Текст книги "Дверь в Зарабию (Озеро затерянных миров)"

Глава пятнадцатая: Ночное происшествие

По окончанию ужина Мира ушла из столовой вместе с Велором, Нинга проводила их тяжелым взглядом. Для себя Мира уже решила, что расположения отца надо добиваться изо всех сил, ведь, несмотря на внешнюю мягкость и некую отрешенность от происходящих событий, он был единственным в доме, кто реально мог дать Нинге отпор. Мира это чувствовала, а своему чутью она привыкла доверять.

По лестнице, крытой синим ковром, они поднялись на третий этаж, прошли по коридору, и Мира впервые оказалась в комнатах отца. Зная, что о человеке можно многое узнать, увидав его жилище, девочка огляделась. Обстановка была простой, но уютной: окна прикрывали светлые шторы, на полу раскинулись ковры бежевого цвета, письменный стол у окна… все очень даже по-человечески.

– Присаживайся, – Велор кивнул на низенький диванчик-банкетку, а сам сел в кресло у стены. – О чем ты хотела поговорить?

– О дедушке Марите.

И на одном дыхании, она выложила все, что было в голове и на сердце. Велор слушал не перебивая. Когда Мира закончила, он молчал с добрую минуту, разглядывая ковер, девочка с тоской ожидала его решения.

– Кто знает, – наконец медленно произнес он, – может, ты и права, может, ему и нужно общество.

«Не общество, а я», – мысленно возразила Мира.

– Ведь он стал таким вскоре после ухода Моди в другой мир.

– Он любил бабушку?

– Думаю, да.

– А почему не пошел вместе с нею?

– Он не захотел покидать Зарабию, а Моди проявила нешуточное упрямство – уходим, и все тут. Если ты не с нами, то остаешься здесь. И он остался.

– Пап, помоги мне, пожалуйста, давай заберем дедушку, вдруг он очнется? Пойми, у меня никогда не было дедушки, а ведь это так здорово, когда у человека есть дедушка.

– Я поговорю с матушкой, – после некоторого раздумья ответил Велор, – ничего не могу обещать, но поговорить попробую.

– Спасибо, папуль! – обрадовалась Мира.

– Не за что пока еще, – улыбнулся он.

Попрощавшись, она пошла к себе.

– Ну? Как? Что? – засыпали ее вопросами Ром и Яра, как только девочка появилась на пороге.

– Отец обещал поговорить с бабкой. Сам он, кажется, не против, – победно улыбнулась Мира. – Так что, может, все и получится.

– Здорово, молодец!

– Мира, – бесшумно скользнула к ней тирамиса, – мы сами покормили Бантика, это ничего?

Она кивнула на стоявшее на полу блюдо со стены.

– Правильно сделали, а то он у меня совсем отощает. Ой, совсем забыла, надо ведь тебе ужин принести, сейчас сбегаю по-быстренькому.

– Заранее спасибо.

Раздумывая о разговоре с отцом, девочка вышла в коридор и направилась к кухне. По пути ей встретился Жофрен, он караулил тирамису.

– Треснут и выпадут, – напомнила Мира, и толкнула деревянную дверь.

При виде девочки Пия нешуточно испугалась.

– Мне бы кровушки и мяска, – с вежливой улыбкой попросила гостья.

– Ч-ч-что… опять?

– А как же? – удивилась Мира. – Это ж как кружка теплого молока и печенье на ночь, без этого никак не уснуть. Вы мне в прошлый раз чью кровь давали?

– Горного баладона.

– А еще есть?

– Да, сегодня как раз свежего принесли…

– Вот и прекрасно, нацедите мне кружечку, будьте так любезны.

Получив все желаемое, Мира вышла в коридор, там по-прежнему торчал Жофрен.

– Что это у тебя? – заинтересовался он, когда девочка с ним поравнялась. – Кровь, что ли?

– Где? – испуганно воскликнула она. – Где у меня кровь?!

– Да вот же, в кружке.

– Ты что, это же ветуловый сок!

– А в тарелке? – Жофрен тупо смотрел на девочку.

– Ветуловый пай. А ты что видишь?

– М-м-мясо…

– Вот видишь, уже началось.

– Что?

– Галлюцинации! Это уже вторая фаза, а потом – всё.

– Что – всё?

– Что-что, глаза треснут и выпадут. Ну, ничего люди не помнят, говоришь, говоришь, предупреждаешь, а всё мимо ушей…

И пошла дальше, а озадаченный Жофрен остался стоять в глубоких раздумьях.

Пока тирамиса ужинала, Мира умылась, переоделась в ночные кружева и забралась под одеяло, подвигаясь к стенке, место с краю облюбовала Яра.

– Ром, как ты думаешь, получится с дедушкой?

– Даже не могу предположить, – он сдвинул два кресла, готовя себе ложе. – Завтра видно будет. Гасим свет, давайте спать, что-то я устал, как сто тысяч лошадей, даже и не знаю, с чего вдруг.

Аксельбант прыгнул на кровать к хозяйке и свернулся клубком в ногах. Довольная и сытая тирамиса с удовольствием вытянулась под одеялом, положив изящную головку на подушку.

– Всем спокойной ночи, – зевнула Мира. – Ромик, гаси свет.

Комната погрузилась в сумрак, сквозь щели в портьерах сочился лимонный свет, но в замке была объявлена ночь. Ночь, так ночь… Слушая легкое дыхание Яры, Мира быстро заснула. Ей приснился разноцветный, красочный сон, будто она превратилась в пчелу, а дедушка в большого шмеля, и в красном цветке лапитуньи они устроили достойное жилище, ожидая прилета двух бабочек: Моди и Амабель…

Разбудило Миру неприятное ощущение, что на нее кто-то пристально смотрит. Приоткрыв глаза, она увидела, что над кроватью склонилось какое-то чудище. Не собираясь спросонок разбираться, что это такое залезло в комнату, она пронзительно закричала. Из-под одеяла, как ужаленная, выскочила тирамиса и бросилась в атаку. За считанные секунды она исполосовала когтями морду чудища, и к крикам Миры добавились еще и вопли монстра. Перепуганный Ром вылетел из кресел и первым делом включил свет, затем, мгновенно среагировав, забросил Яру на люстру, потому что у кровати завывал дорогой кузен Том. Тирамиса юркнула в темный неработающий плафон и затаилась.

– Вы что тут делаете?! – выкрикнула Мира, натягивая одеяло к подбородку. – Обалдели что ли так пугать! Псих…

– О-о-о-о!!! – продолжал кручиниться Том.

Его лысина, лицо, руки, шея – все было в длинных кровоточащих порезах.

– Что это было?!

– Э…

На краю кровати, покачиваясь на толстых лапках, шипел и гнул спину в акте устрашения перепуганный спросонок Аксельбант.

– Мой кот! – нашлась Мира. – На вас набросился мой кот! У меня очень хищный кот, он всегда меня защищает от посторонних! Что вы тут делаете?

– Я весь в крови!

– Подумаешь, какая цаца! Всех разбудил, перепугал…

– Идите сюда, – позвал Ром, – умойтесь, я вам полью.

Пока шла процедура омовения, из плафона выглянула остренькая мордочка тирамисы. Мира погрозила ей кулаком, и мордочка исчезла.

– Так что вы делали в наших апартаментах? – Мира спрыгнула с кровати и накинула халат.

– Это все Жофрен, – кузен отфыркивался, намывая лицо и лысину, – уверял, что тирамиса прячется здесь, у вас, я пошел посмотреть, чтобы он отвязался.

– У вашего Жофрена с головой проблемы, – буркнула Мира, – я столкнулась с ним в коридоре, когда возвращалась с кухни. Представьте себе, я несла кружку ветулового сока, а он утверждал, что в кружке кровь.

– Да? – сильно удивился Том.

– Правда, правда.

Ром протянул ему полотенце. Обмотав им голову, Том отчалил от умывальника.

– Вы нас ужасно напугали! – продолжала гневаться Мира, Бант уже успокоился и умывался.

– Неужели я такой страшный? – осклабился в улыбке Том.

– Да ну что вы, просто в полумраке, спросонок, я не поняла, что это вы, дорогой кузен. Если вы не возражаете, мы хотели бы продолжить прерванный сон.

– Да, да, извините меня, – придерживая на голове полотенце, он направился к выходу, – пойду, дам по башке Жофрену.

Проходя мимо Банта, он окинул его внимательным взором и, покачав головой, произнес:

– Ну, надо же, какой злой и опасный зверь, а по виду и не скажешь.

Закрыв за ним дверь, Мира перевела дух и рассмеялась, следом расхохотался Ром. Из плафона выпрыгнула Яра и приземлилась на кровать.

– Вы меня простите уж, – сконфуженно произнесла она, – просто у меня реакция такая, я защищала себя и Миру…

– Да, с тобой не пропадешь, – вытерла слезы смеха девочка. – Всё, давайте спать, надеюсь, больше к нам никто сегодня не забредет.

– Буду дверь теперь креслом подпирать, – проворчал Ром, выключая свет и укладываясь.

Тирамиса забралась под одеяло и виновато вздыхала, а «злой и опасный зверь», недоумевая, чего это все сначала проснулись, расшумелись, а теперь снова собрались спать, спрыгнул на пол и отправился к своей тарелке чуток перекусить.

Глава шестнадцатая: Переезд

Из-за ночного происшествия Мира едва не проспала завтрак, ее растолкала Яра.

– А? Что?

– Скорее вставай, завтрак через пять минут!

Зевая и потягиваясь, Мира нехотя выбралась из теплой постели и поплелась к умывальнику.

– Опаздывать нельзя, – Ром наклонил кувшин, и в ладоши девочки потекла прохладная струйка воды, – вдруг Велор уже переговорил с Нингой насчет дедушки.

Это мгновенно стряхнуло сонливость, и Мира принялась поспешно умываться и чистить зубы.

Впрыгнув в джинсы, она надела пеструю рубашку с длинным рукавом, предусмотрительно выглаженную и вывешенную в шкаф Ромом, зашнуровала кроссовки, причесалась и, бросив последний взгляд в зеркало, выбежала из гостевых апартаментов, которые мысленно уже называла «своими».

Примчавшись в столовую, Мира с удивлением обнаружила, что там еще пусто, Господин Щепа и Пия сервировали стол в отсутствии семейства.

– А где все?

Пия молча пожала круглыми плечами.

– А что сегодня на завтрак? – Мира решила подготовиться заранее ко всякого рода сюрпризам.

– Милосская крупа с тушеным горным баладоном.

– Горный баладон целый или кусками?

Пия напряженно смотрела на Миру.

– Ну, целиком его затушили, с головой, или на куски порезали?

– На куски… – Пия силилась понять, чего хочет от нее странная девочка. – Если надо, я могу принести вам голову…

– Ой, нет, спасибо, я на диете. А вы не в курсе, почему никого нет?

Пия пожала плечами. Господин Щепа разложил тарелки-вилки и направился к выходу, в дверях он столкнулся с близнецами. Наверное, за время своей службы в этом замке он всякого навидался, поэтому никак не отреагировал на внешний вид кузенов, зато Мира уставилась на них во все глаза. Лысый Том, как в коконе, был в желтых бинтах, снаружи оставался лишь кончик носа, да водянистые глаза настороженно посматривали, как сквозь щель танка. Если с Томом все было понятно, то Жофрен… На левой скуле у него красовался переливающийся всеми оттенками лилового синяк, сдержал– таки Том обещание «дать Жофрену по башке», а на носу у него болталось нечто вроде самодельных очков для подводного плавания, крепившихся где-то за ушами.

– Это что такое? – слегка опешила Мира.

– Он боится, что у него выпадут глаза, – слегка невнятно из-за повязок ответил Том.

Пока Мира хлопала ресницами, пришел Велор.

– А где бабушка? Доброе утро, папа.

– Ей нездоровится, отнесу завтрак ей в комнату.

– Нездоровится? – вытянулось лицо девочки. – А…

– Сначала позавтракаем, ладно?

А что оставалось делать? И тут Велор заметил необычный вид дорогих кузенов. На всего его вопросы они блеяли что-то невнятное. Мире не очень-то хотелось, чтобы они перешли на конкретные ответы и отец хоть что-нибудь понял, поэтому она напомнила, что остывает горный барабан, и надо немедленно садиться его есть.

Завтрак прошел в тягостном молчании. Мира отправляла в рот ложку за ложкой крупу, пахнущую арбузом, кусочки тушеного мяса и думала только об одном: поговорил Велор с Нингой или нет? На близнецов, представлявших теперь и вовсе безобразное зрелище, она старалась не смотреть, чтобы лишний раз не расстраиваться. Ведь ей не хотелось, чтобы в доме кто-нибудь серьезно пострадал от ее присутствия, просто так получилось случайно.

Слопав свои гигантские порции, близнецы убрались из столовой, Мира осталась с Велором.

– Па-а-а… – начала она.

– Я поговорил с матушкой, она наотрез отказалась. Сказала, или я – или он, вдвоем нам под одной крышей не жить.

– Пап, – оживилась Мира, – смотри, как все чудесно складывается! Дед едет сюда, а бабушка в Белый Лес! Там тихо, спокойно, то, что надо для нервной системы пожилого человека!

Над ухом Миры раздалось тихое покашливание, это Ром, пребывая в состоянии невидимости, пытался координировать процесс беседы и не дать девочке наговорить лишнего. Услышав это покашливание, Мира замолчала, чувствуя, как начинают гореть щеки.

– Думаю, уговаривать ее бесполезно, – Велор будто не услышал предложения дочки.

Глаза Миры готовы были наполниться слезами.

– Но если ее поставить перед фактом, – улыбнулся Велор, – тогда другое дело.

Девочка затаила дыхание.

– Твои гостевые покои сообщаются с другими почти такими же, правда, двери туда заколочены, но открыть их не составит особого труда.

– Спасибо, папочка! – Мира бросилась к нему на шею.

Велор неловко приобнял девочку и осторожно, будто боялся обжечься, погладил пламенные кудряшки.

– Папуль, мы сами все сделаем, – пробормотала Мира, уткнувшись носом в его пиджак, от него пахло чем-то очень знакомым, но в то же время давно забытым, – и дверь раскурочим, и деда привезем, ты иди, отнеси бабуле завтрак, она, наверное, совсем уже проголодалась.

– Хорошо, – Велор отстранился и улыбнулся. – Дверь рядом с зеркальным шкафом. Она прикрыта стенной обивочной тканью. Ты скажи своему флоину, он отыщет.

– Я все понял, – раздался голос из воздуха. – Ой… извиняюсь.

Ром сконфузился, что так глупо выдал свое присутствие. Велор рассмеялся.

– Па, мы пойдем?

– Идите.

Мира выскочила из столовой и бегом к себе.

– Яра!

– Да? – тирамиса причесывалась, сидя в кресле.

– Мой отец чудесный человек!

– Так, так, – Яра отложила гребенку, – рассказывай.

– Он разрешил перевезти сюда дедушку!

– Чудесно, а бабушка разрешила?

Мира замялась.

– Бабушка не разрешила, – материализовался Ром, – мы перевозим дедулю под покровом ночи в режиме страшной тайны. Сначала мы чуть не погорели с Ярой, теперь будем гореть с дедом.

– Ром, ты что, против? – возмутилась Мира.

– Что ты, как можно, я люблю жизнь, полную опасностей и приключений. Если б не боялся высоты, наверняка пошел бы в космонавты.

– Все ясно. Значит, ты против, – нахмурилась девочка. – Но, можешь оставаться при своём и размышлять о космонавтике, отдирая ткань от стен в поисках двери в соседние комнаты.

– Надо простучать, – тяжело вздохнул Ром, – чего лишние беспорядки наводить. Где он сказал? У зеркального шкафа?

– Да, где-то там. Действуй.

Пока Ром возился у шкафа, Мира посвятила свободное время любимому питомцу: Аксельбант был накормлен, причесан, а его лоток вычищен.

Простучав стену, Ром определил местонахождение двери.

– Яра, можно воспользоваться вашими когтями?

– А что надо сделать? – она мгновенно оказалась у шкафа.

– Нежно и аккуратно разрезать ткань здесь и здесь.

Спустя пару мгновений, операция была завершена, золотистую ткань словно острая бритва разрезала.

– Есть дверь? – обуреваемая любопытством Мира подошла ближе.

– Есть, как не быть.

Дверь и впрямь имелась, правда была заколочена добротными досками крест на крест.

– И чем я буду вытаскивать эти гвозди? – приуныл Ром. – Зубами?

– Надо поискать подручные средства.

– Пойду, украду где-нибудь гвоздодер или стамеску… – с этими словами Ром исчез.

Ближе к обеду дверь победили.

– Как интересно! – прошептала Мира, берясь за причудливую кованую ручку. – Таинственная дверь в старинном кровожадном замке!

– Замки кровожадными не бывают, кровожадными бывают его хозяева. Ну, давай, открывай, уверен, мне там еще придется убираться сто зарабийских дней и ночей.

В сообщающихся покоях насчитывалось две комнаты: одна побольше – гостиная, другая поменьше – спальня.

– Здесь даже лучше, чем у нас, – указала Мира на небольшой камин в гостиной и стеклянную дверь, ведущую на балкон. – И две комнаты. Дедушке здесь понравится. Давайте все вместе возьмемся за уборку, чур – я чищу камин!

– Чего вдруг? – насторожился Ром.

– Понимаешь, у меня уже навязчивая идея, так хочется почистить хоть какой-нибудь камин и успокоиться, а все из-за зловонного каминища в столовой!

– Если хочешь, могу как-нибудь ночью навестить столовую, – Ром подлетел к люстре с многочисленными тусклыми подвесками и снял с нее густую паутинную пелерину.

– Подожди, давай пока провернем одно дело, потом возьмемся за другое, кто знает, может у них вековая традиция хранить в камине золу и прочую давно сгоревшую дрянь. Яра, что ты делаешь?

Тирамиса активно распарывала когтями чехлы на мебели.

– Я уже принялась за уборку.

– Погоди, ты же сейчас вся выпачкаешься, давай я на тебя свою майку надену.

– Да и тебе не мешало бы сменить одежду, – заметил Ром. – Идемте, посмотрим, что у нас есть из легко отстирывающихся вещей.

За уборкой не заметили, как пролетело обеденное время, но Мира особенно не расстроилась, ей хотелось переселить дедушку сегодня же, а то вдруг отец передумает.

Работа спорилась, втроем они управились довольно быстро, оставалось почистить Банта, который так извозился, путаясь под ногами, что напоминал дворняжку с криминальным прошлым, а не порядочного кота уважаемой гималайской породы.

– Все, можно идти, – Мира распахнула балконные двери, чтобы комнаты, как следует, проветрились. – Ром, – она вышла на балкон и перегнулась через каменные перила, – а мы могли бы спуститься прямо отсюда, чтобы лишний раз не мелькать перед народом?

– Конечно, могли бы. Спускаемся?

– Ага. Яра, ты приведешь Бантуху в порядок?

– Конечно, – кивнула тирамиса, она была в синей майке с желтой надписью «Спасем китов!». – Идите и ни о чем не беспокойтесь.

Ром подхватил Миру на руки, перелетел через перила и… замер в воздухе.

– Что такое?

– Как здесь высоко… – выдавил он.

– Чего высокого? – Мира испугалась, что он пойдет на попятную. – Второй этаж! Не смеши народ!

– Второй этаж в замке это всем не то, что второй в блочном доме, – упрямился флоин.

– Полетели! Не бойся, я же с тобой! Ну, полетели, миленький.

Глубоко вздохнув, Ром обнял Миру покрепче и полетел вниз.

– Не бойся, не бойся, – повторяла девочка, – лети плавно, уверенно, вот так, молодец.

– Спасибо, что ты так обо мне заботишься, – прерывающимся голосом произнес Ром.

– Я о себе забочусь, если ты упадешь – тебе ничего не будет, а я – кости в разные стороны, зубы на асфальте, глаза на заборе…

– Прекрати, прошу тебя, – руки Рома дрогнули, – а то и впрямь уроню.

На дороге, вымощенной гладкими серыми плитами, он приземлился и поставил девочку на ноги.

– Здорово, – она одернула джинсовую курточку, – назад так же полетим.

– Вместе с дедушкой? Ты мои силовые возможности случайно не переоцениваешь?

– Ах, да. Ладно, в другой раз полетаем.

Они свернули с дороги и направились к Белому Лесу.

В домиках уже горел свет. Мира постучала в дверь самого крайнего, открыла Ми.

– Здравствуйте, – улыбнулась девочка, – а мы за вами и за дедушкой, собирайтесь.

– Как так? – удивилась черно-белая женщина.

– Мы решили забрать его в замок, – пояснил Ром.

– Нинга разрешила? – изумилась Ми.

– Разрешил Велор.

– А…

– Собирайтесь, мы уходим отсюда немедленно, – сказала Мира, проходя в дом. – Здравствуй, дедуля.

– Вы это серьезно? – шепнула Ми Рому.

– Абсолютно, – кивнул он в ответ.

Сборы были быстрыми, особого имущества не скопилась. Мира вывезла коляску с Маритом из дому, следом вышли Ром с Ми, Ром нес большую тряпичную сумку с вещами Ми и дедушки.

Колеса почти целиком утопали в цветах и хлопьях, но двигаться было легко, этот пышный белый «снег» почти ничего не весил. Когда компания вышла на дорогу, над землею понесся гул подступающей ночи.

– Очень кстати, – сказала Мира, – в темноте нам будет легче пробраться незамеченными.

Ром молча вздыхал, он слабо себе представлял, как можно держать в доме Марита и Ми, чтобы никто не обратил внимания на такое существенное прибавление. Но Мира решительно катила коляску к замку и о что-то говорила деду, что именно, Ром не слышал, поднявшийся ветер заглушал ее слова.

К замку подошли, когда по небу уже помчались тяжелые тучи.

– Там в ограде есть калитка, – выступала проводником Мира, – пройдем через палисадник, потом вдоль стены с лапитуньей, а там как раз и балкон. Ром, ты же сможешь поднять дедушку с коляской на балкон?

– Я могу поднять отдельно дедушку, отдельно коляску.

– Это бунт на корабле?

– Да нет, я просто надорвусь!

– А, ну тогда ладно. Посадишь его в кресло, только смотри, аккуратно.

– Слушаюсь и повинуюсь.

Совсем стемнело и ощутимо похолодало. Мира, как следует, закутала дедушку в плед, Ром поднял его и стал потихоньку взлетать. В это время в воздухе поплыли светящиеся пылинки. Запрокинув голову, Мира смотрела, как среди этих невесомых светлячков парит прозрачная фигура флоина с дедушкой, завернутым в теплый плед.

– Жаль, нет фотоаппарата, – прошептала она. – Такие кадры пропадают…

Глава семнадцатая: Беседы у камина

Вскоре Ром вернулся.

– Мира, садись в коляску, я подниму тебя вместе с ней, а потом спущусь за Ми.

Черно-белая женщина заметно волновалась, теребя длинную ручку матерчатой сумки.

– Не нервничайте, – ободряюще улыбнулась ей девочка, усаживаясь в коляску, – все будет хорошо.

– Ага, – вздохнул Ром, с усилием поднимая груз, – или не будет… одно из двух…

В гостиной мягким светом горели настенные бра, в камине весело потрескивали поленья.

– Ой, как здорово, – Мира выбралась из кресла, – как уютно.

– Да, я старалась, – скромно улыбнулась тирамиса.

– А откуда дрова? – хмуро поинтересовался Ром, усаживая деда в кресло.

– Я нашла здесь совершенно лишний стул, – она смотрела на флоина очаровательными глазами-изумрудами, – ну просто совсем никчемный стул, страшненький такой, весь интерьер портил.

– Охо-хо, стало быть, уже приступили к порче хозяйского имущества, – тяжело вздохнул Ром и отправился за Ми.

– Как здесь стало уютно, – Мира расправила плед на коленях дедушки, – вот что значит живой огонь. Вечерами дедуля будет смотреть на камин, как и у себя в домике.

– Хватит ли нам стульев? – забеспокоилась тирамиса.

– В доме их полно, еще и столы имеются. Утром будем вывозить его на прогулки, днем на балкон, пусть воздухом дышит, правильно?

– Правильно, – ответил Ром, он внес в комнату Ми и поставил ее на пол, напуганная таким необычным способом проникновения в дом, женщина прижимала к груди сумку, будто боялась, что отберут. – Все правильно… Нет, но как же это все неправильно!

– Ром, прекрати бухтеть, настроение только всем портишь. Так, если не ошибаюсь, подошло время ужина. Ми, вам что принести?

– Мне достаточно поесть один раз в неделю и то немного, – она, наконец, поставила сумку на пол, – я же флоинка.

– А дедуля что предпочитает?

– Специальный целебный питательный раствор.

– Понятно… значит на довольствии у меня по-прежнему одна Яра. Все, я побежала, не скучайте.

Послав воздушный поцелуй, девочка прошла в свою комнату, затворила дверь и аккуратно прикрепила разрезанную ткань на место.

В столовой уже собрались все, за исключением Нинги, видно, просьба сына забрать деда домой крепко подействовала на нервную систему пожилой дамы. Мира улыбнулась отцу, идиотам кузенам и села за стол. Пия как раз заканчивала выставлять свои кулинарные творения. Закончив, она произнесла, обращаясь к Мире:

– Сегодня я припасла вам отличной крови и свежайшего мяса, так что заходите, жду.

Братья этого не расслышали, занятые какими-то своими важными разговорами, а Велор уставился на кухарку, даже рот приоткрыл. Улучив момент, когда Пия оказалась спиной к публике, Мира, глядя на отца, пожала плечами и покрутила пальцем у виска. Велору этого объяснения оказалось достаточно, и он принялся поднимать крышки с блюд.

На этот раз ужин оказался вполне съедобным, вкусным, Мира с удовольствием съела свою порцию и попросила добавки.

Когда близнецы ушли, и они с отцом остались одни, Мира заговорщицки шепнула:

– Всё, операция «дедушка» завершена, мы его переселили.

Плясать от радости Велор не стал, улыбнулся едва заметной отстраненной улыбкой, он выглядел задумчивым. Мира насторожилась – не сожалеет ли он о сделанном?

– Как бабушкино здоровье?

– Все в порядке, но лучше ей денек провести в постели. Как дедушка?

– Прекрасно, осваивается, обживается, завтра пойдем гулять. Па, можешь еще раз поговоришь…

– Попробую.

Он устало потер лоб.

– Что-то случилось?

– Нет. Все в порядке.

Чтобы не повисло неловкой паузы, Мира пожелала ему доброй ночи и ушла из столовой. Решив сразу зайти за ужином для Яры, Мира увидала впереди идущих близнецов. Плелись они медленно, а обгонять и привлекать к себе лишнее внимание девочке не хотелось, поэтому она тихонько шла следом, невольно подслушивая их разговор.

– Иду сегодня, – вещал Жофрен, – смотрю, впереди карлик в синем балахоне с капюшоном на голове. Я его окликнул, он обернулся, а у него не лицо – морда! Морда тирамисы!

– Слушай, может, тебе к доктору сходить?

– Да я вот уже думаю, может и сходить…

Поравнявшись с дверью в кухню, Мира тихонько шмыгнула туда.

Пия уже встречала ее с гостинцами.

– Вот, – она протянула кружку, – свежатина! А мясо, мясо-то, сама бы съела!

– Ага, – рассеянно кивнула Мира, беря тарелку с кружкой. – Спасибо. До свидания.

Придя к себе, она прошла в сообщающиеся покои и застала идиллическую картину. В камине весело потрескивал второй стул, Ром с Ярой дружно мастерили из обивочной ткани и пористого материала, делающего стулья мягкими, подушечки дедушке под ноги, Ми разбирала, раскладывала вещи, дедушка сидел у камина, на коленях у него, свернувшись клубочком, спал Аксельбант.

– Как у вас тут мило, – Мира поставила тарелку с кружкой на столик.

– А ты чего такая грустная? – Ром на минуту оторвался от рукоделия.

– Да с Велором что-то не то, какой-то он не такой.

Мира присела на низенькую скамеечку у ног дедушки, Бант приоткрыл один голубой глаз, посмотрел на хозяйку, снова закрыл и тихонько замурлыкал.

– А какой не такой? – подняла взгляд Яра.

– Не знаю, задумчивый, грустный.

– Да уж, тут, пожалуй, и не так загрустишь, – Ром обрезал нитку и осмотрел готовую подушечку, она удалась на славу. – Яра, ты вторую набила?

– Да, да, все готово.

– Вы тут сидите, подушки шьете, а я нервничаю!

– Раньше надо было нервничать, сейчас уже поздно, дело сделано.

– Да, и я не о чем не жалею.

Мира устроилась поудобнее, обхватила колени руками и посмотрела на дедушку, на его застывшее, будто на медальоне, лицо, в неподвижные глаза, в которых отражались язычки пламени.

– Дедушка, дедушка, – вздохнула Мира, – как бы мне хотелось, чтобы ты меня услышал, заговорил, рассказал про вас с бабулей, какой была моя мама?

– А вот у нас история есть, – Яра ловко набивала новую подушечку, Ром копался в коробке с рукодельем Ми, выбирая подходящие под цвет нитки.

– Такая же страшная, как про черное озеро и правителя? – Мира погладила Банта, он даже ухом не повел, пригревшись у камина.

– Нет. Помните, вы спрашивали, почему мой мир называется Стеклянная Лагуна? Я еще сказала, что никто не знает, отчего остекленела вода?

– Конечно, помним.

– Так вот, стеклянные волны сливаются с водой настоящей, живой, и вот на самом стыке, плещется странная вода – и не живая, и не стеклянная. Говорят, эта вода делает чудеса, но лишь для тех, чье сердце чисто, а душа полна высоких помыслов. Надо загадать желание, зачерпнуть пригоршню этой воды и если она оживет, потечет сквозь пальцы чистыми морскими каплями, то желание непременно в тот же миг исполнится. А если станет куском стекла, то нужно поскорее уносить ноги, иначе стеклянные волны так запутают, что будешь век по ним бродить, а дороги к берегу не найдешь. Видишь берег, рядом с ним ходишь, а приблизиться не можешь.

– Там, наверное, у вас народу ходит видимо-невидимо, – подал голос Ром.

– Да нет, не всякий уверен, что его сердце достаточно чисто, чтобы обращаться к Стеклянной Лагуне с просьбами.

– Мое достаточно чисто, – обернулась Мира, – чище некуда. Яра, завтра же пойдем искать ворота в твой мир. Ты покажешь, где эта Лагуна?

– Сожалею, – мягко улыбнулась Яра, – но желания исполняются только в пределах нашего мира.

– Не вопрос, пойдем туда с дедушкой!

– И действует эта вода только на наших жителей, – закончила тирамиса.

– А-а-а… – разочаровалась Мира. – Очень жаль.

– А я вот думаю… – начал Ром и отвлекся, на диванчике устроилась Ми с каким-то рукоделием в руках. – Это вы шарфик вяжете?

– Да, шарф Мариту на осень, я его плету.

– Очень интересно, потом покажете?

– С дорогой душой.

– Ром, так что ты там думал? – зевнула Мира. От каминного тепла ее разморило, хотелось уснуть прямо здесь, на полу.

– Я думаю, что любая вода может стать волшебной, все зависит от человека и от его желания осуществить свою мечту. Да и вообще без воды можно обойтись, достаточно одного желания.

– Нет, с водою все-таки надежнее, – возразила Яра.

Слушая их разговоры, Мира и не заметила, как уснула, потеснив Аксельбанта и положив голову на колени дедушке.