Текст книги "Цена империи. Фактор нестабильности"

– Передайте государю, что я готов служить Престолу и Отечеству до последнего вздоха и до последней капли крови[35]35
  В РИ Епанчин получил отставку в 1882 году по состоянию здоровья, хотя истинной причиной отставки была его близость к либеральному в. кн. Константину Николаевичу.


[Закрыть].

Штабс-капитан и флигель адъютант, великий князь Николай Романов, так же поднявшийся со своего места, явно проникся моментом и дал приличествующий сему случаю ответ:

– Ваше превосходительство, ваш ответ будет передан дословно. – Затем он слегка замялся и продолжил: – Я беру на себя смелость выразить уверенность, что мой отец и государь другого ответа и не ожидал. А засим разрешите откланяться, время не ждет. Честь имею.

С этими словами он щелкнул каблуками и, сделав поклон головой, вышел тем отменным строевым шагом, коим всегда отличались Павлоны[36]36
  Выпускники Павловского военного училища.


[Закрыть].

Глава пятая. У моря, у синего моря

Как тяжело жить, когда с Россией никто не воюет.

Генри Джон Темпл Палмерстон

Санкт-Петербург. Морской кадетский корпус

24 марта 1882 года

Великий князь Александр Михайлович

(Сандро)

Слишком долго побыть в одиночестве мне не дали, да это и практически невозможно, когда в здании находятся десятки молодых здоровых подростков, у которых энергия не просто хлещет через край, но фонтанирует подобно гейзеру. Начальство, естественно, предпринимало все возможные меры, ибо, как глаголет старая армейская мудрость: толковый командир обязан так загонять подчиненных, что к концу дня их сил должно хватить лишь на то, чтобы доползти до своей койки и мгновенно заснуть. А иначе быть беде. Что касаемо Морского кадетского корпуса, то вот уже второй год кадеты с удовольствием отдавались физическим упражнения с разнообразными гантелями и гирями. Помимо этого, после того как профессор Вячеслав Авксентьевич Манассеин, ставший лейб-медиком императора, опубликовал в журнале цикл статей о волевой гимнастике, которой не суждено теперь было носить имя Анохина, он в некотором роде выпустил джинна из бутылки. Теперь тысячи молодых людей пытались разорвать цепи, подбрасывали большой кожаный мяч, набитый смесью из опилок и дроби, и скрупулезно раз в неделю замеряли диаметр бицепсов и иных мышц. Естественно, полный комплект необходимых спортивных снарядов появился в Морском корпусе. Было создано несколько спортивных клубов в Санкт-Петербурге, Москве и других крупных городах Империи.

Сия позитивная тенденция тщательно отслеживалась и результаты еженедельно докладывались императору. И это не было блажью страдающего от скуки коронованного бездельника, ибо состояние здоровья российского студенчества к концу XIX века вызывало тревогу. К двадцати годам молодые люди буквально через одного страдали запорами, геморроем, хроническим кашлем, да и так называемый гусарский насморк среди них не был экзотической хворью. И при этом выкуривали по нескольку десятков папирос в день и отличались немереным потреблением хлебного вина. Постоянно жалующиеся на недостаток средств студенты тратили на табак и спиртные напитки от двух до шести рублей ежемесячно. А если учесть, что бутылка дешевой водки стоила примерно двадцать копеек, то следовало применять архиважные меры. В общем, с подачи Сандро, Михаил Николаевич решил ударить физкультурой по зеленому змию. Этот почин горячо поддержала медицинская рать, возглавляемая профессором Манассеиным, а информационную поддержку оказали все издания господина Каткова. Ученые мужи чуток поднапряглись, и из-под их пера вышел не только поток статей, рассчитанных прежде всего на широкую аудиторию, но и несколько книг и учебников. Самая первая из них именовалась: «Атлетические игры для войск, военных и юнкерских училищ и старших классных корпусов». Естественно, что среди авторов значились исключительно ученые мужи, но надо отдать им должное, во введении прозвучали слова благодарности в адрес его императорского величества Михаила Николаевича за руководство, помощь, поддержку и протчая, протчая, протчая. Упоминание имени великого князя Александра Михайловича было убрано по личной просьбе государя, коий не хотел преждевременного привлечения излишнего внимания к своему сыну.

Среди кадетов Морского корпуса не осталось ни одного человека, который бы не увлекся атлетической гимнастикой, а контр-адмирал Епанчин умело подогревал сии начинания, объявив о создании нескольких команд, проведении соревнований и призах, как общих, так и индивидуальных. А уж когда появился значок КС, что означало «кадет-спортсмен», и разработан специальный комплекс упражнений, утвержденный лично военным министром, то за право обладания заветным значком развернулись ожесточенные спортивные баталии. Соответственно укрепилась и дисциплина, ибо в Морском корпусе значительно снизилось количество желающих бесцельно побродить по городу в поисках приключений. Многие кадеты после вечернего чая шли таскать железо, тем более что в денежной смете расходов Морского корпуса появились средства для оборудования ванных комнат, где можно было смыть пот и грязь. Именно оттуда как раз и шел кадет старшего курса Крылов, который вот уже почти полгода приятельствовал с Сандро.

– Что, Саша, задремал или грезишь? – с улыбкой поинтересовался у него Алексей. – А то давай в шахматы сыграем, как раз до отбоя успеем.

Возражений не последовало, да и в прошлом, точнее в далеком будущем академик весьма уважал эту игру, и, расставив фигуры, они начали партию. Несмотря на то, что Крылов любил математику и великолепно в ней разбирался, опыт и мастерство были на стороне Сандро, поэтому он мог позволить вести игру в стиле незабвенного Штирлица, одновременно думая о своем.

– Я хочу сыграть с тобой защиту Карро – Канн! – провозгласил Алексей, победно усмехаясь.

Ексель-моксель, помяни Штирлица всуе, так сразу же и цитаты из фильма вывалятся на мою скромную головушку… Стоп! А разве эта зашита уже известна?! Вроде как рановато еще? Или нет? Одни вопросы.

– А что это за хрень, Леша, откуда ты ее взял? – поинтересовался сразу же, старательно скрывая свой интерес.

– В английском шахматном журнале вычитал. Там австриец Канн проанализировал дебют, предложенный англичанином Карро. Вот и хочу тебя удивить.

– Хм…

Все-таки мне интересно, это подтверждает версию об альтернативной реальности, или это расхождение результат уже нашего появления?[37]37
  Этот дебют в РИ появился в 1886 году. На четыре года позже.


[Закрыть]

– Ну что задумался, ходи! Ты белыми!

– Ага! – говорю и двигаю пешку от ферзя на две клетки вперед.

– Э-ээ… мы так не договаривались, ты всегда от короля ходишь… – обиженно произнес Крылов.

Конечно, я-то знаю, как играется эта защита, вот и сделал первый ход не такой. Просто приятно было посмотреть на очень огорченную физиономию друга.

– Ладно, – соглашаюсь, – так как я должен пойти?

– Е2-е4! – бодро рапортует будущий судостроитель.

Ну-ну…

Хожу так, как он хочет, и получаю в ответ с7-с6. Сделав этот ход, Алексей с торжеством смотрит на меня, мол, вот я какую тебе задачу придумал! Тоже мне задача. Я лично наблюдал за игрой Анатолия Карпова, который эту защиту очень уважал и часто разыгрывал на самых различных турнирах. И что тебе, милок, предложить? А уйду-ка я от классической схемы. Посмотрим, попадешься ты или нет! Белая пешка от ферзя идет на две клетки вперед, ей симметрично выдвигается такая же пешка черных. Дальше надо развивать коня, но я беру своей пешкой на d5, чем ставлю Крылова в тупик. Он на автомате пешку мою ест своей, а я тут же двигаю еще одну пешку с2-с4. Атака Панова! Так… Крылов очень смешно чешет репу, прикидывая варианты. Мне интересно, попадется он или нет? Есть в этой атаке очень симпатичная ловушка, к ней и веду дело. На девятом ходу ловушка срабатывает, и на вроде бы читающийся маневр конем следует стремительный удар. На роковом тринадцатом ходу Ляксей остается без коня. Допрыгался. Довести партию до логического финала – дело техники.

– Сандро, так ты просто зверь! Там, в теории, такого и близко не было! – сокрушается товарищ.

– Так я теорию не читал, вот и играл… по наитию.

– По наитию? Что-то рожа у тебя больно довольная, ваше высочество, никак эту статью прочитал и ловушку мне приготовил заранее! Только с кем-то посовещался, думаю… Не, сам ты не мог до такого допереть… Или ты гений! Вот никогда больше не буду играть с тобой в шахматы на деньги!

– Так мы никогда на деньги и не играли!

– Вот я и не буду! – довольно нелепо дуется Крылов.

А ведь интересно наблюдать за тем, как сердится будущий профессор, генерал и Герой Социалистического труда. Правда, последнее скорее всего Алексею не светит, так как сомнительно, что это звание, равно как и СССР, появятся в этой ветви истории. Во всяком случае, если у нас получится то, что мы задумали. Что-то по типу революции Мэйдзи в Японии. Когда академик обсуждал с Михаилом Николаевичем цели обучения в Морском корпусе, то одной из основных было названо формирование личной команды, первой из задач которой станет эффективное построение и развитие флота. В списке нужных людей на первых местах стояли имена Алексея Николаевича Крылова и Владимира Дмитриевича Менделеева, вот и был разработан план операции «знакомство». Да, именно операции. Дело в том, что положение Сандро в Корпусе было несколько двойственным. Иные ему завидовали, да и было чему: великий князь и сын императора. Поэтому все его достижения объяснялись высоким происхождением и отцом-императором. А явные и выдуманные недостатки приписывались, как ни странно, именно этим же обстоятельствам. Естественно, что это не означало, что ему угрожал так называемый «цук» со стороны кадетов старших по возрасту, среди самых бесшабашных голов умалишенных не было, дабы поднять руку на сына императора. Однако присутствовала настороженность и периодические попытки «взять маменькиного сынка на слабо».

Но после того, как Сандро одним из первых выполнил нормы, позволяющие получить значок КС первой степени, а в спортивном поединке положил на лопатки детину выше себя на голову, злые языки приумолкли. Крылов не относился к категории злопыхателей, но, обладая сильным чувством самоуважения, предпочитал держать дистанцию и ограничивать общение служебными рамками. Нечто подобное Сандро предвидел, и был разработан специальный план, который базировался на рекомендациях, почерпнутых из наработок Карнеги и профессиональных психологов, да и вообще за его плечами был опыт двух последующих веков, а также самого академика. Прожить очень долгую жизнь и десятки лет успешно проработать в институтах и университетах, кои, как правило, напоминают банки со скорпионами или серпентарий с кобрами и иными суперядовитыми змеями, и при этом остаться человеком, не переродиться в законченного негодяя и при этом не позволить себя сожрать, это не каждому дано. В общем, академик беззастенчиво сплагиатил.

На этот раз он воспользовался, можно сказать, классикой фантастики, романом Роберта Хайнлайна «Гражданин Галактики», тем эпизодом, в котором некая сообразительная девица Лоэн, желая для начала подружиться, а затем женить на себе главного героя по имени Торби, прикинулась наивной дурочкой и спровоцировала его на проведение импровизированных лекций по высшей математике. При этом она, естественно непреднамеренно, умолчала об окончании специальной математической школы и специализации по многомерной геометрии. Правда, когда Сандро обсуждал все нюансы плана с Михаилом Николаевичем, то папаша, а точнее ученик, изволил издеваться и советовал не увлекаться, дабы процесс обучения не зашел слишком далеко. И даже безбожно фальшиво не пропел, а по-медвежьи проревел строчку из песни Александра Дольского: «…господа офицеры, голубые князья…». А далее заржал и, погрозив пальцем, подытожил: «Смотри, только не увлекайся, пготивный». В общем, ученичок окончательно оборзел и явно решил отыграться за все годы работы над докторской, когда он был вынужден безропотно молчать, внимать, вздыхать и лишь думать про себя: «…когда же черт возьмет тебя». Пришлось покрутить пальцем у виска и предложить вернуться к нашим баранам, то есть к Крылову и Менделееву. Ну с первым было проще, ибо он сам подробно описал свою жизнь в книге «Мои воспоминания», в том числе и то, как на «выпускном экзамене сумел сперва поспорить, а затем и убедить в своей правоте самого Зыбина, автора учебника по сему предмету». Сказано – сделано. Алексею импонировало, что он выступает в качестве наставника у сына императора, а Сандро, в свою очередь, с удовольствием проводил с ним совместные тренировки по фехтованию и договорился о совместном посещении тира. В общем, гениальная мысль, высказанная особой родом из потомственной морской семьи: «Совместный труд для моей пользы, он объединяет» подтвердила свою эффективность.

Крылов убедился, что великий князь – свой парень, и не раз вместе с ним посещал Ново-Михайловский дворец, тем более что император с супругой переехали в столицу, то бишь в Москву, и причин стесняться не было. Очень скоро к ним присоединился и Владимир Менделеев. С этим человеком у обоих попаданцев были связаны далеко идущие планы. Но если Крылов дожил до весьма почтенного возраста, то Владимиру в реальной истории выпала ранняя смерть от инфлюации в возрасте Христа. Следовало сберечь для России человека, который обладал задатками талантливого ученого. Достаточно упомнить его проект строительства плотины в Керченском проливе с целью превращения Азовского моря в глубокое внутреннее русское море, доступное для плавания больших морских судов. Да и смерть сына явно укоротила век самого Дмитрия Ивановича. В данном случае подружиться удалось с помощью фотографии, которой Владимир, как и его уважаемый батюшка, был страстно увлечен. Причем степень этой страсти можно оценить тем, что в иной ветви истории он написал цикл статей для Энциклопедического словаря Брокгауза-Ефрона. Тут большую помощь оказал Александровский. Иван Федорович гостеприимно распахнул двери своего фотоателье, и Владимир стал проводить там большую часть свободного времени, знакомясь с тонкостями сего мастерства и с разнообразными техническими новинками. Особенно Менделеева-младшего поразили эксперименты по проведению фотографирования под водой через стекло иллюминатора. И для участия в них он даже совершил несколько погружений на подводной лодке Александровского, прошедшей некоторую модернизацию и доработку. Естественно, что все сии действия происходили с ведома и согласия как Дмитрия Ивановича, так и начальника Морского корпуса контр-адмирала Епанчина. Очень часто компанию ему составляли Алексей и Сандро, и вскорости их сокурсники стали именовать неразлучную компанию – «три мушкетера», а в учебных классах Корпуса появились прекрасно сделанные фотоснимки кораблей и подводных пейзажей.

Постепенно и Сандро, помимо трезвого расчета, стал испытывать к своим товарищам искреннюю привязанность, они превратились в настоящих друзей. Особенно его растрогал поступок Алексея, случайно услышавшего, что он мечтает о хорошей собаке. Крылов написал своему отцу, и очень скоро в Санкт-Петербург привезли щенка меделянской породы. Это был по-настоящему царский подарок, ибо когда-то этих могучих русских мастифов держали в княжеских псарнях, а короли и азиатская знать были счастливы, если им презентовали этих щенков. Взрослый пес мог сбить с ног быка или в одиночку биться с медведем. Это был идеальный страж и телохранитель, в чем Сандро смог убедиться несколько позже.

Так получилось, что именно Ново-Михайловский дворец стал местом привязки и сбора их коллектива. Тройка мушкетеров стала его становым хребтом, но на такой каркас следовало натянуть еще и мясо. В общем, Сандро уже сейчас старался воспользоваться увольнительной, чтобы собрать у себя во дворце небольшой коллектив друзей-единомышленников. Среди них были два Николая и два Свешникова. Николай Старк (Николай Николаевич) и Николай Свешников (Николай Львович), был еще Дима Свешников (Дмитрий Александрович). К этому коллективу немного позже присоединился Веня (Вениамин Николаевич) Протопопов, Лев (Львович) Владимиров и Андрей (Павлович) Македонский. Последнего надо было брать в компанию за одну фамилию, жалко, что он не Александр, но и так неплохо получилось. Все они были выходцами из офицерских семей, но не из княжеских родов, с теми же князьями Шаховскими, обоими, что учились на сем курсе, отношения как-то не сложились. Объединило их еще и увлечение стрельбой. Сандро договорился, так что их коллективу был открыт доступ в Манеж «на пострелять». Михаил Николаевич там тоже оттягивался, уходя от тяжких дум о судьбах России, так что оборудование стрельбища было на месте. И стрельцы Сандро исправно переводили пачки патронов, избивая мишени до неузнаваемости. А потом были посиделки на дому у Сандро и разговоры под чай, кофей и молодое грузинское вино, которого в подвалах дворца было всегда в достаточном количестве. Впрочем, молодежь под руководством зверомудрого академика не напивалась, а в карты играла, но только морские. Разыгрывали сражения, пользуясь подсказками из будущего, взяв за образцы штабные игры советского флота.

Глава шестая. Богемский гамбит

Важно уметь пожертвовать тем, кто вы есть, ради того, кем вы можете стать.

Чарльз Дюбуа

Окрестности Праги

17 марта 1881 года

Йозеф Филиппович фон Филиппсберг

У командующего Богемским военным округом много забот. Очень много. Но иногда надо находить время и для отдыха. Для отрады души у меня были вот эти охотничьи угодья, всего в четырех часах езды от Праги. Нет, было тут еще одно место, куда бы я ездил намного более охотно, но тратить почти сутки на поездку только туда… командующий моего уровня не может позволить себе такой роскоши! Во всяком случае, пока что. Выйду в отставку, тогда и выкуплю то имение, будет просто великолепная возможность охотиться в свое удовольствие. Тут, в охотничьем домике я все-таки гость, пусть и почти на правах хозяина. Еще утром подстрелил косулю, сейчас ее готовят. Хотел выйти на кабана, но не в этот раз. Лесничий так и не нашел следов. Хотя один матерый вепрь тут имеется, следы я видел, только очень давнишние. Маркус обещал сообщить, как только найдут лежку этого гиганта, охота должна будет быть интересной! Впрочем, сегодня я тут не только для этого. И все этот неугомонный капитан Ауффенберг. Я знаю его еще со времени проведения операции по присоединению Боснии, весьма толковый офицер Генерального штаба. Так получилось, что на нем лежала координация взаимодействия различных подразделений, командиры которых к тому же были весьма враждебно настроены друг к другу. Я подозревал, что будут конфликты, но Мориц сумел навести почти прусский порядок, чем меня и удивил, и порадовал. В нашей многонациональной армии конфликты между подразделениями из разных частей государства не такая уж и редкость. Я лично подписал наградной лист на военный орден Марии-Терезы. Считаю, что заслужил. Конечно, сражения не было, может показаться, что я так выделил фаворита, но… перемещение большого количества войск само по себе сложная военная операция. И хотя бы часть ее прошла без сучка и задоринки. Нет, определенно этот офицер заслужил моего внимания. Но месяц назад он пришел ко мне с предложением, которое заставило меня серьезно задуматься. Да, я видел в нем толкового исполнителя, честного и преданного императору офицера, обладающего определенным уровнем военного мышления, но то, что он задумал… Тогда я связался с единственным человеком, которому мог доверять, во всяком случае, именно в этом случае. Благо Кошице, в котором он служил, не так уж далеко от Праги, по меркам нашей империи конечно же. И я рад, что мой боевой товарищ отозвался. Тем более он тоже принимал участие в присоединении Боснии под моим командованием, оказалось, что Ауффенберг ему знаком. Георг Риттер фон Кес руководил Эвиденцбюро, то есть был во главе нашей разведки, после неудачной войны с пруссаками на него навешали собак, он ушел в отставку, одно время даже руководил Терезианской академией, вот только педагог из него намного худший, нежели разведчик. Сейчас он был комендантом Кошице. Но бывших разведчиков не бывает! Так что сейчас они с Морицем охотятся на зайцев. Если же говорить по существу, то обсуждают план капитана Ауффенберга.

Впрочем, приближается время обеда, они должны были к приему пищи вернуться. Ха! Я прав! Георг пунктуален, как швейцарский хронометр! Вот они выходят, у каждого даже по зайцу! Очень хорошо! И прогулялись, и видно, что потратили время не зря. Лесничий заглядывает, киваю головой в ответ на незаданный вопрос. На стол можно накрывать. Мориц заходит первым, отдает добычу в руки Маркуса, он чуть выше среднего роста, весьма плотного телосложения, лицо грубое, черты мощные, тяжелый волевой подбородок, густые брови, мощные надбровные дуги, защищающие небольшие глаза, глубоко утопленные в глазницах. Типичный рыцарь-тевтонец, как будто вырвавшийся из прошлого да попавший под мое начало. Капитан носит роскошные усы и при просмотре документов надевает очки. А вот полковник фон Кес совсем другой типаж – аристократическая утонченная внешность. Он невысок, субтильного телосложения, вот только голова непомерно большая, этот эффект еще усиливается за счет по-юношески густой шевелюры. Но черты лица тонкие, весьма приятные. Так что слухи о его амурных похождениях в молодости имеют весьма серьезные основания. Такие умеют нравиться дамам, кружить им головы, что же, в деле разведки уметь обаять нужную особу – дорогого стоит. В это время на стол ставятся закуски, вино, вот хозяин подает суп из косули. По местному обычаю суп налит в буханку хлеба, из которого заранее удален мякиш. Ну что же, это вкусно! Мы втроем рассаживаемся за столом, жена лесничего заносит еще и жаркое, после чего нас оставляют в покое. Отдаем должное вину. У хозяина этого поместья отличный погребок, а его лесничий уже изучил мои вкусы и предлагает только лучшее. Впрочем, сегодня он выставил на стол кувшинчик вина, про которое сообщил, что это совершенно новый сорт, который привезли откуда-то из Валахии, и убедительно рекомендовал нам его к супчику. Вино оказалось весьма приятным и легким, с очень симпатичными фруктовыми нотками. Молодое, но весьма достойное.

– Что скажете о сем напитке, господа? – поинтересовался я у полковника.

Георг чуть наморщил лоб, он всегда так делает, когда задумывается.

– Недурно, Йозеф, весьма недурно. Правда, я не уверен, что при выдержке букет сохранится. Это вино хорошо, как хорошо молодое бордо. Настоящий выдержанный напиток свой вкус меняет, думаю, после пяти-шести лет в дубовой бочке это вино не будет столь же оригинальным и интересным.

– Прекрасно подходит к этому супу, мой генерал. – произнес Мориц.

И мы снова отдали дань еде и вину. К жаркому разлили божоле урожая семьдесят первого года. Тоже оказалось весьма недурственно. Утолив голод, мы пересели к камину, вооружившись сигарами. Серьезный разговор в клубах дыма… Тоже какая-то, да маскировка.

– Итак, Георг, что скажешь?

– Молодой человек, вы меня порадовали вашей запиской. Уровень анализа весьма неплох. Выводы не бесспорные, но тем не менее обозначили важнейшую точку противостояния в Европе. И в том, что задуманная вами операция весьма авантюрна… Да… Но я согласен с тем, что выгоды могут значительно превзойти возможные риски. Конечно, такая степень автономности агента не предусмотрена никакими правилами. Но… почему бы не рискнуть? Финансирование не такое уж и большое. У меня есть доступ к одному фонду. В общем, деньги перейдут через несколько посредников, так что никто с Эвиденцбюро вас не сможет связать. Если все получится… Нам с вами, Йозеф, большие такие плюсы перед императором, а вы, молодой человек, примерите генеральские погоны, уверен в этом…

– Думаю, нам надо начинать операцию прямо сейчас. Время не ждет, – произнес Морис Ауффенберг.

– Согласен с вами, господа, раз у тебя, Георг, нет возражений, с этого дня операция начинается.

Мориц Фридрих Йозеф Ойген Ауффенберг (еще не фон Комаров, он же Полковников)

Я попал сюда под Рождество, сюда – это в тело капитана австро-венгерской императорской армии. Как говорится, ошибочка вышла! Впрочем, мало удивляюсь. Хорошо, что не в одноногого нищего-гея, живущего под Бруклинским мостом. А так, офицер Генерального штаба, поскольку меня в эту эпоху хорошо так погрузили, память достаточно быстро выдала справку, кто это и что это. Сейчас я на штабной работе, потом получу повышение, уйду в штаб дивизии, потом дадут под команду полк, а в 1900-м уже первое генеральское звание и командующий пехотной бригады. А еще через десять лет с подачи не убиенного в Сараево Франца Фердинанда стану военным министром Австро-Венгерской империи. Это пик карьеры, которая стремительно пойдет вниз сразу с началом Первой мировой. Мой персонаж одержит победу над русской армией под Комаровым, за что получит приставку фон Комаров. А потом будет жесточайшим образом бит. Снят с должности, обвинен во всех поражениях имперских войск и недостаточной подготовке к войне. Арестован и с треском уволен из армии. Не самая плохая карьера, только от моей цели – выяснить и ликвидировать угрозу темпорального шторма, из-за которого происходят странные энергетические прорывы, эта карьера никак не способствует. Когда я осознал себя перенесшимся? Так во время хорошей такой рождественской попойки. Вот только стало мне после нее очень и очень нехорошо.

Благо как-то добрался к себе на квартиру, где приказал денщику сделать много сладкого чая и принялся себя отпаивать… увы, несмотря на рекомендации центра, помогло мне это мало. Думаю, из-за того алкоголя, который принял мой донор перед моим вселением. В общем, повезло только в том, что попал в крепкое и относительно молодое тело. Двадцать девять лет. Телосложением напоминаю крепкого бычка, мордой – тупого тевтона. Отвратное зрелище! Но, что имеем, тем и играем. В общем, реабилитация заняла три дня, все это время лежал в постели с температурой, гарнизонный доктор хотел отворить кровь, был послан. Мой немецкий хреновый немецкий, скажу я вам, английский у меня был по профилю, французский как факультатив – в моей карьере пришлось побывать как раз в тех жарких странах, где лягушатники гнобили всяких там. А немецкий – это так, был у меня товарищ, который по дойчам специализировался. Он на мне произношение ставил. А как лучше всего тренировать язык? Обучая ему кого-нибудь. Вот этим подопытным товарищем я и оказался.

Какая первая задача попаданца? Не отсвечивать! В общем, за три дня было выпито ведро чая с сахаром, кстати, он тут кусковый и умеренно сладкий. Каждый вечер – горячая ванна и все равно меня конкретно так трусило и мутило. В конце третьего дня я вообще потерял сознание. Проснулся от того, что доктор Кауфман таки сделал мне кровопускание. Тем не менее, думаю, он меня этим спас от инсульта. Редкий случай, когда я был ему благодарен за эту варварскую медицинскую операцию. В общем, алкоголь – зло! А если ты еще и пьешь его неумеренно да в компании таких же отъявленных выпивох… Да еще на Рождество… Еще три дня я провел под наблюдением местного эскулапа, который расчувствовался из-за того, что я поблагодарил его и извинился за то, что послал ранее. Ну чего там, с меня не убудет, а доктору все-таки будет приятно. Впрочем, это сыграло мне на руку – я имел репутацию вспыльчивого, но отходчивого офицера, да еще и отличного стрелка. Настолько меткого, что на дуэль меня никто вызывать не рисковал. Знали, погорячусь, а потом извинюсь, если был неправ. А если был прав – лучше со мной не связываться. А тут вообще-то надо было бы проверить, насколько искусство стрельбы мне не изменило. У меня-то навыки на уровне, но с местным оружием надо полагаться на рефлекс тела. В общем, три дня я изучал историю жизни и навыки своего донора. Потом понял, почему занесло именно в него… Чем-то мы были похожи, имею в виду по внутреннему мироощущению. Честный служака, который делал все, что было в его силах, чтобы на своем посту выполнить свой долг так, как он считал, будет лучше всего. А тут еще знакомство с Францом Фердинандом, который еще не был наследником престола. Даже в перспективе. В общем, на четвертый день после слияния я уже говорил на немецком, как истинный австрияк, при этом стараясь избегать англицизмов, которые так и просились на язык. Так и спалиться недолго. В Праге у моего тела была любовница, богемская баронесса. Она сильно переживала за мое состояние, намного больше, чем за своего супруга. Приход ее на четвертый день и стал тем самым испытанием, после которого я понял, что пора уже и что-то делать. На появление баронессы тело отреагировало. Я – нет… сказался больным. Но вел себя образцовым пай-мальчиком. Еще один день, и я вышел на службу. За время «болезни» я потерял четыре килограмма веса, имел довольно плохонький видок, но при этом старался притворяться, что все в порядке и вообще держал хвост пистолетом. За неделю я составил план, который должен приблизить меня к моей цели.

Итак, что мы имеем? После катастрофы на объекте в прошлое отправился пожилой историк, а вот попал он в кого-то или нет – это еще тот вопрос. Была одна теория, что имеет место обратное воздействие, то есть кто-то пытался пробиться из ЭТОЙ реальности в мою ТУ реальность. А тут оно все наложилось, получился мощный энергетический прорыв, который имел вид энергетического шторма. Теперь надо было выяснить несколько вопросов: был ли тут подобный катаклизм, если был, то что тут произошло, где и как история стала отходить от своего магистрального пути. И кто стоит за изменениями. И к чему это может привести. Моя цель – найти человека, который стоит за этими изменениями, и устранить его. Вот так, и никак иначе. Иначе МОЯ реальность может перейти в разряд нестабильных, с флуктационными темпоральными прорывами. И к чему это может привести, страшно даже представить себе.

Обложился газетами за три года. Ну вот и нашел точку бифуркации с катастрофой. Санкт-Петербург! Взрыв в Зимнем дворце, произведенный Степаном Халтуриным. Ну да, в МОЕЙ реальности никто из царской семьи не пострадал. А тут – совсем другие дела! Смотрю – а дальше совсем все пошло не так, как было по прошлому. Михаил, ставший императором после проведенного Земского собора, стал стремительно реформировать царскую Россию. И теперь главный вопрос: это он сам, или за ним кто-то стоит? Вообще-то академик должен был попасть в Александра Александровича, сына императора и будущего императора Александра III. Но получилось ли? И что, он попал в Михаила Николаевича? И что, это его деятельность привела к тому кошмару, что у нас в МОЕЙ реальности творится? Понимаю, что из Праги я ответ на эти вопросы вряд ли получу. Значит, надо было искать путь в Питер. Ой, какой-такой Санкт-Петербург, столицу же опять в Москву переносят! В общем, все, что вижу из прессы, так это то, что вокруг российского императора фокус темпоральных изменений. И что у меня? А то, что я имею возможность сделать всего один выверенный укол, но он должен решить проблему. Как я буду знать, что проблема решена? А вот оно – газеты из России, там говорят о фиолетовых необычных шаровых молниях в окрестностях северной столицы. Люди пропадают. Не так чтобы много. Но то тут, то там… В общем, если после акции этих энергетических всплесков не будет, вот и станет ясно, что свою работу я сделал. А вот для того, чтобы знать, надо не только провести акцию, но еще и остаться в живых. Уйти. А это и намного сложнее. И требует хорошей профессиональной подготовки. Впрочем, впервой ли? То-то, что не впервой! Значит, нужен план! В наших делах, Фикс, план самое главное! Из какого это мультфильма? Не помню, честное слово! Меня совсем другим пичкали.