Текст книги "Психологический тренинг. Самоучитель работы с психологической группой"

Терапевтический процесс

Группа может одновременно функционировать на четырех уровнях общения.

1. Уровень текущих событий – рассказ о своей жизненной ситуации, происходящее «здесь и сейчас» в группе, восприятие психотерапевта как авторитетной фигуры.

2. Уровень переноса – отношения и взаимодействия членов группы рассматриваются в свете взаимных переносов. Группа может представлять собой семью, ее членов, братьев и сестер; аналитик – отца или мать.

3. Уровень телесных или психических образов – каждый участник отражает бессознательные элементы «Я» партнеров. Члены группы могут проецировать друг на друга нежелательные и отвергаемые части своего «Я», любимые или нелюбимые внутренние объекты или части объектов. Вся группа в целом символизирует собой мать или образ тела.

4. Первичный уровень – уровень первичных образов по Фрейду и архетипических образов коллективного бессознательного по Юнгу.

Функционирование аналитической группы затрудняют три специфических конфликта: 1) между потребностью участников раствориться в группе и сохранить свою независимость от нее, 2) между потребностями группы и отдельных участников и 3) между конструктивными и деструктивными групповыми тенденциями. Эти тенденции – результат того, что другие, с одной стороны, являются соперниками на пути полного обладания терапевтом, а с другой стороны, совместно с терапевтом представляют собой всемогущие образы родителей, из-за чего сохраняется болезненная конфронтация с собственной беспомощностью и слабостью.

На этом фоне возникает базовый конфликт участников группы, который состоит в том, что, с одной стороны, идет соперничество с другими членами группы за полное обладание терапевтом как эдиповым объектом, в то время как с другой стороны, как само собой разумеющееся, от неделимого единства участников группы ожидается неограниченное ничем совершенство.

Пациенты формируют желанные отношения с подходящими объектами, чтобы избежать столкновения с нежелательным подсознательным материалом и не включиться в избегаемые отношения, которые могут превратиться в губительные отношения. Члены группы могут вступать в желанные отношения, рассуждая о своих чувствах вместо того, чтобы проявлять их друг к другу. При этом они объединяются на основе избегающего отношения к аналитику, символизирующему для них раскрывающее начало и опасного тем, что не захочет проявлять заботу. Переносы между членами группы могут быть вторичными по отношению к переносам на психотерапевта, а экскурсы в прошлое – проявлением избегающих отношений.

В группе воспроизводятся основные проблемы социальной жизни: отношения человек – человек, отношения человек – группа и отношения группа – терапевт. Это отражает парные отношения в семье, восприятие матери как удовлетворяющей индивидуальные потребности и отца как авторитетного представителя социальных требований. Отношения группы с руководителем проходят три стадии:

1) его обожествление;

2) соперничество с ним;

3) установление компромисса путем формирования новых групповых отношений.

В группе развиваются два процесса:

1) отношения человека с другими людьми и с группой в целом;

2) урегулирование отношений группы и психотерапевта.

Эта динамика соответствует проблеме ребенка, налаживающего отношения с окружающим миром, матерью как человеком, так и символом, а позже приспосабливающегося к треугольной эдиповой ситуации и к существованию, присутствию, статусу и значению отца.

Внутриличностные конфликты участников входят во внутреннюю структуру группы и определяют динамику группового процесса. Например, пациент с проблемами орального уровня включается в групповой процесс, когда тот затрагивает проблемы кормления, зависимости и границ.

В процессе взаимодействий группа в целом и каждый ее участник балансирует между параноидно-шизоидной и депрессивной позициями. В первой из них группа склонна к расколу и неконтролируемой агрессии, использует примитивные психологические защиты и может объединиться только против общего врага. В депрессивной позиции группа выдерживает разнонаправленные отношения, переживает чувство вины за нанесенный человеку ущерб.

Групп-анализ включает основные терапевтические факторы психоанализа: анализ защитных механизмов, катарсис (эмоциональное отреагирование), инсайт (осознание ранее неосознанных сил), проработка (изменение актуальных отношений). К ним добавляются специфические факторы групповой психотерапии.

• Социализация – пациент через переживание группового принятия и принадлежности, а также выделения себя из группы выявляет такие феномены в своих социальных связях, как зависимость, изоляцию и независимость.

• Отражение (зеркальная реакция) – возможность видеть в образах, поведении и проблемах других членов группы отражение различных аспектов собственного телесного, психологического и социального имиджа.

• Сгущение – складывание ассоциаций и символов, происходящее в обстановке взаимной стимуляции и раскрепощения.

• Резонанс – обмен членов группы информацией, эмоциональными воздействиями, интересом к определенным темам, уровнем развития.

• Взаимоподдержка – интерпретация от члена группы как от объекта идентификации принимается легче, чем от руководителя группы.

• Коммуникация – расширение и углубление экспрессии участников группы помогает им лучше выразить себя и понять других.

• Поляризация – сосуществование в группе противоположных составляющих: эдиповых и доэдиповых защитных механизмов, зависимости и автономии и т. д.

Критерии завершающей стадии групп-анализа:

• ликвидация симптомов, послуживших поводом для начала групповой терапии;

• развитие Эго-функций, обеспечивающих автономию пациента;

• адекватное восприятие реальности, не искаженное проекциями;

• осознание и проработка основных детских конфликтов;

• освобождение от инерции эдипова комплекса;

• формирование зрелой сексуальности.

Закрытая группа, выполнив поставленные в начале работы задачи, вступает в завершающую фазу, когда группа освобождается от переноса, а терапевт – от контрпереноса. Это требует проработки боли разлуки, страха расставания, который проявляется разочарованием в психотерапевте (реакция девальвации), кратковременным преходящим обострением симптоматики. Некоторые пациенты ищут различные предлоги, чтобы покинуть «умирающую» группу. Если группа в состоянии самостоятельно анализировать сложившуюся ситуацию, то терапию пора прекращать.

Групповые защиты

Отрицание проявляется в том, что участники упорно отказываются признать наличие у них проблем. Они утверждают, что уже проработали все проблемы и больше не нуждаются в группе.

Регрессия выражается в возврате к прежнему неадаптивному поведению, хотя оно может быть проработано на прошлых занятиях.

Замещение наблюдается, когда фрустрированный более сильным участником или терапевтом член группы «вымещает» свою злость на том участнике, который не может дать ему отпор.

Реактивное образование позволяет скрывать свои истинные чувства, желания и мотивы за прямо противоположными. Так, маска «дамы, приятной во всех отношениях» может скрывать враждебность, которую эта женщина не осмеливается выразить. Мужчина, которого отвергают на работе и дома, делает вид, что его не интересует отношение к нему в группе, так как боится, что не получит признания, в котором сильно нуждается.

Рационализация заключается в оправдании своего поведения внешними причинами. При этом чаще обвиняют отсутствующих людей – родителей, супругов, начальство, детей. Мужчина, который на группе избегает сближения с женщинами, может объяснять все свои проблемы с прекрасным полом холодностью матери в детстве.

Групповое напряжение часто связано с тем, что участники группы воспринимают друг друга, особенно на первых порах, субъективно, т. е. с участием механизмов проекции и переноса. Эти механизмы часто участвуют в процессе формирования пар и подгрупп, в создании «ядра» группы, а также в образовании закрытых пар, в том числе сексуальных, что необходимо выносить на групповое обсуждение.

Агрессивность в группе может быть первичным феноменом, а также вторичным симптомом, возникающим как защита при конфронтации группы со своими тревожными или сексуальными импульсами. Агрессивность может проявляться на эдиповом уровне (в триангулярных конфликтах) и доэдиповом (нарциссический гнев и деструктивность). В кризисных групповых ситуациях невозможность открыто выразить агрессию или конструктивно проработать ее может привести к саморазрушению группы. В рабочей фазе групповой динамики наблюдается зрелая, нейтральная агрессивность, когда ненависть выражается как реакция, а не «принципиальное, непримиримое отношение», и уравновешивается поиском конструктивного решения конфликта.

Проявлением проекции служит актуализация прежнего эмоционального опыта во время взаимодействий участников, причем соответствующим образом составленная терапевтическая группа представляет гораздо больше возможностей для различных форм проекции, чем индивидуальная терапия. Проекция заставляет участников постоянно замечать у других те недостатки, которые свойственны им самим. Они также приписывают другим членам группы те чувства и мотивы, которые заставят их испытывать вину, если они признают их своими. Одной из форм проекции в группе является хроническое стремление давать советы.

Проекция служит основой переноса. Выделяют такие формы переноса, как перенос между членами группы, групповой перенос, семейный и идеализированный. При семейном переносе на терапевта проецируют чувства, которые испытывали по отношению к своим родителям, в других членах группы «узнают» своих братьев и сестер. Наряду с совместным переносом на терапевта для отдельных пациентов имеет значение перенос на группу в целом. То есть пациент переживает других участников не как отдельных друг от друга личностей, а как лишенный контуров, диффузный, но мощный доэдипов объект, напоминающий идеализированный образ родителей, почти материнский объект в его различных эдиповых и доэдиповых составляющих.

Индикаторами группового переноса могут стать одинаковое восприятие членами группы психотерапевта и других людей, упорное отстаивание «общей» точки зрения, чрезмерная реакция на поведение терапевта или другого человека, замещение – реакция на поведение члена группы, возникшая ранее в ответ на поведение другого человека. Групповой перенос отражает чаще базовую категорию зависимости от терапевта. При этом терапевт может воплощать какого-либо члена семьи (семейный перенос) или идеализироваться участниками группы с нарциссическими расстройствами.

Негативный перенос на терапевта обычно проявляется в форме группового сопротивления. Оно проявляется в виде регулярных или коллективных опозданий, частых пропусков занятий, выражением общего разочарования в психотерапевте или его методе, агрессии к замещающим объектам. Кроме того, на сопротивление указывают: непрестанные попытки превратить в шутку чувства и проблемы других участников или преуменьшить их значимость; постоянное изменение темы дискуссии, как только поднимаются серьезные, глубоко личные вопросы взаимоотношений.

Наблюдаются также попытки укрыться за стеной тишины или нескончаемой болтовни, отсутствие готовности к сотрудничеству в поведении, демонстрация зависимости от ведущего, постоянное задавание вопросов другим, избегание самораскрытия или важных тем, демонстрация безразличия или недоверия, пассивность и молчание, попытки использовать группу только в качестве «теплой компании».

Групповое сопротивление обнаруживается в частом использовании советов и утешений, демонстрации самодовольства, морального превосходства и интеллектуализации, неизменном подчеркивании, что проблемы других участников более серьезны и требуют большего внимания, а также в поиске «козла отпущения».

Сопротивление у больных неврозами может проявляться в форме защитной реакции вытеснения с соматизацией симптомов и ожидания от врача-психотерапевта медицинской помощи. У истероидных женщин могут развиться такие защитные реакции, как сексуализация и отрицание травмирующих переживаний.

Функции ведущего

В работе группового аналитика я опираюсь на следующие принципы.

• Понимание того, что целостная групповая ситуация является основой для анализа всех межличностных взаимодействий в группе и для интерпретаций всех событий, наблюдающихся в ней.

• Следует добиться максимума взаимной осознанности и постоянно расширяющихся коммуникаций.

• Все основные события, происходящие в группе, должны быть поняты ее участниками так глубоко, чтобы они уяснили движущие силы реально сложившейся целостной ситуации.

• Необходимо на собственном примере обучать участников группы тому, как надо выражать и принимать чувства окружающих людей.

Я создаю атмосферу доверия и толерантности, обеспечиваю климат, который помогает участникам воспроизвести в группе ранние семейные отношения и раскрыть подавленные чувства, связанные с событиями прошлого, которые продолжают влиять на поведение пациента в настоящем. Остаюсь относительно «анонимным» и объективным, чтобы члены группы могли осуществить перенос. Моя основная задача – обеспечить активное участие каждого пациента в групповом взаимодействии, освободить группу от зависимости от меня.

Мое вмешательство имеет целью достижение участниками группы инсайта, который помогает им понять глубинную суть их конфликтов. Однако, для того чтобы изменить неадаптивные формы поведения и защиты, приводящие к ним, необходимо проработать сопротивление, стоящее на страже стереотипов, выработанных обычно еще в детстве. Процесс групповой проработки включает в себя повторное переживание незавершенных событий в контексте множественного переноса. Финалом этой проработки является экспериментирование с новыми, более зрелыми формами поведения и закрепление новых навыков в процессе взаимодействий между членами группы.

Я концентрируюсь на общем межличностном поле, в котором сталкиваются бессознательные реакции участников. Активизирую групповой процесс, вербализую в четкой словесной форме то, что группа может понять и разделить, интерпретирую бессознательные аспекты происходящего. Устанавливаю ограничения, отмечаю наличие сопротивления или переноса и интерпретирую их смысл, помогаю участникам группы проработать незавершенные события. Стараюсь облегчить достижение инсайтов, касающихся нарушений психического развития участников, и стимулировать коррективный эмоциональный опыт.

Находясь «на периферии» группы, я контейнирую эмпатически воспринятый материал. Своими интерпретациями помогаю участникам осознать описанные проявления и связь последних с ранними отношениями. Благодаря этому члены группы устраняют чрезмерную зависимость от авторитетов и строят равноправные и гармоничные взаимоотношения.

Важное значение имеет анализ сновидений участников, которые могут содержать важную информацию об их зависимых, эксгибиционистских, агрессивных или нарциссических тенденциях. Материал сновидений может также отражать переживания участника, связанные с групповыми событиями, переносы и отношение членов группы к психотерапевту и его реакциям контрпереноса. Другие члены группы могут игнорировать эти переживания или отвлекать от них рассказами о своих снах, чтобы избежать столкновения с более сильными чувствами.

Поскольку чувства предстают в сновидениях в наименее завуалированном виде, сопротивление преодолевается благодаря открытому обсуждению эмоций, связанных с рассказом сновидца. Эти эмоции нередко связаны с состоянием группы, что повышает терапевтическое значение анализа снов. Если обсуждение ассоциаций участников со сновидением становится групповой нормой, коллективные ассоциации способствуют выяснению состояния группы и ее членов. Вместо того чтобы члены групп интерпретировали сны друг друга, я предлагаю им поделиться ассоциациями со сновидением участника, словно оно является их собственным. Свои ассоциации я высказываю в последнюю очередь.

Члены группы одновременно имеют дело и с личным, и с коллективным бессознательным материалом, поэтому они с трудом осознают межличностные конфликты. Я драматизирую эти конфликты, настаиваю на повторении важных тем. Рассматриваю все события в группе, комментирую или интерпретирую их на основе целостной ситуации, которая складывается каждый момент в группе, в то же время учитываю историю возникновения ситуации и возможные перспективы ее развития.

Разрешение на слова и поступки я получаю от группы, находясь внутри динамической ситуации, возникающей в ней. Я могу открывать возникающие чувства, допускаю проявления любви и ненависти к себе, выясняю, что содержится в подтексте сказанного или увиденного, и интересуюсь, почему это было сказано сейчас и в данной форме.

Участники группы вначале испытывают тревогу, подозрительность, конкурируют за мое внимание, проявляя чувства любви и гнева по отношению друг к другу. Я не пытаюсь управлять этими чувствами, что позволяет проявиться тем аффектам и ролям, которые присущи пациентам в реальной жизни. Чтобы каждый из них мог установить контакт с наиболее важной родительской фигурой, мне приходится играть и материнскую роль, включая свое женское начало: чуткость, нежность, податливость и т. п.

Я поддерживаю атмосферу эмоциональной свободы посредством открытости собственным чувствам; оказываю поддержку, когда она терапевтична или когда группа не обеспечивает ее; приветствую проявления переноса в группе как возможность для плодотворной работы. Я выявляю деструктивные альянсы внутри группы; помогаю членам группы осознавать собственное сопротивление и сопротивление группы как целого и взаимодействовать с ними, привлекаю внимание членов группы к тонким аспектам поведения и помогаю им в глубоком исследовании себя посредством вопросов.

На стадии формирования групповой культуры я более активен, затем ограничиваюсь интерпретациями. Постепенно я передаю все больше своих функций группе; стараюсь осознавать и исправлять неминуемые ошибки, при необходимости – публично. На поздних стадиях развития группы я просто присутствую и слежу, чтобы группа не стала для кого-то «обществом № 2», не заменила реальную жизнь, особенно для пациентов с изоляцией от общества и фиксацией на семье.

Технические приемы

Техника наведения мостов Луиса Ормонта активизирует групповой процесс и способствует быстрому самораскрытию, заблокированному вначале страхом участников перед новой ситуацией, незнакомыми людьми и пассивно-тревожным ожиданием активности руководителя. Этот прием формирует эмоциональные связи между членами группы путем вовлечения их в значимую для них беседу. Для этого я задаю вопрос члену группы, не принимающему участия в беседе, о взаимодействии между двумя участниками. После рассказа пациента о своих чувствах спрашиваю, кто чувствует то же, или спрашиваю у группы, что сейчас чувствует переживающий участник. Важно, что, описывая другого, человек невольно описывает себя.

Для анализа переносов я фокусирую внимание на переносе, помогаю преодолеть связанные с ним нереалистические ожидания и найти первичный объект переноса. Интерпретации я применяю только в том случае, когда группа самостоятельно не может осознать причины блокирования группового процесса и в то же время способна принять мою гипотезу. Содержание интерпретаций я ограничиваю голосами «символов», звучащих в группе, которые помогаю услышать всем участникам.

Чтобы облегчить принятие интерпретации, я формулирую ее в форме вопроса или осторожного предположения и делаю ее от первого лица в расчете на максимальный эмоциональный отклик группы. Вначале обсуждаю формы защиты и сопротивления и лишь затем перехожу к чувствам и конфликту, который лежит в их основе. Подражая мне, члены группы также начинают помогать друг другу с помощью интерпретаций, которые нередко оказываются более точными и эффективными, чем интерпретации терапевта.

Групповое сопротивление я рассматриваю как борьбу за удержание защит в терапевтических ситуациях, провоцирующих тревогу. Попытки ограничивать, критиковать или подавлять сопротивление лишь усиливают его. Поэтому я сразу уделяю внимание очевидным формам сопротивления и работаю в первую очередь с его поведенческими проявлениями. Использую следующие способы выявления скрытого сопротивления: провокация его, опрос группы как единого целого о проявлениях группового сопротивления, выявление пары агрессор–жертва, поиск члена группы со сходным сопротивлением. В анализ индивидуального сопротивления одного из членов группы я вовлекаю других участников.

Чтобы ослабить сопротивление, выявляю неосознанные чувства, которые лежат в его основе. Исследование сопротивления включает также анализ тайных желаний, вторичных целей, которые прячутся за сопротивлением. Основанием для сопротивления обычно являются чувства унижения, стыда, страха наказания. Причинами сопротивления могут быть опасения слиться с группой, «заразиться» чужими переживаниями, страх вторжения в личную жизнь, опасения вновь испытать боль от людей, напоминающих чем-то членов семьи. Сопротивление вызывается также сомнениями в возможности получить помощь от товарищей по несчастью, неуверенностью в компетентности терапевта и его готовности защитить пациента от нападения.

Освобождение группы от групповой тайны или позиции, устойчиво блокирующей групповую динамику, может потребовать конфронтации с группой. Я осуществляю ее в простой и четкой форме после мысленного анализа ситуации, выработки тактики в ответ на различные возможные реакции группы на конфронтацию. Вопрос о том, как мне реагировать на провокацию, вызов или агрессию со стороны члена группы, я выношу на свободное обсуждение группы. Тему и текст для анализа беру из групповых ассоциаций. Обычно это «размышления вслух», которые я высказываю не менее чем за 15 минут до конца сессии. Разумеется, я не использую конфронтацию для защиты себя или другого участника группы.