Текст книги "Наизнанку. Московский роман"

– Нет, мы все так одеты: официанты, бармены – все, кроме танцоров, – и через секунду добавил: – А вам что-нибудь еще принести?

– Мы тебя позовем, мальчик, – ответила ему Аня.

Она взяла в руки «Крейзи меню». И начала внимательно читать его.

– Смотри, у них тоже увольнения есть, за штуку зеленых на весь день.

А я ей говорю:

– Ты же понимаешь, это типа по правилам, по-написанному, клуб с этого имеет больше, чем сам танцор, а ведь с ними можно и так договориться.

– Может, увезем сегодня кого-нибудь на рандеву? – с улыбкой предложила она.

– Давай сначала посмотрим на всех, а там увидим.

Мне ничего не хотелось, у меня жутко болел живот от уколов, так что я проглотила пару таблеток анальгина и ни о каком рандеву и думать не могла, от того, что ныл живот, начала гудеть голова. Но мне нравилось игривое настроение, Аня меня расслабляла.

Танцоры менялись на сцене каждые минут двадцать.

Сейчас двое работали на двух теток, сидящих за передним столиком. Но пробить этих теток на чаевые будет очень сложно, видимо, они в первый раз в подобном заведении и пока не знают, как себя вести. Я вам скажу, дамы, вас просто разводят. Будьте бдительны, берегите кошельки.

Ребята, кстати, выглядели довольно-таки неплохо, оба, судя по мышцам, знают о тренажерке не понаслышке. Один из них, левее, как раз был во вкусе Ани: высокий, рельефный, беленький, но стрижка короткая, да и взгляд блядский. Второй, по-видимому, не в настроении сегодня мандить кого-либо, судя по его кислой мине и нежеланию работать. Но вот он увидел нас, взгляд его стал осмысленным, откуда-то появилась интересная улыбка, и он даже стал прикалываться, что вызвало у нас смех. Просто блондин реально и технично мандил испугавшихся теток и вовсю выплясывал перед ними, а второй инертно пародировал его, как на каком-то шоу пародистов и двойников, только волосы у него были темные и ростом был на полголовы меньше.

Понимая, что от этих мертвых теть ему ничего не перепадет, блондин нашел нас своим зорким орлиным взглядом и теперь мандит нас с Аней.

– Тебя кто-нибудь прикалывает? – спросила Аня меня.

– Пока не пойму. Этот блондин неплохой, но слишком звездный, а второй вроде бы ничего, только мелкий какой-то.

Аня сделала жест рукой стоявшему неподалеку официанту.

– Мы хотим заказать вот этим двум на сцене танец у стола.

– Ты серьезно? – немного удивленно спросила я.

– А почему нет, хочу вблизи посмотреть.

– Сейчас все будет, – сказал ей официант.

Он быстро вышел, видимо, звать менеджера по танцорам, а те двое уже все поняли. Через минуту человек-крокодиловые ботинки подошел к нам. Мы сказали ему, что хотим этих ребят, и он махнул им, мол, спускайтесь со сцены.

Минут через десять два красавца уже работали вплотную перед нами.

Приятно ощущать красивое тело, натренированное тело самца в сантиметрах от тебя. Это как в какой-то дурацкой песне, что, мол, ты дергайся, я за все заплачу.

Как и полагалось, загорелый высокий блондин имитировал половой акт с Аней и по всякому прикасался своим восставшим членом через белый бандаж к ее ногам. А дальше интереснее – он почти задрал ее юбку так, что можно было увидеть ниточку ее черных трусиков. Еще немного, и он войдет в нее прямо тут. Второй, мелкий, был скромнее и гораздо менее профессионален. Видимо, он работал недавно, и все получалось у него смешно и нелепо, что не могло не прикалывать меня.

– У тебя что, первый танец у столика? – осадила его я.

– Да не совсем, еще были, – ответил он мне.

Он так старался понравиться и произвести на меня впечатление, что ненароком рукой сдернул бокал с шампанским на пол, отчего искренне смутился. Меня все это забавляло.

Он, видимо, решил реабилитироваться и уткнул свой нос в мою грудь, для меня это был слегка перебор, но не смущало. Время закончилось, танцоры, чмокнув нас в щеки, ушли снова в гримерку.

– Что-то как-то время быстро вышло, тебе не показалось? – искренне спросила Аня.

– По-моему, все нормально, одна песня, или тебе мало? Тогда, может, ты ему закажешь танец в приватной комнате?

Она посмотрела на меня с задумчивым видом.

– А ты знаешь, я так и сделаю.

– Давай-давай, расскажешь мне потом, как это было? А впрочем, я тоже закажу приват, чтоб не сидеть здесь одной.

Мы сообщили гламурному менеджеру наши желания о приватных танцах. Он со своей лукавой улыбкой все быстро для нас организовал. По правилам, в приват идут сначала гости, а потом уже танцоры, так было всегда во всех стрип-клубах, не знаю уж почему.

Аню менеджер отвел в ближний приват, он находился непосредственно на танцполе, только был слегка спрятан с тыльной стороны длинными темными занавесками.

А я с любезностью была препровождена до дальнего привата, находящегося на небольшой территории чиллаута. Комната была совсем крошечная, но милая. Особенно тепло и уютно выглядел небольшой мягкий красный диванчик в форме сердца. Танцор не заставил ждать себя долго и в скором времени был на боевом посту.

– Ты чего сел, парень? Давай танцуй, включи CD и потанцуй.

Стриптизер, видимо, думал, что сейчас мы будем задушевно разговаривать, но фиг он угадал, таких разговоров мне хватает, а если уж я и захочу кому-то душу излить, то точно не ему.

После моих слов он поставил что-то медленное и начал двигаться.

– Только я тебя прошу, не лапай меня, я этого жутко не люблю, – рявкнула ему я, после того как он начал, стоя на коленях, раздвигать мне ноги. Судя по всему, он был без бандажа, об этом говорило черное шелковое парео, откровенно висевшее у него на бедрах. Голова не переставала гудеть, и я решила, что мне поможет кокс. Достав из своей сумочки небольшую бархатную коробочку, я вынула сверточек и поймала взгляд парня.

– Расслабиться хочешь?

– Ну, давай, а ты не против?

– А как ты думаешь, если я сама предложила?

Сделав четыре дорожки, каждому по две, на обратной стороне моего зеркала, мы, свернув стодолларовую бумажку, сделали по затяжке.

– Десну разотри остатками, – поучила я его.

– Тебя как звать?

– Александра.

– Саша!

– Ненавижу, когда меня так называют, ты зови меня просто Алекс. А тебя?

– Кирилл. А ты стриптизерша? Извини, конечно, просто это видно.

– За что извиняться, «рыбак рыбака видит издалека», у нас с тобой еще по одной, давай добьем их.

– С удовольствием, – сказал пацан.

Мы втянули еще раз, и это явно мне помогло. Боль в животе, конечно, еще была, но я не обращала особого внимания, нет, я не была наркоманкой, но иногда кокаин помогал мне справиться с той или иной стрессовой ситуацией, либо просто на тусовках.

– Деньги зарабатываешь здесь?

– Да, клуб новый, народу пока немного, так, на ставке обосновался.

Нам уже было хорошо, и так как Кирилл хотел поговорить с самого начала, у него получилось.

– Сколько лично у тебя гарантия?

– Тысяча за ночь.

– Я тебе скажу, Кирилл, тысяча за ночь еще не самые плохие деньги.

– Да, не самые, но у меня две маленькие сестры, отца нет, а мать понемногу спивается, и все вырученные деньги я посылаю им в Воронеж, они там с бабушкой-пенсионеркой, у которой пенсия две тысячи двести пятьдесят рублей в месяц.

– А здесь ты снимаешь что-то, или как?

– Здесь, в Москве, что-либо снимать одному очень сложно, я себе не могу такого позволить, поэтому «клуб» немного спонсирует нас, танцоров. То есть снимают трехкомнатную квартиру, но нас там в каждой комнате по четверо тусуется.

– И как часто работаешь?

– Сейчас я в графике каждый день, с одним выходным. Практически живу в клубе, то репетиции ежедневные, то немного гантели побросать – на спортзал тоже не хватает лавэ.

Пацан был забавный, все время говорил с улыбкой на лице. Я, конечно, не склонна к сентиментальности, но этот парень меня растрогал так, что я отдала ему ту свернутую сотку грин, через которую нюхали. Пусть думает, что есть и нормальные суки, помянет добрым словом. Шутка.

Время вышло, он встал с пола и собирался уйти, и вслед ему я сказала:

– Запомни, все, что ты делаешь, имеет большое значение.

Он удивленно зыркнул на меня.

– Это ты к чему?

– Это я так, на всякий случай, удачи.

Он ушел и закрыл дверь, я убрала свое добро обратно и вышла из привата вслед за ним.

Аня уже ждала меня за столиком.

– Ну и как там было, расскажи? – с неподдельным интересом спросила она меня.

– Да никак, ничего особенного, немного пообщались.

– И все? Пообщались?

– На большее желания не было, ну, а ты как с блондином?

– Алекс, у него такая бомба в штанах, я офигела.

– И что? Бомба взорвалась или нет? Хотя подожди, дай угадаю, судя по твоему лицу, все прошло, как ты хотела?

– Не совсем, мне просто недостаточно вот этого, так что я с ним договорилась о встрече и бесплатно.

Я говорила с ней и думала, что мне порядком надоело тут, и я предложила оплатить счет и разъехаться по домам. Кураж, который и так на ладан дышал, иссяк совсем. Но видимо, уеду я одна, так как у Ани запланировано на сегодня романтическое свидание с тем блондином.

Расплатившись и попрощавшись с ней, я поехала в сторону дома.

Однозначно, клуб мне понравился, и будь я не в таком состоянии, я б осталась подольше посмотреть на шоу. Наверняка через год это будет один из самых популярных стрип-клубов, ему просто нужно время на раскрутку, и богатые клиентки сами потянутся туда в поисках любви и секс-утех.

На работу я приехала к одиннадцати, чтоб сделать мейкап и переодеться. Обычно, чтоб покрасить глаза, у меня уходит минут 40, а так как в зале очень приглушенный свет, то жирно подводить глаза просто необходимо, иначе лицо твое будет казаться прозрачным, как в фильме про невидимку.

Кейблы (туфли на высоких каблуках) – необходимый атрибут. Они могут быть разных цветов, из разного материала, разной длины. Многие отдают предпочтение гелевым с прозрачными каблуками, либо сделанным в виде сапог, они будут подороже, но выглядят поударнее, более вызывающе и подчеркивают дерзкий и непредсказуемый характер танцовщицы. Верхняя одежда, а она конечно же имеется в наличии, гиперсексуальна и коротка. Трусики должны быть заметны совсем чуть-чуть. Как правило, сшить такое откровенное платье можно, обратившись к портнихе, работающей в клубах для танцоров и танцовщиц, заказывают все, начиная от пошива бандажей и заканчивая всевозможными костюмами из кинофильмов. Для девчонок достаточно нескольких разноцветных платьев. Лично у меня полно коротких платьев: от кожаного в садо-мазной форме с крючочками и всякими металлическими феньками до самого обычного прозрачного из хлопчатобумажного материала. Это дело вкуса и настроения.

В первом часу я на сцене. За те годы, которые я провела в клубе, а для меня он стал вторым домом, профессионально крутиться на шесте я научилась. Сначала бедняга хореограф Игорь меня учил, а после па… и тренировки, как говорится, количество перейдет в качество (как он сам утверждал). Так и у меня, и у многих девчонок – сначала все ноги в синяках и ободранные локти, но со временем к шесту очень привыкаешь.

Кстати, об Игоре. Я не случайно назвала его беднягой. Дело в том, что Игорь был хореографом не только у наших девок, но он также ставил постановочные номера у модного мужского стрип-коллектива.

Один из ребят из этого коллектива жил у Игоря и его жены дома, поскольку у того был дома ремонт, и Игорь предложил ему на время ремонта пожить у них. Ленка, жена Игоря, классная девчонка, бывшая стриптизерша. Впоследствии открыла свое дело по продаже нижнего белья и чувствовала себя очень хорошо, безумно любила Игоря и всем нам об этом постоянно говорила.

Но один раз она днем вернулась домой и увидела интересную картину: у них в спальне на кровати стриптизер натягивал Игоря сзади. Она быстренько собрала свои вещи и ушла. Игорь умолял ее, плакал, стоял на коленях, говорил, что это было недоразумением, а Ленка ему в ответ:

– Ладно бы ты с телкой был, это я бы еще пережила, но с пидарасом я жить не собираюсь, извини.

Так она его и не простила, а Игорь постепенно начал спиваться, его уволили из клуба, и, по слухам, он продал свою квартиру по дешевке и уехал куда-то в деревню пропивать вырученные деньги. А Ленка уже два года живет с каким-то итальянцем и в основном у него дома в Милане. Грустно все это, но вернемся в клуб.

Мистическое настроение от Deep forest плавно заполняло небольшое пространство зала. Много гостей сегодня собралось в нашем клубе, да и девчонок хоть отбавляй, аж двадцать восемь танцовщиц. Одни сидят без дела и ждут свою жертву, другие уже нашли и как коршуны или как вонючие пиявки облепили ошарашенного гостя и разводят его на консумацию, приват-танец или чай.

Опс, какую-то куколку повели в медпункт, а что это она хромает и кровь на подошве ноги? Не повезло девчонке, видимо, кому-то нагрубила, ведь небось стеклышек в каблучки подсыпали. У нас это была излюбленная фенька. Так девчонки мстили за обиды, а кто-то из зависти и жадности. Помню, в начале моей карьеры одна попыталась такое сделать со мной, но потом очень пожалела, так как я сама застала ее за процедурой подкладывания стекла. Папе не сказала, а тихо заперла дверь и вспомнила все приемы рукопашки, которыми меня учил отчим лет в 16.

Мне со сцены все хорошо видно, я четко секу, кто заходит в клуб и какого пошиба гости. Пришедший мужчина в строгом костюме долго и пристально смотрел на меня и немного смутил. Он вынул из бумажника три зеленых купюры в сто долларов, поманил меня пальцем, а я с рефлексом и грацией кошки подползла к нему на четвереньках так, что другим гостям было отчетливо видно мои тонюсенькие красные трусики, изящно обтягивающие сладкие места.

Он аккуратненько засунул деньги за бархатную резиночку на левой ноге, обычно чаевые заворачивали именно за резиночки, не за трусики, как, например, у стриперов, им могли класть хоть в носки, а у нас, девочек, все было красиво и эстетично.

– Я хочу заказать тебе прива, – объявил он мне.

– Закажи, – ответила я.

Я была совершенно голая, без всего, даже без трусиков. Таковы правила привата – никакой одежды у танцовщицы, кроме кошелька на ноге в виде резиночки. Приват – это особенное место. Чем оно особенное? Да все просто: гость тебя разводит на секс, а ты его на деньги без секса. Лукавое место. Он, молча, смотрел на меня. Внешне он был никакой: маленького роста, в очках, с залысинами на макушке, а спереди узкие, как у сучьих баб, губки. В общем, «ни о чем». В VIPе он уселся в мягкое кресло и, облизавшись, сказал:

– Ты не будешь против, если я засуну свой язык тебе туда?

Я офигела. Конечно, не в первый раз предлагают подобные эксперименты, но каждый раз, как в первый. Эти извращенцы думают, что здесь все потаенные желания осуществляются?

– Я думаю, не стоит, я не очень люблю оральные ласки.

Дальше было все интереснее: он расстегнул ширинку, вынул маленькую пипиську и начал ее дрочить тремя пальцами. Знакомая картина, не раз такое случалось в привате, тут надо играть по правилам и без.

Я держалась в полуметре от него и сидя на полу изображала половой акт сзади. От моих выгибаний в спине он начал повторять одну фразу:

– Кто твой папочка?

Это вызывало у меня смех и истерику, я с трудом находила силы не заржать в голос.

– Давай, детка, давай.

Непонятно, правда, кому это было адресовано: его маленькой, невзрачной пипиське или мне.

Тут я стала играть в его игру и помогать ему, но мне было дико смешно, я чуть не заржала, но все обошлось.

– О, Малыш, ты просто чудо. Продолжай гладить его, меня это возбуждает.

Он болезненно посмотрел на меня, по его лицу текли капли пота и попадали ему на рубашку, оставляя темные разводы.

– Тебе нравится то, что ты видишь?

– Меня это заводит, не останавливайся, – сказала я с усилием.

Он стал дергать с такой силой, что я подумала – так и инфаркт можно схватить. Он весь покрылся потом, даже белая рубашка, до конца застегнутая под галстук, становилась все более серой.

– Вот так, вот так, – приговаривал он самому себе.

Через несколько минут все было закончено, причем с возгласом:

– О да-а, детка.

Он кончил прямо на пол, я еле успела отпрыгнуть к двери. Несколько секунд сидя приходил в себя. Потом резко встал, засунул все обратно, снова достал бумажник, отсчитав семьсот долларов со словами: «Ты прелесть», любезно засунул их под кошелечек на ноге и деловито ушел из привата.

Я выдохнула и почувствовала мышечное и моральное утомление, а похожее происходит каждый раз после приватов. Если бы не истерический смех, который добавлял агрессии, послала бы его на х..й.

Он

За окном было темно и лил дождь, казалось, что он не кончится никогда. Я видел свое грустное и задумчивое выражение лица в отражении стекла. В моей памяти всплыли какие-то события из детства. Помню, что бабушка однажды заболела. В эти дни дедушка отводил меня в садик и забирал по вечерам. Он возвращался с работы поздно. А я, совсем маленький, мне было около пяти лет, точно так же как сейчас одиноко стоял у окна и всматривался в сумерки вечера. Ждал дедушку. Только вместо сегодняшнего дождя падал пушистый мягкий снежок. Всех детей уже разбирали, а я часто оставался один с уборщицей, она в конце трудового дня протирала полы шваброй, а я терпеливо ждал.

Помню, как с двоюродным братом мы весело проводили летние каникулы в Подмосковье. Тогда я уже был постарше и учился в школе, а он поступал в медицинский институт. Я всегда честно дожидался, когда он закончит заниматься с репетитором, и дома в кресле засыпал на время его занятий, и когда репетитор уходила, я был вне себя от счастья, что мы снова будем вместе.

Жаль, что столько хорошего остается позади, и только воспоминания ненадолго возвращают тебя обратно туда, где был счастлив.

– Миха, собирайся, нам выходить через пять минут.

Валерка был уже почти собран, я обернулся:

– Сейчас, иду.

– Ты чего загрустил? – поинтересовался он. – Окунулся в сентиментализм?

– Да нет, просто в окно засмотрелся, отрешенность от настоящего, как в книгах по восточной медицине.

– Возвращайся, пошли уже, а то на штраф налетим.

Мы по-быстрому собрались и вышли из квартиры, которую снимали вместе уже больше года.

По дороге поймали такси и по обычному пути поехали в «Крейзи Булл».

Ах да, я не рассказал, что уже как год не работал в «Ящере». Сначала уволили меня, а через месяц Валерку. Отработав там около восьми месяцев, я многое понял, многое увидел. Сейчас я, можно сказать, переродился, стал более циничным, более холодным не по отношению к людям, конечно, а к своей жизни и к самому себе. Что-то мне постоянно не давало покоя, что-то меня внутри теребило. Похоже было на внутренний голос, который повторял одни и те же вопросы: «Для чего? Почему? Зачем?»

Хочу вам поведать, по каким обстоятельствам я был успешно и быстро вытурен из клуба «Ящер». Меня оставили без зарплаты за целых три недели. Произошло это потому, что я, один из приглашенных на дачу к самому хозяину клуба, попросту не дал ему в рот и, поймав такси, смылся оттуда. За то, что меня так лоховски подставили, я чуть было не разбил мерзкую, похотливую рожу директора этого клуба. Он сам меня уговаривал поехать с ребятами к хозяину типа на «пати». Уверяя меня, что сам хозяин очень щедрый человек и к тому же гетеросексуал.

А когда я внаглую позволил себе войти к директору с претензиями, мол, где моя зарплата, то моментом он вызвал отмороженных охранников, которые и выставили меня за порог. У Валерки все было проще. Его уволили за то, что он трахал каждую девку в лабиринте, а очередной умник баловался с зажигалкой, и в тот роковой момент, когда огонек зажигалки воспламенился снова, Валерка увидел в шаге от себя все того же извращенца-директора «клуба», который с наслаждением отливал какому-то молодому человеку в рот. Только вот любитель таких экспериментов, господин директор, тоже узрел Валеру, поэтому поспешил того уволить из клуба, чтобы никто ничего не узнал. О странностях и извращенских замашках директора ходили клубные легенды. Но кого это волнует?

Через месяц уволили и самого директора, не знаю, по какой причине. Шоу Травести там по-прежнему отрабатывали, только в меньшем составе. Женя уволился, чувствуя, что клуб загибается, солистка Кила иммигрировала в другой гей-клуб, но карьера там не заладилась, и, по моим сведениям, она сейчас ничем не занята. Многие танцоры разбрелись по разным клубам. Менеджер клуба – Рома, говорят, уехал за бугор.

После открытия «Крейзи Булл» многие танцоры из разных клубов ринулись туда, и мы в том числе. Это было забавно. Я и Валера просто тусовались по разным столичным клубам, этак впустую тратили время, как многие стриптизеры-неудачники из Москвы.

Мы уже слышали от других танцоров про недавно открывшийся новый стрип-клуб для дам, и что называется он «Сумасшедший бык», в переводе с английского. Адрес нам ребята сказали, и мы решили не пройти мимо него.

В клуб нас пустил сам хозяин, когда мы проходили типа мимо. А мимо ли мы проходили вообще?

– Для вас, молодые люди, бесплатно, заходите к нам, – любезно сказал седоватый старичок с длинной сигарой во рту. Недолго думая, мы зашли.

В клубе мы встретились со старыми знакомыми танцорами, в том числе и со стриперами из «Ящера». Не успели мы с Валеркой с ними разговориться, как ребята как-то поджались и рассеялись из-за того, что к нам подошел тот седой старичок с сигарой и предложил нам кое-что:

– Вы, ребята, неплохо выглядите, я плачу вам каждому по сто долларов за то, чтоб вы потанцевали на сцене всего 15 минут.

Он взглянул нам в глаза, казалось, одновременно.

Втянул аромат сигары и в воздух выпустил круговые дымки.

Валерка и я были слегка ошарашены, но только слегка, нам уже не раз приходилось слышать от разных танцоров о странностях хозяина клуба. Мы переглянулись, и оба поняли, что попали, в «хорошем» смысле слова.

– Да, договорились, – ответили мы ему почти синхронно.

Он ехидно улыбнулся, показывая ровные белые зубы.

– Тогда на сцену, проходите через гримерку, – сказал он нам.

И, сделав жест менеджеру со словами: «Проводи ребят», – удалился с такой же таинственностью, как и подошел.

Вот старый хрен, знает свое дело. А он его знал слишком хорошо, лучше, чем мы думали.

В гримерке царила атмосфера дружелюбия и расслабухи. Один высокий светлый парень нас спросил:

– Чуваки, а вы что, братья?

– Мы? А что, похожи?

Он посмотрел на нас еще, как бы примеривая.

– Ну не знаю, просто в одинаковых майках, черноволосые, похожие габариты. Занимаетесь чем-то? Братья Кличко, прямо. Вы откуда, не из «Ящера» случайно? По-моему, видел вас там. Мы с ребятами тусовались там в «педрильнике», стебались над всеми, и там наверху танцпол клевый был.

– Да, было дело, и там работали, – сказал Валерка.

Это все здорово, в том числе и то, что в этот раз в гримерке стоял крепкий запах пота и парфюма, в отличие от вонючего запаха «Ящера».

Теперь я и вправду очень отличался от самого себя годом раньше. Изрядно поднабрав в мышцах после нескольких химкурсов, я и забыл, что когда-то восхищался и завидовал внешнему виду матерых стриптизеров. Теперь я сам был одним из тех, с кого можно было брать пример: широкий плечевой пояс, исполинская спина, рельефная грудь и точеный пресс. Я четыре месяца из спортзала не вылезал. Поэтому скромно ответил, что занимаемся иногда для себя, как обычно все говорят. Ребята одолжили парочку боксерских шорт и искренне пожелали нам удачи на сцене. Но тут, как всегда, было целое шоу, и диджей, сидящий сверху в диджейской, и миксующий треки, объявил в микрофон, что на сцене «Крейзи булл» специально для женщин, только в этот вечер танцуют два испанца. Мы с Валерой валились со смеху, скрыть щекотавший внутренности «ржач» было очень сложно, только благодаря некоторому опыту мы смогли с честью отработать пятнадцать минут. За что каждый, как и договаривались, получил по сто долларов.

После сцены к нам подошел хозяин клуба и предложил составить ему компанию на втором этаже и выпить по стаканчику молодого французского вина. Мы не отказались, а для чего пришли?

Официант принес на второй этаж бокал вина для него, а для нас с Валерой – железный чайничек в японском стиле с зеленым чаем, так как мы не пили и отказались от вина. Прежде, чем начать разговор с нами, этот дедок трепался минут 15 с кем-то и был явно не доволен.

– Зовите меня Евгенич, ребята, если вы еще не в курсе. Я, как вы поняли, тут главный, и хочу сказать: у вас есть все данные для работы в этом клубе. Вы слышали, как девки визжали? Так вот, они будут приходить и тратить на вас свои деньги, но, кроме этого, я сделаю вам гарантию в тысячу долларов в месяц стабильно. Несмотря на ваше крейзи. Вы будете работать с хореографом и отрабатывать номера, тем самым участвовать в шоу клуба.

Ему еще кто-то позвонил, но он со словами: «Не хочу говорить», проигнорировал звонок.

Мы слушали и понимали, что этот человек – настоящий бизнесмен и что желание делать деньги для него стоит на первом месте.

– Так что вы об этом думаете? И кстати, я представился, а вы нет.

– Вы нам времени не дали, чтоб представиться, – сказал я. – Меня зовут Михаил, а это мой друг Валера.

– Вы где-то раньше танцевали, что-то я вас не видел?

– Вообще-то мы немного работали в «Ящере», слышали о таком?

Он взглянул на нас, будто услышал знакомую мелодию, но в этот раз избавил нас от своей дорогой улыбки. Лицо его было напряженно и сосредоточено, он явно знал о том клубе.

– Это клуб моего приятеля, но вас я там не видел, – он отпил вина и добавил. – Наверное, потому что там не было симпатичных ребят, да и клуб загадили совсем дешевки и извращенцы.

Мне было приятно, что хоть кто-то разделял мои мысли по поводу «Ящерицы».

И тут от Евгенича поступило одно предложение, но сначала он поинтересовался:

– А вы квартиру вместе снимаете или же вы москвичи?

– Нет, мы из разных городов и сейчас снимаем вместе двушку, а что?

Он допил все вино и заказал еще бокал, пока мы неторопливо попивали свой чай.

– Сколько в месяц платите за нее?

– Триста долларов, – ответил я.

– У меня есть интересное предложение к вам, а что, если мы сегодня поедем ко мне домой и втроем поваляемся в ванной, вы не волнуйтесь, она у меня на пятерых человек. Вы сможете заплатить за квартиру за полгода вперед.

Мы конечно же были ошарашены, но с деньгами были напряги.

– Только в ванне поваляться? – спросили мы.

– Только поваляться в ванне и больше ничего, обещаю.

Что нам оставалось делать – ничего, и мы согласились на эти условия.

Мы еще раз заглянули в гримерку, в надежде, что останемся тут работать. В целом, у нового клуба была приятная аура и энергетика, тут хотелось остаться, чего не скажешь про «Ящер».

– Ну что, вас взяли? – спросил кто-то из пацанов, я пожал плечами.

– Надеюсь.

– Ну что ж, удачи, парни.

– Спасибо.

Шестисотый «мерседес» подъехал к сталинскому дому в центре Москвы. Из машины вылезли мы с Валерой, Евгенич и его охранник с абсолютно тупыми глазами. Охранник проводил всех до двери и остался за порогом.

Неплохая квартира у этого Евгенича. Огромный шикарный зал с двумя мраморными колоннами посередине. Шикарные диваны и дорогущая мебель из редкого красного дерева просто кричали о помпезности хозяина. Каждая мелочь была произведением искусства, вплоть до золотой дюпоновской зажигалки размером с пачку сигарет, небрежно положенной на край стеклянного стола. Красиво жить не запретишь, подумал я, да и Валера наверняка думал то же самое.

– Расслабляйтесь, ребята, чувствуйте себя как дома.

Старик прошел в другую комнату, и до нас донесся шум льющейся воды.

Мы присели на диван и только переглядывались между собой, и, скорее всего, мысли у нас были одинаковые, но я почему-то нервничал, каким-то странным получается наш прием на работу. Зачем-то нужно искупаться в этой ванне – это что, ритуал такой или просто дешевый развод?

Видимо, старика вдохновлял фиолетовый цвет, так как он был всюду – и на потолке, и на стенах.

В зал он вышел в огромном черном халате «Версаче».

– Готово, ребятки.

Я чувствовал себя скованно и нелепо.

Пройдя через зал и попав в не менее большую комнату с тренажерами и солярием, мы сняли с себя одежду и зашли в ванну, больше похожую на «SPA-бассейн» в мини-варианте на пять здоровенных парней, да и девчонка тоже поместится.

Вода бурлила из всех дырок этой ванны, от нее исходил приятный пар и аромат морской соли, щедро брошенной на дно хозяином.

Когда все втроем мы сидели в ванне, разговаривали абсолютно ни о чем. Он задавал формальные вопросы. Почему решили заняться стриптизом? Каким спортом занимаетесь? Говорил, что у нас большое будущее, если будем работать у него в клубе. Все это он тер, практически не выпуская сигару изо рта. От мягкой теплоты воды и от нежных, как оливковое масло, солей я совсем расслабился и просто балдел до того момента, как…

– Вы, наверно, думаете, что я пидор, мол, чуваков в ванну с собой посадил – это ваше дело. Если б мне кто-то предложил с ним в ванной поваляться, я бы тоже так решил. Но если честно, то меня прикалывают мужские тела. Я отношу себя к разряду креаторов-художников. Я восхищаюсь творчеством Микеланджело и его «Давидом», Рафаэлем и другими художниками. Я, конечно, не рисую картины, но помогаю некоторым ребяткам по жизни. Достаю им путевки в жизнь, и мне нравиться так поступать. Не скрою, сейчас одному пареньку 18-летнему заказал «Мерседес-230» только потому, что у него черты лица очень правильные.

Он говорил это, наблюдая за нашей реакцией.

– Когда я очень бухой, а это случается довольно часто, я деньги раздаю направо и налево, но четко контролирую процесс. Ребятки, я больше скажу, у меня в квартире здесь есть сейф, сейф с бабками, и, знаете, что я делаю каждое утро не зависимо от того, чем занимался вечером и ночью? Так вот, каждое утро я перед тем, как принять душ, подхожу к сейфу, набираю шифр из семи цифр, вынимаю денежки и пересчитываю их. Я всегда знаю точно, сколько там должно быть. Вот такие вот дела, ребятки.

Наступила неловкая пауза.

– А вы давно клубами занимаетесь? – почему-то спросил его Валера.

– Мечта всей моей жизни – работать в школе преподавателем русского языка. Но лет двадцать назад я встретил своего первого компаньона по бизнесу, и моя жизнь очень изменилась.

Он опустил остаток толстой сигары в ванну, тем самым затушив ее, и громко спросил:

– Ну, так что, будете работать у меня? – и снова на его лице нарисовалась эта обманчивая улыбка.

– Будем, да, – синхронно ответили мы.

Не успели мы еще насухо обтереться белыми махровыми полотенцами, как хитрый Евгенич поделил на двоих две тысячи долларов, тем самым оформив нас в свой клуб.

Прошло около трех месяцев с нашей общей последней встречи, около трех месяцев жесткого режима и полноценной работы. Все, что требовалось от нас, а точнее от всех танцоров «Крейзи Булла», – это следить за собой, что включало системный поход в тренажерный зал, солярий, пилинги. Но самое главное требование «хозяина» – это постановочные номера с профессиональным хореографом.