Текст книги "На всю жизнь?.."

6

На следующее утро ее разбудил звон посуды и аромат только что заваренного кофе. Когда она открыла глаза, мать ставила поднос на тумбочку рядом с кроватью.

– Мам, зачем? – с укоризной сказала она. – Ты и так занята, а решила побаловать меня завтраком в постели.

Взглянув на часы, она обнаружила, что уже десять. Сколько же лет прошло с тех пор, как она так глубоко и сладко спала? Никаких сновидений, которые терзали бы ее подспудной памятью о той двусмысленной ситуации, в которой она теперь оказалась.

– Чепуха! Что плохого, если я тебя немного побалую? Сама подумай, часто ли мне теперь приходится это делать?

И вновь у нее сжалось сердце, слова матери лишний раз напомнили ей, что теперь она слишком редко бывает дома.

– Как Марк? – спросила Джейми, чтобы переменить тему разговора, и принялась за кофе, который был восхитителен. Никто в мире не умеет готовить кофе лучше ее мамочки.

– Боюсь, не очень хорошо. – Маргарет погрустнела. – В общем-то ничего особо страшного, он выполняет все предписания доктора Форстера, но…

– Джейк говорил, что появилось какое-то новое лекарство.

– Да, появилось, но должно пройти не меньше двенадцати месяцев, пока оно будет разрешено к употреблению. Впрочем, доктор Форстер заверяет, что анализы весьма обнадеживающие. – Она прикоснулась к руке дочери. – Не могу тебе передать, Джейми, что значит для Марка твой приезд и ваша новость. Он всегда обожал тебя. Я иногда думаю, что он женился не для того, чтобы иметь жену, а для того, чтобы иметь такую дочку, как ты. – Она улыбнулась и уже серьезно продолжила: – Известие о твоей помолвке с Джейком это как раз то, в чем он нуждался, ведь последнее время ему было нелегко. Несколько дней он испытывал мучительную боль, которую доктор Форстер ничем не мог снять. Я тогда так страдала из-за этого, да и перепугалась изрядно, считая, что это для него уж слишком… Вот-вот, думаю, и он перестанет бороться…

Слезы, проступившие на глазах Маргарет, потрясли Джейми. Она вдруг страшно отчетливо осознала, что и Марк и ее мать не бессмертны. Все ее детство и юность мать была для нее источником комфорта и покоя, и вот теперь – ох, как быстро – пришло то время, когда они могут поменяться ролями. Не зная, что сказать, она протянула руку и погладила мать по голове. Да и какие слова могут утешить человека в столь горестных обстоятельствах?

– Прости, детка, глупо так распускаться, – виновато проговорила Маргарет, торопливо утирая слезы. – Но знаешь, ваша помолвка пришлась как нельзя более кстати. Будто наши молитвы были услышаны. Когда Марк впервые разболелся, Джейк сказал, что подумывает о женитьбе, но мы и не мечтали… Словно сбывшийся сон… Он ведь всегда надеялся, что вы двое… Знаешь, сегодня, ближе к вечеру, я должна встретиться с викарием – мы там помогаем с оформлением певческой рождественской службы, – так Джейк говорит, что вы оба пойдете со мной, чтобы обсудить с ним детали свадебной церемонии. Мне кажется, вы захотите, чтобы все было довольно скромно. Что ты на это скажешь? Ну что тут скажешь? Разве можно расстроить надежды и лишить близких такого удовольствия, когда видишь – как она видела по глазам матери, – что они просто купаются в счастье? Джейми мысленно пробежала прошлое и припомнила все эти небольшие акты самопожертвования, которые были сделаны матерью ради удобства, покоя и счастья дочери. Теперь пришла ее очередь.

– А что у тебя с платьем?

– Да пока ничего. Все произошло так быстро. – Действительно, подумала она, слишком уж быстро. – Пожалуй, подберу в Йорке что-нибудь подходящее, – шелковый костюм… Впрочем, лучше платье.

– Хм… Давай-ка мы завтра этим и займемся. Я все равно собиралась в город, надо же, в конце концов, купить все, что требуется к Рождеству. У нас на второй день Рождества, как обычно, намечается маленькая вечеринка, так что лучшего случая для объявления о помолвке и не придумать. Может, Бет с Ричардом приедут…

События вышли из-под контроля и теперь происходят помимо моей воли, безнадежно подумала Джейми, решив, что и сопротивляться нет смысла.

– Мы хотели, чтобы вы с Марком узнали все первыми, – негромко проговорила она. – Но я, конечно, и Бет буду рада видеть.

Дверь в спальню отворилась, и Джейми с удивлением увидела на пороге Джейка, облаченного в темный деловой костюм.

– Я собираюсь на фабрику, – сказал он, – вот и зашел поздороваться, прежде чем уйти.

Маргарет понимающе улыбнулась и кивнула.

– Надеюсь, Джейк, к трем ты успеешь подъехать к викарию?

– Конечно. Да я и вообще не уезжал бы сегодня из дому, если бы не дела, которые необходимо завершить до Рождества. Да, кстати, чуть не забыл! Завтра вечером в здании отеля будет ежегодный осенний бал. Дорогая, ты не против пойти? – И, видя смущение невесты, добавил: – Было бы просто великолепно, если бы мы с тобой там появились.

– Знаешь, Джейк, я, наверное, не пойду. У меня нет для такого случая подходящей одежды.

Наступило молчание, и Джейми поняла, что матери не особенно понравился ее ответ. Видно, она удивилась, что дочь, отправляясь в родные места на помолвку, не запаслась всем необходимым. Это смутило Джейми, но гораздо сильнее было чувство обиды. Как смеет Джейк манипулировать ею!

– Не беспокойся, милая, – сказала Маргарет, – с одеждой мы что-нибудь придумаем. Но на этот вечер обязательно пойди, тебе там очень понравится, я знаю. Мы с Марком каждый год ходили, только вот в этом году… Марк будет рад, если вы оба пойдете туда. Что ни говори, а это у нас нечто вроде традиции.

Глядя на темные круги под глазами матери, Джейми видела, что пути к отступлению нет. Подавив раздражение, она пожала плечами и сухо сказала:

– Ну, кажется, права первого голоса у меня нет. Уходя, уже на пороге Маргарет обернулась и сказала:

– Не смею задерживать тебя, дорогой мой, я ведь вижу, что ты торопишься поскорее уйти.

– Ну, как бы я не спешил, но счел необходимым пожелать своей невесте доброго утра.

Его бархатистый голос звучал нежно, а во взоре, направленном на Джейми, было все, чего может пожелать увидеть обрученная девушка в глазах своего жениха. Но только Джейми не проведешь, нет, ее не обманешь. Едва она дождалась, когда закроется дверь, как тотчас бросилась в атаку.

– Не знаю, Джейк, зачем ты сюда притащился, но, по-моему, тебе самое время убраться, и поживее. Или ты еще не натешился тем, как ловко и безнаказанно мною манипулируешь?

Губы его сжались, и он направился к ней. Она съежилась, почувствовав, как беззащитна в одной атласной рубашонке, едва прикрытая одеялом, перед надвигающейся на нее мужской особью в строгом деловом костюме. Да не просто беззащитна, а и крайне, как она тотчас осознала, возбудима. Но съеживалась и опасалась она зря, он ее не тронул. В сантиметре от нее прошла его рука, вернее жесткий рукав костюма. Оказывается, он просто протянул руку за чашкой кофе.

– Ох, никто, кроме Маргарет, не готовит такой вкусный кофе. Знаешь, я ведь пришел сюда лишь потому, что твоя матушка, как мне показалось, только и ждет этого. Вот и все.

Его наглая самоуверенность безумно раздражала ее.

– В этом ты весь, – с горечью проговорила она. – Ты не из тех, кто станет жертвовать собой. Ты предпочитаешь…

Договорить она не успела, ибо он схватил ее и наполовину вытащил из постели. Атласная, сливочного цвета ночная рубашка прильнула к изгибам ее грудей, но Джейк будто не видел этого. Он жестко встряхнул ее, а его рот сжался от злости в тонкую линию.

– Когда, черт возьми, ты повзрослеешь? – ядовито спросил он. – Бедная, ее приносят в жертву! Неужели ты думаешь, что я хочу этого брака больше, чем ты? Если бы ты не лезла в чужие дела…

– Я лезла? Никуда я не лезла. Аманда сама пришла ко мне, я ее не звала. А если тебе действительно так противно жениться на мне, какого черта было устраивать весь этот вчерашний спектакль? Ты ведь уверял, что хочешь меня.

Он всмотрелся в ее пылающее гневом лицо, и его губы скривились в издевательскую усмешку.

– Да, я тебя хочу, но женюсь на тебе не для того, чтобы удовлетворить эту свою надобность.

От высокомерной наглости его заявления у Джейми перехватило дыхание, глаза ее широко открылись, а он рассмеялся и вдруг начал ласкать ее, обводя пальцами округлости грудей с отвердевшими сосками.

– Я могу взять тебя прямо сейчас, – с издевкой проговорил он, – и ты с радостью отдашься мне. И завтра, и в любой момент… Так разве из-за этого я вынужден на тебе жениться?

– Нет, – слабым голосом согласилась Джейми, не зная, какое огорченное у нее в эту минуту лицо. – Ты женишься на мне из-за Марка. Потому что он твой отец и ты любишь его.

Джейк прикрыл глаза, чтобы она не видела их выражения.

А Джейми никак не могла сглотнуть, горло ее стиснуло от внезапного осознания того, что она все еще хочет от Джейка любви. Горечь этой мысли ошеломила ее, к глазам подступили слезы, но она быстро сморгнула их.

– Да, – мрачно согласился Джейк, отпустив ее и вставая. – Я женюсь на тебе, потому что люблю.

Когда он ушел, она поняла, что опять угодила в ловушку, и не только из-за своей любви к Марку. Она хотела стать женой Джейка; она всегда хотела быть его женой. Но не так, как это может произойти сейчас, нет, нелюбимой женой она быть не желает. Шесть лет назад она бежала от него, поклявшись себе, что никогда не выйдет замуж за человека, который ее не любит, но теперь вот вынуждена согласиться на этот неполноценный брак. Слезы застряли у нее в горле; сердце ныло. Ей двадцать четыре года, Господи, двадцать четыре, а не восемнадцать, и этого брака, как видно, не избежать, но что станет в этом браке с ее чувствами?

– У нас есть небольшой салон, и в нем можно купить все, что нужно. Сама я, правда, ничего там не покупаю, но часто видела в витрине прелестные штучки. Девушка, которая ведет это дело, многие вещи создает сама. Она специализируется на свадебных платьях и на платьях для торжественных церемоний.

Следуя за матерью по одной из необычайно узких улочек Йорка, Джейми подавила вздох. События развивались со скоростью, которая ее просто ужасала. Только вчера, сразу после того, как они вернулись со встречи с викарием, звонила Бет, и не успела Джейми остановить мать, как та выложила все семейные новости.

Джейми через всю комнату услышала радостный вопль, который издала Бет на том конце провода. Конечно, кузина дала торжественное обещание до поры держать новость в тайне, но было совершенно очевидно, приезд Бет и Ричарда на свадьбу неминуем.

Джейми из вежливости взяла трубку, чтобы поговорить с кузиной.

– Жаль, что Сара еще мала, – простонала Бет. – А не то была бы прелестной маленькой подружкой невесты. Представляю, как она, вся в цветах, несла бы за невестой шлейф.

– Боюсь, что свадьба будет совсем не того сорта, – твердо сказала Джейми, игнорируя пылкие возражения Бет.

Положив трубку, она бросила на мать подозрительный взгляд.

– Знаешь, мама, я ведь не собираюсь облачаться в традиционное свадебное платье.

– Ох, дорогая, давай не будем загадывать, а лучше сначала пойдем к Мередит и посмотрим, что интересного имеется у нее на такой случай. А заодно присмотрим платье на сегодняшний вечер.

По поводу этого платья Джейми не нуждалась в напоминании. Ее крайне раздражала мысль, что придется идти на этот танцевальный вечер, и она сомневалась, что в теперешнем настроении сумеет хорошо сыграть роль обожаемой невесты.

Джейми предоставила матери объяснять Мередит, что ей требуется, предупредив лишь, что меньше всего желает обрести мечту миниатюрных блондинок – пышное свадебное платье, слепленное из нескольких слоев атласа и кружев.

– Мам, я не хочу ничего такого. Оставим это для юных девушек.

– Ерунда, – твердо ответила дочери Маргарет. – Тебе всего двадцать четыре года. Я понимаю твои сомнения, мне все это в свое время пришлось пережить самой, но можешь мне поверить, что теперь я кое-что в этом смыслю.

– Да ты посмотри, мама, ведь все эти платья безумно дороги, – возразила Джейми, когда Мередит отошла. – Я не могу позволить себе такие расходы.

Победно улыбнувшись, Маргарет провозгласила:

– Не думай о таких пустяках. Марк хочет сам купить тебе свадебное платье. – Она посмотрела на Джейми и взмолилась: – Прошу тебя, дорогая, ведь это для него так много значит. Ты ему такая же дочь, как Джейк сын, и сама знаешь об этом.

– Я знаю только, что, если бы это было так, наш брак был бы кровосмесительным.

Джейми дерзила, но уже чувствовала, что сдается. Она даже начала присматриваться к одному из этих роскошных платьев. Кремовый шелк красивыми складками ниспадал от туго перехваченной талии, а лиф был отделан кружевами и расшит жемчугом в стиле Тюдоров.

– Примерьте его, – предложила Мередит. – Вообще-то эта модель не продается, я держу ее для того, чтобы она подсказывала невестам, какие элементы декора им хотелось бы использовать в своем наряде. Но вам уступлю. Оно, правда, небольшого размера, но, если понадобится, я быстро все подгоню.

Похоже, все против меня, думала Джейми, примеряя платье. К ее удивлению, платье пришлось ей впору, а она-то боялась, что в талии оно будет ей узковато.

И все же она хотела отказаться от него. Но Маргарет, увидев дочь в этом платье, пришла в такой восторг, что Джейми оказалась не в состоянии разрушить счастье материнского сердца.

После выбора такого роскошного свадебного наряда Джейми решила подобрать для танцевального вечера что-нибудь менее экстравагантное.

– Постойте-ка! У меня есть одно чудное платьице, – сказала Мередит, – оно того же размера, что и свадебное, так что будет вам как раз. Секундочку, я сейчас принесу.

Она скрылась за шторкой, ведущей внутрь магазина, и вскоре вернулась с платьем, перекинутым через руку. Затем, приподняв его за плечики, спросила у Джейми, что та о нем думает.

Темно-синее – чистый кобальт – платье, эффектно расшитое узорами из мелкого черного бисера, фасоном напоминало экзотические наряды исполнительниц латиноамериканских танцев, хотя выглядело не в пример респектабельнее.

Джейми сказала об этом Мередит, та кивнула.

– Ну, так я его и задумывала. Эти их платья удивительно эротичны, не правда ли? Но я не стала заходить так далеко, как могут позволить себе эти танцовщицы, и все же надеюсь, что мне удалось вместить в эту модель все лучшее, что у них есть.

Пощупав податливую, но упругую ткань, Джейми покачала головой. Простая мысль явиться перед Джейком в таком платье заставила ее сердце учащенно забиться, и это несмотря на то, что платье имело длинные рукава и высокий ворот-ошейник. Не требовалось обладать богатым воображением, чтобы представить, как оно будет на ней сидеть, и Джейми подозревала, что платье так и задумано, чтобы под него практически невозможно было втиснуть что-нибудь из нижнего белья.

– Оно красивое, но, боюсь, немного слишком смелое для здешних мест.

– Какой вздор!

Восклицание матери изумило Джейми своей пылкостью, и она с сомнением посмотрела на нее.

– Согласись, мама, все же оно немного слишком…

– Да ничего подобного! Конечно, если бы ты надела его в Лондоне, там никто и бровью не повел бы, но ведь и мы здесь не такие уж глухие провинциалы. Так что иди и примерь его.

Джейми, сама того не желая, послушно последовала совету матери. Ей, конечно, пришлось снять бюстгальтер, и, как она и ожидала, платье прильнуло к ней, цепко облепив ее формы. Да, подумала она, разглядывая свое отражение в зеркалах, впереди ни дюйма открытого тела, но про спину никто бы этого не сказал. Сзади вырез доходил почти до основания спины. Когда она выходила из примерочной, чтобы показаться матери, асимметрично изрезанный ромбами подол юбки провокационно кружился вокруг ног.

– Ну, теперь ты и сама видишь, что это немного слишком.

– Да что ты! Оно сидит на тебе просто изумительно! – твердо провозгласила Маргарет, расплылась в довольной улыбке и решила слегка поддразнить дочь: – Уж не боишься ли ты, что Джейк этого не одобрит? Конечно, он так же ревнив, как и все влюбленные мужчины, но я уверена, что он будет гордиться тобой. Ведь и на танцы он хочет повести тебя, чтобы всем показать. Ты же понимаешь.

Джейми собралась было сказать матери, как та ошибается, но сочла за лучшее промолчать. Да и поздно поворачивать назад. Хочет она того или нет, все они уже здорово впутались в этот брачный спектакль, и нельзя придумать большей жестокости, чем сказать матери, что ее дочь вовсе не так уж любима женихом.

– Мы берем оба, – услышала она слова матери, обращенные к Мередит, когда уходила в примерочную переодеваться.

Остаток дня они провели в Йорке, обходя магазины и покупая все необходимое к Рождеству. Кроме прочего, заглянули и в цветочный магазин, где заказали цветы к свадьбе.

– Ох, мама, нет никакой необходимости во всей этой суетне, – возроптала Джейми, когда они выходили из магазина.

Впрочем, она понимала, что тратит слова впустую. Ее мать так радовалась всем этим приготовлениям к свадьбе единственной дочери, что та, в конце концов, подумала: а почему бы и нет? Тем более что это хоть немного отвлечет мать от огорчений, связанных с болезнью Марка. Она не могла не видеть, что мать за последние годы заметно сдала, на лице появились морщинки, да и вечный ее молодой задор заметно пошел на убыль. Пусть хоть немного поживет в полную силу, и собственную молодость вспомнив, и за дочку порадовавшись.

Все эти размышления привели к тому, что она вспомнила о рождественском подарке для Джейка. А и правда, раньше она об этом даже не подумала. Они уже подходили к машине, когда Маргарет вдруг остановилась, хлопнула себе по лбу и простонала:

– Ох, я же хотела позвонить своей парикмахерше, надо же мне сделать прическу к свадьбе!

Ну, это здесь рядом, я, пожалуй, сейчас и зайду к ней, завтра будет не до того. А ты пока посиди в машине.

Вряд ли возможно найти достойный рождественско-свадебный подарок для мужчины – любимого и ненавидимого – в течение получаса. Но самое невероятное, что это ей удалось.

Возле того места, где стояла их машина, Джейми увидела небольшой ювелирный магазинчик, специализирующийся на изделиях ручной работы из золота и полудрагоценных камней, Подойдя к витрине, она сразу же увидела весьма экстравагантные запонки и решила, что это именно то, что требуется. Ценника на них не было, но, присмотревшись и оценив красоту прямоугольных полированных камней, мастерски оправленных в золото, она поняла, что сувенирчик этот достаточно дорог.

Некрупные бриллианты, вставленные по бокам каждой из золотых оправ, были словно гвозди, которыми прибиты к запонкам роскошные золотые цепочки. Изделию в целом это придавало налет нелепости, но зато сами камни были точно такого цвета, как глаза Джейка. Подарок принадлежал к тому сорту вещиц, которые обычно подносятся весьма важному и значительному лицу; а еще, не без ехидства подумала Джейми, подобные запонки умудренная опытом и очень богатая женщина может небрежно, мимоходом купить для своего любовника. Но в одном сомнения нет: ни один мужчина никогда в жизни не купил бы себе таких запонок.

Джейми, боясь, что передумает, вошла в магазин. Запонки, как она и опасалась, и вправду оказались дорогими, но отказаться от них она уже не могла. Скрепя сердце она достала кредитную карточку, утешаясь тем, что удовольствие посмотреть на Джейка, когда он раскроет коробочку, стоит того, чтобы за это дорого заплатить.

Ее мать и Марк по своей чистоте еще могут подумать, что это подарок от влюбленной и обожаемой невесты, но Джейк прекрасно поймет, что ему вручили. Пусть скушает. Он ведь сам говорил, что просто хочет ее, так пусть эти запонки скажут ему, что она тоже только хочет его, но понимает, что за удовольствия надо платить. Конечно, он разозлится, но и поделом, пусть не думает, что на его действия не найдется противодействий.

Джейми подошла к машине за минуту до появления Маргарет, и они положили в багажник свои коробки, пакеты, свертки и кульки.

Температура воздуха в течение дня неуклонно падала, и теперь было довольно холодно.

– Не удивлюсь, если вечером пойдет снег, – сказала Маргарет. – Я просто чувствую в воздухе его запах.

Марк сказал то же самое, когда они втроем, уютно устроившись у камина, пили чай. Но если Джейми надеялась, что Джейк из-за плохой погоды изменит свое решение относительно их выхода в свет, то она ошибалась. Он пришел ровно в шесть и, когда Маргарет предложила ему чаю, отрицательно покачал головой.

– Нет времени, – сказал он, взглянув на часы. – В семь мы должны выйти из дому. Пойду-ка лучше приму душ. Конечно, я не могу приказывать, но было бы хорошо, если бы моя очаровательная невеста сама принесла мне наверх чашечку чая.

Джейми под его внимательным взглядом покраснела от злости. Чего он добивается? Намекает родителям, что они уже любовники?

– Ну, все, Джейк, прекрати это немедленно, – приструнил его Марк. – Зачем ты смущаешь девочку?

Несмотря на приближающуюся помолвку детей, Маргарет была далека от мысли, что они захотят уединиться. Нет, они с Марком не придерживаются старых взглядов, и, возможно, если бы их дети не были сводными братом и сестрой, пусть и обрученными, если бы невеста Джейка прежде была им незнакома, оба они – и Маргарет, и Марк – посмотрели бы на добрачные отношения молодых сквозь пальцы. Возможно, Маргарет даже и допускала, что они уже стали любовниками – это вполне естественно, если они действительно влюблены друг в друга, – но она не могла приветствовать, чтобы их физическая близость имела место под крышей отчего дома. Джейк не мог не понимать этого. Видно, он пошутил, не думая, что родители воспримут его слова всерьез.

– Джейми, я думаю, тебе лучше тоже пойти и подготовиться к выходу, – сказала Маргарет, прервав размышления дочери. – Иначе вы просто опоздаете.

– Ну что, испугалась?

– Тебя или вечера, который нам предстоит? – резко спросила Джейми, когда Джейк припарковывал машину возле отеля.

Она действительно нервничала, и Джейк, видно, это заметил. Едва он открыл дверцу машины, ее сразу охватил холод, она содрогнулась, чувствуя, насколько слабо ткань платья отделяет ее от внешней среды. У нее явилось ощущение, что она голая. Дома, когда она спускалась в новом платье по лестнице, Джейк не сказал ни слова, но буквально раздевал ее глазами. Впрочем, в таком платье и раздевать не надо – все на виду.

– Зря ты пальто не захватила, – проворчал он, запирая машину. – Это тебе не Лондон, сама понимаешь. Здесь гораздо холоднее.

– Да я и хотела, – проговорила Джейми, стуча зубами. – Но, к несчастью, не знала, какое пальто мне понадобится для всех тех событий, которые ты тут заварил.

Рот его сурово сжался.

– Пойдем скорее, иначе я втащу в зал сосульку.

Автостоянку уже покрыл тонкий слой снега. Джейк взял ее под руку, и ощущение плотной ткани его смокинга, прижавшейся к ее обнаженной коже, показалось ей странно эротичным, так что дрожь, пробравшая ее, возникла на этот раз совсем не от холода.

Джейми хотела отстраниться от него, но сделать так, значит, навлечь на себя его ядовитые замечания, потому она позволила ему ввести ее в отель, крепко держа под руку.

Вечер не стал для нее тяжким испытанием, как она ожидала. Было даже приятно, что многие здесь ее помнят, помнят еще подростком, когда она часть летних каникул работала в офисе Марка. Местная публика отнеслась к ней дружелюбно, готовая признать ее и как дочь своей матери, и как будущую жену Джейка. Она танцевала почти все танцы и только один из них с Джейком, но, когда они покидали собрание, она отчетливо помнила лишь то ощущение, которое возникло у нее, когда его рука лежала у нее на спине, а пальцы лениво поглаживали голую кожу.

Он знает, какую реакцию вызывают у меня его прикосновения, и прекрасно почувствовал мое возбуждение, с досадой думала Джейми, когда они выходили из дверей отеля под густой снегопад.

– Да, снаружи ничего хорошего, – сказал Джейку один из гостей вечера, вышедший покурить. – Вам, молодой человек, не позавидуешь, ведь еще до дому предстоит как-то доехать.

Снег толстым слоем покрыл землю и все еще падал. Сойдя с лестницы, Джейми осторожно ступила в снег и сразу же задохнулась от неожиданности, поскольку Джейк вдруг схватил ее на руки, немало изумив и тех, кто еще топтался у дверей.

– Не хватало, чтобы моя невеста подхватила пневмонию, – заявил он во всеуслышание и опустил ее на землю лишь у машины, причем сделал это очень медленно, явно наслаждаясь тем, как беспомощно ее тело зависло в воздухе.

– Прекрати, Джейк! – сердито проговорила она. – Я не хочу…

– Ложь!

Тем не менее, он отпустил ее, отпер машину, а Джейми, ощущая жар и мужественную силу его тела, подумала, что, обвиняя ее во лжи, он, пожалуй, прав.

Когда Джейк выводил машину со стоянки, она поблагодарила судьбу, что находится с ним. Ни с кем другим она не решилась бы ехать в такую погоду. Но и с ним боялась обмолвиться словом, чтобы не отвлекать от дороги, почти не видной из-за густого снегопада.

– Лучше бы мы заночевали в отеле, – все же пробормотала она, когда они сворачивали на занесенную снегом проселочную дорогу.

– Я и хотел, но у них остался только один свободный номер, – ответил Джейк и, ехидно улыбнувшись, спросил: – Досадуешь?

Будто угадал те эротические образы, которые промелькнули в этот миг в ее сознании. Да разве он желает ее, если отверг вполне оправданную возможность провести с ней наедине всю ночь?

– Многие из гостей уже зарегистрировались, и я подумал, что, если мы с тобой останемся в одном номере, это может породить нежелательные толки. Тут тебе не Лондон, ты ведь понимаешь. Здесь неукоснительно соблюдаются моральные правила.

– Раньше тебя это не останавливало, – выпалила она прежде, чем успела подумать. На кой черт она это сказала?

– Но я не помню, чтобы мы занимались этим веселым делом в номере отеля, заказанном на ночь. Потому о нас и не сплетничали. – Он жестко рассмеялся, затем, уже серьезно, продолжал: – Может, ты перепутала меня с кем-то из своих любовников? Надеюсь, они по достоинству оценили все то, чему я тебя научил.

Если бы он не вел машину, она ударила бы его, однако в этой ситуации ей пришлось подавить свой гнев и успокоить задетое самолюбие. Но за кого же он ее принимает? За женщину, которая перебирается из одной мужской постели в другую? Неужели он ее совсем не знает? А ведь когда-то они были очень близки…

– Ну все, приехали. Придется бросить машину здесь.

Его слова заставили ее очнуться. Машина стояла, и Джейми, прильнув к оконному стеклу, увидела, что они проехали примерно половину узкой дороги, ведущей к дому.

– Колеса совсем увязли в снегу, а дальше будет еще хуже. Стоит слегка пробуксовать, и мы врежемся в дерево. Придется последние полмили идти пешком.

Пешком? Джейми уставилась на него, судорожно сглотнула и сразу подумала о своих высоких каблуках и обнаженной спине.

– На заднем сиденье лежит овчина, накинешь, – скомандовал он. – И поторопись. Чем скорее выйдем, тем скорей доберемся. Не думал я, когда мы уезжали, что повалит такой снег.

Он потянулся назад и достал с заднего сиденья тяжелую куртку из овчины. Джейми надела куртку на себя, утонув в ее теплом нутре и потеряв руки в длинных рукавах, но зато как тепло и сухо. Подумав, что высокие каблуки хуже, чем ничего, и что в чулках идти будет гораздо легче, она, прежде чем выйти из машины, скинула туфли.

Джейк запирал машину и не видел, что она сделала, а когда догнал ее, она уже прошла несколько ярдов.

Сначала в этом не было ничего плохого. Снег все еще шел, она чувствовала, как снежинки холодят кожу и влажно забивают волосы, но овчина была теплой, и, пока она не думала о своих ногах, они ее не беспокоили. Но когда они уже почти дошли до калитки, она вдруг испуганно осознала, что ног совсем не чувствует. Джейк, заметив, что она отстала, обернулся посмотреть, что случилось, а она в этот момент сделала роковой неверный шаг и почувствовала, что земля уходит из-под ног.

Упала Джейми вперед, на мягкую подушку снега, но падение вызвало у нее нечто вроде шока. Ее усталое дрожащее тело не хотело двигаться, и она закрыла глаза, желая только одного – оставаться там, где находится. Но Джейк не позволил ей этого, он вытащил ее из сугроба и, отряхивая от снега, грозно спросил:

– Ну что еще?..

Джейми оцепенело смотрела на него, и в этот момент он, не веря своим глазам, увидел ее разутые ноги.

– Эти высокие каблуки… – нервно пробормотала она. – Я…

– Да ты с ума сошла! Ты…

Не договорив, он подхватил ее на руки, хотя она и заверяла его, что может идти сама.

– Идти она может! Лучше на четвереньках поползет, чем позволит мне помочь ей. Ох, в этом ты вся. Да ты просто дурочка! Ведь обморозишься!

В его голосе слышалась подавленная злость.

– Обморожусь? Не хватил ли ты через край? Теперь она могла позволить себе проявить оптимизм; к тому же у нее возникло легкое головокружение от восхитительного тепла, исходящего от его тела, и хотя она пыталась убедить его, что прекрасно дойдет своим ходом, но на самом деле ей этого не хотелось – гораздо приятнее ощущать близость Джейка.

Снежинки теперь падали медленно, и Джейми подняла руку и стряхнула их с лица Джейка. Она хотела, чтобы дорога к дому никогда не кончалась, чтобы он нес ее и нес… Джейк прищурился, и на его ресницах задержалось несколько снежинок, и тогда она прикоснулась к ним языком, чувствуя, как они тают.

– Джейми, какого черта ты затеваешь? Ты что, пьяная?

Грубость его окрика вернула ее к действительности. Неужели она пьяная? Немного подумав, она решила, что нет. За весь вечер ею выпито всего три бокала вина. Но сейчас она пребывала в самой восхитительной стадии эйфории.

– Я не пьяная, – торжественно заверила она его, – а холодная. Очень холодная.

Вдруг он поставил ее на землю, и она поняла, что они уже возле дома. Так и есть. Ее пробрала ужасная дрожь, когда он отторг ее от своего жаркого тела.

Пока Джейк отпирал дверь и включал свет, она с трудом осознавала происходящее. Родители наверняка уже спят. Они всегда ложились рано. Тут он снова подхватил ее на руки и потащил наверх.

– Оставайся здесь, – сказал он, внеся ее в спальню и опустив на постель. – А я пойду принесу тебе чего-нибудь выпить.

Она страшно замерзла. Нет, не просто замерзла, ей казалось, что она буквально заледенела. Чего ей хотелось, так это сесть в горячую ванну, и чем горячей, тем лучше.

Пошатываясь, она добралась до ванной, включила горячую воду, почти бесчувственными пальцами стащила с себя платье.

– Джейми!

От звука его голоса она вздрогнула. Да, он ведь сказач, что вернется, она и забыла. А теперь слишком поздно опять натягивать платье, так что, когда он открывал дверь ванной, она стремительно плюхнулась в воду.

– Что, черт возьми, ты тут делаешь?