Текст книги "Гетика"

{284} Вскоре Видимер вступил в италийские земли, но, отдав последний долг судьбе, отошел от дел человеческих; преемником он оставил одноименного с собой сына Видимера. Этого последнего император Гликерий, поднеся ему дары, направил[713]713
  Обычный прием, выработанный дипломатией как Восточной, так и Западной империй: прельстить варварского вождя, угрожающего остаться в основных владениях империи (близ Константинополя или в Италии), перспективой выгодных завоеваний отдаленных территорий. Так пытался Гонорий отвлечь Алариха от Италии, посылая его на завоевание Галлии (см. § 153); Зинон, желая избавиться от опасной деятельности Теодериха вблизи от Константинополя (см. §§ 291—292), побудил его идти в Италию, чтобы отвоевывать страну у Одоакра (см. прим. 589, 597).


[Закрыть] из Италии в Галлии, теснимые тогда со всех сторон разными племенами; он уверил [остроготов], что там по соседству владычествуют их родичи везеготы[714]714
  Государство везеготов в Южной Галлии и Испании было в эти годы достаточно прочно; им правил седьмой (от Атаульфа) король – Еврих (466– 485).


[Закрыть]. Что же еще? Видимер принял дары вместе с поручением от императора Гликерия, отправился в Галлии и, объединившись с родственными везеготами, образовал с ними одно целое, как было некогда[715]715
  В связи с соединением небольшой кучки остроготов, побывавших в Италии и продвинувшихся затем в Галлию, с везеготами (в 70-х годах V в.) Иордан вспоминает о временах совместного существования обеих частей племени готов и говорит о «третьем месте поселения» их на Черном море. (Get., §§ 38, 42, 82, 98). Тогда остроготы, жившие восточнее, и везеготы, жившие западнее, по Иордану, составляли «обе ветви одного и того же племени» («utrique eiusdem gentis populi», § 98), и только под влиянием сокрушительного удара гуннов по восточной части готов западная отодвинулась на Дунай и стала искать места для поселения даже на территории империи (Get., §§ 130, 131).


[Закрыть]. Так, удерживая и Галлии, и Испании, [готы] отстаивали их ради своего господства, [следя] чтобы никто другой там не возобладал.

{285} Тиудимер же, старший брат, перешел со своими реку Сав[716]716
  Сав (Saus amnis) – река Сава, правый приток Дуная. Тиудимер вторгся на территорию империи в области двух важнейших придунайских форпостов римлян – Сирмия (на Саве) и Сингидуна (при впадении Савы в Дунай). Перейдя реку он, несомненно, двинулся по правому берегу на восток до Виминакия и затем свернул к югу, следуя по долине правого притока Дуная Марга (Морава Сербская) вплоть до Наисса (нын. Ниш).


[Закрыть], грозя сарматам[717]717
  Отдельные отряды сарматов-язигов находились на правом берегу Дуная на службе Восточной империи.


[Закрыть] и римским воинам войной, если бы кто-либо из них пошел против него. Они же [действительно] боялись его и сидели тихо, тем более что им было не одолеть столь великое множество народа. Тиудимер, видя, что со всех сторон ему прибывает удача, нападает на Наисс[718]718
  Иордан имеет в виду префектуру Иллирика. Наисс (Ниш) находился в провинции Верхней Мезии, входившей в состав этой префектуры.


[Закрыть], первый город в Иллирике, а сына своего {286} Теодориха, приобщив к нему комитов Астата и Инвилию, посылает через «лагерь Геркулеса»[719]719
  Лагерь Геркулеса, или Геракла (castra Herculis), находился, по-видимому, в Дардании или в Пэонии (северная часть Македонии), где-то севернее города Стоб (Stobi, у Иордана Stobis).


[Закрыть] к городу Ульпиане[720]720
  Ульпиана (Ulpiana) – город в Дардании, к юго-западу от Наисса (Ниш). Название «Ульпиана» произошло от имени рода Ульпиев, к которому принадлежал император Траян, совершивший победоносные походы в придунайских областях.


[Закрыть]. Явившись туда, они вскоре подчиняют как его, так и Стобис[721]721
  Стобис (Stobis) – город Стобы (нын. Градско) в Македонии (в северной ее части, называемой Пэонией), на реке Вардар.


[Закрыть], а затем впервые делают для себя проходимыми многие недоступные местности Иллирика. В городах Фессалии – Гераклее[722]722
  Гераклея (Eraclea, нын. Монастырь) близ границы между Македонией и Фессалией.


[Закрыть] и Ларисе[723]723
  Лариса (Larissa) – крупный город Фессалии. Возможно, что Иордан преувеличивает результаты победы Тиудимера, присоединяя к ней результаты более поздних походов Теодериха в 479 и 482 гг. (ср. L. Schmidt, S. 277).


[Закрыть] – они сначала захватывают добычу, а потом по праву войны овладевают и ими.

Тиудимер, учитывая, конечно, как свои, так и сыновние удачи, не удовлетворился все же этим; он вышел из Наисса, оставив там только немногих для охраны, и направился к Фессалонике[724]724
  Фессалоника (Thessalonica, нын. Салоники, русск. Солунь) – крупнейший город Восточной Римской империи в провинции Македонии, на берегу Салоникского залива. Тиудимер, выйдя из Наисса, направился к югу вверх по течению Моравы, через горный перевал и вниз по течению Вардара (древний Аксий, Azius), впадающего в Салоникский залив немного западнее Фессалоники.


[Закрыть], где находился патриций Гелариан с войском, посланный туда императором[725]725
  По всей вероятности, Зиноном, который получил власть в феврале 474 г. (правил до 491 г.).


[Закрыть]. {287} Когда Гелариан увидел, что Фессалоника окружается валом и что он не сможет сопротивляться их [готов] дерзости, то, отправив посольство к королю Тиудимеру и поднеся ему дары, склоняет его отказаться от разрушения города; затем, заключив союз с готами, римский военачальник уже по собственному побуждению передал им все те населенные ими города[726]726
  Неправдоподобно. Вряд ли при своей относительной малочисленности готы могли успеть заселить эти города.


[Закрыть], а именно – Церры[727]727
  Церры (Cerru, Cerrae, Kyrrhos) – город в Македонии к северо-западу от Фессалоники.


[Закрыть], Пеллы[728]728
  Пеллы (Pellae, Pellas, Pella) – город в Македонии к северо-западу от Фессалоники и к северу от озера Яница (древний Борбор, Borborus).


[Закрыть],

{288} Европу[729]729
  Европа (Europa) или Европ (Europus) – город в Македонии к северу от Фессалоники, близ реки Вардар. Европой, кроме того, именовалась небольшая провинция диоцеза Фракии, наиболее восточная и включавшая в себя Константинополь.


[Закрыть], Медиану[730]730
  Медиана (Mediana) – по-видимому, город Метона (Methone) в Македонии к югу от Фессалоники, на побережье Салоникского залива.


[Закрыть], Петину[731]731
  Петина (Petina), Пидна (Pydna) – город в Македонии к югу от Метоны, на побережье Салоникского залива.


[Закрыть], Берею[732]732
  Берея (Berrhoea, у Иордана Bereu, нын. Верия или Веррия) – город в горах южной Македонии к западу от Фессалоники. Не путать с Береей, нын. Старой Загорой, во Фракии (ср. прим. 329).


[Закрыть] и еще один, именуемый Сиумом[733]733
  По предложению Моммсена, Sium = Δΐος, т. е. город Дий (Dium) южнее Пидны, на побережье Салоникского залива. Энсслин (W. Ensslin. Theoderich..., S. 40) уверен, что названные семь городов Македонии (Церры, Пелла, Европ, Метона, Пидна, Берея, Дий) были переданы Тиудимеру после переговоров с патрицием Гиларианом, который таким образом спас Фессалонику от захвата ее остроготами. Эта македонские города находились к западу от реки Вардара, по обе стороны важнейшей магистрали (древней via Egnatia), которая соединяла берега Адриатического моря (Диррахий) с Фессалоникой и Константинополем. Из этой же области открывался путь к югу, в Фессалию и Грецию. Л. Шмидт относит завоевание семи македонских городов к походу Теодериха в 482 г. (L. Schmidt, S. 277).


[Закрыть]. Там готы, сложив оружие и установив мир, зажили спокойно со своим королем. Немного спустя после этого король Тиудимер, захваченный роковой болезнью в городе Церрах[734]734
  В данном случае едва ли есть основание не доверять сообщению Иордана о месте смерти отца Теодериха (ср. W. Ensslin, Theoderich..., S. 40, 359). Однако Л. Шмидт полагает, что Тиудимер умер не в Церрах, а в Наиссе (L. Schmidt, S. 277). Относительно года смерти Тиудимера и прихода к власти его сына Теодериха существуют разные суждения. Обычно считается, что Теодерих стал королем в 474 г. Но Л. Шмидт (Ibid. S. 278) признает годом начала правления Теодериха, значит, и годом смерти Тиудимера, 471 г., ссылаясь на сообщение Анонима Валезия (Anon. Vales., 67) и на указания в хрониках Кассиодора и Мария Аваншского (под 500 годом). Ср. прим. 736.


[Закрыть], призвал к себе готов и назначил наследником власти своей сына Теодориха[735]735
  По-видимому, Иордан «модернизировал» церемонию облечения королевской властью, сказав о назначении на престол наследника, «designatio heredis» (У Иордана «filium regni sui designat heredem» – Get, § 288). Едва ли так могло случиться в V в. у остроготов, у которых первенствующую и решающую роль играло народное собрание; обычно оно и аккламировало нового вождя племени. Надо думать, что Иорданом руководило желание (связанное с его тенденцией) показать, что еще в период, предшествовавший приходу остроготов в Италию, положение династии Амалов было уже вполне укрепившимся, поэтому-то он и сказал, что Теодерих облечен королевской властью по волеизъявлению умирающего отца (ср.: L. Schmidt, S. 277—278).


[Закрыть], сам же вскоре отошел от дел человеческих.

{289} Когда император Зинон услышал, что Теодорих поставлен королем своего племени[736]736
  В момент смерти Тиудимера (см. прим. 734) Теодерих находился в Новах (Novae, нын. Свиштов, Систов), на Дунае. Став преемником отца, Теодерих был провозглашен «dux Gothorum» и лишь позднее, после смерти Одоакра (в 493 г.), он стал называться «Flavius Theodericus rex». Однако правителем Италии он считал себя со дня перехода через реку Изонцо 28 августа 489 г. (ср. Variae, I, 18; Bell. Goth., I, 1, 31). Еще одно исчисление времени власти Теодериха дает отчетливое сообщение Анонима Валезия (Anon. Vales., 65—69) о том, что после смягчения конфликта между папой Симмахом (498—514) и антипапой Лаврентием Теодерих прибыл в Рим и отпраздновал «тридцатилетие („tricennalia“) своего правления; это событие произошло в 500 г., как указывает Кассиодор в своей хронике (Cass. Chron., р. 160); то же подтверждается записью в хронике Мария Аваншского (Mar. Avent., а. 500, 3). Судя по этой дате (500 г.), Теодерих считал себя правителем готов с момента своего возвращения из Константинополя (в 471 г.). Л. Шмидт получение Теодерихом власти над готами ставит в связь со смертью его отца Тиудимера (L. Schmidt, S. 277—278), что к тому же перекликается с сообщением Иордана в § 288 (см. прим. 735). Путем ли наследственной передачи власти или путем аккламации, Теодерих, вероятно, стал вождем готов лишь после смерти отца, в 474 г. Однако другой исследователь истории готов, В. Энсслин (W. Ensslin, Theoderich..., S. 359), полагает, что Теодерих был с 471 по 474 г. соправителем Тиудимера. Того же мнения придерживается Э. Штейн (Е. Stein, I, S. 527). Л. Шмидт с достаточным основанием отрицает соправительство Теодериха (L. Schmidt, S. 277, Anm. 3). Итак, Теодерих стал королем готов в 471 г., фактическим властителем Италии – в 489 г.; официальным правителем Италии – в 493 г., после смерти Одоакра.


[Закрыть], он воспринял это благосклонно и направил к нему пригласительное послание, повелевая явиться в столицу. Там он принял его с подобающим почетом и посадил между знатнейшими придворными. Через некоторое время, чтобы умножить почести, ему оказываемые[737]737
  Отношение императора Зинона к Теодериху, ставшему повелителем остроготов, диктовалось, с одной стороны, стремлением противопоставить его другому еще не утерявшему могущества предводителю варварских отрядов – Теодериху, сыну Триария, а с другой – необходимостью во что бы то ни стало обезопасить империю от энергичного, полного агрессивных намерений молодого остроготского вождя. Иордан говорит, что Теодерих был приглашен в Константинополь и принят во дворце; в честь его в столице был устроен триумф, а против дворца была установлена конная статуя; Зинон «усыновил его по оружию» и сделал консулом. К этому надо прибавить, что Теодерих получил звание патриция и чин магистра армии, а также всевозможные дары и деньги. Прием Теодериха в Константинополе совершился летом 477 г., после того как он не подпустил Теодериха, сына Триария, к стенам столицы. Вероятно, рассказ Иордана о чествовании Теодериха объединяет несколько приемов, устроенных Теодериху в Константинополе; в 483 г. он был приглашен императором Зиноном (уже после смерти Теодериха, сына Триария) и тогда принял командование над всеми войсками Балканского полуострова (именно стал «magister militum praesentalis»); на следующий, 484 год, он был дезигнирован (назначен) консулом и получил для поселения своего народа Дакию Прибрежную и значительную часть Верхней Мезии.


[Закрыть], он усыновил его по оружию[738]738
  Предполагалось, что «сын по оружию» («filius in arma») не пойдет войной на своего «отца по оружию». На это своеобразное усыновление хотел опереться в дальнейшем преемник Теодериха Аталарих. Опасаясь изменения отношений с Константинополем (к чему были основания, так как политику империи направлял будущий император Юстиниан, осуществивший впоследствии план уничтожения королевства остроготов в Италии), Аталарих в послании к императору Юстину в 526 г. прибегнул к напоминанию, что он, Аталарих, как наследник Теодериха, «сына» императора, доводится Юстиниану «внуком» и потому просит у него совета и помощи. По-видимому, и не царствовавший отец Аталариха, Евтарих (муж Амаласвинты), был в свое время пожалован «военным усыновлением» со стороны императора Юстина (518—527). Ср. Variae, VIII, I – послание Аталариха императору Юстину в 526 г.


[Закрыть] и на государственные средства устроил ему триумф[739]739
  Слова Иордана «suis stipendiis» следовало бы передать «на свои средства»; но едва ли средства, потраченные на триумф Теодериха в Константинополе в 485 г. (устроенный в благодарность за поход остроготов за Дунай против булгар), были частными. Это подтверждается соответственным по смыслу текстом из «Romana» (§ 348), где о том же событии сообщается: «устроил триумф на государственные средства» («triumphum ex publico dono peregit»).


[Закрыть] в столице, а также сделал его ординарным консулом[740]740
  Теодерих был консулом вместе с Венанцием Децием в 484 г. (Cass. Chron., а. 484).


[Закрыть], что считается высшим благом и первым в мире украшением. {290} Этим он не ограничился, но во славу столь великого мужа поставил еще и конную статую[741]741
  Конная статуя (equestris statua) в знак прославления Теодериха была воздвигнута по приказанию императора Зинона на одной из площадей Константинополя в 484 г., после того как Теодерих оказал Зинону существенную военную помощь в его борьбе с узурпатором Леонтием.


[Закрыть] перед императорским дворцом.

Но вот Теодорих, состоя в союзе с империей Зинона и наслаждаясь всеми благами в столице, прослышал, что племя его, сидевшее, как мы сказали, в Иллирике[742]742
  Теодерих получил для поселения готов земли в Дакии Прибрежной и в Верхней Мезии, т. е. в двух северных придунайских провинциях префектуры Иллирика.


[Закрыть], живет не совсем благополучно и не в полном достатке. Тогда он избрал, по испытанному обычаю своего племени: лучше трудом снискивать пропитание, чем самому в бездействии пользоваться благами от Римской империи, а людям – прозябать в жалком состоянии. Рассудив сам с собою таким образом, он сказал императору: «Хотя нам, состоящим на службе империи вашей, ни в чем нет недостатка, однако, если благочестие ваше удостоит [меня], {291} да выслушает оно благосклонно о желании сердца моего». Когда ему с обычным дружелюбием была предоставлена возможность говорить, [он сказал]: «Гесперийская сторона[743]743
  «Hesperia plaga» – Италия.


[Закрыть], которая недавно управлялась властью предшественников ваших, и город тот – глава и владыка мира[744]744
  Как имя «Roma», так и слово «urbs» – женск. рода; к этим словам относится эпитет «domina», «госпожа». Однако в переводе дано слово «владыка», так как по-русски Рим – мужск. рода.


[Закрыть] – почему носятся они, как по волнам, подчиняясь тирании короля торкилингов и рогов[745]745
  Тираном Иордан называет в данном месте «короля торкилингов и рогов» Одоакра, полновластно распоряжавшегося Италией с 476 г.


[Закрыть]? Пошли меня с племенем моим, и если повелишь, – и здесь освободишь себя от тяжести издержек, и там, буде с помощью господней я одержу победу, слава благочестия твоего воссияет. Полезно же, – если останусь победителем, – чтобы королевством этим, по вашему дарению[746]746
  Император Зинон как бы передал Теодериху – «своему собственному клиенту» (Rom., § 348) – Италию, препоручая ему римский сенат и римский «народ» Западной империи, лишенной уже императора. Иордан называет Италию «regnum».


[Закрыть], владел я, слуга ваш и сын[747]747
  «Слуга ваш и сын» – «сын по оружию» («filius in arma») (см. прим. 693 и 738).


[Закрыть], а не тот, неведомый вам, который готов утеснить сенат ваш тираническим игом, а часть государства [вашего] – рабством пленения. Если смогу победить, буду владеть вашим даянием, вашей благостынею; если окажусь побежденным, благочестие ваше ничего не потеряет, но даже, как мы говорили, выиграет расходы». {292} Хотя император с горечью отнесся к его уходу[748]748
  Иордан, являясь сторонником проримской политики готов, тенденциозно освещает отношение императора Зинона к уходу Теодериха и остроготов в Италию. Зинон не только не «огорчался» этим фактом, но подготовил его и считал необходимым для Восточной империи, особенно для Константинополя. Нередко поведение остроготского вождя внушало опасение за судьбы столицы. Даже после устроенного Теодериху триумфа, как награды за победоносную войну с булгарами на нижнем Дунае, после увенчания его славы установкой конной статуи перед императорским дворцом (Get., § 289) и назначения его консулом (на 484 г.) Теодерих, в надежде на политическую самостоятельность, не захотел пребывать в повиновении у императора. После всех перечисленных знаков признания и прославления Теодерих тем не менее в 486 и 487 гг. угрожал осадой Константинополя, которую он снял будто бы по той причине, что к нему явилась с богатыми дарами от императора его сестра Амалафрида. В этот-то момент и возник план похода в Италию с целью отобрать ее у Одоакра, причем руководящим мотивом у Зинона могло быть только стремление избавиться от остроготов и их вождя. Прокопий ставит в прямую связь намерение Теодериха начать осаду Константинополя и предложение Зинона Теодериху относительно Италии (Bell. Goth., Ι, 1, 9—12; II, 6, 16). Вполне вероятно, сыграла роль и проявившаяся при этом инициатива самого Теодериха, державшего, как передает Иордан, перед императором речь о бедственном состоянии Гесперии-Италии и Рима, которые «носятся... как по волнам, подчиняясь тирании короля торкилингов и рогов» (Одоакра), и которые надо от него освободить. Если официально Теодерих пошел на завоевание Италии с целью воссоединения ее с империей, то действительные, скрытые его намерения простирались гораздо дальше – утвердить власть остроготов над Италией. Он осуществил их полностью. Права Теодериха и готов на Италию не были закреплены каким-либо государственным актом со стороны Зинона, хотя Теодерих уже во время осады Равенны, посылая главу римского сената к императору, надеялся облачиться в царские одежды, «sperans vestem se induere regiam» (Anon. Vales., 53). Прокопий неоднократно указывает как на поручение предпринять поход против Одоакра, так и на передачу (υποθηκη) отвоеванной «Гесперии» остроготам и их предводителю, однако он не упоминает о документе, фиксирующем эту передачу: «и той землей (Италией) пусть он (Теодерих) и готы владеют в дальнейшем по праву и справедливости» (κρατεΐν ορθως και δικαίως, – Bell. Goth., II, 6, 16; ρр. I, 1, 26). Но в более позднем (X в.) источнике (Hist. miscella, XV) сказано: «предусматривая пользу для империи, Зинон согласился на просьбы Теодериха и передал ему Италию посредством торжественного рескрипта» (per pragmaticum).


[Закрыть], тем не менее, услышав эти слова и не желая опечалить его, подтвердил то, чего он добивался, и отпустил, обогащенного многими дарами, поручая ему сенат и народ римский [749]749
  Знаменитое выражение «Senatus populusque Romanus», высеченное на множестве римских памятников в виде начальных букв этих слов: S. Р. Q. R., дожило до V—VI вв., но не сохранило, конечно, прежнего своего значения. При Теодерихе сенат играл лишь роль городского совета в Риме, а то, что называлось «народом», было, по-видимому, собранием представителей купеческо-ремесленной части римского населения, действовавшей, как правило, наряду с сенатом в области городских мероприятий (продовольствие, водоснабжение, публичные игры и т. п.). При этом фактическим управителем Рима и крупным должностным лицом времен поздней империи и варварских государств был префект города, «praefectus urbis» (или в дательном пад. – urbi). Несмотря на то, что значение сената и «народа» римского уменьшилось, они неизменно почитались остроготскими королями. Политическая программа общего характера (в начале царствования, даже просто в начале года) докладывалась сенату и входила в состав обращений к «народу». Через сенат король представлял разных лиц к высоким должностям и званиям. Документами, адресованными сенату и «народу» римскому, изобилуют акты государственной канцелярии остроготских королей, собранные в так называемых «Variae» Кассиодора. Эти знаки почтения и признания старейших институтов древнего Рима составляли показную, декоративную сторону правления остроготских королей, главным образом Теодериха. Как известно, он не стремился к слиянию остроготов с населением Италии и в своей политике учитывал три фактора: а) остроготов с их малочисленностью и фактическим господством в стране, 6) местные италийские элементы с их многочисленностью, социальной неоднородностью и с их веками освященными учреждениями и, наконец, в) отдаленную империю, которая в руках Юстиниана (а он действовал уже при Юстине) становилась все более активной в своих завоеваниях. Таким образом, остроготские короли – фактические правители страны – признавали сенат и римский «народ» как необходимые элементы Западной Римской империи, равно как и гражданские должности предоставляли преимущественно италийцам.


[Закрыть].

Итак, вышел Теодорих из столицы[750]750
  Теодерих покинул Константинополь в 488 г.


[Закрыть] и, возвратясь к своим[751]751
  Указание Иордана свидетельствует, что остроготы ждали Теодериха на местах их поселения – частично во Фракии, а также в Мезии и в Дакии Прибрежной. Центром, вокруг которого скопились остроготы перед выступлением в поход (и для переселения) в Италию, был город Новы на Дунае, в Нижней Мезии. Теодерих пошел по направлению к Сингидуну и Сирмию осенью 488 г. (так указано у Марцеллина Комита, под 488 г.)


[Закрыть], повел все племя готов, выразившее ему свое единомыслие[752]752
  Судя по словам Иордана, не все остроготы последовали за Теодерихом в Италию, а лишь те, которые оказались единомышленниками своего вождя в его предприятии. Некоторая часть остроготов, смешиваясь с местным населением, прочно осела в Мезии и Фракии и не пошла даже за представителем почитаемого остроготами рода Амалов, каким был молодой Теодерих. У Прокопия вскользь брошено замечание о готах, издавна живших во Фракии и не последовавших за Теодерихом в Италию (Bell. Goth., Ι, 16, 2; Bell. Pers., Ι, 8, 3; ср. Get., § 267 о «малых готах»). Остроготы двинулись за Теодерихом все же «целым народом» («cum gente Gothica», – Anon. Vales., 49) в виде «войска» («exercitus»), т. е. с женщинами и детьми, с повозками и скотом. Ясно свидетельствует об этом Прокопий: «за ним (Теодерихом) следовал народ Готов (о των Γότθων λεώς), нагрузив на повозки (εν ταΐς αμάξαις) детей и женщин и пожитки (τα έπιπλα), сколько возможно было увезти» (Bell. Goth., Ι, 1, 12). Число переселившихся в Италию остроготов не поддается определению. Обычно считают, – конечно, приблизительно, – что с Теодерихом шло до 20 тыс. воинов, всего же (с семьями) – до 100 тыс. человек (ср. L. Schmidt. S. 293). Прокопий назвал (правда, сведения относились к более позднему времени) чрезмерную цифру: 200 тыс. воинов. Однако косвенным путем можно заключить, что Теодерих вел за собой не очень многочисленное войско: между битвами близ Вероны (в сентябре – октябре 489 г.) и Милана (в августе 490 г.) Теодерих расположил свой народ в пределах такого небольшого города, каким был Тицин (Павия), и успешно выдержал за его стенами осаду войска Одоакра.


[Закрыть], на Гесперию; прямым путем[753]753
  Прямой путь, о котором говорит Иордан, был старой римской военной дорогой, служившей для походов римских легионов из Италии в придунайские провинции. Эта дорога начиналась от Аквилейи, в провинции Венетий, шла через горные перевалы, направляясь к Эмоне (нын. Любляна) на Саве и к Новиетуну (Дерново) на той же реке, затем следовала по правому берегу Савы через города Сисцию (Сисек), Сервитий (Градиска) на Сирмий и Сингидун. Отсюда дорога продолжалась вдоль южного берега Дуная по обеим Мезиям, а также ответвлялась к югу, в Македонию и во Фракию. О пути, по которому Теодерих провел остроготов в Италию, имеется и иное, менее вероятное сведение. Прокопий сообщает, что Теодерих достиг берегов «Ионийского залива», т. е. Адриатического моря, откуда намеревался переправиться, по-видимому, к Равенне. Но так как кораблей там (вероятно, в порту Салоны) не оказалось, то он вошел в пределы Италии сухим путем, следовательно, двинулся вдоль побережья Далмации (Bell. Goth., Ι, 1, 13).


[Закрыть] через Сирмий поднялся он в соседящие с Паннонией области[754]754
  Отправившись в Италию через Сирмий (такой именно путь указывает Иордан), Теодерих вступил в области, соседние с Паннонией (Нижней), – в Савию с городом Сисцией на реке Саве, затем в южную часть Норика и, наконец, в Венетии. Старые названия римских провинций продолжали жить и во времена Иордана, хотя они уже постепенно стали стираться как в государстве Одоакра (оно включало в себя Норик), так и в государстве Теодериха.


[Закрыть], откуда вошел в пределы Венетий[755]755
  Венетии (Venetiae) – провинция в префектуре Италии, ýже – в диоцезе Италии, где эта провинция была наиболее восточной; расположенная вокруг северного побережья Адриатического моря, она включала города Аквилейю, Патавий (Падую), Верону и др.


[Закрыть] и остановился лагерем у так называемого Моста Сонция[756]756
  Двинувшись (осенью 488 г. из города Новы, Novae) на завоевание Италии, Теодерих вступил в пределы крайней восточной ее провинции – Венетий – через реку Сонций (Изонцо), где была переправа и мост (pons Sontii). Переправа через Изонцо считалась входом в Италию. У Кассиодора встречается такое выражение: «струи Сонция... где впервые принимает нас государство Италии» («Sonti fluenta... ubi primum Italiae nos suscepit imperium», – Variae, I, 18). Несколько ниже Иордан (хотя и забежав вперед с упоминанием о сражении между войсками Теодериха и Одоакра близ Вероны) говорит, что остроготы разобрали свои лагеря (по-видимому, те, которые были разбиты у «Моста Сонция») и Теодерих «вступил в пределы Италии». Вступление остроготов в Италию совершилось 28 августа 489 г. (Cass. Chron., а. 489; Variae, I, 18; Mar. Avent, а. 489; Ennod. Panegyr., 36—38).


[Закрыть]. {293} Пока он там стоял, чтобы дать отдых телам как людей, так и вьючных животных, Одоакр направил против него хорошо вооруженное войско. Встретившись с ним близ Веронских полей[757]757
  Полагают, что «Веронскими полями» Иордан называет местность к северу от Вероны, по направлению к предгорьям Альп. Сражение между войсками Одоакра и Теодериха, закончившееся победой войск последнего, произошло в конце сентября 489 г. Иордан не упомянул о втором, также победоносном для Теодериха сражении с войсками Одоакра, которое произошло 11 августа 490 г. восточнее Милана на реке Адде, после чего Одоакр заперся в Равенне (ср. Anon. Vales., 50—53).


[Закрыть], Теодорих разбил его в кровопролитном сражении. Затем он разобрал лагери, с еще большей отвагой вступил в пределы Италии[758]758
  См. прим. 756.


[Закрыть], перешел реку Пад[759]759
  Войско Теодериха пересекло нижнее течение Пада – реки По, но, несомненно, выше его разветвленной и сильно заболоченной дельты.


[Закрыть] и стал под столицей Равенной, на третьей примерно миле от города, в местности под названием Пинета[760]760
  Пинета (Pineta – от «pinus», «сосна»; pinetum – сосновая роща). Названием «Пинета», сохранившимся до наших дней, именуются обширные пространства близ Равенны, поросшие зонтичными соснами – пиниями.


[Закрыть]. Завидя это, Одоакр укрепился внутри города, откуда часто прокрадывался ночью со своими и беспокоил готское войско. Это случалось не раз и не два, но многократно и {294} тянулось почти целое трехлетие[761]761
  «Почти целое трехлетие» – с конца 490 г. по начало 493 г. Теодерих начал осаду Равенны после победы над Одоакром у Милана в августе 490 г. В феврале или в начале марта 493 г. он вошел в Равенну.


[Закрыть]. Однако труд его был напрасен, потому что вся Италия уже называла Теодориха своим повелителем и его мановению повиновалось все то государство[762]762
  Признание Теодериха повелителем Италии произошло раньше взятия им Равенны (в феврале—марте 493 г.). Еще в 490—491 гг. остроготы овладели рядом городов по реке По; южная Италия и Сицилия были подготовлены к переходу на сторону Теодериха стараниями ее правителя, отца Кассиодора. Чрезвычайно укрепило авторитет Теодериха в Италии признание его римским сенатом. Осенью 490 г. сенатор Фест (Anon. Vales., 53) отправился в Константинополь к императору Зинону (ум. 9 апреля 491 г.) с просьбой пожаловать Теодериху царское облачение («vestem regiam»). Преемник Зинона Анастасий признал Теодериха лишь в 497 г. Император считал Теодериха правителем Италии от его, императора, имени, патрицием и магистром обеих милиций. Для готского населения Италии Теодерих был королем («rex»).


[Закрыть]. И только один Одоакр с немногими приверженцами и бывшими здесь римлянами, сидя внутри Равенны, ежедневно претерпевал и голод, и войну. И когда это не привело ни к чему, он выслал посольство и попросил {295} милости. Сначала Теодорих снизошел к нему, но в дальнейшем лишил его жизни[763]763
  Теодерих, пригласив Одоакра во дворец (через несколько дней после взятия Равенны), своей рукой убил его в марте 493 г. Тотчас же было перебито и все войско Одоакра. Так у Анонима Валезия (Anon. Vales., 55, 56), Иоанна Антиохийского (Ioh. Antioch., fr. 214) и в других источниках. (Ср. прим. 597.)


[Закрыть].

На третий, как было сказано, год по вступлении своем в Италию[764]764
  Третий год по вступлении Теодериха в Италию приходится на 492 г. Быть может, Иордан считал годом вступления остроготов в Италию 490 г., когда Теодерих, после битвы близ Милана, проявил себя безусловным победителем в стране, уже отвернувшейся от Одоакра. Во всяком случае, на третий год по вступлении Теодериха в Италию на престоле Восточной империи сидел уже не Зинон (ум. в 491 г.), а его преемник Анастасий (491—518). Посольство же римского сената с просьбой о признании остроготского вождя повелителем Италии было направлено еще к Зинону.


[Закрыть] Теодорих, по решению императора Зинона, снял с себя частное платье и одежду своего племени и принял пышное царское облачение уже как правитель готов и римлян[765]765
  Теодерих снял одежду своего племени («suae gentis»), т. е. готское одеяние. В период проникновения варваров на территорию Римской империи внешний вид варвара отличался от внешнего вида «римлянина» (римского гражданина). Варвар отпускал длинные волосы, носил тугие, облегающие одежды, употреблял меха, не расставался с оружием. «Римская» молодежь (в Константинополе, в Риме) забавлялась иногда модой одеваться «по-варварски» (в гуннский или в готский костюм). Обыкновенные варвары не одевались «по-римски», только варварские вожди в торжественных случаях облачались в пышные официальные одежды греко-латинских должностных лиц и военных. Так поступали Одоакр и Теодерих – оба патриции и магистры армий (особенно Теодерих, усыновленный византийским императором), показывая тем самым, что они являются правителями и римского, и варварского населения. Иордан употребил для этого сложного понятия термин «Gothorum Romanorumque regnator» (Get., § 295). Император Зинон не утвердил полномочий Теодериха на Италию, так как при жизни Зинона еще не был устранен Одоакр. Только в 496—497 гг. император Анастасий отправил в Италию «знаки царского достоинства» («regalia insignia», – Variae, I, 1), которые были отосланы Теодерихом в Константинополь, где они и находились. Через посланца римского сената Теодериху были переданы «подобающие дворцу убранства» (Anon. Vales., 65).


[Закрыть]. Затем он послал посольство к {296} Лодоину[766]766
  Лодоин – Хлодвиг, король франков (481—511). Из королей – современников Теодериха – Хлодвиг был самым могущественным, особенно после уничтожения им в 486 г. так называемого «государства Сиагрия» (образовавшегося на остатках территории империи в Галлии, к северу от Луары) и после знаменитой победы франков при Вогладе (франц. Вуйе) в 507 г., когда Хлодвиг нанес поражение везеготам, убил их короля Алариха II и присоединил бóльшую часть южной Галлии (к югу от Луары вместе со столицей везеготов – Тулузой) к своим владениям.


[Закрыть], франкскому королю, испрашивая себе в супружество дочь его Аудефледу [767]767
  Аудефледа – сестра (так у Григория Турского) или дочь (так у Иордана) короля франков Хлодвига, которую в 495 г. Теодерих просил себе в жены и на которой женился.


[Закрыть], на что тот благосклонно и милостиво согласился; он полагал, что таким браком он [побудит] сыновей своих – Кельдеберта, Хельдеберта и Тиудеберта[768]768
  Первые два имени сводятся к одному – Хильдеберт (Childebertus); третье имя – Теудеберт (Theudebertus) принадлежало не сыну, а внуку Хлодвига.


[Закрыть] – заключить с готами соглашение и пребывать в союзе с ними. Однако это брачное соединение не оказалось достаточно полезным для мира и согласия, и весьма часто жестоко воевали они из-за галльских земель[769]769
  Имеются в виду войны Хлодвига с везеготами, королем которых был зять Теодериха Аларих II, погибший в борьбе с франками (в 507 г.), и войны сыновей Хлодвига с бургундами, королем которых был равным образом зять Теодериха Сигизмунд, также погибший в борьбе с франками (в 523 г.). Теодерих вмешивался в эти войны, так как, с одной стороны, он не желал усиления Меровингов, а с другой – был заинтересован в землях южной Галлии, где захватил «Провинцию» (Прованс), простиравшуюся к востоку от нижней Роны.


[Закрыть]. Но пока жив был Теодорих, гот никогда не уступал франкам.

{297} Еще до того как Теодорих получил потомство от Аудефледы, имел он двух внебрачных дочерей, которых породил еще в Мезии от наложницы: одну по имени Тиудигото, другую – Острогото. Вскоре по приходе в Италию он сочетал их браком с соседними королями, а именно: одну он отдал Алариху[770]770
  Аларих II – король везеготов (485—507). Теодерих выдал за него замуж свою дочь Тиудигото [Thiudigoto; у Анонима Валезия, 63 – Theodegotha; у Прокопия (Bell. Goth., Ι, 12, 22) – Θευδιχοΰσα]. Их сын Амаларих, рано осиротевший, пользовался покровительством своего могущественного деда, Теодериха. Амаларих был королем везеготов в 507—531 гг.


[Закрыть], королю везеготов, а другую – Сигизмунду[771]771
  Сигизмунд – король бургундов (516—523), сын короля Гундобада. В 494 г. Теодерих выдал за него свою дочь Острогото. Имя Острогото считается прозвищем дочери Теодериха Ариагны (Anon. Vales., 63: nomine Arevagni), подчеркивавшим ее остроготское происхождение; оно употреблялось для отличия от Ариагны – дочери императора Льва I, жены императора Зинона (474—491), затем Анастасия (491—518).


[Закрыть], {298} королю бургундзонов. От Алариха родился Амаларих, которого дед Теодорих, когда тот в отроческих годах лишился своих родителей, лелеял и опекал. [Тогда] Теодорих узнал, что в Испании живет Евтарих, сын Ветериха, внук Беретмода[772]772
  Беретмод, Беримуд отмечен в родословной Амалов (Get., §§ 79—81) как правнук Германариха, внук Гунимунда и сын Торисмуда. Беримуд (Berimud, Beretmod) явился к везеготам в южную Галлию, покинув соотечественников – остроготов, когда они подчинились гуннам в причерноморских степях. Он не открыл везеготам, что он, Беримуд, является прямым потомком древнего и почитаемого у готов рода Амалов. Беримуд был свидетелем возведения на престол королевства везеготов короля Теодорида I (419—451) из рода Балтов. Беримуд стал ближайшим советником Теодорида (Get., §§ 175 и 251). У Беримуда, по сыну его Ветериху, был внук Евтарих, которого вызвал к себе из Испании Теодерих, король остроготов, чтобы сочетать его – представителя ветви рода Амалов – со своей дочерью (Теодерих не имел сыновей) Амаласвинтой, по отцу продолжавшей линию Амалов. По-видимому, генеалогическая линия Германарих—Гунимунд—Торисмуд– Беримуд – Ветерих – Евтарих является легендарной. По мнению Л. Шмидта, (L. Schmidt, S. 253), она вымышлена Кассиодором.


[Закрыть] и Торисмода[773]773
  Торисмод (Thorismod или Thorismud) – король остроготов, внук Германариха; погиб в войне с гепидами. Соответственно родословной, он был не дедом Евтариха, как ошибочно указал Иордан (§ 298), а его прадедом. О родословной Евтариха см. предыдущее примечание.


[Закрыть], потомок рода Амалов, который и в юношеском возрасте выделялся благоразумием, доблестью и совершенством телосложения. Он призвал его к себе и сочетал его браком с дочерью своей Амаласвентой[774]774
  Об Амаласвинте, дочери Теодериха и матери его преемника Аталариха, см. прим. 802.


[Закрыть]. А для того чтобы вполне широко распространить свой род, он сестру свою Амалафриду[775]775
  Амалафрида – сестра Теодериха; выдав ее замуж за короля вандалов Тразамунда, Теодерих осуществил политический союз с королевством вандалов в Африке.


[Закрыть], мать Теодахада, который впоследствии стал королем[776]776
  Теодахад – сын Амалафриды и племянник Теодериха. Дочь Теодериха Амаласвинта, потеряв сына – короля Аталариха (ум. в 543 г.), вышла замуж за Теодахада, своего двоюродного брата, так же, как и она, Амала. До женитьбы он был далек от королевского двора, жил, как «частное лицо около своих ларов» (Get., § 306), где-то в Тусции. Несмотря на то, что именно королеве-регентше он был обязан своим возвышением до сана короля, он сразу же отстранил ее, а затем приказал убить. В течение 534—536 гг. Теодахад один занимал трон Остроготского королевства в Италии. При Теодахаде началось завоевание Италии войсками Велисария, занявшими Сицилию, после чего готское войско свергло Теодахада и провозгласило королем его приближенного, Витигеса.


[Закрыть], отправил в Африку в жены Тразамунду[777]777
  Тразамунд, четвертый по счету король вандалов, начиная с Гейзериха, который привел вандалов в Африку. Тразамунд правил в Карфагене в 496—523 гг. Теодерих, король остроготов, хотел закрепить связи с рядом варварских королевских домов, для того чтобы создать как бы общий фронт против Восточной империи. В 511 г. он писал Тразамунду, что надо заботиться об укреплении (политического) согласия (Variae, V, 43). Теодерих – к концу жизни старейший, обладавший значительным политическим весом варварский король (соперником Теодериха, по существу превосходившим его и силами, и успехами, был франкский король Хлодвиг, который умер в 511 г., на 15 лет раньше Теодериха) – выдал дочь замуж за Амала из той ветви своего рода, которая находилась в Испании, сестру свою сосватал за короля африканских вандалов, а племянницу – за короля турингов. По приходе в Италию Теодерих немедленно породнился через двух своих дочерей с королевскими домами везеготов и бургундов. Сам Теодерих был женат на Аудефледе, дочери короля франков Хлодвига.


[Закрыть], королю вандалов; дочь же ее – племянницу свою Амалабергу – сочетал с королем турингов Герминефредом.

{299} Своего комита Питцама[778]778
  Питцам, или Питца, Петца, был одним из полководцев Теодериха, его комитом и «приматом». Последний термин Иордан неоднократно употреблял в отношении представителей варварской знати (Get., §§ 134, 247, 277, 304 и др.) и, по-видимому, в отношении членов ближайшего к королю совета; «приматы», «первые люди» (primi), старейшины, должны были, по свидетельству Иордана, избираться (ср. прим. 796).


[Закрыть], избранного в число старейшин, он {300} направляет на завоевание города Сирмия, который тот и захватил, изгнав короля Тразариха, сына Трапстилы[779]779
  Короли гепидов Трапстила (Trapstila, Thrafstila) и сын его Тразарих (Trasaricus, Thrasaricus) были противниками остроготов. Первый из них старался помешать движению Теодериха к городу Сирмию, когда остроготы направились из Мезии в Италию. Однако Трапстила был разбит Теодерихом в сражении при реке Ульке (Ulca fluvius, – Ennod. Panegyr., 28). Быть может, название «Ulca» соответствует названию болот «Hiulca» (Dio Cass. Hist., Rom., LV, 32. 3. Aur. Vict, Epit., 41, 5). После этого гепиды вынуждены были допустить зимовку (в 488—489 гг.) Теодериха с войском в Сирмии. Спустя два века после составления «Getica» Иорданом Павел Дьякон (Pauli Diac. Hist. Rom., lib. XV, cap. XV), отмечая враждебность гепидов к остроготам, записал, что Теодерих «победил Трапстилу, короля гепидов, затеявшего против него козни (insidias sibi molientem)». Сын Трапстилы Тразарих занял Сирмий, когда Теодерих уже был королем в Италии, но после победы Питцама, комита короля Теодериха, над гепидами также принужден был оставить город остроготам. Теодерих особенно упорно отстаивал свои права на Иллирик, потому что иллирийские области издавна причислялись к Западной империи. Кроме того, остроготы всегда были готовы напасть на гепидов в Сирмии, так как этот город считался «границей Италии» («limes Italiae», – Ennod. Panegyr., 12). Но чтобы отобрать Сирмий у гепидов и оказать помощь Мундону, врагу гепидов, остроготы направили комита Питцама. Мундон не справился бы с сильной иллирийской армией императора Анастасия, но, поддержанный войсками Питцама, оказался вместе с ним победителем Савиниана (см. прим. 780, 781).


[Закрыть], но удержав его мать. Потом он [двинулся] против Савиниана[780]780
  Флавий Савиниан – консул 505 г. (вместе с Манлием Феодором) и магистр армии Иллирика, упомянут Иорданом как предводитель войск, стоявших на берегах Дуная и Савы, в области города Сирмия, который неоднократно переходил из рук в руки (то остроготов, то гепидов, то империи). По свидетельству Марцеллина Комита (под 505 г.), Савиниан потерпел полное поражение от «гета Мундона» (см. следующее примечание), хотя вел против него десять тысяч воинов; за войском следовал обоз с оружием и продовольствием («plaustrasque armis atque commeatibus secum trahens»). Сражение произошло при Horreum Margi, близ реки Моравы (Margus); неудачная для войск империи война названа Марцеллином Комитом «плачевной войной» («lamentabile bellum»). Иордан дал более подробную картину, чем Марцеллин Комит. Он сообщил, что с Савинианом сражался не один Мундон со своими отрядами, но и пришедший к нему на помощь Питцам, комит Теодериха, который послал этого полководца отвоевать Сирмий у гепидов. Сражение между Савинианом, с одной стороны, и Мундоном при поддержке Питцама – с другой, разыгралось, по Иордану, «у города, именовавшегося Margo planum» (см. прим. 782).


[Закрыть], магистра армии Иллирика, готовившегося тогда к борьбе с Мундоном[781]781
  Мундон (Mundo) был, очевидно, видным деятелем в придунайских областях в начале VI в. Он отмечен в ряде источников, причем даже в столь кратком, как записи Марцеллина Комита. Происхождение этого, несомненно варварского, вождя остается неясным. У Иордана он довольно обстоятельно определен как лицо, связанное с родом Аттилы (что вовсе не означает, что Мундон был гунном): «hic Mundo de Attilanis quondam origine descendens» (§ 301). Может быть, правильнее определение Марцеллина Комита (под 505 г.): Савиниан двинул войска «против Мундона гета» («contra Mundonem Getam»), т. е. гота; ведь Питцам помог Мундону, будучи военачальником готов, хотя его содействие отряду Мундона было и обусловлено политическим соотношением сторон: остроготы шли против своих врагов (и врагов Мундона) – гепидов, а также, оспаривая у империи Иллирик, против Савиниана, врага Мундона. По хронографии Малалы, Мундон был гепидом, сыном короля. Несмотря на то, что этот последний источник наиболее далек от истории Подунавья и возник позднее трудов Марцеллина Комита и Иордана, его свидетельство рассматривается как самое достоверное, причем, по-видимому, только оттого, что оно перекликается со свидетельством Иордана, у которого сказано: Мундон бежал из земель племени гепидов («Gepidarum gentem fugiens», – § 301). В работе А. Д. Дмитрева («Движение скамаров», стр. 10) отдается предпочтение данным Малалы и, кроме того, без всякого основания сообщается, что Мундон будто бы подвергался «преследованиям короля Тразариха» и спасался от него «вместе с группой близких людей».


[Закрыть]; придя на помощь последнему с двумя тысячами пехотинцев и пятьюстами всадниками к городу по названию Ровный Марг[782]782
  Город (civitas) между Дунаем и его правым притоком Мóравой назван у Иордана «Ровный Марг» («Margum Planum», – эту форму принял Моммсен в своем географическом указателе). Несомненно, что «Ровный» (т. е. равнинный, лежащий на равнине, среди полей) Марг соответствует «Horreum Margi» («Житница Марга»), указанному Марцеллином Комитом под 505 г. (ср. прим. 780). Может быть, «Ровный Марг», он же «Житница Марга», соответствует нынешнему городу Чуприя у реки Мóравы. Интересно, что к востоку от Мóравы, на ее правобережье, есть населенный пункт «Равна-Река».


[Закрыть], лежащему между реками Данубием и Маргом, Питцам разбил иллирийское войско[783]783
  Под «иллирийским войском» («Illyricianum exercitus») надо подразумевать войска империи, которыми командовал магистр армии по Иллирику, в данном случае Савиниан.


[Закрыть]. {301} Этот самый Мундон происходил от каких-то родичей Аттилы; он бежал от племени гепидов за Данубий[784]784
  Обычно в источниках V—VI вв. выражение «ultra Danubium» означает «Задунавье», с точки зрения обитателя правобережья, т. е. областей империи. «Перейти за Дунай» у Иордана, как и у других современных ему авторов, значит перейти на левый берег, в области, занятые варварами. Но здесь, ввиду того, что Мундон бежал от гепидов, населявших места по левому берегу Дуная, выражение «ultra Danubium», быть может, указывает на правый берег, тем более, что сражение между Мундоном и Савинианом произошло близ реки Марга, правого притока Дуная. По-видимому, Мундон бродил по пустынным местностям Нижней Паннонии и Верхней Мезии.


[Закрыть] и бродил в местах необработанных и лишенных каких-либо земледельцев; там собрал он отовсюду множество угонщиков скота, скамаров и разбойников[785]785
  Запись Иордана о составе набранных Мундоном отрядов, против которых в 505 г. империя выслала специальное крупное войско, привлекает особое внимание. Мундон (по словам Иордана в §§ 300—301) бежал от гепидов за Дунай (вероятно, на правый берег его; ср. предыдущее примечание) и бродил в опустошенных областях (по-видимому, в Верхней Мезии, вдоль Дуная и Мóравы); здесь он привлек к себе толпы бродячего, бездомного и, конечно, нищего люда («plerisque abactoribus scamarisque et latronibus undecumque collectis») и стал «королем своих бродяг» («regem se suis grassatoribus fecerat»).
  Историк не может ограничиться неотчетливым утверждением, что Мундон возглавил шайку разбойников. Отряды людей, имевших предводителя, имя которого сохранилось в источниках, людей, против которых направляли войско магистра армии по Иллирику и которых поддержал полководец Теодериха, никак не могли быть случайной бандой грабителей. Естественно задать вопрос об общественном положении тех, кого Иордан вдруг с раздражением определил четырьмя унизительными названиями: «угонщики скота», «скамары», «разбойники», «бродяги» (Get., § 301). Судя по всему, эти люди не только не жили сколько-нибудь обеспеченной жизнью, но вообще находились вне каких-либо твердых социальных рамок; возможно, их действия отражали классовую вражду. Пребывая в опустошенных войной и варварскими набегами областях (к VI веку далеко уже не пограничных, а глубоко вдававшихся в придунайские владения империи), они держали в напряжении (несомненно, вместе с теми или иными варварскими племенами) прилегающие населенные места с городами, укреплениями, возделанными землями, выгонами для скота. Они обрушивались на эти пока еще благополучные территории и причиняли им большой, иногда роковой ущерб. Об этом рассказывает замечательный своей живостью и конкретностью источник – «Житие св. Северина» («Vita s. Severini»), написанное в 511 г. и представляющее собой не столько агиографический памятник, сколько своего рода малую, узколокальную хронику. Автор «Жития» аббат Евгиппий, ученик Северина, зафиксировал в простых и нередко подробных описаниях множество повседневных событий из жизни северо-западной Паннонии и прилежащих к ней частей северо-восточного Норика.
  Жизнь этих областей в тревожное время второй половины V в. (Северин умер в 482 г., а монахи основанного им монастыря вместе с большинством обитателей названных провинций ушли в Италию в 488 г. Ср. Eug. V. Sev. XL, 4—6; XLIII, 9; XLIV, 5, 7) определялась почти исключительно отношениями с варварскими племенами, которые непрестанно делали набеги на города, крепости и селения. Из Нижней Паннонии, т. е. с правобережья Дуная, совершали грабительские походы готы (Ibid., V, 1; XVII, 4), из-за Дуная, т. е. с левобережья, появлялись аламанны, иногда в сопровождении турингов (Ibid., XIX, XXV, XXVII, XXXI), руги (Ibid., V, VI, VIII, XXXI, XL, XLII, XLIV), герулы (Ibid., XXIV). В рассказах Евгиппия, очевидца многих набегов, свидетеля того, что он назвал «жестоким владычеством варваров» («durum barbarorum imperium») или «нечестивым господством варваров» («iniusta barbarorum dominatio», – Ibid., XVII, 2; XL, 4), наряду с общим названием «варвары» («barbari») или названиями племен встречаются вперемежку определения: «грабители» («praedones»), «разбойники» («latrones», «latrunculi», «turba latrocinantium barbarorum»). Их нападения были неожиданны («inopinata surreptio»), они скрывались в гуще лесов, пытались при помощи осадных лестниц взбираться на крепостные стены, разоряли поля, угоняли скот и, что было особенно чувствительно, уводили много пленников, за которых в дальнейшем требовали выкуп. Местное население, не только состоятельные его слои, но и простые земледельцы из горожан и из крестьян, т. е. те, которые собственными руками производили «полевые работы» («opus agrale», – Ibid., XIV), боялось их разорительных набегов и, по всей вероятности, различало среди нападавших, кроме варваров, еще значительные группы людей, к которым и относится несколько загадочное прозвание «скамары» (scamarae, scamere, Σκαμάρεις).
  Этимология слова «скамары» окончательно не раскрыта. Его сближали со славянским «скамрах» или «скоморох», как с «бранным или насмешливым нарицательным именем» (так, вслед за Шафариком, у Д. И. Иловайского в работе «Разыскания о начале Руси», М., 1876, стр. 373). Неясно, почему В. Брукнер связывал слово «scamarae» с языком лангобардов; слово «scamarae» употреблялось в V в. в Норике и Паннонии, когда лангобардов там еще не было (W. Bruckner, Die Sprache der Langobarden, Strassburg, 1895, S. 42, 179—180, 211). Автор «Жития св. Северина», конечно, повседневно употреблявший это слово в обыденной речи, дал ему некоторое разъяснение. Сообщая о том, что Северин в поисках уведенного за Дунай привратника Мавра сам переправился через реку, чтобы преследовать latrones, Евгиппий замечает, что последних «народ называл скамарами» («quos vulgus scameras appellabat»). Следовательно, слово «скамары» было местным, народным («vulgus» означало именно простой народ) термином, распространенным на побережьях Дуная в V в. В VI в. этот же термин, также с указанием на его местное употребление, привел Менандр: οι Σκαμάρεις εγχωρίως ονομαζόμενοι (Men. fr. 35). Иордан (Get., § 301) применил слово «scamarae» вместе со словами «abactores», «latrones» и «grassatores» без особого объяснения, по-видимому, оттого, что сам был уроженцем придунайских областей и знал его как слово обиходное. Позднее оно отразилось в эдикте Ротари (от 643 г.), древнейшем сборнике обычного права лангобардов, быть может заимствовавших это местное придунайское выражение во время своего пребывания в Паннонии (§ 5: «если кто в провинции укроет скамара или даст ему хлеба, навлечет погибель на свою душу», «si quis scamaras intra provincia caelaverit aut anonam dederit, animae suae incurrat periculum», – Ed. F Bluhme, MGH Leges, IV, 1868, р. 13). Еще позднее оно встречается в «Хронографии» Феофана (под 764 г.).
  Вопрос о социальной принадлежности скамаров довольно подробно рассмотрен в статье А. Д. Дмитрева «Движение скамаров». Автор высказал правильную мысль, что скамары, они же latrones, были той частью эксплуатируемого населения придунайских провинций, которая бежала от общей хозяйственной разрухи и от своих угнетателей и объединилась с варварскими племенами, производившими набеги на владения империи: «Крестьяне покидали свои участки земли, рабы и городской плебс оставляли города... Они объединялись с отрядами наступавших „варваров“, снабжавших их оружием, и вместе с ними выступали против безмерно угнетавшего их государства.. Рабы, колоны и другие порабощенные бедняки бежали от римского гнета в малодоступные и непроходимые местности, а затем объединялись с вторгавшимися „варварскими“ народностями и совместно с ними выступали с оружием в руках против безмерно угнетавших их рабовладельцев и рабовладельческого государства» (там же, стр. 6 и 9). К сожалению, в интересно задуманном исследовании А. Д. Дмитрева нет необходимой тщательности в разработке сведений из источников; это выражается в том, что автор его нередко ненужным и недопустимым образом «обогащает» свидетельства древних текстов. Например, Евгиппий, автор «Жития св. Северина», в гл. IV пишет: «выйдя на втором милиарии к речке по названию Тиганция, [трибун и солдаты] нашли тех разбойников и сразу же обратили их в бегство...» («exeuntes igitur in secundo miliario super rivum, qui vocatur Tigantia, praedictos latrones invenerunt, quibus in fugam repente conversis...»), а А. Д. Дмитрев из этого делает следующее: «После тщательной разведки он [трибун Мамертин] выследил скамаров и напал на них в тот момент, когда они после набега беспечно отдыхали на берегу небольшой речки Тиганции» («Движение скамаров», стр. 9). В источнике нет ни «тщательной разведки», ни «выслеживания скамаров», ни их «беспечного отдыха». Снабжены, например, лишними добавлениями сведения из «Getica» Иордана относительно Мундона (на материале § 301 Иордана); без основания подвергаются сомнению сообщения Прокопия об опустошительных походах славян; почему-то мощное вторжение славян на Балканский полуостров оказывается обусловленным движением скамаров и т. п.


[Закрыть] и, заняв башню, которую называют Герта и которая стоит на берегу Данубия, вел там дикую жизнь и грабежами не давал покоя соседним обитателям; он провозгласил себя королем своих бродяг. Его-то, почти уже отчаявшегося и помышлявшего о сдаче, появившийся там Петца вырвал из рук {302} Савиниана и обратил – полного благодарности – в подчиненного своего короля Теодориха.

Не меньшей победы добился Теодорих над франками в Галлиях через Иббу[786]786
  Ибба – комит Теодериха. Последний направил его в 508 г. в Галлию для освобождения принадлежавшего везеготам города Арелата (нын. Арль). Арелат был осажден бургундами и франками, напиравшими на везеготов после постигшей их неудачи в битве при Вогладе (Вуйе) (см. прим. 766). В результате похода Иббы к королевству Теодериха была присоединена «Провинция» (Прованс), так что владения остроготов простерлись до Роны [ср. Variae VIII, 10, 6 – о жестоких сражениях между готами и франками близ моста через Рону под Арелатом и о приобретении для империи (т. е. для остроготского королевства) «Провинции»]. Жестокую осаду Арля описал очевидец, епископ арльский Цезарий (V. Caes., I, 28).


[Закрыть], своего комита, когда в сражении было убито более тридцати тысяч франков.

Оруженосца Тиудиса[787]787
  Тиудис (Thiudis, иначе Тевд, Theudis) – оруженосец (armiger) Теодериха, из группы приближенных короля, которые, несмотря на невысокое военное звание, могли получать важные военные и даже политические задания. Тиудису была поручена опека над малолетним Амаларихом, сыном погибшего в битве при Вогладе в 507 г. зятя Теодериха, везеготского короля Алариха II. Это и отмечено Иорданом в термине «tutor» («опекун»). Еще при жизни Амалариха Тиудис поставил себя в независимое от деда малолетнего короля положение; после смерти Теодериха (в 526 г.) он укрепил свою независимость, а после смерти Амалариха (в 531 г.) стал полновластным правителем везеготской Испании (531—548). Ср. Bell. Goth., I, 12, 50—54. Иордан сообщает об этом сдержанно, не сочувствуя тому, что на троне Балтов-Амалов оказался случайный пришелец; Иордан назвал его не королем, а лишь захватчиком, «набросившимся» («invadens») на власть, узурпатором, хотя и успешно отражавшим посягательства франков на «Испании», главным же образом на остававшиеся еще у везеготов владения в южной Галлии, а именно на так называемую Септиманию (территория западнее нижнего течения Роны и севернее Пиренейского хребта). Эта область еще в Х в. сохраняла название «Готия».


[Закрыть] после смерти зятя своего Алариха он поставил опекуном над внуком Амаларихом в королевстве Испании. Этот Амаларих потерял и королевство, и самую жизнь еще юношей, попав в сети франкского коварства; после же него опекун Тиудис захватил королевскую власть, избавил Испании от злокозненных {303} происков франков и до конца жизни властвовал над везеготами[788]788
  Тиудис был, собственно, первым королем везеготов в Испании (531– 548), по Григорию Турскому – «Theoda rex» (Greg. Turon., Hist. Franc., III, 30). Он перенес столицу из Нарбонны в Барселону. Фактически он правил везеготами с 507 г., когда принял на себя опекунство над Амаларихом, последним представителем династии Балтов, который умер в 531 г. В дальнейшем везеготские короли в Испании уже не представляли династического ряда; это были отдельные представители видных родов.


[Закрыть]. За ним принял власть Тиудигисглоза[789]789
  Тиудигисглоза (Thiudigisglosa) был королем везеготов в 548—549 гг. Согласно Григорию Турскому (Greg. Turon., Hist. Franc., III, 30) – Theodegyselus, Фредегарию (Fredegar., III, 42) – Theudegyselus; у близко знавшего готские имена Прокопия (Bell. Goth., I, 11, 10) – Θευδέγισκλος, хотя носивший это имя был не везеготским королем, а сыном остроготского короля Теодахада. Правильное написание этого имени – Thiudigisclus или, как у Исидора Севильского, – Theudisclus (Isid. Hist., а. 549).


[Закрыть], но правил недолго, так как погиб, убитый своими. Ему наследовал Агил[790]790
  Агил (Agil, Agila) – король везеготов в Испании (549—554), современник Иордана.


[Закрыть], который держит власть до сей поры. Против него восстал Атанагильд[791]791
  Атанагильд (Atanagildus) – король везеготов и Испании в 554—567 гг. Еще при жизни своего предшественника Агила (он правил в 549—554 гг.) Атанагильд стал во главе восстания, поднятого местной, католической частью населения против везеготов-ариан, представителем которых был и король Агил, не сумевший, по-видимому, оградить основное население Испании от произвола везеготов, недавних покорителей страны. Восставшие обратились к императору Юстиниану за помощью, и он направил в Испанию префекта претория Галлий – патриция Либерия. Либерий разбил войска Агила, захватил ряд городов по средиземноморскому побережью и внутри страны и вернул южную Испанию (Бэтику – Андалузию) под власть императора. Тогда же (в 554 г.) был убит король Агил, и на трон вступил Атанагильд (554—567). Следует отметить, что Иордан, называя в своем произведении и Агила, и Атанагильда, ничего не говорит ни о смерти первого, ни о воцарении второго, хотя сообщает о восстании Атанагильда; вероятно, оно произошло ранее 554 г.; Иордан указал на правление Агила как на современное ему. Свой труд он писал в 551 г. (см. вступительную статью), следовательно, о событиях 554 года автор «Getica» не мог знать.


[Закрыть], который призвал [себе на помощь военные] силы Римского государства[792]792
  В данном случае сказалось присущее Иордану неумение придерживаться определенной терминологии, вообще уже неустойчивой в его время. В тексте Иордана понятие «regnum» относится к варварским королевствам, а понятие «imperium» – к Римской империи. Здесь он называет империю «Romanum regnum».


[Закрыть], и туда назначен патриций Либерий[793]793
  Либерий-патриций, Liberius patricius (Petrus Marcellinus Felix Liberius), римлянин (род. в Италии ок. 465 г., ум. после 554 г.), сделавший крупную служебную карьеру при Одоакре и главным образом в период всего правления Теодериха и его преемников. В борьбе Юстиниана против Тотилы Либерий выступал уже на стороне империи. В государстве остроготов, избегавших передавать военные функции лицам неготского и вообще неварварского происхождения, Либерий занимал высшие гражданские должности. Он был префектом претория Италии, затем – Галлий (в той части южной Галлии, восточное реки Роны, которая принадлежала королевству Теодериха), никогда не назначался консулом, но имел сан патриция. Только к концу жизни, после того как изменилась политическая обстановка, когда полководцы Юстиниана вернули империи Африку, почти отвоевали Италию и готовили присоединение Испании, Либерий перешел на сторону империи. Имея крупные военные поручения от императора, он выступил в войне с противниками, которых хорошо знал по службе у остроготов: он руководил морской экспедицией в Сицилию против Тотилы, которую, однако, не закончил (Rom., § 385; Bell. Goth., III, 39, 6—8); он же водил флот (в 554 г.) к берегам Испании на помощь Атанагильду и восставшему католическому населению Испании против везеготов-ариан и их короля Агила.
  Об этом походе кораблей и войск императора Юстиниана под начальством Либерия против везеготов в связи с восстанием Атанагильда и упоминает Иордан, современник события. Либерию удалось разбить войска Агила и овладеть многими южноиспанскими городами – Картагеной, Малагой, Кордовой, Спартарией (так, собственно, называлась местность близ города Картагены), Ассидонией. Но неожиданно был убит Агил, и Атанагильд немедленно вступил на оставленный им престол везеготского королевства, после чего волнения утихли. В результате похода Либерия южная часть Испании снова стала римской провинцией. При Теодерихе и при Аталарихе Либерий, несомненно, примыкал к «проримской» (в противоположность чисто «готской») части общества, окружавшего этих королей. Кассиодор в своем послании римскому сенату в 533 г. «рекомендует» (т. е. представляет, характеризует) ему патриция Либерия; среди похвальных эпитетов встречаются и такие, которые свидетельствуют об участии Либерия в каких-то военных делах, вероятно – эпизодически. Кассиодор изобразил Либерия как «мужа войск» («exercitualem virum»), «приятнейшего в общении, славного заслугами, выдающегося красотой, но еще более украшенного ранами, отмеченного заслугами трудов своих» (Varia, XI, 1).


[Закрыть] с войском. Не было на западе племени, которое, пока жив был Теодорих, не служило бы ему либо по дружбе, либо по подчинению[794]794
  Здесь сказалась приверженность Иордана к знаменитейшему представителю рода Амалов – королю Теодериху. Одной заключительной фразой (Get., § 303) автор обрисовал могущество основателя королевства остроготов в Италии.


[Закрыть].

{304} Когда он достиг старости и осознал, что через короткое время уйдет с этого света, он созвал готов – комитов[795]795
  Комиты (comites) – представители дружин варварских вождей или королей. В таком смысле они выступают как у Тацита (Germ., 13, 14), так и значительно позднее, например, у Аммиана Марцеллина (Amm. Marc., XVI, 12, 60). Равнозначен термину «comites» термин «clientes». Но в V– VI вв. «comes» – чин в римском императорском войске; комиты бывали близки к магистру армии, являясь командирами значительных военных подразделений (преимущественно конницы), иногда даже руководителями самостоятельных военных экспедиций. В войске Теодериха комиты были как его ближайшими военными товарищами, так и ответственными начальниками частей готского войска, которым поручались важные военные задания. Примером такого задания, завершившегося существенными для политики Теодериха достижениями, был поход в южную Галлию комита Иббы в 508—509 гг.


[Закрыть] и старейшин[796]796
  Приматы (primates) – представители знатных готских родов, так как у Иордана сказано: «приматы его племени, его народа» («gentisque suae primates»). См. прим. 778.


[Закрыть] своего племени – и поставил королем Аталариха[797]797
  Аталарих, король остроготов (526—534), внук и преемник Теодериха. Теодерих надеялся, что Аталарих будет достойным его наследником, так как в нем соединились две ветви рода Амалов: через мать (дочь Теодериха Амаласвинту) и через отца (Евтариха, вызванного Теодерихом из Испании). .В одной из грамот, изданной от лица малолетнего тогда Аталариха и написанной вскоре после смерти Теодериха (ум. 30 августа 526 г.), говорится: «в седло королевской власти своей посадил он (Теодерих) нас владыкою, чтобы краса рода, в нем самом процветшего, равным блеском воссияла и в преемниках его» (Variae, VIII, 6).


[Закрыть], сына дочери своей Амаласвенты, мальчика, едва достигшего десяти лет, но уже потерявшего отца своего, Евтариха. Он [Теодорих] объявил им в повелениях, звучавших как завещание, чтобы они чтили короля, {305} возлюбили сенат и римский народ, а императора Восточного, – [храня] всегда мир с ним и его благосклонность – почитали [вторым] после бога[798]798
  В этих кратких словах Иордан выразил политическую программу Теодериха. В ней указаны следующие элементы, которые по повелению («завещанию») Теодериха должны быть поставлены в тесную связь между собою: 1) король, т. е. остроготы со своим вождем; 2) сенат и народ римский, т. е. древние институты Римской империи, олицетворяющие Западную империю и охваченный ею латинский и латинизированный мир, противостоящий миpy варварскому; 3) император Восточной империи, как единственная высшая власть по идее единой империи, простирающая свое могущество и на «Гесперию», где подобной персонифицированной власти уже нет. Все эти элементы, будучи переплетены в политике государя остроготов в Италии, сводились к выработанной им тенденции неразрывного бытия варваров и «римлян», их усилий в поддержании гибридного государственного организма, руководимого непосредственно варварским вождем и теоретически контролируемого императором из Константинополя. Последнее обстоятельство стало более ощутимым, когда после Зинона и Анастасия на императорский престол вступил Юстин (518—527), при котором, по крайней мере во вторую половину правления, власть осуществлялась его будущим преемником Юстинианом. Одним из условий мирных отношений с Восточной империей, уже готовившей походы на варварские государства средиземноморского запада, было тесное, внешне как бы дружественное и неразрывное, сожительство и сотрудничество готов и римлян. В грамоте начала правления наследника Теодериха, его внука Аталариха (и его матери Амаласвинты), изданной вскоре после смерти деда, объявлялось: «соответственно его [Теодериха] велению пожелания готов и римлян сошлись в том отношении, чтобы, связав себя клятвой, дать обещание сохранять верность нашей власти, предавшись ей всей душой» («cui ordinationi Gothorum Romanorumque desideria convenerunt ita ut sub iurisiurandi religione promitterent fidem se regno nostro devoto animo servaturos», – Variae, VII, 6).


[Закрыть]. Это повеление, пока были живы король Аталарих и его мать, они всячески соблюдали и царствовали в мире почти восемь лет[799]799
  Аталарих и его мать Амаласвинта правили остроготами с 526 по 534 г.


[Закрыть], хотя [Аталарих] и отдал франкам то, что было занято его отцом и дедом в Галлиях[800]800
  Имеется в виду «Провинция» (Прованс) – область по побережью Средиземного моря к востоку от устьев Роны и до границы северной Италии, примерно около города «Форум Юлия» (фр. Фрежюс). «Провинция» составляла часть римской Нарбоннской Галлии и включала Массилию (Марсель), Арелат (Арль) и др. Теодерих присоединил «Провинцию» к владениям королевства остроготов в результате вмешательства в 523 г. в войну сыновей Хлодвига (Лотаря и Хильдеберта) с бургундами, закончившуюся захватом Бургундии франками (в 532—534 гг.). Через два года (в 536 г.) остроготское королевство принуждено было уступить «Провинцию» франкам.


[Закрыть], потому что франки, не только не веря в эту отроческую власть, но даже презирая ее, принялись готовиться к войне. Остальным он владел в мире и спокойствии. Когда же Аталарих достиг юношеского возраста, то он препоручил императору Восточному[801]801
  Юстиниану (527—565).


[Закрыть] как свою молодость, так и вдовство матери, но через короткое время этого несчастливца постигла преждевременная смерть, {306} и он отошел от дел человеческих. Тогда мать, чтобы не терпеть презрения со стороны готов[802]802
  Амаласвинта, продолжая унаследованную от своего отца политику сохранения мира с империей и благосклонного отношения к представителям и сторонникам «римлян», к сенату и к местной италийской знати (причем католической, тогда как готы были арианами), вызывала недовольство среди готов, составлявших военную опору государства. При Аталарихе готская «партия» усилилась, и когда Амаласвинта после смерти сына (в 534 г.) осталась некоторым образом хранительницей престола, то, чтобы не подвергнуться насилию со стороны не сочувствовавших ее политике готов, она возвысила своего двоюродного брата Теодахада, который стал ее мужем, а следовательно и королем. Этот брак оказался губительным для нее, так как Теодахад очень скоро приказал удушить свою жену, причем весьма вероятно, что он действовал либо в согласии с готской «партией», либо под ее давлением. Понятен усилившийся антагонизм готов к империи и «римлянам» в Италии именно к этому времени. В 533—534 гг. Велисарий уничтожил королевство вандалов в Африке, и император Юстиниан готовил поход против остроготов в Италии.


[Закрыть] к слабости ее пола, поразмыслила и призвала, пользуясь родством, своего двоюродного брата Теодахада из Тусции; он жил там как частное лицо около своих ларов[803]803
  Лары – гении-покровители домашнего очага у римлян.


[Закрыть], она же посадила его на царство. Но, забыв об единокровии, через некоторое время он вывез ее из равеннского дворца[804]804
  Как Одоакр, так и Теодерих и его преемники управляли Италией из Равенны. Она стала центром государства после того как император Гонорий перенес столицу из Рима в Равенну в связи с движением войск Алариха, закончившимся взятием им Рима в 410 г. Известно, что Теодерих всего один раз (в 500 г.) за все время своего правления в Италии посетил Рим.


[Закрыть] и заточил в изгнании на острове Бульсинийского озера[805]805
  Бульсинийское озеро (lacus Bulsiniensis; lacus Volsiniensis в Этрурии) – нынешнее озеро Больсена; наибольшее из озер, расположенных к северу от Рима. На острове Мартана, одном из имеющихся здесь двух островов, и была, как полагают, умерщвлена Амаласвинта в 534 г.


[Закрыть], где она, прожив в печали весьма немного дней, была задушена в бане его приспешниками.

{307} Когда об этом услышал Юстиниан, император Восточный, он был так потрясен, будто смерть его подопечных обращалась на него самого как оскорбление[806]806
  Ср. § 305. К этому времени император Юстиниан уже отпраздновал в Константинополе триумф по случаю победы над вандалами в Африке (начало 534 г.). Как известно, поводом к отправке флота под командой Велисария против вандалов послужило нарушение завета вандальского короля Гейзериха Гелимером, который сверг короля Хильдериха (сторонника провизантийской политики). Гейзерих, умирая (в 477 г.), завещал: трон передавать старейшему в королевском роде (см. §§ 169—172). Юстиниан (якобы возмущенный поступком Гелимера) выступил будто бы в защиту завещания старого вандальского короля; на самом же деле этот поход Юстиниан задумал для осуществления давно вынашиваемого им грандиозного плана объединения под своей властью всех отошедших к варварам областей Западной империи.
  Поводом к проявлению военной активности империи против Италии на этот раз явилось убийство Амаласвинты, которое Юстиниан воспринял якобы как сильнейшее оскорбление (так как Амаласвинта вместе с ее сыном Аталарихом были «подопечными», «suscepti», императора). Не давая более глубокого объяснения действиям Юстиниана, Иордан все же совершенно правильно поставил в связь победоносную африканскую экспедицию Велисария (533—534) с подготовкой тем же полководцем похода против остроготов в Италию.


[Закрыть]. В это же время через преданнейшего ему патриция Велезария он одержал победу над вандалами[807]807
  О завоевании королевства вандалов в Африке в 533—534 гг. см. §§ 171—172.


[Закрыть] и тотчас же, без замедления, пока оружие еще было обагрено вандальской кровью, {308} двинул против готов войско из Африки, предводительствуемое тем же вождем.

Этот крайне предусмотрительный военачальник понял, что он покорит племя готов не иначе, как заняв раньше Сицилию, кормилицу их[808]808
  С древности Сицилия славилась прекрасной пшеницей и была настоящей житницей для всей Италии, в частности для Рима с его громадным, по тем временам, населением. Теодерих бескровно присоединил Сицилию к своим владениям в Италии, так как управлявший островом Кассиодор (отец Кассиодора Сенатора, канцлера Теодериха) еще до окончания борьбы между Одоакром и Теодерихом (до 493 г.) перешел на сторону последнего. Позднее Теодерих отдал западную часть Сицилии с городом Лилибеем в приданое сестре своей Амалафриде, вышедшей замуж за короля вандалов Тразамунда (ум. в 523 г.). Иордан с основанием назвал Велисария «крайне предусмотрительным» («dux providentissimus») за то, что он, готовясь идти на завоевание Италии, предварительно занял Сицилию; он лишил остроготов их житницы и вместе с тем создал себе базу для нападения на Италию.


[Закрыть], что он и исполнил. Когда он вступил в Тринакрию[809]809
  Тринакрия (Trinacria) – древнее название Сицилии, предшествовавшее названию Σικελία. Слово «Тринакрия», соединенное из τρεΐς, «три», и άκραι, «высокие выступы», «мысы», определяет остров, характерный тремя высокими, гористыми мысами и треугольным очертанием. Античные писатели так и объяснили это название: например, у Дионисия Галикарнасского (конец I в. до н. э.) указано, что остров именуется так «по причине треугольного вида» (I, 22, 2); то же у Плиния (Plin., III, 86).


[Закрыть], тотчас же готы, засевшие в городе Сиракузах, увидели, что им не одержать верх, и вместе с предводителем своим Синдеритом по собственной воле сдались Велезарию. И вот когда римский вождь занял Сицилию, Теодахад, узнав об этом, направил зятя своего Эвермуда[810]810
  Прокопий тоже отметил имя зятя короля Теодахада (’Εβρίμους или ’Εβριμούθ); и по Прокопию, Эвермуд перешел к Велисарию (Bell. Goth., Ι, 8, 3).


[Закрыть] с войском к проливу для его охраны. Этот пролив пролегает между Кампанией и Сицилией и извергает из недр Тирренского моря {309} волнующиеся адриатические просторы[811]811
  Мессинский пролив, разделяющий Сицилию и южную оконечность Апеннинского полуострова, назывался в древности и в средние века fretum Siculum, Hadriaticum или Rhegium. Встречающееся название «сицилийское течение» («Σικελός ρόος) связано с наблюдением над водами Тирренского моря, которые через узкий пролив ввергаются в море Адриатическое. Об этом заметном течении в Мессинском проливе сообщал, следуя Эратосфену, и Страбон (Geogr., I, 54), не соглашавшийся, однако, со своим источником, что Тирренское и Адриатическое моря имеют разный уровень воды. По мнению Страбона, ток воды из Тирренского моря и обратно образует пучины и водовороты (Харибда в „Одиссее“, XII, 73). Обстоятельно описывает это явление и Помпоний Мела (Mela, II, 115), говоря о переменном течении („alterno cursu“) воды в проливе и о знаменитых Сцилле и Харибде.


[Закрыть]. Подойдя к городу Регию[812]812
  Регий (Regium oppidum) – нын. Реджо ди Калабрия у Мессинского пролива.


[Закрыть], Эвермуд стал лагерем, но тут же заметил ухудшившееся положение своих; тогда вместе с немногими, самыми преданными и единомышленными ему приближенными двинулся он в направлении к победителю и, бросившись к стопам Велезария, просил принять его на службу императорам Римской империи. Готскому войску это кажется подозрительным, и оно криком требует свергнуть Теодахада с престола и поставить королем вождя их Витигеса, который был теодахадовым оруженосцем[813]813
  Витигес (Vitiges) – преемник Теодахада на престоле остроготского королевства в Италии. Теодахад, последний король из рода Амалов, был свергнут в 536 г. готским войском, которое не доверяло его политике, особенно в связи с надвигавшейся на Италию опасностью борьбы с войском Велисария.
  Витигес служил, как сообщает Иордан, оруженосцем («armiger») короля; это, однако, не значило, что он был телохранителем; Витигес, несомненно, принадлежал к группе приближенных короля – крупных военачальников. Витигес оставался вождем остроготов (до мая 540 г.), пока не был взят в плен Велисарием в сдавшейся императорским войскам Равенне и отправлен к Юстиниану в Константинополь. Там он, пользуясь милостями при дворе, получил сан патриция и крупные земельные владения. Через два года (в 542– 543 гг.) Витигес умер.


[Закрыть]. Так и было сделано. Тут же[814]814
  «Et mox» – в смысле «тотчас же», «немедленно».


[Закрыть], на Варварских {310} полях[815]815
  «Варварские поля» («campi Barbarici») – равнина неподалеку от Рима, там собралось войско остроготов, обеспокоенное известием об измене военачальника Эвермуда, которого король Теодахад послал для отпора надвигавшемуся с юга войску Велисария. На «Варварских полях» остроготы потребовали свержения («Gothorum exercitus Theodahadum clamitat regno pellendum») бездеятельного, вызывавшего у них подозрения Теодахада и провозгласили своим вождем Витигеса (в 536 г.). Название «Варварские поля» встречается только у Иордана (дважды в § 310), но под другим именем эти же «поля» упоминаются Прокопием (Bell. Goth., Ι, 11, 1 – 2, 5). Он рассказывает: готы, услышав о том, что войска Велисария заняли Неаполь и направляются к Риму, собрались в местности (χωρίον), отстоящей от Рима на 280 стадиев и носящей название «Регата» или «Регета». Здесь готское войско раскинуло лагерь благодаря тому, что вокруг «есть пастбища для коней и протекает река, у местных жителей, в их латинской речи, именуемая Δεκεννόβιον [Decennovium], потому что, пройдя расстояние 19 дорожных знаков [миллиариев, отмечавших на римских дорогах мили, т. е. отрезки, равные 1 тыс. шагов, passus], что составляет 113 стадиев, она впадает в море около города Таракины [Террачины]». Словом «Decennovium» действительно называли отрезок, равный девятнадцати милям вдоль Аппиевой дороги, между Трипонтием и Террачиной, в области Понтинских болот, а не по течению реки (как пишет Прокопий).
  На «полях», описанных Прокопием, очевидцем событий Готской войны, остроготы избрали Витигеса «королем (βασιλέα... ειλοντο) для себя и для италиотов (σφίσι τε και ’Ισαλιωταις)». Таким образом, «Варварские поля», или «Регата», находились на расстоянии примерно 56 км (считая, что I стадий – ок. 20 м) к югу от Рима и около 22,6 км от приморского города Террачины.


[Закрыть], Витигес вознесен на престол и входит в Рим, в Равенну же посылает вперед самых верных своих мужей, которым поручает убить Теодахада. Они являются туда и исполняют приказание; после убийства Теодахада прибывает[816]816
  В повествование Иордана, построенное в этой части целиком на глаголах в настоящем времени, врывается из-за присущей автору стилистической неточности глагол в прошедшем времени: «adveniebat», что не отражено в переводе.


[Закрыть] королевский посланец (Витигис все еще был на Варварских полях) и объявляет об этом народу[817]817
  В оригинале очень тяжелая фраза: «et occiso Theodahado regem qui а rege missus adveniebat (et adhuc in campos Barbaricos erat Vitigis) populis nuntiat». Смысл этих слов прост: Витигес еще стоял на «Варварских полях», когда посланный им в Равенну человек вернулся и объявил войску («народу»), что Теодахад убит. Быть может, Иордан хотел сказать, что посланец «объявил» народу нового «короля» («regem... nuntiat»), Витигеса, потому что был убит Теодахад. Прокопий (Bell. Goth., Ι, 11, 6—7) даже сообщает имя этого посланца. Он пишет, что его звали Оптар и был он по происхождению готом. Оптар охотно пошел на убийство Теодахада, так как, по словам Прокопия, был им обижен и потому повиновался «как своей страсти [мщения], так и приказу Витигеса» .


[Закрыть].

Между тем римское войско, переправившись через пролив[818]818
  Имеется в виду Мессинский пролив.


[Закрыть], {311} достигает Кампании, опрокидывает [сопротивление] Неаполя и вступает в Рим[819]819
  Велисарий продержался в Риме со сравнительно немногочисленным войском почти 400 дней, до марта 538 г., когда Витигес принужден был снять осаду.


[Закрыть]; король Витигис за несколько дней до того вышел оттуда и направился к Равенне, где взял в супружество Матесвенту[820]820
  Витигес, будучи незнатного происхождения (Bell. Goth., Ι, 11, 5) и уже немолод (он прославился в войне с гепидами за город Сирмий еще при Теодерихе), поспешил сочетаться браком с Матасвинтой, внучкой знаменитого короля, чтобы сохранить на троне остроготского королевства род Амалов (Ibid., I, 11, 27).


[Закрыть] дочь Амаласвенты и внучку покойного короля Теодориха. Пока он наслаждался этим новым браком и сидел под защитой царского дворца в Равенне, императорское войско, выйдя из Рима, нападает на крепости в обеих Тусциях[821]821
  Под Тусцией подразумевается вся область позднейшей Тосканы. По административному делению IV в., живому еще в номенклатуре отдельных провинций, Тусция включает собственно Тусцию (древняя Этрурия) и Умбрию. Главным городом Тусции, как впоследствии и Тосканы, была Флоренция


[Закрыть]. Осведомленный об этом через гонцов, Витигес посылает вооруженный отряд готов под начальством Гунилы в Перузию[822]822
  Перузия (Perusia) – нын. Перуджа в Умбрии, на правом берегу верхнего Тибра.


[Закрыть]. Пока они пытаются длительной осадой выгнать оттуда комита Магна[823]823
  Комит (comes) – в значении начальника отряда. Иордан не владея, по-видимому, военной терминологией, называет небольшой отряд комита Магна «небольшим войском», «parvus exercitus», а основные силы Велисария, т. е. римское императорское войско, определяет словами «римское войско», «Romanus exercitus». Ниже (Get., § 312) Иордан говорит, что Витигес собрал «все готское войско» («omnem Gothorum exercitum»).


[Закрыть], засевшего там с небольшим войском, подходит римское войско, {312} и они сами оказываются отброшенными и вообще уничтоженными. Услышав об этом, Витигес, как разъяренный лев, собирает все готское войско, покидает Равенну и начинает томить долгой осадой твердыни Рима[824]824
  Arces Иордана переданы в переводе словом «твердыни»; arces – семь знаменитых montes, холмов (Капитолий, Палатин, Эсквилин, Авентин, Целий, Ватикан, Яникул), на которых раскинулся город Рим.


[Закрыть]. Но отвага его бесплодна: через четырнадцать месяцев он отступается от осады Рима[825]825
  См. прим. 819.


[Закрыть] и вот уже готовится теснить Аримин[826]826
  У Иордана «ad Ariminensem oppressionem praeparat», буквально: «готовится в Ариминскому угнетению». Аримин (Ariminum) – нынешний город Римини на берегу Адриатического моря.


[Закрыть]! Но и здесь все тщетно; гонимый, он запирается в Равенне. Там он осажден, однако вскоре сам предается победителю[827]827
  Витигес сдал Равенну как свой последний оплот в мае 540 г.


[Закрыть], вместе {313} с Матесвентой, супругой своей, и царскими сокровищами.

Так славное королевство и сильнейшее племя, столь долго царившее, наконец, почти на 2030 году[828]828
  Этим количеством лет Иордан исчислял существование «царства готов», следуя, как надо полагать, данным Кассиодора с добавлением лет, прошедших от смерти Теодериха (в 526 г.) до падения Витигеса (в 540 г.). Таким образом, если вычесть 540 лет из 2030 лет, общего числа лет, в течение которых, как подсчитал Иордан, длилось «Готское (Гетское) королевство», получим 1490 год до нашей эры. Иордан сохранил в «Getica» остатки («rudera», «руины», по выражению Моммсена, – Prooem., p. XX) хронологических данных истории готов и принял опорные пункты всемирной хронологии, разработанной в V в. Иеронимом.
  Моммсен предложил (см.: Prooem., p. XXI) составленную им хронологическую таблицу истории готов, на которой показал приблизительное распределение мифологических эпох, связанных в «Getica» с этой историей, годов царствований легендарных «готских» королей и царствований исторических готских королей. В своей попытке наметить хронологию готской истории соответственно повествованию Иордана Моммсен пользовался, как он сам указывает (Prooem., p. XX), исследованиями А. Гутшмида (1835– 1887 гг.). Приводим таблицу Моммсена.
  Пять поколений первых готских королей от Берига до Филимера (§§ 25, 12), около 167 лет 1490—1324 г. до н. э.
  Танаузис, непосредственно перед Амазонками(§ 49), около 33 лет. 1323—1290
  Три поколения Амазонок (Лампето и Марпезия-Меналиппа и Ипполита-Пентесилея) 100 лет (§52) 1289—1190
  От Троянской войны или от смерти Пентесилеи (§ 57), или от смерти Еврипила (§ 60) до первого года Кира почти 630 лет (§ 61), вернее 631 год 1190—559
  От Кира до Суллы 558—91
  Бурвиста, король времени Суллы (§ 67) 90—57
  Комозик, король 56—23
  Корилл царствовал 40 лет (§ 73); при Тиберии (§ 68) [?] 22 г. до н. э.—18 г. н. э.
  Интервал (§ 76) – одно поколение 19—50г.н.э.
  Амалы Балты
  Гапт Дорпаней, король 51—83 г. н. э.
  Хулмул 84—117
  Авгис 118—150
  Амал 151—183
  Хисарна 184—217
  Острогота, король Нидада 218—250
  Хумул Овида (король Книва?) 251—283
  Атал, король Хельдерих 284—317
  Агиульф Гиберих, король 318—350
  Германарих, король 351—376 г. н. э.
  Винитарий… – ...
  Хунимунд ... – ...
  Торисмуд... – 404 (?)
  Междуцарствие – 40 лет (§ 251) 405 (?) – 444 (?)
  Валамер 445 (?) – ...
  Тиудимер... – ...
  Теодерих 475—526
  Аталарих 526—534
  Теодахад 534—536
  Витигес 536—540
  Всего лет царства Готов (regni Gothorum): 1490 + 540 = 2030 (§ 313).
  Эта таблица только приблизительно и в самых общих чертах помогает ориентироваться в расплывчатой хронологической канве, положенной в основу того ряда частично легендарных, частично вымышленных фактов, которые переданы Иорданом. Как известно, он придал истории готов, появившихся в южнорусских степях лишь в начале III в. н. э., чужое, так сказать, начало, присоединив к ней рассказ об амазонках, затем о гетах. Иордан и Кассиодор, что было отмечено выше, поставили себе целью подобным «удлинением» истории готов возвеличить род Амалов (см. вступительную статью).


[Закрыть], покорил победитель всяческих племен Юстиниан-император через вернейшего ему консула Велезария[829]829
  Велисарий был ординарным консулом в годы войны с остроготами – в 535, 536 и 537 гг.


[Закрыть]. Витигес был приведен в Константинополь и почтен саном патриция; он прожил там более двух лет, пребывая в милости у императора, после чего ушел от дел человеческих[830]830
  Равенна сдалась Велисарию в первой половине 540 г. (вероятно, в мае); следовательно, Витигес умер в конце 542 г. или в начале 543 г.


[Закрыть]. {314} Матесвенту же, супругу его, император сочетал браком с братом[831]831
  Герман был не брат, а племянник императора Юстиниана, как правильно указывает сам Иордан в §§ 81 и 251. Fratruelis значит «сын брата» Прокопий называет Германа племянником (о ανεψίος) Юстиниана (Bell. Vand., II, 16, 1).


[Закрыть] своим Германом, патрицием. От них – уже после смерти Германа-отца – родился сын, тоже Герман. В нем соединился род Анициев[832]832
  Ср. прим. 272.


[Закрыть] с поколением Амалов, и он, с божьей помощью, таит в себе надежду и того, и другого рода[833]833
  Иордану было необходимо показать, что род Амалов не угас и что он еще более возвеличился благодаря соединению с родом императора.


[Закрыть].

{315} На этом я заканчиваю повествование о происхождении гетов, о благородных Амалах, о содеянном храбрыми мужами[834]834
  Иордан указывает, что в его произведении две темы: происхождение племени гетов-готов («Getarum origo») и деятельность их королей – представителей благородных Амалов («Amalorum nobilitas»). Автор подчеркивает, что его повествование посвящено «подвигам храбрых мужей» («virorum fortium facta») и доведено до конца истории племени и его правителей, Которых должно было заменить владычество сильнейшего вождя – императора Юстиниана.


[Закрыть].

Сам достойный хвалы, род этот уступил достохвальнейшему государю, покорился сильнейшему вождю. Слава о них не умолкнет ни в веках, ни в поколениях, и пребудут они оба – и император {316} Юстиниан, победитель и триумфатор, и консул Велезарий – под именем Вандальских-Африканских и Гетских[835]835
  Автор особенно выделяет победы Юстиниана и Велисария над двумя варварскими королевствами: а) вандалов в Африке (поэтому, конечно, надо объединить оба эпитета «Vandalicus-Africanus») и б) «гетов», т. е. остроготов. Агафий (Agath., I, 4) перечислил ряд подобных «этнических» титулов (ονόματα) Юстиниана, провозглашение которых знаменовало собой победы императора над различными племенами. Эти титулы проставлялись в посланиях Юстиниана государям: εν τοΐς προγράμμασι τοΐς βασιλείοις Φραγγικός τε και ’Αλαμανικός, έτι δε Γηπαιδικός τε και Λογγιβαρδικός, και ετέροις τοιοΐσδε ονόμασιν ανεκηρύττετο.


[Закрыть].

Читатель, знай, что, следуя писаниям старших[836]836
  Иордан подчеркивает, что он опирался на сведения, сообщенные «старшими» писателями («scite me maiorum secutum scriptis»).


[Закрыть], я собрал с обширнейших их лугов лишь немногие цветы, и из них, в меру ума своего, сплел я венок для пытливого.

Но пусть никто не подумает, что я, как ведущий свое происхождение от вышеназванного племени[837]837
  Важное свидетельство Иордана, по которому видно, что сам он считал себя происходящим из готов (См. вступительную статью).


[Закрыть], прибавил что-либо в его пользу против того, что прочел или узнал. Если я и не охватил всего, что пишут и рассказывают об этих [людях], то изобразил[838]838
  Последние слова в произведении Иордана обращены к императору Юстиниану, который как бы затмевает своими победами славу готов и их королей. Здесь отражена та политическая ситуация, которая сложилась ко времени окончания труда Иордана (551 г.)


[Закрыть] я это ведь не столько во славу их самих, сколько во славу того, кто победил *. [* Текст (по Гейдельбергскому, ныне не существующему, кодексу VIII в.), которого придерживался Моммсен, обрывается на этих словах.** {** Это неверно. См. Приложение II, где указано, что Гейдельбергский кодекс обрывался раньше и Моммсен дополнил его по другим рукописям (Позднее примечание Е. Ч. Скржинской от руки в тексте первого издания. – Прим. Издателя).} Но после них автор добавил еще заключительную фразу (explicit), которая сохранена в ряде других рукописей: «Окончен труд о древности и деяниях гетов, которых победил Юстиниан-император через верного империи Велезария-консула» («Explicit de antiquitate Getarum actusque eorum quos devicit Justinianus imperator per fidelem rei publicae Belesarium consulem»)]

DE ORIGINE ACTIBUSQUE GETARUM

{1} Volentem me parvo subvectum navigio oram tranquilli litoris stringere et minutos de priscorum, ut quidam ait, stagnis pisciculos legere, in altum, frater Castali, laxari vela compellis relictoque opusculo, quod intra manus habeo, id est, de adbreviatione chronicorum, suades, ut nostris verbis duodecem Senatoris volumina de origine actusque Getarum ab olim et usque nunc per generationes regesque descendentem in uno et hoc parvo libello choartem: dura satis imperia et tamquam ab eo, qui pondus operis {2} huius scire nollit, inposita. nec illud aspicis, quod tenuis mihi est spiritus ad inplendam eius tam magnificam dicendi tubam: super omne autem pondus, quod nec facultas eorundem librorum nobis datur, quatenus eius sensui inserviamus, sed, ut non mentiar, ad triduanam lectionem dispensatoris eius beneficio libros ipsos antehac relegi. quorum quamvis verba non recolo, sensus tamen et res {3} actas credo me integre retinere. ad quos et ex nonnullis historiis Grecis ac Latinis addedi convenientia, initium finemque et plura in medio mea dictione permiscens. quare sine contumelia quod exigisti suscipe libens, libentissime lege; et si quid parum dictum est et tu, ut vicinus genti, commemoras, adde, orans pro me, frater carissime. Dominus tecum. Amen.

{4} Maiores nostri, ut refert Orosius, totius terrae circulum Oceani limbo circumseptum triquadrum statuerunt eiusque tres partes Asiam, Eoropam et Africam vocaverunt. de quo trepertito orbis terrarum spatium innumerabiles pene scriptores existunt, qui non solum urbium locorumve positiones explanant, verum etiam et quod est liquidius, passuum miliariumque dimetiunt quantitatem, insulas quoque marinis fluctibus intermixtas, tam maiores {5} quam etiam minores, quas Cycladas vel Sporadas cognominant, in inmenso maris magni pelagu sitas determinant. Oceani vero intransmeabiles ulteriores fines non solum describere quis adgressus est, verum etiam nec cuiquam licuit transfretare, quia resistente ulva et ventorum spiramine quiescente inpermeabilis {6} esse sentitur et nulli cognita nisi ei qui eam constituit. ceterior vero eius pelagi ripa, quam diximus totius mundi circulum, in modum coronae ambiens fines suos, curiosis hominibus et qui de hac re scribere voluerunt perquaquam innotuit, quia et terrae circulum ab incolis possidetur et nonnullae insule in eodem mare habitabiles sunt, ut in orientali plaga et Indico Oceano Hyppodem, Iamnesiam, Solis perustam quamvis inhabitabilem, tamen omnino sui spatio in longo latoque extensam; Taprobanem quoque, in qua (excepto oppida vel possessiones) decem munitissimas urbes decoram; sed et aliam omnino gratissimam Silefantinam: nec {7} non et Theron, licet non ab aliquo scriptore dilucidas, tamen suis possessoribus affatim refertas. habet in parte occidua idem Oceanus aliquantas insulas et pene cunctis ob frequentiam euntium et redeuntium notas. et sunt iuxta fretum Gaditanum haut procul una Beata et alia quae dicitur Fortunata. quamvis nonnulli et illa gemina Galliciae et Lysitaniae promuntoria in Oceani insulas ponant, in quarum una templum Herculis, in alia monumentum adhuc conspicitur Scipiones, tamen, quia extremitatem Galiciae terrae {8} continent, ad terram magnam Europae potius quam ad Oceani pertinent insulas. habet tamen et alias insulas interins in suo estu, quae dicuntur Baleares, habetque et alia Mevania, nec non Orcadas numero XXXIII quamvis non omnes excultas. habet et {9} in ultimo plagae occidentalis aliam insulam nomine Thyle, de qua Mantuanus inter alia: «tibi serviat ultima Thyle». habet quoque is ipse inmensus pelagus in parte artoa, id est septentrionali, amplam insulam nomine Scandzam, unde nobis sermo, si dominus iubaverit, est adsumpturus, quia gens, cuius originem flagitas, ab huius insulae gremio velut examen apium erumpens in terram Europae advinit: quomodo vero aut qualiter, in subsequentibus, si dominus donaverit, explanavimus.

{10} Nunc autem de Brittania insula, que in sino Oceani inter Spanias, Gallias et Germaniam sita est, ut potuero, paucis absolvam. cuius licet magnitudine olim nemo, ut refert Libius, circumvectus est, multis tamen data est varia opinio de ea loquendi. quae diu si quidem armis inaccensam Romanis Iulius Caesar proeliis ad gloriam tantum quesitis aperuit: pervia deinceps mercimoniis aliasque ob causas multis facta mortalibus non indiligenti, quae {11} secuta est, aetati certius sui prodidit situm, quem, ut a Grecis Latinisque autoribus accepimus, persequimur. triquadram eam plures dixere consimilem, inter septentrionalem occidentalemque plagam projectam, uno, qui magnus est, angulo Reni hostia spectantem, dehinc correptam latitudine oblique retro abstractam in duos exire alios, geminoque latere longiorem Galliae praetendi atque Germaniae. in duobus milibus trecentis decem stadiis latitudo eius ubi {12} patentior, longitudo non ultra septem mil. centum triginta duo stadia fertur extendi; modo vero dumosa, modo silvestrae iacere planitiae, montibus etiam nonnullis increscere: mari tardo circumfluam, quod nec remis facile inpellentibus cedat, nec ventorum flatibus intumescat, credo, quia remotae longius terrae causas motibus negant: quippe illic latius quam usquam aequor extenditur. refert autem Strabo Grecorum nobilis scriptor tantas illam exalare nebulas, madefacta humo Oceani crebris excursibus, ut subtectus sol per illum pene totum fediorem, qui serenus est, diem negetur aspectui. noctem quoque clariorem in extrema eius {13} parte minimamque Cornelius etiam annalium scriptor enarrat, metallis plurimis cupiosam, herbis frequentem et his feraciorem omnibus, que pecora magis quam homines alant: labi vero per eam multa quam maximae relabique flumina gemmas margaritasque volventia. Silorum colorati vultus; torti pleroque crine et nigro nascuntur; Calydoniam vero incolentibus rutilae cumae, corpora magna, sed fluuida: Gallis sive Spanis, ut quibusque {14} obtenduntur, adsimiles. unde coniectavere nonnulli, quod ea ex his accolas contiguo vocatos acceperit. inculti aeque omnes populi regesque populorum; cunctos tamen in Calydoniorum Meatarumque concessisse nomina Dio auctor est celeberrimus scriptor annalium, virgeas habitant casas, communia tecta cum pecore, silveque {15} illis saepe sunt domus, ob decorem nescio an aliam quam ob rem ferro pingunt corpora. bellum inter se aut imperii cupidine, aut amplificandi quae possident, saepius gerunt, non tantum equitatu vel pedite, verum etiam bigis curribusque falcatis, quos more vulgare essedas vocant. haec pauca de Brittaniae insulae forma dixisse sufficiat.

Ad Scandziae insulae situm, quod superius reliquimus, redeamus, {16} de hac etenim in secundo sui operis libro Claudius Ptolomeus, orbis terrae discriptor egregius, meminit dicens: est in Oceani arctoi salo posita insula magna, nomine Scandza, in modum folii cetri, lateribus pandis, per longum ducta concludens se. de qua et Pomponius Mela in maris sinu Codano positam {17} refert, cuius ripas influit Oceanus. haec a fronte posita est Vistulae fluminis, qui Sarmaticis montibus ortus in conspectu Scandzae septentrionali Oceano trisulcus inlabitur, Germaniam Scythiamque disterminans. haec ergo habet ab oriente vastissimum lacum in orbis terrae gremio, unde Vagi fluvius velut quodam ventrae generatus in Oceanum undosus evolvitur, ab occidente namque inmensu pelago circumdatur, a septentrione quoque innavigabili {18} eodem vastissimo concluditur Oceano, ex quo quasi quodam brachio exiente, sinu distento, Germanicum mare efficitur. ubi etiam parvae quidem, sed plures perhibentur insulae esse dispositae, ad quas si congelato mari ob nimium frigus lupi transierint, luminibus feruntur orbari. ita non solum inhospitalis hominibus, {19} verum in etiam beluis terra crudelis est. in Scandza vero insula, unde nobis sermo est, licet multae et diversae maneant nationes, septem tamen eorum nomina meminit Ptolemaeus, apium ibi turba mellifica ob nimium frigore nusquam repperitur, in cuius parte arctoa gens Adogit consistit, quae fertur in aestate media quadraginta diebus et noctibus luces habere continuas, itemque brumali tempore eodem dierum noctiumque numero luce {20} clara nescire. ita alternato merore cum gandio benificio aliis damnoque impar est. et hoc quare quia prolixioribus diebus solem ad orientem per axis marginem vident redeuntem, brevioribus vero non sic conspicitur apud illos, sed aliter, quia austrinis signis percurrit, et quod nobis videtur sol ab imo surgere, illos {21} per terrae marginem dicitur circuire, aliae vero ibi sunt gentes Screrefennae, que frumentorum non queritant victum, sed camibus ferarum atque ovis avium vivunt; ubi tanta paludibus fetura ponitur, ut et augmentum prestent generi et satietatem ad cupiam genti. alia vero gens ibi moratur Suehans, quae velud Thyringi equis utuntur eximiis, hi quoque sunt, qui in usibus Bomanornm sappherinas pelles commercio interveniente per alias innumeras {22} gentes transmittunt, famosi pellium decora nigridine, hi cum inopes vivunt, ditissime vestiuntur, sequitur deinde diversarum turba nationum, Theustes, Vagoth, Bergio, Hallin, Liothida, quorum omnium sedes sub uno plani ac fertilis, et propterea inibi aliarum gentium incursionibus infestantur, post hos Ahelmil, Finnaithae, Fervir, Ganthigoth, acre hominum genus et at bella prumtissimum. dehinc Mixi, Evagre, Otingis. hi omnes excisis {23} rupibus quasi castellis inhabitant ritu beluino, sunt et his exteriores Ostrogothae, Raumarici, Aeragnaricii, Finni mitissimi, Scandzae cultoribus omnibus mitiores; nec non et pares eorum Vinoviloth; Suetidi, cogniti in hac gente reliquis corpore eminentiores: quamvis et Dani, ex ipsorum stirpe progressi, Herulos propriis sedibus {24} expulerunt, qui inter omnes Scandiae nationes nomen sibi ob nimia proceritate affectant praecipuum. sunt quamquam et horum positura Grannii, Augandxi, Eunixi, Taetel, Rugi, Arochi, Rauii, quibus non ante multos annos Roduulf rex fuit, qui contempto proprio regno ad Theodorici Gothorum regis gremio convolavit et, ut desiderabat, invenit, hae itaque gentes, Germanis corpore et animo grandiores, pugnabant beluina saevitia.

{25} Ex hac igitur Scandza insula quasi officina gentium aut certe velut vagina nationum cum rege suo nomine Berig Gothi quondam memorantur egressi: qui ut primum e navibus exientes terras attigerunt, {26} ilico nomen loci dederunt. nam odieque illic, ut fertur, Gothiscandza vocatur. unde mox promoventes ad sedes Vlmerugorum, qui tunc Oceani ripas insidebant, castra metati sunt eosque commisso proelio propriis sedibus pepulerunt, eorumque vicinos Vandalos iam tunc subiugantes suis aplicavere victoriis. ubi vero magna populi numerositate crescente et iam pene quinto rege regnante post Berig Filimer, filio Gadarigis, consilio sedit, ut {27} exinde cum familiis Gothorum promoveret exercitus. qui aptissimas sedes locaquae dum quereret congrua, pervenit ad Scythiae terras, quae lingua eorum Oium vocabantur: ubi delectatus magna ubertate regionum et exercitus mediaetate transposita pons dicitur, unde amnem traiecerat, inreparabiliter corruisse, nec ulterius iam cuidam licuit ire aut redire. nam is locus, ut fertur, tremulis paludibus voragine circumiecta concluditur, quem utraque confusione natura reddidit inpervium. verumtamen hodieque illic et voces armentorum audiri et indicia hominum depraehendi commeantium {28} attestationem, quamvis a longe audientium, credere licet. haec ergo pars Gothorum, quae apud Filemer dicitur in terras Oium emenso amne transposita, optatum potiti solum, nec mora ilico ad gentem Spalorum adveniunt consertoque proelio victoriam adipiscunt, exindeque iam velut victores ad extremam Scythiae partem, que Ponto mari vicina est, properant, quemadmodum et in priscis eorum carminibus pene storicu ritu in commune recolitur: quod et Ablavius descriptor Gothorum gentis egregius {29} verissima adtestatur historia, in quam sententiam et nonnulli consensere maiorum: Ioseppus quoque annalium relator verissimus dum ubique veritatis conservet regulam et origines causarum a principio revolvat. haec vero quae diximus de gente Gothorum principia cur omiserit, ignoramus: sed tantu Magog eorum stirpe comemorans, Scythas eos et natione et vocabulo asserit appellatos, cuius soli terminos, antequam aliud ad medium deducamus, necesse est, ut iacent, edicere.

{30} Scythia si quidem Germaniae terre confines eo tenus, ubi Ister oritur amnis vel stagnus, dilatatur Morsianus, tendens usque ad numina Tyram, Danastrum et Vago. solam, magnumque illu Danaprum Taurumque montem, non illum Asiae, sed proprium, id est Scythicum, per omnem Meotidis aditum, ultraque Meotida per angustias Bosfori usque ad Caucasum montem amnemque Araxem ac deinde in sinistram partem reflexa post mare Caspium, quae in extremis Asiae finibus ab Oceano eoroboro in modum fungi primum tenuis, post haec latissima et rotunda forma exoritur, {31} vergens ad Hunnus, Albanos et Seres usque digreditur, haec, inquam, patria, id est Scythia, longe se tendens lateque aperiens, habet ab oriente Seres, in ipso sui principio litus Caspii maris commanentes; ab occidente Germanos et flumen Vistulae; ab arctu, id est septentrionali, circumdatur oceano, a meridiae Persida, {32} Albania, Hiberia, Ponto atque extremo alveo Istri, qui dicitur Danubius ab ostea sua usque ad fontem, in eo vero latere, qua Ponticum litus attingit, oppidis haut obscuris involvitur, Boristbenide, Olbia, Callipolida, Chersona, Theodosia, Careon, Myrmicion et Trapezunta, quas indomiti Scytharum nationes Grecis permiserunt condere, sibimet commercia prestaturos, in cuius Scythiae medium est locus, qui Asiam Europamque ab alterutro dividit, Riphei scilicet montes, qui Thanain vastissimum fundunt intrantem {33} Meotida cuius paludis circuitus passuum mil. CXLIII, nusquam octo ulnis altius subsidentis, in qua Scythia prima ab occidente gens residet Gepidarum, que magnis opinatisque ambitur fluminibus. nam Tisia per aquilonem eius chorumque discurrit; ab africo vero magnus ipse Danubius, ab eoo Flutausis secat, qui {34} rapidus ac verticosus in Istri fluenta furens divolvitur. introrsus illis Dacia est, ad coronae speciem arduis Alpibus eniunita, iuxta quorum sinistrum latus, qui in aquilone vergit, ab ortu Vistulae fluminis per inmensa spatia Venetbarum natio populosa consedit, quorum nomina licet nunc per varias familias et loca mutentur, principaliter tamen Sclaveni et Antes nominantur, Sclaveni a civitate {35} Novietunense et laco qui appellatur Mursiano usque ad Danastrum et in boream Viscla tenus commorantur: hi paludes silvasque pro civitatibus habent. Antes vero, qui sunt eorum fortissimi, qua Ponticum mare curvatur, a Danastro extenduntur usque ad Danaprum, quae flumina multis mansionibus ab invicem {36} absunt, ad litus autem Oceani, ubi tribus fancibus fluenta Vistulae fluminis ebibuntur, Vidivarii resident, ex diversis nationibus adgregati; post quos ripam Oceani item Aesti tenent, pacatum hominum genus omnino. quibus in austrum adsidet gens Acatzirorum {37} fortissima, frugum ignara, quae pecoribus et venationibus victitat, ultra quos distendunt supra mare Ponticum Bulgarum sedes, quos notissimos peccatorum nostrorum mala fecerunt, hinc iam Hunni quasi fortissimorum gentium fecundissimus cespes bifariam populorum rabiem pullularunt. nam alii Altziagiri, alii Saviri nuncupantur, qui tamen sedes habent divisas: iuxta Chersonam Altziagiri; quo Asiae bona avidus mercator importat, qui aestate campos pervagant effusas sedes, prout armentorum invitaverint pabula, hieme supra mare Ponticum se referentes, Hunuguri autem hinc sunt noti, quia ab ipsis pellium murinarum venit {38} commercium: quos tantorum virorum formidavit audacia, quorum mansione prima in Scythiae solo iuxta paludem Meotidem, secundo in Mysiam Thraciamque et Daciam, tertio supra mare Ponticum rursus in Scythia legimus habitasse: nec eorum fabulas alicubi repperimus scriptas, qui eos dicunt in Brittania vel in unaqualibet insularum in servitute redactos et in unius caballi praetio a quodam ereptos, aut certe si quis eos aliter dixerit in nostro urbe, quam quod nos diximus, fuisse exortos, nobis aliquid obstrepebit: nos enim potius lectioni credimus quam fabulis anilibus consentimus.