Текст книги "Моя прекрасная повелительница"

ГЛАВА 21

– Нет, никогда! И это мое последнее слово! – ревел Дугал.

Сорча гневно смерила взглядом своего упрямого брата. Тот пулей вылетел из зала. Две долгих беспокойных недели прошло с тех пор, как ее силой притащили в Дунвер, а Дугал все еще стоял на своем. Девушку стали терзать сомнения, несмотря на постоянные уверения Нейл, что если Руари любит ее, то его чувство не исчезнет, сколько бы времени не потребовалось ей, чтобы вернуться к нему. У Нейл и Маргарет была уверенность: они слышали заверения в любви от своих женихов. А все, что знала Сорча – это взгляды, несколько многообещающих слов и намеков, да грубоватое, ничем не приукрашенное заявление, что если Дугал позволит ей остаться в Гартморе, то она станет женой. Девушка даже не чувствовала уверенности в том, что Руари не изменил бы своего мнения, окажись у него время на размышления.

– Каким же идиотом Дугал все-таки может быть! – проворчала девушка и налила себе кружку сидра.

– Да, – согласился за ее плечом тихий голосок.

Сорча тихо вскрикнула и, нахмурившись, обернулась. Рядом с ней стояла Юфимия. Девочка умела двигаться абсолютно бесшумно и постоянно всех пугала. Маленькая Юфи уже не выглядела малышкой. Ее миниатюрная фигурка с каждым днем становилась все более женственной. С лица исчезла характерная для него раньше капризная раздражительность.

– Ты до смерти напугала меня! – Сорча лука во взглянула на кузину.

– Извини. Я лишь согласилась, что Дугал часто ведет себя по-идиотски. Иначе он бы понял давно, что вы с Руари составите прекрасную пару. У Кер-ров есть и деньги, и замечательные богатые земли.

– Такие женихи редко попадаются женщинам из рода Хэев!

– Вот именно. Это человек, который поможет Дунверу выбраться из унизительной бедности.

– Ну, Дугал вряд ли изменит свое решение. – Сорча с мрачным видом барабанила пальцем по столу. – Я еще не видела его таким злым и решительным. Хорошо, что он, наконец, стал чувствовать себя здесь главным. Жаль только, что выбрал он именно эту ситуацию, чтобы утвердиться в своих правах. У меня уже голова раскалывается: целых две недели я бьюсь лбом о стену.

Юфимия захихикала:

– Тетушка Нейл считает, это хорошо, что он наконец-то начал действовать, как лэндлорд. Но ей бы хотелось, чтобы хоть немножко легкомыслия у него все-таки осталось. Она говорит, что тогда было бы за что зацепиться и заставить его переменить решение.

– Может быть. Но боюсь, наш Дугал внезапно решил действовать, как настоящий мужчина.

– Это не имеет никакого значения. Все равно всех неприятностей это не уладит.

В мелодичном голосе Юфимии прозвучали странные нотки, и Сорча пристально взглянула на девочку. В больших голубых глазах у нее горел огонь. Она узнала его. Ясно было, что она обладает каким-то предчувствием. Сорча почти боялась спросить прямо. А что, если Юфимия предскажет, что их с Руари положение безнадежно?

– Ты видела сон? – спросила наконец она, не в силах скрыть страх и сомнение.

– У меня не бывает ни снов, ни видений, по крайне мере, пока. Я просто чувствую и знаю. Что-то в мозгу и сердце подсказывает мне, что произойдет и что нужно делать.

– И ты сейчас получила одно из этих, как бы сказать, посланий?

– Да, мне кажется, это так. Но я еще не уверена и не могу объяснить все толком. Надо, чтобы кто-то смог помочь мне.

– Тогда просто расскажи, что за послание. Может быть, я догадаюсь, что оно значит.

– Коротенькое послание: «Ты должна вернуть власть в руки Руари».

– Какую власть? – не поняла Сорча.

– Не знаю. – Девочка пожала плечами. Когда бы я ни вспомнила о тебе, Маргарет, Нейл и Кер-рах, эта одна-единственная фраза сразу приходит на ум: «Ты должна вернуть власть Руари».

Почти час девушки бились над смыслом этих слов, пытаясь понять, но ответа не нашли. Юфимия все-таки была еще мала, и Сорча решила, что она, возможно, просто устала. Отослав девочку помочь присмотреть за детьми, она сама задумалась о превратностях судьбы. Юфимия получила драгоценный дар предвидения, но все ее предсказания пока настолько туманны, что их невозможно растолковать. Девушка допила свой сидр, решив, что лучше ей вернуться к делам и прекратить бесполезные размышления. Она вышла из дома и направилась в огород. Единственное, на что она надеялась, так это на то, что Руари, наконец, сможет что-нибудь придумать, чтобы они все-таки были вместе.

– Руари? – Малькольм тихонько вошел в спальню лэндлорда Гартмора.

С минуту Руари внимательно разглядывал кузена, раздумывая, как этому маленькому человечку удается оставаться таким спокойным и исполнительным в то время, как исчезают последние шансы его женитьбы на Нейл Хэй. Он выпрямился в кресле. Больше невозможно, казалось, выносить это безвольное сидение около окна с неподвижным взглядом в сторону Дунвера. Надоело и напиваться. Руари решил, что ему сейчас совсем не помешает развеяться, пусть даже слушая рассуждения Малькольма о каком-нибудь новом способе обогащения.

– Садись, Малькольм! – рыцарь указал на кресло по другую сторону небольшого стола, на котором стояли кружки и кувшин. – Налить вина?

– Нет-нет! Я слишком быстро пьянею, а сейчас мне нужна ясная голова. – Малькольм уселся и положил на стол какие-то бумаги.

– Милорд, мне кажется, я нашел кое-что, что может устранить все препятствия перед женитьбой Бэтэма на Маргарет Хэй.

– Малькольм, сейчас единственный путь Маргарет и Бэтэма к венцу – это благословение ее кузена. Ты помнишь, как Дугал клялся, что никто из Хэев никогда не свяжет свою судьбу с Керрами?

– Конечно, помню. Как можно это забыть! Мне слишком дорого обходится это абсурдное заявление.

– Ты прав. Прости мне мою бестактность. Но если ты это знаешь, то зачем пришел ко мне со своим предложением?

– Я очень надеюсь, что моя Нейл или ее племянница – очень умная девочка – придумают, как решить нашу общую проблему. Ведь сейчас дело упирается лишь в упрямство их родственника, а они знают его значительно лучше, чем кто-либо другой. Нет, то, что я придумал, поможет устранить все проблемы уже после того, как сэр Дугал, наконец, смилостивится и снимет свой запрет. В чем объективное препятствие к их свадьбе?

– Только в том, что оба бедны, как церковные мыши.

– Именно так. Но ты можешь все изменить. Твой дядюшка Айвор оставил тебе в наследство башню на расстоянии одного дня езды к югу. Она невелика. Таков и кусок земли, к ней прилегающий. Но почва там плодородная. Человек, который сейчас следит за хозяйством, уже стар и детей у него нет.

– И он, конечно, будет рад отдохнуть и подготовить себе замену, – закончил Руари. – Да, здорово придумано, Малькольм. Конечно, это не бог весть что, но вполне достаточно для ребят и устроит их семьи.

Однако радовался Руари недолго: основная проблема, которую необходимо было решить, снова встала в его сознании.

– Будем надеяться, что сможем осчастливить их этим богатством раньше, чем они состарятся и станут ко всему равнодушны.

– Бог даст, кузен.

Руари был счастлив разделить оптимизм Малькольма, но это оказалось нелегко. Даже упрямый Бэтэм имел больше шансов на будущее счастье, чем он сам. Руари с готовностью соглашался, что его Сорча очень умна. Но как она сможет найти выход из положения, даже если он сам его не видит? В эти длинные две недели он думал лишь об одном и все же не имел хотя бы намека на какой-нибудь план.

Он посмотрел на кружку, которую держал в руке. Конечно, дурманящее вино не приносило ответа, но зато помогало облегчить боль утраты. А еще оно давало возможность заснуть и спать без мучительных сновидений. Рыцарь осознавал, что в немалой доле он обязан своим несчастьем собственному упрямству и гордости. Из-за него страдает и Малькольм.

– Прости, Малькольм. Ты мог бы уже быть вместе с Ней л, если бы не я.

– О, я мог бы быть с Нейл и сейчас. Но она считает, что в эту трудную минуту ее место рядом с племянницами. Им нужна помощь, а я подожду.

– Она может оказаться в ловушке в Дунвере, и надолго.

– Не может быть! Они скоро приедут все вместе: и Нейл, и Сорча, и Маргарет.

– Дай бог, чтобы ты оказался прав, – Руари снова заглянул в кружку, недовольно подумав, как часто он стал к ней прикладываться. – Да, будем надеяться, что ты не ошибаешься.

– Я придумала! – Сорча с криком стремительно ворвалась в комнату тетушки, напугав и Нейл, и Маргарет. – Это к вам тоже относится!

Сорче едва удавалось скрыть свое счастье. Она уселась на кровать возле Маргарет, едва взглянув на ткань, из которой женщины кроили платье. В другое время она бы, конечно, заинтересовалась, но сейчас на уме у нее было совсем другое. В самый разгар прополки на огороде ее вдруг осенило. Она поняла смысл предсказания Юфимии. Поняла совершенно определенно и стала сочинять свой собственный план. Сейчас она прибежала прямо с грядки, даже руки не успела вымыть.

– Так что именно ты придумала? – заинтересовалась Нейл, серьезно и внимательно оглядев племянницу. – Кроме того, что испачкала мне кровать.

– Юфимии явилось знамение, – объяснила Сорча, не обращая никакого внимания на ворчание тетки.

– Она подсказала тебе, как нам вернуться в Гартмор? – спросила Маргарет.

– Нет, то, что приходит к Юфимии, я называю знамением и предупреждением. Эти слова туманны, приходится подумать, прежде чем догадаешься, о чем идет речь.

– Так что же говорит наша малышка? – Нейл небрежно отбросила тонкую голубую ткань и поудобнее устроилась на кровати.

– Она сказала, что я должна вернуть Руари власть, – выпалила Сорча, вовсе не удивившись, что ее подруги смутились, ничего не поняв.

– Черт возьми, что же это значит?

– Я сначала совсем растерялась, поэтому пошла работать в огород, чтобы в одиночестве спокойно подумать. Какое-то время я боялась, что это выше моего разумения, но внезапно все поняла. Так просто!

Ты должна вернуть Руари власть? – Нейл покачала головой. – Не могу понять. Какую власть? У него и так ее предостаточно.

– У Руари есть власть в Гартморе. Но Юфимия имела в виду не ее. Мы должны вернуть власть, утраченную в день убийства сэра Саймона Тречера. До того момента, как Дугал пришел к нам на помощь, они с Руари были равны. Когда же брат оказался спасителем, все переменилось. Дугал связал Керра долгом крови так крепко, что тот теперь не в состоянии и шагу сделать. Он бессилен.

– Я знаю, все это повторяют, но все равно ничего не понимаю, – вступила в разговор Маргарет. – То, что Дугал спас жизнь Руари и его людям, – это замечательно. Благородно. Но почему мы все теперь страдаем оттого, что он поступил так, как было необходимо? Как можно называть долгом то, что естественно и нормально для человека? Разве мог Дугал поступить иначе?

– Ты права. Это услуга, за которую не платят, – согласилась Сорча. – Однако у воинов свои пра: вила и обычаи, какими бы странными они нам не казались. Дугал спас жизнь Руари и его воинам. Конечно, иначе и быть не могло. Но Керр теперь все-таки в долгу. Поэтому, когда Дугал заявляет, что не потерпит Керров в качестве родственников, Руари из-за этого долга крови обязан подчиняться этой прихоти. Поступить иначе – значит запятнать свою честь так, что уже не отмоешь. Это приведет к страшным потерям: власти, положения при дворе, возможно, даже богатства. Он не может предпринять ничего, абсолютно ничего, для нашего возвращения в Гартмор.

– Так как же нам все-таки туда попасть?

– Мы должны сделать первый шаг. Предпринять что-то, чтобы Руари мог прореагировать, если не хочет выглядеть глупцом. Хэи должны разорвать путы первыми.

– И как же ты думаешь это сделать? – спросила Нейл.

– Мы похитим кого-нибудь из Керров, – Сорча не смогла сдержать улыбки – так поразились ее родственницы.

– По-твоему, это легко?

– Конечно! Ну как же вы не понимаете? Мы заново начнем всю эту игру. Если мы возьмем Керра в плен и потребуем выкуп, все закрутится снова.

– Вся нелепость начнется опять. Руари придется платить выкуп.

– Нет не придется. Мы сделаем все так, что нас поймают.

Сорча даже не заметила взгляда Нейл. А он красноречиво говорил, что девушка сошла с ума. Для Маргарет, наоборот, все казалось замечательным. Этот прекрасный путь снова давал Руари власть в руки. Они схватят первого попавшегося из Керров, Потом сами окажутся в плену из-за этого преступления. И тогда Дугалу опять придется иметь дело с Руари.

– Ты абсолютно сумасшедшая, – пробормотала Нейл. – Иначе и сказать нельзя. Но план может сработать.

– По-моему, самое страшное, что нам грозит, – это провал. Дугал раскроет наши планы и всерьез на нас рассердится.

– Он и так в ярости. Мы надоели ему просьбами изменить решение, – возразила Маргарет.

– Вот именно, – согласилась Сорча.. – Так что в худшем случае просто ничего не изменится.

– Но как же мы добудем Керра? – спросила Нейл.

– Вот в этом-то и есть единственная слабость моего плана, – призналась Сорча.

– Единственная?

Сорча как будто и не заметила иронии.

– Я ничего не смогла придумать лучше того, что караулить у стен Гартмора.

Она терпеливо дождалась, пока Нейл закончит смеяться. Слабость плана бросалась в глаза, поэтому Нейл вправе веселиться. Но это был единственный план, возникший в их трех головах за две недели мучительных раздумий. Поэтому Нейл была вынуждена согласиться.

– Это один из самых худших планов, известных мне, – наконец смогла проговорить Нейл. – Но ты права в одном. Если мы провалимся, то единственное, что нам грозит, это еще большая ярость Дугала. Поэтому я бы рискнула. Но нам потребуются еще люди, кроме нас троих.

– Знаю. Наверное, надо взять с собой Роберта и еще кого-то из мужчин.

– Роберта трогать нельзя. Нельзя брать с собой никого, кто клялся в верности твоему отцу, а потом присягнул Дугалу, когда тот стал лэндлордом. Они могут изо всех сил стремиться помочь тебе и считать поступки Дугала неразумными, но не надо принуждать их нарушать клятву, которой они были верны всю жизнь. Я поищу кого-нибудь помоложе, тех, кто еще не принял присягу или достаточно молод, чтобы в случае суда его поступки сочли просто ошибкой. Но все-таки я попрошу тебя дать Дугалу еще один, последний шанс.

Сорча пыталась настоять на своем, но в конце концов уступила желаниям тетушки. Все равно нужно время, чтобы собрать отряд. Она считала пустой тратой времени все попытки еще раз обратиться к Дугалу.

Сорча мрачно смотрела на брата. Она пришла в большой зал завтракать и застала его в плохом настроении. Вчера днем Нейл упорно настаивала, чтобы Сорча еще раз поговорила с братом, но сегодня она не могла найти ни тетушку, ни кузину. Ее оставили одну для переговоров с уже рассерженным Дугалом.

– Дугал, нам нужно поговорить, – произнесла Сорча и совсем не удивилась, услышав, как брат прошипел в ответ что-то злое.

– С тех самых пор, как ты вернулась в Дунвер, ты только и делаешь, что разговариваешь со мной.

– Да. А ты даже не желаешь выслушать. Не даешь произнести и фразы – сразу начинаешь рычать и убегаешь.

К ее изумлению, брат промолчал. Лицо его как будто немного подобрело. Казалось, он готов ее выслушать. Но девушка не позволила себе надеяться на лучшее. То, что Дугал выслушает ее, еще совсем не означает, что он пойдет на какие-то уступки.

– Я уже и так знаю все, что ты можешь сказать, – произнес Дугал.

– Вполне возможно. Но все-таки это не значит, что ты не должен оказать мне честь – дать возможность высказаться.

– Ну, говори же, и покончим с этим раз и навсегда.

– Если ты так настроен, то, наверное, мне не стоит стараться и бросать слова на ветер. Но я все-таки хочу сказать тебе, что ты не прав, запрещая мне, Нейл и Маргарет соединиться с людьми, которых мы любим и которые любят нас.

– Это мое право и мой долг как вашего лорда – решать, за кого вы можете выйти замуж, а за кого нет!

– Давным-давно уже в нашем клане нет такой строгости в отношении брака.

– До сих пор не было таких веских причин, какие есть у меня, чтобы судить так категорично. Хэи не соединятся узами брака с Керрами!

– Даже если об этой связи мечтают твоя сестра, тетушка и кузина? Причем хотят этого больше всего на свете?

– Я же сказал – нет! Вы все еще очень молоды. И скоро излечитесь от этой любви. Руари Керр унизил Хэев. И я не могу делать вид, что ничего не произошло.

Сорча глубоко вздохнула и решила выложить главный аргумент. Тот, который она еще. ни разу не могла использовать, потому что Дугал не хотел до сих пор ничего слышать. Абсолютно ясно, что разговорами про любовь парня не проймешь. Дугал еще не знает, что это такое. Он просто не в состоянии понять, как это бывает, если толкует о возможности излечиться. Как будто любовь – это досадная болячка, которую можно вылечить какой-нибудь мазью.

– Хэям никогда уже не представится лучшей возможности поправить свои дела. Ты же знаешь, мы очень бедны. У нас нет приданого. Нет земли. Связь с Керрами позволит нам вернуть благосостояние, утерянное предками. С помощью Керров мы сможем обрести лучшее положение при дворе. Неужели ты действительно хочешь, чтобы Дун-вер продолжал наполняться женщинами, которые не могут выйти замуж, потому что у них нет приданого, и вдовами, слишком бедными, чтобы жить самостоятельно?

При этих словах на лице Дугала внезапно появился интерес.

– Даже если других выгод не будет, связь с Керрами даст женщинам Дунвера простор для выбора мужей.

– Да, сестричка, ты хитра, ничего не скажешь. Надо отдать тебе должное, – пробормотал Дугал, отодвигая кружку. – Точно знаешь, чем вызвать у меня интерес. Но ничего у тебя не выйдет. Неужели ты считаешь, что я настолько глуп и сам не понимаю, что любой из Керров составит прекрасную партию? Земли, власть, деньги! Я уже много думал об этом. Но преимущества не могут перевесить унижения. Кланяться человеку, который одурачил меня и оскорбил всех Хэев, так бесстыдно украв тебя прямо на ярмарке?

– Ну ты и дурак! – не сдержалась Сорча. Дугал вскочил на ноги:

– Ты испытываешь мое терпение, женщина! Я не хочу больше ни слова слышать о Керрах. Тот, кто заикнется о них, пожалеет об этом!

Продолжая ругаться, он выбежал из комнаты. Как и предполагала Сорча, никакие аргументы и уговоры не повлияли на его решение. Разговор этот был пустой тратой времени и нервов. Вообще-то, Сорче не хотелось ссориться с братом. Раньше они были близки, несмотря на все его слабости и недостатки. А теперь, как будто между ними выросла высокая стена. Они даже позавтракать вместе не могли, чтобы не поссориться при этом. Но сейчас Сорча знала, что пойдет на все и пожертвует всем, чтобы вернуться к Руари. Как хотелось верить, что соединение с тем, кого она так полюбила, не будет стоить ей любви брата!

– Хотя я против подобных выражений, но сдержаться не могла. Я тебя заранее предупреждала, что разговор пройдет впустую! – рассказывала Сорча тетушке.

Ней л сидела на кровати. Маргарет примостилась рядом.

– Честно говоря, я и сама не верила в успех, но нужно же было дать Дугалу еще один шанс. Теперь, по крайней мере, без особых угрызений совести можно поступать и против его воли. Ведь он показал, что ни за что не снизойдет до того, чтобы принять во внимание чувства сразу трех своих родственниц. Этот глупец действительно заявил, что можно излечиться от любви?

Сорча, поморщившись, кивнула:

– Я даже не могу винить его за эту глупость. Ведь он еще сам никого никогда не любил. Как же он может понять или хотя бы представить, что это значит?

– К тому же, он мужчина. А когда дело доходит до сердечных дел, это не самая мудрая половина человечества. Ну ничего, скоро он поймет, насколько серьезны наши намерения. Хотя странно, что все наши слезы еще не заставили его видеть правду?

– Наверное, он считает это просто одной из женских болезней, – вставила Маргарет.

– Мы неправильно воспитали этого мальчишку, – Нейл с улыбкой взглянула на Сорчу, и та согласно кивнула в ответ.

– Ты собрала мужчин, которые пойдут с нами?

Сорче не терпелось приступить к осуществлению своего плана. Чем тщательнее она его обдумывала, тем больше убеждалась в его реальности и в том, что он разрешит их проблемы.

– Пойдет Айн и еще несколько молодых мужчин. Они видят во всем этом приключение. Романтика еще близка их душам. А нам они нужны лишь для защиты по пути в Гартмор, да на случай сопротивления того из Керров, кто попадется нам в руки. Айн считает, что это безумный план и недостатков в нем больше, чем дырок на рубашке нищего. Но странно, по-моему, из-за этого он лишь с большей охотой берется за дело.

– Все юноши считают, что серьезной опасности на нашем пути не встретится.

– Да. Это игра, и они с удовольствием в нее поиграют. Опять-таки, любопытно взглянуть, чем дело кончится.

– Так когда же мы поедем в Гартмор?

– Постараемся улизнуть сегодня вечером. Айн с тремя парнями после обеда предупредят, что собираются на охоту. А мы с тремя другими выедем чуть позже, примерно через час.

– А под каким предлогом мы уедем? – уточнила Маргарет.

– Скажем, что отправляемся собирать лечебные травы, – пояснила Нейл. – Существует много таких, которые надо собирать именно вечером.

– А когда немного отъедем от Дунвера, встретимся с остальными, – закончила Сорча.

– Но мы не успеем вернуться засветло. О нас будут беспокоиться, – заволновалась Маргарет. – Это плохо.

– У Дугала вполне хватит ума, чтобы догадаться, в чем дело, – успокоила ее Нейл.

– Как только он узнает, кто конкретно уехал, сразу поймет, что мы собрались в Гартмор. Ну, а если не он, так Роберт. Мне кажется, Роберт уже догадался, что мы затеяли.

– Айн не проболтается, – вставила Сорча.

– Не должен, – согласилась Нейл.

– У Роберта особый нюх на все неприятности, в которые впутываются Хэи. Но он же не остановит нас, правда? – продолжала беспокоиться Маргарет.

– Нет. Он считает, что Дугал ведет себя, как тупой упрямец, и не согласен с его позицией, хотя доволен тем, что парень начал проявлять характер. Раньше этого не было, – объяснила ей Нейл.

– Ты права. Что есть, то есть, – поддержала ее Сорча. – Но лучше бы он оттачивал свой характер на чем-нибудь другом, а не на наших судьбах. Вообще, это вполне в духе Дугала: в конце концов он проявляет те свойства характера, которых все так от него ждали, но не тогда, когда нужно, и не по тому поводу.

Женщины тихонько рассмеялись.

– Единственное, чего я действительно опасаюсь, – добавила Сорча, внезапно став серьезной, – это вывести его из себя сверх меры, так, что он не простит обиды. Не хочу, чтобы нас разделила пропасть!

Нейл взяла руку племянницы в свои ладони и мягко сжала ее.

– Этого не случится. Не бойся, девочка. Дугал, конечно, горяч, но он не из тех, кто может отвергнуть собственную сестру лишь за то, что она не выполнила его волю.

– Будем надеяться, что это так и есть. Ведь все равно я не смогу подчиниться ему. Это сейчас выше моих сил.

– Ну, пойдемте, – позвала Нейл. Надо собираться в дорогу. Возьмем только самое необходимое и тщательно все спрячем, мы же отправляемся за целебными травами.

Сорча кивнула. Как только женщины ушли, она стала складывать вещи в небольшую сумку. Путешествие не обещало особого комфорта, ведь можно было взять с тобой лишь самое необходимое. Если к седлам будут приторочены слишком большие мешки, это немедленно вызовет подозрение. Их могут даже не выпустить за ворота. Дугал ведь настороже. Он постоянно опасается их побега обратно в Гартмор. Хотя их не держали взаперти и даже разрешили покидать пределы замка, следили за ними, несомненно, очень тщательно. Так что вся их поклажа должна занимать совсем мало места, чтобы никто не заподозрил, что они собираются в далекое путешествие. Упаковав свои вещи, Сорча решила, что надо сходить проверить, правильно ли Маргарет поняла, что значит ехать налегке.

Сорча увидела, что Айн с товарищами ждут в нескольких ярдах, и оглянулась назад. Дунвер уже почти скрылся из виду. Им удалось покинуть его окрестности, и вполне возможно, что до сумерек никто не забеспокоится по поводу их отсутствия. А это даст достаточное преимущество перед Дугалом, когда он соберется в погоню. В том, что он это сделает, сомневаться не приходилось.

– Неплохое начало, – поделилась Сорча своими мыслями с Нейл, когда та подъехала к ней поближе.

– Но это самая легкая часть всего предприятия.

– Надеюсь, ты не собираешься сомневаться на каждом повороте?

– Нет, но я осторожна. Не надо слишком верить в успех: это лишает бдительности.

– Постараюсь быть внимательной. Для меня это самая важная охота из всех, в которых мне приходилось участвовать. Понятно, что если сегодня наш план провалится, выбраться из Дунвера станет значительно труднее. Дугал может выполнить свои угрозы и просто запереть нас в темницу.

– Ну, я не думаю, что он надеется запугать нас, иначе он очень ошибается.

– Именно! – вступил в разговор Айн. Мальчик ехал неподалеку, наблюдая, с какой опаской продвигаются женщины. – Я бы на вашем месте так не осторожничал. Если этот план окажется удачным, все вокруг просто здорово посмеются.