Текст книги "Шотландская красавица"

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

На следующее утро Диана открыла глаза и потянулась эйфория переполняла ее. Торн! Сегодня она едет к нему. И останется с ним навсегда.

Она села, спустила ноги с кровати и вдруг с удивлением осознала, что Сибель нет рядом: некому подать ей платье. Тогда она вспомнила все, и тревога сковала ее движения. Сибель никогда не ушла бы от нее по доброй воле. Если это так, то страшно подумать о том, что могло случиться с ней.

Она сидела не двигаясь еще некоторое время, и вдруг ужасный крик заставил ее вскочить на ноги так стремительно, что она споткнулась и чуть не упала. Выпрямившись, она побежала к окну.

Даже в самом страшном кошмаре, в самых ужасных видениях она не могла бы увидеть сцену, которая предстала перед ее глазами. Внизу, во дворе, стояла Сибель. Ее худенькое тело было привязано к столбу, вокруг которого были навалены вязанки хвороста, готовые вспыхнуть от одного прикосновения человека с зажженным факелом в руке.

У нее перехватило дыхание, и Диана судорожно глотнула воздуха. Захваченная зрелищем, она не заметила, как Роберт вошел в комнату.

– Это удивляет тебя, не так ли? – весело осведомился он, подходя к ней. – Да, твоя верная Сибель оказалась меченой Сатаной.

Диана помедлила, собираясь с силами, и повернулась к брату:

– Что ты сделал?

Он оскорбился:

– Сделал? Я ничего не делал. – Подойдя к окну, он взглянул вниз, потом вновь на Диану: – Сибель вчера была у отца Аласдара. К сожалению, священник не вполне уверен в ее вере.

Диана проглотила комок в горле и отпрянула от него:

– О чем ты говоришь, Роберт?

– Он проверял ее.

Мгновение Диана смотрела на него. Проверка, о которой он говорил, редко применялась и была достаточно простой. С завязанными глазами священник, используя обыкновенную булавку, колол в разных местах тело испытуемого. Если после очередного укола человек не реагировал, это означало, что в этом месте Сатана оставил свое клеймо.

Диана положила руку на грудь, словно пытаясь сдержать биение сердца.

– Я не верю тебе! – воскликнула она. – Почему отец Аласдар решил проверить ее?

Роберт не ответил. Она прищурилась, подозрительно глядя на него:

– Это ты попросил его об этом?

Роберт взглянул на свои ногти, прежде чем ответить:

– Элен всегда подозревала, что Сибель ведьма. Честно говоря, я убеждал ее, что это вздор, но... – Он сделал жест, означавший его неспособность переспорить жену.

В это мгновение раздался еще один крик, и Диана бросилась обратно к окну.

– Боже мой, Роберт! Что ты делаешь?

Роберт неодобрительно нахмурился.

– Сибель не прошла проверку, Диана. Я так же, как и ты, ужаснулся, узнав об этом, – сказал он с фальшивым сочувствием, что не укрылось от нее.

Он попытался обнять ее, но Диана оттолкнула его. В ответ на ее реакцию Роберт скривился и сказал резко:

– Хорошо, Диана. Что для тебя важнее: жизнь Сибель или твое согласие на брак с Дональдом Кэмпбеллом?

Она содрогнулась, осознав его замысел. Она лишь покачала головой, не веря в случившееся. Но, взглянув вниз, она вновь увидела человека с горящим факелом в руке. Он наклонился вперед. Маленькие вязанки хвороста мгновенно занялись, пустив тонкую струйку дыма в воздух.

Облокотившись на подоконник, Диана начала задыхаться. Ее дыхание перешло в хрипы. «Я не должна упасть в обморок!» – приказала она себе, когда двор поплыл перед ее глазами. Если ей станет плохо, Сибель умрет прежде, чем она придет в себя.

– Роберт! – закричала Диана.

– Нет! Спор окончен! Ты должна дать слово, что выйдешь замуж за Дональда.

Диана в ответ только посмотрела на него. И это ее брат! Сын ее отца!

– Ты не можешь заставить меня дать такое обещание!

– Могу и сделаю это, – холодно ответил Роберт. Потом добавил: – Взгляни туда! Может быть, ты хочешь, чтобы она сгорела, дабы удовлетворить твою гордыню?

Диана без сил опустилась на колени. «Гордыня! – с бешенством подумала она. – Нет, не гордыня. Мое сердце! Моя душа! Мое желание жить!»

Не в силах вынести груз собственных мыслей, Диана зажала рукой рот, чтобы не закричать. «Я не выйду замуж, даже если от этого будет зависеть моя жизнь», – хотела сказать она Роберту. А что, если от этого будет зависеть не ее жизнь? Неужели она может стать повинной в смерти Сибель? Матерь Божья, нет! Она не может предстать перед творцом с таким грехом на душе.

Приподнявшись, она выглянула в окно. Пламя вздымалось все выше. Худенькое тело Сибель напряглось под путами, которыми она была привязана к столбу, она в ужасе всматривалась в окно Дианы.

Диана тряхнула головой, пытаясь прогнать это видение, ставшее слишком реальным. «Ведь это кошмар, он должен растаять!» Парализованная страхом, она пыталась что-то сказать, но почувствовала, что не может. Перед ее мысленным взором стояло перекошенное от боли лицо Сибель.

– Прекрати это! – закричала Диана. – Я сделаю все, как ты захочешь!

Роберт наклонился к ней:

– Что? Я правильно понял – ты согласна?

Диана вздохнула так, словно ее душа разрывалась на части.

– Да, – прошептала она. Пальцы ее разжались, и она соскользнула с подоконника на пол. – Я согласна.

Распахнув окно, Роберт повелительно взмахнул рукой.

– Отпустить девчонку! – крикнул он. – Я подумал и решил, что она не ведьма.

– Это ты приспешник Сатаны, Роберт, – произнесла Диана сквозь зубы. – Ты еще будешь гореть в аду за свое коварство.

– Ты вряд ли проживешь так долго, чтобы порадоваться этому, – бесцеремонно заявил он и усмехнулся. – Может, и ты присоединишься ко мне, когда твой будущий муж особенно круто обойдется с тобой. Я слишком хорошо знаю, что мужчины иногда теряют контроль над собой, и все уговоры бесполезны, если ими движет похоть. А Дональд – Бог свидетель! – слишком долго сдерживал свои желания.

И он, насвистывая, вышел из комнаты.

«Почему я не могу плакать?» – в отчаянии думала Диана. Если когда-либо в ее жизни и наступал критический момент, то это было именно сейчас. Но боль потери была так велика, что ее невозможно было просто выплакать. Диана чувствовала, что она никогда больше не сможет искренне смеяться и плакать.

Она все еще лежала на полу, когда через некоторое время вошел тот самый человек, который держал зажженный факел. Он нес на руках Сибель.

– Ничего страшного просто обморок, – радостно сообщил он.

Пройдя через комнату к алькову, он опустил безжизненное тело Сибель на матрас. Потом обернулся к Диане, ожидая от нее какой-нибудь реплики. Но она ничего не сказала, и он, пожав плечами, вышел.

Прошло еще несколько минут, прежде чем Диана наконец смогла подняться на ноги. Колени ее подгибались, словно к ногам были прикованы тяжелые цепи. Она взглянула на Сибель. Девушка лежала неподвижно, но грудь ее вздымалась – она дышала.

Диана подошла ближе. Едкий запах дыма отозвался в ней болью. Опустившись на колени подле Сибель, она отвела пряди волос с ее бледного, как полотно, лица. Край юбки был опален, но, к счастью, ожогов на руках и ногах не было заметно.

Усилием воли Диана отбросила свои личные моральные терзания и принялась ухаживать за Сибель. Намочив полотенце холодной водой в сосуде, стоящем на туалетном столике, она осторожно отерла лицо девушки. Сибель моргнула и открыла глаза. Она слабо улыбнулась, но при воспоминании о случившемся улыбка сошла с ее лица.

– Ш-ш-ш, – мягко успокоила ее Диана, – все хорошо. Тебе больше нечего бояться.

– Отец Аласдар сказал, что у меня на теле клеймо Сатаны. – Она попыталась сесть на кровати, Диана нежно, но твердо удержала ее.

– Он признал, что совершил ошибку, – ты же знаешь, я не буду тебя обманывать.

Сибель полностью доверяла Диане и начала успокаиваться.

– Отдыхай, – поднимаясь, сказала Диана. – Я принесу тебе что-нибудь поесть. Сегодня тебе не нужно ничего делать.

Вздохнув, Сибель закрыла глаза. Когда через некоторое время Диана вернулась вместе со служанкой, несущей поднос с едой, она обнаружила Сибель спящей. Не желая тревожить ее, Диана приказала служанке поставить поднос на стол. Когда женщина ушла, Диана устроилась на стуле и стала ждать, пока Сибель проснется.

Было еще достаточно рано, но Диана чувствовала себя измученной душой и телом. Торн в эту минуту ждал ее, а она не могла поехать к нему.

Закрыв глаза, она стала молиться, чтобы он не приезжал сюда за ней. Вдруг открылась дверь, и вошел Роберт. Диана даже не взглянула на него.

– Девчонка в порядке?

– Она спит.

Роберт кивнул и, прищурившись, взглянул на Диану:

– Хоть ты и связала себя обещанием, я думаю, благоразумнее будет не выпускать тебя за пределы замка до свадьбы.

Этот запрет не удивил ее.

– Когда она состоится? – поинтересовалась Диана.

– Через две недели, считая с воскресенья.

Она выпрямилась:

– Так скоро?

Роберт засмеялся, увидев ее смущение.

– Твой жених очень нетерпелив, – сказал он. – Ты должна радоваться этому. Хватит с меня твоих глупостей, Диана. Ты согласилась выйти замуж за Дональда Кэмпбелла, и я заставлю тебя сдержать слово! Если ты нарушишь обещание, то не сможешь спасти свою хорошенькую служанку во второй раз.

Резко повернувшись, Роберт вышел из комнаты.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

В своем алькове без окон Сибель приподнялась на локте, разбуженная голосами, доносящимися из комнаты Дианы. Она слышала весь диалог между Робертом и Дианой и была потрясена тем, что Диана принесла в жертву свое будущее ради нее, Сибель. Она больше, чем кто-либо другой, знала, как отвратителен Диане Дональд Кэмпбелл.

Все еще чувствуя слабость она сутки ничего не ела, Сибель поднялась на ноги. Убедившись, что Роберт ушел, она вошла в покои Дианы.

– Вы согласились выйти за него замуж из-за меня! – крикнула она, не в силах удержаться от слез. – Неужели это правда?

Диана отвернулась.

– Теперь это не имеет значения, – тихо сказала она, ставя свой стул поближе к очагу. – Что сделано, то сделано, и давай не говорить об этом.

Сквозь слезы Сибель обеспокоенно взглянула на Диану. Она знала ее много лет, но никогда еще не видела такой подавленной: Диана, казалось, потерпела полное поражение.

– Вы бы не согласились по доброй воле! – сказала Сибель.

Диана не ответила и по-прежнему сидела, уставившись в одну точку. Страдание, исказившее прекрасное лицо ее госпожи, переполнило чащу терпения Сибель. Прижав к губам костяшки пальцев, она попыталась собраться с мыслями. Всем, что у нее есть – в том числе и жизнью, – она обязана Диане. Она должна что-то сделать для нее!

За неделю до свадьбы Сибель и Диана сидели в ее покоях и шили подвенечное платье Диане. Серый день за окном как нельзя лучше соответствовал их настроению. В небе громыхал гром, и дождь стучал коротким стаккато в закрытые ставни. В щелях и углах свистел ветер.

Особенно мощный удар грома испугал Сибель, и она прислушалась к шуму дождя. Обычно эти звуки успокаивали, но сегодня они словно корили ее за неспособность помочь своей госпоже.

Повернув голову, она взглянула на Диану. Та тоже сидела, опустив руки. Казалось, она ушла в себя.

Сибель, немного поколебавшись, прошептала:

– Я уже поблагодарила вас?

Диана отвлеклась от своих мыслей и удивленно взглянула на нее:

– За что?

– За все.

– Ох! Ты так часто говоришь глупости, – пробормотала Диана и вновь принялась за шитье.

Но Сибель продолжала сидеть неподвижно. Всю последнюю неделю она тщетно пыталась найти возможность помочь своей госпоже. Она осторожно взглянула на Диану, которая автоматически продолжала шить. Повинуясь приказу графа Сиденского, Диана всю последнюю неделю не покидала замок. Сибель прекрасно понимала, как трудно было Диане перенести этот запрет.

А что будет, когда Диана, наконец, окажется в замке своего мужа? Сибель содрогнулась. Уж лучше тюрьма!

– Много народу приедет, я думаю, – пробормотала, Сибель, имея в виду свадьбу.

– Да, – безо всякого выражения сказала Диана. – Даже король обещал приехать.

Положив руки на колени, Сибель неподвижным взглядом смотрела перед собой, представляя лицо Энгуса. «Если тебе будет нужна помощь», – сказал он тогда. Что ж, она никогда еще не нуждалась в нем так, как сейчас.

Сибель задумчиво воткнула иглу в ткань. В ее голове, кажется, родилась идея. Не склонная к авантюрам, она сначала отвергла ее. Но мысль вернулась, не давала покоя, как надоедливый комар.

Прошел почти час, и гроза потихоньку начала стихать. Дождь превратился в сплошной туман. Она отложила шитье. Затем легко встала и потянулась. Потом прошла в угол комнаты, где лежали рулоны ткани, которые они с Дианой приобрели во время последнего приезда торговцев в Сиден.

– Знаете, миледи, – тихо сказала она, – вот из этого куска серого шелка и подкладки получится хорошенькое одеяльце для ребенка.

Диана вздрогнула и подняла голову:

– Для какого ребенка?

– Я вспоминала о Ранальде, крестьянине. Повар сказал мне, что его жена недавно родила сына. Я знаю, вы всегда дарите подарки, когда у крестьян рождаются дети. На этот раз, вы, конечно, не сможете пойти сама. И что, если...

– О! – воскликнула Диана, мгновенно выйдя из оцепенения. – Почему ты раньше не сказала мне об этом?

– Ну, это пустячное дело, – сказала Сибель. – Я быстро отвезу это, – она с надеждой взглянула на свою госпожу.

Диана вскочила.

– И ты должна сделать это немедленно! – Схватив рулон, она отрезала порядочный кусок, потом аккуратно сложила его. Подав его Сибель, она сказала: – Сегодня же отвези им это.

Сибель откашлялась.

– Может быть, мне лучше поехать верхом, – сказала она, выглянув в окно. – Погода еще не наладилась.

– Конечно, – с готовностью согласилась Диана. – Возьми Банрих. Держу пари, на ней не ездили неделю.

Сибель торопливо надела накидку и спустилась во двор. Хотя небо еще было серым и грозовым, дождь прекратился. На дворе стоял август, но погода была холодной, и Сибель крепче закуталась в накидку и направилась к конюшням.

На ее счастье, ни графа, ни Лаклана не было поблизости. Она не была уверена, что ей удастся соврать, если они начнут задавать ей вопросы. Не колеблясь, она направилась к одному из грумов. Юноша удивленно взглянул на нее, когда она велела ему привести Банрих.

– Что удивляет тебя? – резко спросила она. – Седлай лошадь моей госпожи, да побыстрее. Я не могу целый день тратить на простое поручение.

Ей показалось, что грум соображал целую вечность.

– Никто не ездит на Банрих, кроме леди Дианы, – наконец изрек он.

Сибель сжала зубы:

– А кто ездил на ней последнюю неделю? Она заболеет, если буде долго стоять.

Грум растерянно почесал голову.

– Наверное, лучше будет спросить Лаклана.

– Ты, наверное, хочешь, чтобы тебя оттаскали за уши за то, что ты подвергаешь сомнению повеление леди Дианы? – сурово спросила Сибель.

Он вздохнул в ответ:

– Что ж, Банрих и правда почти неделю простояла в стойле.

Стараясь не показывать свою радость, Сибель смотрела, как грум наконец выводит лошадь. Оседлав Банрих, грум помог Сибель сесть верхом. Но он все еще сомневался:

– Мне кажется, вам не стоит ехать дальше деревни.

Сибель удивленно подняла бровь:

– Куда же я еще могу поехать? – и она тронула лошадь, не дожидаясь ответа грума.

Когда они пересекли мост, лошадь сама перешла с шага на рысь. Сибель с некоторым трепетом натянула поводья.

– Тише, глупое животное! – пробормотала она. – Практикуйся в своем чудесном ходе, но только не со мной на спине.

Через некоторое время Сибель подъехала к маленькому домику крестьянина и прошла по грязной дорожке к входной двери. Она постучала и стала ждать ответ.

Ранальд открыл дверь. Высокий, тощий, с сутулыми плечами, он казался старше своих тридцати лет. Улыбка сползла с его лица при виде Сибель. Он быстро перекрестился.

Сибель уже не расстраивалась из-за этого жеста. Она была уверена, что в деревне все знают о ее сатанинском клейме.

– Я не буду входить в ваш дом, – сдержанно сказала она и бросила ему сверток. – Моя госпожа надеется, что вы сошьете из этого одеяльце вашему сыну.

Крестьянин даже покраснел.

– Я не хотел вас обидеть. – Он отступил на шаг и шире распахнул дверь, приглашая ее войти.

Сибель перевела взгляд с него на внутреннее убранство домика. С потолка свисали фрукты и овощи – они сушились на зиму. За столом хихикали и толкались две девочки: они рисовали бороздки на грубо обработанной поверхности стола.

Из соседней комнаты, которую с порога было не видно, слышался плач младенца. Невольно она согнула руки, словно для того, чтобы взять на руки ребенка. Больше всего в жизни ей хотелось иметь собственного малыша.

Ранальд все еще держал дверь распахнутой. Хотя Сибель очень хотелось войти посмотреть на ребенка, может быть, даже подержать его на руках, она знала, что этого нельзя делать. Если она подойдет к ребенку ближе чем на пять шагов, Ранальд или его жена бросятся на нее с яростью, словно на черта, пытающегося украсть их ребенка.

Она не двинулась с места.

– У меня нет времени, – вежливо сказала она. – Вы можете сами поблагодарить мою госпожу, когда в следующий раз увидите ее.

Не сказав больше ни слова, она пошла обратно по грязной дорожке и, подойдя, к Банрих, отвязала ее. Забывшись, она попыталась сесть на лошадь с правой стороны, а не с левой. Банрих заржала и отпрянула от нее.

– Стой спокойно, глупое животное! – проворчала Сибель раздраженно. После нескольких неудачных попыток она все же умудрилась сесть на лошадь. Крепко схватив поводья, она облегченно выдохнула: – Теперь слушай меня! Я знаю, что ты не привыкла к моей руке, и если бы не такой важный момент, я бы с удовольствием пошла пешком туда, куда мне нужно. Но раз обстоятельства таковы, придется тебе потерпеть меня на себе, – наклонившись вперед, она похлопала по холке: – Поняла меня, маленькая бестия?

Банрих повела ушами большего от нее нельзя было добиться.

Четверть часа Сибель ехала по деревне, постоянного оглядываясь по сторонам и бросая взгляды на каменные стены Сидена. Ничего подозрительного.

Не давая лошади перейти на рысь, Сибель направилась к лесу, каждую минуту ожидая, что ее окликнут. Но стояла тишина.

Въехав под покров деревьев, она пустила Банрих вскачь. Банрих рванулась вперед с такой скоростью, что у Сибель перехватило дыхание. Доверившись лошади, Сибель неслась вперед, изредка направляя поводьями бег разгоряченного коня.

Лишь в полдень Сибель наконец остановила Банрих. Спешившись, она растянулась на траве и прижалась ухом к земле, зная, что таким образом может услышать цокот копыт. Она успокоилась, не услышав никаких звуков.

Поднявшись, она направилась к ближайшему ручью, чтобы утолить жажду, не обращая внимания на то, что лошадь пьет рядом с ней. Несколько минут спустя она снова уже была в пути.

Рассвет еще не забрезжил, когда Сибель наконец достигла Данмора. Путешествие, большая часть которого пролегла по земле Мак-Ларенов, прошло без приключений. Крестьяне, работавшие на полях, останавливались и смотрели ей вслед, но никто не сказал ни слова.

Натянув поводья, Сибель остановила Банрих. Несмотря ни на что, лошадь слушается ее, подумала Сибель и соскользнула на землю.

Она знала, что граф еще неделю назад должен был быть в своей резиденции, а это означало, что Энгус тоже с ним. Если они вернулись в Рат-на-Иолар, ей придется приготовиться к долгому пути. Но теперь она хорошо знала этот путь.

Чувствуя слабость и скованность, Сибель потрепала лошадь по холке:

– Хорошее животное.

Взглянув на крепостные стены, она не заметила никакого движения, хотя знала: охранники на посту. Она уже открыла рот, чтобы крикнуть, но вдруг представила град стрел, направленных на нее, и замолчала.

Сибель наклонилась к лошадиной холке. Ее начало клонить в сон. От усталости девушка не могла сосредоточиться и ясно соображать. Собрав последние силы, она направила лошадь к кустам. Потом опустилась на землю. Земля притягивала ее, как мягкая подстилка, и через несколько секунд она уже спала.

Несколько часов спустя Сибель разбудило прикосновение острия меча, и она взвизгнула от ужаса. В панике она вскочила на ноги и взглянула на своего противника. Цвета его пледа указывали на его принадлежность к клану Мак-Кендриков.

– Проведите меня к Энгусу Мак-Кендрику! – потребовала она как можно суровее, учитывая меч, приставленный к ее груди. – Сейчас же, или вы будете отвечать перед ним за свои действия!

Она ждала, что мужчина начнет спорить, но он только ухмыльнулся, глядя на нее. И вдруг она поняла, что это тот самый воин, который приставал к ней вечером второго дня, проведенного в Рат-на-Иоларе.

– Пойдем, девочка, – сказал он с усмешкой. – Я не хочу вновь иметь дело с Энгусом за то, что неподобающе обошелся с тобой.

Сибель проглотила комок в горле, почувствовав облегчение. Она отвязала лошадь и послушно пошла вслед за охранником к подъемному мосту. Через некоторое время Сибель уже стояла перед Энгусом в большой зале, и он заметил, что она рассеянно разглаживает складки на юбке.

– Ты говорил, что я могу обратиться к тебе, если мне понадобится помощь, – неуверенно сказала она.

Он бросился к ней:

– Да, это правда!

Чувствуя, что девушка взволнована, он подвел ее к стулу и нежно усадил. Подойдя к буфету, он налил вина и протянул ей. Она сделала изрядный глоток, и слова буквально полились из ее уст.

– Ты говоришь, твою госпожу принуждают выйти замуж за Дональда Кэмпбелла? – переспросил Энгус, когда девушка закончила говорить.

С трудом сдерживая гнев, Сибель рассказала ему, как ее привязали к столбу и собирались сжечь на костре как ведьму. И он решил, что если Мак-Кендрики и Мак-Ларены еще раз встретятся на поле битвы, он убьет Роберта. Даже сам Торн не помешает как отомстить.

– Диана согласилась на это, только чтобы спасти меня, я знаю!

– Такого бы не случилось при прежнем графе, – проворчал Энгус. Он не стал упоминать о легендах, которые слышал о Роберте Мак-Ларене и его поведении в бою или просто на рыцарском турнире. Очевидно, что сын не унаследовал от своего отца его гордость и силу духа.

– Ты должен рассказать графу о том, что случилось! – взволнованно сказала Сибель.

Энгус вздохнул. Новости расстроили его гораздо больше, чем он пытался показать. Торн ждал приезда Дианы через день или два после их встречи. Но прошла неделя, а от нее не было вестей. Торн словно помешался. Он был уверен, что Диану удерживают против ее воли. Из рассказа Сибель стало ясно, что Торн не ошибся в своих предположениях.

Только совместными усилиями Энгус и Гризель удержали Торна от штурма Сидена. И, в конце концов он решил искать помощи у короля. Удалось ему это или нет, Энгус не мог узнать.

Чувствуя, что Сибель не отрываясь смотрит на него, он сказал:

– Торн поехал в Эдинбург к королю.

Зеленые глаза Сибель расширились, и она в ужасе воскликнула:

– Но короля там нет! Он сейчас в пути: едет в Сиден на свадьбу!

– Когда должна состояться свадьба?

– В это воскресенье в деревенской церкви.

Энгус простонал. Всего пять дней!

– Ты можешь поехать за ним! – крикнула Сибель.

– Нет. Даже скача во весь опор, я не успею съездить туда и вовремя вернуться обратно. Нам остается только надеяться, что Торн уже едет сюда. Поэтому ты должна остаться здесь. Когда Торн вернется, мы решим, что делать.

Сибель покачала головой, и ее кудряшки запрыгали в такт движению:

– Мне нельзя оставаться! Я уже и так слишком долго отсутствовала.

– В том-то и дело, – сказал он. – Если ты сейчас вернешься, и Мак-Ларен спросит тебя, где ты была, что ты ему скажешь? Ты ведь не захочешь, чтобы он узнал, что ты была здесь. После того, что он сделал с тобой в Сидене, ты вполне могла просто сбежать.

– Но моя госпожа, леди Диана...

– Она и так скоро все узнает. Доверься мне, Сибель. Если ты останешься, будет лучше во всех отношениях. – Отвернувшись, он приказал слугам позаботиться о том, чтобы ее хорошо устроили. Потом вновь взглянул на нее. – Ты все же храбрая девушка, – тихо заметил он.

Сибель отвела глаза.

– Ты говоришь так, потому что не знаешь меня, – прошептала она.

Он улыбнулся:

– Я знаю тебя. И ты мне нравишься такой.