Текст книги "Русская ось колеса Сансары"

Мужчины сразу заволновались, зашумели, готовя контаргументы. Лера поспешила ретироваться:

– Спорить с вами не буду. Да и не честно: двое на одну… Давайте-ка лучше с приятным трепом покушаем, а потом оставайтесь и спорьте, хоть до вечерней зари. Кстати, папа, Вася неплохой механик, секет по машинам. Может помочь тебе с ремонтом. Говорил ты, что стойка передняя постукивает?

– Правда? – папа повернулся к Васе.

– Ну да, могу кое в чем пособить. Но лишь по механике. В автомобильной электрике я пас.

– Вот и чудненько, – весело заключила Лера. – Оставайтесь и решайте сугубо мужские, а главное – практичные проблемы. Я поработаю за ком-пиком. Надо разобраться с предписанием экологической надзорной службы. Я обычно в таких случаях сразу на двух ноутбуках работаю. Открываю в интернете кучу документов, ищу зацепки в них…

– Бывает ночами сидит, – подтвердил Вася.

– Конечно, чтобы грамотно увернуться от бездны бюрократических неувязок, откровенного вымогательства под маской закона, якобы имеющего благую цель, тут приходится перелопачивать кучу информации. А вы тут же рассуждаете, что есть добро, что зло… – с ехидцей заметила дочка.

– Ладно-ладно, дочь, мы тебя отпускаем, – и Николай Васильевич обратился к Васе с вопросами, откуда у него такие познания в автомеханике.

Вася, словно очнувшись, с удовольствием переключился на автомобильную тему.

Как оказалось, четыре года назад неожиданно для себя купил старенький «БМВ». Раритетное авто 1985 года выпуска, трешка-переходка, с пробегом под две сотни тысяч, но кузов темно-синего цвета не гнилой. Купил недорого – машина предполагала ремонт: люфты, стертые тормозные диски, отсутствовал звуковой сигнал, прогорел глушитель и многое другое. Такие авто покупают либо рукастые водители, либо с возможностями тратить баснословные деньги на восстановительный ремонт. Вася запал на оригинальную форму машины, неуловимый изначально присутствующий драйв и конструкторское совершенство могучего детища немецких инженеров. Ремонт его не пугал. Больше двух лет он непрерывно что-то ремонтировал, при этом «БМВ» всегда был на ходу. Ездил Вася мало, скорее для того, чтобы сделать оздоровительную пробежку для машины, проветрить, обсушить на ходу скрытые полости кузова и прогнать смазку по механизмам движения, между тем прислушиваясь, приглядываясь и определяя место и объем следующего ремонта: что еще заменить. Для чего выискивал по интернету новые запчасти. Получал и производил замену, в чем и заключался ремонт. Так он основательно обновил автомобиль: трансмиссия, ходовая, подвеска – все новое! У движка ресурса еще на сотню тысяч, коробка передач в принципе не убиваемая, сцепление для замены подготовлено. Постепенно весь уход свелся к кузову, который не в силах был противостоять ржавчине. Тут и там начинала вылетать автоэлектрика, что было дремучим лесом. Таким образом, ретро-автомобиль требовал постоянного внимания и ухода, как балованная красавица.

Лера увлечение Васи не разделяла и грузила его тем, другим, третьим – так что авто с приходом Леры осиротело. Хотя иной раз Васе просто за счастье было позаниматься обслуживанием автомобиля: промыть, почистить, подтянуть, диагностировать, – так же, как и по-дружески подсобить сделать то же самое на чужом автомобиле, тем паче – родственнику, одновременно интересному собеседнику, думающему собрату, отстаивающему близкие, но чуть иные ценности.

Предвкушая интересное продолжение дня, Василий стал расспрашивать, уточнять – в чем затруднение с автомобилем у Николая Васильевича. Лера, как и предполагала, поехала поработать с деловыми бумагами.

* * *

Кому понедельник день тяжелый, кому – новая точка отсчета на короткий пятидневный цикл, поднимающий собственную персону, заряженную целями и задачами, на ступеньку выше, на орбиту выше и ближе к амбициозному пониманию себя. Эти короткие пятидневки есть результат многомудрой и напряженной внутренней жизни, не прекращающейся ни день, ни ночь. Внутренней жизни, где в как котле, распаляемым духовной энергией, варился эксклюзивный продукт, призванный заполнить частицу реального мира. Того мира, что дается нам в ощущениях, как некая данность, и теперь измененного посредством того самого продукта, что у кого-то вызревает как редкий дар души, у кого-то – клокочет разверзшимся вулканом. Что в нем, в этом индивидуальном человеческом продукте? Здесь и знания фундаментальные о существе окружающего мира, предощущение параллельного мира человеческих страстей и судеб, еще более многогранного и загадочного, и еще то особенное, что чувствует те, которые умирают и рождаются каждый день.

Конечно, многих ли сыщешь, которые вышагивают к пультам управления промышленной установкой, станкам, к письменным столам с таким вот настроем. Но то, что такие всегда есть в изначальной аморфно растекающейся массе рабочего люда – сомнению не подлежит. Иначе жизнь стала бы окончательно серой и скучной. Иначе всю палитру чувств – свести к инстинктам. На работе – робот, дома – оторва, что распаляет себя и оживляет крутым сексом, веселой химией: алкалоидами вплоть до тяжелой наркоты.

Когда воодушевление на реальную работу идет из простых благих намерений – проблем нет, но бывает и так, что, исходя из современного состояния социума, и намерения вытекают, требующие какого-то нового понимания.

Как раз это и озадачивало сегодня более всего Леру и слегка Васю, которого всегда настораживала такая задумчивость. На работу они приехали вместе, но разошлись по своим кабинетам. Однако по прошествии часа Валерия вызвала к себе гражданского супруга, напарника и коллегу. Вася был несколько удивлен и отчасти раздосадован, что оторвали от дел. И главное – непонятно: почему так срочно.

Валерия была в комнате одна и разговаривала по телефону.

– Да Эдуард Викторович. Хорошо. Обязательно… Понятно… Будет сделано… Ситуацию разъясню. Обо всем будет доложено, – Лера положила трубку, испытующем взглядом согнала с Василия недовольство, после чего, изменив тон, бросив на лицо тень добродушия, озабоченно заговорила: – Слушай, Вася, появились некоторые осложнения с тем, что делали по заданию шефа. Как раз с ним только что состоялся, я бы сказала, инструктивный разговор. Понимаешь, о чем?

Василий пожал плечами и сел за стол напротив девушки. Сейчас она была какая-то другая. Жесткая, твердая на что-то решившаяся.

– Техзадание, которое вы подготовили, необходимо немедленно запускать на согласование. Согласованием займусь я. Поскольку Владимир Владимирович отсутствует, и его не будет в течении недели, реквизиты его из подписного листа следует убрать. Разработчиком этого документа остаешься ты один. Так что давай, расписывайся, и сразу я поеду на согласование.

– Как, я один?! Здесь львиная доля труда Владимировича. Получается, я присваиваю то, что он сделал. Ни за что не буду!

– Так значит, будем ждать его приезда? За это время другие соискатели забросят удочку в эту кормушку и обойдут нас. Я тебе раскрою маленький секрет: есть негласное соглашение, что выиграть услугу должны мы, именно с такой целью и создавался этот документ, который, в принципе, должен был сделать сам заказчик. Но мы сделали его под себя. Обговорили многие очень щепетильные пункты. И что же? Вся работа насмарку? Ты чего впадаешь в ступор, чего-то не пойму?

– Присваивать себе результаты чужого труда? Это непорядочно.

– Ты что, не знаешь, что бы мы тут ни сделали – это является интеллектуальной собственностью нашей ООО-шки. Если, конечно, ты новый закон природы не откроешь, изобретение не родишь, на которое впору масштабный патент оформить.

– Это, в некотором роде, организационное изобретение. Не типовой организационно-распорядительный документ. Отнюдь.

– Вот поэтому-то и нельзя позволить, что работа пропала, насмарку вышел наш совместный труд! Ну, пусть один потянул остальных, выдал свежею идею – один он, хоть тресни, не смог бы потянуть до конца и сделать конкретное действие из оригинальной мысли. Мы все: ты, я, Леша-болван, шеф ясновельможный – в какой-то мере причастны и сдвинули ход дела в нашу сторону. Сейчас новый поворот. Достаточно крутой. Не хочу сказать, что кто-то может выпасть, прежде всего нам всем проскочить вперед, где простора еще больше. Неужели ты не понимаешь?! Если ты такой щепетильный и принципиальный, покупай билет до Таиланда на сверхзвуковой самолет, хотя можно и обычный – слетай за подписью. Времени тебе – двое суток.

– А что, идея! Только вот, где он там?..

– Вызовешь в аэропорт.

– Слушай, ты чего меня с панталыки сбиваешь! Свободного перемещения пока нет. Какое-то время нужно на оформление въездных документов.

– Это ты что-то мутишь. Ерепенишься. Выкорыживаешься. Что, цену себе набиваешь?.. Сделаем так. Издаем приказ о временном исполнении обязанностей ведущего инженера. Ты становишься легитимным продолжателем этого судьбоносного мероприятия. Перехватываешь, так сказать, эстафету.

– А Веэв?

– Веэв выпал в осадок… Расслабься – это шутка.

– От твоих шуток, знаешь ли, инфаркт может хватить.

– Да ну! Тебе еще рано, – плотоядно улыбнулась Лера и подумала: «Знал бы ты, дружок, что будет дальше. Вслед за приказом будет еще одно мероприятие, которое уж точно судьбоносное, по крайней мере – для меня! А инфаркт – придет. Быть может, и его черед».

Василий нервно передернулся, сжал ладонями виски и озабоченно спросил:

– Ты что-то сказала?

– Нет. Я подумала.

– Опять что-то из ряда вон. Может, задушить тебя, милая моя…

– Можешь. Могу и я… поцелуем.

Она сама взяла ладонями его лицо, оставив незащищенными губы и глаза, и с удовольствием сродни садо-мазо впилась в живое человеческое мясо…

12. ЧП – чрезвычайно потрудиться

Несмотря на отличную память, Валерия Александровна не смогла припомнить, когда раньше необходимо было сразу сделать несколько дел, да таких, что и одно не потянуть в обычном раскладе рабочих будней. Что само собой невероятно: открылись таланты, пробудились способности? Странно, но произошла феноменальная концентрация собственных сил, определена конкретная цель и способы ее достижения в промежутке времени, когда времени нет.

Этот парадокс и есть тот самый приводной механизм, открывающий шлюзы скрытых способностей, зашифрованных, быть может, в генетическом коде, который изначально одинаков для всех, но такой разный в проявлении. Какой-то нужен толчок, мощное влияние извне и побудка изнутри, чтобы разверзлась пучина невнятной серости и прежде временные хаотичные вспышки просветленного сознания вылились в энергию лидерства, потрясающие основу приевшейся обыденности.

Ты бросаешь вызов окружающему миру.

Вполне цивилизованно.

А тебя сразу наотмашь некто из этого мира бьет по щекам: очнись, пешкой не пробить оборону, не слабо ли изящный королевский гамбитус тонко и умело обстряпать, а значит – соображалка вдруг включатся на все сто.

Валерия Александровна с проектом приказа о назначении Василия исполняющим обязанности ведущего специалиста зашла в кабинет шефа. Зашла осторожно, но без тени страха, проникла во властную обитель с предельным вниманием – так вступает дрессировщик в клетку со зверем.

Эдуард Викторович был чем-то очень растревожен и не обратил на нее никакого внимания. Он пытался выполнить какое-то действие на компьютере и что-то явно не клеилось.

– Не хватает клавиш? – с напускной озабоченностью поинтересовалась Лера, будто не допуская и мысли, что не хватает чего-то другого: скорее всего, мозгов и знаний.

– Пока откроешь документ в электронном виде – с ума сойти можно.

– Да уж электронная система документооборота – это вам не шутка! – Про себя добавила: «Это вам не подчиненных гнобить».

– Главное, времени нет: открыть прочитать и выполнить задание. Пока разберешься, расползается по всему окну красный фон, точно какой-то гад сидит, и фитилек под нашими задницами поджигает. Это краснота бесит до одури. Кругом красный свет, что не выполнил одно, второе, третье… Весь монитор уже красный! Я как бык на корриде готов разорвать на клочки эти электронные заморочки!

– Да и рубашка у вас в цвет монитора. Я подумала, что это последний писк мужской моды, – на полном серьезе говорила Лера, хотя внутренне смеялась без умолку: «Какой ты бык! Ты – маленькая писька, которая описала самого себя».

– Время – девять утра, а секретаря нет! Пришло поручение, которое следует отправить Гондакову Леше – и его нет! Что вообще происходит? – Эдуард Викторович откинулся на спинку кресла, словно пытаясь взглянуть на проблему с другого ракурса.

Таким ракурсом становилась Лера.

– Прогуливают, что ли? С корпоратива по-полной где-то продолжают гулеванить.

– Да вы что! У Аньки муж – крутой мужик. А Лешка – тот еще какой балбес, без тормозов. Чего мы его держим? Давно пора уволить. Появиться – уволю! Но где Анька? Ни разу даже не опаздывала, тут – исчезла.

– В больницу не звонили? В полицию? В морг?

– Боже упаси! В полицию и морг звонить!

– В наше главное управление сообщить, на мой взгляд, необходимо: уличат в сокрытии информации – тогда кранты. В электронной сети автоматически определяется – включен компьютер или нет. Если не включен, что можно подумать? Уважительных причин отсутствия – раз два и обчелся. А вот того, за что зацепить могут – хоть отбавляй. Вам перечислить?

– Я знаю, Лера, ты – умничка! Но что делать сейчас, в данный момент? – натуральным образам заныл начальник.

– Вам нужна помощь? Высококлассная скорая помощь? Пожалуйста! С удовольствием сделаю все, что могу. А могу многое. Смотрите.

Лера, играя своим секси, переместилась к компьютеру мимо Эдуарда и прошла в пределах недопустимой близости, когда либо извиняются, либо терпят, либо ищут контакт плотнее. У Эдуарда дрогнули ноздри и перехватило дыхание.

– Вот, смотрите: открываем эту закладку, проходим по следующей, ставим здесь крыжик, на том крыжике делаем пометку, нажимаем «ввод», в открывающемся окне это поручение и соединяем ссылкой и отправляем. Что мы видим, – Лера ловко орудовала мышкой и клавишами. – Мы видим… ага! Красный свет исчез. Задание выполнено… У вас еще одно задание невыполненное висит… о! И не одно!.. Но здесь как раз секретарь должна со своего компа присвоить регистрационный номер и прикрепить файлом отсканированный документ. Так где же секретарь?..

Валерия внимательнейшим образом посмотрела на Эдуарда и глаза ее расширились, как у кобры раздувается капюшон, когда уже длинный черный язык тянется к намеченной жертве. Так генерал обходит строй солдат, проверяя выправку, твердость взгляда, абсолютное повиновение его воле. Так полицейский присматривается к странному гражданину.

Она оценила костюм, рубашку, галстук, цвет лица, запах, тщательность выбритости. И – мама мия! – увидела в нем, в грозном начальнике, хилого юношу, исступленно занимающегося самоудовлетворением: он, обхватив восставший член, борется с ним потными руками.

Бедный начальник готов был провалиться в бездонные колодцы колдовского взгляда. Он чувствовал и невольный страх, и вину, что упустил бразды правления, столкнулся с бездной электронных наворотов, что даже секретаря не способен приучить к порядку. Вкупе это весьма однозначно способно подмочить репутацию.

Откуда ему знать, да и не хочется знать, что современное промышленное производство формирует новый тип руководителя, у которого предполагается наличие определенного интеллекта, способности к быстрой обучаемости, а не разросшихся на пустом месте амбиций и наследственных клановых связей. По блату посадить на хлебное место остается возможность. Усидеть в нем – проблематично и чревато.

– В каком вы ступоре… Я понятно объяснила? Кстати, вот проект приказа о назначении Василия Петровича ведущим. Подпишите. На этот счет мы с вами говорили. И снова нам нужен секретарь, чтобы зарегистрировать документ в электронном обороте.

– Я думаю, вы с этим отлично справитесь.

– А вы?

Он поперхнулся, начальственная спесь опять же мигом слетела – остался смешной мизгирь с округлым животиком и тонкими ручонками.

– Не понимаю вас, Валерия Александровна.

– Чего тут понимать. Я девушка сурьезная. Никаких шуры-муры в рабочее время не допускаю, а вы мужчина видный… Бывает, что работаете по ночам с секретарем… Вы знаете, как говорят китайцы: «когда мужской монастырь стоит напротив женского, даже когда ничего между ними нет – все равно что-то есть».

– Мы же не китайцы: у нас есть – так есть, нет – так нет. А работаем по ночам изредка, из-за этой долбанной электронной системы – не успеваем в срок укладываться.

– Со мной уложитесь и в срок, и куда надо. Принимаю ваше предложение.

Лера, как ни в чем не бывало, вышла в приемную, села за стол секретаря, как за пульт управления кораблем, и, точно мгновенно преобразившись, стала разбирать организационно-распорядительные документы – ничего сложного, и здесь она как рыба в воде: что-то просто зарегистрировать, отправить на хранение в конкретный том делопроизводства, что-то переадресовать на ознакомление… Ей много что ох как требуется сделать именно за этим секретарским столом…

Заглянул Василий и обомлел. Растерянная улыбка лишь на мгновение скользнула в лице. Он разом посуровел и спросил с опаской:

– А где секретарь?

– Она сделала харакири. Не справляется с работой.

– Если серьезно?

– Предполагают, что задушил сексуальный маньяк. Расчленил тело, освежевал и приготовил шикарный обед. Сейчас входит в обиход в интернете созывать на гадкие дела: за чужие деньги пиарить разврат в неискушенных и разозленных душах российского народа. Господин Повальнюк и иже с ними дают мастер-класс. Послушай, какое меню из человечины. Сиськи в соевом соусе. Кровавый биф из мякоти бедер. Суп-пюре из печени. Почки, обжаренные в оливковом масле. Из холодных блюд еще охлажденная колбаса из жареной крови и фаршированным желудком. На десерт – вульва под сладко кислым винным маринадом. Хочешь поучаствовать в пиршестве? Сходи на митинг. Чтобы узнать подробности. Для начала прогуляйся по электронной ссылке… сказать – какой?

– Чего-то несешь, мне аж тошно. Мутит. Фантазии странные у тебя.

– Это не фантазии – это ясновидение. Вспомни-ка, лет пяток назад на всасывающей решетке береговой насосной станции машинист насосных установок обнаружил обглоданную человеческую ногу. Видимо, посчитали отходами и выкинули в озера карасям и щукам на прокорм.

– Было такое. Но причем тут секретарь?

– То, что «было», всегда возвращается. Если это «было» было не до конца. Все свои мысли в каком-то виде должны претворяться в дела, которым тут же дается оценка: либо уничтожающая, либо поддерживающая. Нереализованные желания, равнодушие и бездействие плодят тьму призраков, которые ищут и находят реальную форму несбывшемуся, чтобы попутно прийти и разрушить, стереть этих самых равнодушных.

– А можно поближе к делу. Я понял: теперь ты у нас секретарь. Для чего меня вызвала?

– Вот приказ о твоем назначении ведущим специалистом. Твоя зарплата теперь – две с небольшим тысячи евро. То есть то, чем говорилось (помнишь, тогда, в ванной) сделалось.

– Ты прямо как былой вождь пролетариата сказала: «Революция, о которой мечтали, свершилась». В том же тоне говоришь.

– Так оно и есть. Начинаем революцию в отдельно взятом предприятии.

– Интересно, какую ты мне уготовила роль? Главного вурдалака? Кем я буду в твоей иерархии темных сил из параллельного мира?

– Это по ходу пьесы. В настоящее время ты становишься ведущим техническим специалистом нашей ООО-шки, которая должна стать ООО-чищем. Супер-пупер предприятием. Напрягай свои технические мозги и без промедления включайся в работу – об остальном позаботимся мы… – Она обвела глазами кабинет шефа и комнату секретариата. – Я думаю, ты будешь техническим директором. Звучит?

– Название сути не меняет. Техническую работу я люблю, но без ваших управленческих прибамбасов… Но где все-таки прежний секретарь?

– А фиг ее знает. Пропала. Через три дня поисками займется полиция.

– Ну, дела, – только и сказал Василий.

– Вообще-то, мог бы и поблагодарить, как принято в приличном обществе. Сразу на две ступени поднялся!

– Благодарю, – буркнул Василий, вздохнул как-то тяжело и сразу вышел из секретарской.

Эдуард Викторович имел обыкновение после десяти часов, вплоть до обеда, уезжать из офиса якобы по делам. Может быть, и на самом деле по делам. Сегодня он также не изменил своей привычке: ровно в десять бледное утомленное лицо начальника предстало пред Валерией.

– Я в городскую администрацию. Оттуда сразу на обед и вернусь в час. Вот тебе ключи от кабинета. Закроешь его, как уборку сделают. Хорошенько проветри кабинет, будь добра. Что-то душно у нас.

– Хорошо, Эдуард Викторович. Сделают у вас генеральную уборку. Я позабочусь.

– Еще: поработай за моим компьютером, проверь: правильно ли я там все ваши крыжики расставил, на все ли сообщения ответил…

– И это сделаю. Что-нибудь еще?

– Пока, вроде бы, все… Номер телефона моего знаешь. Будь всегда на связи: мало ли что. Да, вот что! У нас, конечно, есть порядок оповещения в случае внештатных ситуаций. Есть ответственные, но ты мне все равно звони, держи меня в курсе той информации, что приходит по твоим каналам – и как секретаря, и как нашей работницы. И дублирование также не будет лишним.

– Это с удовольствием. Можете не беспокоиться. Могу даже стать вашими глазами и ушами здесь. Обо всех сплетнях и слухах в нашей ООО-шке могу доложить оперативно и в полной мере.

– Вы потрясающе способная! Мы об этом еще поговорим. Мне так не хватает хороших помощников, которые бы понимали меня с полуслова.

– Я рада за вас, что вы наконец нашли, что искали.

Десять минут спустя, как ушел начальник, Лера царственно неторопливо переместилась в кабинет и уселась в начальственное кресло. В прайсе оно называлось «кресло босса». И было в самом деле – троноподобное: массивное, роскошное, с высокой спинкой, увенчанное не иначе, как знаком силы. И что не менее удивительно – как раз ей впору. Изгиб спинки, гордый и величественный, один к одному копирует ее спину. Упругое седалищное место идеально соответствует форме ее потрясающей попки. Презентабельные подлокотники созданы, чтобы придерживать холеные артистичные руки. А широкая спинка, – кстати, обтянутая черной кожей, – создает великолепный контрастный фон, на котором величественно смотрится она – юная царица запредельного мира.

Пожалуй, лучшего и более подходящего фона, чем это кресло, и не сыскать. Оно явственно оттеняет ее таинственную и необычную суть: жрец Заратустры или само ожившее языческое божество. Божественный сверхчеловек. Или хотя бы пусть – просто умная красавица и успешная бизнес-вумен.

Это кресло явно жаждет лучшего седока, символизирующего властный стержень, на котором день изо дня нарастает плоть, чем существующее подобие начальствующей особи в виде зачуханного проблемами и комплексами Эдуарда, – незаконнорожденное дитя власти. Спрашивается, что мешает произвести рекогносцировку фигур? Где тот самый большой начальник, что посадил в кресло босса – ублюдочного начальничка?

Лера задумалась. Одного желания мало, следует обстоятельно прощупать обстановку вокруг Эдуарда. Что за крыша у него? Какие связи? Наступление должно идти по всем направлениям. Ничем не брезговать и ничего не отклонять из того, что может сослужить капельку пользы. Приманить его женским ароматом и выведать всю подноготную, оставаясь нетронутой похотливыми руками. Секс здесь похож будет на виртуальный, хотя, кто знает – может, попробовать его, Эдика?.. Надеюсь не педика…

Интересно, сколько способов, равно ветвей, секса? Лера не сомневалась – их шесть: три физических по числу разверзающихся входов (гендо, орал, анал) и три психических, что прямо трахают психику, минуя физические рецепторы. Телодвижения физического контакта посылают сигналы по нервным волокнам в высшую человеческую субстанцию – мозг. Аналогично психические – из них первый способ запускает кайф по каналам пяти органов чувств: зрительно, словесно, ароматами, поцелуем и тактильно. Второй способ называется любовь – та неожиданная и подлинная, что приходит как ураган и только к тем, у кого развито по иному шестое чувство восприятия, к пяти обычным (вместо чувства равновесия и расположения в пространстве – экстрасенсорное восприятие). Третьим способом владеют избранные, балансирующие на грани миров. Лера опробовала все шесть способов секса – и, верно, в тайной канцелярии Небес причислена к могущественной касте магистров.

Удивительно, но она стала поджидать Эдуарда, словно они назначили друг другу свидание, а отнюдь не как хищница, выслеживающая жертву. Она допускала легкую человеческую симпатию, словно вживую разучивала новую роль. При этом не забывая о делах насущных: успела переделать и обделать бездну чисто секретарской работы. Заглянула в тома делопроизводства и нашла и любопытную, и нужную информацию. Чрезвычайно нужную информацию. Был в ее распоряжении и сейф с пометкой ДСП – для служебного пользования. Поскольку технических секретами государственного масштаба их предприятие не владело, значит, эта информация ограниченного пользования коммерческого характера, что интереснее.

На обед съездили с Василием в кафе. Лера взяла салат из белоснежной капусты, красного сладкого перца, охлажденного крабового мяса, пропитанного лимонным соком, и жареные баклажаны. Василий – то же самое, добавив в баклажаны антрекот из свинины. Времени было в обрез, поэтому разговор не затевали, – так, перебрасывались фразами, предаваясь гастрономическому удовольствию. Сочетая вкусы, пробуя, сверяя, улавливая тот или иной аромат.

Эдуард появился на полчаса позднее объявленного. Он возник в дверях франтоватым денди с запахом дорогого одеколона, с блудливым и, одновременно, растерянным выражением в лице. С немым вопросом посмотрел на секретаря Валерию. Точно примериваясь, как она смотрится в новом качестве.

– Что-то не так? – Валерия, уловив его пристальный взгляд, невольно выпрямилась, расправила плечи, тряхнула волосами и улыбнулась, скорчив личико в привычной ему гримасе любезности.

– Что вы делаете вечером? – Эдуард с серьезным видом водрузил вопрос в ее гримасу, как пригвоздил эту маску навечно или, по крайней мере, надолго.

– Ого! Сразу быка за рога. Круто! Вы учли, что я временно исполняю обязанности?..

– Как раз это и принимается во внимание.

– Ага, надо успевать?

– Мы сейчас что и делаем, так стараемся успеть исполнить новый маневр по амбициозной стратегии головной компании. Транслировать амбициозные цели каждому работнику.

– Транслировать или декомпозировать?

– Вы что, видите разницу?

– Огромную. Хочу предупредить из растущей симпатии, уважаемый Эдуард Викторович, будьте, пожалуйста, поаккуратнее с новыми словами. Не различая смысла слов, теряется смысл и, собственно, в производственной жизни. Не менее главное – уходит политическая составляющая. Это противоречит стратегии нашей компании. Тем более, вы прекрасно знаете золотое правило: «кто не с нами, тот против нас».

– Давайте продолжим за чашечкой кофе в кабинете. Обычно мне готовит кофе секретарь, который у нас тут еще и офис-менеджер. Но сегодня будет исключение: кофе готовлю я, вкус оцениваете – вы.

Кофе готовилось в электрической кофеварке, работающей в двух режимах: капуччино и обычный черный – оценить можно было лишь качество кофейных зерен, как исходного сырья, что Лера и сделала:

– Бедиссимо! Точно недавно с веточки сорвали и обжарили. Когда зерно свежее и только что размолотое, вкус несравнимый! В этом весь секрет или в особой добавке? Вообще, я кофе обожаю, но употребляю не более двух чашечек до обеда. Но ради вашего, готова свои правила нарушить… Прямые поставки кофейных зерен?

– Эта штуковина сама мелет порцию и тут же заваривает. А насколько прямые поставки – не знаю. Анька где-то покупает на те деньги, что выделяю на представительские расходы.

– Хорошая была Анька.

– Что значит – была? Думаешь, навсегда пропала?

– Полиция разберется.

– Да… Лучше и не думать об этом! Хотя, и о другом думать также не хочется… В Главке дали разнарядку сократить расходы на один миллион рублей. Через десять дней сообщить о проделанной работе.

– Я бы выразилась по-другому. Обязали декомпозировать стратегию Главка до каждого работника. Транслировать каждому следует по внутренним коммуникациям. Тот запланированный небывалый рост как объема продаж, так и капитализации – кто, спрашивается, будет делать? Каждый работник. Китайцы говорят: из тысячи зайцев не сделать слона. А мы – сделаем! А для этого надлежит трансформировать производственные отношения!

– Понимаешь, все это как-то не характерно для нас. У нас у каждого своя цель. У работника – поменьше работать и побольше получать. У начальника – поменьше головняков и побольше зарплата. У главка – поменьше работников и побольше прибыли.

– Вы только что, не подозревая, подвели общий знаменатель – зарплату. Ее все хотят больше и не путем перераспределения. А просто больше. Всем большую зарплату! Что можно сделать, уменьшая издержки производства.

– Как их уменьшить?

– Элементарно! Где у нас больше расходов? На механическом участке. Сидят там четверо мастеров и в карты on-line режутся. Видела! Начальнику этого участка поставить задачу: выдать мероприятия на один миллион. За один день решить поставленную задачу. Не выдаст в срок – сократить трех мастеров. Польза для производства будет тройная: первое – экономия годового фонда зарплаты (почти до того самого миллиона дотягивает); второе – в рабочее время будут заниматься собственно работой; третье – оставшись один, уцелевший мастер невольно начнет думать, как оптимизировать работу. Запустится механизм постоянных улучшений.

– Слушай, мудро как! И красиво как сказано! Так и сделаю… Откуда ты все знаешь? И как производство оптимизировать, как корпоратив нескучный провести, как организовать авральную работу… В электронном документе секешь!

Она улыбнулась.

– Судьба у меня такая: быть во всем первой. Установка такая, ориентация что ли – главенствовать. Так же, как и у вас!

– Это какие же таланты-способности надо иметь.

– Понимаете, Эдуард, важно правильно поставить цель. А дороги к ней могут быть разные. Даже козьими тропами не возбраняется.

– Не понимаю. Ну, да ладно… Я-то спросил про вечер неспроста. Сегодня юбилейный концерт муниципального духового оркестра. Фуршет, поздравления. Мне бы хотелось появиться с тобой. На вечере мы будем лицом нашего предприятия. Нужно выглядеть презентабельно. А этого у тебя предостаточно.

– Какого оркестра, простите?

– Духового.

– Религиозно-мистического?

– Да нет. В трубы дуют, звуки выдувают. На костяшках мелодию отбивают.