя династии Романовых по мужской линии императора Петра II наиболее авторитетные лидеры Верховного тайного совета князья Д. М. Голицын и В. Л. Долгорукий сделали попытку ограничить власть императрицы Анны Иоанновны путем навязывания ей статей «Кондиций». Однако олигархическая по своему содержанию «затейка» встретила недовольство со стороны широких кругов дворянства. Оказание ими поддержки новой правительнице сопровождалось пересмотром фундаментальных принципов дворянского сословного статуса. Многочисленные шляхетские проекты 1730–1731 гг. указывали на необходимость отмены наиболее болезненных для дворян петровских нововведений, которые, по мнению составителей, умаляли права и привилегии шляхетства. Прожектеры в один голос говорили об обремененности дворян различными повинностями: обязательной и пожизненной военной службой, неведомой ранее обязанностью получать европейское образование и обучаться ремеслам. В рамках экономических интересов дворянства отчетливо прозвучало требование отменить указ о единонаследии 1714 г. В целях расширения социальной опоры своего царствования императрица Анна Иоанновна не могла игнорировать эти требования.

* * *

Понеже по указам предков Наших, Великих Государей, Соборным Уложеньем положено по закону Божию и преданию святых апостол, отцам детей своих в движимых и недвижимых имениях делить всех по равным частям, а женам после умерших мужей давать из поместий их с окладов на прожиток, и купленныя при них вотчины; в прошлом 1714 году блаженныя и вечнодостойныя памяти Дядя Наш Его Императорское Величество Петр Великий, особливыми пункты те разделы отрешить, а по первенству одного наследника учинить соизволил, в таком всемилостивейшем намерении, чтоб от разделения деревень в разные руки фамилии и знатные домы не упадали. Но понеже отцы, естественно сожалея своих детей, всеми образы тщилися, не смотря ни на какие свои убытки и разорения, делить детей своих всех по равным частям, и крепили им то продажами и закладами чрез разные руки, а которые того при себе учинить не могли, то другие разные способы к тому искали и подвергли детей своих под великие клятвы, чтоб оставшее после их имения, по смерти их, равно между собою делили, и тем как между детьми, так и родственники, не точию ненависти и ссоры произошли, но некоторые, отважа себя, и до смерти побивали. Того ради Мы, Наше Императорское Величество, ревнуя закону Божию и милосердуя о своих верных подданных, пожаловали всемилостивейше повелели, впредь с сего Нашего указа, как поместья, так и вотчины именовать равно одно недвижимое имение вотчина, и отцам и матерям детей своих делить по Уложенью всем равно, також и за дочерьми в приданья давать по прежнему. А которые отцы и матери помрут без завещания, после таких в разделе недвижимых и движимых их имений поступать по нижеследующим пунктам:

<…>

6. <…> а которые отцы и матери, по пунктам 1714 года учинили из детей своих наследником кого одного, а ныне пожелают по сему указу разделить всем, или кто из их братьев и сестер по смерти отцовой по тем же пунктам, наследником учинен один, а пожелает сим с меньшими братьями и сестрами разделить полюбовно, и о том будут бить челом: тем дать в том на волю.

Полное собрание законов Российской империи. Т. VIII. № 5717.

Стремление дворян уклониться от пожизненной военной службы являлось главным пунктом многочисленных шляхетских проектов 1730-х годов. В 1731 г. правительство императрицы Анны Иоанновны отреагировало на эти требования. Для обсуждения вопроса о продолжительности службы была создана Воинская комиссия. Результаты ее работы легли в основу Манифеста 1736 г.

* * *

Понеже Мы, с самого начала Нашего государствования, всегда неотменное и неусыпное радение и старание обо всем том имеем, что к лучшей пользе и благополучию государства Нашего и всех Наших верноподданных служить может: того ради из Матерняго Нашего милосердия всемилостивейше указали Мы, для лучшей государственной пользы и содержания шляхетских домов и деревень, следующий порядок учинить:

1. Кто имеет двух или более сыновей, из оных одному, кому отец заблагоразсудит, остаться в доме для содержания экономии, также которые братья родные два или три, не имея родителей, пожелают оставить в доме своем для смотрения деревень и экономии, кого из себя одного, в том давать им на волю; но чтоб те оставшие в домах довольно грамоте, и по последней мере арифметике, обучены были, дабы оные в гражданской службе годны были.

2. Прочие все братья, сколь скоро к воинской службе будут годны, должны вступить на военную службу. Но понеже какое время быть в воинской службе, по сие время определения было не учинено, и отставляются весьма старые и дряхлые, которые приехав в домы свои, экономию домашнюю как надлежит смотреть, уже в состоянии не находятся; и для того всем шляхтичам, от 7 до 20 лет возраста их, быть в науках, а от 20 лет употреблять в воинскую службу, и всякий должен служить в воинской службе, от 20 лет возраста своего, 25 лет; а по прошествии 25 лет, всех, хотя еще и в службу был годен, от воинской и статской службы отставлять с повышением одного ранга и отпущать в домы; а кто из них добровольно больше служить пожелают, таким давать на их волю.

3. Которые шляхтичи, за имеющимися у них болезньми или раны, по свидетельствам явятся к службе неспособны, оные могут быть отставлены и отпущены в домы свои и до урочных лет.

4. От тех, которые вышеписанным образом в домах своих останутся, и в военной службе употреблены не будут, со всех тех брать, вместо их рекруты, из их собственных крепостных людей, годных в службу, за кем меньше ста душ, по одному; а за которыми больше того, с таких, считая с каждаго ста душ, сколько бы сот или тысяч душ ни было, по одному же человеку.

5. А которые, выслужа при армии и полках вышеписанные урочные годы, пожелают в домы свои, таковых отпущать с повышением одного ранга, токмо при отпуске из службы брать у них в службу из их собственных людей, за кем 100 душ и меньше, по одному, а с таких, за которыми великия деревни, с каждаго же 100 душ по человеку.

6. Таким же образом, как выше сего означено, поступать и с статскими чинами, которые свои деревни имеют.

А понеже ныне с турками война, и для того отставку по вышеписанному в урочные лета чинить, по окончании той турецкой войны.

Полное собрание законов Российской империи. Т. IX. № 7142.

После очередного дворцового переворота 25 ноября 1741 г. на российский престол взошла дочь Петра I Елизавета. Внутриполитический курс новой императрицы проводился под знаменем «возвращения» к петровской политике. Крупнейшим политическим деятелем царствования Елизаветы Петровны стал граф Петр Иванович Шувалов. Его реформаторские начинания охватывали различные сферы жизни страны, от отмены внутренних таможенных пошлин до создания в русской армии современной артиллерии, которой не было аналогов в Европе. В 1754 г. граф П. И. Шувалов возглавил работу Комиссии по созданию нового свода законов – Уложения. Материалы этого неосуществленного проекта, касающиеся статуса дворянства, входят в явное противоречие с петровскими принципами организации дворянской службы. Приводимый отрывок показывает, что уже во второй половине 1750-х годов была подготовлена почва для укрепления дворянских привилегий и ужесточения крепостничества.

* * *

Дворянство имеет над людьми своими мужескаго и женскаго полу и над имением их полную власть без изъятия, кроме отнятия живота и наказания кнутом и произведения над оными пыток. И для того волен всякий дворянин тех своих людей и крестьян продавать и закладывать, в приданные и в рекруты отдавать и во всякие крепости укреплять, на волю и для промыслу и прокормления на

время, а вдов и девок для замужества за посторонних отпускать, из деревень в другия свои деревни <…> переводить и разным художествам и мастерствам обучать, мужескому полу жениться, а женскому полу замуж идтить позволять и, по изволению своему, во услужение, в работы и посылки употреблять и всякие, кроме вышеописанных, наказания чинить или для наказания в судебные правительства представлять и, по рассуждению своему, прощение чинить и от того наказания освобождать.

Проект нового Уложения, составленного законодательной комиссией 1754–1766 годов. СПб., 1893. С. 119.

После смерти императрицы Елизаветы Петровны 25 декабря 1761 г. началось короткое правление императора Петра III. За шесть месяцев его царствования было принято несколько законодательных решений, в том числе Манифест 18 февраля 1762 г., который освободил дворян от обязательной военной службы государству.

* * *

Бессмертной славы, премудрый монарх, любезный государь, дед Наш, Петр Великий, Император Всероссийский, какую тягость и коликие труды принужден был сносить единственно для благополучия и пользы отечества своего, возводя Россию к совершенному познанию как военных, гражданских, так и политических дел, тому не только вся Европа, но и большая часть света неложный свидетель.

Но как к восстановлению сего нужно было, в наипервых, яко главный в государстве член, благородное дворянство приучить и показать, сколь велики преимущества просвещенных держав в благоденствии рода человеческого против бесчисленных народов, погруженных в глубине невежеств; то по сему в тогдашнее ж время самая крайность настала российскому дворянству, оказывая отличные свои к ним знаки милости, повелел вступать в военные и гражданские службы и, сверх того, обучать благородное юношество не только разным свободным наукам, но и многим полезным художествам, посылая оных в Европейские государства и для того ж самого учреждая и внутрь России разные училища, дабы с наивящшею поспешностию достигнуть желаемого плода.

Правда, что таковые учреждения, хотя в начале частию казались тягостными и несносными для дворянства, лишаться покоя, отлучаться домов, продолжать против воли своей самим военную и другие службы, и детей своих в оные записывать, от которой некоторые укрывались, подвергая себя за то не только штрафам, но и лишались имений своих, как нерадивые о своем и потомков своих добре.

Упомянутому ж установлению, хотя оное в начале несколько и с принуждением сопряжено было, но весьма полезное, последовали все со времен Петра Великого владеющие Российским престолом, а особливо любезная Наша тетка, блаженной памяти Государыня Императрица Елисавета Петровна, подражая делам государя родителя своего, знание политических дел и разные науки распространила и умножила под своим покровительством в Российской державе; но что ж из всего того произошло, Мы с удовольствием Нашим видим, и всяк истинный сын отечества своего признать должен, что последовали от того неисчетные пользы; истреблена грубость в нерадивых о пользе общей, переменилось невежество в здравый рассудок, полезное знание и прилежность к службе умножило в военном деле искусных и храбрых генералов, в гражданских и политических делах поставило сведущих и годных людей к делу, одним словом заключить, благородные мысли вкоренили в сердцах всех истинных в России патриотов беспредельную к Нам верность и любовь, великое усердие и отменную к службе Нашей ревность, а потому и не находим Мы той необходимости, в принуждении к службе, какая до сего времени потребна была.

И тако Мы, в рассуждении упомянутых обстоятельств, по данной Нам от Всевышнего власти, из Высочайшей Нашей Императорской милости, отныне впредь на вечные времена и в потомственные роды жалуем всему российскому благородному дворянству вольность и свободу, кои могут службу продолжать как в Нашей империи, так и в прочих Европейских союзных Нам державах, на основании следующего узаконения:

1. Все находящиеся в разных Наших службах дворяне могут оную продолжать, сколь долго пожелают и их состояние им дозволит, однакож военные ни во время кампании, ниже перед начатием оной за три месяца о увольнении из службы или абшида просить да не дерзают, но по окончании как внутрь, так и вне государства, состоящие в военной службе могут просить у командующих над ними о увольнении из службы или отставки и ожидать резолюции; состоящие во всяких Наших службах в первых осьми классах – от Нашей всевысочайшей конфирмации, а прочие чины получают определение по департаментам, до которых оные принадлежат.

2. Всех служащих дворян за добропорядочную и беспорочную Нам службу награждать при отставке по одному рангу, если в прежнем чине, с которым к отставке идет, больше года состоял, и то таковых, кои от всех дел увольнение просить будут; а кои из военной в статскую службу пожелают вступить и ваканции будут, то и таковым, по рассмотрении определяя, награждения чинить, если три года в одном ранге состоял, то есть в том, с которым идет к статской или другой какой Нашей службе.

3. Кто ж, будучи в отставке некоторое время, или после военной находяся в статской и других Наших службах, пожелает паки вступить в военную службу, таковые приняты будут, естьли их к тому достоинства окажутся, теми ж чинами, в каковых они состоят, с переименованием военных чинов, но старшинством младшими пред всеми теми, кои с ними, когда они из военной службы уволены, в одних рангах состояли; естьли ж таковые все уже повышены будут, то может и определяющийся в военную службу старшинство получить с того дня, как определится; сие для того постановляем, дабы служащие перед неслужащими выгоду и пользу имели; равным образом кто, будучи и от статской службы отставлен, и потом из отставки пожелает в статскую ж и другие службы, кроме военной, а по его годности принять будет можно, то поступать по сему ж артикулу, исключая одно переименование.

4. Кто ж, будучи уволен из Нашей службы, пожелает отъехать в другие Европейские государства, таким давать Нашей Иностранной коллегии надлежащие паспорты безпрепятственно с таковым обязательством, что, куда нужда востребует, то б находящиеся дворяне вне государства Нашего явились в своем отечестве; когда только о том учинено будет надлежащее обнародование, то всякий в таком случае повинен со всевозможной скоростию волю Нашу исполнить под штрафом секвестра его имения.

5. Продолжающие службу, кроме Нашей, у прочих Европейских государей российские дворяне, могут, возвратясь в отечество свое, по желаниям и способности вступить на ваканции в Нашу службу: находящиеся в службах коронованных глав теми ж чинами, на которые патенты объявят, а служащие у прочих владетелей – с понижением чинов, как о том прежнее узаконение установлено, и по которому ныне исполняется.

6. А как по сему Нашему всемилостивейшему установлению никто уже из дворян российских неволею службу продолжать не будет, ниже к каким либо земским делам от Наших учрежденных правительств употребится, разве особливая надобность востребует, но то не инаково, как за подписанием Нашей собственной руки именным указом повелено будет, то ж и Смоленское шляхетство; напротиву того в Петербурге и в Москве определено указом еще Государя Императора Петра Первого при Сенате и оного конторе по нескольку человек из отставных дворян для всяких случающихся надобностей; то Мы высочайше повелеваем отныне впредь всегда погодно с переменою быть при Сенате по 30, а при конторе оного – по 20 человек, для чего Герольдии ежегодно по препорции живущих в губерниях, а не в службах находящихся дворян и наряд чинить, однакож не назначивая никого поименно, но самим дворянам в губерниях и провинциях меж собой выборы чинить, объявляя только, кто выбран будет, в канцеляриях, дабы оные могли о том в герольдию рапортовать, а выбранным высылку учинить.

7. Хотя сим Нашим всемилостивейшим узаконением все благородные российские дворяне, исключая однодворцев, навсегда вольностию пользоваться будут, но Наше к ним отеческое попечение еще далее простирается, и о малолетных их детях, коих отныне повелеваем для единственного только сведения объявлять в 12 лет от рождения их в Герольдии, в губерниях, провинциях и городах, где кому выгоднее и способнее, при чем от родителей или от сродников их, у кого оные в смотрении, брать известии, чему они до двенадцатилетнего возраста обучены, и где далее науки продолжать желают, внутрь ли Нашего государства в учрежденных на иждивении Нашем разных училищах, или в прочих Европейских державах, или в домах своих чрез искусных и знающих учителей, буде достаток имения родителям то сделать дозволит; однакож, чтоб никто не дерзал без обучения пристойных благородному дворянству наук детей своих воспитывать под тяжким Нашим гневом; того для повелеваем всем тем дворянам, за коими не более 1000 душ крестьян, объявлять детей своих прямо в Нашем Шляхетном кадетском корпусе, где они всему тому, что к знанию благородного дворянства принадлежит, с наиприлежнейшим рачением обучаемы будут, а по изучении всякой по его достоинству с награждением чинов выпустится, и потом может всякой вступить и продолжать службу по вышеупомянутому.

8. Находящихся же ныне в Нашей службе дворян, в солдатах и прочих нижних чинах менее обер-офицера, кои не дослужились офицерства, не отставливать, разве кто более 12 лет военную службу продолжал, то таковые получат увольнения от службы.

9. Но как Мы сие Наше всемилостивейше учреждение всему благородному дворянству на вечные времена фундаментальным и непременным правилом узаконяем, то в заключение сего Мы, Нашим императорским словом наиторжественнейшим образом, утверждаем на всегда сие свято и ненарушимо содержать в постановленной силе и преимуществах, и ниже последующие по Нас законные Наши наследники в отмену сего в чем-либо поступить могут, ибо сохранение сего Нашего узаконения будет им непоколебимым утверждением самодержавного Всероссийского престола; напротиву ж того Мы надеемся, что все благородное российское дворянство, чувствуя толикие Наши к ним и потомкам их щедроты, по своей к Нам всеподданической верности и усердию побуждены будут не удаляться, ниже укрываться от службы, но с ревностию и желанием в оную вступать и честным и незазорным образом оную по крайней возможности продолжать, неменьше и детей своих с прилежностию и рачением обучать благопристойным наукам, ибо все те, кои никакой и нигде службы не имели, но только как сами в лености и праздности все время препровождать будут, так и детей своих в пользу отечества своего ни в какие полезные науки не употребят, тех Мы, яко сущее нерадивых о добре общем, презирать и уничтожать всем Нашим верноподданным и истинным сынам отечества повелеваем, и ниже ко двору Нашему приезд или в публичных собраниях и торжествах терпимы будут.

Полное собрание законов Российской империи. Т. XV. № 11.444.